Текст книги "Жизнь, которую я изменю. Книга 2: Начало нового мира (СИ)"
Автор книги: Кицунэ Миято
Жанр:
Попаданцы
сообщить о нарушении
Текущая страница: 6 (всего у книги 28 страниц)
– Оябун, отпусти! – взбрыкнул Наруто. – Всё нормально. Ей помощь нужна. Слышишь, Тора-сан мяучит?
Чувство опасности молчало, Курама-сама не предостерегал. Так что с того, что Саюри-сан стала немного больше обычного? Наруто её ещё крупнее видел.
– Саюри-сан, ты как? – он подбежал к полубиджуу, всё же вывернувшись из захвата старшего Учиха.
– Нар-руто, – еле слышно мурлыкнула крупная кошка, приподнимая голову и узнавая его.
Саюри лежала на боку и тяжело дышала, к её спине были протянуты какие-то провода из фуин-накопителя.
– Всё хорошо, мы ветеринара привели, – зачастил Наруто, уложив на колени большую морду, поглаживая лоб кошки и почёсывая её за ухом. – Хорошая девушка. Только она может собаками пахнуть, но ты не волнуйся, мы всех их на улице оставили, и ещё она сказала, что ты беременная и она тебе поможет. Орочимару-сан заболел четыре дня назад, он без сознания лежит тут тоже в комнате выше. Ты извини, что так вышло, но Орочимару-сан не рассказывал никому, даже Кабуто и мне. А Саске сейчас тебе водички принесёт и покушать. Ты же не одичала, просто, наверное, не хотела всем рассказывать пока, да?
Пока Наруто успокаивал Саюри, остальные вошли. Инузука Хана приблизилась, нос кошки сильнее зашевелился, а ноздри, расширившись, начали втягивать запах. Раздалось сдавленное рычание.
– Тише, тише, я говорил же, что это ветеринар, она тебя посмотрит, – осторожно почесал её мохнатый подбородок Наруто. – Это – Инузука Хана. Она сестра у моего одноклассника – Инузука Кибы. Помнишь, я тебе рассказывал? У него недавно пёсик смешной появился, он на голове его таскает, даже на уроках.
Саюри успокоилась и позволила себя осмотреть и пощупать.
– Роды, скорее всего, дней через пять-семь, – поставила диагноз ветеринар. – С ней всё в порядке, детки все живы, их трое будет. Просто она устала, голодна и обезвожена.
На этих словах прибежал Саске со всем необходимым.
– Хана-сан, я могу рассчитывать на то, что вы примете роды у Саюри-сан? – спросил Шисуи у девушки. – Это кошка из моего призыва животных, у нас договор.
– О, так значит Саюри-сан призывное животное? – заинтересованно протянула Хана, оглядывая лабораторию и остановив взгляд на накопителе. – Вы подпитываете её чакрой из той штуки?
– Что-то вроде этого, – ответил Кабуто, который тоже поводил рукой с зеленоватым свечением медчакры над Саюри-сан.
– Ты ирьёнин? – заметила эти манипуляции Хана. – Проверяешь меня?
– Нет, пытаюсь разобраться с подключением чакроканалов, которые экспериментальным путём подсоединил мой отец. Надеюсь, ты понимаешь, что то, что здесь увидела, не та информация, которую разбалтывают подружкам?
– Я и не собиралась! – хмыкнула девушка и присела рядом с Кабуто, наблюдая за его действиями. – Но этот «эксперимент» очень интересный. А потомство, рождённое в нашем мире, будет связано с миром призыва? И неужели отец тех малышей вот этот кот?
– Мы не знаем, Хана-сан, – мягко сказал Шисуи, который помогал Саске с водой и едой. – Орочимару-сан, как об этом уже сказал Наруто, в данный момент не в состоянии ответить на эти вопросы.
Наруто почувствовал, что краснеет, действительно, выболтал столько информации при посторонней. Но сестра Кибы ему понравилась, и он чувствовал, что человек она хороший и очень любит животных.
Саюри поела, Шисуи, послушав кошку, которая что-то шепнула ему на ухо, проветрил помещение, соорудив что-то вроде окна на улицу. Кабуто вышел проводить Хану из лаборатории и сказал, что пойдёт проведать отца. Они с Саске расчесали свалявшуюся местами шерсть кошки.
