Текст книги "Пришелец из Чернобыля (СИ)"
Автор книги: KanEDGY
сообщить о нарушении
Текущая страница: 8 (всего у книги 9 страниц)
И тут я понял, что сейчас я немного переборщил. Увидев нотки озадаченности и упрёка на лицах всех моих визитёров, тяжело выдохнул, встал со стула, подошёл и присел на край стола, то есть спиной к окну и потом продолжил:
– Простите, пожалуйста. Это было чересчур резко. Я понимаю, вы все сейчас буквально на измене сидите. У вас даже к своим вопросы возникают, а тут ещё и я припёрся: невесть кто, неведомо откуда. С диковинной манерой речи и странными повадками. Так и вовсе параноиком стать недолго. Просто меня эта ситуация очень сильно выбила из колеи. Никогда бы не подумал, что со мной жизнь решит так злостно пошутить.
«Как будто прошлой шутки было мало… – подумал я про себя»…
Ну, с одной стороны – это было и правда резко, – умиротворяюще заявил Армин, глядя мне в глаза, – но мы должны были учесть и то, что ты чувствуешь. Ты буквально был выдернут из своей реальности в нашу. Вокруг тебя всё чуждо. Другой мир, другое мировоззрение, другие понятия и слова. И не все идут тебе навстречу, хоть ты и стараешься.
– Тебя можно понять, но и ты нас пойми, – перебил его Эрен, – Для всех нас – это непросто. Я вижу, что ты парень неплохой, но для нас ты, прежде всего, чужак. Вторженец, от которого не знаешь, чего ждать. И Микаса правда хотела как лучше. Так что ты не принимай всё так близко к сердцу. В конце концов, всё не так плохо, как ты думаешь. Тебе даже повезло попасть именно к нам в Разведку и лично к Эрвину. Он умнейший человек в Разведкорпусе и даже за его пределами. Он обязательно что-нибудь придумает. Главное – время.
– Да? Ха, а ты оптимист, я смотрю. У вас и без меня проблем непочатый край: титаны обложили вас со всех сторон, загнали вас, как на скотобойню, ты со своей силой титана заставляешь своих же лишний раз озираться. Теперь к вам, как ты выразился, «вторженцы» валятся, как снег на голову. И клыкастые гости внутри стен пожаловали к вам на огонёк. Пиздец к вам уже буквально в дверь скребётся, а ты ещё веришь во что-то хорошее? Я, конечно, знаю, что надежда умирает последней, но сейчас это выражение звучит как издёвка.
– Мда, ты прав. У нас большие трудности, – признался Армин, – не все это могут выдержать, но ведь нам правда хочется верить, что мы выстоим, несмотря на все лишения.
– И пойти на любые жертвы, – наконец подала голос Микаса. – Я лично готова защищать людей и своих друзей до последнего вздоха. Но если и ты себя покажешь хорошим человеком, то будь уверен, что к тебе это тоже будет относиться.
– Спасибо, – поблагодарил я и тут внезапно посчитал нужным сказать вот что: – И прости, пожалуйста, за мои психи. Ты хоть и назойливая дама, но ты это делаешь ради друзей, а это у нас в Зоне – безумная роскошь.
– Хм, – снисходительно хмыкнула Микаса, – что ж, извинения приняты. Ты, конечно, общайся с Эреном, но… держи себя в руках. Хорошо?
– Договорились.
И мы протянули друг другу руки чтобы их пожать.
– Микаса… – раздражённо заявил Эрен.
– Ну, а если серьёзно, у нас положение хуже не придумать, но надежда хотя бы с нами. Мы всегда верим в лучшее, насколько бы плохо нам не было. И в отличие от некоторых, – теперь Армин смотрит на меня исподлобья, – мы не пессимисты.
– Ну хорошо, не возражаю. Тогда почему бы вам не повысить свои шансы и не рассказать хотя бы своим однополчанам, что именно вам теперь грозит помимо титанов и кто я такой? Ты, Армин, перед Эрвином имеешь явный вес. Можешь с ним обсудить эту идею? Тем более, если моя теория о нападениях возле Хлорбы оправдается, то вам понадобятся мои помощь и знания. А заодно избавите меня от задачи шифроваться, и у меня будут развязаны руки в поисках решений как своей, так и вашей проблемы. Вы и так загнаны в угол, а сейчас и вовсе в петле. Только затянуть и осталось.
Армин задумчиво посмотрел на меня, потом на своих друзей, Микаса и Эрен сначала оглядели меня, потом его. И те коротко кивнули.
– А что? Почему бы и нет? – в голос озвучил мысли Эрен. – Ты хоть и пессимист, но твои слова не лишены смысла.
– Но не ручаюсь, что здесь Эрвин меня поддержит, – завершил мысль Армин. – Мы с тобой ещё обсудим этот момент с Ханджи. Найдём для Эрвина исчерпывающие аргументы.
– Кстати, насчёт нападений… Что лично ты думаешь? – заявила Микаса, – Есть какие-то мысли на этот счёт?
– Ну, есть отдельные мыслишки, уже успел ими поделиться с Ханджи. Но мне хотя бы на место надо прибыть, осмотреть места нападений, найти следы, осмотреть трупы, опросить местных. А мне этого делать не дадут, либо пока я не заслужу доверия, либо пока не припечёт. Во всяком случае, могу сказать, что это только начало. Дальше будет хуже. Поверьте.
– Ты нам поможешь, я надеюсь? – спросил Армин.
– А куда я денусь то с подлодки? – и словив очередное недоумение на лицах, поправился. – В общем, вы поняли, что мне придётся вам помочь. У меня и выбора по сути нет. Помогу вам с мутантами, и тогда Эрвин поможет мне выбраться отсюда.
– Ну, хоть на этом спасибо, – поблагодарил Эрен.
– Пока не за что. Есть ещё вопросы?
– Да, насчёт твоего состояния, – взялся опять за своё Армин, – Ты хотя бы думаешь осмотреться? Вдруг тебе хуже станет?
– Ладно, я подумаю об этом. Недолго.
Тем временем из-за двери показался некто в форме и приказным тоном заявил:
– Кадет Арлерт. Командор Эрвин вас ждёт у себя.
– Так точно, – ответил Армин. Неизвестный солдат ушёл, а Армин с досадой заявил:
– Блин, невовремя прервали нас. Ну ладно. Если успеем – сегодня и продолжим. А нет – завтра договорим.
– Хорошо, а мы пожалуй разойдёмся по своим делам, – продолжил Эрен и обратился ко мне. – Ты зови нас, если что.
– Да, хорошо, – ответил я им. И когда те уже были у выхода, я решил наконец-то сказать: – И ещё одно: спасибо, что вытащили мою задницу. За мной должок.
– Ха, всегда пожалуйста, – тихо подал смешок Эрен.
И те ушли.
========== Запись тринадцатая: Наконец-то, разговоры по душам – Часть вторая ==========
Армин вошёл в кабинет Эрвина через минуты три после нашего с ним разговора. Кроме него, в освещённой свечами кабинете, находились Майк, Ханджи и Леви, попивающий дымящийся чёрный чай. Эрвин дал рукой знак, мол, запри дверь, ибо разговор не для чужих ушей. Армин, сделав два шага назад, осторожно выглянул за дверь, осмотрелся по сторонам и после закрыл его на два оборота замка. Сидевший рядом Майк пригласил его сесть за стол. Армин кивком поблагодарил его и сел напротив.
– Ну, как он там? – начал расспрашивать его Майк. – Живой?
– Живой, вроде, – ответил Армин. – Чувствует себя неплохо. Так он, по крайней мере, пытался в этом меня убедить.
– А ты что думаешь, Армин? – теперь уже Эрвин спросил. Армин, прокашлявшись, выложил свои мысли:
– Я ни на что не хочу намекать, но, кажется, Калькуль чем-то серьёзно болен. И явно очень давно. Например, когда мы с ним разговорились ещё тогда, на стоянке. Мы с ним болтали о том о сём, а потом его глаза в какой-то момент стали чёрными. Не только зрачки почернели, но и белки. Всего на секунду. Я, естественно, испугался. И в ужасе спросил, что это с ним такое? Он лишь отмахнулся, будто мне это под впечатлением показалось. Потом на самом допросе, когда вы его решили «испытать на честность», его глаза опять на секунду почернели. Кроме того, его выражение лица сделалось безучастным. Опять же на какой-то миг. И это при том, что его жизнь висела на волоске… А сейчас, когда мы пришли к нему, то обнаружили его дверь запертой изнутри. Когда же мы отперли его ключом, то увидели его сидящим за столом, а в его руке что-то похожее на флакон, и тот его сунул к себе в карман, стоило мне подать голос. На осторожную попытку спросить его о состоянии Калькуль мигом сменил тему, будто не заметил вопроса. А когда я уже прямо спросил его про обследование, тот лишь отмахнулся, мол, подумает об этом. Но недолго. Наверно, чтобы я отстал с расспросами.
– Как я и думал. Наркоман. Ты уверен, Эрвин, что нам нужны торчки? Я бы не…
– Тише, Леви, – Майк перебил его и получил презрительный взгляд в свой адрес. Леви этим показал, что хоть он и замолчал, но остался при своём мнении.
А тем временем, Армин предположил:
– Командор, вы же не думаете, что он и правда сидит на них?
– Возможно, – задумался Эрвин. – На самом деле таких «возможно», уже накопилось несколько. Ты считаешь, что Калькуль чем-то хронически болен. Капрал думает, что он сидит на этом препарате, как торчок. А кое-кто ещё… – прищурив один глаз на Ханджи, продолжил, – посчитал, что он подавляет в себе что-то. Как одержимый.
– Ну, а что? Чем не вариант? – возмутилась Ханджи. – Если он взаправду болен, чего же он от помощи отказывается?
– Может он заразить нас боится? – предположил Армин. – Поэтому не рискует, а занимается самолечением? Может их ему кто-то прописал?
– Может быть, – ответил Леви, отхлебнув ещё чая. – А может он их спёр или убил у кого-то ради кайфа? Или того хуже…
– Куда уж хуже то?
– И опять же ничего не ясно, – подытожил Эрвин. – С ним одни сплошные загадки. А риск растёт.
– Эрвин, всё просто, – предложила Ханджи. – Давай просто заставим его лечиться и всё. Начнёт возмущаться, то скручу по рукам и ногам. У меня и инструменты есть. Я, чтоб ты знал, столько тестов для него приготовила…
– А ты не боишься, что это заметят? – искоса взглянул на неё Майк.
– Чересчур велик риск, – отказал Эрвин. – У него и так легенда белыми нитками сшита и трещит по швам. Кроме того, речь идёт о сохранении доверительных отношений.
– Вечно всё веселье ломаешь… – насупилась Ханджи.
– Так, а что делать? Не спускать же это на самотёк?
– Никто ничего на самотёк пускать не будет. – Эрвин встал и прошёлся до одной стороны комнаты, затем до другой и продолжил, – Пойдём в обход. По-тихому его обследуем, он и не заметит. А для начала попробуем определить его псих портрет. И получить его кровь на анализ. Этим займёшься ты.
– Ну, хоть что-то… – довольно кивнула Ханджи.
– Только без перегиба, – осадил её Эрвин. – Леви, пока его комната пустует, зайдёшь туда и пороешься в его вещах. Найди это «лекарство» и вечером передай его Ханджи, когда она закончит с Калькулем. Только аккуратно. Он и не должен ничего заподозрить. Иначе доверие к нам у него заметно пошатнётся.
– Есть. – отчеканил Леви, допивая последние остатки чашки.
– Ещё вопросы? – поинтересовался Эрвин
Тишина.
– Свободны.
Все синхронно встали и пошли к выходу. Леви открыл дверь и вышел первым. Затем…., И когда Майк пропустил вперёд Армина, вместо того, чтобы выйти самому, закрыл дверь на два оборота, дал знаком Эрвину говорить в половину уха.
– У тебя вопросы остались?
– Никак нет, – ответил Майк, пододвигая стул рядом с креслом Эрвина. – Наоборот, я могу кое-чем дополнить рассказ Армина, только это строго между нами. Плюс, при Леви много чего опустил. Сейчас уже могу рассказать, как было дело в деталях.
– Почему? – не понял Эрвин.
– Расскажи я это при свидетелях, Калькуля могут не так понять.
– Хорошо. Выкладывай, – одобрительно кивнул Эрвин и сел рядом с Майком.
– Армин рассказывал про его чёрные глаза, помнишь? Я-то посчитал, что мне тоже показалось. Не показалось. Но это не главное, – начал рассказывать Майк. – Меня, знаешь ли, ещё вот что озадачило: сегодня в лесу… Калькуль получил задание выбраться из леса с одной только картой. Я за ним наблюдал сверху, чтобы выяснить, как он справиться с тестом. В какой-то момент его накрыло болью, да такой, что его скрючило в три прогиба. Я даже подойти к нему толком не успел, как издали показался Оруо. По словам Леви, тот хотел испытать его бдительность и не имел намерений его калечить. А Калькуль будто бы почуял Оруо издалека и даже через боль встал у дерева, ожидая нападения. Оруо подкрадывался к нему всё ближе. И Калькуль почти моментально развернулся в нужную сторону, схватил того за горло и пригвоздил к дереву. Самое удивительное, что он удивительно точно предсказал, откуда ждать атаки. И это в момент болевого шока.
– Он? Пригвоздил Оруо к дереву? С его-то неумением драться? Да ещё и понял наугад?
– Ага, именно об этом я и говорю. Я наблюдал за ним все эти дни, что он умеет. Увы, в драке он совсем беспомощный. А тут раз – и такая перемена. Его движение, техника, сила. Совсем другой человек. Но признаюсь, это была лучшая реакция, какую я только видел, и его интуиции можно только позавидовать.
– А дальше?
– Дальше я уже спустился помочь Оруо, боялся, что Калькуль на этом не остановиться. Но, слава Марии, остановился. Видимо, опомнившись, Калькуль отпрянул назад от Оруо. Видел бы ты его: лицо растерянное, глаза бешеные, дыхание частое. Потом он свалился ничком на землю. Конвульсии, снова чёрные глаза, набухшие венки вокруг глаз и еле разборчивый бубнёж вроде «спасите меня»… Долго откачивал бедолагу, пока тот не очнулся. А как очнулся, опять своё заладил, что всё в порядке. Остальное ты знаешь.
Эрвин, выслушав Майка до конца, захватил ладони в замок и где-то с минуту – две глядел в пустоту.
– Майк, что ты лично думаешь про всё это? – спросил Эрвин, не переставая смотреть в пустоту.
– Так сразу и не скажу. Могу сказать наверняка: ему нужна помощь. С одной стороны, парень он хороший, по глазам видно, только жизнью сильно покалечен. Физически и морально. А его глаза, готов поспорить, они видели слишком многое, чтобы доверять людям. Видимо, он у себя дома от людей держался подальше. Это и объясняет его отчуждённость.
– А с другой?
– А с другой – его запах… отнюдь нечеловеческий. Что тогда – ещё в первый день – что сейчас. На вид – ничего особенного. Обыкновенный человек. Но лишь принюхавшись, моя интуиция вопит «НАЗАД! Перед тобой угроза!». От него веет опасностью пострашнее любого аберанта. Но я готов поклясться: даже сам Калькуль за это не в ответе. Иначе давно бы себя проявил. И убил бы нас всех ещё на допросе. И те таблетки, что Армин упомянул – тут явно неспроста. И руку левую зачем прячет?
– Тогда поступим так. Никому больше не распространяй эти подробности, а Оруо прикажешь держать язык за зубами.
– Уже сделано. Дальше?
– Ханджи и Леви будут делать то, что им приказано. Без изменений. А ты пригляди-ка за ним получше. С завтрашнего дня, кроме общих дисциплин, будешь его тренировать лично. Подмечай за ним любые изменения. И следи за ним в оба глаза.
– Я понял тебя.
– Но помни, – остановил Эрвин Майка, когда тот встал со стула, – у всякого риска есть свой предел. Мне всё равно, в ответе он за свои действия или нет, но если совершит что-то непоправимое… у меня просто не останется выбора, и он окажется под стражей.
***
Остаток вечера прошёл таким манером: ближе к 18.20 начался ужин в общей столовке. А так как всё съеденное утром было выблевано в течении целого дня обратно, то надо это дело исправлять. Спустился я, значит, всё той же дорогой, что и сегодня утром. В этот раз путь до столовки не прервался внезапным столкновением с Браус. Я её даже не обнаружил за каким бы то ни было столом, когда вошёл туда. Видимо, она отсыпалась за прошлый ночной «наряд» в конюшне. Ну и ладно, мне больше достанется. А людей всё равно хватало. По крайней мере почти каждый стол был занят. Сгрёб всё, что увидел, себе на поднос, понёс всё это добро на тот самый стол поодаль ото всех и тут я услышал:
– Эй! Новичок! Садись сюда, здесь свободно.
Обернулся, чтобы глянуть, кому это хватило наглости позвать меня фразой «эй». За тем столом сидели двое и один из них был Райнер. Но голос видимо подал человек, рядом с ним сидящий. Прямо как его полная противоположность сидел, видимо, Бертольд. Жгучие короткие волосы, глаза цвета… великан по человечьим меркам, сравнимый разве что с Майком. Даже за столом чувствовался его могучий рост. Но стеснительный был не в пример больше. Чтобы не вызывать подозрений, решил срезать путь. И вот уже сел рядом, разложив все вкусности на стол, только потом я уже поблагодарил:
– Спасибо. Прости, я не знаю твоего… – да знаю, я его имя. Бертольд. Но для вежливости решил не раскрываться.
– Бертольд. Бертольд Гувер. Приятно познакомиться, – представился Бертольд
– Взаимно. Карт Эленверс, – поздоровался я в ответ.
– Карт? – приподнял брови Бертольд. – Так это про тебя мне Райнер рассказывал. Видел тебя недавно на построении. Ты правда из деревни по ту сторону стены? Я слышал, что ты пробыл за стеной больше пяти лет.
– Да, я про всё это тоже что-то слышал.
– Видишь, Берт? И за стенами выжил. И на язык остёр. И с юмором дружит, – обратился к Берту уже Райнер. – Жаль только, что силы у него особо-то нет. Вот сегодня на спарринге его Оруо отделал как манекена. И с лошадьми не дружит.
– Давай не будем про плохое, а? – вообще не хочется всё это вспоминать, особенно после «прихода». – И так за сегодня досталось.
– Не переживай, – осадил меня Райнер. – Никто из нас поначалу не умел толком ничего. Всему научим, всё покажем. Но ты в отличие от нас уже кое-чему обучен. Это сразу видно.
– Это ты про стрельбу? – поинтересовался Бертольд
– Не только про стрельбу, хотя и это тоже, да, – подтвердил Райнер. – Это где ж вас таких стрелков-то обучают? Чтобы каждая пуля попадала в десятку из раза в раз, пока мишень ни продырявил?
– Стрелять приходилось много, – отмахнулся я снова своей легендой, хотя это отчасти и правда. – От моей меткости зависела жизнь моих близких и всей деревни, где я раньше жил. Я просто не имел права промахиваться.
– Тогда нам ещё больше повезло. А то что в рукопашке слаб, так это мы быстро тебе поправим, – подбодрил меня Райнер. – Рубак с двумя мечами тут завсегда хватает, а стрелками мы не славимся, увы.
– Здесь до тебя только Саша да Жан могли в меткости дать каждому из нас по сто очков форы, – дополнил мысль Райнера Бертольд, – Но с тобой теперь стрелков уже трое. Зададим титанам жару?
– Ага, зададим… Если только не подохнем раньше.
– Эй, а вот такие разговоры ты это… брось, – одернул меня Райнер, – Да, жизнь тут не сахар, согласен. Но всё же далеко не так уж плохо, как могло быть. Верь, всё будет хорошо. Победим, рано или поздно. Главное – верить.
Да что же все заладили, как один? «Мы победим!» и «Надо верить в лучшее». Неужели никто из них не осознаёт весь масштаб проблемы, в котором они находятся? Хотя если судить их, как загнанную в угол жертву, то и правда судить их не в чем. Каждому жить хочется, а загнанной в угол жертве жить хочет вдвойне. Вот и борются так отчаянно.
Под эти жизненные темы, так прошёл мой ужин. Варёная картошка была малость с запашком, но голодному всё полезно, что в рот полезло. Затем принялся за похлёбку, которая в разы вкусней была, а напоследок оставил пару бутербродов и компот с абрикосом. Один бутер я съел сразу, а другой съел по дороге. Компот выпил одним залпом. Такая же бурда, как у нас в столовках, но с сахаром терпимо.
И вот, я поднимался назад к себе, как вдруг ты услышал в спину:
– Кадет Эленверс! Сюда!
Обернулся, и уже в принципе понял, чей это был голос. Пришлось спуститься. Хотя тот мог и подняться. Половину пролёта же.
– Да, капрал? – обратился я к капралу.
– Держи этот лист. Там наряды на завтра для тебя определены и по тренировкам дополнительные нормативы, – Леви вручил мне лист пергамента, и, получив его, я глазами пролистал его. Список дел на завтра внушает.
«Вот и моё обещанное «наказание» подоспело. Физиономия вечно хмурого капрала прилагается».
Впрочем, могу сказать это в голос, но потерплю.
– Всё ясно? – вновь обратился ко мне капрал.
– Так точно. Разрешите идти?
– Свободен.
И тот пошёл вниз по лестнице, а я – вверх.
========== Запись четырнадцатая: Мозгоправы всем нужны, и не только мне. ==========
Комментарий к Запись четырнадцатая: Мозгоправы всем нужны, и не только мне.
Эта часть является последнец в данном фанфике. Однако сам фанфик является лишь большим прологом, открывающим большую историю сталкера по кличке Калькуль. Ждите его возвращения совсем скоро)
Спасибо вам Огромное, дорогие читатели) За вашу поддержку и терпение!) Вы самые лучшие))
…вы..би..райся… выбирайся… мать твою… …что за… …аааааааа!!!!!!!
Пробуждение произошло внезапно: я тихо себе сопел за столом, увлекшись тем, что почитывал записи полугодичной давности… И резкая пульсирующая боль в висках пополам с триггером из кошмара заставила меня рефлекторно рвануть со стула. Какие-то доли секунды свободного падения, и я уже валялся на полу, мордой прямо на ковре, с ушибленным носом. Рядом лежал опрокинутый стул спинкой вниз. А со стола слетел мой дневник корешком вверх. Впрочем, подниматься на ноги я не спешил, а сразу полез за таблетками. Перевернувшись на спину, я выпил сразу две и дал себе минуток десять, чтобы дать боли уйти. А пока боль проходила я задался вопросом:
– ” А сколько же я проспал”?
Приподнявшись на локти, я задрал голову чуть выше и увидел, что на настенных часах стрелка еле-еле прошла отметку пять утра. То же самое было и на моих наручных, спрятанных под рукавом и перчаткой, корпусом на запястье. А за окном уже вовсю идёт серый рассвет.
– “Да чтоб вас всех плоть погрызла! Я что, всего на пару часов уснул!? Ох ё… Ладно, сначала отлежусь, потом чем-нибудь займусь. Все равно после такого спать точно не захочется”.
Закрыв глаза ладонями, я подождал, пока образы из сна не выветрятся из головы, звон в ушах не прекратится, а боль не станет хотя бы терпимой. Затем я окончательно поднялся с пола, отряхнулся, переоделся в свежую форму, выданную мне накануне. И направившись к зеркалу, висевшего напротив стола… Слегка проматерился от досады, что бритва так и осталась в рюкзаке, а рюкзак – на хранении. Вместе с моим снаряжением, электроникой и оружием, кстати. Похоже, что придётся временно потерпеть такую гадкую вещь как “бородка”. Терпеть её не могу, в голове у меня это слово стоит недалеко от слова “грязь”. Вообще – можно попытаться уговорить Эрвина отдать мне вещи назад. Но уже предугадываю его отказ, звучащий в стиле: “С моими вещами, даже храня их в своей комнате я рискую разрушить легенду”. А оружие мне так и так не вернут. Особенно после вчерашнего. Ну или по крайней мере, пока Эрвин не решится меня пустить в дело с поисками мутантов. Ничего, раз я им нужен как боец, то рано или поздно, это случится. А пока – приказ “сидеть на жопе ровно” никто не отменял.
И даже на фоне этого прочитанный заново список дел на сегодня, выданный ещё с вечера капралом, меня особо не сумел расстроить. Ну нормативов добавили, ладно. Не развалюсь. Ну наряды мне на пару с Конни назначили – холл замка отмыть от плинтусов до карниза со смежными помещениями. Но вот последнее: сходить к Ханджи и составить собственный психологический портрет – стоит тут явно неспроста. И главное на ней графа подмечена – “строго обязательно”. То есть в переводе на язык капрала: “свинтишь – устрою тебе проблемы”. По большому счету, послал бы я капрала давным давно, на три весёлых буквы. Но продолжи я так себя вести в военизированной группе, Эрвин и вовсе передумает мне помогать. И такими темпами мне точно Чернобыль не светит. Придется заново учиться играть по правилам. Ну или подыграть им, на худой конец.
***
Итак, спустя часа четыре: после завтрака, общего построения, бега в сотню кругов и последующих тренировок с тем же содержанием, Майк задержал шестерых новобранцев (в том числе и меня), построил нас отдельно ото всей остальной группы и объявил, что будет обучать нас дополнительно, под тем предлогом, что часть наших навыков сильно хромает.
Начали мы с УПМ. Долго же на нас цепляли эти штуковины, ремни наотрез не хотели цепляться, то путаясь, то болтаясь. Запрягли нас шестерых на своеобразные качели и отпустили страховку. Задачу поставили такую – удержать равновесие максимально долго. Так прошел примерно час. Мой рекорд составил четыре с половиной секунды. Казалось бы и так плохо, но по сравнению с новичками, державшимися минимум десять секунд, мой “рекорд” это просто вопиющий позор. И мало того, для Майка мое поведение на “качелях” показалось более чем странным: обычно, при утрате равновесия новобранцы бились головой об землю, да так что в кровь разбивали голову, а я качался то вниз то вверх, как маятник. Будто одна из ног была тяжелее, как железная… Ладно, проехали.
Затем – верховая езда. И как по закону подлости – мне опять-таки досталась та самая падла, что брыкается не в меру. После получаса верхом и третьего по счету полета на землю с седла, под улюлюканье собравшихся, Майк на ухо сказал, что якобы мой запах его отпугивает. И дал мне пару советов на этот счет: или измазать открытые участки своей кожи чем то, что заглушит мой дух или почаще наведываться в конюшню и ухаживать за своим конем. Дабы он ко мне хоть сколько-нибудь привык, поскольку тут пешком передвигаться – скорее ноги сотрешь до мозолей. И, выбрав последнее, я чисто символически назвал своего коня Гонором. Хотя шутки ради – хотелось сначала его назвать Жаном, но да ладно. Пожалею скакуна.
Дальше – рукопашный бой. Тут Майк пригласил к нам Райнера и Эрена в качестве показательного примера для большинства приемов. Плюс у нас тоже пополнение среди отстающих. Видать тоже драться не умеют. Это были Браус и… какой то лысый паренёк, по росту был чуть ниже Саши. Кенни, вроде? Нет, не… А, точно, Конни! Саша и Конни к нам присоединились, значит. Нас поставили по парам, Эрен и Райнер наглядно показывали нам нюансы, а Майк внимательно следил за нашим исполнением. А сам процесс шел так: сначала стойка, затем пример движения, потом отработка. И так прошло два часа кряду. По итогу нам было показано около пятнадцати приемов, из которых лично я сумел хорошо освоить разве что шесть: среди оборонительных – запомнил захват кисти и блок. А по атакующим я освоил удар по стопам, по коленным чашечкам, в солнечное сплетение и удар ладонями по ушам. Но и мой оппонент (кажется Джошуа кое-чему научился) – шея болит после его захвата, челюсть после апперкота и солнечное сплетение так же горело.
***
После долгожданной команды “разойдись” – я чувствовал себя немногим лучше кровососа. То есть злой, уставший и голодный. Уже и правда хотелось забить на капрала с его нарядом и сразу к Ханджи идти. Но тот мог пожаловаться Эрвину, а тот со мной церемониться не будет. И даже Майк меня прикрыть уже не сможет. А ведь тот за меня отвечает и помогал мне. Не, я не такой эгоист. Не время сейчас в козла играть.
А пока я тут размышлял, ощутимо оторвался от группы, в которой был Конни, а с ним у меня вообще то наряд намечен. Так что, нагнав группу, я сумел с ним скооперироваться. Конечно его лысую голову найти было несложно, как и познакомиться с ним. Оказался приятным человеком: невысокого роста, легко обращается с УПМ, выражается довольно прямолинейно. Правда остротой ума не блещет, но за то реакция весьма похвальна, если верить манге.
– Ты не знаешь, где найти подсобные помещения, чтобы найти швабры, тряпки и прочее для уборки? – уточнил я у Конни, остановившись у холла, который мы должны вымыть.
– А тебе зачем? – поинтересовался у меня Конни.
– Так Леви поставил меня с тобой в пару отмывать этот самый зал, – пояснил я для Конни.
– А, так это тебя прислали?
– Да, меня.
– Слушай, – протяжно начал Конни, – А давай по быстренькому с этим закончим? Лень со всем этим возиться. Так, протрем там и здесь, может Леви и не заметит? Холл-то большой.
—*Не поверишь, мне тоже лень с этим возиться, – поддержал и осадил я Конни. – Но ты же знаешь капрала лучше меня: найдет хоть одну пылинку – заставит передаривать все заново. А он ещё тот дотошка.
– Тоска, – расстроился Конни,– весь день уйдет напрасно.
– Что поделаешь…– подытожил я. – Ну так где швабры?
– Иди за мной, я покажу, – вырвался вперед Конни, показывая дорогу.
***
После четырех часов упорной работы, под конец дня, я уже ненавидел все, что было связано с уборкой: грязь, которая въелась в пол намертво, наждаком не отодрать (а я пытался, поверьте). Бесила пыль, от которой через пару часов я вовсю чихал, как ненормальный, канделябры, к которым надо было подниматься по лесенке, я даже навернуться с нее умудрился, закоченевшие мокрые пальцы, после энного количества ополаскиваний тряпки в ведре с водой. По итогу я просто психанул и пнул ведро прямо на пол, потом шваброй хорошенько так прошёлся. Чуть позднее к нам явился капрал. И опять-таки неожиданно.
– Ещё раз пнешь ведро с водой – заставлю мыть все этажи с помещениями, – спокойной наехал на меня капрал. Как будто дежурил здесь. – ты понял?
– Так точно, сэр. Прошу прощения, сэр, – сказал я напоказ.
К стронглаву послан, енот ты грёбаный.
– Покажите места, где успели убраться, – обратился уже к нам Леви.
Я пальцем указал на пол в первую очередь, затем на пыль с окон, плинтусов и карнизов и так по всему помещению, канделябры и частично люстру. Конни показал на помещения, примыкающие к холлу, остаток той люстры (так как я не мог везде добраться), сами окна от разводов вымыл и паутину с пауками раздавил. Дальше – где то минут десять от силы, он опытным глазом оглядел наши с Конни старания. Леви с дотошностью истинного енота, залезал с чистым платком повсюду, где мы указал ему на свой фронт работ. После, сперва обратившись ко мне – тот высказал свое “фи”, но лично меня он отпустил к Ханджи, называя мою работу “сносной”. Для первого раза, естественно и предупредил, что в следующий раз не будет ко мне так снисходителен. А Конни приказал переделывать заново свою часть. Похлопав по плечу Конни, я пошел навстречу к Ханджи.
***
Постучавшись в дверь её лаборатории, я вошел туда уже уверенней. И опять же под тот жуткий скрип. С того самого раза, как я здесь был, ничего в принципе не поменялось. Помещение было так же до отказа забито пробирками, реагентами и запачкана нагаром от свечей. Все также нагромождено хламом, темно из-за ставней и пыльно… Апчхи! Ох, блин, да чтоб вас. Разве что стопки книг были сложены чутка аккуратней. И еды пропавшей нигде не наблюдалось. Видимо Леви добрался и до нее, добившись хоть каких-то потугов на уборку. И видимо для Ханджи это и был предел ее возможности. Лавируя между той самой столешницей с реагентами и тремя стопками книг (по сотне книг каждая, наверно), я услышал:
– Да уберу я тут все! Достал меня уже, коротышка! В который раз уже…
– Э-э-э, —недоумевал я. Услышать Ханджи в таком плохом настроении? Окей, рискну продолжить, авось не убьет. – Я, в принципе, и не принуждаю тебя здесь убираться. Но коротышкой я вроде и не был.
– Ой! Прости, Калькуль. Сегодня Леви меня с раннего утра успел выбесить со своей уборкой. А я тут делом занята, между прочим! Я на пороге большого открытия, а ему видете-ли невдомёк, мол давай, убирай здешний свинарник и все тут. Иначе он это сделает вместо меня! Как будто он что-то понимает в творческом беспорядке! А я ему: не смей тут хозяйничать! А он…
