Текст книги "Та, кто сгорает изнутри"

Автор книги: Кая Нора

сообщить о нарушении

Текущая страница: 4 (всего у книги 6 страниц)

Сама не зная почему, Анна разволновалась. Она коротко кашлянула, распахивая блокнот. Карандаш оказался не заточен. Рассчитывать на наличие у Риваля остро-режущих предметов, запрещённых к использованию в КА, не приходилось. И Анна просто засунула один конец палочки в рот, нагрев губы, аккуратно расплавила лишнее и стёрла пепел со рта той же юбкой. Заострённый карандаш сверкал тёмно-серым графитом. На первой бумажной странице Анна написала собственное имя на версиде. Риваль провёл подушечкой пальца по надписи, ту слегка смазало, но не стёрло.

– Это непрактично, ― проговорил он ошарашенно и улыбнулся, добавив: ― А на таком материале ещё и недолговечно.

– Но красиво.

Анна вывела карандашом полное имя Риваля, надеясь, что не ошиблась в его написании. Шорох касания грифеля о бумагу отдавался нежностью в её сердце, щемящей тоской по родительской любви. На глаза выступили непрошенные слёзы. Взволнованность принса мигом испарилась, когда он заметил печаль на лице своей гостьи.

– Моя вина, ― он забрал блокнот и карандаш, положив их на кровать.

Анна встала:

– Ты не виноват, что мои родители мертвы.

– Родители… ― произнёс Риваль одними губами. ― Хочешь, я отдам блокнот тебе в память об отце?

– Ни к чему, ― Анна собралась и напустила на лицо обычное равнодушие, подошла к двери, бросив последний взгляд на колокольчики у окна.

Риваль проследил её взгляд, но не успел ничего сказать. Анна нажала на кнопку в двери и вышла. Ей нужно было немного перевести дух.

Вставив ключ в только что захлопнувшийся портал, она очутилась в своей комнате. Сета здесь не оказалось, видимо, ещё ужинал. Анна рухнула на кровать, крепко сжав подушку. Посмотрела на голофото брата. По щекам заструились слёзы. А ведь обещала себе не плакать, ведь от этого никакого толку. Слезами семью не вернуть, ничего не исправить. От одиночества не избавиться. Но всхлипы уже нельзя было остановить так легко, во рту появился привкус соли.

Вскоре пришёл Сет. Заметив, в каком Анна состоянии, он лёг рядом, сразу же оказавшись в объятиях подруги.

– Мы одни с тобой против целого мира, ― тихо и несвязно произнесла она. ― И никто нам больше не нужен. Никто…

Сет лизнул горячим языком солёную каплю, свисающую с носа Анны.

– Всё получится. Не сомневайся, Анна. Ты нужна Колину, держись ради него.

– Ты прав, Сет. Мы сможем, ― она слабо улыбнулась, больше не плача. ― Мы здесь ради Колина, верно? Ни к чему нюни распускать.

Анна села, сделав три глубоких вдоха и выдоха, чтобы окончательно успокоиться и затем ушла в душ. Сет заметил, как засверкал голофон подруги, оповещая о добавлении к ней четырёх друзей, в числе которых оказался и Риваль Ким Вальес.

После случая с блокнотом Анна решила, что вполне обойдётся без друзей способных столь легко разрушить её душевное равновесие. Она демонстративно проигнорировала Риваля, не стала добавлять его и отвечать на первое адресованное ей сообщение. Впервые Анне захотелось, чтобы кто-то стал очень негативно относиться к её персоне и просто оставил в покое.

Тем временем выяснилось, что безумная парочка Нан и Гак стали собирать печатки для прошения, предназначенного вынудить Анну предоставить своё тело для исследования в их клубе челокофилов. Удивительно, но биологам удалось найти немало желающих оставить свой отпечаток пальца на документе. Большинство студентов видели в этом начинании нелепую, незаслуживающую внимания шутку. Но также нашлись и те, кто оказался не прочь немного поиздеваться над землянкой, демонстративно её унизив.

На одном из занятий клуба Вай заметила Анне:

– Никто не вправе сковать тебя своей волей, если ты сама не захочешь.

