Текст книги "Право Выбора (СИ)"
Автор книги: Kampanova
сообщить о нарушении
Текущая страница: 1 (всего у книги 20 страниц)
========== Пролог ==========
Драко Малфой с детства привык к тому, что решения его отца всегда верны, авторитет неоспорим и единственное, что он должен испытывать по отношению к Люциусу – безграничное уважение и благоговение. Надо признать, что тогда следовать подобному образу мыслей было гораздо проще. Тогда кумир отца – Тёмный Лорд – был лишь гипотетической фигурой, перспектива возвращения которого сулила лишь ещё больше величия чистокровных волшебников. Возрождение Волдеморта должно было лишь поспособствовать усилению их власти и влияния на магический мир, а ещё давало надежду на то, что магглы, грязнокровки и предатели крови займут, наконец, то место, которого достойны на самом деле.
Однако время шло, и становилось очевидно, что вернувшийся Великий Тёмный волшебник преследует только свои интересы, а его так называемые последователи, Пожиратели Смерти – всего лишь слуги, причём действующие без права на ошибку.
Получив задание убить Альбуса Дамблдора, Драко поначалу искренне считал, что Тёмный Лорд выбрал его для этой миссии потому, что видел в нём потенциал и верил, что юный наследник Малфоев справится. Юноша был горд собой, предвкушая, как до глупого старика дойдёт, что не только его любимчик Поттер может быть Избранным. То, что эта миссия на самом деле – наказание его отцу за провал в Министерстве Магии, он понял далеко не сразу. Паника и осознание истинной сути происходящего накрывала его постепенно, когда никак не удавалось починить Исчезательный Шкаф, передать смертоносные подарки директору Хогвартса чужими руками, когда Снейп настойчиво предлагал свою помощь, словно куда лучше зная, что Драко на самом деле не способен на то, что ему было поручено совершить.
И пусть Тёмную Метку он принимал с энтузиазмом, следуя усвоенным с детства убеждениям отца, впоследствии Драко понял, что никогда не имел пресловутого права выбора. Люциус сидел в Азкабане, а оттого, насколько он будет успешен в порученном задании, будет зависеть жизнь его матери и его собственная. Речь шла не о привилегиях и заслугах, а о выживании. И отца, способного подсказать и утвердить в правильности принимаемых решений, рядом не было.
Когда миссия была завершена, пусть и с помощью Снейпа, жизнь его претерпела ещё большие изменения: большую часть времени Драко теперь проводил в Малфой-Мэноре, участвуя изредка в собраниях Пожирателей Смерти, почти не появляясь в Хогвартсе, где теперь командовали Кэрроу. Выпущенный из Азкабана отец выглядел жалким и подавленным, мать была тенью самой себя, а в поместье распоряжалась его тётка Беллатриса, использовавшая некогда прекрасную столовую в качестве комнаты для пыток. Казалось, Мэнор изо дня в день впитывал в себя весь ужас и отчаяние его пленников, постепенно превращаясь из произведения архитектурного искусства в мрачный могильник.
В момент, когда Тёмный Лорд на одном из собраний забрал палочку Люциуса, совершенно не заботясь о том, что на самом деле тот вовсе не желал её отдавать, образ отца, которому он всю жизнь хотел подражать и которого так боялся разочаровать, рассыпался прахом, словно в него попало заклинание Редукто. Он много думал том, что, вероятно, не всё, что тот внушал ему с детства, следовало принимать на веру.
Именно тогда наследник чистокровной фамилии позволил себе мыслями вернуться к тому, что не давало ему покоя с четвёртого курса. К тому, что Люциус никогда бы не понял и не одобрил. Более того – за одну подобную мысль можно было получить Круциатус и перспективу стать лишённым наследства предателем крови. Драко Малфой позволил себе думать о том, что то, что он обязан был считать отвратительным и недостойным его, на самом деле было прекрасным.
