Текст книги "К Барьеру! (запрещённая Дуэль) №26 от 10.11.2009"

Автор книги: К барьеру! (запрещенная Дуэль)

сообщить о нарушении

Текущая страница: 4 (всего у книги 10 страниц)

КАКАЯ НУЖНА ОППОЗИЦИЯ

Одно из наиболее очевидных противоречий политической жизни современной России: общество считает необходимым существование в стране сильной и влиятельной оппозиции, реальная оппозиция не пользуется серьезной поддержкой общества.

По данным Левада-центра, на вопрос «нужны или не нужны в России общественные движения, партии, которые бы находились в оппозиции и могли оказывать серьезное влияние на жизнь страны?», положительно отвечает 71% населения. Отрицательно – всего 16%. В динамике число первых за последние годы явно выросло – в 2002 году – 56%, в 2004-м – 66%, в 2005 – 61%, в 2007 – 66%. Число вторых, напротив, снижается – в 2002 году их было 24 %, в 2004 – 21%, в 2005 – 25%, в 2007 – 20%. То есть суммарно превышение числа тех, кто отвечает в пользу оппозиции, над теми, кто дает отрицательный ответ, за эти годы оставляет соответственно +32, +43, +36, +46, +56.

Последние значения – колоссальны. Однако реальной оппозиции нет. А вокруг нынешней те, кто желал бы видеть в стране дееспособную оппозицию, объединяться готовности не демонстрируют. И это доказывается данными всех последних, в том числе и октябрьских, выборов.

Можно, безусловно, спорить о степени честности и фальсифицированности последних. Более того – почти очевидна массовая фальсификация на них. И по данным того же Левада-центра: да, ЕР на деле получила лишь 24% голосов избирателей тех регионов, где выборы проходили. Но ведь оппозиция получила намного меньше: КПРФ – 6%, «Справедливая Россия» – 4%, ЛДПР – 4%. Остальные – от силы по проценту.

Да, 24% – это не только предельно далеко от объявленных двух третей: это вполне соотносится с 71%, желающих видеть в стране сильную оппозицию и 16% не желающих этого. Но ведь из этих 71% нынешние более или менее значимые оппозиционные партии набирают от силы 14%... А маловлиятельные, расположенные на старом «протолиберальном полюсе», не набирают и пяти.

Это же подтверждается и данными, со ссылки на которые был начат разговор. На вопрос «есть ли сейчас в России значительные оппозиционные партии, движения?» положительно отвечают 38% граждан (два года назад – 41%). И 47% полагает, что таких партий нет. Два года назад – 33%: это было время, когда на весенних региональных выборах под натиском оппозиции затрещала монополия «Единой России» на власть в большей части из тех регионов, где они проводились.

Говорящая о своей «единственной оппозиционности и значительности» КПРФ даже и своими сторонниками таковой не признается. По данным ФОМ, в начале октября положительно относились к ней 40% граждан – но лишь 6% голосовало.

Лишь 5% считают, что она оказывает сильное влияние на положение дел в стране (они-то, надо думать, за нее и голосуют), но 39% полагают, что влияние ее слабо, а 40% – что она не оказывает вообще никакого влияния. Потому и не голосуют: за слабых не голосуют. Тем более что лишь 8% видят хоть какую-либо деятельность активистов КПРФ на местах, а 80% прямо говорят, что подобной деятельности не могут рассмотреть при всем своем желании.

Не в общей симпатии или антипатии дело. В самом первом вопросе – о том, нужна ли России оппозиция – речь шла именно о тех, кто «способен оказывать серьезное влияние на жизнь в стране». А когда люди говорят, что оппозиции в стране нет, то говорят именно о «значительных партиях и движениях».

Люди не доверяют и не симпатизируют власти. Но им нужны не те, кто будет ее ругать: за двадцать лет это перестало быть привлекательным. Им нужны те, кто докажет, что способен влиять на ее поведение. И строго говоря, с точки зрения политической науки, оппозиция – это не несогласие. Оппозиция – это противодействие, противостояние.