– Собрав печатки, они непременно понесут своё прошение в Совет, ― возразил ей Клинон. ― И если Совет одобрит, то у Анны не останется выбора, как согласится. Потому что…

– …наша истина в единстве, ― закончила Анна главный девиз Космической Академии.

Сейчас они находились рядом с ареной. Анна уже успела облачиться в чёрный командный костюм для тренировок и разглядывала ряды с оружием, которые перед ней на столе разложила Лорель.

– Тебе предстоит выбрать одно и затем сражаться с ним на всех соревнованиях, ― объясняла глава. ― Потому не торопись. Ты должна понять, что тебе по душе.

Анна задумалась, пытаясь сосредоточиться на деле, не поддаваясь раздражению из-за поступка человекофилов. В своём фанатизме они совсем не заботились о чужих чувствах. Как оказалось, правомерность в КА понятие относительное и определялась большинством голосов. Если бы всё так работало на Земле, то даже представить страшно…

На арену вышли Вай и Клинон, собравшиеся немного поразмяться. На правой руке зэи был закреплён толстый и очень широкий браслет, похожий на скрюченную иссохшую человеческую руку, обхватившую запястье в агонии. Запястья принса также украшали браслеты, только куда более изящные ― золотистые с россыпью цветных камушков. Отвлёкшись от мрачных раздумий, Анна полностью переключила внимание на героев, не представляя, как те собираются сражаться с помощью украшений.

Клинон встал в стойку, подавшись чуть вперёд. Он ухмылялся, обращаясь к Вай:

– Давай наступай.

Решительно сверкнув глазами, Вай бросилась на противника. Из иссохшей руки появился полупрозрачный щит цвета старой ржавчины. Браслеты Клинона одарили своего владельца колючими, как две булавы, перчатками. Он с силой ударил по щиту партнёрши по спаррингу. Несколько колючек исчезли, рассыпавшись, не выдержали силы атаки или крепости щита, по которому пробежала неровная рябь. Противники продолжали подавлять друг друга, изматывая, используя физическую силу и оружие, явно получая от процесса истинное наслаждение.

Анна снова повернулась к столу, начав внимательно осматривать каждый предмет и строя теории о его использовании. Взгляд остановился на красной маске с тремя косыми, будто сделанными когтями Росомахи, прорезями для глаз и рта.

– И это тоже оружие? ― поинтересовалась она у Лорель.

– В какой-то степени. Хочешь испытать?

– Если объяснишь, что надо делать.

Глава улыбнулась:

– Просто надень и выходи на арену, остальное сама поймёшь.

Подняв маску, Анна повертела предмет в руках, осматривая со всех сторон. Не было ни резинки, ни ленточки, чтобы хоть как-то закрепить её. Тогда Анна решила сделать, как ей советовали. Ступила на арену и просто приложила предмет к лицу. Маска прилипла ко лбу, щекам, носу. Анна чувствовала её на своей коже, но мир выглядел как обычно, узкие прорези не затрудняли обзор, как будто маска стала прозрачной.

– Атакуй Сая, ― посоветовала Лорель.

Анна сделала несколько шагов к принсу, который больше ни с кем не сражался, а смотрел в сторону человека каким-то несфокусированным взглядом. Правда, Анна не понимала, чем может атаковать противника, и просто дала ему подножку. Клинон свалился, а Вай залилась хохотом. Тогда Анна толкнула и её, вынудив упасть поперёк туловища товарища.

– Я сдаюсь, ― произнёс Клинон игриво, снимая браслеты.

– Невидимая, ― едва прошептала Анна и посмотрела на свои руки, не обнаружив их наличия, как и ног.

Она нагрела пальцы. Невидимость на её силе не сработала ― те стали летать в воздухе ярко-оранжевые. Анна оглядела команду. Лорель выглядела довольной, Вай открыла рот от удивления, а Клинон просто улыбался.

– Ни один щит не выдерживает этого жара, ― заметила Лорель. ― Но нужно быть осторожней, чтобы не повредить команду противника ненароком, иначе нас дисквалифицируют. Как твоя сила действует на живых существ?

Анна сняла, легко открепившуюся от лица, маску:

– Будем надеяться, никому из вас не придётся это узнать, ― она покинула арену. ― Часто герои используют невидимость?