Состоявшаяся недавно помолвка с младшей дочерью Гринграссов Асторией никоим образом не повлияла на его вернувшуюся способность мечтать, поскольку мысли юноши занимала отнюдь не чистокровная невеста. Благо, их семья впала в немилость у Волдеморта и тот редко появлялся в поместье, а потому никто не копался в его голове в поисках доказательств верности и преданности. Другим же Пожирателям, постоянно появляющимся в Мэноре, юноша вовсе был не интересен. Он уже привык пропускать мимо ушей их слова о собственной трусости.
Тётка Беллатриса вспоминала о нём только в редкие минуты, когда ей надоедало самой мучить пленников на полу их столовой и можно было уделить какое-то время обучению племянника. Надо отметить, что её энтузиазма надолго не хватало, в понимании одной из самых фанатичных последовательниц Волдеморта, проявление сочувствия было слабостью, а потому ей не хотелось тратить время на сына своей сестры.
Драко Малфой поставил под сомнение авторитет отца, и пусть он никогда бы в этом не признался, но неожиданно для себя понял, что это сделало его чуточку счастливее. Родовая магия Мэнора всё ещё подчинялась молодому наследнику, а потому он наложил на свою комнату множество защитных заклинаний, в результате чего только его мать Нарцисса теперь имела возможность заходить туда. Там, спрятавшись ото всех ужасов, происходящих в поместье, он вновь и вновь воскрешал в голове единственный запретный образ, что вот уже несколько лет он любил столь же сильно, сколь вынужден был презирать. Образ той, которую он унижал и оскорблял каждый раз, когда больше всего на свете хотел поцеловать.
И пусть прошло несколько месяцев с тех пор, как она подалась в бега со своими пустоголовыми дружками, Драко не терял надежду, что рано или поздно ему выпадет возможность увидеть её вновь. Он и представить не мог, что его мечтам суждено сбыться совсем скоро, но отнюдь не так, как он себе это представлял.
========== 1. ==========
В тот весенний день Драко в очередной раз заперся в своей комнате, стараясь лишний раз не попадаться на глаза своей тётке и постоянно снующим по поместью Пожирателям Смерти.
Беллатриса явно была не в настроении, что выражалось в особой изобретательности в методах допроса пленников. Молодой человек не находил в данном процессе ничего интересного, при всех своих сомнительных моральных качествах он всё же не испытывал удовольствия, наблюдая агонию корчащихся на полу волшебников, гоблинов и оборотней. А потому он счёл за благо посвятить время совершенно безнадёжному, с его точки зрения, делу – попытке научиться вызывать Патронуса. Поистине радостных воспоминаний ему не хватало, да и обстановка для вызова позитивной силы была явно не подходящей, но Драко привычно обвинял не себя, а некомпетентных преподавателей Защиты от Тёмных Искусств, которые предпочитали обучать не весь курс, а чёртова Избранного Поттера в индивидуальном порядке.
Среди Пожирателей помочь ему было некому, они предпочитали оттачивать свои навыки применения Непростительных и были не заинтересованы в других видах магии. Драко предполагал, что Снейп мог бы помочь, но новый директор Хогвартса практически не появлялся в Мэноре. Молодой человек быстро начинал раздражаться от собственных неудач, что в свою очередь только усугубляло ситуацию.
Внезапно раздался хлопок, и посреди комнаты появился его личный домовой эльф Хуки.
– Какого чёрта тебе нужно?– Излишне резко рявкнул он на существо, поскольку в тот момент слабое свечение начало появляться из палочки Драко и тут же исчезло, не успев оформиться даже в мало-мальски приличный щит, не говоря уже о телесном Патронусе. Более всего его разозлило то, что воспоминание о ней помогло. Не должно было, но сработало. От этого на душе стало ещё гаже. А потому так приятно было отвести душу, сорвавшись на Хуки. – Я же просил меня не беспокоить!
– Простите Хуки, сэр Драко. – Затрясся от страха домовик. – Мадам Беллатриса послала за вами! Она сказала, что это срочно! Хуки плохой эльф, Хуки накажет себя за то, что побеспокоил молодого хозяина!
– Исчезни с глаз моих. – Устало пробормотал Драко, пряча палочку. Очередной громкий хлопок возвестил об исчезновении эльфа. Тяжело вздохнув, юноша медленно покинул комнату. То, что тётка вспомнила о его существовании, определённо не сулило ничего хорошего.
