Текст книги "Копия (СИ)"

Автор книги: Katou Youji

сообщить о нарушении

Текущая страница: 2 (всего у книги 4 страниц)

Проверяла, насколько амоец хорош в этом отношении, Правительница тоже лично, а под утро заявила, что готова подписать все необходимые соглашения, и, кроме того, у нее есть встречное предложение: почему бы Аргосу не занять место ее главного мужа?.. Это укрепило бы связи между двумя планетами и способствовало бы углублению сотрудничества, очень тесного сотрудничества.

Блонди оказался в ситуации, когда одно неверное слово могло поставить крест не только на его карьере, но и на самом возвращении на Амой. Аргос очень сильно сомневался, что его стали бы разыскивать. Проваливший свой самый первый экзамен не стоит того, чтобы тратить силы и время на его освобождение. Юпитер просто дала бы жизнь новому блонди – такое уже случалось.

Времени на долгие размышления не было, взгляд Правительницы – холодный и жесткий – не имел ничего общего с томным взором удовлетворенной женщины, которым был всего несколько минут назад. Аргосу даже показалось, что женщина эта тоже не совсем человек, насколько похожей на него самого она была.

– Я хотел бы принять Ваше предложение, – начал он, глядя в ее глаза, – более того, я польщен оказанной честью, но… не могу сделать этого. Это противоречит законам моего мира, соблюдать которые я клялся, вступая в должность.

– Даже под угрозой смерти? – спросила Правительница.

– Даже под угрозой смерти, – ответил Аргос ее же словами, чувствуя, как ползет по спине холодок. Умирать ему не хотелось, это было бы, по меньшей мере, обидно. Но стать пэтом этой самки? После такого о возвращении на Амой не может быть и речи, стоило только представить, как посмотрит на него Первый Консул, и смерть уже не казалась худшей альтернативой.

– Жаль… – протянула она, – однако правитель обязан держать данное слово, а значит – завтра же я подпишу нужные бумаги и буду ждать первой партии потенциальных мужей для моих подданных.

– Ваша мудрость уступает только вашей красоте, – сказал он тогда, опуская на мгновение глаза – не стоит портить момент их победным блеском.

***

– Почти проиграл, – сказал потом Ясон, внимательно просматривая запись переговоров. Зафиксированы были все части процесса – начиная с игры в шахматы и заканчивая утренним диалогом с Правительницей.

– Разве? – приподнял бровь Аргос, пытаясь понять, о чем именно сейчас Минк – об игре на доске или на постели? За обоими действами Первый Консул наблюдал одинаково бесстрастно, только левый уголок губ время от времени слегка приподнимался. Иронично?

– А разве нет? – теперь Ясон повернулся к помощнику, намеренно или случайно остановив запись на том моменте, когда голова Аргоса находилась между бедер Правительницы. – Ты играл белыми… Дав тебе право первого хода, она однозначно показала, кто из игроков сильнее.

– Но я выиграл, – упрямо повторил Аргос, всё четче читая насмешку в глазах Минка и призывая на помощь всё своё хладнокровие.

– На последних секундах.

– Неважно, – серый и синий взгляды скрестились, как лазерные клинки, в воздухе зазвенело напряжение. – Важен результат, а он положительный, разве не это было нужно Юпитер?

– Результата можно добиться по-разному, – усмехнулся Ясон, – этот путь, – он указал на экран, – не то, чем стоит гордиться блонди.

– Разве? – теперь Аргос позволил себе улыбнуться. – Она подписала соглашение – и это главное.

– В таком случае я вынужден признать – ты прекрасно поработал языком, – ирония в синих глазах Минка ударила посильнее двусмысленности, слетевшей с губ.

– У меня был достойный учитель, – парировал Аргос.

– А у него – невнимательный ученик, – сапфир взгляда Первого Консула холодно сверкнул. – Ученик, который не усвоил главного… который идет к цели через… постель, получая в награду предложение стать пэтом, – теперь ирония читалась слишком явно, и Аргос не выдержал – желание стереть усмешку с лица Минка заглушило голос разума и вырубило осторожность и рассудительность.