– Битвы травмоопасны, поле маски защищает от большинства атак, но конфликтует с современными видами оружия, ― ответил Клинон, поднимаясь на ноги следом за слезшей с него Вай. ― Раньше маска служила дополнением к основному виду оружия, но правила изменились. Меня лично удивляет, что её так и не убрали из основного инвентаря. Правда, был один зубастый зэи, обожал прокусывать всякое, будучи невидимым.

– Вот такие экземпляры и позорят нашу расу, ― посетовала Вай.

– Значит, решено, ― сказала Анна твёрдо, рассматривая алую маску, которая теперь должна была стать её способом укрыться от мира, желающего её использовать или растерзать.

Лорель сразу же стала составлять расписание индивидуальных и общих тренировок, готовя команду к первому туру отборочных, которые намечались на конец первого сегмента (то же, что и семестры на Земле, длятся примерно два с половиной месяца). Это подарило Анне возможность лучше узнать свои способности, не скрываясь от других, повысить контроль и возможно открыть что-то совсем новое. Главное – не подпалить никого из живых, Анне не хотелось узнавать, как её огонь действует на инопланетян. К счастью, целью командных Битв являлось уничтожение искусственных противников, роботов разных конструкций, и взятие форта.

Откровенно говоря, Анну очень удивляло, что её сила не пугала других участников команды. Возможно, они просто недооценивали человека или решили пойти на риск, не считаясь с последствиями. Насторожённости в поведении «гладиаторов» не прослеживалось. Насилие в их представлении было всего лишь спортом. Ни о войнах, ни о жертвах бессмысленной жестокости инопланетяне ничего не знали. Значит, они не могли себе даже вообразить, что кто-то захочет намеренно причинить вред другому, не опасаясь ни наказания, ни возмездия.

|4|Совет Академии|4|

Анна завела календарь в компьютере. Он вычёркивал прошедшие дни по земному времени и ни морийскому. Месяц здесь не делился на недели, дней недели тоже не существовало, как и дат. События отмечались на календаре по количеству суток. Выходной в Космической Академии приходился на каждые четвёртые сутки. На Ни Мория сутки длились тридцать два стандартных земных часа или восемь периодов по четыре части в каждом. Ночь занимала девять часов.

Человеческому организму под такое было непросто перестроиться, тем более занятия сильно изматывали, как и тренировки. В какие-то моменты Анна просто обнаруживала себя спящей на уроке и понимала, что никто не объяснит ей безвозвратно упущенное. Все наставника относились к человеку придирчиво, но отстранённо и максимально вежливо. И только Арчел, которого Анна впечатлила в самый первый день, проявлял сочувствие и понимание.

Однажды Анна заснула на всё том же зелёном поле, хотя студентам велели зарисовать траектории полётов разных птиц. Все рассеялись по обширной территории как можно дальше от землянки. И, оставшись в тишине и одиночестве под тёплыми солнечными лучами, Анна просто не смогла справиться с сонливостью. Грёзы не посещали её, сон оказался спокойным и сладким, как покачивание в гамаке в прекрасный летний день.

И когда Анна всё-таки проснулась, обнаружив сидящего рядом наставника, то не знала, куда себя деть от стыда. Она схватила компьютер и поняла, что ничего не зарисовала, а минул час – сегодня у них был двойной урок. Ситуация выглядела хуже некуда. И только потом Анна заметила свои ноги, накрытые плащом в складку, принадлежащим Арчелу. Услышав возню, Притокалиор повернулся к студентке и мягко улыбнулся:

– Проснулась. Удалось отдохнуть?

– Угу. Спасибо, ― Анна заламывала руки, не глядя на наставника. ― Только ваше задание я завалила.

– Скоро мы приступим к полётам на симуляторе, ― сказал Арчел, не обратив внимания на её слова. ― Маршалы строят свои корабли похожими на птиц. Но, думается мне, на Земле всё иначе?

– Так и есть, ― Анна подняла глаза. ― То есть если они на птиц и похожи, то страшно отдалённо и только наличием крыльев. Но глупо сравнивать, всё равно что сравнивать нас с вами. У меня вот крыльев нет.

