Текст книги "Небеса нараспашку"

Автор книги: Кали Вулф

сообщить о нарушении

Текущая страница: 2 (всего у книги 4 страниц)

– Даже без акцента, – поражённо признала очевидное я. Фруп пронзительно защебетала, должно быть, смеясь:

– Очень хорошо! Жаль, что мы так ограничены во времени, а теперь наклонись, я установлю тебе воздушный фильтр… Так-так…

К этому я готова не была. Из лапок Фруп в мой нос вдруг выстрелило что-то острое, и я закашлялась.

– Всё, спокойно, уже закончилось. Теперь ты сможешь полноценно дышать, насыщаясь меньшим количеством кислорода. А теперь раздевайся, я тебя измерю. Не волнуйся, сюда никто не войдёт, – для верности лекарка набрала на панели у двери какой-то код.

Волноваться? Едва ли моя ювенильная тушка могла представлять интерес для кого бы то ни было, если не считать чисто научные изыскания.

Пока я распаковывалась, жалея, что не побрила ноги, Фруп порхала вокруг меня как оголтелая:

– Твой сердечный ритм учащён. Волнуешься?

– Немного, – решила не скрывать очевидное я, – Ведь мне не приходилось раньше заниматься… дипломатией.

– Всё начинается с доверия. Доверяй своему напарнику. Вам надо научиться работать вместе. Он – разум, ты – чувства.

– Он – робот, – озвучила свою теорию я, – Не сочти за грубость, но он ведёт себя высокомерно, будто я какая-то обуза.

– Валентино не совсем такой… как это у вас, людей, говорится? А. Кретин. Он тоже может нервничать и волноваться.

– Да ну? – усомнилась я, по сигналу подняв руки и вспоминая о небритых подмышках.

– Точно-точно, – Фруп, похоже, пристально изучала созвездия моих родинок, свесившись с потолка вниз головой. Её длинный хвост был оснащён ещё одной пушистой «лапкой», позволявшей рассмотреть меня с любого доступного ракурса, – Ты заметила, как он тёр шею, когда я спросила, нужно ли тебя стерилизовать?

– Это признак волнения?

– Нет, у его расы в этой области расположены органы размножения. Как… – Фруп снова призадумалась, измеряя мои стопы, – Тычинки у земных цветов.

– О… – больше мне в голову ничего не пришло.

– Не будь этой операции, твой напарник бы дичал, учуяв самку. И дрался. Их раса никогда бы не пошла по пути прогресса, не будь стерилизации. Гианги, по сути, одиночки. Это их название.

– Гианг, значит, – повторила я новое для себя слово.

– Да. После операции они становятся более спокойными, но поверь, несмотря на то, что Валентино гордится прогрессом, он по-своему завидует тебе.

– Ха-ха, с чего бы это? – моя бравада тут же показалась мне жалкой.

– Люди, при всём их несовершенстве, способны обуздывать свои желания в отличие от расы гиангов, которые пошли на беспрецедентные меры, чтобы вступить в галактическое сообщество. Может, твой вид ещё не дорос до общения с другими расами, но кое-что вы всё же умеете.

– А как… – я поверить не могла в то, что решила это спросить, – Как тогда гианги образовывают пары?

– В древние времена самку опылял победитель схватки. Сейчас гианги размножаются только по решению Совета. Как таковых пар они не образуют и живут довольно долго, если не гибнут в драках.

– Понятно, – я вспомнила мускулы, перекатывающиеся под шкурой Валентино. Вот, значит, зачем нужно такое тело – для ближнего боя с себе подобными.

– Насколько мне известно, самок у их вида всегда было меньше, чем самцов, и они зачинают только от самцов высокого статуса. Скорее всего, Валентино никогда не станет отцом.

– Это как-то несправедливо.

– Только не для элитарной расы… Что ж, я закончила снимать мерки, – Фруп встряхнулась, выключая фонарик, напомнивший мне миниатюрную версию лазерного меча джедаев, – Можешь одеваться.

– А как же чип?

– Чип?.. А. Я ввела его под рёбра, пока мы беседовали.

– А инъекции?

– Ты на них стояла.

– Правда? Я думала, что это покрытие немного колючее.

