Текст книги "Секрет крови (СИ)"
Автор книги: JuliaofAragon
сообщить о нарушении
Текущая страница: 39 (всего у книги 44 страниц)
========== Глава 18. Часть 1. Слезы огня. ==========
Сегодня было первое июня, первый день лета, и последний день моих мучений, а точнее экзаменов. Весь прошлый месяц прошел относительно спокойно, как у обычных людей. Я никому не рассказала, о том, что во мне появились новые силы, мне так хотелось, как можно дольше побыть нормальным человеком. Но это же моя жизнь, ничего не может длиться долго, особенно если это хорошее. От Эмми все так же не было известий, только ехидное сообщение от Доминика, что уже не может дождаться моей мести. Вот же скотина. Из-за этого Сережа ходил мрачнее тучи, а неделю назад он и вовсе уехал. Сдав свой последний экзамен, он сказал матери, что сделал все, что от него требовалось и теперь на остаток лета свободен. На самом же деле он поехал отстаивать свои права альфы. Как бы мне этого не хотелось, я не стала его удерживать, понимая, как это для него важно. После его уезда я чувствовала некую пустоту, все кого я знаю с детства, пропадают из моей жизни. Осталась только Лена, и та большинство своего времени проводила с Кириллом, хотя мы все еще ходили вместе по магазинам, в кафешки.
После того, как я вышла с кабинета, в котором сдавала историю Украины, набрала маму, чтобы сказать, что еду к ребятам, и она не строила планов. Она все-таки заставила меня познакомиться поближе со своим женихом. Он оказался хорошим человеком, но меня все равно напрягало частое общение с ними. Не то, чтобы я не хотела общаться с мамой, просто раньше мы не были так близки, но это совсем не сказывалось на уровне доверия друг к другу. Это после смерти Саши, она начала думать, что мало внимания уделяла нам, что мало участвовала в нашей жизни, и теперь решила наверстать упущенное, не понимая, что это ни к чему. Но сказать на прямую ей я не могла, ведь понимала, как ей больно от потери сына, что эта скорая свадьба повод отвлечься от горя, что съедал ее изнутри.
Через некоторое время я припарковалась возле ворот особняка парней. Мне уже хотелось, скорее, поделится радостной новостью с Артемом, и сказать, что мы можем полететь уже в Испанию. Ведь он мне обещал показать мир, после того, как я сдам все экзамены. Я уже была в предвкушение приключений. К тому же еще меня приглашали в Англию, Виктор говорил, что ждет меня в гости со своим сыном, что хочет меня представить своей жене. Лето обещало быть самым лучшим в моей жизни.
Когда я вошла в дом, то он выглядел пустым, я крикнула, но никто не обозвался. Я прошла в зал, лучше бы я этого не делала. Когда я вошла, то увидела, как Максим целовался с какой-то девушкой. На мгновение мир перестал существовать, мое сердце остановилось, я перестала дышать. Когда в легких закончился воздух, я шумно вдохнула, видимо тем самым привлекая к себе внимание. Я видела испуганные глаза Максима, он что-то говорил, но я не слушала его. В моей голове билась только одна мысль – бежать. Бежать, как можно дальше, туда, где меня никто не сможет найти.
Я развернулась и быстрым шагом пошла к выходу, сдерживая себя, чтобы не перейти на бег. Видимо, мои чувства дошли до Артема, поскольку я столкнулась с ним в коридоре, и он смотрел на меня обеспокоенным взглядом.
– Дай мне уйти, – в моем голосе слышалась мольба, и голос дрожал.
– Юля, стой, ты не так все поняла, – ну вот, уже поздно, Максим догнал меня.
Я страдальчески посмотрела на Артема, ища у него защиты. Он был готов помочь мне, вот только он не понимал, что происходит, а у меня сейчас просто не хватало сил, чтобы пережить это еще раз транслируя ему.
– Избавь меня, пожалуйста, от слушанья твоих жалких оправданий, – набравшись силы, я обернулась все-таки к своему бывшему парню.
– Но…
– Я же сказала, пожалуйста, – сквозь зубы говорила я.