– Думаю, есть, Анна, ― он осторожно коснулся кончиками длинных узловатых пальцев области сердца Анны. ― Они вот здесь, ― убрал руку. ― И ты всю жизнь страстно желала летать, но кто-то соорудил клетку и насильно держал тебя в ней. Возможно, и сейчас ты словно пленница. И когда я смотрю на тебя, то безумно желаю это изменить. Невыносимо смотреть на вольных духом, сильных созданий, запертых в клетке.

Забрав плащ, Арчел встал и накинул его на плечо, застегнув под правой подмышкой.

– Рождённые с крыльями взлетят, как только представится возможность. Просто слушай своё сердце и не упусти момент, ― сказав это, наставник удалился по направлению к группам других студентов.

Удивлённая тем, что ей не устроили взбучку, Анна проводила взглядом его статную фигуру.

Арчел Притокалиор был не обычным преподавателем, а являлся действующим лётчиком одного из флагманов армады маршалов. Сейчас основные действующие силы вступали в незначительные стычки с пиратами и бунтующими колониями, конечно, о таком никто не распространялся. Анна узнала информацию от Кована. Не всё проходило гладко в прекрасном мире без насилия и войны, сотворённом принсами.

Что Арчел делал в Космической Академии в таком случае? Возможно, присматривал свежую кровь для своего элитного отряда лётчиков. Вот только Анна туда всё равно не попадёт, как-никак человек с официальным званием парии. А Земля не входит в Межпланетное Единство Цивилизаций44
  Межпланетное Единство Цивилизаций (МЕЦ) ― объединение самых развитых цивилизаций Общего Космоса. Основано цивилизацией принсов больше пятисот лет назад, по земному летоисчислению. В неё входят: Эбода Ри (со всеми колониями), Гивог (со всеми колониями), Аркан (со всеми колониями), Си-009 (со всеми колониями).


[Закрыть] (МЕЦ) и как следствие не имеет своего представителя в Верховном Консулате55
  Верховный Консулат ― совет избранных представителей МЕЦ, рассматривающих вопросы Общего Космоса. Примечание: вопрос о принятии Земли в МЕЦ стоял в 2115 году, тогда было решено принять людей в единство только при условии, что на их планете в течение ста лет не будет развязано ни одного военного конфликта, условие так и не было соблюдено.


[Закрыть]. Сама Анна смогла поступить в Космическую Академию лишь потому, что в правилах на поступление не было расовых ограничений. Вот такая лазейка. Никому просто не пришло в голову, что какая-то землянка решит попробовать, возьмёт и пройдёт вступительный тест.

По этой причине особое отношение наставника к студентке-человеку было покрыто для Анны пеленой тайны. Интуиция молчала. А строить догадки, не имея ни одной зацепки, не имело смысла. Конечно, можно было спросить напрямую, но не рискует ли она тогда оказаться в немилости и утратить единственного доброго к ней наставника? Дабы отвлечься от путанных теорий и мыслей, Анна всё же постаралась зарисовать несколько траекторий птиц, попавших в поле зрение. Она даже немного завидовала маршалам, имеющим возможность парить рядом с ними на равных и касаться кончиками крыльев самих небес.

В конце концов, её рисунок оказался не худшим из всех. Многие не поняли задания и не сочли нужным проследить за движением тел пернатых, обозначив лишь траекторию полёта. Некоторые слишком увлеклись зарисовкой самих птиц, и рассерженный наставник был вынужден напомнить, что им здесь не художественный клуб. Из-за неоценённых по достоинству работ студенты долго дулись на наставника после, хотя их рисунки впечатлили Анну, всё же оставившую свои мысли на этот счёт при себе. Ку То, сонго, с которым Анна недавно познакомилась, не справилось с заданием вовсе, но толком не смогло объяснить почему. Вконец раздосадованный Арчел повёл себя максимально хладнокровно и заявил, что пока задание не будет выполнено хорошо, к следующему этапу они не приступят. Недовольное ворчание одногруппников напомнило Анне надоедливое жужжание мухи над ухом. Они откровенно не понимали смысла в этой зарисовке. Но у самой землянки появился шанс постараться в следующий раз.