Занесенную руку Аргоса сжали стальные пальцы, а губы Первого Консула произнесли:

– Дурак.

Несколько секунд блонди стояли рядом, а в комнате слышалось тяжелое дыхание Аргоса, яростный взгляд которого разбивался о спокойный взор Ясона.

– На тебя почти надели ошейник, – спокойно продолжил Минк, все еще сжимая запястье Аргоса, – ты действительно был готов умереть, чтобы избежать этого?

– Да, – коротко и резко бросил Аргос, не отводя взгляда и не пытаясь вырвать руку. Стук собственного сердца оглушал его сейчас, ярость, которую блонди не должен выпускать на волю, почти оборвала удерживающий её строгач.

– Верю, – пальцы Ясона разжались, он повернулся к Аргосу спиной, убрал с экрана изображение, – и рад, что этого не случилось, в тебя слишком много вложено. Тебе стоит попрактиковаться в шахматах, проигрывать женщине – позор для блонди.

– У меня нет партнера для игры, – с нотой сожаления сообщил Аргос.

– Завтра, здесь, в это же время, – сухо прозвучало в ответ, – я доложу Юпитер о твоих успехах. Можешь идти.

Всё это Первый Консул произнес, не поворачиваясь, всем своим видом давая понять, что беседа окончена. Не тратя время на никому из них не нужные поклоны, Аргос направился к выходу из офиса Ясона.

Закрыв за собой дверь, блонди удивился тому, что сердце до сих пор стучит слишком часто, а дыхание никак не успокоится. И уже садясь в аэрокар, Аргос с ужасом осознал, что было настоящей причиной охватившего и до сих пор не отпустившего волнения. Осознал и обрадовался, что в этот момент никто не видит его лица. Нейрокоррекция – вот что положено блонди, ощутившему влечение к другому блонди. Юпитер категорически против этого и с нарушителями не церемонится, а значит – никто не должен узнать о случившемся сегодня. Этого просто-напросто не было.

Да и разгадка проста – слишком давно в последний раз он видел свой гарем, а значит, сразу же по прибытии домой, нужно приказать фурнитуру привести кого-то из пэтов. Неважно кого, главное – поскорее. Избавиться от не желающего спадать напряжения в паху, выбросить из головы мысли, за которые так просто поплатиться этой самой головой.

И, кроме того, не стоит забывать, что именно они смотрели до того, как всё это случилось. Возможно, Минк действительно сделан изо льда и ему плевать на порнографию, но сам Аргос никогда не был настолько равнодушен и выдержан в этом плане. Молодость являлась тому причиной или темперамент, который так непросто держать в рамках?

На секунду закрыв глаза, Аргос облегченно вздохнул – вот и все, и сам Ясон тут совершенно ни при чем. Долгое воздержание, порно с собственным участием – тут у любого встанет. И только Юпитер известно, не ощущал ли того же самого Ясон, так что рано записывать себя в кандидаты на нейрокоррекцию.

========== Глава 4 ==========

– Первое, от чего тебе следует избавиться – горячность, – сказал Ясон на следующий день, жестом приглашая Аргоса за шахматную доску. – Это эмоции. В тебе их слишком много для блонди.

– Не каждый день долгий перелет венчается спором на грани фола, – спокойно парировал Аргос, усаживаясь в кресло, – кроме того, это не меня называют Ледяным Совершенством.

– Пока что тебя зовут просто Ученик, – первый Консул усмехнулся, – и делают ставки на то, как быстро ты попросишь у Юпитер перевода в другое место.

– С чего бы это? – приподнял бровь Аргос, видя, что Ясон сделал первый ход.

– Замерзнешь, – прозвучало иронично. – Ледяное – вот ключевое слово в данном случае. Твой ход, Ученик.

– Как прикажешь, Учитель, – едва заметно кивнув, Аргос задумчиво уставился на доску. В голове возникли сразу несколько вариантов ходов, и теперь нужно было мгновенно просчитать каждый из них, выбрать оптимальный, чтобы в итоге свести игру к пату. Проигрывать было нельзя, а о выигрыше Аргос пока что не думал, стараясь реально оценивать свои силы.