– Не. Это штаммы вирусов и коды для твоей иммунной системы. Сомнительно, что ты вообще можешь подхватить хоть что-то из этого, но лучше не рисковать, верно?

– Верно, – я неловко улыбнулась, преодолевая соблазн пощупать место введения пресловутого чипа, – А я… здорова?

– По меркам твоего вида – да. А что, тебя что-то волнует? Если насморк, то он уже проходит, это остаточная реакция иммунитета.

– Нет, я просто… Не очень похожа на других девочек своего возраста, – пробормотала я, одеваясь.

– А. Вторичные половые признаки, поняла. Ничего страшного, это всего лишь твоя особенность, никакая не аномалия, всё идёт своим чередом.

– Это радует, – я уже почти почувствовала себя как на приёме у самого обычного врача, но тут Фруп словно невзначай заметила:

– Полагаю, Ваша медицина не распознает наши высокотехнологичные импланты, но если вдруг что отыщут, сообщи мне. Хотя бы восхищусь.

Странное дело: речь шла о докторах, но я снова почувствовала себя отсталой особью глупого вида. Что ж, быть может, я смогу реабилитироваться на работе, как знать…

«Сейчас и выясним» – решила про себя я, выйдя из медицинского отсека и встретившись с ожидающим меня Валентино.

– Как всё прошло? – бросил он через плечо, явно настраиваясь на службу.

– Полный порядок, спасибо, – оценила его «заботу» я, идя следом.

– Хорошо. Не отходи далеко, пожалуйста.

Ого, даже «пожалуйста»? Вот это он переволновался. Быть может, Фруп права, и он действительно не настолько чёрствый и циничный, как кажется на первый взгляд? Ну мало ли, вдруг я просто недостаточно хорошо его знаю…

– Готова работать?

– Что? – спохватилась я, выныривая из череды раздумий, – А, да, конечно.

Голос у меня дрогнул. Теперь он точно понял, что я волнуюсь. Но с другой стороны, как не волноваться, когда на тебя пялится целая толпа невиданных форм жизни? И ладно бы я была туристом, но дипломатом… Почему их так много? И столько разных… Я опустила глаза, чувствуя прилив головокружения. Мозг отказывался обрабатывать такие объёмы информации за раз.

– Это транспортный узел, – пояснил Валентино, когда мы прошли наполненный пришельцами зал, – Здесь всегда много народу. Скоро ты привыкнешь.

– Очень на это надеюсь, – я с трудом разжала ладонь, невольно вцепившуюся в локоть. По жизни я не была публичным человеком, и меня смутило это открытое разглядывание. Впрочем, а чего я хотела? Сама бы пялилась, увидев пришельца или неведомую инопланетную зверушку.

– А! Валентино, вот и ты. А ты, верно, Кармен, – к нам подскочило пёстрое существо, похожее на геккона, и тут же облизало оба своих тёмно-медовых глаза с крестообразными зрачками, – Я Квату, и я буду вашим куратором на время твоего, Кармен, испытательного срока.

– Очень приятно, – сориентировавшись, выдала нужную реакцию я. Судя по всему, одежда не пользовалась в галактике большим спросом, поскольку Фруп и Квату тоже ничего не носили.

О чём я думаю вообще?

– Не знаю, хорошо это или нет, но боевое крещение не заставило себя ждать. Идёмте в мой кабинет, я введу вас в курс дела, – Квату повернулся к нам спиной, демонстрируя две спирали причудливых хвостов, и я сжала руки в кулак. Боевое крещение. Настоящее дело, без шуток!

Мы вошли нечто вроде бунгала с земляным полом. Должно быть, здесь разрешались вольности в дизайне, чтобы сотрудникам было комфортно. Сесть было некуда.

– Приземляйся, – Валентино непринуждённо вытянул хвост.

– Ты серьёзно? – на всякий случай уточнила я.

– Буду считать, что ты детёныш гианга, им дозволяется. Так что не стесняйся.

Решив, что я слегка подросла в глазах напарника, я села на эту импровизированную скамейку, отметив, что традиция более чем удачная, к тому же, тело Валентино было на порядок теплее моего. Как грелка.