Нынешнюю власть, если рассматривать ее не просто как совокупность бюрократии и институтов власти, а как субъект политики, можно характеризовать тремя параметрами.

Первый, политический и политико-стилистический: она авторитарна, антидемократична, груба и нагла.

Второй, социально-экономический: она в значительной степени социальна, но не способна на мобилизацию, не способна на экономический прорыв и ускоренное развитие.

Третий, внешне– и историко-политический: она в значительной степени «патриотична», то есть отстаивает внешние интересы России, ведет себя в общем комплиментарно прошлому страны, но делает это более чем половинчато и непоследовательно, особенно в вопросах восстановления территориальной целостности страны.

Наследники протолиберальных течений, наиболее радикально ведущие себя в отношении власти, обоснованно упрекают ее в авторитаризме, но, отвергая ее, отвергают и все остальное, все ее плюсы. Приди они вдруг к власти сами, может быть, будут и демократичнее, но, безусловно, принесут ей в жертву социальность и «патриотическую» составляющую. Массы понимают это – и презирают этот лагерь.

КПРФ на словах отвергает нынешнюю власть полностью, но ровно ни в чем не покушается на нее на деле. Массы видят это и давно перестали верить отчасти в честность коммунистов, отчасти в их дееспособность.

Объективно страна ждет оппозиции. Оппозиции, с одной стороны, сильной, способной принуждать власть считаться с ней и заменить ее в нужный момент. С другой – устраняющей то, что объективно является минусами сегодняшней власти.

Если бы власть была способна развернуть свой авторитаризм на нужды мобилизационного развития, большей социальности, последовательности и жесткости на международной арене – ее можно было бы принять. Но она этого сделать не может – и оппозиционного субъекта с такими качествами увидеть не удается.

Но если не обеспечивается прорыв в развитии – нет оснований мириться с авторитаризмом.

Отсюда и главная претензия к нынешней власти: авторитаризм, грубость, наглость.

В этом случае оппозиция, которая объективно нужна России, – это оппозиция, которая: а) сможет заменить нынешний авторитаризм на демократическое правление, но б) не сократит, а резко увеличит социальные и антирыночные начала в экономической политике и в) не откажется от «патриотической» составляющей, а нарастит ее, сделав одной из первых своих целей в этом направлении решение задачи восстановления территориальной целостности страны.

Примерно это и имеет в виду большинство, которое хотело бы видеть в России сильную и влиятельную оппозицию. И это то, чего в большой степени сегодня не понимают старые претенденты на роль оппозиции.

Сергей ЧЕРНЯХОВСКИЙ

РЕНЕГАТЫ – ЗА КОМСОМОЛ

За неделю до годовщины ВЛКСМ, которую отмечали 29 октября, члены Комиссии Общественной палаты Российской Федерации по делам ветеранов, военнослужащих и членов их семей встретились с ветеранами-комсомольцами Вооруженных Сил.

Обсуждались вопросы совершенствования воинского и нравственного воспитания военнослужащих, создания в Российской армии неполитизированного общественного объединения армейской и флотской молодежи, подготовки призывников к военной службе, а также профилактики экстремистских настроений в молодежной среде.

Во встрече приняли участие сотрудники администрации президента, правительства, Федерального собрания, Счетной палаты, федеральных органов исполнительной власти, органов государственной власти субъектов Российской Федерации, представители общественных организаций, эксперты.

Среди приглашенных лиц, в частности, присутствовали Александр Сорокин – адмирал флота в отставке, бывший 1-й заместитель начальника Главного политического управления Советской армии и Военно-морского флота; Игорь Ефимов – полковник запаса, бывший помощник начальника ГлавПУРа СА и ВМФ по комсомольской работе; Евгений Тяжельников – бывший 1-й секретарь ЦК ВЛКСМ; Василий Лановой – народный артист СССР, лауреат Ленинской премии; Виталий Азаров – генерал-полковник запаса, бывший начальник отдела комсомольской работы Железнодорожных войск, впоследствии – начальник ГУ воспитательной работы ВС РФ, а ныне – 1-й заместитель руководителя администрации губернатора Санкт-Петербурга; Вячеслав Путилин – генерал-полковник запаса, 1-й заместитель председателя Военно-промышленной комиссии при правительстве РФ – министр РФ, а в прошлом – начальник отдела комсомольской работы РВСН; Вячеслав Алешин – полковник запаса, советник Контрольного управления администрации президента РФ, бывший старший инструктор отдела комсомольской работы ГлавПУРа СА и ВМФ.