– А если бы я приказал тебе принять предложение Правительницы? – вдруг спросил Ясон, наблюдая за напряженными размышлениями помощника. – Что было бы тогда? Ошейник, кольцо или серьга?

– Яд, – передвинув одну из пешек, Аргос поднял голову, скрещивая свой взгляд со взглядом Минка. – Этот приказ был бы ложью, исходящей от кого угодно, но не от Первого Консула Амой, для которого честь блонди превыше всего.

– Хм, – подперев пальцами подбородок, Ясон опустил глаза на доску и задумался. Но над ходом ли? Светлая прядь упала на доску, и Минк автоматически убрал волосы в сторону, не видя, каким взглядом сопроводил это движение Аргос. – Самоуверен…

– Почему?.. – не улавливая нить рассуждений Ясона и стараясь не обращать внимания на собственное участившееся сердцебиение, спросил Аргос.

– Потому что считаешь, будто знаешь меня, – Ясон поймал взгляд помощника. – Я спишу это на молодость, – пальцы Первого Консула передвинули очередную фигуру.

– Обещаю исправить этот недостаток, – как можно ровнее ответил Аргос, – со временем.

– Юпитер довольна подписанным тобой соглашением, – меняя тему разговора, сказал Минк. – Я – нет. Нет ничего страшнее разочарования, Аргос, через него не может переступить никто, даже блонди. Сейчас ты находишься в одном шаге от этого.

– Так сказала Юпитер? – делая свой ход, уточнил Аргос.

– Так сказал я, а Юпитер… я опустил подробности. Пока что, – очередной ход Ясона и почти выдавший напряжение вопрос помощника:

– Зачем? Чтобы сделать меня должником?

– Чтобы избавить Юпитер от навевающей скуку порнографии, в которую превратился твой путь к соглашению, – произнес Минк, и щеки Аргоса вспыхнули, дрогнули губы, но ни звука не сорвалось с них. – Но если ты настаиваешь…

– Не стоит, – запоздало поняв, что только что практически проиграл, Аргос передвинул ладью, ощущая острое желание смахнуть к чертям все оставшиеся фигуры. Ясон выводил его из себя: словами, усмешкой, прищуром синих глаз, тонкой иронией слов и треклятым золотом волос, таких же как у самого Аргоса, но почему-то вызывающих странные чувства, так похожие на испытанное вчера.

– Чем чаще ты будешь пользоваться головой, тем меньше будут шансы разочаровать меня и Юпитер. А это, – Ясон небрежно указал на доску, – продолжать не стоит, слишком очевиден победитель, не так ли?

– Тебе виднее, Учитель, – произнести это спокойно Аргос сумел, но ощущал, что щеки по-прежнему горят, а в виски остриями вонзается боль.

– Именно так, – Ясон поднялся, давая понять, что игра действительно окончена. Не стал разбивать помощника на голову, но и шанса исправить ситуацию не дал. Пожалел? Не нанес очередной удар по гордости молодого блонди? Или решил, что на сегодня унижения было достаточно? Ответы на эти вопросы остались за ледяным спокойствием прекрасного лица. – Жду тебя завтра.

***

Всю дорогу до своих апартаментов в Эосе Аргос пытался понять – что с ним происходит? Почему Первый Консул действует на него таким образом? Почему вызывает неуместные, запретные и пугающие желания? Списать все это на неудовлетворенность и сексуальный голод не получится. Вчера он оторвался по полной, сначала любуясь на трахающихся пэтов, накачанных муиром, потом – на то, как Поло делает минет новому питомцу-парадите.

Тело было удовлетворено и никак не проявляло себя до того момента, как Аргос переступил порог кабинет Ясона. Нет, это случилось позднее, когда ирония Первого Консула начала капать на натянутые нервы, как яд с клыков змеи. Гордость, по которой и приходились удары, извивалась, пытаясь укусить в ответ, а тело…

Тело вело себя совсем уж непозволительно для блонди, реагируя на насмешки Ясона возбуждением. И признаваться в этом даже себе самому было тяжело, неприятно и страшно. Обнаружить в себе порок, которого быть не должно, – то еще удовольствие! С этим срочно нужно было что-то делать, взять себя в руки, пока позор не стал известен Ясону.

