Текст книги "Загрузка (СИ)"

Автор книги: Katsurini

сообщить о нарушении

Текущая страница: 7 (всего у книги 10 страниц)

– А если температура будет держаться?

– Значит, вызовете повторно в пятницу.

– Благодарю.

– Не стоит.

После этого она ушла.

– Андрюш, ты как? – я подсела к нему, поправляя подушку.

– Глаза болят, а так – нормально.

– Пить хочешь?

– Да.

– Я сейчас сбегаю на кухню... Здесь можно в комнате чайник хотя бы поставить?

– Нельзя. Только на кухне.

– А еду носить?

– Можно, но сам чайник – нельзя. В комнатах только компьютеры разрешаются. Да и то, проверяют, насколько безопасно установлен...

Я закатила глаза. Да уж...

На этаже имелась кухонька, как объяснил Андрей. Вот туда и отнесла неразобранную сумку с продуктами, спросив, что он будет. Согласился лишь на компот.

Плита электрическая имелась, поэтому поставила варить пельмени и компот, предварительно накипятив воду электрическим чайником. Даже если Андрей не голоден, то у меня уже начались жалобные стоны желудка. Два дня я почти не ела. Аппетита не было.

Как только компот сварился, принесла своему болезному.

Выпил полную чашку.

– Как самочувствие?

– Уже лучше. Жарко. Побудь со мною.

Я попробовала губами его лоб. Температура чуть спала. Хорошо!

Ела рядом с ним, потом рассказала, как поссорилась с начальством и пожаловалась на отношение и мужа хозяйки.

– Тогда оставайся со мною.

– Стукну! – огрызнулась я.

– Прости. Что не так?

– Поддержки нет. Лишь умничаешь и даёшь советы, – разъяснила проблему.

– Коза твоя Наташа! А муженёк – козёл ещё тот! Уши б ему надрать!

Я улыбнулась – совсем другое дело!

– Мне лошадок жалко, особенно Звёздочку. Мы подружились.

– Ты умничка. За такой небольшой срок уже столького добилась!

Я прижалась к парню. Сказать или нет, как приятно было услышать, что она– его невеста. Пусть это и фикция. Сказала.

А он переплёл наши пальцы.

– Так ты и есть моя невеста. Никто этого не отменял. Ты сказала, что замуж фиктивно выходить не станешь, но это не разрывает нашу помолвку и не отменяет заявления.

– Но... – попыталась возразить, вот только была остановлена его ладонью.

– Твоё испытание мы уже прошли. Теперь разгрести его последствия нужно.

Он был прав.

Я ознакомилась со списком лекарств, загуглила их все. Прочитав инструкции, мы пришли к выводу,что ни одно принимать нельзя.

– Сама меня лечи, своей любовью.

– Как?

– Ну вот сварила мне компот с любовью, мне тут же лучше стало, – и улыбается. – Хотя...

– Что?

– Я согласен на десять тыщ мильонов поцелуев...

– Хочешь, чтобы я тоже заболела? Кто тогда ухаживать за тобой будет?

А он взгляд отводит.

– Андрюш? – поворачиваю его голову, ловлю взгляд.

Покраснел. Прикасаюсь ко лбу губами, проверяя, не поднялась ли вновь температура. Да нет.

– И о чём ты там подумал?

– Ни о чём...

– Ясно всё с тобой. Тебе врач запретил ведь физическую нагрузку. Она так ещё посмотрела на нас, имея в виду именно всякое такое...

Почитала ему немного, сидя рядом и держа его за руку, а когда уснул, принялась суетиться по комнате. Спустилась вниз, взяла себе и Андрею на смену постельное бельё. Затем прибралась в комнате, сварила овощной суп с рисом. Мясо Андрею пока запретили, а вот слизистые супы – самое то. Может, аппетит проснётся.

В магазине сразу купила малиновое варенье и смородиновое, а в аптеке рядом липовый цвет. Будем лечиться народными методами – дарами природы, а не промышленности.

А то почитали мы аннотации к назначению, так зачем-то назначили иммуномодулянты, которые, в инструкции, советуют давать больным СПИДом, у которых иммунитет не работает, а ещё всякие жаропонижающие и якобы лечащие лекарства одно лечили, а другое калечили. Стоит ли говорить о списке побочных действий на весь списочек?

