Текст книги "Возмездие (СИ)"

Автор книги: Katunf Lavatein

сообщить о нарушении

Текущая страница: 2 (всего у книги 4 страниц)

– Люди неправильные, – крылатик выглядел всерьез расстроенным. – Почему одни могут выражать друг другу признательность и благодарность, а другие считают это зазорным?

– Выражай как-нибудь по-другому, пожалуйста, – Кон сказал это, а про себя подумал, что теперь и ему общепринятая норма кажется каким-то бредом. И ведь, чёрт возьми, всего лишь за руку взял, не изнасиловал же прилюдно! Что с нами делает общество?

В компании пары подчинённых Салли они впятером проследовали к господину послу. Посол явно был с востока, а ещё у него не оказалось крыльев, но об этом Салли предупреждал. Помимо прочих радостей жизни, в круглом и тоже прохладном кабинете были два огромных экрана с данными со всего света, свежий кофе и капитан Брукс.

Этого олдскульного солдафона Кон терпеть не мог, в основном по рассказам Салли. Вредный старикашка с амбициями Всеотца, ну или как-то так.

– Я всё понимаю, капитан Йорк, – не без брюзжания произнёс Брукс, – но зачем вы вместе с почтенным гостем притащили это?

«Это» по имени Кон едва не плюнуло ему на ботинки, но удержалось.

– Я вам говорил, капитан Брукс, – взъелся Салли, – чтобы вы не крысились на моих друзей. Он же здесь не в наручниках!

– Пока не в наручниках, – не остался в долгу Брукс.

– Слышьте, вы, – Кону не было нужды соблюдать субординацию. – Во-первых, я тут по делу, во-вторых, завалите хавальник и не позорьтесь перед гостями.

А гости как будто оказались в своём мире. Посол без крыльев внимательно посмотрел на Ти, Ти – на посла, слегка помахивая своими четырьмя; потом посол кивнул и опустился на одно колено.

– Никогда не думал, что мне доведётся видеть живьём очеловеченного херувима. Вы уже освоились на земле?

– Как выяснилось, нет, – пробормотал Ти. – Поднимитесь, пожалуйста…

– Я должен был, – объяснил посол, отряхивая брюки. – Первое небо не седьмое. Но что привело вас сюда?

– Падение, – очень коротко ответил Ти, но, кажется, они друг друга поняли. – Вы ведь не единственный небесный представитель?

– Не единственный. Когда человеческие здания стали достигать небес в буквальном смысле, я уже был на земле по долгу службы.

– У вас нет крыльев, кто вы?

– Мой отец – один из ангельского пантеона, я живу и работаю среди людей уже больше десяти веков.

Вот это срок. Кон едва не присвистнул.

– Не будем о прошлом, – интересно, для кого крылатик это сказал – для посла или для себя. Акцент опять прорезался: волнуется, что ли? – Лучше скажите, что я…

Ти не договорил и уставился на экраны. Все невольно проследили за его взглядом, но ничего не поняли. Кон ткнул локтем Салли, Салли отмахнулся – он тоже не догоняет, значит. Но херувимчику опять море было по колено, он размашистым шагом подошёл к одной из стен, посмотрел на данные, куда-то там нажал и вывел на экран большую карту мира.

– Вы вообще заметили?.. – он обернулся к остальным. Капитан Брукс, посол, Кон и Салли не знали, что происходит, но неотрывно смотрели на фигуру с четырьмя крыльями напротив них: из-за полутьмы помещения Ти почти полностью сливался со стенами, сияли только белоснежные волосы и ярко-голубые глаза. И глаза сияли тревожно.

– Заметили что?

– Как мало осталось первородного пространства. Природа вас больше не защитит, потому что её нет. На земле и на первых трёх небесах ещё остаётся жизнь, но это ненадолго, – Ти подождал, убедился, что его правда не понимают, и тихо подытожил: – У вас давно нет травы, листвы, зелени, вы смяли горы и высушили озёра, чтобы разместить население. Но… осталось лет пять, максимум десять, и Возмездие придёт.

Никто не проронил ни слова.

========== 1.4 ==========

Кон с третьего раза собрал волосы в относительно прочную хреновину на голове и опрокинул себя на диван. Уставился в потолок, почесал щёку кулаком и подумал, что день выдался охренительным. Не в смысле «лучшим», а в смысле, что он решительно охренел от этой жизни. За полночь найти на улице и припереть домой какого-то херувима, потом проникнуть в сейф-тауэр, причем добровольно, а потом ещё и выслушать весёлые новости о грядущем конце света.