После окончания двух смежных занятий Анна выбралась из портала аудитории 43Е и собралась пойти на обед, но оповещение, пронёсшееся по учебному блоку как электрический ток, заставило её замереть.

– Анна Восход, вас ожидают в Совете Космической Академии.

Голос исчез, оставив после себя чувство тревоги и озадаченности. Хотя определённые догадки у Анны на этот счёт имелись, пусть и совсем неутешительные.

Совет располагался на пятом этаже здания первого учебного блока. Дверь в его помещение была настоящей дверью, а не порталом ― единственная на целом этаже, который в остальном оказался совершенно пуст. На длинной голой стене висела большая картина с изображением какого-то значимого и крупного события. На полотне красовались не меньше сотни принсов разного возраста с лицами полными раскаяния и благоговения одновременно, собравшиеся в долине полной цветов и стоящие перед чьей-то размытой солнечными лучами фигурой. Люби Анна живопись – задержалась бы перед картиной подольше, но рассматривание быстро наскучило. Выбора не оставалось. Она два раза стукнула по единственной двери кулаком, та отодвинулась в сторону, пропуская посетительницу внутрь.

Большой зал собраний, где обычно представители студенческих сообществ обсуждали свои насущные проблемы (это она узнала от Лорель, вечно хмурившей брови, когда возникала необходимость подняться на пятый этаж) был занят меньше чем на четверть. В целом убранство зала выглядело весьма роскошным. Мягкие обитые фиолетовым материалом похожим на бархат стулья. Сами участники Совета занимали бледно-жёлтые кресла, держащиеся на тонких крутящихся ножках. Стены увешаны декоративными голограммами, изображающими многочисленные витражи разных форм и расцветок. Кажется, их рисунки содержали целый сюжет, но изучить подробнее возможности не представилось. Пол покрывал толстый ковёр с замысловатым белым орнаментом из тонких линий.

На особом возвышении за длинным столом восседали четверо альворати. Ещё краем глаза Анна заметила зрителя, затаившегося за одним из фиолетовых сидений, привалившегося к нему, явно не из Совета. Любопытный, которого просто забыли? Его Анна не успела разглядеть.

– Здравствуйте, ― поприветствовал принс за столом. Чёрные глаза и такого же цвета волосы странно сочетались с белой кожей, словно парень восстал из мёртвых.

– Здравствуйте, ― откликнулась Анна, разглядывая остальных участников Совета.

Принс сидел с левого края от неё, рядом с ним совсем невзрачное сонго, выглядевшее отстранённым от происходящего и возившееся в своём ПК. Правый край заняла парочка маршалов близнецов. Их отличало неприкрытое высокомерие в глазах и две бритые налысо головы. Блестящие макушки покрывали замысловатые родимые рисунки, отдалённо напоминающими прожилки на листьях клёна, опутанные паутиной. Одно место в самой середине стола пустовало.

В ожидании Анна остановилась в паре метров от стола. Снова заговорил черноволосый принс, причём нарочито скучающим тоном:

– К нам поступило прошение на ваш счёт, ― обратился к сонго. ― Прочти.

Вернувшись в реальность, сонго дёрнулось и, кашлянув, зачитало с экрана ПК:

– Клуб человекофилов изъявлять желание ознакомиться с биологической составляющей человеческого тела. Ниже приводится текст прошения. «Так как Анна Восход является студенткой Космической Академии и занимается здесь изучением других рас, мы настаиваем на своём праве изучить её. Принимая во внимание тот факт, что получить соответствующую информацию на занятиях в КА невозможно, и в этом нет нашей вины. Мы, студенты Нан и Гак, просто жаждем знаний и пользы, что они могут принести вселенной. Изучение человека может привести к величайшим научным открытиям». Собрано печаток в поддержку прошения: 1000.

Принс кивнул:

– Вполне достаточно для подачи на рассмотрение в Совет. Вам есть что сказать на это, госпожа Восход?

– Я никому ничего не должна, ― сдерживая гнев, процедила она.