Как любимый проснулся, сводила его в туалет и перестелила постель, заменила одежду, а когда лёг, выпил все мои лечебные отвары и уснул вновь, отнесла в прачечную всё грязное бельё.

Вечером позвонила Наташа, хотела узнать, выйду ли я завтра.

Может быть и вышла б, если б она сегодня не наехала с утра. А так...

– Врач сказала прийти в пятницу на приём, а если температура сохранится, то вызвать повторно. Так что до понедельника меня точно не будет.

– До субботы, – поправила она.

– Суббота и воскресенье прописаны в договоре как выгодные, поэтому до понедельника. Можешь увольнять, перебьюсь без твоих подачек. И трудовую можешь себе забрать! – знаю, слишком грубо разговариваю с начальницей, но она сама перешла грань, а у меня накипело. Первый опыт трудоустройства расцениваю как неудачный. – Можешь искать мне замену, – и я бросила трубку.

Она мне перезвонила, но я выключила звук полностью, а телефон убрала в сумочку.

Проверила градусник Андрея. 36,9. Уже лучше.

От скуки я не знала, куда себя деть. Разглядывала обветшалые стены. Прошла мимо живого уголка. Но там ничего не оказалось. Как так? Вернулась в комнату к Андрею. Стала расспрашивать.

– Тут ведь был живой уголок.

– Да. Был. Откуда знаешь? Его ещё до начала сессии перевезли в зоопарк.

Я объяснила свои ощущения.

– Похоже, ты тут уже была и тебя перегрузили. Что не так пошло в первый раз?

– Не знаю, милый.

– Вспомни!

Глава 12

Если честно, вспоминать не хотелось. Но было одно «но». Тот, кто не помнит прошлого, не имеет будущего. И нужно вспомнить во что бы то ни стало.

– И как ты себе это представляешь? Введёшь меня в состояние гипноза?

– Можно попробовать. Только сперва хочу кое-что у тебя спросить.

– Что же?

– Ты выйдешь за меня замуж?

– Что? Ты серьёзно? Но ты ведь говорил, что не готов к такому шагу, нужно сперва пожить вместе и всё такое... – я не понимала, чего он хочет добиться моим ответом. Ведь, по сути, ничего не изменилось.

– Серьёзно, но это пока не точно, считай, тренировка. Просто, хочу знать твой ответ. Ты выйдешь за меня?

– Как скоро?

– Ну, не знаю. Ты хочешь стать моей женой сейчас?

Я подскочила с места и заходила по комнате. Эти слова заставляли нервничать.

– Понарошку или по-настоящему?

Андрей закусил губу.

– Я просто хочу знать. До того, как к тебе вернутся воспоминания. Мало ли, что ты вспомнишь. Это не обещание с твоей стороны. А просто скажи о своём желании. Хочешь или нет?

– То есть, ты готов к тому, что я могу отказаться после гипноза от своих слов выйти за тебя?

– Блин, – выругался Андрей, – женщина! Ладно, проехали. Считай, что предложения этого не было.

Я остановилась резко посреди комнаты.

И поняла одну вещь. Он серьёзен.

Села к нему на кровать.

– Начнём? – спросил он.

– Нет. Погоди. Ты правда замуж зовёшь? По-настоящему?

– Звал. Да, правда.

– Уже не зовёшь? – огорчилась я.

Он внимательно смотрел в самую душу.

– А ты хочешь?

– Хочу.

– Тогда зову. Выйдешь?

– Да.

– Сейчас?

– Что сейчас? – не поняла я.

– Лана Свиридова, ты готова стать моей женой прямо сейчас?

Поняла, что возврата не будет. И сейчас происходит не просто помолвка, а клятвы.

– Я, – хотела назвать своё имя, но вдруг подумалось, а имеет ли оно значение, если мы находимся в матрице? Поэтому продолжила без имён, – согласна стать твоей женой. Отныне и навеки.

Представила его сущность, сверкающую и сияющую.

– Я беру тебя в жёны, – он тоже запнулся, – отныне и навсегда.

И наши сущности вдруг потянулись друг к дружке, будто выжигая узор супруга у своей половинки.

Я проморгалась, возвращая привычное зрение.

– Ну что, начинаем? – задал вопрос Андрей..

– Что?

– Сеанс гипноза.

– Может отложим?

Я, если честно, боялась. Особенно после всего. Что, если мои чувства к Андрею изменятся? И хотя я вполне осознанно вышла за него, но исключать такую возможность не стоило.