– Так и… Что за боевое крещение? – спросила я, приняв позу примерной девочки со сложенными на коленях ладонями, тогда как мой визави улёгся, словно собака, положив передние лапы одна на другую. Кабинетик нашего куратора явно был маловат для габаритов гианга.

– Нам грозит скандал. Валентино, ты знаешь, кто такая Вигвалла Орнионе?

Мой напарник протяжно фыркнул:

– Певица?

– Нет, – Квату попрядал хвостами, словно белка, – Модель. Она грозится подать внушительный иск против представителя развивающейся расы.

– То есть отсталой?

– Валентино!

– Да ладно, босс, говори уже как есть. Молодая должна понимать расклад, что расы делятся на два типа, без экивоков.

Квату смотрел на гианга, не моргая, и мой недопёс, чуть подумав, сменил пластинку:

– Ладно. Откуда этот умник и что он натворил?

– Из ругасов.

– М-м, повеяло морепродуктами, они похожи на земных лобстеров, – удивительно, но вся фраза была обращена ко мне. Неужели этот расист пытается шутить?

Как бы то ни было, Квату не вытерпел:

– И почему я до сих пор ни разу не штрафовал тебя за неполиткорректность?

– Воля твоя, босс, – повернулись к нему белые буркала. Кожа нашего куратора покрылась острыми пупырышками и слегка сменила цвет на тёмно-коричневый, но вскоре снова разгладилась:

– Если мы не отыщем способа прийти к согласию сторон, ругасы могут попасть под санкции, а в худшем случае, будут награждены статусом агрессивной расы.

Валентино едва заметно напрягся и тряхнул шеей. Видимо, похожий ярлык был закреплён и за его сородичами, пока не ввели обязательную стерилизацию, догадалась я.

– Так а что этот… ругас сделал? – всё же решила уточнить я, справившись с поистине школьным желанием поднять руку.

– Со слов Вигваллы, ругас по имени Шел работал у неё в особняке, но, видимо, один прекрасный день разбуянился и решил к ней пристать. Увидев, что девушка равнодушна к его ухаживаниям, он попытался добиться желаемого силой и жестоко исцарапал пострадавшую. Неудивительно, что Вигвалла грозится всеми судами галактики.

– Какая скука. Эмоциональные заскоки, – бросил Валентино, складывая лапы прямо.

Я нахмурилась. Почему мне чудился подвох? Может, я необъективна, поскольку сама принадлежу к «отсталой» расе и это какое-то сочувствие? Хотя я никогда не вставала на сторону насильников из числа моего вида, максимум, считала, что им нужно лечиться.

– Сколько у нас времени на изучение дела? – отложив моральные изыскания, спросила я.

Наш куратор лизнул нос и сверился с прозрачной панелью, монтированной прямо в стену:

– Вигвалла решила начать крестовый поход со средств массовой информации. Мы рекомендовали ей воздержаться до интервью до выяснения всех деталей дела, но я более чем уверен, что она не тратит время зря, пока направляется сюда… Не удивляйся, Кармен, к сожалению, расизм в нашей галактике в порядке вещей.

– Это я уже заметила, – подняв брови, я указала большим пальцем на своего недопса, чья непроницаемая морда сигналила «меня это не касается».

– Изучите всё, что у вас есть. Запрашивайте в библиотеке любой необходимый материал, и если Шел виновен, мы одобрим санкции. В вашем распоряжении… – поняв, что я могу не понять местные временные мерки, Квату заботливо начертал какие-то расчёты стилусом, напомнившие мне деление в столбик, – Четыре земных часа. Время пошло.

Я округлила глаза:

– То есть судьба целого народа зависит от нас?!

– Я же говорю, полноценное боевое крещение, – наш куратор встал, положив лапу мне на плечо, – Не волнуйся. Валентино поможет тебе. Он – разум. Ты – чувства. Вы справитесь.

Я сглотнула вязкую слюну. Хорошо нашему боссу, подбодрил – и с чистой совестью снял с себя весь груз ответственности.

– Вот материалы дела, – в моих руках очутилась папка из материала, напоминающего листы пищевого желатина. Я встала, оглянувшись на Валентино.

– В библиотеку, – более чем миролюбиво обозначил направление он, – Там есть закрытые кабинки, специально для работы.