– Идите, не стоит торчать тут, я уже привыкла, и со мной Тора-кун, – Саюри лизнула своего кавалера, который, мурлыкая, лежал на её боку.
– Мы снова тебя закроем, но я оставлю это окно. Только сделаем так, – Шисуи сложил печати, и отдушина стала уже, но к ней из стены вылезло что-то вроде приступочков. – Так Тора-чан сможет выходить наружу по своим делам, а также навещать тебя. Или прибежать к нам в особняк в случае чего. Мы остальным не скажем пока, да, ребята? – обратился к Наруто и Саске Шисуи.
– Это твоя тайна, Саюри-сан, – сказал Наруто, понимая, что кошка, которая пережила много плохого, просто боится за своё будущее потомство. – Мы ничего не скажем, оябун!
– Идёмте ужинать, – скомандовал Шисуи и закрыл вход каменной плитой, используя свои земляные техники. Они отправились в особняк.
*
– Кими! Мина! Давно не виделись! – первым поприветствовал Наруто друзей, которые обнаружились за общим столом. Итачи рассказывал остальным про их тест от наставника.
– Так что, вы будете учиться у Хатаке Какаши? – спросил Кимимаро.
– О, ты неправильно ставишь вопрос, Кими, – с важностью поднял палец Наруто. – Надо спрашивать, согласились ли мы, чтобы он стал нашим наставником.
– Вы сильно не задавайтесь, – сказал Итачи. – Вы поместили в барьер всего лишь клона Какаши-сенпая. Он – всё-таки элитный дзёнин, не следует его недооценивать.
– Так он тоже из АНБУ? Раз ты зовёшь его «сенпаем», – прищурился Наруто.
– Да, элитный спецотряд. Он был моим капитаном, когда я поступил на «тёмную сторону»*, – подтвердил Итачи. – К тому же Какаши был учеником у Минато-сана.
– Да, – спокойно кивнул Наруто. – Это имя было в дневниках отца.
Разговор о Какаши был у него с Шисуи после того, как оябун сказал им про команду и дзёнина, которого назначила Хокаге. Тогда Наруто спросил старшего Учиха, как сможет доверять человеку, который почти за восемь лет его проживания в Конохе, да и после, ни разу не проведал, не поинтересовался, как у него дела, несмотря на то, что был учеником, а потом и другом его отца.
Шисуи сказал, что Какаши переживал сильное горе, и, скорее всего, ему были запрещены контакты с ним так же, как и клану Учиха.
Впрочем, когда они вернулись в селение, Какаши вряд ли было что-то запрещено, но тот не появлялся на горизонте. Наруто знал, что за горе переживал Какаши. Шисуи об этом тоже им рассказал. Поэтому о будущем наставнике у него были двоякие ощущения. И, в принципе, когда увидел Какаши, то не почувствовал ни неприязни, ни какой-то особой радости или предвкушения. Утомление от ожидания – и больше ничего особенного.
Слова Какаши возмутили и его, но Саске высказался первым. К тому же Наруто считал, что не вправе давить на лучшего друга, всё-таки чакра молнии – редкость в Конохе. Но, как всё в итоге вышло – его устроило. Саске на самом деле нашёл другой выход. И было видно, что присоединившийся к их трапезе Итачи до щенячьего визга горд за брата. Пусть и не показал это особо. Но и Наруто, и Саске чувствовали его одобрение и радость. А сейчас, когда нет посторонних, глава клана Учиха, смакуя детали, разливался соловьём перед их друзьями и родными.
Наруто вспомнил, как Хатаке Какаши отдал около двух тысяч рьё** за съеденный ими всеми рамен. И тоже присоединился к перекусу, объясняя, что это была такая проверка на командный дух. Странная проверка, если учесть, что многие могли быть не готовы к такому, а особенно после некоторых уроков тактики Сарутоби Асумы.
Тройки генинов собирались не только из друзей, у которых гипотетически мог уже сформироваться «командный дух», а по различным критериям, вроде наличия ирьёнина, баланса сил, техникам, которым мог научить наставник, и тому подобному. Поэтому одного взгляда на Саске ему хватило, чтобы понять, что и тот решил так просто не доверять Хатаке Какаши и держать с ним ухо востро. Но «второй шанс» дали, и Итачи пригласил Какаши к ним завтра на ужин в честь того, что они с Саске и Агарой получили повязки генинов, и «чтобы познакомиться с семьёй подопечных».