Ти, кажется, знал об этом больше всех. Посол кивнул, поверил и умчался к себе на родину – вероятно, готовиться к апокалипсису. Остальные восприняли весть скептически, в первую очередь – капитан Брукс. Эту старую дрянь никто не переубедит, кроме, пожалуй, мастера Джея, но мастера Джея под боком не оказалось.

Он прикрыл глаза и вспомнил, как Ти убедительно им доказал, что миру крышка. Природа, припоминал Кон, естественная защита человечества от внешних врагов. Небеса прикрывают сверху, деревья – снизу, горы же закупоривают самые опасные дыры в Преисподнюю… Слишком уж всё возвышенно и как-то мифично, но доказательств обратного не было ни у кого. Единственная поверхность, которую люди пока не тронули – это море. Земля стонет под тяжестью небоскрёбов, собственно, то, что она продавилась на несколько километров, общепризнанный факт.

Но что за Возмездие? И от кого? Не от загубленной же природы?

«От того, что в ней обитает», – сказал Ти.

Жуть. Надо выпить, что ли.

– Что желаете? – осведомилась кухонная стена. Днем она работала с голосом, а ночью приходилось делать все самому.

– Ну давай джин-тоник, – Кону было всё равно, а времени у него вагон. Крылатика отправил принимать душ, предварительно объяснив, как это делается. Крылья вроде не пострадали, значит, если намокнут – не проблема, а с синяками и прочим придётся туго, но Ти от помощи отказался. Заразился самостоятельностью или обижается за лифт?

Алкоголь всё делает лучше. Так же, как отсутствие прямых обязанностей перед какой-либо башней. Развалившись в кресле, парящем над полом в паре сантиметров, Кон попробовал представить себя бодигардом сейф-тауэра и не смог. А ведь хотел. В детстве, пожалуй, даже мечтал об этом: как же, самая престижная работа на всём континенте. Но его угораздило родиться слишком близко к земле.

Пусть Салли людей охраняет, ему и форма идёт, и волосы не жалко. Из хрени-пучка на затылке демонстративно выбилась огненно-рыжая прядка.

– Иди нахуй, дура, – сказал Кон прядке.

– Ваш запрос недействителен, – отозвалась стена. Твою мать, не выключил.

– Да не ты…

Ти вернулся – значит, не утоп. Конечно, белобрысый парень с полотенцем на крыльях выглядел диковато, но Кон начал к нему привыкать. Пройдясь в сухой одежде до дивана, крылатик рухнул с краю, не задев, однако, ничего своими полотенцами.

– Должно быть, неудобненько, – самую малость заплетающимся языком заметил Кон из кресла. – Есть будешь? Если ты ешь, конечно…

– Наверное, – отозвался Ти. – Откуда ты вчера достал… как это называется…

– А что оно делает?

– Исцеляет.

Кон вздохнул, со второго раза вытащил себя из кресла и поплёлся за аптечкой. Наверное, он мазь имел в виду. Как вчера, то есть, сегодня, присев слева от херувимчика и копаясь в коробке, Кон скосил глаза на его руки.

– Нихуя…

– Ночью ты спрашивал, не больно ли мне, – напомнил Ти немного сдавленным голосом. – Если это ощущение, как будто конечность пытаются оторвать, то мне очень больно.

– Конечно, тебе очень, – пробормотал Кон, уставившись на покрасневшее и распухшее ещё сильнее запястье. – Бля, надо было не ломаться и в медик…

– Регистрация. Та штука, которой у меня нет.

– Будет… Так, не двигайся, ага… Хочешь сказать, что вчера больно не было?

– Сегодня, – педантично поправил крылатик, разобравшийся в человеческом временном пространстве, тьфу на него. – Было, конечно, но я не знал, что боль мешает человеку двигаться и разговаривать. Теперь вижу, что мешает…

– А раньше так не было? – надо как-то его отвлечь, пока он будет бинтовать лапы. – Ну, в смысле… когда ты был летающей башкой.