– Ты уже моя. И этого не изменить. У тебя был шанс.

– Я знаю, – потупила взгляд. – Поцелуй меня, – прошептала я. – По-особенному.

Он и поцеловал, как в прошлый раз. Так, что будь я сейчас на ногах, не устояла бы. Люблю его сильно-сильно.

И ощутила, как меня накрывает его любовь, обволакивая всю меня, такая сильная, сметающая на пути всё, что я просто в ней растворилась. А когда перестал целовать и отстранился, я внутри ощутила такую пустоту, хоть волком вой.

У меня даже слёзы выступили.

– Ты плачешь? Тебе не понравилось?

– Что ты сделал? – опешила я.

– Слился с тобою своей сущностью.

– Понравилось, даже больше, я теперь ощущаю такую пустоту, что мне чуть ли не больно.

– Прости... Как-то неправильно, значит. Видно, я переборщил. Я ещё раз поцелую, и как боль пройдёт, сожми мою ладонь.

– Хорошо, – сказала я, смаргивая влагу.

На этот раз пустота заполнилась быстро, и как только я перестала её ощущать, сделала условный знак. Разрыв поцелуя принёс лёгкое разочарование и желание продолжить, но на этот раз безболезненно.

– Что ты сделал?

– Отдал частичку себя.

– А как же ты? Ты пустоту не ощущаешь?

– Есть немного. Но терпимо. Я обожду завершения сеанса, если ты захочешь этого.

Мне такая формулировка вопроса не понравилась.

– Нет! – он не позволил себя поцеловать.

– А если тебе хуже станет?

– Это будет на твоей совести.

Я нахмурилась. Пытается манипулировать таким образом? Может, оно и правильно. Но стоило ли тогда отдавать мне частичку себя?

– Ладно, начинай.

– Представь, что вода капает из крана, на который ты смотришь. Видишь, как появляется капля, наливается, и с шумом падает на железную раковину. Кап! Появляется вторая капля... наливается, падает... Кап! – дальше он не описывал действо, я прекрасно его уже сама представляла, слыша лишь монотонное: "Кап... кап... кап..." – сознание подёрнулось дымкой. Уже не было комнаты, обстановки, Андрея, только кран, капельки и монотонный голос гипнотизёра.

– А теперь представь заселение в общежитие. Твоё первое появление в этом здании...

Результат не оправдал ожиданий. Вспомнить не удалось, как ни пытались. И дело было не в блоке, которого не было. Воспоминания просто наложились новые. Андрей сравнил это с очисткой жёсткого диска компьютера. Пока поверх очищенного пространства ничего не записано, данные ещё можно восстановить. А потом – увы. Какие-то моменты действительно имелись. Котёнок, живой уголок, стремянка и разбитые линзы очков. Всё!

– И что мы имеем? – спросила я, вернувшись в реальность.

– Похоже, кто-то старательно замёл все следы.

– А разбитые очки?

– Не было такого. Никто не был их. И котёнок не терялся, и стремянку никто в том проходе не ставил.

– Чьи же это очки с толстыми линзами? – спросила я. Это то, за что можно было зацепиться, даже если они не бились. Ведь такие наверняка делаются индивидуально.

– Знаешь, сколько очкариков у нас в общаге?

– Сколько?

– Почти весь биологический.

– И все носят толстые линзы?

Андрей задумался.

Не все. Но так навскидку я и не припомню. Давай посмотрим фотографии.

Это уже хоть что-то.

– Тут не все. Есть немного старшекурсников с вечера посвящения и в основном мой курс.

Пока я осторожно листала страницы, пытаясь узнать хоть кого-то, Андрей выписывал тех, кто носил очки или толстые линзы.

– Вот смотри, что выходит. Десять человек, из них трое выпускников. И с ними мы вряд ли когда-то пересечёмся. Остальные скорее всего вернутся в октябре-ноябре, тогда можно будет пообщаться.

Было б неплохо. Только что это даст?

– Смотри, есть Нинка из живого уголка. Может ты с ней виделась? Только подойти надо будет сразу, как только живой уголок откроется.

– Угу.

– Ещё вот трое выпускников. Сейчас найду их фотографии.

И Андрей начал перелистывать страницы. Показал на одну девушку и двоих парней.

– Узнаёшь кого-то?

Я помотала головой.

– А этот парень ведь без очков, – спросила, глядя на молодого охотоведа с ружьём.