Как заявил в ходе встречи глава Комиссии Общественной палаты Российской Федерации по делам ветеранов, военнослужащих и членов их семей Александр Каньшин, «в связи с проводимым в России Годом молодежи необходимо активнее использовать богатый опыт работы комсомола, накопленный в советских Вооруженных Силах». По его словам, эта необходимость вызвана тем, что воспитательные структуры силовых ведомств не всегда справляются со стоящими перед ними задачами. «Продолжающиеся случаи избиений, издевательств, глумления над военнослужащими свидетельствуют о том, что работать с молодежью особенно в отсутствие командиров, начальников некому. Как мы убедились в ходе наших поездок в войска, ночью казарма продолжает жить по своим неписаным неуставным законам», – сказал председатель комиссии.

По мнению Каньшина, создание неполитизированного общественного объединения молодежи могло бы консолидировать наиболее активную часть военнослужащих вне зависимости от их воинского звания, привить им навыки организаторской работы, помочь в реализации инновационных идей. Появление такой организации улучшило бы моральную обстановку в армейской среде, сплотило бы воинские коллективы, укрепило дружбу и товарищество между военнослужащими. Такая молодежная структура также могла бы противодействовать проникновению в войска криминала, наркотиков и других негативных явлений, вести профилактику неуставных взаимоотношений. Не менее важным направлением ее деятельности могло бы стать формирование взаимоотношений с гражданскими молодежными организациями, а также работа с молодежью как в период подготовки к службе в армии, так и непосредственно во время службы и после ее окончания. Кроме того, Каньшин уверен, что подобная организация будет играть важную роль в повышении боевой готовности воинских частей, кораблей и подразделений, укреплении единоначалия, формировании позитивного отношения к воинской службе в российском обществе, в первую очередь среди молодежи. А потому напомнил, что ранее письмо с подобной инициативой направлено министру обороны РФ Анатолию Сердюкову.

Вместе с тем на мероприятии было заявлено, что создание неполитизированного общественного объединения молодежи вряд ли станет панацеей от всех армейских бед, но, несомненно, будет способствовать решению многих из них, в том числе сплочению воинских коллективов, поднятию уровня дисциплины, снижению небоевых потерь и дедовщины. В любом случае, по словам Каньшина, Комиссия Общественной палаты Российской Федерации по делам ветеранов, военнослужащих и членов их семей готова и впредь активно участвовать в совместной работе по объединению армейской и флотской молодежи, ее патриотическому воспитанию. По итогам встречи ее участниками было принято соответствующее обращение к президенту России Дмитрию Медведеву.

Егор ШИЛОВ,

 «Военно-промышленный курьер», №42, 2009 г.

ТЕОРИЯ И ПРАКТИКА РОССИЙСКОЙ ПРОМЫШЛЕННОСТИ

ЗНАКОМЬТЕСЬ: АВТОВАЗ

Часть первая

С чего начать? Как ни странно, но первое, что приходит в голову, это домино. Игра в домино для ВАЗовского работяги (а я пишу о мужчинах, женщины – отдельная тема) это как молитва для истово верующего. Играют при любом удобном случае. В том числе и в рабочее время, прячась от начальства. Играет весь завод. Это поразительно, но правила игры со всеми специфическими терминами: «генерал», «мордовский» – одинаковы по всему огромному заводу.