У меня просто не было сил и желания надевать маску безразличия, как я обычно это делала. На мои глаза начали наворачиваться слезы, который я так старательно сдерживала. Не хватало, чтобы он еще мои слезы видел. Все стало еще хуже, когда в коридоре появилась та самая девушка. Она была красивой, про себя отметила я.
Артем посмотрел сначала на нее, потом на Максима и на меня, в его взгляде читался немой вопрос. Кажется, он начал все понимать.
Моему самообладанию пришел конец, слезы полились по щекам, и я выбежала с дома. Уже возле самых ворот меня нагнал Максим, и сильно схватил за руку, не давая возможности вырваться.
– Отпусти меня, – рычала я, но голос из-за слез звучал не свирепо, а жалко.
– Дай мне все объяснить, – молил он, все еще держа мою руку, а другой, вытирая мои слезы. – Просто Софи…
– Меня не волнует, – крикнула я, вдруг начался дождь, и я притихла, но продолжала вырываться. – Меня не интересуют подробности твоих похождений с этой шлюхой. Мне плевать, слышишь?
Максим лишь сильнее прижал меня к себе, и на этот раз обнял. Когда я оказалась, окутана его ароматом, стало сложнее вырываться, но все же возможно. Он ведь не обладал надо мной такой властью, как прикосновения Стаса.
– Я же вижу, что ты врешь, – легко улыбнулся он, крепким кольцом обвивая мою талию. – Софи просто не правильно все поняла. Да, я с ней спал, после того, как узнал, что ты помирилась со Стасом. Я тогда был сломлен, и мне было больно, что ты предпочла его. Но это все, я ничего ей не обещал. Она сама приехала, и налетела на меня с поцелуями, для меня это ничего не значит. Я люблю только тебя, красавица, только тебя.
Было поздно что-то мне говорить, я больше не слушала его. Мне не больше не было важно, что он говорит, мне просто хотелось быть подальше отсюда.
– А я тебя нет. Помнишь, я говорила, клин вышибают клином, так вот ты был тем клином. Я любила только Стаса, а ты был лишь призрачным желанием заменить его. Но ты не он, и никогда им не будешь.
После того, как я выпалила эти слова, тут же пожалела о них. Но было поздно, Максим тут же отпустил меня, и отшатнулся, будто я ударила его. Никогда еще не видела в его глазах столько боли. Мои слова были неправдой, это было из-за злости на него, но моя гордость не дала мне сказать этого. Я только бросила безразличный взгляд на парня, развернулась и ушла, сев в машину, уехала.
Когда я выбежал с дома, дослушав рассказ незнакомки, которая говорила на ломаном английском, то увидел, что машина Юли уже поворачивает за поворот. Лил ужасный дождь, но я, не обращая на это внимания, продолжал бежать, пока не понял, что это бесполезно. Когда я остановился, чтобы возобновить дыхание, на меня словно снежная лавина нахлынули непонятные эмоции. Это было настолько неожиданно, что я не смог устоять на ногах, и упал на колени. Становилось все сложнее дышать. Пришлось приложить немало усилий, чтобы подняться, и вернутся обратно в дом. Я должен был найти Юлю, я чувствовал, как ей плохо, и я знаю, как плохо она справляется со своими эмоциями. К тому же в последнее время, она стала куда могущественней, пусть и сама этого еще не знает. Прав был Стас, говоря, как важно следить за балансом, и не подвергать ее большим эмоциональным нагрузкам. Нельзя было допускать их отношений с Максим, но я ведь не думал, что он сможет причинить ей боль. Ведь именно боль то, что убьет ее, причем в прямом смысле, и не только ее. Теперь только чудо может спасти нас.
Когда я вернулся во двор, Максим все так же стоял со стеклянным взглядом. Если бы он не сжимал так яро кулаки, то можно было подумать, что он умер. Увидев друга, все стало только хуже, моя злость, возможно и не только моя, возросла, и мне захотелось убить его.
Не контролируя себя, я подошел и толкнул его двумя руками в грудь, и начал кричать:
– Ты ведь обещал, что никогда не причинишь ей боль. Ты обещал.
Тот только безразлично посмотрел на меня, и собирался развернуться, но я не дал.