– Да, – Андрей задумался. – Там какая-то мутная история произошла на вылазке. Я подробности не знаю, это надо у Антона спросить. Этот парень ни с кем особо и не общался, кроме Нинки. А потом почти полностью ослеп.

Нинка... Ослеп... Что-то до боли знакомое.

– А зовут его как?

– Андрей, – ответил любимый.

А я вдруг поняла одну вещь. Его звали Андрей.

На глаза навернулись слёзы.

– Что? – спросил любимый.

Я сглотнула.

– Это он.

– Андрей?

– Да. Но... Похоже, он умер.

– С чего ты взяла?

– Не знаю. Первое, что проговорила про себя – поправила тебя: его звали Андрей.

– А что ещё помнишь?

– Ничего. Увы. Просто грустно.

– Значит, ты с ним встретилась. Он мог ещё быть в первый день твоего заселения. Но зачем это понадобилось стирать?

А я вдруг поняла, что не случайно он тёзка моего Андрея.

– Пойду приму душ перед сном и зубы почищу, – засобиралась я. Хотелось побыть одной.

Андрей посмотрел на меня как-то странно, но ничего не сказал.

Что со мной такое? А потом, когда стояла под струями душа, нахлынули голоса:

– Не грусти. Если нам суждено встретиться, значит, пересечёмся.

– И ты даже не поцелуешь?

– Нет. Говорю ж, не стоит привязываться.

Странно, такое ощущение, что это я говорю, хотя и не узнаю свой голос. Как я могла сказать про поцелуй, если только с ним познакомилась? Всё слишком подозрительно. Может, меня опоили?

Тогда что между нами было? Что, если я уже не девственница, хотя не помню этого?

Стало зябко. Я сделала воду горячее, но никак не могла согреться.

Сознание утекало. Я уцепилась за душевую стойку, стараясь удержаться на ногах.

"Андрюш," – прошептала мысленно перед тем, как мысли вообще погасли.

Очнулась я в постели. Андрей был рядом.

– Андрюш... – горло саднило, и голос вышел хриплым.

– Ланочка, похоже, ты заболела.

– Ты что же, дверь выломал?

– А что мне оставалось делать?

Я закатила глаза. Но отчего-то на душе стало приятно.

– Андрюш?

– Что, любимая?

– Я кое-что вспомнила.

– Что же? – его голос вдруг напрягся.

Недомолвок быть не должно, тем более сейчас, когда мы, по сути, поженились.

– Обрывки разговора. Похоже, я разговаривала с тем, другим Андреем.

– И о чём?

– Я просила его поцеловать меня. Андрюш, как я могла просить такое у незнакомого человека? – глаза затянуло пеленой слёз. – Что, если... Если... Я переспала с ним и даже не помню этого?

– Тихо-тихо, успокойся, – он притянул меня к себе. – Я люблю тебя такой, какая ты есть, – шепнул на ушко, обжигая его.

– Но если...

– Этого не могло быть.

– Почему?

– Потому что если мы в матрице, то её просто отмотали назад по времени. А значит, ничего не было.

– А если нет? Что, если всё это настоящее? И то, что не помню, говорит лишь о том, что я была пьяна, например, или под кайфом?

– Вечеринка была лишь в тот день, когда я тебя с неё забрал. Если бы и переспала, то только со мной. Слышишь? – он взял моё лицо в ладони, заглядывая в глазки.

Он говорил здравые вещи. Значит, ничего не было?

– Поцелуй меня... – начала я, но осеклась. Тому я тоже так говорила. – Нет, не надо, не целуй меня.

Он обнял крепче, укладывая в постель, но не наваливаясь на меня.

– Ланочка, зря мы это затеяли. Зря провели этот гипноз. Может, давай, ещё один сеанс проведём. И я скажу тебе всё забыть?

– Нет! – резко сказала я, отталкивая его. – Не вздумай! Мы преодолеем это вместе, без всякого гипноза. Мне хватает дежавю!

Он вздохнул.

– Как скажешь.

– Пообещай!

– Обещаю, что всё будет только с твоего согласия.

Я успокоилась.

– Раиса Фёдоровна уже ушла. Сегодня в ночь будет Степан Николаевич. Поэтому сейчас обход будет, потерпи немного, и гасим свет.

– Что за обход? К нам в комнату заглянут?

– Да. Чтоб порядок был. Ну и мы в разных постелях находились, раз супругами пока не являемся.