– Привет, Агара! – улыбнулась Мина. Наруто обернулся и тоже улыбнулся названному брату.
– Ты что-то долго…
Тот только махнул рукой и уселся рядом с ним.
– Есть не очень хочется, мы с Шино и Сакурой сходили вместе к Теяки-сану, немного перекусили.
– О, так вы уже подружились? – обрадовался Наруто.
– Пока присматриваемся друг к другу, – пожал плечами Агара. – Но ваше «командное выступление» весьма впечатлило моих новых товарищей.
– Кстати, Куренай-сенсей хочет выставить нашу тройку на ближайших экзаменах на чуунина, которые будут проходить в нашей деревне. Говорит, что у нас неплохие шансы, – сказал Кимимаро. – Сенсей сказала, что команда, в которой Хьюга Неджи, тоже будет участвовать.
– Это когда эти экзамены? – заинтересовался Саске.
Наруто хмыкнул, понимая друга. Если бы Хатаке Какаши был заинтересован подготовить их к этим экзаменам, то, возможно, плотно занялся бы с Саске обучением его стихии молнии.
– Не знаю. Сенсей просто сказала «на ближайших». Они обычно раз в полгода проводятся, так что, думаю, что в июне где-то, – растерянно подсчитал Кимимаро.
– В середине августа, через четыре с половиной месяца, – ответил им Итачи. – Цунаде-сан перенесла дату, предлагаемую ранее, на два месяца, чтобы договориться об объединённом участии шиноби из всех Пяти Великих Стран. В том числе из Кумо и Кири. На этих экзаменах также возобновится подписание мирного договора между великой пятёркой. Если помните, в Стране Воды был переворот и они изменили свою политику с новой Мидзукаге.
– Ого! Зачётно! – воскликнул Наруто. – Там, наверное, будут крутые противники! Будем болеть за вас, Кими, Мина!
– Н-да, – Итачи вздохнул. – Вот только сдаётся мне, что в таком экзамене потребуют участия всех клановых и элитных генинов Конохи. То есть выпускников и этого, и прошлого года. Поэтому и проведение экзаменов немного оттянули, чтобы дать и нам время на подготовку.
– Думаешь? – к ним подошёл Шисуи.
– Уверен, – пожал плечами Итачи. – Конечно, от молодняка никто не ожидает, что они возьмут и всех порвут, но обязаны показать себя на должном уровне.
Наруто переглянулся с друзьями.
– И чего это вы так подозрительно улыбаетесь? – поинтересовался Шисуи, оглядывая их. Они только засмеялись.
Комментарий к Часть 1. Глава 15. Новости
* АНБУ – аббревиатура от «АНсацу Сендзюцу Токусю БУтай» (яп. 暗殺戦術特殊部隊), «Особая команда по тактике и убийствам». Слово «Анбу», образованное по первым иероглифам первого и последнего слова, – 暗部 – дословно читается, как «Тёмная сторона».
** Рьё – местная валюта. 1 рьё ～ 10 йен ～ 4,2-4,5 рублей (на курс мая, 2015)
Стоимость тарелки рамена колеблется от 60 до 80 рьё.
Напомню расценки за миссии (без налога и общая на команду):
D: 5 000 до 15 000 рьё
С: 30 000 до 100 000 рьё
В: 80 000 до 200 000 рьё
А: 150 000 до 1 000 000 рьё
S: от 1 000 000 рьё
========== Часть 1. Глава 16. Проверки и обсуждения ==========
– Похоже, тебе пора. Твои воспитанники уже на месте, – сказала Карин. – Я чувствую чакру Агары и рядом с ним ещё двое.
Итачи кивнул. Он специально назначил встречу с командой недалеко от госпиталя, чтобы иметь возможность проводить свою девушку до работы, сорвать с её нежных губ поцелуй, а затем заняться обязанностями наставника. С крыши был хороший вид, но он заметил подопечных на пару секунд позже Карин, всё же её сенсорные способности очень впечатляли.