Этого Аргос боялся едва ли не сильнее недовольства Юпитер. Но и отказаться от партий не мог – сделай он это, и последует разочарование Ясона в помощнике, а затем – в лучшем случае перевод в другое место, в худшем – нейрокоррекция. Аргоса не устраивало ни то, ни другое, он должен был доказать Ясону, что соответствует занимаемой должности. Доказать любой ценой, даже если для этого придется превзойти самого себя.

Следующие партии были примерно такими же: всякий раз победа была близка, но ни разу не досталась Аргосу. Ясон изящно обыгрывал его, иногда на последних ходах, усмехался, глядя на тщетные попытки помощника свести партию хотя бы к пату, и не прекращал иронизировать.

Уже в финале очередной игры Первый Консул вскользь упомянул будущий дебют своего нового пэта, о котором ходили разные слухи, и поинтересовался, будет ли на шоу Аргос. Услышав утвердительный ответ, Ясон рассеянно кивнул, а потом… впервые за все партии совершил ошибку, которой тут же воспользовался Аргос:

– Шах.

Скользнув по доске столь же рассеянным взглядом, Ясон передвинул очередную фигуру, но это положения не спасло.

– Мат.

Аргос так давно мечтал произнести это слово, глядя в глаза соперника, и увидеть в них досаду, но… Первый Консул определенно был где-то далеко с момента упоминания о дебюте, словно это было нечто невероятно важное, а не очередное пэт-шоу из сотни точно таких же.

– Поздравляю, – прозвучало так равнодушно и отстраненно, что досаду испытал Аргос. Да и как можно радоваться победе, если соперник плевать хотел на проигрыш и не только на него. Да и вообще, этим вечером Ясон присутствовал в кабинете только наполовину, но что было тому причиной? Дебют? Ерунда.

– Ясон, а это правда, что твой новый пэт… монгрел? – рискнул спросить Аргос, решив лично проверить правдивость слухов.

– Да, и? – приподнялась левая бровь Первого Консула, а рассеянность во взгляде сменил такой знакомый синий лед.

– Всего лишь любопытство… Слухи…

– Хайнес Салас? – холодно усмехаясь, спросил в свою очередь Ясон.

– Не только он. Эос гудит из-за этого твоего… Рики, – сделал вид, что вспоминает имя питомца, Аргос.

– Сложно придумать более достойное занятие для блонди, чем пересуды, – голос Минка был холоден, как никогда, – ты решил поучаствовать в общем веселье?

– Нет. Будь это так, я не стал бы спрашивать у тебя, – Аргос позволил себе усмехнуться. – Возможно, любопытство и порок, но…

– Рики будет на дебюте, – сухо сообщил Минк, – а теперь…

Намек был понят, и Аргос выскользнул за дверь, анализируя услышанное и странное поведение Ясона. О чем он думал в течение этой партии? Почему допустил глупую ошибку и не соизволил ее исправить? Где находился всё это время? Верить в то, что причиной всему этому – монгрел, Аргос не хотел, отмахивался от слухов, которыми полнился Эос. Только не Ясон, Ледяное Совершенство не может…

«Потому что считаешь, что знаешь меня», – вспомнилось тут же, и Аргос решил, что стоит своими глазами увидеть этого монгрела, может, тогда станет ясно, почему Ясон сделал его пэтом, наплевав на мнение других блонди и проигнорировав все писанные и неписанные законы.

Ясно не стало. Глядя на черноволосого парня, Аргос пытался понять – что же такого нашел Ясон в полукровке? Назвать его красивым… можно с натяжкой, тело далеко не идеально и проигрывает любому питомцу Академии; глаза – слишком темные, в такой тьме можно скрыть что-то угодно, в частности – гордость, которой просто не должно быть у пэта. Так почему Первый Консул выбрал именно его?