– Если с ней что-то случится, – я сделал паузу, стараясь об этом не думать, хотя помнил слова из Книги Проклятий. – Я убью тебя.
Мне было нелегко говорить эти слова. Я помнил нашу клятву, что ни одна девчонка не сможет стать между нами, но Юля, была не обычной девушкой, она была моей родственной душой, и я слишком остро ощущал ее боль. Хотя я не слишком понимал тот круговорот эмоций, что бушевал в Юле.
В доме я быстро начал искать телефон, чтобы позвонить ей, поскольку связью я не мог воспользоваться, сейчас не мог. Мне как назло постоянно на глаза попадалась эта блондинка. Я понимал, что она ни в чем не виновата, но все равно инстинктивно оскаливался при ее виде.
– coño!, – громко выругался я, когда не смог найти свой телефон. Тут как некстати в библиотеку зашла француженка, которая обеспокоенно смотрела на меня. – largo!
Она испугалась моего враждебного тона и вышла. Я знал, чего она пришла ко мне, ведь Максим сидит в зале, игнорируя ее, и пьет виски. У меня случился срыв, не выдержав, я, перевернул стол. Вот черт. Мне нужно найти Юлю, но как? Единственный урок, который я усвоил с ней, если она не хочет, чтобы ее нашли, я ее не смогу найти. Как только я на секунду останавливался, на меня опять обрушивались эмоции, которые будто разрывали меня изнутри.
Я схватил ключи, и поехал на ее месть, где они с Эмми любили сидеть. Оттуда был виден весь город, девчонки любили сидеть там, вид города успокаивал их. Как же я хотел, чтобы она была там, но ее там не было. Я объездил почти весь город, все места, где она могла бы оказаться. Ее нигде не было.
Я был готов выть, от бессилия. Пришлось вернуться домой, убеждая себя, что сделал все что смог, и что с ней все будет хорошо.
Когда я вернулся домой, там уже был Кирилл, который видимо обо всем узнал, поскольку скандалил. Никогда еще не видел его настолько разъяренным. Казалось, что передо мной не мой лучший друг, а незнакомец, который готов разорвать Максим. Дом под ногами начал трястись, только этого не хватало.
– Кир, успокойся, – сказал я, сбрасывая я себя мокрый пиджак. – Нам и одного потопа хватит.
– Это она устроила ливень? – тут же осведомился друг, забывая про злость на Максима. – Это не возможно. Ее стихия – огонь. Вода – это Макс. Да и у нее сил не хватило бы на такое. Контролировать погоду не может даже Мать Всего, ведь саму планету создавала…
– Сапкиенд, – закончил я. – Мы все знали, что рано или поздно это произойдет, – я тяжело вздохнул, дальше нужно было сказать то, что мне никак не хотелось: – Если она не совладает с собой, нам нужно будет убить ее.
– Как ты можешь такое говорить?!? – выпалил Максим, подорвавшись на ноги, но от количества выпитого не смог сделать шагу, поскольку им шатало.
– Думаешь, я этого хочу, или допущу? Да, я убью любого, кто к ней приблизится, но вы знаете, что то, что придет за ней, будет куда сильнее нас троих.
– Он мертв, – отрицательно замотал головой Кирилл, старательно пытаясь себя убедить в этом. – Его погребли вместе со старой религией. Это не возможно.
– Он прав, – поддержал Макс. – Это бред, всего лишь глупое сказание.
– Раньше и о девушке, как две капли похожую на ту, что родилась из пепла Тьмы, и пролила кровь во имя брата, тоже говорили глупое сказание, – фыркнул я.
– Нам нужно найти ее, – сказал Кирилл.
– В этом и проблема, мы не можем. Я уже объездил все места. Ее нигде нет.
– Она что закрылась от тебя? – спросил осторожно Максим, но тут же умолк, будто взболтнул лишнего.
– Нет, она, как и обещала, больше не будет закрываться от меня, но я просто не могу разобраться. Слишком много эмоций, – я бросил осторожный взгляд на друга. – Что между вами произошло? Ну, то, что ты изменил ей с той французской шлюхой это ясно, но это ведь не все.