– Я сегодня только до полудня здесь, – сказала Карин. – Надо присмотреть за отцом.
Итачи снова кивнул и, поцеловав свою девушку, спрыгнул на ближайшее дерево, намереваясь немного понаблюдать за тройкой новоиспечённых генинов, которые пришли раньше назначенного им времени.
Сакура ещё не научилась контролировать свои эмоции, телодвижения и мимику, поэтому «читать» её не составляло труда. Девочка была несколько напряжена, хотела что-то сказать, но явно затруднялась начать разговор с непробиваемо спокойными парнями. По наклонам и позициям тел Итачи видел, что мужская часть команды вполне довольна друг другом и они расположены к товариществу. Первая «миссия» сблизила команду и дала пример для подражания. Итачи выпустил немного чакры на проверку. Шино и Агара одновременно напряглись и посмотрели на дерево, на ветке которого устроился Итачи.
– Что?.. – Сакура осеклась, тоже заметив его. – Доброе утро, сенсей!
– Доброе утро. За мной, – скомандовал Итачи.
У него тоже был своеобразный тест. Проверка, насколько подготовлены его детки к преследованию по пересечённой местности в условиях жилой застройки. Так сразу можно оценить и уровень манипуляций с чакрой, и её объёмы, и, собственно – командное взаимодействие. Совершенно необязательно вынуждать генинов практически драться друг с другом ради колокольчиков. Показательно будет уже то, помогут ли парни Сакуре, если та выдохнется, или как они будут действовать, когда потеряют его из вида.
Итачи пропетлял по крышам, увёл своих подопечных почти к самым Западным воротам, затем ускорился, сделал клона под хенге, скрыв чакру, обогнул стадион и спокойно дошёл до кафе Теяки-сана недалеко от Резиденции.
– Парочку данго с зелёным чаем, – сделал заказ старому шиноби Итачи, размышляя, как долго его будут искать.
Прошло полчаса, за которые он почти закончил символ Листа. Теяки-сан нанизывал данго на сенбоны и считал, что настоящий ниндзя должен тренироваться даже во время еды. К тому же старик щедро награждал дополнительным угощением умельцев, которые могли завершить картинку. Та же Анко занималась «тренировками» и вне кафе и весьма в них преуспела, при этом настаивая, чтобы Итачи «не жульничал и не пользовался шаринганом», когда метал иглы. Но с такого относительно близкого расстояния по неподвижной мишени ему это и не было нужно.
– Вот вы где, сенсей! – Сакура появилась, когда Итачи метнул последний сенбон и завершил Лист. Агара и Шино молча стояли за мелкой куноичи, но излучали некое торжество.
Клон развеялся неподалёку, в тот же момент поделившись своими наблюдениями. В отличие от предыдущей, эта группа не разделилась, а действовала более-менее слаженно. Когда Сакура, Шино и Агара его потеряли, то не стали пороть горячку, бессмысленно бегать и искать по деревне. Ребята сообразили, что это своеобразная проверка. После командного совещания Шино отправил на разведку своих жуков. А Сакура в это время немного восстановилась и подлечилась – пока девочка бежала, то споткнулась и ушиблась, оцарапав колени. Ей помог бежать Агара, позволив опереться о себя.
– Итачи-сан, великолепный символ! – прервал воссоединение команды с наставником хозяин кафе. – За счёт заведения, вам и вашим новым подопечным, – старик торжественно поставил на стол поднос с целой кучей цветных данго, политых сладким соусом.
– Благодарю, Теяки-сан, – кивнул Итачи. – Садитесь, перекусите, – сказал он команде номер восемь. Дети тут же чуть подрастеряли серьёзность и уселись напротив него на лавку.
– Вы неплохо справились, ваше время – тридцать две минуты, – похвалил он ребят. – Впрочем, Агара мог догадаться пораньше о месте встречи, всё-таки в этом у вас были преимущества.
– Действительно, я мог бы догадаться, – со вздохом согласился Агара и, покосившись на товарищей, пояснил. – Наш сенсей постоянно сюда ходит.
– Важно пользоваться любой информацией, которой вы владеете, – наставительно сказал Итачи. – Ешьте, после обсудим вашу вчерашнюю миссию и те выводы, которые вы для себя сделали.