С бледных губ принса слетела язвительная усмешка:

– Неужели вы не ознакомились с правилами Космической Академии? Там есть пункт, обязывающий исполнять волю студентов, если та является общей. Тем более, никто на вас не посягает. Стандартное сканирование. В группах на занятиях по биологии студенты делают его друг другу в учебных целях. К чему разыгрывать трагедию из-за такого пустяка? Уверен, даже на вашей родине, ― слово «родина» так и сквозило презрением, ― проводят подобные обследования.

– Это не то же самое, что быть подопытной крысой у двух чокнутых, ― вспылила Анна.

– Как нехорошо оскорблять других студентов, госпожа Восход, ― мерзко ухмыльнулся принс. ― Это очень одарённые личности, будущее цивилизованного общества.

– Если вас так интересует строение моего тела, господин…

– Гре́гор Гат Боле́с. Стоит знать имена участников и участниц Совета Космической Академии, в которой обучаешься, не так ли?

Ничего на этот выпад не ответив, Анна стала расстёгивать блузку, демонстрируя присутствующим нижнее бельё. Впервые, с появления человека в зале, маршалы-близнецы оживились. Анна почти сбросила с себя верх, когда чьи-то руки остановили её осторожным прикосновением к плечам.

– Не нужно, ― послышался мягкий голос рядом.

Повернув голову, Анна увидела Риваля. Она сразу же отстранилась от него, отойдя на шаг. Так вот кем был тот случайный наблюдатель? Случайный ли?

И тут отворилась дверь. В зал вошла зэи с золотым треугольником, приколотым к груди ― символом участницы Совета. Тонкую шею незнакомки обхватывал туго повязанный, украшенный замысловатым рисунком, серый платок. Анну поразили белая чешуя, серебряные глаза и полное отсутствие гребешка на голове. Как же так вышло, что столь заметная альво ни разу не попадалась ей на глаза до этого момента?

– Что здесь происходит? ― повелительным тоном поинтересовалась новоприбывшая.

Змеиные глаза удивлённо расширились при виде того, как Анна застёгивалась обратно. Она перевела взгляд на Болеса, тот толкнул в плечо сонго, снова монотонно зачитавшее текст прошения. Внимательно выслушав, зэи обошла стол и опустилась на своё место посередине.

– Знаешь нашу гостью? ― поинтересовалась она у Риваля.

– Совсем капельку, ― ответил принс миролюбиво. ― Но готов отдать свой голос против данного прошения.

Маршалы за столом разом нахмурились. Болес развёл руками, очевидно, как бы альво ни кривлялся, исход данного дела нисколько его не волновал. Странный тип.

– Что ж, единство нарушено, прошение отклонено. Госпожа Восход, вы свободны, ― проговорил он безразлично.

Шокированная, на потяжелевших ногах Анна покинула зал Совета. Риваль вышел вместе с ней.

– Так просто, ― тихо пробормотала она, с трудом укладывая в голове произошедшее, как чуть не стала чужой подопытной обезьянкой. ― Всего один голос против тысячи.

– Не совсем так. Один голос не может перевесить в таком споре. Просто мой считается за несколько тысяч.

– Что? ― Анна не поверила своим ушам. ― В каком смысле?

– Я наследный Жрец Эбода Ри и всей цивилизации принсов. Многие уже присягнули мне на верность, остальные присягнут после того, как я получу все полномочия. Поэтому я могу говорить от лица тех, кто мне верен, ― спокойно объяснил Риваль.

Охваченная внезапной вспышкой ярости, Анна влепила Ривалю пощёчину, вышло горячо и больно, едва не обожгла белоснежную кожу.

– Мне не нужна твоя защита. Ничья не нужна. Лучше бы меня просканировали… Ненавижу всех вас…

Резко обернувшись, она направилась к лестнице. Вышедший из равновесия, ошарашенный Риваль за Анной не последовал. А ей было обидно, что всё решили за неё, никто не побеспокоился о её чувствах. И ещё этот шпионил, а потом решил из себя героя изобразить. Наверняка оказался там не случайно. Но чего Вальес ожидал взамен? Благодарности? Признательности? Быть в должницах у такого типа как Риваль ― последнее, что Анна желала.