Собрания по качеству. Несколько лет назад были введены бригадные собрания по качеству. По вторникам. В рабочее время. На этих собраниях качество не обсуждается. Говорят про дисциплину, про культуру производства (мусор). Но про качество не говорят. Рабочие вообще молчат. Выступают мастер и бригадир. Про качество говорить бессмысленно. Никакой разумный довод со стороны опытнейших рабочих администрация принимать в расчет не будет. Я начальник – ты дурак. Точка.

Пьянство. Русский народ пьющий. И ВАЗовцы не исключение. Раньше пили больше. Падали замертво прямо на рабочих местах. Увольняли за это крайне редко. Наказывали лишением 13-й зарплаты. Начальству пьяница-работяга выгоден. Он на крючке. Такой не будет бастовать. Его можно заставить в выходной вскапывать огород на даче начальника. Ну и банально – покрыть его залет и взять с него деньги (себе в карман).

Воровство. Воруют с завода страшно. Что удивительно – воровство даже и не скрывают особо. При мне один известный на весь цех вор обсуждал по сотовому свои воровские дела. Кто почем возьмет то, что он вывезет. Вывезет! То, что рабочие, пряча под одеждой, тащат на себе через проходную (большой риск попасться – досмотры-ощупывания, металлоискатели), – это наверняка меньшая часть украденного. Большинство краденого вывозится на фурах. Почему с этим не борется милиция и служба безопасности завода (ее возглавляет бывший спецназовец, штурмовавший в Афгане дворец Амина) – это и для меня вопрос.

Техника безопасности. ЧП на заводе происходят ежемесячно. Сотрясения мозга, ломают носы, пальцы. Режут руки. Все это скрывается. Рабочих начальники уговаривают оформлять производственные травмы как бытовые. 99% соглашаются.

Бузотеры из профсоюза «Единство». К ним отношение большинства рабочих неоднозначное. Иногда посмеиваются как над сектантами. А если прижмет начальство – тут же вопрошают: «А почему «Единство» молчит?» Второй ВАЗовский профсоюз АСМ – продажный, соглашательский. Я много раз ходил на собрания профгруппоргов профсоюза АСМ. Говорят о чем угодно: путевки, талоны, помощь детдому – но только не про проблемы ВАЗовцев, связанные с работой. Когда я стал пробивать, чтобы они исправляли недостатки на работе, – меня успокаивали: разберемся, приходи завтра (на следующей неделе). А в очередной раз сказали: «Что ты хочешь? Ну хочешь, мы тебя на учебу пошлем?». Я отказался. Профсоюзная учеба АСМ (я слышал) – это немного теории и много алкоголя. На профкомах же «Единства» (их я тоже посещал) основная тема разговоров – суды. Активисты «Единства» постоянно судятся с администрацией. И нередко выигрывают. Есть еще честные, неподкупные судьи в Тольятти.

Работа на конвейере ужасно однообразна. Работают только одни группы мышц. Это не на здоровье. Человек становится придаточным механизмом к машине. Люди начинают совершать неадекватные поступки. Например, без повода орать во все горло. Голова при такой работе – сама по себе (какие-то тупые, вязкие мысли), руки-ноги – сами по себе. Я спасаюсь тем, что во время работы учу наизусть стихи – тексты песен. Хоть как-то загружаю мозг. Поработав несколько лет на конвейере, рабочие становятся виртуозами своего дела. И, нарушая техпроцесс, начинают выполнять сразу две операции. Чтобы побольше отдохнуть. Это меня сильно возмущает. «Да работай ты как хочешь!» Но я хочу работать как надо. Как положено. Спокойно. А при совмещении – скачешь, как сайгак. Зато потом «награда»: балдеешь (доминошками хлопаешь), а уже другой скачет. Одно время я отказывался совмещать. Но через «мытье и катанье» перестал отрываться от коллектива. И сейчас работаю как все. Нарушаю, рискуя нарваться на ушлого контролера. Особенно опасен директорский контроль. Они имеют право штрафовать на сумму в два раза больше, чем обычный контроль.