Разве что… эмоции монгрела были настоящими, даже сейчас под сотнями взглядов и безжалостным светом прожекторов. Полукровка оказался не настолько отвратительным, как говорили другие блонди, что-то неуловимое в парне явно было, иначе Ясон не сделал бы его своим. Но как идентифицировать это «что-то»? Разве что – провести эксперимент и… обзавестись подобным питомцем? Мысль, которая еще вчера казалась на редкость идиотской, сейчас воспринималась как единственно верная.

Нужно сегодня же приказать Поло раздобыть монгрела, похожего на этого, а потом провести несколько тестов, выяснить, чем полукровки настолько отличаются от породистых рабов, что способны увлечь даже Первого Консула? К тому же, это отвлечет его самого от пугающих мыслей о Ясоне.

Разнообразие в постели Аргос только приветствовал, отдавая утехам с пэтами немало времени. Наслаждался покорностью и красотой тел, удивляясь только одному – как быстро они надоедают и какими похожими кажутся, несмотря на разную внешность. Может, то же самое случилось и с Ясоном?

***

Внимательно рассматривая стоящего перед ним длинноволосого монгрела, Аргос прикидывал, насколько этот похож на питомца Ясона. Сходство, безусловно, имелось – Хели, а именно так представил Поло кандидата на роль пэта, был темноглазым брюнетом, но сами глаза… Он смотрел на Аргоса с нескрываемым восхищением, ничуть не отличаясь этим от обычного питомца. Впрочем, это можно списать на благоговейный шок, который испытывает большинство амойцев-неграждан при виде блонди. Особенно когда тот сидит так близко и рассматривает тебя так пристально.

– Разденься, – негромко бросил Аргос, продолжая разглядывать парня.

– Прямо здесь… сейчас?.. – оглядываясь на стоящего тут же фурнитура, спросил монгрел.

– Ты плохо слышишь? – приподнял бровь Аргос, видя, как румянец проступает на смуглых щеках Хели. Смущение? Быть того не может! Всё, что блонди успел узнать о монгрелах, говорило о том, что стыда они лишаются одновременно с девственностью, а может и раньше. Так какого этот заливается краской?

– Нет, – парень сглотнул, коротко выдохнул и начал расстегивать пуговицы на рубашке. Ни тени кокетства, ни единого зовущего взгляда, которыми так раздражали порой пэты. Хели упорно отводил глаза, стараясь не смотреть на своего хозяина.

– Шевелись, – резко бросил Аргос, с удовольствием отметив, как вздрогнул монгрел, – я хочу увидеть, за что именно плачу.

Снимая штаны, Хели запутался и чуть не упал, невольно схватился за фурнитура, удерживая равновесие, чем вызвал насмешливую улыбку на лице блонди. Да уж, грацией породистого пэта тут и не пахло, зато пахло потом и немытым телом, и чем меньше одежды оставалось на монгреле, тем резче становился запах.

Аргос сморщился, подумав, что свалял дурака, не приказав сначала выкупать будущего питомца, а теперь уже поздно отправлять его в душ. Потом, после того, как наконец-то снимет трусы, за которые цепляется, как за нечто неимоверно ценное.

– Тебе помочь? – издевательски поинтересовался Аргос и приказал, не дожидаясь ответа: – Поло, сними с него эту ветошь, немедленно.

Блонди не мог не сделать этого – слишком явное отвращение читалось на обычно равнодушном лице фурнитура. Поло, всегда такой чистый, не терпел грязь, а сейчас перед ним стояло живое воплощение нечистоты и распространяло вокруг себя аромат трущоб. Однако ослушаться Аргоса Поло не смел, а потому шагнул к монгрелу и собирался исполнить приказ, но тот шарахнулся назад и выкрикнул:

– Отвали, я сам!

Фурнитур оглянулся на Аргоса, но блонди, похоже, это пока что забавляло, во всяком случае, брови не были гневно сведены, а правый угол рта приподнимался в усмешке. Поло нерешительно замер на месте, а Хели рывком стащил трусы, но головы не поднял, продолжал стоять перед блонди, ожидая следующего приказа и боясь его.

– Повернись, – коротко бросил Аргос, внимательно осмотрев пах монгрела и решив, что прикажет Поло сделать Хели эпиляцию – черные заросли не вызывали ничего, кроме отвращения. Прикасаться к этому не хотелось совершенно, даже ради того, чтобы лучше понять Ясона.