Романов опустил взгляд, и потянулся за бутылкой, которую у него отобрал Кирилл, поскольку ближе к нему стоял. Тот недовольно фыркнул, но все же не стал спорить. Некоторое время он молчал, и когда мы уже думали, что не дождемся ответа, Максим выпрямился и заговорил:
– Она сказала, что никогда не любила меня, что я был лишь способом забыть Стаса.
Вот же маленькая сучка. Тоже хороша мне, она ведь знает, насколько больно сделала ему этими словами. Мы с Кириллом одновременно подошли к другу, и сели возле него, по очереди отпивая с горла виски.
– Сagarse en la puta madre, Макс, и ты поверил? – спокойно сказал я. Вдруг почувствовав опустошенность.
– Это же Юля, друг, – Кирилл положил руку ему на плечо. – Саша тебя так ничему и не научил? Когда этой девчонке больно, она делает больно другим, и никого не жалеет. Она говорит не то, что думает, а то что может причинить боль. В этом она мастер.
Я сидела на влажной земле, поджав под себя колени, и слезы текли, по-моему, лицу, или это был дождь, я уже не могла разобрать. Мне было все равно, что я промокла до нитки, и кажется, что еще чуть-чуть, и я умру. Меня всю трясло, я не знала, что происходит, не знала, что чувствовала. Внутри меня будто происходил салют в честь дня независимости. Смотря на свои руки, я не узнавала их, моя обычно синеватого оттенка кожа, из-за того, что я была слишком бледной, и вены были близко к коже, казалась черной. Мои вены, заполнялись непонятной тяжестью, было ощущение, что они горят изнутри. В моем состояние я не могла контролировать свою панику, и в порыве эмоций начала кричать. Вместе с моим криком раздался гром, и было сложно определить, что было громче. Я еще никогда не слышала такого ужасного вопля, я не могла поверить, что он был мой. Такой отчаянный, полон боли, и ненависти. Последнее как раз и переполняло меня сейчас. Я всем сердцем, или чем там можно, ненавидела Максима. Какой же я была идиоткой поверив ему, а ведь знала, что ничем хорошим это не закончиться, но доверилась ему, наивно полагая, что он любит меня. Глупая, глупая, глупая. С остервенением вцепившись в траву, я с каждым разом все сильнее вырывала ее, будто это меня могло успокоить. Почему это все происходит со мной? Почему я? Неужели я настолько провинилась перед этим миром. Но больше всего мне было жаль Артема, моего дорого, и любимого друга. Он страдает из-за меня, но я ничего не могу с этим поделать. Как же мне хочется, чтобы он был рядом сейчас, в его объятьях весь внешний мир отходит на задний план, моя боль проходит. Мне нужна моя душа, но я не имею права ставить его перед выбором. Возможно, я просто боюсь, что он выберет Максима.
При воспоминании о нем, я согнулась пополам, и еще раз закричала во все горло.
– Боги, да что же это такое? – с моих легких будто исчез весь воздух, а сердце прихватил удар. – Неужели это и есть боль?
Я никогда не знала настоящей боли. Все, что было раньше, я пропускала сквозь железобетонную стену своего равнодушия. Ее даже не смогла пробить смерть Стаса, которого я сама же убила, ни смерть брата, Алины, никого, только предательство Максима, смогло так подкосить меня. Он почти сломал меня, но я не стану перед ним на колени.
– Стас, – крикнула я, обращая свое лицо к небу. – Почему ты бросил меня? Ты так нужен мне.
Дышать становилось опять трудно, и я обратно рухнула на землю. Я старалась не смотреть на свои руки, ибо это пугало меня, или нет, я уже не знала. Я больше не была ни в чем уверенна. Все чувства перемешались в один большой коктейль, который имел сладкий привкус. Это было связанно с тем, что глубоко внутри, неизвестная часть меня ликовала, и танцевала победный танец, приговаривая: «я же говорила». Похоже, я медленно, но верно схожу с ума, и не знаю, сколько я так продержусь. Дай мне силы Стас, чтобы я выстояла до конца.