В медсанчасти торгуют больничными листами. Ко мне за один месяц три раза подошли (!) рабочие – предлагали купить больничный. Посредники. В ВАЗовской поликлинике врач меня спрашивал: «Как тебя лечить? Дешево и плохо? Или дорого и хорошо?» ВАЗовские врачи могут послать больного купить в частную аптеку БАД. Также они направляют на лечение к местному целителю-жулику Макарову. Нередко скорость конвейера значительно превышает технологическую. Это ясно без всяких спидометров. Если вся бригада начала перемещаться по ходу движения конвейера (на заводе это называется «уплывать») – то, значит, врубили дикую скорость. Ну и какое качество?? Тут только-только успевай. Естественно, в такие моменты уже операции не совместить. Тут бы на одной своей не «уплыть».

Кормят на ВАЗе съедобно. С июня стали выкладывать на столы зубочистки. А вот горчица исчезла. В этом году столовыми стала заведовать компания «КорпуссГрупп». Произошел передел власти. Повара чуть ли не бойкот новой власти устроили. Но я-то помню, как эти повара плотной группой шли с завода домой. У каждой в руках огромные сумки. А что там – знали все. Краденые продукты.

ВАЗовцы – это дикая сила. Надо видеть, как они штурмуют автобусы после работы. Словно тех, кто не займет место, будут пытать. Отрываются пуговицы и ремешки часов. Ломаются клипсы у чехлов сотовых. Озверевшая, оголтелая толпа ломится в двери автобуса. Перед приездом на завод (точнее, прилетом на вертолете) Путина конная милиция разогнала проституток на Московском проспекте, который примыкает к заводу. Московский проспект в Тольятти это как Тверская в Москве. «Девушка с Московского» – синоним проститутки. Я тогда подумал, а ведь встанет завод – проституток будет столько, что «бэтээры» придется использовать. Всех нищих с перекрестков дорог тогда тоже выгнали. В туалетах цеха 45-3 все двери исписаны проклятьями в адрес начальника цеха Б-а. Почерк разный. Этот начальник, разговаривая с возмущенными рабочими, всегда демонстративно пишет их на диктофон. Тех рабочих, что пытаются качать права, посылают работать в другие бригады. Иногда – в другие цеха. Это словно ссылка, так как работы везде разные. А специальность у всех – одинаковая: слесарь механосборочных работ.

На заводе мне приходилось выполнять работы, где была реальная возможность погибнуть – стать инвалидом. Бог миловал. Практически каждый год на заводе гибнут люди. Нарушение ТБ. И умирают прямо на заводе. На вставках вывешивают некрологи. Зачастую это молодые парни. 1-я и 2-я смена – земля и небо. В первую смену, когда на заводе все начальство, народ более-менее поддерживает дисциплину. Во вторую – откровенно расслабляется. Во вторую смену можно безбоязненно нарушать правила ношения спецодежды – не было случая, чтоб кого-либо наказали. Директорский контроль поймал рабочего – тот работал в рубашке с короткими рукавами. Наказание: лишили 50% премии (это около 2000 рублей). Мастер при контролере сказал рабочему: «Во вторую смену можешь так работать. Но не в первую». (Это дела минувшие. В этом году только 1-я смена работает. А в данный момент – вообще ни одна.)

Раньше на ВАЗе жили бомжи. В нашем цехе я знал троих. Ходили по заводу в спецодежде. Бритые. Чистые. Где-то ночевали, прятались от ментов. Крыша над головой. Можно помыться в душевых. В столовых – объедки. Рабочие их жалели – подкармливали, наливали. Говорят – бывшие работники ВАЗа. Потом они исчезли. Переловили, наверное.

Тот, кто работает на Южной стороне завода, не мог не видеть на проходной мужичка с гармошкой. Играет неумело идущим на работу – деньги ему за это кидают. Бывший ВАЗовец. Пенсионер. Я его помню, видел, когда он еще работал.