Войдя в столовую, юноша не поверил собственным глазам. Мерлин определённо над ним издевался, исполнив его желание настолько буквально. Его взгляд упал на мечту любого Пожирателя Смерти, грезящего об особом расположении Тёмного Лорда: егеря умудрились поймать и привести в Малфой-Мэнор Золотое Трио в полном составе. Ему понадобилось включить всё своё самообладание, чтобы сдержать рвущуюся наружу злорадную ухмылку. Краем уха Драко слышал, как Нарцисса просила его опознать Поттера, чья внешность была изменена банальным Жалящим заклятием.
И пока Беллатриса разглагольствовала о том, что если он подтвердит, что в их руках главные враги Волдеморта, им простят прежние ошибки, молодому человеку невольно вспомнились слова покойного Дамблдора о том, что в нынешние времена необходимо выбирать из того, что легко и того, что правильно. Он с абсолютной ясностью осознал, что не желает Поттеру поражения. А также то, что победа Тёмного Лорда ничего не изменит, он так и будет вынужден посвятить свою жизнь доказательству своей преданности.
Помимо этого, юноша не мог игнорировать основную причину своего молчания. Ту, что вырывалась из рук Сивого, бросая на него яростные взгляды своих тёмных карих глаз.
– Может быть… Я не уверен… – Пробормотал Драко.
– Ничего, это ничего, сынок. – Мягко проговорила Нарцисса, положив руку ему на плечо. – Тёмный Лорд в отъезде и просил не беспокоить. Когда он вернётся, мы уже точно будем уверены, что поймали именно мистера Поттера.
Когда Беллатриса отвлеклась на меч в руках одного из егерей, Драко снова бросил вороватый взгляд на Грейнджер. Как всегда, лохматая и в уродливой маггловской одежде, в компании двух недоумков, которым хватило глупости попасться. Такая прекрасная и такая желанная. Молодой человек сглотнул, пытаясь взять себя в руки. Сейчас определённо было не время для фривольных мыслей: гриффиндорская заучка была до смерти напугана. Он был готов взвыть от чувства безнадёжности, охватившее его, когда Поттера и нищеброда Уизли повели в темницу, а её оставили для допроса.
Ну почему Белла не захотела помучить Уизли? Да, расшитая бисером сумка, в которой обнаружили меч, явно была девичьей, но вряд ли рыжий, явившийся в рюшечках на святочный Бал на четвёртом курсе, отличает женские аксессуары от мужских. Мог и соврать, что это его, никто бы не удивился. Драко со злорадным удовольствием подумал о том, что после пыток рыжего у него, пожалуй, хватит позитивных воспоминаний для вызова чёртова Патронуса.
Белла могла бы за компанию помучить ужаленного уродца Поттера, что тоже не вызвало бы в его душе непримиримых противоречий. Ведь одно дело – определиться с тем, кому желаешь победы в войне, а другое – отомстить за проигнорированное в Ховартс-экспрессе предложение дружбы. И плевать, что чужими руками. Он не гриффиндорец, чтобы бросаться в бой, не думая о последствиях. А с Поттером определённо лучше ссориться, а не драться.
Драко понимал, что подобные размышления отвлекают его находящийся в полном ужасе разум от того, что должно произойти. Он слишком хорошо знал Беллатрису, чтобы не осознавать, что она добьётся от Гермионы признания, откуда в её сумке оказался меч Годрика Гриффиндора. Пронзительный крик девушки разрезал давящую тишину Малфой-Мэнора. Юноша отвернулся, искренне надеясь, что испытываемые эмоции не отразились на его лице. Он глубоко вдохнул, пытаясь собраться с мыслями. Действовать нужно было расчётливо, поскольку любое его опрометчивое решение не только не поможет, но и усугубит ситуацию. Конечно, он мог бросить в Беллу Остолбеней, что стало бы самым героическим, самым тупым и, главное, самым последним поступком в его жизни.