*
– Как твои? – с Шисуи они встретились на границе полигонов, выделенных для их команд.
– Только что распустил по домам, умотались генины, даже Агара, – довольно ответил Итачи брату. – А у твоей команды как дела? В курсе, что они вместе с моими работали вчера – следили за Какаши и Ко?
– Ну ещё бы, – усмехнулся Шисуи. – Ребятишки сделали правильные выводы насчёт командной работы. Пожалуй, я снова признаю, что ты у нас гений. Это было поучительно и показательно для наших воспитанников.
– О, думаю, что это было поучительно не только для детей, – многозначительно протянул Итачи и улыбнулся синхронно с братом. Его вороний клон-наблюдатель сообщил, что Хатаке Какаши не опоздал на назначенную детям встречу и даже до обеда провёл со своей тройкой тренировку.
– Видимо, что-то большое за Лесом Смерти сдохло, если твой бывший командир что-то понял, – хмыкнул Шисуи. – Посмотрим, что будет за ужином.
– Да, это будет любопытно, – согласился Итачи. – Кстати, мне ребята сказали, что твой Шикамару неплохую стратегию наблюдения разработал. Клан Нара, как всегда, на высоте в том, как бы выполнить поставленную задачу, делая как можно меньше телодвижений.
– Да, это я называю – «истинная лень, творящая чудеса», – кивнул брат. – Остаётся получше замотивировать парня на расширение способностей и вооружить, помимо клановых хидзюцу, ещё чем-то.
– Да, с проблемами клановых способностей необходимо бороться и затыкать дыры, пока что – командной работой, потом они должны осознать величину проблем сами, – согласился Итачи.
В клане Учиха обучали универсальных бойцов. Они надеялись не только на силу глаз или одно гендзюцу. Как бы ни были прекрасны иллюзии, у любой техники будут недостатки. Это им, выросшим во время войны, вбили накрепко. Поэтому в клане Учиха ратовали за разностороннее развитие, разрабатывая тактики и стратегии на ближние, дальние и средние дистанции. Создавая неудобство своим противникам. Комбинируя различные навыки, способности, атаки. Стихийные техники, гендзюцу, тайдзюцу, кэндзюцу, призыв. Ирьёдзюцу, в котором в какой-то степени преуспели Мина и Юмико, стало ещё одной гранью. Кроме утилитарной пользы умения заживлять раны – свои и товарищей – боевой раздел ирьёдзюцу, продемонстрированный Карин и Кабуто, весьма впечатлял.
Итачи уже некоторое время подумывал, что ему следует взять пару уроков работы с «нейтральной чакрой». Тем более, ему было к кому обратиться.
Они с Шисуи вернулись в клановый квартал, обсуждая варианты развития и «учебный план» для своих команд. Брат рассказал о том, что Саюри-сан найдена и содержится в домашней лаборатории. А также то, что для наблюдения за демонической кошкой во время болезни Орочимару требуется допуск Инузука Ханы. Девушка из главной семьи собачников была примерно возраста Итачи. Но Шисуи был знаком с Ханой чуть лучше, потому что в составе прошлой команды у него был двоюродный или троюродный брат этой самой Ханы.
– Она же ветеринар? – уточнил Итачи. – Саюри-сан заболела?
– Можно и так сказать. В общем, всё тебе расскажу через недельку. Не моя тайна, – пожал плечами Шисуи.
Итачи хмыкнул, но кивнул, соглашаясь. В принципе, догадываясь, что это за тайна – они с Шисуи были вместе, когда с ними о проблеме Рэйкоку-Саюри говорил сам Нэкомата-сама – отец их домашней теперь любимицы.
*
Совместный ужин, на который был приглашён Хатаке Какаши, прошёл прекрасно. Дети при чужом человеке вели себя весьма сдержанно, всеми силами показывая воспитание и хорошие манеры. Даже мелкие, проникнувшись общей атмосферой и появлением чужака, застеснялись и, подражая остальным, были спокойны.
Комацу-сан превзошла саму себя, порадовав очень вкусной едой. Итачи наблюдал за бывшим сенпаем.
Чувствовалось, что Какаши смущён и растерян от домашней атмосферы в их клане. Их гость медленно поглощал еду, наблюдая за всеми, и почти ничего не говорил. В конце концов, к нему привыкли и посчитали за своего, а Такеши всё же подошёл ближе и со всей своей детской непосредственностью спросил у Хатаке.