И как итог. Вы только не подумайте, что «АвтоВАЗ» это кошмарное место. До ВАЗа я сменил несколько работ. Ответственно заявляю: завод – самое стабильное место работы. Хотя были места, где я зарабатывал в пять раз больше, чем на заводе. Но это риск. Риск нарваться на налоговую и бандитов. Теневая экономика. Поэтому ответственно заявляю: Завод – самое стабильное место работы для простого человека, без блата. Где можно честно заработать свою трудовую копейку. Политую потом. А иногда и кровью. Вот его главное преимущество перед всеми этими фирмешками и ООО.

Часть вторая

С чего начинается рабочий день в первую смену? Со звонка будильника. Точнее, в моем случае – китайский будильник кукукает. А вот второй (тоже китайский) зазвенеть не успевает. Успеваю отключить. Боюсь проспать, поэтому завожу два будильника (основной и запасной, как парашюты). Опаздывать даже на 5 минут нельзя – накажут.

На завод добираюсь тремя способами: «Газель», автобус, троллейбус. Лучше – «Газель», это быстро. Хуже всего – троллейбус. Там завели гадкую традицию врубать по пути рекламу тольяттинских магазинов и фирм. Едешь полусонный, а тебе в ухо из динамика орет какая-нибудь идиотская рекламная песенка:

Вдруг! Как! В сказ! Ке! Скрипнула дверь

Все! Мне! Яс! Но! Стало теперь

Перфоратор с бензопилой!

И болгарка сыплет искрой!

Хочется дать в морду тем, кто придумал такое. Проходная. Москвичи установили автоматический турникет (по слухам: списанный с какого-то военного завода). Пока не отсканируешь электронный пропуск – турникет не откроется.

На одном форуме выразили сомнение, что я простой рабочий. Да, я простой слесарь МСР. У меня нет высшего образования. Я не являюсь заместителем бригадира. Карьеру делать не планирую. А почему пишу «слишком складно» для рабочего? Повезло с учительницей литературы в школе. И дома хорошая библиотека была. Ну, хватит про себя, любимого. Пишу про народ. Про ВАЗовских работяг. Молодежь переписывает друг у друга на сотовые телефоны песню – рэп с матом, проклинающий работу на ВАЗе.

По правилам: «Работникам запрещается: проносить на территорию ОАО «АВТОВАЗ»: магнитофоны, плейеры, фото-, кино-, видеоаппаратуру». Это в наше время! Когда у большинства ВАЗовцев сотовые, на которые можно снимать. И снимают! Снимают такой «АвтоВАЗ», какой он есть. Не такой, каким его показывают СМИ. Там, в основном, новенькие цеха «Калины» демонстрируют. Свеженькие и нарядные. А посмотрели бы вы прессовое производство – серое, мрачное. И еще про правила. Я стараюсь их тщательно изучать. Помогает качать права. Мастер приказывает: «Бегом!» Я отвечаю: «По правилам техники безопасности мы не должны бегать по цеху». Мастер кривит губы: «Тогда ускоренным шагом!» Правила. Правила. Правила. Инструкции. Инструкции. Их многие десятки. За каждую надо расписаться. В таких небольших книжечках. Где только код инструкции. Самого текста нет. Рабочие расписываются сотни раз (не каждый популярный артист за свою жизнь столько автографов поклонникам оставляет). За что они расписались, до них не доводят. Даже если попросят. Любопытной Варваре нос оторвали. И способов укротить любопытных (типа меня) – множество. Например, натравить шестерок-быков: «Ты чё?! Самый умный?» Или… ну, не буду повторяться: в первой части я про это уже писал. Приходится доставать тексты инструкций окольным путем.

Спецодежда. Не помню, когда сменили униформу ВАЗовских рабочих: до прихода московского руководства или при нем. Раньше были темно-синие куртка (с эмблемой завода) и брюки. Клетчатые рубашки самых разных цветов. На ноги – черные тапочки. Потом всех «переобмундировали». Тапочки стали хуже, грубее сделаны. Рабочий костюм – голубого цвета (также с эмблемой на нагрудном кармане). Сорочка – серая. Большинству рабочих такие изменения были не по нраву. Краска на новой одежде не стойкая. Грязь на ней заметнее.