Определённо следовало найти лучшее решение, не спутав понятия героизма и идиотизма. Грейнджер должна любой ценой оказаться в его комнате, в безопасности. Но потребуется время, чтобы найти подходящий момент. В конце концов, от Круциатуса ещё никто не умирал. «Зато сходили с ума…» – ехидно напомнило Драко подсознание. Ему потребовалось ещё несколько мгновений, чтобы вновь не удариться в панику. Всё-таки Грейнджер – ярчайшая ведьма нашего времени, как часто любили говорить о ней преподаватели Хогвартса, что в те времена так его раздражало. Она не растеряет свой разум от пары минут пыточного заклинания.
Тем временем, события в столовой развивались стремительно. Приведённый из подземелья гоблин почему-то подтвердил, что меч из сумки Гермионы – подделка, хотя интуиция подсказывала Драко, что это всё же подлинник.
Тётка явно закончила с девушкой и собиралась кинуть в распростёртое на полу худенькое тельце Аваду. Драко было решился напасть на Пожирательницу, когда внезапно помощь пришла совершенно неожиданно. Молчавший всё это время Сивый подал голос:
– Если не собираешься платить, отдай мне девчонку. – Прорычал он, и юношу передёрнуло от мысли о Гермионе в руках этого монстра. – Она так вкусно пахнет… И красотка…
Беллатриса дико расхохоталась, явно довольная этой идеей:
– Что ж, от грязнокровок может быть толк! – Заявила она. – Забирай её, только не забудь потом добить.
– Это почему же он её должен забирать? – Манерно растягивая слова, решился вступить Драко, бросая Сивому мешочек с галлеонами. – Забирай и проваливай. – Приказал он. Оборотень, не став спорить, быстро покинул столовую. – Отдай эту девку мне, тётя Белла.
– Племянничек, зачем тебе это? – Прошипела Пожирательница. – У тебя же есть прекрасная невеста. Идеальная. Чистокровная. Из приличной семьи, к тому же, влюблена в тебя.
– Перечисляя все эти великолепные качества Астории, ты упускаешь одну маленькую деталь: ей нет ещё пятнадцати лет. – Поморщился Малфой, от всей души надеясь, что тётка поверит его блефу. – И из-за того, что отцу так не терпелось объявить о нашей с ней помолвке, Паркинсон отказывается иметь со мной дело. Грязнокровка скрасит моё одиночество… – Мерзко улыбнулся он, краем глаза заметив, как вздрогнула лежащая на полу девушка.
– Сынок… – Прошептала ошеломлённая Нарцисса. – Прошу тебя, прекрати этот саботаж. Когда Люциус вернётся, он снова тебя накажет.
– Мне жаль тебя разочаровывать, мама, но, боюсь, что меня его мнение заботит также сильно, как и его моё о той нелепой помолвке, что он заставил меня заключить. – В голосе Драко появились раздражённые нотки. – Я забираю грязнокровку.
– Поверить не могу, что ты хочешь пачкаться её грязной кровью! – Недвусмысленно намекнула Беллатрисса.
– Это тот случай, когда грязная кровь как раз подтверждает чистоту. – Малфой не сдал своих позиций. То, что Волдеморт забрал отца в своё странствие, было большой удачей. Вряд ли в его присутствии юноша смог бы провернуть этот акт непослушания. Но сейчас он чувствовал, что почти достиг своей цели. Стараясь скрыть охватившее его ликование, молодой человек повернулся к продолжающей лежать на полу Гермионе:
– Вставай, если не хочешь получить ещё Круцио. – Максимально холодным тоном проговорил он, стараясь не смотреть на уродливую надпись, вырезанную на её предплечье.
Девушка с трудом поднялась на ноги. Её заметно трясло.
– Я не пойду с тобой! – Резко воскликнула она.
Нет, нет, молчи, глупая девчонка!
– Я предпочту погибнуть. – Продолжила девушка. – Просто убей меня! – Крикнула она, глядя в глаза Беллатриссе как единственной способной выполнить её просьбу.
– Не сомневайся, милочка, я выполню твою просьбу, как только Драко с тобой закончит! – Пообещала Беллатриса. – Нам не нужны бастарды-полукровки!