Но многое стало ясным, например, почему на Риваля так странно реагировали. Без сомнения, он сам к этому давно привык ― к особому отношению от всех. И, похоже, альбиноска его тоже знала, ещё бы не знать такую шишку. Анна представила выражение лица Кована, когда консул узнает, что она ударила будущего Жреца Эбода Ри. Это её немного позабавило. Впрочем, вряд ли Риваль пойдёт и растрезвонит всем, а она сама точно никому не расскажет. Хорошо хоть свидетелей не было.

Анна чувствовала себя диковиной зверушкой в зоопарке. Все, кому не лень пытались к ней прицепиться, будь то чокнутые человекофилы или обычные студенты. А теперь и Совет настроен против неё. Кто знает, какое ещё прошение придумают с целью испортить человеку жизнь? Возможно, её просто хотят выжить из КА, чтобы не мельтешила. Очень похоже на правду.

В итоге за обедом кусок Анне в горло не полез. Но слух о том, как наследный Жрец вступился за человека перед Советом, разлетелся по Космической Академии быстрее скорости света. Следом стали вскрываться ещё более любопытные сплетни.

– Всё произошло на глазах Асс? ― поражалась Вай, не сумевшая проявить тактичность, потому что была слишком взволнована.

– Асс? ― не поняла Анна.

– Участница Совета. Она наша будущая Императрица, зэи, в смысле. Давно знакома с Вальесом, говорят, с самого детства. И ещё поговаривают, что она избрала его своим первым и единственным.

Как поняла Анна, так здесь зовут возлюбленных.

– А я-то тут при чём? ― раздражённо бросила она.

– Действительно, ― согласился Клинон, которому настолько сильно не нравилась избранная тема для беседы, что маска дружелюбия так и норовила спасть с его лица в любой момент.

Анна не стала спрашивать, но сразу поняла, её товарищ по команде тоже присягнул Ривалю. И как бы мило Клинон себя ни вёл, ему явно не по душе пришлась мысль о симпатии его лидера к человеку. Будущей Императрице Анна точно в подмётки не годилась. Вмешалась Лорель:

– Анна, просто не обращай внимания. Отношения наследников лидеров цивилизаций вообще не касаются никого из нас. Просто будем радоваться, что всё благополучно разрешилось.

Обстановка мигом разрядилась.

Но мрачность с лица Анны не сходила до самого вечера, когда она снова осталась наедине с Сетом и своими мыслями. На всякий случай Анна уточнила подробности о правителях оставшихся цивилизаций альворати. Маршалами управлял Сенат, а сонго отдали всю власть в невидимые руки ИИ. Прям от сердца отлегло.

Вскоре в Космической Академии началась предвыборная кампания, к которой готовились всё начало учебного курса. Прежние участники Совета снова выдвинули свои кандидатуры, по крайней мере, большинство из них, а отрешённый сонго, кажется, был рад вернуться к обычной жизни.

Логично, что в Совет попадал как минимум один представитель каждой из разумных рас, присутствующих в Академии. Хоть это и не являлось чем-то обязательным. Но в КА не наблюдалось количественное превосходство какой-либо из рас. Озабоченная своей дальнейшей судьбой, Анна пришла к консулу, отмахнувшись по дороге от десятка голофлажков с изображениями кандидатов. Впрочем, помощники выдвинувших свои кандидатуры претендентов всё равно не видели в ней потенциальную избирательницу и не тратили время на агитацию.

Прямо с порога, не здороваясь, Анна заявила:

– Я хочу, чтобы и мои интересы кто-то в Совете представлял или хотя бы симпатизировал землянам.

Давид посмотрел на Анну одновременно с понимание и сомнением в глазах. Как доктор, который сильно сочувствовал смертельно больному, но не был в силах хоть как-то помочь.

– Во-первых, вероятность отыскать подходящего кандидата практически ничтожна. Во-вторых, за альво, который нам симпатизирует, никто не проголосует.

Рассерженно блеснув глазами, Анна скрестила на груди руки, не найдя слов от охватившего её негодования, вызванного реакцией её консула. Он и правда не собирался ничего предпринимать, чтобы как-то помочь?

– Но это не значит, что вы не можете хотя бы попытаться, ― приободрил Кован, явно сам себе не веря.