– Нет, – коротко ответил Ти. – Как ты можешь догадаться, рук у меня не было… Подарили перед тем, как отправить сюда. Я летел через Небесное Пламя…

– И ебанулся в асфальт, – в тон ему подсказал Кон. – Ага. Ясно… Я сейчас приложу вот эту хреновину, будет больно – скажи.

– Зачем? Это же необходимо.

Вот и разговаривай с ним. Пожав плечами, Кон осторожно приложил ватный диск с прохладной мазью к краю ранки. Ти вздрогнул и тихо заскулил. Чёрт возьми, подумал Кон, это первая в его жизни боль. И её невольно причиняет он.

– Это поможет, – уверенно сказал он. – Видишь, там, куда вода не попала, стало намного лучше… Чуть-чуть осталось. – Он только начал, но надо же что-то такое говорить.

– Не надо, – Ти слабо отдёрнул руку, посмотрел на него из-под влажных прядей. Кон почти почувствовал себя последней сволочью, но людям-то с детства известно, что некоторые лекарства сначала причиняют боль, а потом убирают её. И чего он ждал? Откуда это знать херувиму?

– Надо… Это пройдёт, правда, – твою мать, в жизни даже с детьми не разговаривал, а как с этим говорить? – Неприятно, конечно, но что поделать… Бывает хуже. У Салли есть друг один, ему вообще чуть голову не снесли по ошибке, тупые идиоты, тоже мне, центр инноваций… Представляешь, то же самое, только внутри головы? А тут всего лишь синяки да царапины, – Кон не был уверен, джин-тоник это говорит или он сам, в любом случае, не помогало. – Ну, бля, короче… Помнишь, ты нам про природу рассказывал? Есть поверхность, а есть то, что под ней прячется.

«Охуеть. Я сам запутался».

– Я понял, так надо, – видимо, Ти тоже решил, что он несёт какую-то ерунду. – Только осторожно…

– Да уж ясен хрен, – отозвался Кон и снова взялся за дело. Им очень повезло, что тут нет ни одного перелома.

Через какое-то время он с облегчением выдохнул и сказал:

– Вот… Теперь ляг и поспи, только нормально на этот раз.

– Если в твоей рыжей голове что-то есть, – издалека начал Ти, – то подумай этим ещё раз.

Кон не успел обидеться, потому что понял, где неправ. На спину крылатик не ляжет в любом случае, а всё остальное – просто в хлам. Ни на боку, ни на животе ему даже заснуть не удастся, во всяком случае, сейчас.

– Ладно, но я не знаю, как тебе помочь.

– Я нормально посплю сидя, в этом ничего такого нет, – успокоил его Ти. Твою мать, кто здесь кого успокаивает? – Можешь пока рассказать, чего не надо делать среди людей. Я всё-таки не понимаю…

– Сказки на ночь? Ну-ну… – Кон потребовал у домашней кухни ещё чая и подумал, с чего начать. – Да не знаю я… Это как-то само, ты привыкнешь. Ну… со временем. Особенно если работу примешь.

– Меня никто не звал.

– Позовут. Я видел, как они на тебя уставились. Будешь самый охуенный сотрудник сейф-тауэра, – попытался улыбнуться Кон. – Ещё и с крылёхами.

– Ты сказал не выражать благодарность, – напомнил Ти, устраиваясь на диване и немного морщась.

– Я не имел в виду вообще… ну… за руки меня точно хватать не надо, – ограничился он. – И вообще прикосновения все по-разному воспринимают. Мне, конечно, до лампоса, но…

– Если тебе без разницы, то почему нельзя?

А в самом деле, почему? Хочет – пусть хватает, хочет – пусть лбом в лоб, как ночью, на людях. Почему они всё время думают, что скажут другие?

– А потому, блять, – поделился откровением Кон, – что Салли с меня не слезет. Когда освоишься, найди себе подружку и трогай её.

– Почему можно только её? – устало, как будто они спорят уже часа три, спросил крылатик.

Кон скептически посмотрел на чай и потребовал коньяка. А нет, погодите, лучше сразу водки. Кажется, настало время пестиков и тычинок…

Комментарий к 1.4

Все, конец шутейкам, пристегивайте ремни ахах

========== 2.1 ==========

Натан и Уолтер были похожи, как две капли воды, только они вообще не родственники. Салли поначалу их даже путал, пока не привык. И теперь они с одинаковым скепсисом смотрели на своего босса.

