Текст книги "Прибытие (СИ)"

Автор книги: Katsurini

сообщить о нарушении

Текущая страница: 3 (всего у книги 17 страниц)

  На перерыве все подходили ко мне и просили показать подарок. Я была не против. Все радовались за меня, а я была на грани срыва. Но все принимали это за растроганность.

  Я принесла подарок домой и стала думать, куда его деть. Выкинуть было жалко, всё ж Витькин труд.

  И я убрала в шкаф, сложив туда какие-то фантики, которыми когда-то увлекалась.

  После этого я начала в него влюбляться, но каждый раз, когда наши взгляды встречались, я отводила глаза – не могла на него смотреть. Почему я его так боюсь?

  Потом через месяц девочки поздравляли мальчиков, хоть это и не был их праздник, но мы вовремя его не отметили, поэтому решили перенести. Девочки дарили им какие-то машинки, а влюблённые дарили свою выпечку.

  Я, как влюблённая дура, всю ночь готовила, а подарить не смогла. Это бы означало, что я признаюсь в своих чувствах, а я сама перед собой не признавалась.

  Пирог я скормила птичкам, потому как сама тоже не могла его есть.

  Так и пролетали годы учёбы в техникуме и чем больше любила я его, тем больнее мне было. Все считали нас парой. И когда компания собиралась, меня тоже звали. Но я себя чувствовала чужой. Поэтому ссылалась на дела, на что угодно, лишь бы не быть с ними.

  А потом был день рождения у кого-то. Меня пригласили. Пришлось идти. Всё было замечательно, пока не стали играть в поцелуйчики. Я играть отказалась. Не собираюсь ни с кем целоваться! А вот Витька в ответ зло сверкнул глазами и играл, целуясь с другими девчонками. И я ушла в кухню.

  Почему? Мне не хотелось смотреть, как каждый раз, когда он целуется с другой, он глядел на меня, словно пытаясь заставить меня приревновать.

  Потом он ко мне вышел.

  – Ну ты чего?

  – Ничего.

  Я сделала вид, что обиделась. В чем-то это была правда.

  Потом он провожал меня до Перемещателя. И предложил встречаться.

  Сердце ухнуло в пятки. Что со мной такое?

  – Нет!

  Витька обиделся. А я понимала, что нельзя любимого бояться. Свои же чувства я не понимала. Как можно любить, но при этом не хотеть быть с любимым?

  Мы молча дошли до нужного места, я молча вошла в Перемещатель и всё. А потом у своего дома, не выходя из кабинки, набрала номер моря.

  Было жарко. А на юге давно уж купались. И я пошла в одежде в воду, пытаясь смыть с себя его влияние. Не хочу его любить? Не хочу!!!

  На занятиях мы вели себя так, словно ничего и не было. Он был примерным другом. И меня это радовало. К этому вопросу мы не возвращались. Потом вот меня спрашивали, хочу ли я замуж за него. Это был самый худший мой кошмар.

  Потом оставшиеся года техникума пролетели незаметно. Мы сдали все выпускные экзамены и пошли праздновать выпускной. Вначале в какую-то забегаловку зашли, потом к Витьке домой.

  Там играли в бутылочку и мне не позволили отказаться. Уговорили, мол собираемся, может, в последний раз и всё такое.

  А потом это желание. И если я говорю нет, почему меня никто не слышит? Почему мои желания не в счёт? Почему нужно переубеждать, настаивать, шантажировать?

  Потом эта проклятая свадьба. Я удрала из дома, пришла на неё в обычном своём наряде, выразив тем самым протест, девчата не оценили моего наряда и притащили чьё-то белое мамино платье и даже фату. Волосы заплели в две косы – одну вокруг головы, а вторую внизу, вобрав туда все остальные волосы. Я б посчитала себя красивой, вот только лицо было грустное. Девочки всё списали на волнение, мол, не переживай, всё пройдёт. Была б моя воля, я б осталась в этой комнате, но словно подчиняется тело чужой воле. Я иду по ступеням и каждая приближает меня к неминуемому союзу... Сердце стучит как ненормальное, а я всё иду и иду, и кажется, словно эти ступени никогда не кончатся... Подхожу к Витьке и встаю рядом. Мне что-то говорят, что мол, по левую сторону от мужа надо, а я в нарушение всех традиций становлюсь по правую сторону. Тело не слушается совсем. Виктор улыбается, стараясь скрыть неловкость момента. Потом меня даже не спрашивают, выйду ли я за него. Я всё равно говорю "нет", но нас объявляют мужем и женой. И Витька поднимает мою фату, наклоняется, потому как на целую голову выше меня и целует.