– Хорошо, – я засеменила за ним, чувствуя себя поистине микроскопической посреди этих величественных коридоров, – А…

– Раса босса называется хадда.

– Спасибо, но…

– Мы находимся на космической станции.

– Нет, вообще-то я хотела спросить, почему мы не можем просто пойти в наш кабинет.

– А, это, – мой напарник вильнул длинными волосами на кончике хвоста, переложив их на другую сторону, – Там не прибрано.

Я пропустила его ответ мимо ушей, поскольку невольно стала представлять тех, кто мог построить эту махину. От мысли о том, существа какого размера воздвигали эти колонны, достойные Храма Святого Семейства, у меня засосало под ложечкой.

– Мы назвали их Первейшими, – на этот раз попал в моё состояние Валентино, поняв, что именно я разглядываю, – Это они построили. И транспортные узлы тоже. А потом исчезли, задолго до того, как остальные расы вышли в открытый космос.

– Выходит, станция это подарок? – восхитилась я.

– Для руин это слишком хорошо функционирует, – снова отвернулись от меня закрученные на концах уши, и я встрепенулась. Ещё, чего доброго, решит, что я тут прохлаждаюсь, а не думаю о деле!

– У тебя есть версии? – озабоченно кашлянув, спросила я.

– Я допускаю, что тот отсталый мог напасть на нашу певичку.

– Модель, – поправила я, заходя в помещение, обозначенное как библиотека. Как оказалось, Ассоциация, несмотря на всю продвинутость, всё же пользовалась книгами, и они были похожи на наши, земные, только были изготовлены из иных материалов. Не скажи мне Валентино, куда мы идём, я бы всё равно узнала это место по воздушным рядам полок, уходящих на приличную высь.

– Спрошу, свободна ли моя любимая кабинка для работы, – Валентино развернулся, идя к едва заметной среди этих махин стоечке, – Мибра, ты здесь?

К нам поднялась пухлая морда, навевающая мысли то ли о ламантине, то ли о манеки-неко. Это был первый пришелец, который носил хоть какое-то подобие одежды, похожее на древнеримскую тогу из какого-то грубоватого материала с заметными узелками на поверхности.

– О, у нас новенькие, – более чем миролюбиво прищурились глаза размером с чайное блюдечко.

– Кармен, моя новая напарница.

– Очень приятно, Кармен, – голос у Мибры был певучим, – Надеюсь, ты отыщешь в библиотеке всё, что тебе нужно. Хотите узнать, свободна ли кабинка?

– Полагаю, что да?

– Именно, – мой новый знакомый снова с комфортом уселся на огромное кресло, – Удачи.

– Классный, – шепнула напарнику я, когда мы зашли в маленькое помещение для работы, – Такой спокойный.

– Эхии все довольно спокойные, они миролюбивы и предпочитают заниматься сбором знаний, а не впечатлений, – пояснил Валентино, смотря, как я сажусь на стул, поразительно похожий на те, что размещают у барных стоек моей родной планеты, и открываю папку. Она оказалась такой же интерактивной, как и экран на стене нашего босса: фотографии увеличивались нажатием пальцев, а некоторые документы оказались видеозаписями. По сути, за нас уже было всё сделано, требовалось только разобраться в произошедшем и принять правильное решение.

Я внимательно вгляделась в фото Вигваллы. На меня смотрела роскошная гуманоидного вида дама с экзотическим переливчатым окрасом, навевающим мысли о перламутре. Если модель с её плоским лицом, слегка раскосыми голубыми глазами и шестью изящными пальцами красива даже по моим примитивным меркам, насколько же она должна быть популярна в галактике?

– Валентино, я знаю, что ты пытаешься абстрагироваться, но скажи, – я показала напарнику фото, – она кажется тебе красивой настолько, чтобы ради неё можно было пойти на преступление?

Гианг отнёсся к моему вопросу гораздо серьёзнее, чем я рассчитывала. Он созерцал фото и так, и эдак, и, наконец, выдал неохотное «да». С предположением я не промахнулась: Вигвалла обвиняла своего работника именно в попытке изнасилования. И да: на записи было не видать холодного величия, запечатлённого на фото. Женщина буквально кипела, обнажая крупные, чуть заострённые зубы, и буквально тыкала в снимающего частями тела, которые оказались изуродованы длинными шрамами.