– Вы правда хотите, – убийственно равнодушным голосом переспросил Натан, – чтобы мы вернулись к капитану Бруксу?

– Капитан Йорк, это жестоко, – хмыкнул Уолтер. Он отличался куда большим спектром эмоций, чем напарник, потому и лажал чаще. – Я отказываюсь.

– Я вас понимаю, но это ненадолго, – уговаривал Салли. – Ну, пожалуйста.

– Не «пожалуйста», босс. Я вам больше скажу, идите нафиг, – выдал Натан. Уолтер сначала дал ему подзатыльник, потом не выдержал и заржал, Салли, впрочем, тоже. А посмеяться было над чем – Натан говорил это всё с интонацией деревянного сундука.

Прошло два года с тех пор, как Кон подобрал на земле херувима, и год с того дня, когда Хэнка окончательно выпустили из реабилитационного центра. Собственно, это дало Салли возможность наконец-то познакомить своих друзей. А на работе – да что на работе, всё как обычно, мастер Джей – в боевых искусствах, капитан Брукс – в истерике, Салли – счастлив, а Ти теперь капитан Тирелл.

– Я повторяю, – настаивал Натан, – пожалуйста, можно мы останемся с капитаном Тиреллом?

– Сейчас помру от смеха, парни. Что это за разговор с начальством? Я вам – пожалуйста, вы мне – пожалуйста. Капитан Брукс не такой страшный, – соврал Салли. – Вы всего лишь смотаетесь на разведку в брошенные земли и успокоитесь на этом.

– Почему с Бруксом? – буркнул Уолтер, наплевав на субординацию. – И почему мы? Вон, у мастера Джея полно народу, и все дерутся.

– Так они дерутся, а не разведку разведывают, – непреклонным голосом сказал Салли. – Хотите, я с вами пойду?

В дверь вежливо постучались. Полупрозрачная входная ширма отъехала в сторону, и Ти со вздохом протиснулся внутрь – здание сейф-тауэра не было рассчитано на крылья херувимов. Единственный башенный капитан, которому дозволялось не носить верхнюю форму, а ограничиваться специально пошитой жилеткой, с порога заявил:

– Никто никуда не идёт, если вы про западный дистрикт.

– Почему? – не без облегчения спросил Салли. – Брукс передумал?

– Ему пришлось.

– А, я понял. Парни, дружно благодарим капитана Тирелла.

Счастливые парни поблагодарили и вышли из кабинета. Салли проследил взглядом за новым начальником и уже два года как другом. Ти оказался очень классным, особенно когда они наконец поделили подружку, а ещё он ненавидел своё придуманное имя, но такова была регистрация.

– Что там случилось на западе?

– Случится, – поправил Ти, кивком указывая ему на настольный экран. – Смотри, здесь раньше были холмы. Как я уже говорил, любая возвышенность – своего рода пробка, которая закупоривает ход злым силам природы. Если сократить лекцию, оттуда вот-вот что-то вылезет.

Салли кивнул. Он прекрасно понял… Однажды уже вылезало. Примерно год назад, когда они с мастером Джеем уже выбили регистрацию для Ти, но всерьез херувима еще никто не воспринимал. Тогда никто не поверил, что в бывших Карпатах вот-вот рванёт… А оно рвануло.

Погиб целый жилой район, рухнули небоскрёбы, несколько местных сейф-тауэров в том числе. Они не успели прийти на помощь, а Возмездие уже началось. С тех пор они прислушивались к предупреждениям Ти, а чтобы сэкономить силы, мастер Джей досрочно произвёл его в башенные капитаны. Хоть кто-то сразу понял, что к чему! Только башней до сих пор заправляет капитан Брукс.

Салли невольно улыбнулся, вспомнив, как они поначалу шарахались от крылатого капитана и всячески ему не доверяли. Пара совместных вылазок, когда они выжили только благодаря чутью и скорости капитана Тирелла, и всё, белобрысое чудо раз и навсегда покоряет его отдел.

Уволиться, что ли? И уйти дебоширить на землю вместе с Коном? Всё равно мир скоро рухнет, почему бы и нет.

– Слушай, а это как-нибудь можно остановить? – спросил Салли. – Я имею в виду, то, что на нас полезет.