– А что у тебя под маской?
Не успел вопрос прозвучать до конца, как вокруг прячущего лицо дзёнина собралась вся ребятня в количестве пяти человек.
– Ты покажешь, что там у тебя? Ты страшный? – заинтересованно перебивали друг друга Има и Ёши.
– Девочки, нехорошо приставать к дяденькам шиноби с такими вопросами, – мягко пожурил их Шисуи. Близнецы сразу сделали невинные мордашки.
– Я мог бы снять свою маску, – кашлянув, прищурил глаз Какаши. Внимание абсолютно всех детей – и больших, и малых – тут же сфокусировалось на госте.
– Давай! – не выдержал Такеши.
Итачи силился не засмеяться, когда дружный хор детских голосов выдал разочарованное «оу-у-у». Под маской Какаши оказалась… ещё одна маска.
– Настоящий шиноби, – прокомментировала эту выходку Комацу-сан, весело улыбнувшись, и у Какаши слегка покраснели скулы.
Ужин закончился, дети разошлись по своим делам, и Хатаке, поблагодарив за угощение, покинул общий особняк клана Учиха, сделав Итачи привычный всем АНБУ знак рукой «обсудим».
– Я провожу нашего гостя, – кивнул Итачи. Ему было интересно, что же хочет обсудить с ним бывший сенпай.
– Это… – несмотря на темноту, от Какаши волнами шла лёгкая неуверенность и смущение. – А кто вам эта Комацу-сан?
========== Часть 1. Глава 17. Изменения ==========
В последнее время жизнь Хатаке Какаши, несмотря на всё его нежелание что-либо менять, стремительно преображалась. Можно было сколь угодно долго упиваться чувством вины и торчать всё свободное время возле мемориала, до дыр зачитывая два имени «Нохара Рин» и «Учиха Обито». Можно было лежать и бездумно изучать пятна на потолке. Можно было бесцельно бродить по Конохе.
Предательские мыслишки, заложенные Учиха Итачи, нет-нет да пробивались сквозь пелену безразличия. Какаши думал над словами, которые ему сказал бывший кохай. Думал постоянно – даже при чтении книг «великого извращенца», выученных наизусть, которые всегда отвлекали от проблем и глубоких переживаний. Серия «Ичи-ичи» держала на плаву и не позволяла окунуться в депрессию и чёрную меланхолию. Пожалуй, если бы не творения уважаемого жабьего саннина, то Какаши давно бы пошёл по стопам своего отца и малодушно свёл счёты с жизнью.
Учиха Обито, которого Какаши похоронил через несколько дней после своего тринадцатилетия, был жив и ненавидел его всё это время. Смерть Рин. Вынужденная. Но, тем не менее, невероятно горькая. От его рук. Его было за что ненавидеть. Он сам себя ненавидел. Но отчего же память услужливо возвращала ему тихую фразу: «Перед своей смертью Обито простил тебя. Так что ты тоже должен простить себя»?
Откуда это иррациональное облегчение? Почему впервые за много лет ему стало интересно посмотреть на новичков, среди которых были Учиха Саске – брат Итачи, и Узумаки Наруто – сын Минато-сенсея. Итачи сказал, что Саске с Наруто – состоявшаяся команда. Отчего Какаши хотелось увидеть, что представляет из себя «настоящая дружба», которой между ним и Обито так и не сложилось?
Не сказать, чтобы Какаши было стыдно перед маленьким джинчуурики. Мёртвой душе в живом теле было всё равно, что станет с последним Узумаки. Какаши боялся привязаться ещё к кому-то, кто снова сделает больно. Сколько куноичи пытались «расшевелить» его, согреть постель, но он знал, что женщинам не место на поле боя. Они слабые и обязательно погибнут, разбередив раны и снова причинив душевные страдания.