Поняв безнадёжность ситуации, Анна всё же принялась за изучение личностей тех, кто жаждал попасть в Совет. Помимо уже известных альворати, внимание Анны привлекла лишь одна кандидатка ― маршал Жозели Вольфакар. Впервые она повстречала Вольфакар в клубе пушистых зверушек, восхитив её Сетом, которого та нашла страшно милым. За короткий период их общения Жозели успела замучить Анну вопросами о земных кошках (интересно, как она вообще узнала об их существовании?), сразу начав мечтать о том, как однажды заведёт такую. Вольфакар живо интересовалась Землёй и считала любого альво, заслужившего преданность зверя, по-настоящему достойным уважения. Вот только правда заключалась в том, что у кандидатки не было ни единого шанса против даже тех же близнецов, ведь вся её программа больше походила на клубные планы любителей пушистиков.

Скитаясь по богатым на растительность садам Космической Академии вместе с Сетом, чтобы хоть как-то скрасить свой единственный выходной, Анна предавалась мрачным размышлениям. Её пребывание на Ни Мория становилось всё более невыносимым. И даже консулу Земли не было до этого никакого дела. Дог бегал от цветка к цветку из самых больших и нюхал их, вымазав весь нос в густом нектаре. И растения здесь тоже были чужими, едва похожие на земные и пахли иначе.

В тени какого-то цветущего раскидистого, похожего на громадный куст, растения Анна заметила Риваля. Он сидел на краю длинной скамейки в полном одиночестве, направив понурый взгляд в невидимую точку перед собой. Что могло стереть с прекрасного лица обычную беззаботность? Анна приблизилась к Ривалю, тот и головы не поднял, не обратив внимания на появление посторонней. Тогда она села рядом.

– Почему ты один? Где многочисленные последователи?

Риваль вздрогнул так, словно ушам не поверил, и перевёл взгляд на Анну.

– Я думал, ты больше никогда со мной не заговоришь, ― выдохнул он.

Сет устроился у ног парочки и смотрел то на человека, то на принса.

– Стоило меня предупредить о своих ожиданиях, а то я обычно ничьих не оправдываю, ― саркастически отозвалась Анна.

Риваль светло улыбнулся, понурости как ни бывало. Такое неожиданное преображение немного смутило Анну.

– За кого голосовать собираешься? ― поинтересовалась она. ― И почему не выдвигаешь свою кандидатуру?

– Мне запрещено входить в Совет, потому что слишком большим влиянием обладаю. А мой голос считается за тысячи, как тебе известно, потому предпочитаю воздержаться от участия.

В этот момент Анну осенило. Хоть это и было большой наглостью с её стороны, но стоило хотя бы попытаться.

– Зачем воздерживаться? ― проговорила она. ― Проголосуй за Жозели Вольфакар, тогда она сразу попадёт в Совет.

Риваль одарил собеседницу серьёзным взглядом:

– Ты хочешь этого?

– Она – мой единственный шанс получить дружественную землянам участницу.

– Ладно, ― он отвернулся, снова направив взгляд в невидимую точку перед собой.

– Вот так просто? ― поразилась Анна.

– Да, можно и так сказать.

– Почему ты всё время помогаешь мне, Риваль?

Он какое-то время молчал, а затем произнёс медленно:

– Мне нравится, как ты смотришь на меня. Словно я подобен всем вокруг, подобен тебе самой. Даже сейчас, зная, кто я, ты не видишь во мне ничего особенного. Ни моя внешность, ни власть не волнуют тебя.

– Знаешь, я ведь на всех так смотрю.

– И для тебя не существует никого исключительного? ― Риваль повернулся к собеседнице.

– Всего два существа в целой вселенной, ― она улыбнулась, потрепав Сета за ухо, ― вот этот ушастик. И мой старший брат Колин.

– Здравствуй, ― поздоровался Риваль с догом.

Тот коротко гавкнул. Риваль удивился:

– Он понимает меня?

– Каждое слово.

– А ты расскажешь о своём брате?

– Если тебе интересно, но только после того, как Вольфакар изберут. Будем считать это платой за твою безвозмездную помощь, ― она замолчала на короткое время, а затем спросила, как бы между прочим. ― Щека всё ещё болит? Отёка не было?