– Можно было. Где-то четыре века назад, – отозвался Ти. Когда речь заходила о человеческой глупости, в сарказме ему не было равных. – Теперь только бегать и прятаться. Ты доволен?

– Нет, конечно…

– Вот и мир недоволен, – объяснил капитан и любимым жестом отбросил волосы за спину. – Свяжись с капитаном Бруксом и напомни ему об эвакуации. Там три жилые башни, четыре торгово-промышленные и одна энергетическая. Если они рухнут, ничего не изменится, да и разобрать тауэры нам не успеть, но пусть уцелеют хотя бы люди.

– Иду-иду, – Салли знал, что эти двое друг друга на дух не переносят, и уже привык передавать послания по десять раз на дню. Конечно, он тоже не любил капитана Брукса, но это чувство не шло ни в какое сравнение с тем, какое испытывали друг к другу солдафон с херувимом. – Кстати, мастер Джей опять тебя искал расспросить насчёт квартиры.

Ти комично закатил глаза и никак не среагировал.

– Ну Ти.

– Ну чего? – теперь махнул крылом, не хочет разговаривать, значит.

– Он любя, – заявил Салли. – Дядечка желает тебе только лучшего. Например, квартирку в какой-нибудь крутой башне поближе к небесам.

– Если бы я подходил этим небесам, меня бы оттуда не сбросили, – любезно напомнил Ти. – Что ему еще надо?

– Ему не нравится, что ты много времени проводишь на земле.

– Дай-ка угадаю, сейчас я услышу про рыжего сатану.

– Это само собой, – хмыкнул Салли. – Так вот, мастер Джей просто непреклонен. Объясни ему сам, что тебе нормально, хорошо? Я больше не могу, он слишком добрый, на него не наорёшь… начальник тем более…

– Ты столько лет общаешься с Коном и до сих пор не порыжел, – безапелляционно сказал капитан Тирелл. – Значит, и я от этого не умру.

– Ты с ним живёшь! – счёл нужным напомнить Салли и засмеялся. – Это всё компенсирует!

– Ваши человеческие предрассудки меня раздражают… Какая разница, где я живу и с кем? Как ты себе представляешь продажу квартиры крылатому существу, которое в дверь с трудом проходит? – возмутился Ти. Одной из любимых тем на поспорить были именно человеческие предрассудки. Как совершенно верно заметил Кон, после таких споров начинаешь думать, что Ти – прав, а люди – дерьмо, причем все без исключения, и человечество обречено в первую очередь из-за своей глупости.

В самом деле, какая разница. Всё равно люди обречены. Салли пожал плечами и отправился искать нелюбимое начальство, попутно думая, что сбрасывай Рай херувимов почаще, может, человеческая жизнь сложилась бы иначе…

***

Кон с десятой попытки вошёл в пустой лифт, пристегнулся и куда-то тыкнул. Возможно, на кнопку. В три часа ночи с земли никто не поднимается, а ему приспичило домой, ну, хоть иногда надо приезжать до утра? Они прилично повеселились сегодня, ай, точно, надо перезвонить Милинде… Доехала ли домой Милинда? А не похрен? Нет, он обещал.

– Как ты, рно… родная? – поинтересовался Кон, чувствуя, как ключ-карточка уплывает из рук, и ловя её на коленях. – Я пчти деохал. Дмой. А ты?

– По счастью, нас с тобой не связывают кровные узы. И я надеюсь, что никогда не свяжут брачные, – ответил Хэнк. – Что-нибудь ещё, достойное моего пробуждения среди ночи?

– Ох ты ж блять. Извини, я не звонил тебе хотеть, – пожаловался Кон. – Слшй… А когда мирнет рух? Я всё забываю спорсить…

– Рух мирнет, если ты не проспишься, – посоветовал Хэнк. – Знаешь, я, пожалуй, позвоню Ти, раз проснулся… К такому надо быть готовым.

– Да ему норм! – Кон зачем-то махнул рукой, собеседник этого увидеть никак не мог. На том и порешили. Как-то раз он действительно расшевелил совесть и осторожно спросил, не нарушают ли его пьянки и загулы какую-нибудь херувимскую заповедь. Ти ответил, что хозяин дома не может нарушать заповеди гостя, и это он зря, потому что Кону больше нравилось зависать на земле, чем страдать на высоких этажах башни.