Сколько ярости и жизни было в глазах мелкого Учиха, который очень грамотно и нисколько не рисуясь, скупыми, отточенными в реальных боях движениями загнал Какаши в ловушку. И он заворожённо смотрел и слушал, что и как говорит Саске, и словно вживую видел Обито, который сказал, что лучше будет «мусором», чем предателем. Сердце колотилось, гулко отдавая в ушах. Впервые за прошедшие тринадцать лет Какаши почувствовал себя живым. Конечно, у него был клон на замену, и выйти из барьера не составляло труда. Всё-таки он был готов и внял предупреждению Итачи. Но слова Саске о том, что их команда отказывается от него, как от сенсея, убедили замереть и не рыпаться. Какаши признал поражение. Он проиграл по всем статьям. Дети загнали его в собственную ловушку.
В отличие от проверки Минато-сенсея, когда Рин и Обито использовались Какаши для того, чтобы победить самому, эти дети показали то, к чему надо было стремиться. Саске выдал «третий путь», пожертвовав очень многим, а Какаши был на сто процентов уверен, что Итачи и не подумал ни о чём предупреждать младшего брата.
Ради своих друзей и товарищей, отбросив амбиции, Саске отказался от спецобучения, несмотря на то, что Какаши был практически единственным дзёнином с преобладающей чакрой молнии. И Саске точно об этом знал. На полном серьёзе. Пацан не догадывался, что это «проверка», впрочем, после отповеди из уст молодого генина Какаши отчего-то стало мучительно стыдно за эту свою «проверку». Он подумал, что, скорее всего, неправильно понял мотивацию Минато-сенсея. Или неверно высказался.
Чувства захлестнули и заставили переживать. Эти дети вынудили сердце сжаться от осознания, что он будет ими отвергнут. Это было что-то новенькое и удивительное.
– Они пойдут в «Ичираку-рамен», – появившийся возле барьера заточения Итачи прищурил глаза, просто лучась рожей «я же говорил».
Какаши кивнул, показывая, что воспринял информацию, и глава нового молодого клана Учиха, сделав серьёзное лицо, разлетелся воронами, и не подумав вытащить его из фуиндзюцу Узумаки.
Друзья стоили друг друга. Молчавший до этого Наруто оказался тем ещё хитрым лисом. Блондинчик, вылитый Минато-сенсей, грамотно развёл на угощение, при этом уговорил съесть три порции малышку-Хьюга, которая только округляла на всех свои большие почти бесцветные глаза. Какаши тогда с удивлением для себя понял, что лапша совершенно иная на вкус, ярче и насыщенней. Он даже поинтересовался у Теучи-сана, не появилась ли в его рамене какая-то особая приправа, и получил отрицательный ответ от старика.
Ночь была бессонной. Какаши много думал. Но в кои-то веки его мысли не крутились в одном и том же замкнутом цикле «миссия, которая повлекла смерть Обито», плавно переходящая на «как я убил Рин». Он думал о тройке генинов и о том, что будет, если он к ним привяжется, и о том, какую тренировку дать им на завтрашнем занятии, и о том, что, кроме Учиха, следует нанести визит вежливости главе клана Хьюга – Хиаши-доно. Какаши вспоминал уроки вежливости, когда-то преподанные ему отцом. После «инцидента с Рин» он остался в тени АНБУ и не ходил на официальные миссии, на которых зачастую надо было показывать хорошие манеры и безукоризненное знание этикета. На подобные миссии всегда отправляли кого-то из старых кланов вроде Учиха и Хьюга, в крайнем случае – Сарутоби или Яманака, а теперь так «свезло», что все ученики из таких «благовоспитанных».
Какаши боялся спать. Ночные сны откидывали его в прошлое, обагрённое кровью друзей. Обычно он читал книгу, пока предрассветная пелена не освещала его крошечную комнату в общежитии, а потом засыпал. Конечно, на нечто очень важное он позволял себе опоздать всего на несколько минут, но его активная жизнь начиналась примерно с полудня. И почему шиноби называют «ночными воинами», когда все назначают встречи на семь-восемь утра?
В этот раз он незаметно для себя заснул вечером, чтобы проснуться за пять минут до того, как прозвенел будильник.
Навыки парней впечатляли и напоминали собственное раннее взросление. Эпоха третьей Мировой. Мать погибла на миссии когда Какаши не было и двух, а после самоубийство отца. В десять лет, чтобы доказать право на самостоятельность и отказаться от приюта, пришлось спешно и «кровь из носа» сдавать экзамены на чуунина.