– Валентино, из какой она расы? – спросила я, ставя запись на паузу.

– Они зовутся перкиль.

– Есть шанс, что ущерб… можно вылечить?

– Шрамы затянутся, а вот мех не вырастет. С её карьерой покончено.

Я содрогнулась:

– Неудивительно, что она в такой ярости… А следы соответствуют клешням подозреваемого?

– Да, смотри, – Валентино сделал какой-то финт когтями, выведя на поверхность папки результаты экспертизы.

– Ничего не понимаю, – я приступила к изучению досье Шела, разобравшись, как переключаться между содержимым папки, – Парень горбатится для огромной семьи, оставшийся на его родной планете, и тут поступает настолько опрометчиво?

– Чувства у нас по твоей части, – напомнил мой напарник, – И разве люди не совершали подобных глупостей, находясь в плену страстей?

– Да, но… – я включила запись интервью с подозреваемым. Ракообразный бугай выглядел растерянным. Отвечал он тихо, жестикулировал мало, всем своим видом показывая, что он сдался.

«У Вас был половой акт с пострадавшей?»

«Да»

«По обоюдному согласию?»

«Да» – ответ прозвучал едва слышно. Не больно-то похоже на браваду победителя, сорвавшего большой куш. Я нахмурилась. Вигвалла говорила, что её изнасиловали, но почему Шел это отрицает?

«И Вы её покалечили?»

«Я не помню»

«Тогда скажите, что помните»

«Я проснулся, клешни в крови, а она кричит «Что ты наделал?!» А после меня арестовали»

«Вы употребляли накануне происшествия некие вещества, тормозящие нервную систему?»

«Нет»

«Интересно, ведь мы нашли в Вашей гемолимфе следы Иптиха-16»

На морде Шела отразилось подобие испуга:

«Иптиха?! Нет, я бы никогда…»

«Все так говорят, а потом пробуют раз – и не могут остановиться»

«Сэр, у меня семья, дети…»

«Надо было думать об этом раньше»

Шел горестно замотал головой, и запись закончилась.

Я подпёрла голову рукой, лихорадочно соображая.

– Иптих-16 это синтетический наркотик, подходящий многим формам белковой жизни, – растолковал для меня термин напарник.

– Я догадалась, что это, – кивнула я, – Как его принимают?

– Обычно втирают в слизистые, как мазь.

Мои глаза снова остановились на Шеле, волею природы закованного в экзоскелет:

– И куда же тут втирать?

Кажется, Валентино стушевался, и я использовала паузу:

– Если Иптих-16 нельзя втереть, его можно только принять внутрь, верно? А Шел утверждает, что не делал ничего такого.

– Он необязательно говорит правду.

– Допустим… – я переворошила всё, что знала о наркотиках со школы, – А этот Иптих… отличается по чистоте? Ну знаешь, земные наркотики бывают «чистыми» и «грязными».

– Вопрос мне понятен. Да, бывает разным.

– Стоимость же колеблется, верно?

– Да, конечно. К чему ты клонишь?

– Думаю, – призналась я, – Если Шел не втёр наркотик, а, допустим, получил его извне, то какая доза бы потребовалась для получения нужного эффекта?

– Если чистый, то не более капли.

– Чистый Иптих-16. У парня, который высылает весь заработок семье, – я приподняла бровь, надеясь, что Валентино правильно расшифрует этот жест, – Откуда такая роскошь?

– Продолжай, – гианг склонился над делом, явно заинтересовавшись, к чему я клоню.

– Шел говорит, что у них была… – я вздохнула, не веря, что произношу это, – Интимная связь по обоюдному согласию.

– Да, верно.

– Не насилие. Или он озверел в процессе?

– У тебя лицо покраснело.

– Извини, мне всего 15, а я тут распутываю дело об инопланетном сексе! – рявкнула я.

– Служба такая, – тут же получила я в ответ надлежащую долю самого что ни на есть искреннего сочувствия.

– Из показаний Вигваллы следует, что он не добился от неё взаимности, поэтому пустил в ход клешни, – я заскребла голову, мечтая откопать в извилинах хоть что-то годное.

– Выходит, что так.