В очередной раз я опустошил стакан с водкой. Это ни черта не помогало, мне становилось только хуже. Это была очередная неудавшаяся попытка перестать думать о Юле. Это вызывало у меня резкую боль в области легких, будто их наполняет не воздух, а раскаленный уголь. В этом доме все постоянно напоминало о ней. Это раздражало.
Подойдя к окну, я увидел картину, которую наблюдал уже два дня. На улице стояла стена из дождя, ничего не было видно, улицы были залиты водой почти по колени. Это все сотворила Юля, это было доказательством, что ей не все равно. Возможно, это должно было радовать меня, значит, она любит меня, но мне было плевать на это. Все, что я чувствовал, это боль, раздирающую на куски. Ну, вот опять, я думаю о тех словах, что она мне сказала перед тем, как убежать. Как бы я не старался, не думать о ней, мои мысли все равно возвращались к ней. Мне это напоминало ломку, которую испытывает наркоман, который не получил свою дозу, и это все время преследует его мысленно.
Юля – это имя вызывало во мне ненависть. Она была права, когда говорила, что разрушает все, к чему прикасается. Почему именно этой, проклятой, девушке, я был должен отдать свое сердце? Не выдержав, я опять запустил стакан в стену. Что она со мной сделала? Раньше я бросал девушек, раньше я делал им больно, хотя не хотел этого. «Эта любовь разрушит тебя», – звучали в голове слова Даши. Раньше я не понимал, как такое возможно. Я был глупым, думая, что любовь что-то хорошее. Теперь понимаю, что это проклятье. А мое же заключается в том, что, как бы я ненавидел ее, любил я все же сильнее.
Наверху вновь послышался грохот, это наверняка, Артем, который не находит себе места, буквально слетая с катушек из-за Карповой. Он постоянно старался быть чем-то занятым, лишь бы не позволять себе думать. Когда он начинал думать, его нагоняли эмоции Юли, и она падал на колени, хватался за голову, и выл от боли. Иногда, я удивлялся, как не делаю того же. Ведь она убила меня два дня назад, сказав, что всегда любила Стаса, но я все еще дышу, и это было самым странным. Парни, пытались убедить меня, что это была просто защитная реакция, я бы тоже хотел в это верить. Но, по каким-то непонятным причинам не могу. Я просто не мог игнорировать тот факт, что он был ее первым парнем, что она простила его после того, как он бросил ее, изменил ее, заставил быть другой. Она всегда бежала к нему за советом и поддержкой. Мне же она не смогла довериться и рассказать о том, что ее мучает Ева своими появлениями. Юля никогда не доверяла мне.
Я устало упал на диван в библиотеке, и сильно зажмурил глаза, будто это могло мне помочь. Будто когда, я открою глаза, все окажется дурным сном. Но ноющая боль в груди, не давала шанса на это. Было ощущение, что каждая кость в моем теле сломлена. Никогда бы не подумал, что человек может столько вынести.
– Привет, – прозвучал неуверенный голос Софи, я не стал реагировать на ее слова, надеясь, что она уйдет. – Я приехала к тебе, чтобы узнать, как ты? Ты не брал трубку, и я очень волновалась. Ни одно такси не хотело ехать, и мне пришлось выложить хорошую суму, чтобы меня такой погодой довезли сюда.
Мне хотелось закричать, что мне все равно. Вместо этого, я тяжело вздохнул и все же посмотрел на нее. Софи Торранс – хорошая девушка, с невинным взглядом, и именно она являлась причиной всего того, что сейчас происходит. Хотя, кому я вру, это бы случилось рано или поздно. Наши отношения с Юлей были бомбой замедленного действия.
– Говори, пожалуйста, на английском, я плохо понимаю французский, – мы оба знали, что это не правда, однако она покорно выполнила мою услугу.
– Что с тобой? – она осторожно подошла ко мне, будто боялась, и села рядом, беря меня за руку.
– Со мной все в порядке, – тут же раздался очередной раскат грома, будто сообщая о моей лжи.