Что пришлось пережить Наруто и Саске? Какаши не задавался этим вопросом, когда в деревню вернулся уцелевший в резне молодой клан Учиха. Он не выходил на улицу. Коноха праздновала возвращение носителей додзюцу, а он… Стыдился? Боялся? Испытывал неловкость?
Те годы, с тех пор, как он узнал в квартале Учиха своего друга Обито, пролетели механически. Ещё более «механически», чем обычно: Какаши ел, спал, читал, убивал – в разной последовательности. Отказывался верить и одновременно верил. Чутьё его не подводило. Это было больно. Он не понимал. Отказывался понимать.
Пока Итачи не рассказал, что случилось с несостоявшимся другом, который подарил Какаши свой глаз.
– Хатаке-сан, – вежливо обратился Саске, пока у Наруто и химе клана Хьюга был спарринг. – Подскажите мне по поводу моей стихии молнии. Я научился выделять заряд, но не могу его сконцентрировать…
Какаши отвлёкся от своих мыслей, мысленно попеняв, что сейчас не время и не место «уходить в астрал», и, вздохнув, сказал.
– Проще показать, смотри внимательно и можешь использовать шаринган…
*
Итачи встретил Какаши возле входа в квартал Учиха.
– Добро пожаловать, – чуть склонился в поклоне равного глава клана.
Какаши поклонился в ответ и молча пошёл по новому тротуару. Всё было совсем не так, как он помнил, когда заходил за Обито. Когда-то довольно плотная застройка выгорела. В ста метрах от входа был большой дом, а за деревьями угадывалось ещё несколько строений поменьше. Мимо с кудахтаньем пробежали куры, замемекала коза. Словно из достаточно «городской» Конохи попадаешь на деревенский двор. Впрочем, Тензо, с которым они иногда встречались, говорил, что Учиха живут небогато и частично за счёт своего хозяйства. В принципе, в Конохе и окрестностях были крестьяне, у которых можно было на рынке прикупить разливного молока, сыра, зелени или яиц, но основные поставки продовольствия шли через магазины клана Сарутоби. Это Какаши знал ещё с тех времён, когда Минато стал Хокаге. Много всего околополитического и околоэкономического можно узнать, будучи приближённым к семье главного генерала – в Тени Огня.
Похоже, что молодой клан не спешил избавляться от натурального хозяйства, тем более, что Какаши слышал, что детей Учиха действительно много. Точнее, что практически весь клан представляет собой кучку ребятишек под патронажем нескольких взрослых. Впрочем, «взрослым» того же семнадцатилетнего Итачи можно было назвать с большой натяжкой и то – лишь учитывая его статус главы их условного клана и дзёнина А-класса.
Так как сам Какаши стал сиротой рано и подобный вопрос его заинтересовал, он знал, что лишь вмешательство госпожи Хокаге вместе с друзьями не позволило совету дзёнинов настоять на том, чтобы маленькие Учиха были «усыновлены» или помещены в приют. Нет, молодой клан смог поставить себя как надо…
И всё же Какаши был удивлён количеством детей. Как говорят, «от мала до велика». Из «взрослых» присутствовали лишь Шисуи, Итачи, взрослый мужчина, которого представили «Ракурэй-саном» и… Когда вошла хозяйка, а именно молодая женщина на вид не старше двадцати пяти, Какаши порадовался, что он в маске. Иначе у него бы отвисла челюсть.
Комацу-сан – именно так представили женщину – имела длинные каштановые волосы, большие карие глаза и улыбалась так мило, кротко и мягко, что Какаши, как говорится, «поплыл». К тому же сердце кольнуло, что именно так могла бы сейчас выглядеть Рин. И такой он помнил свою мать. Какаши даже украдкой, делая вид, что зачесался глаз, приподнял хитай и посмотрел на неё шаринганом. Комацу-сан была не шиноби и не имела развитой кейракукей! Ещё большее удивление вызывало, что некоторые дети называли её мамой, в разных степенях родства. То есть как будто кому-то женщина настоящая родительница, а кому-то – только заменяющая мать. У Комацу был мягкий северный акцент, а некоторые блюда на столе, приготовленные ею, и, кстати, очень вкусно, тоже выдавали в ней северянку, откуда-нибудь из Страны Льда или Снега.