– Тогда почему он выглядит таким озадаченным? И вообще: земные организмы, снабжённые зубами, когтями и прочим, применяют оружие против соперников или врагов другого вида, а не против самок. Для дам это бутафория, а не смертельный капкан. Верно?

– Почему ты меня спрашиваешь?

– Ты сильный и мускулистый, но ведь тебе не придёт в голову поколачивать самку?

Валентино даже оторопел от такого предположения, явно силясь хотя бы представить такой расклад.

– У Вигваллы царапины, а ведь Шел мог оторвать ей не то что руку, но и голову, – тем временем продолжала я. Мой напарник молчал, и я было хотела обидеться, но тут поняла, что он просто даёт мне спокойно порассуждать вслух. Распылить в атмосферу кабинки столько слов, сколько понадобится для того, чтобы я почувствовала себя на своём месте.

Подождав, пока я договорю, гианг наконец прервал молчание:

– Думаешь, это могла быть часть ухаживания, только Вигвалла не так это поняла и была ранена, поскольку у неё просто нет панциря?

– Похоже на правду, – я вспомнила урок биологии, на котором нам показывали брачный танец скорпионов, которые вальсируют, взявшись за клешни, – Но его недоумение не даёт мне покоя. Валентино, ты можешь отыскать для меня информацию о расе Шела?

– О ругасах? – скукожился мой визави, – Их исследовали только экзобиологи.

– Другого мне и не требуется. Найдёшь?

– Да, и ещё, – пауза свидетельствовала о нешуточной внутренней борьбе, – Ты хочешь есть?

– По правде сказать, я бы перекусила. А что, где-то есть автомат с сэндвичами? – решила разрядить обстановку я.

– Нет, но возможно, тебе понравится то, что я принесу.

– Я заинтригована, – дружелюбно улыбнулась я, снова тасуя материалы интерактивной папки.

Гианг вернулся с книгой и веществом, походим на комок белого теста:

– Вот. Угощайся.

– Спасибо, – я принюхалась и осторожно откусила кусочек. Это нечто было сладковатым и пружинило, словно сыр моцарелла.

– Чистый белок и немного глюкозы. Лакомство для детёнышей. Как… земное мороженое, только полезное.

– Это очень вкусно, правда, – я смяла контейнер, чувствуя прилив сил, так необходимый мне перед финальной битвой с биологией и анатомией ругасов. Правда, всё, что было о них написано, преспокойно уместилось на трети страницы справочника. «Расизм в нашей галактике в порядке вещей», как говорил Квату. Вспомнила даже раньше, чем рассчитывала.

– Об отсталых расах много не пишут, – с невинным видом озвучил моё открытие Валентино.

– Без комментариев, – буркнула я, подозревая, что слот о людях и того короче.

– Я тебе прочту, – пропустив моё недовольство мимо ушей, напарник уставился в написанное, – Что тебя интересует?

– Брачное поведение.

– М, – коготь Валентино заскользил по строчкам, заполненным непонятными мне пузатыми значками, – «…ритуал ухаживания длится всего полтора цикла, далее следует спаривание. Образуют стабильные пары и совместно растят потомство»… Это всё.

Я схватилась за голову:

– Тогда читай всё. С начала.

Предложения без труда скользили мимо моих ушей, и я едва понимала, о чём идёт речь. Физиологические особенности. Развитие детёнышей во взрослых особей. Культура. Религия.

– Стабито, – вдруг прочёл Валентино. По паузе я поняла, что что-то не так.

– «Стабито»?

– Да. Я не знаю, что это. Упоминается, что этот феномен характерен для самцов.

Я даже не успела открыть рот, а мой напарник уже отправился к Мибре, ворошить библиотечную базу данных.

– Ругасы называют это «благословением жизни», – гианг зашелестел огромной стопкой книг, которую он принёс по итогам своей экспедиции к шкафам, – А как переводят это учёные?.. Здесь нет. И здесь тоже пусто…

Я взглянула на наручные часы. Наше время убывало. Чтобы не ждать кипящий чайник, я снова закопалась в папку с фотографиями Вигваллы. Её интервью-то мне переведут, а вот с библиотечными томами поработает Валентино.

