Текст книги "Наблюдатель (СИ)"

Автор книги: Katherine_P

сообщить о нарушении

Текущая страница: 1 (всего у книги 4 страниц)

========== Часть 1. ==========

***

Эдди ещё никогда не было так тяжело. Стучащая в висках кровь напоминала. Надо уходить. Но он до последнего держал её руку и наслаждался блеском этих огромных оленьих глаз. Хотя и без слов, но Ливи призналась, что любит его. И Харди так хочется утешить её, обнять, прошептать признание на ухо, чтобы заглушить шум дождя. Но тогда он точно не сможет оставить её. И он уходит.

Бегущие мимо люди прикрываются зонтиками, куртками и сумками, превращаясь в однородную чёрную массу, а перед глазами она, – сверкающая в свете сафита, будто крохотная звездочка, которая пробилась сквозь грозовые тучи. Медлить нельзя, и Эдди гонится за этим призраком дальше, возвращаясь на парковку. Машину заставили со всех сторон, но окошко всё таки есть. Мужчина вытирает лицо влажными ладонями, царапая кожу ногтем на согнутом мизинце. Последний взгляд в сторону причала, и машина срывается с места и мчится обратно к озеру. Эдди должен закончить дело любой ценой.

***

Когда тело падает в воду, Эдди вздыхает с отчаянным стоном. Кипящий внутри страх ещё будоражит, поэтому мужчина остаётся на месте, ждёт, когда на поверхность всплывет труп. Но вода оставалась спокойной, покрывающаяся предрассветным туманом. Тишина давила на барабанные перепонки и заставляла припадочно мотаться из стороны в сторону. На другом берегу движения не было, остальные уехали. Это хорошо, безлюдный лес скроет осторожную тень, которая будет пробираться к дороге.

Когда Эдди понял, что озеро скрыло следы его преступления, он выпрямился. Шелест влажной травы едва ли передавал округе его поступь. Усталые плечи задевали ветки, в простреленной руке нестерпимо жгло, и надо было что-то решать. Путь в особняк отныне был для Эдди заказан, его скорее всего обыщут, а потом разграбят. Да и ладно. Смит сможет привести дом в божеский вид и продать его. Мужчина был почти уверен, что жить там девушка просто не сможет, не осилит такой психологической нагрузки.

Знал ли Эдди, что выживет? Нет, не знал. Но сейчас, прокрадываясь к спрятанной в пролеске тачке, он почему-то убеждал себя, что лучше бы ему для всех быть мёртвым. Скрыться где-нибудь в Штатах или Канаде будет лучше, чем обнаруживать себя живым и снова страшиться, что до Лив доберутся и растерзают её на допросе. Под ребрами закололо, и сердце вопило, что нужно ехать в Париж, что Эдди обещал любимой женщине вернуться к ней невредимым. Но тогда всё произошедшее станет попросту бессмысленным, и зачем тогда он рисковал собой? Зачем отталкивал Смит и убеждал её уехать?

Нет, ещё не всё закончено.

– Это я, – хрипит он в трубку, когда на том конце звучит облегченный вздох. – Нужна помощь.

***

Этот мужик, оказывается, тот ещё мясник. И вся та краса, в которой Ливи описывала этого юриста, оказалась вдоль и поперёк исковерканной. Нет, этот человек настоящий профессионал, но по части латания ран и психологической поддержки… Нет. Он реально ненормальный.

– Ах ты, твою ж мать! – рычит Эдди, когда его же адвокат зашивает его руку тонкой рыболовной нитью. Саморассасывающихся швов в его аптечке не оказалось. Закончились, мол. Но Харди казалось, что этот сукин сын захотел просто поиздеваться и отомстить за Лив. Они ведь с ней были приятелями.

– Не вопи, – сквозящим иронией шепотом приговаривал адвокат. – Ведёшь себя как девчонка под парнем в свой первый раз.

– Пошёл ты, – восклицает Эдди и вновь шипит. – Это месть такая, я знаю. Мне потом эти швы ещё снимать.

– Ничего, переживешь, – мужчина делает затяжку, стряхивает пепел. Его зрачки нездорово ширятся, и Эдди передёргивает. Уж не травка ли это? Будто читая чужие мысли, юрист усмехнулся. – Очень хороший табак. Из Ирландии. Хочешь?