Был период, когда перестали выдавать самые простые х/б перчатки. Рабочие штопали старые. Бригадир на просьбы выдать рычит: «Нет на складе!» А зайдешь в цеховой туалет – там новенькие х/б перчатки в ведре мусорном лежат. Ими кто-то зад подтирал. Видел фото в журнале, как одевают рабочих на заводах «Toyota». Выглядят они очень нарядно. Бейсболки. Штаны со множеством карманов. Футболки. Красивые куртки. Кроссовки. Да в таком виде не стыдно по центру Тольятти погулять. В любом супермаркете пройдешь фейс-контроль у охраны на входе. Руководство же ВАЗа предпочитает деньги тратить не на приличную одежду для рабочих, а на экспонаты для технического музея. Ржавую военную технику закупило. В том числе огромную подводную лодку.

Интересно вообще сравнивать нас и японцев. Как готовят японских рабочих? Цитирую:

«Главный учебный центр расположен здесь же, в Toyota City. Серое, неприметное здание – когда-то и под этой крышей собирали машины. Теперь все понарошку, но абсолютно всерьез: пусть учебный конвейер занимает в длину всего несколько десятков метров, пережить ежедневную муштру монотонными, примитивными операциями по силам не каждому.

Простейшая, казалось бы, вещь – за полминуты вставить пять металлических цилиндров в соответствующие отверстия. Но я попробовал и сдался уже на четвертом. Маленький нюанс: держать болванку приходится одной рукой на весу, а зазор между стенками отверстия и цилиндром – минимальный. Первый цилиндрик встал на место без проблем, второй в общем-то тоже. С третьим пришлось повозиться: он тяжелый, и заправить его на место точно по оси отверстия не так-то просто. Ну а четвертый и вовсе застрял, и что на моем месте предпринял бы отечественный трудяга? Правильно, «помог» бы чем-нибудь тяжеленьким – вроде кувалды. В GPC показывают другой путь – советуют, как справиться с операцией быстро, рационально и с минимальными затратами энергии. «Сразу мало у кого получается, – успокаивает представитель GPC. – Рука должна чувствовать, а это приходит с опытом.»

Понятно, что инструкторов на всех не хватит, да и не в человеческих силах втолковывать одно и то же по тысяче раз в день. Поэтому на каждом учебном посту стоит ноутбук, на котором прокручивается демонстрационный клип. С работающими динамиками – так что в памяти прочно откладываются не только движения и приемы, но и звук, которым сопровождается правильно выполненная операция. Так на тойотовских заводах, к примеру, контролируется момент затяжки болтов: надо не только правильно взять в руки гайковерт, не только быстро извлечь нужное количество болтов из ящика, не только приложить усилие в строго заданном направлении, но и почувствовать, крепко ли болт встал на место. А это определяется на слух. Пара-тройка тысяч таких нехитрых операций – и точно знаешь: тут чуть-чуть недотянул, может открутиться. Тут перетянул – может и лопнуть. В общем, когда дело доходит до реального конвейера, подобные ляпы просто исключены. В этом главная прелесть школы GPC: гораздо быстрее и проще провести операцию как надо, по всем правилам, чем заметать следы. Тем более что халтура обязательно вскроется на следующем этапе сборки».

А у нас??? Новичка-рабочего три дня обучают одной операции! Дальше – твои проблемы. Когда меня (в командировке в другой цех) ставили на совершенно незнакомую мне сложную операцию, я убеждал бригадира: «Поставьте меня на знакомую мне работу! Я же не умею! Я же дефекты наделаю!» Он мне сказал: «Пару предупреждений (штрафов за брак) выпишем – будешь работать лучше всех».

На японском автозаводе подобное можно представить?

И еще: я ни разу не видел, чтоб ВАЗовцы забивали болты. Ни разу. Может не там смотрел?