– А в семейных номерах тоже проверяют?

– Там лишь раз в неделю порядок смотрят и всё.

Вскоре к нам зашёл седой, но при этом достаточно молодой здоровяк. Я бы не дала ему больше сорока лет.

– Здравствуйте! – поздоровались мы.

– Здравия, молодёжь. Раиса Фёдоровна велела отчитаться по вашей температуре. Померили?

– Да, – ответил за обоих Андрей. – У меня 37,1, а у моей невесты 39,0.

– Ого! Как себя чувствуешь, девочка? А вроде бы, Андрей болен был. Заразилась?

Я пожала плечами. Откуда мне знать, температура от чего поднялась.

– Чувствую себя нормально, но слабость имеется, голову с подушки поднять не могу.

– Может, принести что?

– Нет, благодарю. Андрей уже позаботился.

– Тогда спите, ребятки. Поправляйтесь! И чтоб без глупостей!

– Каких глупостей? – невинно так спросил любимый.

– Тех самых. Вот поженитесь, переберётесь в семейную комнату, тогда и будете их совершать. А то молодёжь больно ранняя пошла, – проворчал мужчина. Странно, на дедка не тянет. А выражается именно как мой дедушка.

Мы поблагодарили за заботу и попросили выключить свет, чтоб не вставать со своих постелей.

Комендант хмыкнул, но просьбу выполнил.

– Завтра, если с утра температуры не будет, – бросил он напоследок прежде, чем закрыть дверь, – пойдёшь чинить дверь в душевую!

– Хорошо, – ответил Андрей.

Лежали молча, слушая удаляющиеся шаги мужчины. Для верности ещё полчаса выждали, тихо переговариваясь и лишь потом Андрей перебрался ко мне со своим одеялом.

– Двигайся! – сказал он, забираясь с краю.

Мне было холодно, поэтому любимый подоткнул одеяло, ещё и обнял сверху.

Рядом с ним так хорошо было, так спокойно. И сон стал одолевать меня.

Глава 13

Проснулась я бодрой и полной сил. Солнышко светило в незанавешенное окно. И на душе птички поют, а за окошком соловушка заливается.

Я потихоньку выскользнула из-под тёплого бока любимого. Вышла в коридор. Дверь в нашу комнату закрывать не стала. Обшарпанный какой-то. Может, мы тут ремонт сделаем?

Любимый заворочался.

– Лана? – сонно спросил он.

Я пока не успела отойти далеко.

– Да, Андрюш. Я сейчас приду, – заглянула в комнату.

– Хорошо. Как ты себя чувствуешь? – заботливо поинтересовался он.

– Отлично! А ты? – спросила в ответ.

– Я тоже хорошо.

– А может нам тут ремонт сделать? Красок купить. Они ж не дорогие. А мы от скуки изнываем, пока на больничном. Коридоры б украсили... Подумай, пока я ходить буду, – предложила ему и ушла.

Согласится ли? И одобрит ли администрация?

Вернувшись, застала Андрея, стоящего вниз головой на руках и отжимающегося в такой позе.

– Ты чего творишь? – шикнула на него. – Врач же сказала – никакой физической нагрузки!

– Лан, ну не могу я без неё. И так уже два дня не занимался, – сказал он, не меняя своего положения.

– Ну так начал бы с малого.

– Я и начал.

– А нельзя как все нормальные люди отжаться? Надо обязательно вниз головой?

– Не приравнивай меня к норме. Нормальные люди пьют пиво перед телевизором и детей делают при удобном случае, не задумываясь о последствиях.

Я смутилась. Действительно, общество так низко пало, что мы уже выбиваемся из его норм.

– Я узнал у Степана Николаевича, действительно запланирован ремонт. Проект и прочее ляжет на плечи студентов. Правда, их только в качестве принудиловки можно заставить что-то делать руками бесплатно.

– Значит, на наши плечи ляжет?

– Если ты хочешь – можем заняться. Что будем делать с документацией? Это ж целый проект – потянем ли?

– Времени меньше недели осталось. Когда нам этим заниматься?

– Но без проекта мы всё равно ничего не сможем сделать. Надо хотя бы в общих чертах описать его и приложить выбранные рисунки. Кстати, как у тебя с рисованием?

– Ну, не так хорошо, как у тебя. Но срисовывать умею.

– Хорошо.