Наша перкиль была звездой с большой буквы. Показы там и сям, украшения и одежда, элитные апартаменты, торжественные мероприятия, разговоры по душам…

«Как по мне, все эти отсталые расы не годятся ни на что, кроме чёрной работы»

«Но ведь мы все когда-то…» – попытался возразить ей журналист, невидимый на записи.

«Кто успел – тот и съел, знаете ли» – не дала договорить ему модель, – «Галактика не резиновая. С чего бы нам помогать тем, кто сам не хочет прикладывать никаких усилий? Или принести им всё готовое только потому, что мы обязаны им помогать?»

Далее шла биографическая справка. Сама Вигвалла, к моему удивлению, была из семьи иммигрантов. Из таких же «отсталых». Белая ворона среди своих пёстрых, как птенцы куропатки, сородичей, она была приобретена магнатом, давшим ей еду, кров, новое имя и профессию.

Я посмотрела на снимок перламутрово-белого ребёнка, с вызовом глядящего на мир. Неудивительно, что ей не нравятся те, кто не борется. Её купили как экзотического зверька – а зверёк вцепился в новую жизнь всеми зубами и начал сногсшибательную карьеру.

И всё же Шел был невиновен. Я чувствовала, что это так!

– Нашёл. Термином «стабито» обозначается… – Валентино даже сглотнул, – Неспособность причинить вред особи другого пола во время спаривания, притом это свойство продиктовано самой биохимией тела. Мышцы конечностей сводит судорога.

– Так его клешни были сжаты, и он не мог разжать их, даже если бы захотел, – в моих глазах засиял огонёк надежды.

– Поэтому он принял Иптих-16.

– Ага. Чтобы его выкинули с работы, – не выдержав, съязвила я.

– Хорошо, допустим, его подставили, но зачем? Зачем Вигвалле было себя калечить? Или ты подозреваешь кого-то третьего?

Мои часы противно запищали. Наше с напарником время вышло, и я, словно утопающий, бросила взгляд на видеофайлы. Целое море бесполезной информации, которую мне пришлось прошерстить о нашей перкиль. Может, я что-то просмотрела, а оно было там, в этих видео, просмотреть которые мне не хватило бы и целого дня!

– Погоди, – не осознавая, что делаю, я схватила уходящего на эшафот напарника за хвост.

– Что?

– Кажется, я поняла. И я намерена рискнуть, как та из нас, что отвечает за чувства и эмоции. Ты сможешь… подыграть мне?

Белые буркала сосредоточились на мне всего на мгновение, а потом последовал кивок, на который я так рассчитывала:

– Хочешь сделать боевое крещение незабываемым?

– Да. И, если нас уволят, ты всегда сможешь остаться моим псом.

– Очко за остроумие. Так и какой версии ты намерена придерживаться?

– Вигвалла подставила своего работника, чтобы, во-первых, уйти из профессии с шиком, и, во-вторых, отомстить всем отс… развивающимся расам за собственное прошлое. Превратить инцидент в политическое заявление.

– Звучит логично. Но Кармен, – Валентино положил мне на голову свою могучую лапу, впрочем, очень бережно, – Мы до сих пор не знаем, как она дала Иптих-16 Шелу.

Я хитро улыбнулась:

– Позволь мне самой в этом разобраться.

– Да моя напарница может быть опасной, – дружелюбно проворчал Валентино, пихая меня лопаткой в бок, едва мы вышли из кабинки, – Не подведи.

– Доверься мне, – я хрустнула пальцами, чтобы унять нервы. Мы зашли в расположенный неподалёку зал переговоров, где нас уже с нетерпением поджидал Квату, покрывшийся нервными пупырышками:

– Вот и вы, как раз вовремя. Давайте покончим с этим как можно быстрее и без лишнего шума.

– Боюсь, не выйдет, – тут же без обиняков сообщил ему Валентино, – Мы полагаем, Вигвалла всё подстроила.

– Что?!

– Просто захлопни мордочку и смотри на восходящую звезду из отсталой расы людей, хорошо?

– Спасибо за поддержку, – я показала напарнику поднятый вверх большой палец, решив пропустить его излюбленный ярлык об отсталости мимо ушей.

– Даже если ты не права, я хотя бы развлекусь.