– Обойдусь, – бурчат в ответ. – Ай!

– Да всё уже, – на зашитую рану ложится марля, пропитанная спиртом. Зажмуриваясь, Эдди сжал кулаки и выдохнул. Наконец-то, пытка закончена, теперь можно и о деле поговорить.

Предложив гостю место в любимом кресле, адвокат любезно налил ему выпить. Уставший и измотанный, Эдди развел колени в стороны и запрокинул голову. Наблюдать за ним было неинтересно, адвокат встречал таких на своём профессиональном пути десятками. Но в Эдди была влюблена Оливия, это играло крайне важную роль.

– А теперь расскажи, – начал мужчина, сплетая пальцы. – Где тело? И почему ты ещё не пробираешься окольными путями во Францию?

– Я не поеду, – виски залпом отправляется в рот, Харди морщится. – Блин. Мне надо залечь на дно, а не вскрываться в Париже у всех на виду. Избавлюсь от преследования, а там посмотрим.

– А как же Ливи?

– Вы собрали документы? – взгляд серых глаз сверкнул, надеясь то ли на положительный ответ, то ли на отрицательный.

– Да, собрал. Я жду твоей отмашки, чтобы позвонить той девушке.

– Понял, – Эдди закусил губу, размышляя, как всё таки поступить. Призрак блондинки ходил вокруг легким шлейфом знакомых духов. Мысли путались. – Нужно переждать, я думаю.

– Уверен?

– Да, – ему удалось признать, что от Ливи пока что следует держаться подальше. К горлу подступил ком, перекрывающий попытку вздоха. Эдди закрыл лицо ладонями.

– В таком случае, – продолжил хозяин дома, вставая с места. – У меня для тебя кое-что есть.

Равнодушно бегая взглядом по строчкам в бланках, Харди всё же не мог поверить, что его отправляют в такую жопу мира. Это вам не Америка, и даже не Канада. Юрист сделал бывшему подзащитному фальшивый паспорт, маршрутный лист и записал его в приют для бедняков на окраине Рио. Долбаная Бразилия.

– А поближе местечка не нашлось? – тянет он, убирая листки обратно в конверт. – Если с Лив что-то случится, я могу и не успеть.

– Без паники, – адвокат успокоил его взмахом руки. – Во-первых, по моим данным в Рио сейчас никого нет, если ты понимаешь, о ком я. Во-вторых, место нахождения трупа ты мне не называешь, а это затянет поиски. Пока тебя на все сто не признают мёртвым, к Смит никто не сунется.

– Вы все таки решили выдать тело за меня?

– Ага, – весело отозвался адвокат и продолжил копошиться в шкафу в поисках ненужной одежды. Хоть что-то должно найтись на эти широченные плечи.

***

– Я поимел наглость снять с твоего счёта немного денег на праве представителя, – в руки Эдди лёг тонкий сверток с хрустящими купюрами. – Этого хватит на грузовой перелёт с дозаправкой в Америке и на несколько дней проживания. В приюте тебе найдут работу.

– Вы уверены, что меня не достанут?

– Абсолютно, – мужчина улыбнулся напоследок и, насвистывая веселую мелодию, направился прочь, обратно к своей машине.

Оставшийся в одиночестве Эдди развернулся, бросил сумку на асфальт и осмотрел ворота терминала грузовых перевозок. Адвокат сказал, что позвонил хорошему другу, который без проблем перевезет Харди в Южную Америку вместе с собранным из международных посылок грузом. Считанные минуты оставались до того, как створка ворот откроется и примет гостя в свою чернеющую и пахнущую топливом пасть. Мужчина твёрдо решил последовать рекомендации своего представителя, но нечто незримое тянуло его в совсем другую сторону, туда, где каждый день меняют лилии. Преодолевая себя, Эдди сделал шаг вперед и признал самого себя трупом, болтающимся в озере где-то на окраинах Брайтона.

Комментарий к Часть 1.

Все, кто ждал, оставляйте отзывы, ваше мнение очень важно. И, да, у меня теперь есть официальная бета XD, она будет помогать мне с последующими продами. Всех люблю.