У Драко было буквально несколько секунд на принятие решения, пока безрассудная гриффиндорка не успела наговорить ещё больше глупостей:
– Империо! – Проговорил он, направив палочку на Грейнджер. Девушка моментально замерла в ожидании приказа, её напряжённые плечи опустились. Липкая, мерзкая эйфория подчиняющего Непростительного.
– Кэрроу будут тобой довольны, Драко! – Не удержалась от комментария Беллатрисса. – Я не думала, что у тебя так легко будут получаться Непростительные.
Криво усмехнувшись и не удостоив её ответом, Драко повернулся к Гермионе:
– Иди за мной. – Приказал он, с отвращением наблюдая, как она подчиняется, делая шаг в его сторону, словно бессловесная кукла.
========== 2. ==========
Когда они покинули столовую под безумный хохот Беллатриссы и прошли в его комнату, слизеринца охватило безумное желание как можно скорее произнести Фините Инканантем, чтобы отменить действие заклинания, однако он предусмотрительно поостерегся это делать. Если Драко что и усвоил с третьего курса, так это то, что рука у Грейнджер твёрдая. А сейчас, когда гриффиндорка так напугана, может случайно навредить или ему, или себе.
Драко окинул её взглядом. Маггловская шерстяная кофта и странные брюки, название которых он не мог вспомнить, были заляпаны лесной грязью и кровью, волосы выглядели ещё более растрёпано, чем обычно, если это было вообще возможно. Он не видел Гермиону с шестого курса, а потому позволил себе рассматривать её, не отводя взгляд. Та же тонкая талия, полная грудь, волнующие стройные бёдра. В ней не было идеальности Пэнси Паркинсон, не было лоска Астории Гринграсс, но вот уже несколько лет он отчаянно пытался выкинуть из головы мечты о ней. Как она могла этого не замечать? Чёртов чемпионат мира по Квиддичу ведь выдал его с головой. Он рисковал, предупреждая их компанию о Пожирателях Смерти, идущих прямо к ним, но не мог поступить иначе. Да и потом, сходя с ума от ревности, Малфой натравливал на неё Скитер в надежде причинить Грейнджер ту же боль, что испытывал он, видя, как на Святочном Балу она входит в зал под ручку с Крамом, или обнимается с Поттером в палатке для Чемпионов.
На пятом курсе было немногим легче, но участие в Инспекционной Дружине помогало, можно было преследовать её под прикрытием задания Генерального Инспектора, бесить, снимая баллы с Гриффиндора. Он был рад даже крупицам её внимания, пусть презрение было единственной эмоцией, которой она удостаивала его. Приходилось защищать эту заучку от неё самой, не позволяя договаривать фразы, оскорбляющие Амбридж, у которой всюду были уши. Как ни крути, снятые баллы были намного меньшим злом в сравнении с перспективой знакомства с её печально известным пером.
А потом был шестой курс, задание Тёмного Лорда, которое, несмотря ни на что, не могло отвлечь от неё. Те слёзы по Уизли, которого в гланды целовала в коридорах тупоголовая Браун, вызывали бессильную ярость в его душе. Он не мог, подобно Поттеру, подойти и утешить её, а потому как можно дольше прятался в Выручай-комнате, отвлекаясь на ремонт Исчезательного шкафа, концентрируясь на цели. Слёзы, отчаянье, желание доказать свою избранность сводили с ума. Он мечтал о том, что когда выполнит задание Волдеморта, Грейнджер перестанет воспринимать его как докучливое насекомое, вечно цепляющееся к её ненаглядному Поттеру. Когда его планы один за другим терпели поражение, он всё больше возвращался мыслями к ней, хотя знал, что не должен. Сектумсемпра стала для него небольшим освобождением, ведь в лазарете его постоянно поили зельем Снов без сновидений. Хотя бы там измученный разум ненадолго обрёл покой, прежде чем Малфой снова вернулся к своему заданию и последовавшим за ним трагическим событиям.