К счастью она знала, когда нужно молчать, а когда говорить, это такая большая редкость сегодня. Я всматривался в ее лицо, и видел волнение, страх. Мне хотелось заглушить ту боль, что была, и не знаю, что на меня нашло, я поцеловал Софи. Я был груб с ней, больно сжимал ее талию, не обращал внимания на ее всхлипы. То, что ей было больно, что она боялась, странным образом подпитывало меня, доставляло удовольствие. Я – монстр. Эта мысль пришла ко мне в виде шепота Кирилла. Моя совесть, всегда говорила всегда его голосом. Он был единственным из нас обладающим истинными благородными качествами.
Я отстранился от девушки, и она отодвинулась на другой конец дивана, со страхом и слезами на глазах посматривая на меня. Но мне не было стыдно, было только довольство, что на некоторое время я нашел лекарство от боли.
– Прости меня.
– Макс, мне тут пришла в голову одна ид…, – Кирилл запнулся на полуслове, увидев Софи. Никогда еще не видел, чтобы он так злился. Я видел, как он рвал и метал, когда его бросила Аня, я видел, как он смотрел на Юлю за ее поступок по отношению к Стасу, но я никогда не видел в нем столько ненависти. – Что она здесь делает?
У меня не было ответа на его вопрос, да и я был уверен, он не был ему нежен. Было грустно осознавать, что сейчас наша дружба, как никогда прежде весит на волоске из-за Юлии Карповой. Кто бы мог подумать, что столь маленькая девушка сможет так повлиять на наши жизни.
– Я еще раз повторяю, что она тут делает? – он закипал ее сильнее.
Хоть Софи не понимала, о чем он говорит, по голосу было понятно, что ничего хорошего. Бедная француженка поднялась, и подбежала к окну, а я встал, чтобы закрыть ее. Не думаю, что дойдет до того, что придется ее защищать, но рисковать не хотелось.
– Кир, послушай…
– Я не желаю ничего слушать, – отрезал он. – Я не хочу видеть ее в этом доме. Именно из-за нее мы сейчас в таком положение. Ты же знаешь, я никогда не осуждал тебя, и не собираюсь этого делать, но видеть ее выше моих сил. Просто, пусть она уйдет, никому не нужны неприятности.
Боже, почему все так сложно? Я не хотел ее отпускать, она нужна мне. Не знаю зачем, но нужна. Ответить другу я ничего не успел, поскольку у меня зазвонил телефон. Номер был не определен, и явно звонок поступал из заграницы.
– Одну минуту, – сказал я Кириллу, и ответил на звонок. – Слушаю.
– Здравствуй, Максим, – голос был знакомым, и я пытался идентифицировать его. – Не буду спрашивать, как дела, по тому, что у вас твориться и так видно. Собственно поэтому я и звоню. Я знаю, что потоп спровоцировала Юля, и если вы не остановите это, то это сделаю я.
Наконец, я понял, что это был.
– Ира.
– Приятно слышать, что ты меня узнал, – ее голос был уставшим. – Максим, остановите это.
– Почему ты звонишь ко мне, а не к Артему, это же он ее родственная душа, и может на нее влиять.
– Ты можешь намного больше, – ее голос стал загадочным. – Однажды, Раяр приручил дракона.
Она отключилась. Меня интересовало, при чем тут мой прадед? Решив не заморачиваться над этим, перешел к главному – найти Юлю и остановить потоп. Будто это так просто, и мы не пытались с самого начала. Заклинания не работали, вообще ничего не работало.
Наверху опять послышался грохот, и Кирилл с недовольным выражением лица, покинул нас. Я знал, что разговор еще не окончен, но у меня будет время, чтобы подготовиться. Повернувшись к Софи, увидел, что она всматривается в окно, и раскаты грома, что все чаще начали появляться.
– Никогда не была в этой славянской стране, но много слышала о ней. Говорят, что сам дьявол обходит ее стороной, что ужасные вещи смотрятся тут прекрасными, и наоборот. Я в этом убедилась, наши отношения, которые были во Франции, превратились в искаженную версию, даже не знаю, чего, просто ты стал груб со мной, ты ведешь себя ужасно, как и твои друзья. Не понимаю, чем заслужила такое обращение. И вот молнии, разрушающая сила природы, так прекрасны на этом небе, будто сам всевышний пытается убить дьявола, что находиться в преисподние. Ты заметил, что все молнии попадают в одно место, и неважно в какой части неба появляться. Завораживающее зрелище.