========== Часть 2. ==========

***

Дожди над городком Кампо-Грандэ не прекращались уже неделю, поэтому все жители социального центра разбежались по корпусам, а те, кто не успел вернуться с работы из области, устроились в палаточном лагере. Когда в северном полушарии кончается лето, на юге планеты просыпается весна с её непрекращающимися ливнями. Температура воздуха повышается, и нет ветра. Совсем нет. Адская духота выжимает из тела всю влагу. Ещё на третий день непогоды Эдди понял, что готов проклясть всё на свете. Ему невообразимо хотелось домой, в туманный город, где холодно или по крайней мере прохладно примерно шесть месяцев из двенадцати.

Сидя в укрытии и рассматривая водяную стену, поливающую город, мужчина тосковал по родным краям. Какой чёрт его дернул согласиться с адвокатом и прилететь в эту дыру…

Слава Кому-то Там, терпеть ему осталось недолго. Всего через несколько часов за ним приедет нанятый через интернет автомобиль и отвезёт Харди на вертолетный полигон. Там он сядет на вертушку и сможет перебраться к границе. Хватит уже сидеть в этом захолустье и пялиться на лужи, пришло время вылезти из норы и закончить насущное дело. И увидеть её.

Эти недели тянулись долго, как будто тянучку растягивали, а она никак не рвалась. Он ждал, как хищник, своего часа. Он увидит Лив, понаблюдает за окнами квартирки в Париже, проследит, как Мара будет заходить через парадное с документами и треклятым письмом, которое ей поручили отдать лично в руки. Хотя бы в этот день Эдди хочет быть недалеко от Смит, подсматривать за тем, как она в привычке откидывает волосы назад и, возможно, плачет. Мужчине больно думать о том, сколько слёз прольёт её душа, пока она не смирится и не похоронит прошлое под ворохом рабочих бумаг. Харди почему-то не сомневается, что Ливи не станет выполнять его просьбу отпустить и простить. Она не такая, его сентиментальная защитница. Смит будет издеваться над собой, будто в акте самобичевания будет гробить свою жизнь тоской и одиночеством.

Как же ему хочется прикоснуться к ней…

– Эй, ты, – зовут Эдди откуда-то сзади, и он оборачивается. В палатку заглянул старший рабочий, присланный из столицы. – За тобой приехали.

– Спасибо, – кивнув, Харди встал и размялся, выбросил пару хуков в воздух, разогреваясь. Эта дурная привычка ещё осталась с ним, и он бы соврал, что не скучает и по камере, в которой он предавался мечтаниям и строил грандиозные планы по захвату желанного женского сердца.

***

Когда вертолет приземлился в частном аэропорту, Эдди уже ждал знакомый грузовой самолёт. Мужчина вышел под дождь, прикрылся льняной рубахой, будто это могло спасти его голову от воды, и направился к летчику. Мужчина в защитных очках и каске дружелюбно пожал его руку.

– Не ждал вас так скоро! – перекрикивая гром, оповестил он. – Всего два месяца прошло, а вы уже рвётесь обратно?

– У вас есть мобильник? – отозвался Харди, крича ему на ухо. Летчик кивнул и дал ему спутниковый телефон. Пока Эдди набирал номер, его скудный багаж загрузили в отделение с мелкими посылками. Мужчина нетерпеливо ждал, когда на том конце снимут трубку. Но ему в уши вливались только прерывистые гудки. – Чёрт.

– Тут очень плохая связь! – летчик пригласительно указал на открытую дверцу. – Садитесь, нужно лететь, пока нас не накрыла гроза с юга!

– Я должен дозвониться, – упрямился Эдди, сжимал телефон и не хотел следовать за собеседником.

– Позвоните во время дозаправки!

– А где она состоится?

– В Сенегале через семь часов! Садитесь в самолет, сэр!