Он понял, что продолжает пялиться на неё, ожидающую нового приказа. Драко резко повернулся к шкафу, быстро вытащив свою рубашку, и протянул её Грейнджер:
– Переоденься. – Приказал он. Не имевшая возможности отказать, девушка потянулась руками к краю свитера. В этот момент в душе Драко шла отчаянная борьба: с одной стороны, мысли о переодевающейся Гермионе определённо будут теми самыми прекрасными воспоминаниями, которых ему так не хватает для вызова Патронуса, с другой – его всё-таки воспитали джентльменом. Малфой почти убедил себя, что во имя освоения нового заклинания, тем более светлой магии усовершенствованного уровня, вполне можно немного пренебречь привитыми с детства моральными принципами, говорящими, что подсматривать за переодевающейся девицей, пусть даже и грязнокровкой – дурной тон, когда заметил, что её рука, оголяя живот в попытке снять свитер, немного дрожит, даже несмотря на наложенное заклятие. Стыд, смешавшийся со сладостным предвкушением, заставил его спешно отвернуться.
Он не для этого привёл её сюда. Грейнджер не простит ему, если он воспользуется ситуацией. Испорченный разум избалованного наследника подкинул идею, что, пожалуй, можно было бы стереть ей память, а также то, что он не планирует делать ничего плохого – просто подсмотреть, но непонятно с чего проснувшаяся совесть снова подняла голову. Она должна помнить, что, когда была полностью в его власти, он не перешёл черту. Да и продолжать накладывать заклинания на девушку после пытки – явно не достойный чистокровного аристократа поступок.
– Готова? – Спросил он, не оборачиваясь.
– Да. – Услышал юноша тихий ответ, не узнав даже её голос.
– Хуки! – Крикнул Драко. Эльф моментально появился в комнате. – Этой девушке нужна медицинская помощь. – Он повернулся к Гермионе, стараясь смотреть на неё только как на человека, нуждающегося в помощи. Признаваясь откровенно, сделать это не составило труда. Она была гораздо ниже его ростом, а потому рубашка доставала ей до колен, которые были в синяках и ссадинах. С левой руки капала кровь – его безумная тётка что-то вырезала на её коже, щёки покрывал нездоровый румянец – вероятно, у неё начинался жар, частое явление после Круциатуса. Сейчас он был рад, что не поддался соблазну подсматривать за ней – вероятно, всё её тело было не в лучшем состоянии. И пусть он упустил, возможно, единственный шанс увидеть её обнажённой, но в тот момент даже испытал гордость за себя. Что ж, на лавры гриффиндорцев он не претендует, но, по крайней мере, не бросил девицу в беде и определённо не упрекнул бы себя в том, что спас её из корыстных целей.
Тем временем, эльф, посадив Гермиону на кровать, старательно залечивал её раны и ссадины. Она оставалась безучастной к происходящему, выполняя волю подчинившего её волшебника. Драко по-прежнему не решался снять с неё заклинание, усмирив свою совесть тем, что спокойствие, с которым Грейнджер относится к производимым над ней медицинским манипуляциям, и в её интересах.
– Готово, сэр. – Отчитался Хуки. – Я не могу до конца вылечить это. – Он продемонстрировал шрам на предплечье девушки, вырезанный ножом Беллатриссы. Грязнокровка – гласила надпись. Драко отвёл взгляд от уродливой отметины. В конце концов, то мерзкое клеймо, что он добровольно позволил поставить на себе, глупо радуясь своей мнимой исключительности, было ничем не лучше.
– Принеси зелье Сна без сновидений. – Приказал Малфой эльфу. Тот исчез и через мгновение появился вновь, с флаконами в руках.
– Выпей. – Коротко приказал он Гермионе. Та вновь подчинилась. – Ложись в кровать и спи. – Девушка выполнила его приказ, и буквально через пару минут её прерывистое дыхание сменилось на более спокойное и глубокое: Грейнджер уснула. Отпустив эльфа, Драко накрыл её одеялом, не отказав себе в удовольствии всё-таки взглянуть на её бёдра, которые оголила задравшаяся от лежачего положения рубашка. Тихо прошептав заклинание, Малфой отменил действие Империо, после чего прошептал другое, на французском, взмахнув палочкой. Порой в дневниках его чистокровных предков можно было отыскать нечто поистине стоящее.