Как ни странно, они ни разу не поругались, в том числе по этому поводу. Крылатому капитану было по барабану, кто и во сколько приходит, алкоголь на него действовал максимум как вода, а с новой работой Ти и сам задерживался часами и днями, так что никаких проблем. Хоть Нора с Милиндой были знакомы, так что иногда дамы сердца оставались на самообеспечении.

Или почти никаких проблем, подумал Кон и треснулся лбом в стену. Нет, это не его квартира. Его дальше…

Полотенцем по лицу… нет, это вообще не его квартира. Следующая…

– Вот теперь да, – пробормотал Кон, покачнувшись и упершись спиной во входную дверь. – Дбро пожаловат.

Он скинул ботинки и кое-как стащил с себя куртку – волосы мешали жутко, но не стричь же из-за ерунды. Не дай бог, решат, что он в башню собрался… тоже мне, в ба-ашню… Слишком высоко. Проползя к раковине, Кон наспех умылся и хлопнул рукой по столу в поисках полотенца. Нету…

– Ти, – жалобно позвал он в темноту. – Где полотенце?

– На месте полотенце, – зевнули в ответ. – Ты его сам куда-то перекладываешь всё время…

– Не пекерладываю я, – Кон оскорбился до глубины души. – У каждого полетенца есть своё мес… то. А, нашёл.

– Полетенец – это я, а ты алкоголик, – радостно констатировал друг.

– Вот это новость, неожиданно пиздец! Щас, я найду диван…

Наконец он рухнул на своё место, и через пару минут потолок перестал качаться. Кон вгляделся в темноту – ворох крыльев, который Ти во сне сбрасывал со своей софы, немного светился.

– Когда мы умрём? – без обиняков спросил Кон. – Я знаю, что обязательно, но когда?

– Скоро, – поворочавшись, Ти повернулся лицом к нему. И глаза у него светятся, зашибись. – Я-то не умру, то есть, умру, но не от этого. А вы все слишком легкомысленные… бежать надо.

– Куда?

– Свободным осталось только море. Других выходов я не вижу, – в крылатике явно заговорил капитан сейф-тауэра. – Эти небоскрёбы, эти башни… Вы сами себя загоняли в ловушку столько лет, и вот, пожалуйста. Теперь даже спрятаться негде.

– Твоими бы устами тышу лет назад, – съязвил Кон. – На строительстве первой высотки. А на море не вариант…

– Почему?

– Салли укачивает, он сдохнет первый.

Кон закрыл глаза, почувствовав, как диван качается. Вот так же и на корабле будет… Интересно, они правда смогут бежать морем? А зачем? Жить-то хочется. Хотя… иногда не очень.

Но не потому ли он так цепляется за землю, что хочет жить? Внизу остаются не только криминалы, внизу остаются те, кому ещё хоть как-то дорога собственная свобода. Салли другой, он любит защищать свободу других и ловить преступников, и вообще ему нравится эта работа. У Хэнка не было выбора, а теперь он где-то посередине и тоже очень хочет жить дальше. Ти так вообще дар небесный, ха-ха, только небо от дара отказалось… Херувим никогда не хотел об этом рассказывать, и любопытствовать про себя вскоре надоело. Он просто есть, и всё. Есть, был и будет, потому что не умрёт, наверное.

– Когда ты в последний раз делал глупость? – спросил Кон.

– Что? – кажется, он уже заснул, во даёт.

– Глупость, говорю. Ты, когда упал, очень этим увлекался.

– Отстань, – сонно сказал Ти. – Всё равно забудешь под утро, ты же пьяный…

– А хули нет, – Кон почувствовал прилив сил и сел обратно. Правда, промахнулся и оказался на полу. – Да бля…

Через полминуты шороха и заспанного бормотания он почувствовал движение совсем рядом. Ти взял его лицо в свои ладони и внимательно посмотрел в глаза.

– Точно забудешь, – улыбнулся он. В темноте одни глаза светятся, больше ничего.

– Н тргй, – попросил Кон, – мня.

– О да, я помню. Людей нужно трогать по строго определённой схеме отношений.

Слишком много слов для пьяного Кона. Покачав головой, он попытался встать, но только оперся локтем о край дивана – и больше ничего. Темно и тихо… Его щеки коснулись тёплые губы.