Такой расклад Эдди не устраивал, но пришлось подчиниться обстоятельствам. Ещё несколько минут, потраченных впустую, и они точно не смогут улететь. Усевшись среди багажа, кульков и посылок, Харди откинул голову и вздохнул, прогоняя злость. Мир не крутится вокруг него и не обязан потакать каждой прихоти. Но так хотелось, чтобы Кто-то просто махнул рукой и решил все проблемы разом, убирая с пути все дожди и всех врагов. Ни о ком из них пока не было слышно, да и вообще ничего не было слышно. Эдди физически не успевал мониторить все новости в интернете из-за обилия тяжелой работы на стройке, просто валился с ног по вечерам. С юристом, отправившим его в эту дыру, мужчина созвонился лишь раз. И сейчас Эдди было жизненно необходимо поговорить с ним, чтобы его план не сорвался. То, что он задумал, может подвести его к смерти, стоит только чуть-чуть ошибиться. Ему нужна помощь, и сейчас, находясь в самолете, где из пассажиров только он, Харди чувствовал себя одиноким и беспомощным. Ему показалось, что именно так чувствовала себя Ливи. Чёрная пропасть завыла тоскливым сквозняком, едва мужчина вспомнил о девушке. Он второпях оставил её, понимал, что выбора нет, но он каждую минуту жалел об этом. Будь у него возможность, он бы отправился с ней, никогда бы не отпускал. Варил бы ей кофе по утрам и принимал бы с ней ванну. Зацеловывал её скулы и баюкал холодными ночами. Бывшие подельники сказали бы, что Эдди свихнулся. Но знает ли хотя бы один из них, что такое настоящая, чистая любовь? Харди и сам не знал. До встречи с ней. Смит стала маяком в его жизни, вывела на светлый путь. Он ни за что не допустит, чтобы свет внутри Оливии безвозвратно погас. Настраивая себя на то, что ему ни в коем случае нельзя показываться ей в Париже, Эдди задремал. Разбудили его уже в Африке, постукивая по плечу и подсвечивая лицо фонариком.

***

Попав в десятый раз на автоответчик, Эдди всё-таки оставил красочное и содержательное голосовое сообщение. Юрист был вне зоны покрытия, и это до скрежета зубов бесило. Они ведь договорились, а теперь Харди не знал, за что хвататься и не стоит ли послать всё к ебеням и отменить план. Мужчина переживал за свою жизнь, за реальную возможность того, что в Париже его просто убьют. Он не знал, сколько людей организации сейчас находится там, не знал, в безопасности ли юрист и Ливи. Эдди уже ничего не знал. Ему снова стало страшно.

Сидя на подъемной лестнице самолёта, которого заправляли перед вылетом, он нервозно курил сигарету за сигаретой и не мог справиться с морозящей кожу дрожью в пальцах. Деваться ему из сенегальского аэропорта было некуда. Назад в Бразилию Харди ни за что не поедет, возвращаться в Лондон сейчас равно самоубийству. Денег у него хватит лишь на оплату перелёта и на такси в округ Пантеон. Эдди на мели, а новую пачку денег ему вручить некому.

– Чтоб вас всех, – в сердцах выдыхал он с облаком едкого дыма.

– Какие-то трудности? – деликатно поинтересовался лётчик и получил в ответ испепеляющий взгляд серых глаз. Нахлобучив каску, он продолжил. – Через пять минут заканчиваем, и можно сваливать из этой помойки. Вы точно полетите со мной?

– Есть у вас в Париже места, где можно перекантоваться?

– Эммм. Частных арендодателей нет. Но, знаете, есть неплохой хостел возле реки, приличный и недорогой. Но рядом находится морг и…

– Плевать, – оборвал Эдди, щелчком выбросил окурок и поднялся на ноги. – В моей ситуации выбирать не приходится.

– Так вы летите?

– Да.

***

В Париже стояла духота, несмотря на календарную осень. Пот прошиб Эдди насквозь, стоило ему ступить на землю. Мужчина спихнул это на волнение, забрал багаж и расплатился. Церемониться и прощаться времени не было, секундная стрелка беспощадно двигалась, приближая решающий час. Ливи всё узнает. Когда Эдди представляет, как она привычно оседает на полу, он так и замирает возле такси, пальцы сжимаются и разжимаются. Он кусает губы, морщит нос, пытается справиться с приступом паники и боли. В солнечном сплетении черная дыра распахивается шире, приглашая разум в свою мертвую безмятежность. Водитель терпеливо ждёт.

– Да что же это такое.., – надрывно стонет он, сжимая переносицу. Отросшая челка падает на глаза, бессовестно разбрызгивая мелкий соленый бисер на лицо.

– Нервишки шалят, – отвечают ему его же фразой из-за правого плеча. Эдди дёргается и поворачивается на голос. – Я опоздал?

– Опоздали, – он принимает сигарету из упаковки, и юрист улыбается, устало сбрасывая ремень тяжелого рюкзака. – Вы хоть понимаете, что делаете? Я звонил вам раз пятьдесят.

– Мне пришлось отключить телефон, чтобы номер не отслеживали, – пояснил мужчина и поправил очки, закурил и глухо затянулся. Столб дыма устремился ввысь вместе с обжигающим ветром. – Если вам это интересно – а я знаю, что интересно – Мара будет в месте назначения через два часа.

– Всё по плану?

– Разумеется, – выбросив накопившийся в его карманах мусор, адвокат пригласительно распахнул перед бывшим подзащитным дверцу такси.

Эдди устроился на сиденье, открыл окно и уставился на ускоряющийся за ним вид сентябрьского Парижа. Ощущаемые им эмоции нельзя было назвать облегчением, но факт того, что одна проблема благополучно разрешилась, немного успокаивал. Юрист уже всё подготовил, они всё спланировали, нужно было только добраться без шума к бульвару Сент-Мишель и запереться в арендованной квартирке в доме, окна которого находились аккурат напротив окон нового пристанища Смит.

Только бы она не задернула шторы…

***

Болезненная судорога прошлась вниз по ногам, покалывая стопы, когда Эдвард увидел в окне Мару, выходящую из такси. Танцовщица похудела, изможденная танцами фигура почти не отличалась от ствола иссохшегося дерева. Сжимая дрожащими руками сумку, в которой покоился конверт с бумагами, Мара медленно поднималась по ступенькам парадной. Оттягивала болезненный и для неё, и для Лив момент. Наблюдая это, Харди не мог решить, что бы он сделал, находясь рядом, – отругал её или же поблагодарил.

Юрист стоял рядом с мужчиной, сжимал стакан виски и неотрывно следил за ежесекундными переменами в его лице. Эдди пытался сглотнуть горький ком, вставший в горле, кусал губу и теребил пальцами занавеску. Адвокату показалось, что ещё чуть-чуть, и план пойдет по одному месту, а Эдди распахнет окно и начнет кричать, что вся эта ситуация, причиняющая боль двум молодым женщинам – обыкновенная грязная ложь. Мужчина отдал Харди стакан, и тот осушил его залпом.

– Это тяжелее, чем я думал, – выпаливает он, отдает пустой сосуд и облокачивается на подоконник.

Приникает лбом к холодному стеклу и неотрывно следит за окнами напротив. Будто поглядывает, как юнец, ведёт плечами в нездоровом нетерпении. Когда в квартире мелькает фигура с копной светлых волос, Эдди вскидывается и прижимается ещё сильнее, будто хочет пройти сквозь стекло. Оливия прошмыгнула быстро, как тень, направляясь к двери, и исчезла. Мужчина знал, она сейчас роняет слёзы на ткань платья танцовщицы и не может поверить, что Эдди не придёт. Он посмотрел на юриста, который лишь сочувственно вздохнул и отошёл, оставляя Эдварда наедине со своей беспомощностью.

Харди не дышит и, возможно, даже не чувствует собственного пульса, смотрит, как размытые силуэты садятся в гостиной, как Мара достаёт бумаги. Оливия уходит куда-то, и это совсем не то, чего Эдди хочет. Он знает, она заперлась где-то, чтобы побыть в одиночестве, захлебнуться своим горем, добить себя окончательно. Мужчина ударил кулаком в подоконник, оставляя на белоснежном пластике следы засохшей крови.

– Эдди?

– Я не могу просто стоять и смотреть, – горячо выдыхает он.

– Ты должен, – адвокат вскидывается, когда Эдди хватает ветровку и направляется к двери. – Эдвард.

– Я поторопился с решением, – у Харди дрожат губы, когда собеседник кладёт ладони ему на плечи. – Она так долго была одна. Я больше не могу.

– Как ты себе это представляешь? – юрист трясёт бывшего подзащитного и заглядывает в глаза. – Она сейчас читает твоё письмо. И тут ворвешься ты. И что ты скажешь? “Сюрприз!”? Она скорее умрёт от сердечного приступа, чем будет рада тебя видеть. А если умрёт не сейчас, то потом. Потому что долбанные контрабандисты, твои дружки, доберутся до вас. И, поверь, то, что они с ней сделают… Уж лучше пусть просто плачет!

– Отпустите.

– Ты должен смириться с тем, что не можешь изменить не зависящие от тебя вещи, – понимая, что юрист и сам на взводе, Эдвард немного остыл.

Он привычно провёл пятерней по отросшим волосам, налил себе ещё виски и вернулся к окну. Мара исчезла, только шторы, играющие с ветром в открытых окнах, выдавали наличие в квартире людей.

Спиртное обжигало язык, мерно стекало в горло, и постепенно в груди начала ощущаться равнодушная тоска. Эдди пил, снова пил, уселся на пол и теперь лежал на подоконнике. Смотрел, как Оливия садится рядом с Марой, как переливаются в свете заходящего солнца её волосы. Темнота комнат не позволяла рассмотреть её лицо, но Эдди знал – в чертах лица блондинки такая же тупая боль, которую испытывает он сам.

Харди знал, виски – это единственное, что может помочь ему не сорваться и не понестись сломя голову к заветной двери квартиры из дома напротив. В тот момент забыть о боли и отчаянии, о своих проблемах и страхах за Смит было необходимо так же, как и дышать. Мужчина, поглощающий уже второй литр крепкого, не заметил, что дошёл до той опасной кондиции, в которой ощущаешь себя не просто неудачником и придурком, а самой натуральной мразью, которую только можно вообразить.

Отвращение к себе – результат его же действий. Ведомый этим жгучим отвращением он схватил почти допитую бутылку и со всей силы приложил её об стол. Звон стекла колючим журчанием разлился по комнате эхом.

Этого оказалось мало. Слишком мало для того, чтобы успокоиться. Необходимо было выпустить накопившуюся злость и ярость на самого себя. Выдыхая заглушенные стоны, Эдди начал бездумно громить всё, что попадалось ему на глаза – стеллажи, стулья, подоконники. Разбивал в кровь ещё не зажившие костяшки. Адвокат не сразу услышал, что вытворяет его подопечный, но когда прибежал из кухни и попытался успокоить его, – чуть не получил хук по солнечному сплетению. Он сразу понял: у парня накипело до предела.

У этого юриста, несмотря на титаническую выдержку, всё же не было каменного сердца, поэтому он схватил разбушевавшегося мужчину и держал, чтобы тот не сотворил чего-нибудь и с собой.

Проникаясь теплом чужой поддержки Эдди стал постепенно затихать, но слёзы остановить ему было не под силу.

Комментарий к Часть 2.

Ну, вот так как-то.

Я решила писать главы в формате хроники, чтобы захватить побольше эпизодов. Целый год в пару десятков страниц уместить сложновато, согласитесь. Но, если у вас есть какие-то предложения, обязательно напишите.

Всех люблю, всех целую.

========== Часть 3. ==========

***

Прогуливаясь по пустой квартире, Эдди задевал босыми ногами каждый угол и каждый косяк уцелевшей после его выкрутасов мебели. Горький пузырь ещё не выветрившегося алкоголя полосовал язык шрамами, нёбо облезло после нескольких чашек свежего чая. Балансирующий на лезвии забытия разум подбрасывал воспоминания, как дрова во вздымающийся костёр.

Как юрист ни уговаривал мужчину уехать из Парижа и спрятаться на юге материка, Харди отказался; и в итоге всё, что ему оставили, – немного денег, разгромленную квартиру и мерзкое чувство зависимости от проклятого окна напротив, свет в котором зажигался каждую полночь.

Эдвард напивался. Бессмысленно и с упоением отравлял себя второсортными напитками и ночными кошмарами. Или засыпал лишь под утро, когда блондинка в доме напротив убирала бумаги в кейс и скрывалась в спальне.

– Ты не сможешь сидеть в квартире вечно, – твердил адвокат ему в трубку исправно каждую пятницу.

– Я знаю, – пьяно усмехаясь, отвечал Эдди, сбрасывал звонок и снова шёл к широкому подоконнику, ложился на него корпусом и застывал взглядом в полумраке чужой гостиной.

И вот однажды свет в этой квартире никто не зажёг, темнота приоткрытой створки балкона затягивала в свои объятия, как паутина попавшего в плен ночного мотылька. Прикончив бутылку, Харди терпеливо просидел на подоконнике пятнадцать минут. Когда опустела вторая бутылка, сердце мужчины предупреждающе сжалось, и онемели пальцы. Пустой сосуд, достигая пола, растрескался и разбросал мелкие осколки стекла под обнаженные стопы.

– Твою мать, – мужчина шипит, когда острие прозрачного кусочка входит в кожу, рассекая, будто масло. Нужно добраться до мобильника, не глядя нажать кнопку быстрого набора и ждать, когда ответят на звонок.

Эдди неуклюже прошёлся по ковру, роняя на ворс багровые капли, плюхнулся на диван и выдернул из ноги тонкий осколок. Пораженный участок покрылся кровью, мгновенно застывающей в мягкую корку. Обойдётся без обработки, в бутылке то была водка.

– Эдди? Разве сегодня пятница?

– Нет, – виновато бормочет Харди, унимает дрожь в пальцах. – Нужна ваша помощь.

– Тебя вычислили? – Эдди слышал, как адвокат подскакивает с места и идёт к ноутбуку, клацает на кнопки.

– Нет, я не об этом. Ливи не вернулась сегодня домой.

– Сколько прошло времени?

– Около часа, – ковыляя в спальню, мужчина скорее уже по привычке задел мизинцем ножку комода и матюкнулся. Натянуть носок на поврежденную ногу оказалось непросто. Боль прошивала нервы вплоть до лодыжки. – Чёрт, соберись, засранец!

– Что?!

– Это я не вам. Где Ливи?

– Минуту, – то ли пытаясь вывести окончательно, то ли просто потому, что он в силу возраста начал притормаживать, юрист слишком долго копался в программе слежки. – Её нет.

– В смысле…? – пульс глухим ударом едва не пробил грудную клетку, отскакивая и падая куда-то в желудок. Харди ощутил всеми фибрами, как через пропитые насквозь поры выбивается пот.

– Датчика нет на карте.

– Блять, – трезвея мгновенно, Эдди бросает телефон, натягивает на плечи измочаленную толстовку, которую свистнул на рынке ещё в Бразилии, и несётся вниз, на улицу. Считает пульсацию в висках. Раз, два, три, четыре… Ступеней на лестничной клетке почему-то столько же.

Вихрем врывается во тьму ночных парижских улиц и теряется в холодном переулке.

***

Ливи в очередной раз не вернулась вовремя, а Эдди и рад только. В такие ночи он позволяет себе вольность и выходит на улицу, завернутый в безразмерную куртку, натягивает шапку на глаза, даже бороду отрастил. Иногда выковыривает оттуда мелких жучков и мошек, которые липнут к нему, пока он сидит и попрошайничает с другими бездомными на углу у Сент-Мишель. Блондинка каждый раз проходит эту улочку, рано или поздно, возвращаясь с работы сразу или после поздней прогулки вдоль набережной.

Адвокат выяснил, у девчонки депрессия, и она выключает мобильник, если после завала идёт слоняться по городу, вороша своё тихое одиночество тоской и слезами.

Харди нравится его новый образ, кто заподозрит в сутулой пьяной горе тряпок статного мужчину с орлиным взглядом? Он может без страха ходить по району, копается перед этим в холодильнике и относит найденное беспризорникам, ворует иногда вместе с ними чужую несъеденную еду в ресторане. Ему-то что? Всё, что могла с ним сделать жизнь, – уже сделала. Хуже только, если его узнает какой нибудь курьер под маской туриста и выстрелит ему в спину из пистолета с глушителем.

Опасность есть, но она стоит всего того, что у Эдди при себе осталось. Арендованная квартирка, амплуа бродяги и мелочь в заднем кармане штанов, которую Ливи как-то протянула ему. Не узнала. Она улыбалась настолько светло, что Харди на миг показалось, что она и не страдает вовсе. Но свет фар проезжающих мимо машин не смог скрыть настоящей боли в её глазах и заостренных скулах. Когда её пальцы вскользь коснулись его грязной ладони, тело прошиб разряд, от которого волоски на руках встали дыбом. Только понимание того, что кругом волки в шкурах овец помогло мужчине не сорваться. В его голове уже мелькнул момент, как он прижимается к ней, дышит прокуренными легкими ей в плечо. Но Эдди смог усидеть на месте, и это придало ему сил. За эти пару секунд стремительного прыжка силы воли он смог понять, что справится со всем. Главное не терять эту хрупкую сущность, что осталась у Лив вместо души, оберегать её любыми возможностями. Эдвард готов и на большее, на что угодно в действительности. Ходить по помойкам ночами и дожидаться, когда мимо проскользнет шлейф знакомых духов… всё это просто ничтожная малость, которую может себе позволить любой человек, который искренне и безоглядно влюблен.

***

– Кто здесь..? – девушка ведёт плечами в ознобе, когда оборачивается и вглядывается в темноту узкого прохода между постройками. Срезая путь до дома в этот день, Ливи почему-то забыла, что ей следует быть осторожной всегда и везде. Ведь прошлое никогда её не отпустит, а осведомленность знающих о её чувствах к Эдварду не растворится по щелчку пальцев.

Затаившись за мусорными баками в другом конце каменного коридора, Эдди, скорее, следил не за ней. Надвинув на лицо шарф, чтобы скрыть шум прерывистого дыхания, мужчина наблюдал за кем-то другим. Тёмный силуэт скрывался под навесом чуть дальше, поджидая свою жертву с завидным упорством. Этот неизвестный стоял там без малого три часа. И Харди благодарил всех и каждого, что ему пришло в голову проследить за ним ещё днем.

– Ау..? – зовёт Смит, запахивает куртку сильнее и идёт дальше, стуча каблуками по старой брусчатке. Сплетаясь с завыванием ночных сквозняков, эхо разносилось вперед-назад, отскакивало от развилок и заползало в уши. Эдди морщился. Ну, почему сегодня…?

Неясно, что за человек стоял в глубине переулка, нанятый небезызвестными людьми ищейка или просто шизанутый извращенец, – внутренности будто сжимало в руке, предвещая опасность. Харди тихо вышел из-за контейнеров, когда незнакомец дождался, пока блондинка пройдёт, и двинулся следом. Крадучись почти бесшумно, Эдди смог нагнать незваного гостя и почти дышал ему в затылок. И вдруг человек обернулся, заставая врасплох.

Время будто бы остановилось, когда Ливи свернула за угол. Она не видела, что творится в переулке, покинутом ею секундой раньше. Подошвы тяжелых ботинок взмыли вверх, поднимая за собой грязь и воду из глубоких луж. Эдди схватил незнакомца за полы пальто, подтащил к стене и со всего размаха приложил его лицом о кирпичную кладку. Послышался хруст костей и гул опадающих на землю капель крови. Ожидалось, что дезориентированный соперник упадёт, но нет. Незнакомец забрался за пазуху и выудил оттуда массивный пистолет с длинным дулом.

– Собрался убить её во всеуслышание? – шипит ему Харди, перехватывает запястье и позволяет выпущенной пуле воткнуться в мусорные пакеты. За первой следует ещё одна, высекает искры по поручням служебных подъездов. – Обойдешься.

– А ты вообще кто? – отзывается человек, воет от боли, когда его запястье выворачивают до скрежета. Кость ломается.

– Бомж я, не видишь что ли? – Харди скалится, потирает отбитый живот и подбирает пистолет с земли. Стреляет с улыбкой на губах и глядя прямо в глаза, наблюдает, как тело падает и бьётся конечностями о мусор и разбитые банки.

Когда легкие снова способны выпустить воздух, Эдвард громко вздыхает и оседает вдоль стены, а время снова обретает свой привычный ход. Бордовая струйка, стекающая с губ по заросшему подбородку, стремится испачкать ворот куртки. Пропитанный насквозь усталостью, голодом и гневом, Эдди не может решить, что делать дальше. Ему бы прямо сейчас избавиться от тела, но шаги Ливи ещё слышны где-то в далеке, и гораздо важнее проследить, чтобы она без проблем добралась домой.

Мужчина решает, что тело может и подождать, с дыркой в башке парень вряд ли сможет смыться. Водрузив покойного себе на плечо, Харди ковыляет к мусорным бакам, роняет туда тело и захлопывает крышку. Хлопает по шершавой синей краске, приправленной оттенками ржавчины.