Она говорила бредовые вещи, но я все же взглянул на очередной раскат грома и молний. Она была права, они все попадали в одно место, действительно странно. Но тут меня осенило, и я стукнул себя по лбу, как я мог быть таким идиотом раньше? Это же так очевидно. Юля притягивает к себе все это молнии, природа пытается сопротивляться.
– Ты чудо, – я поцеловал ее в щеку, и выбежал в коридор, попутно крича: – Артем, Кирилл.
Они незамедлительно спустились вниз, и смотрели на меня, как на идиота. Я быстро все рассказал им, и они сами удивились, как раньше сами не додумались до этого. Естественно, Артем первым вызвался поехать за ней.
– Я с тобой, – я шел за ним следом в гараж.
– Да, ты спятил, – засмеялся он. – Она же убьет тебя.
– Ты видел, какая на улице погода? – ухмыльнулся я. – Там не машина нужна, а лодка, или маг воды.
Яворский сразу же сообразил, к чему я клоню, и, понимая, что выбора у него нет, согласился.
Ехали мы молча, я убирал воду на нашем пути, а Артем пытался совладать с тем, что опять обрушивалось на него. Я понимал, что от этой встречи можно ожидать всего чего угодно. Я был готов ко всему, к тому же это был последний шанс что-то исправить в наших отношениях. Мне нравилось обманываться на этот счет, думая, что что-то можно изменить.
И вот мы приехали. Машина припарковалась на высоком холме, возле машины Юли, которая была открыта настежь. Сквозь плотную стену дождя ничего больше не было видно, но я точно знал, что поодаль сидит Юля. Мы с Артемом долго не решались выйти к ней, в дополнение ко всему Артему стало хуже, когда мы подъехали сюда.
Я, набравшись смелости, вышел из машины, игнорируя слабые попытки друга остановить меня. Дождь больно бился об кожу, казалось, что это был град. Мои шаги были уверенными, но все же я ничего не видел перед собой, пока новый раскат молний не появился. При этом странном свете, неподалеку от себя я увидел Юлю, она сидела на земле, ее спина была сжата, но было сложно понять, что она делает. Вдруг, резко, она выпрямилась, подскочила на ноги, и развернулась ко мне. Наши взгляды пересеклись. Она тяжело дышала, сжимала кулаки, а ее лицо было не таким, как обычно, в частности за счет красного ободка вокруг черных глаз. Мы долго смотрели друг на друга, будто это была игра, кто кого переглядит.
– Юля успокойся, – это был Артем. – Оглядись, что ты творишь.
Она его не слушала, лишь свирепей сверля меня взглядом. Ее взгляд был чужой, в нем был только холод и ненависть, не думаю, что мой чем-то отличался.
Артем еще что-то говорил, но я не слышал. Я был занят, наблюдая за Юлей. Неожиданно, она подлетела ко мне, и впилась поцелуем. Опять же он был холодным. Так же резко, как начался поцелуй, так он и закончился. Девушка оттолкнула меня, что я едва устоял на ногах.
– Я ненавижу тебя, – с этими словами прекратился ливень, и ее лицо приняло нормальный вид.
– Хоть раз наши чувства совпали, – я ядовито улыбнулся ей.
Все мигом прекратилось. В моей голове стало тихо, от чего она начала гудеть, как если бы резко выключили очень громкую музыку. Странно было ощущать только себя. За эти несколько дней я уже успел привыкнуть к этому ощущению, хоть оно и выматывало меня.
Я посмотрел на свою подругу. Глаза приняли обычный цвет, он был отстраненным, а на губах играла немного безумная улыбка. Я очень переживал, чтобы она не отключила чувства. Просканировав ее, понял, что она этого не сделала, но все же меня беспокоила, что она так резко успокоилась. Спустя несколько долгих, напряженных минут, я решился приблизиться к ней. Она будто не замечала меня, смотря на Максима. Когда я коснулся ее руки, она перевела на меня взгляд. Юля смотрела на меня, будто впервые видела. Она наклонила голову и оглядела меня с ног до головы. От этого мне стало не по себе. Увидев мое замешательство, Карпова тут же выпрямилась и улыбнулась. Улыбка, правда, была горькой, и не выражала радости, скорее скрытые слезы. Но я понял, что она пыталась мне этим сказать.