  В тот момент я чуть не вырвала.

  Но меня отвлекли и потащили праздновать!

  Что со мной такое?

  Потом была пьянка, причём организовали всё в трактире. Все веселились, а я не могла ничего ни пить, ни есть.

  Начались танцы на столе, хозяева заведения нам ни слова не сказали. И меня тоже вытащили и попросили станцевать стриптиз. Я отказалась. Но Витьку не устроил мой отказ, сказал, что нельзя быть такой вечно серьёзной и сам вытащил на стол и стал прилюдно раздевать. Большего позора нельзя было представить, но я ошибалась.

  Меня раздели до нижнего белья, потом решили подстричь, мол, уже замужняя и пора сменить причёску. Витька достал огромный нож (причём откуда-то из-под стола, словно заготовил его заранее) и отрезал мою косу. Я боялась пошевелиться, чтоб он меня не зарезал.

  Потом и этого было мало. Витька снял свои штаны и продемонстрировал всем своё нежелание ко мне.

  – Что ж за жена попалась, даже голая не возбуждает!

  Все залились истерическим ржанием.

  А потом Витька слез со стола. И предложил другим парням проверить, возбуждаю ли я их. Двоих возбуждала. Они полезли ко мне на стол. Стали срывать моё нижнее бельё, а все хохотали. Страх я ощущала лишь перед Витькой. Схватив кувшин, разбила о голову одного из них – Сашку. Потом с трудом вырвалась из похотливых рук второго – Андрея, схватила свой обрубок косы и сбежала.

  Голая, среди ночи!

  Слёзы текли по моим щекам, а я продолжала вспоминать. Словно каждры из жуткого фильма. Хотелось отвернуться и не смотреть, но это бы не помогло.

  На улице фонари освещали всё вокруг и я желала лишь одного – тьмы.

  И не знаю, почему, но фонари разом погасли. Я добралась до телепорта, потом в кромешной тьме домой. Долго пыталась смыть чужие прикосновения, его поцелуй.

  Нужно было убираться подальше, но я решила сделать гадость. Я разожгла огонь на плите и сожгла свою косу, любимой резинкой перевязав оставшиеся волосы.

  А потом я сожгла ЕГО шкатулку. На кухне стояла жуткая копоть, и пахло палёным. Мама высунула нос в кухню, но я уже завершила свою месть. Окинула плиту вопросительным взглядом, но ничего не сказала. Раз пожара нет, значит, жить можно.

  После этого собрала какие-то вещи, забрала свой диплом, документы и уехала восвояси.

  Долго путешествовала по стране, пока, наконец, не нашла этот спокойный городок и не осела тут.

  Сердце вновь болело.

  Я вытерла слёзы и встала. Попросила перерыв.

  Судья кивнул.

  Я выбежала из зала, Буря вышел вслед за мной. Провёл меня в уже знакомый мне кабинет.

  На этот раз сам подошёл и обнял. Не знаю, сколько мы так стояли.

  – Ария! АРИЯ! – меня немного трясли.

  Взгляд проясняется, и я вижу два синих огонька под капюшоном.

  – Не пугай меня так больше.

  – Поцелуй меня! Не для чего-то, а просто так!

  Его рука погладила меня по щеке, большой палец скользнул по губам. И я зажмурилась, а потом ощутила его губы на своих. И поцелуй был вначале нежный, перерастающий в страстный. Прижал меня к стене. Я потянула свои руки к его шее, пытаясь обнять, но он перехватил их и тоже прислонил к стене.

  А потом обнял меня, разрывая поцелуй.

  – Тихо-тихо, – я обмякла в его руках.

  Потом отстранился, вытирая мои слёзы.

  – Скажи, а меня ты боишься? Как его? – мотаю головой. – А поцелуй никаких неприятных чувств не вызывает?

  Если б вызывал, я б разве просила поцелуй?

  Он улыбнулся.