Я скачала на телефон себе книгу по влиянию цветовой гаммы на психику людей. А дальше мы обсудили всё с Андреем, наложили его зарисовки в виртуальную программу по созданию интерьера и показали проект комендантам. Они внёсли свои замечания и пожелания. Когда же мы всё поправили, то распечатали предварительные рассчёты и сами рисунки.

Но мы это сделали лишь к пятнице. То, что мы напридумывали вдвоём реализовать было крайне сложно. Возможно, но времени ушло бы до конца лета. Столько у нас не было, даже если я останусь в общаге и буду рисовать всё время, пока Андрей будет ходить на работу.

К врачу мы отправились вдвоём.

– Ну что, господа прогульщики, готовы к труду и обороне?

– Мы-то готовы, вот только... – начал Андрей.

– Что, только?

– Нам задание в общаге дали по ремонту. Даже до конца лета не управимся... – пояснил любимый.

Врач хмыкнула.

– Вы ведь понимаете, что больничный до конца лета я вам не дам. Да и ваши больничные вам не оплатят, стаж вы ведь не имеете.

Про то, что я, скорее всего, уже уволена, говорить не стала.

– Жаль, видно, придётся довольствоваться тем, что есть...

– А что есть? – поинтересовалась врач.

– Ободранные после старой покраске стены, – пояснил Андрей.

Мы действительно начали ремонт. Чтобы пути назад не было.

– Ясно всё с вами... И как же в таких условиях жить будут наши студенты? Придётся вам продлить больничный. На неделю, больше – нет. Надеюсь, что своё состояние здоровья в таких условиях вы не ухудшите. По-хорошему, там теперь вообще жить нельзя.

На всякий случай она нас послушала, а когда вернулась медсестра, мы уже имитировали слабость, кашель и всё такое... Назначила она приём ещё через неделю.

Всё лучше, чем ничего. Но что мы успеем? Даже просто рисунки без раскрашивания перенести на стены – дело не из лёгких. Успеем ли?

Шли к остановке мы молча. Я задумалась, Андрей тоже что-то строчил на телефоне.

– Смотри, я списался со своими одногруппниками, с десяток помощников набрать можем. Но они не горят желанием, и приказ начальства восприняли в штыки, – сказал он возле остановки.

– Понятно. Значит, ты их просто поставил перед фактом?

– Ну, нам деваться некуда.

– Значит, нужен этот самый приказ начальства.

– Нужен, – согласился Андрей. – Поехали в главное здание универа. Пойдём с повинной к декану, если он не ушёл в отпуск.

Декана мы застали как раз в момент, когда он уже закрывал свой кабинет.

– Все на выход, меня нет, я уже в отпуске... – начал он предупреждающей отповедью.

– Здравствуйте, Тарас Григорьевич, – начал Андрей. А имя мне показалось знакомо.

– Макаров, меня здесь нет!

– Но вы здесь!

– Нет, это иллюзия.

– Хорошо, как скажете. Тогда, госпожа Иллюзия, позвольте связаться через вас с тем, кого вы изображаете...

Декан так тяжко вздохнул, будто достали, а деваться некуда.

И заговорил декан женским голосом.

– Я настроилась, передавай.

– Тарас Григорьевич, мы затеяли ремонт в общаге. И мы вдвоём с моей невестой не справимся. Нам бы помощников... Можно даже из моей группы...

– Решил отыграться на одногруппниках? – спросил декан вновь своим голосом.

А я вспомнила про тех ребят, которые издевались над Андреем. Взглянула на любимого. Да он просто светится как лампочка, хитро мстит! Злопамятный? Но даже если и так, это правильно. Наказание за поступки должно быть!

– Ладно, как скажешь. Я не против. Когда подписывать? С понедельника?

– Да. Мы с Ланой успеем как раз нанести рисунок. Им останется только раскрашивать.

– Краску, кисти и всё, что необходимо, купите и приложите чеки, мы вам отдадим деньги.

И вдруг декан исчез. Раз и нет его. А я уставилась во все глаза.

– Андрей, это что такое?

– Декан ушёл в отпуск...

– А это...

– Иллюзия. Видно, доделывала она что-то...

– Не поняла, это была не шутка?

– Нет.

– То есть, тут есть магия?

– Ага. Но она лишь на боевых уроках. Правда, студенты довольно плохо реагируют, когда узнают. Многих приходится отчислять и блоки ставить на воспоминания. Ну а те, кто остаются – они пользуются магией.

– Постой... а новый экзамен по боевому владению...

– Да, там было немного магии. Тот, у кого есть к ней способности, прошёл самый высокий конкурс. С остальными будут работать.

– То есть, я выбила все десять мишеней только благодаря магии?

– А разве ты этого не ощутила? Слияние со своей стрелой... Я ведь видел, как ты наполняла стрелу силой.

– Да, но... я не думала, что это благодаря ей... хотя... да, именно из-за неё я попала в цели.

– С отличниками будут работать отдельно. Почему думаешь, надо мной издеваются? Просто я не такой, как остальные. Им магия даётся сложнее, чем мне. Ну а сильный не может бить слабого. Зато я могу проучить их.

– Или отомстить?

– Месть – слишком низко. Месть и возмездие – вещи немного разные.

Хотя, многие эти понятия путают.

В выходные мы трудились, не покладая рук, до того, что просто валились от усталость и сил добрести до постели едва хватало. А ведь всего-то разрисовали все этажи тоненьким контуром. Правда, Андрей магию немного вливал, контуры начинали светиться.

– Что это ты делаешь? – удивилась я.

– Рисую.

– А если подробнее?

– Рисую. Ну, как тебе объяснить? – он задумался. – Задаю контурам сам рисунок. Как краска должна лечь. Мои одногруппники приедут, они мало что в живописи понимают. А это – дело тонкое. Живо писать могут немногие в наше время.

– Погоди, твои рисунки оживают что ли?

А он лишь улыбается.

– Ну, не совсем. Хотя пару раз бывало. Но там кое-кто другой постарался. Подправил мой рисунок, сделав страхолюдину, а потом другой тоже магии добавил... И вот эта смесь ожила. После этого мне скорректировали обучение и научили блок на мои творения ставить, чтобы постороннюю магию не наложили и пририсовать не смогли.

– А думаешь, ребятам понравится, что они самовыразиться не смогут?

– Смогут, моё воздействие не ощутят. Подумают, что это они сотворили. Будут ещё гордиться этим.

– И тебе не обидно? – удивилась я.

– Обидно было, когда обвинили меня в халатности. А вот так – я вполне доволен.

– А я, получается, ничего своего не могу прибавить?

Андрей окинул изучающим взглядом уходящий вдаль коридор.

– И что ты вложила?

– Ты о чём? – не поняла я.

– Твоя магия тоже примешана. Но не входит вразрез с моей, лишь смешивается, усиливает её.

– Честно, не знаю.

– А о чём думала?

– Чтобы не портили имущество. И чтобы надолго наши творения сохранились.

– Понятно. Значит, так и будет.

– Точно? – а то мало ли... по незнанию намешала.

– Скорее всего. Цвета твоего вложения нежные. Хотя...

– Что? – испугалась я.

– Кажется, наказание за попытку порчи тоже прописала в программу.

– Какое?

– Не знаю, на себе испытать не хочу, – состроил он озабоченную мордочку.

Мда. Похоже, наш ждёт сюрприз.

В душе вечером мылись вдвоём, так оказалось проще, да и поддерживали друг друга, потому как шли до душевой и обратно шатаясь, как пьяницы.

Продукты пару раз покупали, но полуфабрикаты в основном, потому как полноценно готовить некогда было.

Вечером в воскресенье мы спать не ложились. Надо было доделать контуры с магической составляющей, пока не приехали ребята. Поэтому в семь утра в понедельник мы дали задание коменданту: пусть сам руководит студентами, чтобы не от нас шла инициатива. А сами потопали спать.

Мыться сил не было, как и раздеваться. Рухнули каждый на свою постель, и уснули.

Я проснулась, когда часы показывали 15:00. Андрей всё ещё спал. А дверью слышался гвалт, но покидать уютное гнёздышко я не спешила. Чувствовала себя всё равно усталой. А ещё замёрзла. Натянув одеяло (хоть сейчас и было лето, но, как выяснилось, мы с Андреем любили спать под одеялом круглый год), поняла, что этого мало и забралась под него полностью в рабочей одежде. Ну краской испачкана, так уже высохла, не мажется. Может, Андрея тоже укрыть?

Шатаясь, добрела до любимого, ощупала его лоб. Температура если и была, то ниже моей, что уже радовало.

Меня сгребли в объятия сильные руки.

– Пора вставать? – спросил сонно и поцеловал меня.

– Думаю, можно и не вставать. И без нас разберутся, – сказала я, не желая вылезать за пределы наших хоромов и участвовать в разборках.

– Тогда я посплю. И ты – тоже.

– Пойду, схожу по делам... – голова закружилась, стоило мне начать вставать. Пришлось вернуться на постель и закрыть глаза, стараясь унять подступившую тошноту.

– Ланочка? – встревожился Андрей. Сел, приобнял. – Дыши глубже. Тошнит?

Я следовала указаниям, отдавшись во власть мужчины.

– Давай врача вызовем?

– И что она скажет? Что я опять симулирую и пытаюсь продлить больничный? Да и врача с утра только можно вызвать. Сейчас уже день.

Андрей же взял мой телефон и принялся звонить врачу. Просто его телефон был разбит, а новый мы так и не купили. А мобильный номер врача Андрей в пятницу как раз попросил.

– Здравствуйте, это вас Макаров Андрей беспокоит... Ей опять плохо. Нет... Нет... Ничего не было. Да, тошнит.

– Голова кружится, – подсказала я. Он передал. Я добавила: – Температура, похоже, поднялась.

Андрей записал что-то на бумаге.

– Да, похоже. Вы правы.

Потом положил трубку.

Полез в шкаф, где лежали мои вещи, достал моё полотенце и нижнее бельё, а также халат. Сложил всё в чистый пакет, а потом подхватил меня на руки.

– Что ты делаешь? Что врач сказала? – удивилась я, но сопротивление не оказывала.

– Поговорим в душевой, – сказал он, вынося меня из комнаты.

Народу в коридоре было много. К тому же, некоторые студенты чуть ли не спорили. Когда мы мимо них проходили, услышала обрывки разговора:

–...пытался.

– И что?

– Не выходит. Ну что это за лось с рогами? Вот с деревом...

– Так может зачаровано. А то в прошлом году мы развлеклись... Снова хочешь?

– Да ладно, забавно ж было.

– Ну, нам может быть... Хочешь вновь оленем побегать?

– Нет, но...

– Вот и рисуй!

– О, Дрон! Куда это ты свою кралю тащишь?

– Мы в душ.

– О, в душ... – задумчиво протянул один парень, с намёком так. – А трудиться когда будете?

– Макс, не до тебя сейчас. Мы в семь утра только спать легли.

– О...

– Если бы... А то рисовали вам трафарет, при том, что мы оба на больничном. Так что...

– Ты серьёзно?

– А то!

Макс посерьёзнел и отстал.

– Что у неё?

– Магическое истощение.

– Так она...

– Да.

Я благоразумно не вмешивалась в разговор.

– Андрюш, поставь меня, – попросила я. Столько времени уже держит на руках. Сам ведь только оклемался. Как бы тоже не затемпературил.

– Тс... – сказал Андрей и пошёл в сторону душа.

С остальными ребятами Андрей только здоровался. Были и девчонки, которые, завидев нас, завистливо присвистнули. Похоже, они не рассматривали вариант, что Андрей может носить их на руках. Ну да поздно. Этот парень теперь мой! Я обвила его шею, прижимаясь ещё ближе.

Наконец мы дошли до душевой. Меня поставили на пол у пластмассового стула, который там имелся для складывания вещей.

– Садись, посиди, – сказал любимый. Затем залез в кладовую. Там взял резиновые перчатки и раствор с бытовой химией. И занялся тем, что начал мыть ванную в соседнем закрытом помещении. Обычно ею не пользовались, а лишь душевой кабинкой, но не в этот раз.

– Андрюш, ты обещал мне рассказать.

– Потерпи, милая. Я сейчас закончу и поговорим.

А как завершил да открыл воду, видно, для наполнения, снял амуницию да после помыл руки, явился за мною.

Велел мне раздеться полностью и волосы распустить. И взял меня вновь на руки. Перенёс в соседнее помещение, поставил прямо в ванну.

– Ложись!

Ванна блестела чистотой и белизной, в отличие от душевой, которую мыли не чаще раз в день, а народу мылось там ого-го.

Вода была тёплой, приятной. Выполнив приказ, отметила, что помещаюсь в ванну целиком в горизонтальном положении, и приготовилась слушать.

– Сейчас попробуем восполнить запас энергии через воду. Это упражнение обычно легче всего даётся новичкам, – он замолчал, задумчиво глядя куда-то вдаль.