– Я хочу домой, – она сжала мою руку, и затем пошла к своей машине.
Я смотрел на Максима, и не мог понять, что он чувствует. Его взгляд, когда он увидел Юлю, был одержим. Она была словно наркотиком для него, и от одного взгляда на нее, его бросало в дрожь.
– Только не смотри на меня так, – брезгливо фыркнул друг, и вырвал ключи из моих рук.
Ну вот, теперь он опять стал засранцем. Я, в общем-то, не жалуюсь, с ним веселее, когда он такой, только вот он может натворить глупостей. Мне не нравилось, как эти двое влияют друг на друга. В такие моменты, как сейчас мне кажется, что лучше бы Юля встречалась со Стасом. К сожалению, уже ничего невозможно поменять.
Посмотрев, как мой друг уехал на моей машине, я сел за руль Юлиной. Всю дорогу она молчала, в ее голове крутились разные мысли, но основной была страх. Она боялась того, что натворила, что не сможет контролировать это в следующий раз. Ее кулаки сжимались, когда ее мысли касались Максима, и она странно косилась на меня.
– Что-то не так? – не выдержав спросил я, когда мы уже подъехали к ее дому.
– Все в прядке, – она отвела от меня взгляд, и попыталась выйти, но я потянулся и удержал дверь. – Артем, не усложняй, все, правда, хорошо. Мне нужно всего лишь несколько дней сна, и несколько килограмм морожена, и я буду, как новенькая.
Она ерничала. Я понял, что говорить бесполезно, сейчас она не станет меня слушать. Медленно забрав руку, я вышел вслед за ней. Погода уже успела проясниться, и снова выглянуло солнышко. Вот же синоптики обалдеют от такого. Еще полчаса назад город буквально утопал, а сейчас уже сияет солнце.
Как только мы вошли в квартиру, на нас сразу же набросилась Аня. Ее глаза были красные, а лицо разъяренное, ничего хорошего это не предвещало. Юля сделала шаг назад, и уперлась в меня спиной, но все же ее лицо было беспристрастно.
– Где ты пропадала?!? – кричала ее мать. – Ты хоть представляешь, что я пережила? Что я себе на придумывала?
– Мам, пожалуйста, успокойся, – Юля призывала ее к благоразумию. – Я была у ребят, когда начался ливень, из-за чего я не смогла вернуться домой.
– А телефон тебе зачем? Не могла позвонить? Я тебе, сколько звонила, а ты не брала трубку, – не унимался гнев этой женщины.
– Он был в машине, а на улицу, как ты знаешь, было невозможно выйти, – ее голос был спокоен, даже немного бархатной. – Мамочка, я знаю, что ты пережила, мне очень жаль, что я заставила тебя вновь пройти через это. Но я очень устала, давай я посплю, а потом буду готова выслушать, какая я ужасная дочь.
Лицо женщины смягчилось, и на нем застыла боль. Юля вскользь напомнила ей о смерти сына. Как это на нее похоже, она даже матери делает больно. Это не исправимый человек. Карпова обняла маму, затем поплелась в свою комнату. Она и правда выглядела уставшей. Я так же чувствовал себя выжатым лимоном. Единственно, что мне сейчас хотелось упасть лицом на подушку и отключиться. Все эти эмоциональные игры забрали все мои силы.
Я вошел в Юлину комнату, она уже лежала на кровати спиной ко мне. Это обижало меня, она вела себя так, будто мы были чужими людьми. Будто это я причинил ей эту боль. Я так и застыл в проходе, не решаясь подойти к ней. Просто не был уверен, что она хочет этого. Мне это причиняло боль, я хотел быть рядом с ней, обнять, но она ломала мои протянутые руки помощи своим молчанием. Никогда мне еще не было так неприятно, от того, что девушка не желает видеть меня. Даже Джейн не удавалось заставить меня это почувствовать.