  В зал я вошла первой. Заседание началось. Судья вызвал мужа. И тут вошёл Буря с бумагами какими-то. Сел, начал что-то шептать на ухо судье. Тот кивал. Показал бумаги. Муж побледнел. Что всё это значит?

  Судья кивнул адвокату. Тот стал задавать мужу вопросы, но Витька не отвечал. Видно, тоже передаёт лишь воспоминания.

  Потом показания мужа завершились. Судья общался с магами, потом призвал к тишине.

  – Ария Кузнецова, к моему глубочайшему сожалению, я не могу удовлетворить вашу просьбу, пока не могу, – я держусь, Витька больше не увидит моих слёз. – Вам даётся месяц. Пусть муж ухаживает за вами, возможно вы поменяете своё мнение. Если по истечении месяца 25 июля в 21-00 Вы будете ещё девственницей, то ваш развод будет оформлен. Второй вариант – подписать вот эти бумаги и принести сюда. Должна быть подпись вашего мужа. Город покидать вам нельзя, мужу вашему можно. Это всё!

  – Но почему?

  – Потому что я люблю тебя, – сказал Витька уже со своего места, а судья покинул зал.

  Меня подозвал к себе Жёлтый маг и вручил бумаги на развод.

  – Они зачарованы, поэтому достаточно подписать, не обязательно нести их в суд, – говорил он шёпотом. – Ну и от порчи не пострадают. Будьте осторожны, если даже силой муж принудит вас к …, – он замялся, – думаю вы поняли, то брак будет расторгнуть невозможно. Пусть это не союз, но всё равно. Поскольку общество уже не признаёт браки, то выход только один – не дать этому случиться до подписания бумаг. Ухаживания мужа вы не должны отвергать, – я понурила голову. – Есть ещё одно ограничение, но оно касается не вас, точнее соблюдать это должна третья сторона, заинтересованная.

  Я непонимающе на него смотрела. Какая третья сторона?

  Но ответа я не получила. Ко мне подошёл муж и предложил провести меня.

  Во мне вспыхнула буря эмоций. С одной стороны я когда-то любила его и слова любви, сказанные при всех должны были быть бальзамом на душу. Но как же нежелательны мне эти чувства сейчас. Я не могу его простить. Пусть все чувства забрал на себя Буря, но воспоминания никуда не делись. Пусть я со стороны смотрю на всё это, но я не могу этого простить. Какая же чёрная душа должна быть у Витьки, чтоб пойти на такое? И почему никто ему не возразил? Они хохотали и вторили ему.

  “Судья прав, всё это было на пьяную голову. По сути это было только с твоей стороны, потому что ты была трезвой. Для него всего этого не было, как и для них, у них смутные воспоминания, что вроде как ты стриптиз танцевала, а муж тебе помогал.”

  Я встретилась глазами с Бурей. Что мне делать? Как мне жить дальше?

  “Решение суда оспорить можно, но если подходить не предвзято, я бы с ним согласился. А так у тебя всё же есть шанс на развод. Не факт, что другой судья подойдёт так благосклонно. Муж тебя любит и хочет всё исправить. Ты должна продержаться этот месяц, если всё ещё будешь хотеть развода, тебе его дадут.”

  И Бурелом вышел за дверь. У меня паника накатила с новой силой. Он меня бросил, тогда, когда мне как никогда нужна его поддержка.

  "Прости, я не могу вмешиваться. Всё ж закон на его стороне. Если я вмешаюсь, тебе могут не дать развода".

  – Пойдём, жена непутёвая, – предложил Витька свою руку.

  Я подняла на него глаза. Красивый, как и всё Зло! Зелёные глаза, тёмные прямые волосы, торчащие в разные стороны. Черная борода. Длинный прямой нос, тонкие губы. Кстати, говорят, что злые люди имеют тонкие губы. Интересно, а чем это обосновывается?

  В глазах отражалось превосходство.

  Что мне делать?

  “Иди с ним. Только старайся не оставаться с ним наедине. Я по-любому присмотрю за тобой, но на его стороне закон.”

  “Ты меня не защитишь?”

  “Защищу, но тогда придётся податься в бега и тебе и мне. Я готов пойти на это, готова ли ты?”

  Я выдержу. Я не буду подвергать ЕГО жизнь такому кошмару. Почему другие люди должны страдать из-за меня?