Отойдя от кровати, Драко трансфигурировал стоявшее рядом с камином кресло в кровать для себя. Когда слизеринец ложился спать, он подумал о том, что неплохо было бы взять у Хуки зелье и для себя, но уснул, не успев окончательно решиться позвать эльфа.
========== 3. ==========
Комментарий к 3.
Перед публикацией новой части хочу от всей души поблагодарить trpnastya за первую награду для “Права Выбора”. Неожиданно и очень приятно! Постараюсь оправдать оказанное доверие!
Когда Гермиона проснулась, ей потребовалось некоторое время, чтобы воссоздать в голове события прошлого дня. Собраться с мыслями было сложно, руки тряслись, а в горле першило, словно она не сделала ни глотка воды в течение всей предыдущей недели. Увидев на полке возле кровати стакан, девушка моментально его выпила, только потом подумав о том, что это могла быть вовсе не вода. Впрочем, выбора не было, пересохшее горло так саднило, что даже сделать более глубокий вдох казалось непосильной задачей.
Пришлось успокоить себя тем, что, в любом случае, она сейчас в таком беспомощном положении, что с ней могут сделать что угодно, не прибегая к использованию зелья. Так или иначе, она не брала ничего в хранилище Беллатрисы Лестрейнж, и этот факт никак бы не изменил выпитый Веритасерум. Да и вряд ли на неё стали бы расходовать столь дорогое и сложное в приготовлении зелье. Наверняка, по мнению Беллатрисы, старый добрый Круциатус верней.
Похоже, что Пожирательницу Смерти здорово напугало то, что они с Гарри и Роном могли пробраться в Гринготтс. Возможно, там может храниться очередной крестраж.
Решив обдумать эту теорию позже, Гермиона осмотрела комнату, в которой проснулась. На втором курсе, когда они с мальчишками выпили оборотное зелье, ей так и не довелось побывать в гостиной Слизерина, однако помещение, куда она вчера попала, явно напоминало тот образ, что нарисовала Грейнджер в своём воображении. Зелёные стены, серебристые аксессуары, сдержанный стиль.
Что ж, ей это не приснилось: она в комнате Драко Малфоя. Сам хозяин безмятежно спал в кровати, находящейся в противоположном углу возле камина. Гермиона тихо вздохнула с облегчением. То, что Малфой спит, давало ей возможность собраться с мыслями. Возможно, даже попытаться разработать план побега.
Память услужливо подкинула воспоминание о том, как бывший однокурсник применил к ней Первое Непростительное. Он ясно дал понять, какое намерение при этом преследовал, однако сейчас спит на противоположной стороне комнаты. Подняв одеяло, Гермиона обнаружила на себе его рубашку, надетую на голое тело. Несмотря на то, что она находилась под действием заклятия, девушка помнила, что переодевалась сама, бросая взгляды на его спину, когда Малфой отвернулся от неё. Внезапно её прошиб холодный пот от осознания: он ведь мог стереть ей память. Трясущейся рукой девушка провела по своей промежности, облегчённо выдыхая: она не была изнасилована, ведь наверняка лишение невинности оставило бы какие-то следы. Боли тоже не было.
Тем не менее, облегчение от осознания того, что Малфой на какое-то время отказался от своих намерений, не продлилось долго. Гермиона вспомнила, как он разглядывал её, когда привёл сюда. Быть может, ему просто неприятно было насиловать не совсем здоровую девушку, а потому он и приказал эльфу сначала подлечить её. Юная волшебница вздрогнула. Это было более всего похоже на правду. Пока он спит, надо попытаться найти какое-нибудь оружие и сбежать. Если раньше она могла предполагать, на что был способен Малфой, то теперь понятия не имела, чего от него ожидать.
Если месяцы скитаний в поисках крестражей достаточно сильно повлияли на Гарри и Рона, то каким человеком стал Драко теперь, находясь в кругу Пожирателей Смерти и являясь одним из них?