– Мне всё равно, – вполголоса сказал Ти. – И здесь никого нет. Мне кто-то говорил, что это знак защиты… Ты не умрёшь, потому что я этого не допущу. Мы возьмём всех, кого захотим, Салли, Хэнка, Милли, Нору, и бежим на море. Ну как, я сделал глупость?

– Да, – Кон невольно потёр щёку. – Сделал…

– Хорошо. – Сильные руки подняли его обратно на диван, и потолок снова закачался. – Какая всё-таки разница, кто где родился, кто где живёт, кто как выглядит? Мне же никто не может запретить защищать тех, кто дорог?

– Никто…

– Тогда спокойной ночи.

========== 2.2 ==========

Салли видел, как стёкла башни задребезжали, застонали и закряхтели, а потом небоскрёб утянуло вниз. На полпути он сложился пополам и в таком виде рухнул под землю. Задрожали соседние здания, поднялась пыль, слышались людские крики, а он находился слишком далеко, чтобы что-то сделать – через два дистрикта. И всё равно…

– Мы далеко, капитан, – заговорила клипса голосом Уолтера. Встревоженным, не предвещающим ничего хорошего голосом. – Где вы?

– Ещё дальше, – вздохнул Салли. – Этим займётся местный сейф-тауэр.

Чем – этим? Запоздалым заламыванием рук? А ведь Ти их предупреждал, только его опять не послушали. Что ж, ещё не все поняли, кого здесь действительно надо слушать.

– Значит так… Уолт, бери Ната и идите искать Брукса, – решил Салли, поднимаясь из-за стола: катастрофу он наблюдал из-за столика кафе этаже эдак на восьмидесятом. – Пусть делает, что хочет, но объявит тревогу. И готовность к эвакуации.

Корабли были готовы, об этом позаботился первонебесный посол с востока, с которым они не виделись с того самого дня. Вопрос лишь в том, кто этими кораблями воспользуется. Люди не хотят покидать насиженных земель, даже несмотря на то, что эти земли вот-вот сожрут их! Один Ти не переубедит весь континент, нужно спасать тех, кто готов спасаться…

Раньше Салли бы ударил себя за такую мысль, но, проработав много лет в сейф-тауэре и наслушавшись о грядущем апокалипсисе, он убедился, что всем помочь не выйдет. Ну никак. Да, они уговорят женщин и детей, потому что мать всегда защищает ребёнка. Да, они посадят на корабль своих. Да, Салли сцепит зубы и сядет на корабль сам. Но все остальные покажут зубы и останутся умирать…

Когда Салли вышел из лифта на скромном десятом этаже, чтобы пересесть на другой, горизонтальный лифт дальнего следования, снова задрожала земля. Близко… очень близко. Он спешно припомнил географию, но не обнаружил на территории этого дистрикта ни гор, ни холмов.

Инстинкты бодигарда пересилили инстинкт самосохранения. Посмотрев по сторонам, Салли немедленно обнаружил группу людей, которая нуждалась в помощи.

– Вызови мне ближайшую охранную башню, – потребовал он у клипсы. Через какое-то время сигнал прошёл. – Капитан Йорк. Я под сто третьей башней, срочно приведите сюда

отряд. Завал…

– У нас везде завал! – неожиданно громко ответили ему. – Здесь… Здесь стены, они… помогите…

Связь прервалась, и за спиной у Салли застонала очередная башня. Не помня себя, он прыгнул вперёд, попал с крыши лифта на чей-то балкон – этаж седьмой, наверное, совсем бедняки, и по пожарной лестнице, оставшейся от старых домов, слез на землю.

– Отойдите! – проорал Салли. Кто-то среагировал, кто-то нет, на земле осталась лежать комочком женщина – она прикрывала своего ребёнка. Чёрт возьми, выхода нет. Сзади на него полетело стекло.

Салли рванул вперёд и прикрыл собой мать с ребёнком. Башня рухнула, земля задрожала, заходила ходуном. К счастью, небоскрёб стоял через один, иначе бы они все умерли на месте. Кашляя от пыли и пытаясь вернуть слух, отобранный силой удара, Салли потряс головой. Женщина пошевелилась. Блондинка, и девочка тоже светлая, обе напуганы, исцарапаны и дрожат.

Женщина что-то сказала ему, но Салли по губам не читал, а слух возвращался медленно. Помотав головой, он схватил обеих, девочку – на руки, женщину – под локоть, и поволок их к лифту. Ещё можно успеть. Кажется, на тракты ещё ничего не падало, они смогут, они справятся…

– …приморский дом! – надрываясь, кричала блондинка. Из её рассечённой губы текла кровь, а она всё настаивала. – Бросьте меня, увезите Миранду!

– Вы поедете вместе с ней! – рявкнул Салли и вернул ей ребёнка. Девочка тихо плакала от ужаса, глядя на паникующих людей, наверное, ушки у неё тоже заложило. – Все поедут! Откуда вы знаете о приморских домах? Вы с земли?

– Да, но… мы согласны, – слизнув кровь с губы, спешно заговорила женщина, пока они шли к ближайшему горизонтальному лифту. – Мы слышали, неважно, где ты родился, в дома поедут все, кто хочет спасаться морем…, а потом – плыть…

– А потом – плыть, – рассеянно кивнул Салли. – Забирайтесь первыми, я вас отвезу к эвакуационным лифтам… твою мать, – неожиданно злобно рыкнул он и хлопнул кулаком по стене дома. – Я надеялся, что они никогда не пригодятся. Знал, и всё равно надеялся…

***

Мастер Джей никогда не вмешивался в чужие конфликты, но даже он сейчас не медитировал. Один из башенных капитанов смотрел на другого, и Салли был готов поклясться, что капитану Бруксу крышка. Он и сам бы придушил старого тормоза, просто не мог поверить в то, что он говорит.

– Рядовая тревога? – переспросил Салли, еле шевеля онемевшими губами. – Капитан Брукс… Я тащил полумертвых людей через несколько кварталов, у нас не хватало людей, на подмогу никто прийти не смог – это рядовая тревога?

– Мир не рухнул, значит, рядовая, – отрезал Брукс. Салли очень хотелось вырвать с мясом эти густые седые брови, презрительно выгнувшиеся в обрамлении старческих морщин. Он сделал глубокий вдох и сколько-то там посчитал в ожидании, что мастер Джей сейчас всех помирит, как обычно.

– Вы сошли с ума, капитан Брукс, – тихо сказал мастер, перебирая пальцами нунчаки, только на этот раз жест не казался дружелюбным. И Брукс, видимо, это понял.

– Уберите свои недоделанные чётки, вы…

– Это не чётки, вы знаете, что они могут сделать.

– Это угроза?

Салли опешил. Он был самым молодым из главных капитанов сейф-тауэра, но еще ни разу не видел, чтобы эти двое грызлись между собой. Им давно был нужен новый лидер, если бы только капитан Брукс признал Ти…

– Простите за задержку, – Ти поздоровался с подоконника – на срочные совещания он предпочитал являться через окно. – Мы загружали эвакуационные лифты. Натан и Цу…

– Какие лифты? – взвизгнул Брукс, брызжа слюной. Салли с сожалением отметил, что его взгляд оставался осознанным – даже психом не заклеймить. – Вы с ума сошли?! Немедленно отзовите людей! Более того, это не ваши люди!

– Почему вы не хотите эвакуировать людей, капитан Брукс? – ровно спросил мастер Джей. Его спокойствия на всех не хватит, но хотя бы чуть-чуть…

– Ложная тревога! Пара башен падёт, и на этом всё. Мы зря потратим энергию, чтобы переправить эти лифты, зря подадим воду и электричество в приморские дома, зря…

– Капитан Брукс, – сказал Ти, – вы ошибаетесь.

Старик опять начал ворчать, а Салли, не принимая участия в дискуссии, смотрел на херувима и думал, когда в последний раз видел что-то подобное. Ти злился, наверное, или даже был очень зол, но его лицо оставалось вежливым, глаза – непроницаемыми, а улыбка – ровной. Салли знал, почему: оказавшись среди людей, херувим быстро сориентировался благодаря подсказкам новых друзей и поэтому забирал только самое лучшее. Он копировал чужое поведение, походку, речь, манеры, но никогда не брал лишнего – зависти, отчаяния, слабости, вспыльчивости… Это казалось фантастическим, но Ти по-другому не мог, и для него было вполне естественно воплощать в себе только добродетели.

Салли моргнул и понял, что не так. Да, с Ти всё как обычно – вежливый, непроницаемый и ровный, только четыре крыла за спиной напряжены так, что воздух вокруг дрожит.