  “Расслабься и веди себя естественно.”

  Я подала Витьке руку.

  – Ну здравствуй, красавица.

  Я встала и опустила взгляд. Он был вежлив и обаятелен. В него я когда-то и влюбилась. А ещё красив, гад. Я вышла из зала суда вслед за мужем. Руку он так и не отпустил. Попыталась выдернуть, не пускает.

  – Отпусти, – прошипела я.

  – Не хочу, – и что же мне делать?

  – Насильно мил не будешь!

  Глаза его сверкнули. Он-таки отпустил. Я развернулась на каблуках и пошла к выходу из здания.

  – Погоди, Ария! – я фыркнула, как кошка, но остановилась.

  – Чего тебе? Считаешь, что если я от тебя сбежала, я собираюсь продолжать наши отношения? А почему думаешь я подала на развод?

  – Встретила другого?

  Я кивнула.

  – И что, он лучше меня? – в глазах отражалось превосходство. Он нисколько не сомневался в своей исключительности и неповторимости. И как я могла влюбиться в этого гада?

  – Он не такой заносчивый и не так высоко нос задирает! – в ответ смешок.

  – Я ведь могу тебя взять силой!

  Во мне бушевал огонь. Хотелось ударить его, вышибить из него всю дурь.

  – Ты ведь до сих пор девственница, значит, он до сих пор не спал с тобой, не хочет?

  И вдруг он упал, его просто прижало к полу.

  – Так тебе и надо, козёл! Хоть у кого-то нашлась управа на тебя! – и я, наконец, вздохнула облегчённо и убежала.

  “Это ты?”

  “Нет, это Жёлтый”.

  “Передай ему мою благодарность”.

  “Угу.”

  Я влетела в Перемещатель, набрала координаты своей кабинки. Только бы он не отследил.

  “Не волнуйся, не отследит. Не в этот раз. Держись, малышка. Я с тобой!”

  Уже очутившись дома, я вздохнула с облегчением. Затворила дверь на все замки, электронный был лишь один, ещё два были обычных механических.

  В глазах темнеет. И тут я увидела котёнка. Он сидел напротив меня и смотрел своими голубыми глазёнками. Какой лапочка! Я присела и протянула к нему руку. Он стал обнюхивать, а потом потёрся о меня. Я почесала ему за ушком, потом взяла на руки и стала глядеть, мальчик это или девочка. Откуда ты?

  “Я принёс. Я не смогу быть с тобой этот месяц, и поддержать не смогу. Меня выслали из города. Прости. Держись! Если что – как крайняя мера – зови! И общаться с тобой мне тоже нельзя, это в последний раз.”

  И словно отрубил кто-то нашу связь. Ну почему? Только начинает что-то складываться и судьба вновь ставит подножку. Чем я богов разгневала? Или кто там на небе?

  Кошечка тёрлась об меня, привлекая к себе внимание. Я погладила.

  – Как тебя назвать? Мурка, Василиска?

  Но так ничего и не придумала. Решила понаблюдать за котёнком, чтоб определить его характер.

  – А чем тебя кормить?

  Залезла в интернет на поиски нужной информации. Молоком нельзя, у многих кошек на него может быть понос. А как же материнское? Оно специально для котят предназначено, а любое другое может давать осложнения. А я всегда считала, что они его любят. Рыбу тоже нельзя. Что, мясом кормить? Мясом можно, только не жирным… Котятам лучше всего фарш подойдёт, сырой. Можно ещё кашку геркулесовую варить на воде и перемешивать с фаршем. Значит, скучать не придётся. Неплохо бы тебя ещё в туалет приучить ходить. Нужно идти в магазин для животных.

  Засунула кошечку за пазуху и вышла из дома. Магазины прямо в нашем доме, так что далеко идти не надобно.

  В магазине купила пару судочков для кошек. Думаю, хватит. Хотя кошки повторно могут и не идти в записанный туалет. Интересно, а пока меня не будет, кошечка не заскучает ли?

  Потом мы немного прогулялись и вернулись. Показала, куда нужно ходить в туалет. Но малышка не поняла и пописала у входа на тряпку, которую я забыла убрать. Тряпка ушла в судок. Нужен ведь запах. Судочек поставила на то место, а второй в туалете.

  Продукты тоже купила, стала варить кашку. Фарш решила немного всё ж подвергнуть тепловой обработке. Ещё купила творога и мы вдвоём с киской его ели. Завела кружку с водой. Что ещё? Где она спать будет?

  Киса оказалась очень сообразительной и сильной. Когда я легла в постель, край простыни свешивался к полу. Новая жительница не растерялась и тут же забралась по простыне на диван, а потом на меня. Засыпать приятнее и теплее и ей и мне.

  "Благодарю!"

  Не знаю, слышал ли, но моя совесть чиста.

  Вспомнила его поцелуй, тут же захотелось к нему прикоснуться. Отдавала я нерастраченную ласку сладко спящему котёнку. Сам виноват!

  Странно, что котёнок не урчал. Может, всё ещё впереди и он непременно научится.

  Все мысли разбрелись. А во сне я встретилась с Ним, под вишней. Он со мной общался, но близко не подходил – мучитель! Но хоть так, хотя бы увидеть, хотя бы услышать!

Глава 5. Муж

  На утро побежала на общественный труд. Мужа пока не было видно, поэтому вздохнула с облегчением. Интересно, он сможет узнать, где я тружусь?

  Машина оказалась интересной. Она была довольно компактная и ею можно было пользоваться в быту. Перечитала инструкцию ещё раз. Занятная вещица. Она мыла люстры, зеркала, стёкла, а также очищала любые ровные поверхности(например обои). Для простоты использования насадка меняла свою ширину, подстраиваясь под нужный размер. Причём поверхности, которые нельзя было мочить, она убирала без использования жидкости или пара. Вещь была незаменимая, на мой взгляд. А ещё при необходимости, могла выступать в роли моющего пылесоса. Единственный минус – либо нужно было брать установку с двигателем и тогда такая игрушка убиралась сама, но тогда техника становилась очень громоздкой, либо убирать по старинке ручками.

  Я должна была протестировать все поверхности и внести коррективы. Для всего этого нужна была техническая документация, в смысле, для внесения изменений. Моя специализация позволяла это делать на программном уровне, поэтому так было проще, чем отправлять технику на завод и там разбираться, где именно нужно изменить. А вот если какие-то недостатки есть или дополнения нужны, тогда нужно было писать техническое требование на завод, отсылать опытный образец обратно. В принципе завод мог и не вносить эти нужности, а вот следующую модель доработать.

  В любом случае, все пункты следовало расписать и оценить. В конце испытания я делала заключение и если дорабатывать было не нужно, отсылала на выставку достижений современной техники. Обычно через месяц машина поступала в массовый оборот.

  Мне нравилось это дело, поэтому я полностью погрузилась в процесс. Чафон пропиликал, предупреждая, что пора завершать. Ого, сколько уже времени!

  Я быстро убрала мелкие детали обратно в коробку и опечатала свою лабораторию. Переоделась и побежала в трактир.

  В трактире было слишком оживлённо, хорошо, что для сотрудников есть чёрный ход!

  Быстро надела белую униформу, спрятала волосы под чепчик. Прошла дезинфекцию. Получила продукты на кухне и пошла в свою экспериментальную.

  Окинула взглядом продукты, чтобы приготовить? Из полученного набора всплывало в сознании два блюда. Что ж приступим!

  Блюда получились на славу, потом какое-то время потратила на придумывание оформления, отправила на пробу, сама стала редактировать запись моего рецепта. Там ведь были лишние шаги, пока я экспериментировала, которые непосредственно к рецепту не относились. Хорошо, что идёт автоматическая съёмка, и видео снимает и фото, а ещё и речь в текст записывает! Только вот поначалу сложно привыкать было разговаривать при готовке и озвучивать каждый шаг. Зато теперь редакторская деятельность сводится лишь у удалению ненужной информации.

  Дегустация прошла успешно. Проба в смысле. Со сменой власти большинство иностранных слов заменили русскими, если было чем заменять. Но очень много слов по-прежнему было в обиходе, и народ не так-то просто было переучить, особенно думать правильно. Поэтому я вот стараюсь говорить русским языком.

  Завершила свои дела, убрала рабочее место, переоделась. Отослала рецепт на кухню. Бросила последний взгляд, выключила свет и выхожу из трактира.

  Иду себе спокойно, не оглядываясь. И жуткий страх накатывает.

  – Привет, Ария!

  Бр! Сразу холодно стало! Иду, не обращаю внимания.

  – Пойдём погуляем?

  – Мне вообще-то некогда. Жизнь у меня расписана по плану!

  – Семейные дела важнее!

  – Кому-то может и важнее! – огрызнулась я.

  – Кто он? – это он о чём? – Ты сказала, что у тебя другой. Познакомишь?

  – С чего бы это?

  – Чтоб знать, кому морду бить.

  – В тюрьму захотел?

  Это так, поговорка такая. Тюрем давно уж нет. Зато есть каторги и общественные работы. Общественный труд от работы отличается тем, что на последней ты вкалываешь, что раб, по принуждению, за правонарушение, и никаких норм труда нет.

  – Какая тюрьма!

  Я решила игнорировать мужа. Достал уже.

  Иду себе, блин, мне ведь нужно домой, покушать, а потом на танцы идти.

  – Ты угостить меня не хочешь? – не показывать же ему, где я живу. Хотя раз узнал, где тружусь, может и это выяснить.

  Витька просиял. По дороге к моему дому культуры была забегаловка.

  Входим, бросаю беглый взгляд, морщусь. Нам предлагают столик. Рассматриваю меню, стараясь не обращать внимание на грязный с крошками пол.

  Выбираю себе блюда, делаем заказ, иду мыть руки.

  Туалет прибран, хоть это радует. Мыло есть, сушилка хорошая.

  Посетителей мало. Значит, не особо жалуют это заведение.

  Мужа нет, спустя минут пять приходит, помыв руки. Мы когда в техникуме учились, у нас в столовой тоже были раковины и нас гоняли мыть руки с мылом.

  Сажусь за наш столик, осматриваю интерьер. Обычная столовая.

  – Как тебе тут?

  – Не очень.

  – Ты ж со своим трактиром сравниваешь! Никогда не думал, что ты пойдёшь в кулинарию.

  – Если есть возможность заниматься любимым делом, то почему и нет?

  – А зачем годы учёбы в техникуме, может стоило идти не в технический, а кулинарный?

  Я пожала плечами. Не хотелось открывать перед ним душу.

  Заказ принесли. Кстати, мой рецепт. Вот только у меня тарелка была чистая и приборы.

  – Принесите жалобную книгу, пожалуйста, – девушка поменялась в лице и убежала.

  Через минуту явилась хозяйка.

  – Вас чем-то обидела разносчица?

  – Нет. Но посуду вы не моете!

  – Приносим извинение, мы всё заменим!

  Муж хмыкнул, но ничего не сказал. Посуду мне и мужу заменили и блюда приготовили заново.

  Я даже получила удовольствие от своей еды.

  – Дайте мне книгу предложений! – попросила ту же девушку-разносчицу.

  Книга жалоб отличается от книги предложений тем, что в последней жалоба звучит более мягко, как пожелание. На чафон сфотографировала крошки на полу, немытую посуду тоже засняла.

  В предложение внесла пожелание насчёт посуды и прочего.

  А хозяйке сказала так, что если безобразие останется, в любой момент, как я зайду, то она потеряет своё место. Заведение вряд ли закроется, а вот владельца поменяют. Ещё и общественные работы ей светят и больше в общепит не устроится.

  Мы уже выходили, когда я вспомнила про свою кошечку.

  Пулей побежала, только пятки сверкали, наверное. От мужа я оторвалась, заскочила в Перемещатель, очутилась возле дома. Пулей влетела в подъезд, домой. Кошка сразу оживилась и пошла в туалет. Ждала меня, чтоб сходить? Положила ей еду, пошла помыла судочек, погладила и побежала на танцы.

  Влетела в раздевалку и стала переодеваться. После этого присела передохнуть. Стук сердца отдавал в ушах. Дыхание тоже никак не успокаивалось после бега. Прозвучал звонок. Девчата столпились и вывалили в общий танцевальный зал. Парней было мало, поэтому тренер решил сегодня разучить непарный танец. Отвлекаться на думы было некогда. По завершении, я пошла на айкидо.

  После айкидо я, немного слив эмоциональную нагрузку, выходила бодрой – после душа – и полной сил! Вот странно, вроде столько калорий тратишь, а всё равно открывается второе дыхание.

  Дома меня ждала кошечка. Как же её назвать? Она была серо-коричневой с продольными полосками. Обычная, не породистая. В детстве у нас был кот, а потом он пропал и мама запретила заводить новых животных. Хотя мне всегда кошки и недоставало. Некоторые заводят грызунов или улиток, а по мне – фи. А некоторых на экзотику тянет – пауков, змей, крокодилов, ящериц.

  А по мне так никого лучше кошки нет.

  Интересно, а откуда Буря узнал про это? Но ответа не было.

  Муж прознал, где я живу и началось преследование.

  У нас кодовый замок на подъезде, поэтому открывается он только с чафона, который настроен на своего владельца. А впустить постороннего – проблема. Создаётся временный ключ, который нужно заказывать заранее. И хозяин квартиры только может это осуществить. И если пропуска нет, то система не пропустит человека, собаку или кого ещё. На кошек охранка не распространяется – всё ж не было случаев нападения их на человека. Так что мне повезло, что у меня кошка и что муж войти не может. Он теперь околачивается подле подъезда, поэтому проскользнуть незамеченной не удаётся.

  И чем чаще я вижу мужа, тем больше скучаю по Буре.

  Кошечка разделяет все мои невзгоды, назвала я её Дуськой, встречает меня радостно, хвост торчком, бежит сломя голову, даже перекувырнулась разок.

  А у меня сердце тает от нежности. Беру на руки это крошечное живое существо, прижимаю к себе и забываю обо всех неприятностях.

  А ещё она так забавно сидит у меня на коленках, уткнётся носом в футболку, мурчит, даже слюну пускает. Неужели я ей маму напоминаю? И мнёт своими лапками мне бок, считай сисю сосёт и молочко выдавливает лапками.

  Забавная!

  Жаль, что времени почти нет, когда можно было б поиграть с малышкой – она ведь целый день одна. Но я всё равно нахожу минут пять и даю ей побегать за "мышкой" – бумажкой на верёвочке. А когда лезу в душ, она садится на край ванны и начинает мяукать. Почему, не понятно. Неужели думает, что я могу утонуть? Смешная.

  Неделя пробежала почти незаметно. Обыденно. Даже где-то на фоне болтовня мужа уже стала привычным явлением. Огибаю препятствия в виде него да по большей части игнорирую.

  Он усердно меня везде провожает после трактира, ждёт, пока тренировки завершатся, а потом домой. Пару раз убедил меня с ним прогуляться.

  Да вот облом, иду я улочками, где полно других парочек гуляет. И хоть другие вовсю целуются, но от своего шарахаюсь.

  – Ты мне не даёшь даже призрачного шанса загладить свою вину.

  Ну, не шанса, а возможности.

  – Я считаю, что люди не меняются.

  – Скажи хоть, что я тебе сделал?

  – Нужно подумать! – восклицаю я. Заставил меня влюбиться – раз, хотя доказательств нет. Жаль! Насильно женил – два! Устроил попойку на нашей свадьбе, хотя знал, что я не пила – три. Для кого было торжество? Ах, да, раздел меня, прилюдно, хотя знал, что я стеснялась – четыре! Подстриг меня, хотя знал, что я люблю длинные волосы – пять! Прилюдное унижение – шесть, попытка группового изнасилования – семь!

  – Пожалуй, ничего! – ответила я, а про себя добавила: "хорошего".

  – Пойдём в хороший трактир! Или давай я на крыше накрою нам столик на двоих. Если хочешь, могу сам приготовить! А ещё посмотрим звёзды, ты ведь увлекалась астрономией!

  – Да? Правда такое было? – искренне удивляюсь. Поднимаю взгляд в небо, и звезда словно подмигивает. – Это было в прошлой жизни!

  – Ну пойдём? А? – заглядывает мне в глаза.

  И глаза словно светятся в темноте. Очень интересно! Значит, муженёк маг?

  Что ж мне предпринять? Странно, но пронизывающего душу страха больше нет. Уж не знаю, почему. И злости нет. И обиды. О любви вообще речи нет. Что ж тогда я чувствую к мужу? Ничего. Какое интересное слово!

  Сажусь на лавочку и смотрю на звёзды. Муж присаживается рядом.

  – Вот скажи, что я тебе сделала плохого, что ты так со мной был жесток?

  – Ничего.

  – Тогда зачем? Все эти унижения на свадьбе, а попытка изнасилования?

  – Виноват. Я не хотел, так вышло, перебрал. Ты простишь меня?

  Подбираю под себя коленки, муж накидывает свой пиджак.

  Мне не холодно, просто одиноко. Но я не возражаю, пусть думает, что я его принимаю.

  Вот фраза: "Ты простишь меня?"

  Он не просит прощения, он всего лишь спрашивает, прощу ли я. Он признал свою вину, но не раскаялся. Грустно, неужели я могла влюбиться в такого человека? Как я могла в него влюбиться?

  Сглотнула.

  – Уже поздно, я пойду домой.

  – Ну так что насчёт ужина?

  – Я подумаю.

  Захожу домой и начинаю чесаться. Дуська, встречая меня у двери, только я вошла и закрыла дверь, начинает шипеть на меня. Всё тело зудит, особенно руки и весь верх. Залезаю под душ и начинаю мочалкой себя драить. Зуд становится ещё больше. А я чешу и чешу, стараясь хоть какое-то удовольствие получить от почёсывания.

  Занавеска распахивается, представляя моему взору Бурю. Отнимает мочалку из моих рук и проводит своими руками по моему кровоточащему телу. Зуд проходит, ранки затягиваются. А у меня слёзы перед глазами. Не время плакать, хочу видеть не мутное слёзное пятно, а его синие глаза!

  Он меня оборачивает в полотенце и бережно несёт в комнату. Остановись мгновение! Прижимаюсь к его обнажённой груди. Блин, да он вообще голый!

  А я вдыхаю его аромат, слышу биение его сердца. Нежно меня кладёт в постель, укрывает одеялом. Да-да, летом я сплю под зимним одеялом! Зимой тоже. И исчезает!

  Ну вот, облом!

  Даю волю слезам, хоть бы слово сказал! Чтоб услышать его шипящий голос, насладиться его фигуркой. Вспоминаю детали, вот, блин, он сбегал от меня, потому как его мужское естество явно кого-то желало. А мне нельзя, как же мне ещё три недели продержаться? Но хоть увидела его, и он меня видел в таком виде! Откуда я его вытащила? Из ванны или постели? А может он кое-чем с женой занимался? Ой, я ведь про него ничегошеньки не знаю, губу раскатала! Блин!

  Так, есть более насущные проблемы: что со мной было только что? Что за зуд? Откатываю воспоминания назад – память у меня фотографическая, пытаюсь вспомнить каждую деталь. Вот оно: Витька дал свой пиджак!

  Вот, блин! А если б не Буря? Что б со мной было? Я ж уже до крови разодрала себе руки и те места, где касался пиджак. Ещё и лето, что б его! Жарко, хожу в платье, сама в нём полуобнажённая, с тоненькими лямочками, поддерживающих лиф.

  Блин! Ну что ж за невезуха!

  "Буря! Мне надо с тобой пообщаться! "

  Вздох и чувство растерянности. Ладно, попробуем хоть одностороннюю, но связь!

  "Короче, я заметила одну вещь: у мужа в темноте глаза зелёным светятся. Вот у тебя синим светятся, не знаю, как в темноте. Может, проведём эксперимент?"

  Я накинула на себя платье длинное до пят. Может и глупо в нём выгляжу, но в темноте не видно. На улицу выходила осторожно, проверяя периметр. Вроде бы всё чисто. Выскользнула на детскую площадку. Там качели были рядом с ёлкой. Я стала качаться. Потом спрыгнула в тень ёлки. Облокачиваюсь на сетку – ограду площадки баскетбольной. И задрала голову вверх, гляжу на звёзды.

  И тут словно обзор кто закрывает и два светящихся синих огонька. Я чуть не описалась с перепугу. Рот мне зажали рукой. А я смотрю в эти глаза светящиеся и не могу отвести свои.

  "А если огонь погасить. Просто глаза."

  Огоньки погасли. А рука всё так же лежала на моих губах.

  "Значит, светятся они когда магию применяешь? Если да, коснись моего уха."

  Горячее дыхание, обжигающее ухо, и язык, скользящий по нему. Мурашки по телу. Ноги не держат!