Объяснительные. Когда допускается дефект или брак рабочих заставляют писать объяснительные. Пишут одно и то же. Дежурные, шаблонные фразы: «Техпроцесс не нарушал. Причину возникновения дефекта объяснить не могу». Объяснительные – пустая формальность. Наказывают рабочих всегда, что бы ни написал. Я писал подробнейшие объяснительные на 3-х листах формата А-4. С одной стороны. Мелким почерком. Без толку. Читала ли администрация цеха то, что я написал? Или прямиком в мусорное ведро мое творчество полетело? А ведь там было про грубые нарушения техпроцесса.

Словом: рабочий – крайний. Всегда. У него (по мнению администрации) кривые руки, которые растут из заднего места. А тем рабочим, кто в этом сомневается и начинает искать причины дефектов в отвратительной организации труда, плохих инструментах, – тем можно устроить подлянки. Самые разные.

Я один раз принес домой с завода пакет со спецовкой (постирать) и обнаружил в нем горсть шайб. Подбросили. А если бы завели на проходной на досмотр? Доказывай потом, что ты не верблюд. С тех пор очень тщательно прощупываю спецовку перед тем как вынести.

Пенсионеры, практически всю жизнь проработавшие на заводе, боятся расстаться с ВАЗом. И, по-моему, дело не только в маленькой пенсии. Это как в фильме «Побег из Шоушенка». Помните? Вышел старик из тюрьмы на свободу и повесился. Привык к тюрьме.

Очень жаль, что про АВТОВАЗ никто не напишет книгу. Американский писатель Хейли написал великолепный роман «Колеса». В котором отлично описал жизнь автомобильного завода в Детройте. Рекомендую прочесть всем. Я знаю остроумнейшего писателя в Тольятти. Константин Присяжнюк. Я читал его книгу. Отлично пишет. Он бы смог стать тольяттинским Хейли. Но Константин предпочел стать главным редактором заводской газеты, полностью подконтрольной администрации завода. Называется эта газета «Волжский автостроитель». Ее приносят в бригады профгруппорги профсоюза АСМ. (Кстати, в этой газете в статьях пишут просто – «профсоюз», имея ввиду АСМ. Будто второго профсоюза на ВАЗе не существует. «Единство» – враг администрации. «Единство» – профсоюз и единство рабочих.) Острые, проблемные темы в «ВА» изо всех сил стараются избегать. Рабочие читают в ней рубрики про спорт, юмор (иногда довольно пошлый). А еще там какой только ерунды ни печатают. Даже уроки английского языка. Рабочие просто офигевают: «Им что, писать больше не о чем?»

Может, я мазохист, но мне нравится работать на «АвтоВАЗе». Несмотря ни на что. Там я познакомился с очень уважаемыми мною людьми. Там меньше скотства, которое я видел, работая на фирмах в лихие 90-е.

С сентября по февраль, как прогнозируют, рабочие ВАЗа будут получать 6-7 тысяч рублей. Говорят о массовых сокращениях. Что будет с городом?

У меня такое чувство в связи с ситуацией на «АвтоВАЗЕ», словно у меня заболел близкий родственник. И одни говорят, что обойдется, а другие – что у него рак в последней стадии.

А я хочу, чтоб завод работал. Чтобы Тольятти жил.

Часть третья

Идея написать про завод мне пришла давно. Но все руки не доходили. Мне было досадно, что в сети можно найти информацию почти про какое угодно сообщество. А про жизнь ВАЗовских рабочих писали крайне скупо. Как будто закрытый клуб у нас. Секта тоталитарная.

На одном форуме зашла речь о забастовке водителей. Просили подробности. Я ту забастовку водителей автобусов навсегда запомнил. Зима. Мороз. Темень. Вышли утром на остановки. Автобусов нет. Толпы стоят – мерзнут, волнуются. Наконец кто-то говорит – надо пешком идти. Бастуют. А до завода... Ну, всем по-разному. Минимум 40 минут. Максимум – полтора-два часа идти. Это из ближайшего Автозаводского района. А люди и в других районах живут... Тут же таксисты цены в три раза подняли. Народ на работу шел и... бежал! Боялись опоздать. Боялись наказания. Ветер в лицо. Я дошел – у меня морда красная. Как из бани.