Зад монгрела понравился блонди гораздо больше паха, привлекло и само тело Хели – гибкое, худощавое, а главное – не обезображенное корявыми поделками трущобных рисовальщиков. Это означало, что кроме нового пэта ему достанется еще и чистый холст, на котором можно будет рисовать, сделать это тело красивее, поставить на нем свою печать.

– Душ, эпиляция, стрижка, – вставая с кресла, сказал Аргос, адресуя эти приказы Поло.

– Как стричь? – рискнул спросить фурнитур, зная, что если стрижка не понравится, он будет наказан.

– Вот так, – блонди коснулся коммуникатора и показал Поло снимок, на котором был изображен Рики. – Потом приведешь его ко мне.

– Будет исполнено, – поклонился фурнитур и обратился к застывшему с по прежнему склоненной головой Хели: – Идем, тряпки оставь.

Монгрел бросил короткий взгляд на блонди, а потом резко наклонился и что-то вытащил из кармана штанов.

– Что это? – тут же последовал вопрос Аргоса. – Покажи.

– Это моё, – по-детски ответил Хели, отступая на шаг и убирая руку за спину.

– Твоё? – приподнял бровь Аргос. – Похоже, ты не совсем понимаешь, что означает быть пэтом. Поло тебе пояснит, пока будет приводить в порядок тело, сейчас от тебя слишком сильно воняет.

Добавлять что-либо еще Аргос не стал, направился к выходу из комнаты, стремясь поскорее оказаться подальше от аромата Кереса.

========== Глава 5 ==========

Ощущая, как стекает по телу горячая вода, Хели клял себя на все заставки за то, что повелся на предложение этого… Поло и пришел сюда. Но вырваться из трущоб хотелось безумно, хотелось с того момента, как двери Гардиан закрылись за спиной монгрела. Керес встретил тогда еще совсем юного Хели похотью, алкоголем, сигаретным дымом, и руками – нетерпеливыми и жадными, бесцеремонно срывающими одежду. Руками Сэма, главаря одной их многочисленных трущобных группировок, первым заметившего «свежее мясо» и утащившим малолетку в свою нору.

Умом Хели понимал, что выжить в трущобах в одиночку не сумеет, это не удавалось еще никому, а он никогда не отличался ни физической силой, ни изворотливым умом. Уродился на свет самым обычным парнем, ну разве что симпатичным, но и это не сделало жизнь легче. Скорее, усложнило ее, потому что заполучить смазливого мальчишку хотел не только Сэм, и вскоре Хели сменил любовника, а потом это происходило снова и снова, до тех пор, пока сегодня к нему, гуляющему по улице Мидаса, не подошел чисто и богато одетый парень и предложил сделать шаг навстречу своим мечтам.

Шагнул, называется…

Услышать о том, что тобой интересуется блонди – это одно, а увидеть его перед собой – совсем другое. Что поразило сильнее – красота Аргоса или холодность взгляда и голоса? Что именно заставило покраснеть, как девственника, услышав приказ раздеться? Почему не слушались руки, а щеки горели все сильнее? Черт, неужели так действовала близость божества? А ведь именно божеством Аргос и казался, и продолжал казаться, несмотря на насмешки, которых блонди не жалел.

Еще было страшно, по-настоящему страшно, хоть прежде Хели не боялся никого из своих любовников, не считал их чем-то выше себя, да и снизу был далеко не всегда. А сейчас по коже пробегала дрожь, несмотря на горячую воду и клубы пара, наполнившие душевую кабину. Хели пытался представить, что же будет дальше и… не вырисовывалось совершенно ничего.

Собственное тело казалось чужим и незнакомым – чистое, отмытое до скрипа, лишенное волос под мышками и в паху – эпиляцией занимался всё тот же Поло, не скрывающий насколько ему противно смотреть на обнаженного монгрела, лежащего с широко раздвинутыми ногами. Разговаривать с Поло о чем-либо не хотелось, Хели видел, что фурнитур не в восторге от нового приобретения своего хозяина, и желал только одного, чтобы это «приведение в порядок» закончилось поскорее.

– Иди сюда, – сказал Аргос, когда Поло втолкнул Хели в комнату, всю мебель которой составляла кровать – широкая, как рыночная площадь. – Садись.

Комнату заливал яркий, бьющий по глазам свет, и монгрел особенно остро ощутил свою полную обнаженность. Сейчас на нем не было совершенно ничего, даже волосы стали короткими, о чем Хели по-настоящему жалел.

– Надо же, а ты не так уж плох, – равнодушно произнес блонди, внимательно осматривая своего снова покрасневшего питомца, – да и вони сточной канавы больше нет. Хорошо.

Сев на край постели, Хели все же нашел в себе силы посмотреть в глаза блонди – ничего, кроме пристального и равнодушного внимания. И как вести себя с ним? Что делать, чтобы не оказаться завтра в Кересе под очередным «сэмом»? В голову не приходило совершенно ничего, а потому он продолжал молча пялиться на Аргоса и вздрогнул, ощутив прикосновение холодных пальцев блонди к своему паху. Аргос словно проверял качество проведенной эпиляции, и по лицу невозможно было понять – нравится или нет.

Вспомнив все, что успел услышать от Поло, прочитавшего ему долгую и нудную лекцию о пэтском поведении, Хели зажмурился и слегка раздвинул ноги, и тут же сильная рука крепко ухватила его за подбородок, вздергивая голову вверх, а стальной взгляд полоснул прямо по сердцу:

– Трущобная шлюшка уже готова?

Хели кивнул, не размыкая губ, увидел во взгляде блонди откровенную насмешку и понял, что делает что-то не так. Обнаженное тело, которое раньше безотказно заводило партнеров, никак не действовало на Аргоса, дыхание блонди было таким же ровным, ни малейшего намека на возбуждение монгрел не заметил.

– Ну так покажи мне, насколько сильно ты хочешь, – толкая юношу на постель приказал Аргос. – Это твой дебют, Хели, а я – главный зритель.

Коротко выдохнув, монгрел прикусил губу и провел пальцами по телу, сразу опуская руку к паху и обхватывая член. Поло просветил его относительно того, что предпочитают блонди, вот только… собственное тело внезапно запротестовало. Холодный стальной взгляд Аргоса, который ощущался даже через плотно закрытые веки, гасил зарождающееся возбуждение сразу же.

Решив спрятаться за уже привычной игрой в страсть, Хели протяжно застонал, выгибаясь, и тут же услышал короткий смешок, заставивший открыть глаза, а дальше блонди произнес, иронично, но уже не так холодно:

– Ты плохой актер, и это… хорошо, Хели, – рука снова коснулась тела, только теперь палец Аргоса медленно скользил по краю губ, а взгляд не отрывался от глаз монгрела, – не стоит пытаться обмануть меня, особенно не умея это делать. Сейчас мой палец тверже твоего члена, так почему бы тебе не найти своим губам более достойное применение, чем складываться в стоны, такие же настоящие, как «золотой» брелок, который ты так и не показал мне. Ну-ка, – тон стал жестче, а палец скользнул в рот Хели, и монгрелу не оставалось ничего другого, как обхватить его губами, надеясь, что именно этого требует блонди.

– Еще немного и я пожалею о том, что приказал привести тебя сюда, – так же насмешливо произнес Аргос, – неужели ты до сих пор не научился отсасывать как следует? Не верю.

Титаническим усилием воли Хели заставил себя отбросить сковывающий страх, представил, что на его язык давит не палец Аргоса, а…

– Научился… – раздалось спустя несколько минут, и теперь в голосе блонди мелькнуло что-то похожее на удовольствие, – продолжай, – к первому пальцу присоединился второй, а паха коснулась рука и несколькими умелыми движениями добилась того, чего сам Хели так и не смог.

Еще через несколько секунд он уже стонал по-настоящему – громко и просяще, умоляя Аргоса не прекращать того, что блонди делал. Тело монгрела покрывали капли пота, волосы взмокли, а горячечно блестящие темные глаза не отрывались от лица блонди – прекрасного и спокойного даже сейчас, когда он удерживал в своих руках такую желанную разрядку изнемогающего питомца.

Желая ощутить в себе хоть что-то и забыв, кто именно сейчас его ласкает, Хели схватил пальцы Аргоса, которые все это время находились у него во рту, и потащил ко входу в свое тело. Застонал, ощутив, как они проникают внутрь, и окончательно забывшись, стал двигаться им навстречу, надеясь, что блонди позволит ему кончить.

Аргос позволил, когда вдоволь наигрался сам, когда понял, что смуглое тело, еще недавно не вызывавшее в нем ничего, кроме брезгливого недоумения, может быть по-настоящему жарким.

Так может, Ясона заводило именно это?

Глядя на тяжело дышащего Хели, Аргос провел пальцами по его животу, собирая семя, а потом поднес их к губам питомца. И в этот раз монгрел облизал их жадно и с бесстыдством, так не вязавшимся со смущением, которое он демонстрировал блонди сегодня днем.

– С тобой интересно играть, – сказал Аргос, поднимаясь, – пока что интересно, а это – вместо брелка, – блонди надел на палец монгрела кольцо. – Это твой пропуск, позволяющий передвигаться по Эосу, не пытайся снять, не выйдет.

А потом он пошел к выходу, оставив озадаченного монгрела в одиночестве. Что это вообще сейчас было? Почему блонди ограничился лаской, которую дарил, и не потребовал ничего взамен? Не приказал хотя бы сделать ему минет? На кой черт ему была нужна эта «игра»? И что будет, если все же попытаться снять кольцо?..

Была боль. Резкая, прошившая все тело разрядом тока и заставившая Хели скорчиться на полу, почти теряя сознание. И хлесткая пощечина, которую влепил ему Аргос вместо словесного внушения, четко давая понять – послушание обязательно, если не хочешь снова испытать всё это.

И он слушался, но почему тогда больно до сих пор, а щеку снова обжигает резкий шлепок и хриплый мужской голос произносит:

– Просыпайся, твою мать.

С трудом подняв веки, Хели увидел склонившегося над ним, лежащим на кушетке, покрытой относительно чистой тканью, Дароса Тами – врача, в «кабинет» которого монгрел ввалился час назад. Хозяин мотеля не стал долго ломаться и сразу сообщил адрес доктора, увидев состояние постояльца. Выволакивать из номера труп хозяину не улыбалось – пусть лучше этот парень подохнет или по пути к врачу, или в его кабинете.

– Уже все? – разлепляя спекшиеся от жара губы, спросил Хели и бросил взгляд на свое плечо. Там красовалась белоснежная повязка, а в кабинете резко пахло лекарствами.

– Всё, надо быть полным дебилом, чтобы вытворить такое с собой, – скривился Дарос, бросая испачканные в крови бинты в мусорное ведро, – или ты сдохнуть хотел?

– Нет, – качнул головой монгрел, видя, как врач, сверкая лысиной, берет что-то с небольшого стола и подходит ближе.

– Жаропонижающее и антибиотик, – пояснил Дарос, делая укол, – должно помочь.

– А если нет? – рискнул все же спросить Хели.

– Загнешься, – равнодушно сообщил Тами. – Так что это было?

– Неважно, – попытался уйти от ответа монгрел, но резонно рассудив, что злить врача не стоит, все же добавил, – татуировку сводил.

– Мудак, – послышалось ожидаемое, – или была настолько кривой?

– Нет, – криво усмехнулся Хели, – слишком красивой для… Кереса.

– Погоди, – Дарос вытащил из кармана халата пачку сигарет, закурил и задал следующий неудобный вопрос: – Так ты из последних кокерс? – Хели молча кивнул, услышав нелестное прозвище, которым награждают тех марсиан, которым не повезло и пришлось вернуться в Керес. – И чьей игрушкой ты был?

– Откуда…

– Никто в Кересе не нарисовал бы того, что у тебя на спине, – глубоко затягиваясь, пояснил Дарос, – так чья это работа?

– Блонди. Минтавро.

– Охренеть, – присвистнул врач, – и что он в тебе нашел?