– Можно было бы обойтись и без этого.

– Тогда просто забудь последнюю фразу, – совершенно не волнуясь, пошевелил лопатками гианг, – Уже придумала, что будешь говорить?

Я кивнула. Мне предстояло выдержать целый монолог, представив в новом свете крайне эмоциональное дело. Справлюсь ли я?

Стоя за атласистым боком округлой кафедры, выполненной из неведомого мне материала, я вспоминала все фильмы о судебных делах, которые я могла увидеть краем глаза за всю свою короткую жизнь, и, честно признаться, сожалела, что не отнеслась к ним со всем надлежащим вниманием.

И, пожалуй, этой кутерьмы вовсе не случилось бы, сдайся мама вовремя, разрешив мне завести пресловутую собаку.

Да уж. Вот куда могут привести детские мечты и желание сделать доброе дело.

Разумеется, Вигвалла появилась в зале со всеми возможными фанфарами. Как я и ожидала, галактическая пресса не больно-то и отличалась от своих земных коллег: они бежали за моделью как прикормленная свора дворняг, умоляя её кинуть хоть какую-то подачку.

Перкиль, как я думала, хотела превратить заседание в шоу. И это у неё действительно получалось.

Я обернулась к Валентино. Он тоже занял своё место, рядом со мной, так что я могла дотронуться до его рёбер, просто протянув руку. Туша моего недопса успокаивала. Он сидел практически неподвижно, словно готовый к схватке диковинный кенгуру, и мне нет необходимости подчёркивать, что его бесстрастная морда не выражала совершенным счётом ничего.

Проигнорировав факт того, что мы с напарником занимали диаметрально противоположные концы спектра видовой значимости, скандалистка взглянула на нас с одинаковой степенью равнодушия. Две говорящие головы, странным образом вставшие на её пути к славе, ни дать ни взять турникет в метро, к которому надлежит приложить карточку, хотя особого желания не возникает.

Шел не взглянул на нас вовсе. Его голова была опущена так низко, как только позволял панцирь. Я не знала особенностей семейной жизни ругасов, но подозревала, что публичная измена ударила по нему едва ли не сильнее, чем скандал с покалеченной моделью. И сейчас я должна была сотворить настоящую магию: реабилитировать одного и раскрыть истинные мотивы другого.

Квату объявил о начале слушания и снова принялся за облизывание глаз. Стороны конфликта стояли напротив нас, отгороженные друг от друга подобием пуленепробиваемого стекла с едва заметным растительным узором.

– Мною, – Валентино издал серию гортанных звуков, должно быть, означавших его настоящее имя, – И моею напарницей Кармен из расы людей было рассмотрено дело «Вигвалла из перкилей против Шела из ругасов». По материалам дела…

– Можно быстрее? У меня интервью, – не церемонясь, перебила гианга белая стерва.

– Можно. Слово Кармен, – и не подумал возмутиться мой напарник, тогда как меня несколько покоробило это неуважение. Да, мы не суд, но всё же…

– В ходе рассмотрения дела мы с моим напарником столкнулись с рядом нестыковок в показаниях пострадавшей, – выпалила я, поняв, что настал мой черёд блистать и задавать правила игры.

– «Нестыковок»? – кажется, Вигваллу удивило не столько слово, сколько то, что я умею говорить. Интересно, насколько будет уязвлено её самолюбие, когда выяснится, что я ещё и в состоянии размышлять?

– Именно так. Мы твёрдо уверены в том, что Вы, Вигвалла, обманным путём завлекли ругаса Шела в свои сети, и, как только ловушка захлопнулась, предали его общественному порицанию.

– Лысенькая зверушка, похоже, не совсем здорова, – усмешка модели была плотоядной.

– И всё же, мы договорим, – взял слово Валентино, – Мы отрицаем факт насилия и калечения со стороны обвиняемого.

– Что надоумило вас, – Вигвалла обратилась к Квату, – Дать дело таким бездарям?

– Хотя бы то, что мы с Вами, Вигвалла, читаем один и тот же справочник, – мой голос неожиданно окреп, набрал силу и вознёсся под потолок. Толпа заинтригованных журналистов настрополила камеры на меня, – Термин «стабито» ни о чём Вам не говорит?