Гермиона тихо встала и обошла кровать в надежде найти свою одежду. Спустя несколько минут стало очевидно, что её вещей в комнате нет, как нет и двери наружу. По всей видимости, Малфой наложил на неё какие-то отводящие чары на случай, если гриффиндорка попытается сбежать. Пройдясь по комнате, она нашла-таки дверь, но та вела в ванную. Никаких иных возможностей покинуть комнату она не обнаружила.
Чуть не застонав от разочарования, Гермиона вновь опустилась на свою кровать. Мозг судорожно продолжал искать выход из создавшейся ситуации. Мысли о том, что её мальчишки томятся в подземелье, если их уже не передали Сами-Знаете-Кому, не добавляли позитива. Ситуация складывалась на редкость неприятная и девушка понятия не имела, как им троим выпутаться из этой передряги.
В голову пришла мысль попытаться найти палочку Малфоя, хотя интуиция подсказывала, что вряд ли ей это удастся. Пришлось признать, что ненавистный слизеринец был далеко не глуп. Раз уж он предусмотрительно заколдовал выход, то наверняка она не сможет подобраться и к палочке.
Казавшийся наиболее рациональным вариант напасть на бывшего однокурсника, пока он спал, Гермиона отмела сразу. Пусть это было самым очевидным решением, гриффиндорка не была способна на подобную низость. А ещё Малфой мог наложить оповещающие чары на случай, если она попытается приблизиться. И тогда неизвестно, чем всё закончится. Вряд ли он спустит ей с рук попытку причинить вред самому дорогому Драко Малфою человеку – ему самому.
Внезапный резкий звук упавшего тела заставил её вздрогнуть. Обернувшись, Гермиона увидела ещё несколько секунд назад сладко спящего слизеринца, который сидел на полу, потирая спину и тихо ругаясь. Вместо кровати рядом с ним теперь находилось кресло, и девушка не удержалась от ехидного смешка:
– Вообще-то, чары трансфигурации нужно обновлять каждые шесть часов, Малфой. – Снисходительно проговорила она.
– Вообще-то, я это знаю, заучка. – Проворчал юноша в ответ. – Ты, возможно, удивишься, но до этой ночи мне не доводилось спать на изменённой чарами мебели. У нас, знаешь ли, её и так достаточно.
– И что же помешало найти себе лишнюю кровать в таком огромном замке? – Насмешливо подняла бровь Гермиона, вновь встав с кровати и сложив руки на груди в привычном жесте.
– Какой занятный вопрос. Всегда удивлялся, почему тебя считают умной… – Проговорил Драко, поднимаясь с пола и направляясь к ней. – Как думаешь, ярчайшая ведьма нашего времени, как я бы смог объяснить, отчего вдруг решил не делить кровать с пленницей, которую забрал себе как раз для постельных утех, а? – Он поднял на неё глаза, задержав взгляд на голых ногах девушки.
Каким бы острым не было желание отмыться от этого липкого, тошнотворного разглядывания, девушка смело посмотрела на него в ответ. Гермиона быстро решила для себя, что какой-то трусливый слизеринец её не напугает. Он снова пялился на неё. Если в прошлый раз можно было объяснить это простым любопытством, то теперь девушка подумала, что сможет использовать его интерес в своих целях. Несмотря на то, что был только в пижамных штанах и тонкой майке, палочка могла быть при нём. Озарение пришло моментально: она попытается вытащить её, а потом будет действовать по ситуации. К чёрту мораль. Её друзья в подвале, а она сама в нескольких мгновениях от изнасилования.
Подходя всё ближе, Драко мысленно отметил, что гриффиндорка, несмотря на её уязвимое положение, не пытается отстраниться. Более того – позволила парню подойти вплотную, проведя дрожащими пальчиками по его спине. Малфой закрыл глаза, позволив себе несколько секунд насладиться ощущением её рук на своей коже, пока не осознал истинный мотив её действий. Несносная всезнайка явно пыталась найти его палочку. Что ж, он прекрасно осознавал, что с ней нельзя терять бдительность. Слегка прикусив её кожу возле уха, он хрипло прошептал ей в ухо:
