Текст книги "Секрет крови (СИ)"

Автор книги: JuliaofAragon

сообщить о нарушении

Текущая страница: 24 (всего у книги 44 страниц)

– Юль, – позвал меня Кирилл, увидев мою отрешенность, и посмотрел в туже сторону, что и я – все хорошо?

Я посмотрела на него туманным взглядом, все еще пытаясь осмыслить, что это только что было. Списав это все на усталость, и просто сумасшедший день, я ответила:

– Да, все отлично.

Я хотела было уйти, но меня не пускали руки Максима, которые все еще покоились у меня на талии.

– Я устала, хочу отдохнуть, – ответила на его немой вопрос, обернувшись к ребятам добавила. – Так что давайте отложим обсуждение, какая я плохая, и влияние моего бывшего парня на меня завтра.

Все только кивнули в согласии, они и сами было уставшими, и хотели спать не меньше меня.

– Ир, если хочешь, можешь ехать домой, – устало сказала я. – Завтра мы решим проблему с твоей безопасностью.

– Наконец-то я увижу свою подушку, – улыбнулась девушка.

– Я тебя отвезу, – вызвался в провожатые Максим, я лишь одобрительно улыбнулась.

Мы все устало побрели по комнатам. Сереже и Эмми досталась одна комната на двоих, это объяснялось тем, что в доме больше нет приличных, убранных комнат. Я поняла, что это всего лишь хитрый план по сближению эти двоих, который придумал Артем. Как-то раз он признался мне, что его забавляет наблюдать за этими двумя, то, как они позволяют себе, то, что не позволяют друзья, но еще не позволяют того, что позволено влюбленным. В общем, ему нравились его отношения, которых пока еще нет. Хотя сегодня ночью мы уже ставили ставки, как скоро они начнут встречаться. Я поставила на то что как минимум еще 2-3 месяца они будут ходить вокруг до около, а Артем дал им 2-3 недели, и видимо этим хотел ускорить процесс.

Приняв душ, я быстро залезла в уютную кроватку, и приготовилась окунуться в долгожданный сон, но к моему разочарованию сон отказывался приходить ко мне. Оставшись наедине с тишиной, мое подсознание услужливо начало мне напоминать мне о разговоре со Стасом в машине, и поневоле я начала вспоминать события той ночи. Я помнила ее очень хорошо, но и в тоже время очень расплывчато. Даже через год я не могу вспомнить понять, что было реальным, а что волшебством, границы были стерты. Стас сделал все, что бы я запомнила свою первую ночь как нечто волшебное. И не смотря на все убеждения, что первый раз для девушки бывает неприятным, и очень болезненным, у меня все оказалось наоборот. Никакой боли, или дискомфорта, только нежность и страсти – нежной страсти.

Флеш бек 1 января 2011 г.

Все уже разошлись, мы остались одни, и если честно мне было немного страшно, ведь я понимала, к чему приведет наше уединение. Все к этом шло уже давно, ведь когда били куранты, и он меня поцеловал, я поняла, что больше терпеть он не будет. Мы встречаемся уже два месяца, и дальше поцелуев никогда не заходило, я понимала, как ему тяжело, ведь наши поцелуи всегда были чувственные. Признаюсь, иногда я хотела его изнасиловать, но меня останавливал глупый страх. Я была старомодная в этом отношение, я не хотела спать с парнем, в котором хотя бы не была уверенна. Признаюсь, долгое время я думала, что он со мной встречается из-за спора, или потому что я долго была не доступна ему. Но что-то изменилось, я больше не думаю так, хоть я и не вижу в нем любви, лицемерия я тоже не вижу. Это радует меня, никогда не верила в это «светло» чувство, я верю в желание, в потребность, а он сейчас то, что мне нужно.

Я нервно передирала тарелки, и бокалы, пока Стас провожал гостей. Как же хорошо, что я делала новый год у себя, сейчас не нужно никуда идти, правда мне немного придется потрудится с уборкой, но то не так важно. Вдруг я застыла на месте, с рук чуть не выпали тарелки, которые я собиралась унести на кухню. А все это от того что парень коснулся моей кожи, это легкое, едва ощутимое касание заставило меня задрожать, не то ли от страха перед неизбежным, то ли от нежности с которой он это сделал. Наши отношения всегда были лишены этого, ни он, ни я не люблю этого, в наших отношениях скорее доминировало холодное желание, нежели любовь и нежность. Тяжело вздохнув, я обернулась к нему, он отложил мой груз подальше, и наклонился ко мне. Он немного задержался, когда ниши губи, разделяло призрачное расстояние. Мои губы невольно открылись, он сначала едва касался их, это было для меня настоящей пыткой, но потом постепенно начал углублять поцелуй, с напором, и привычной грубостью проникать языком в мой рот. При этом он не касался моей кожи, это было одновременно очень мучительно и очень возбуждающе. Он был, как хищник, выжидал, дразнил, испытывал. С каждой секундой мое сердце стучало все сильнее, я растворялась в этом поцелуе, все казалось таким иллюзорным и нереальным, даже мой страх. Со мной творилось что-то совершенно мне не подвластное: тело горело, нуждаясь в его прикосновениях, как в воздухе, губы пылали огнем, мне не хватало воздуха, но отстранятся от парня, я даже не думала.

Стас заставил себя разорвать наш поцелуй. Мы соприкоснулись лбами, тяжело дыша, восстанавливая сбившееся дыхание. Сексуальное напряжение повисло в воздухе.

Не выдержав, я набросилась на него с новым поцелуем, на этот раз он уже не церемонился, его руки властно и даже немного жестоко блуждали по моем телу, вызывая приятную волну дрожи. Оторвавшись от губ, он начал жадно целовать мою шею, на что мое тело лишь выгибалось ему на встречу, а с моих губ срывались тихие стоны. Я и не заметила, как он усадил меня на стол, мои ноги обвили его талию, желая, что бы он был еще ближе, мне катастрофически не хватало его. Я начала стягивать с него футболку, и он на секунду перестал целовать мою шею, и после того как его футболка была отброшена в неизвестном направление, он жадно впился в мои губы. Этот поцелуй причинял почти физическую боль, он был будто изголодавшимся хищником, который боялся, что у него отнимут его источник пищи. Когда провел рукой по внутренней части моей ноги, я резко отстранилась от парня, и широко открыла рот ловля им воздух, который в этот момент куда-то пропал. Он посмотрел мне в глаза, и прошептал странно осипшим голосом:

– Я хочу тебя, и ты знаешь твое мнение сейчас, уже ничего не решает.

Я знала, что если бы я сейчас захотела пойти на попятную, он бы мне не позволил. Но я и не думала об этом. Я хотела его…я нуждалась в нем.

– Я боюсь, – я сделала небольшую паузу, – я раньше никогда…

– Я знаю, принцесса, знаю, – он подарил мне поцелуй полон нежности. – Обещаю, я буду нежным с тобой. Ты мне веришь?

– Да, – твердо, и без раздумий ответила я, – больше чем кому либо.

Но тут же пожалела о последней фразе, я проявила слабость, для меня это недопустимо. Я думала, что он сейчас скажет, что ни будь колкое, рассмеется, скажет, что я слабая, ведь он, как и я, не любит слабость, чувства. Но он не сделал ничего из того что я ожидала. Он поцеловал меня с неприсущей ему нежностью, от чего я просто растаяла, все отошло на второй план. Все что я сейчас хотела – принадлежать ему. Он поднял меня, я лишь сильнее сжала ноги вокруг его талии, он понес меня в комнату, он хотел, что бы все было правильно. Он не разрывал поцелую, пока не положил меня на кровать. Я осматривала его, он был идеален, почему я раньше не замечала, какой он красивый, и дело было не в его торсе, или его манящего голубых глазах. Все крылось в мелочах, в его родинке под левым соском, незаметным шрамом на руке, и его странной татуировке на лопатке – все это очень притягивало меня.

Он провел вверх вдоль ноги, и медленно начал стягивать с меня белое платье, которое он так любил. Я хотела ему помочь, но он пресек мои попытки, и я позволила ему самому сделать это. Было заметно, что для него это так же мучительно, как и для меня, но он старался сдержать свое обещание. Когда он все же снял мое платье, он с животной страстью посмотрел на меня, изучая изгибы моего тела.

– Ты прекрасна.

– Мне нужно было раздеться, что бы ты это заметил, – даже не знаю, как мне удалось выдать шутку.

Он опасно улыбнулся, и поцеловал меня в губы, затем в шею, проводя языком по ямке на ключице, потом он добрался до груди. Быстро избавившись от мешающей ему части гардероба, и начал медленно поглаживать, а потом поцеловал. Я резво выгнулась ему на встречу, это было для меня новое чувство, и оно мне очень нравилось то что я чувствовала. В то время его руки блуждали у меня на животе, казалось, что на месте его прикосновений оставались ожоги. Хотя его кожа была приятно прохладна, как и всегда. Уже не имея возможности больше терпеть, я потянулась к его ремню. Он позволил мне сделать это самостоятельно, из-за того, что мои руки немного тряслись, мне удалось сделать раза с 4.

Когда мы были полностью раздеты, и он уже был готов сделать это. Я сильно зажмурила глаза, предвкушая, что будет очень больно, меня всю трясло из-за страха и желания уже, наконец, почувствовать его внутри себя, но он не спешил. Он мягко провел рукой по моей щеке. Боже, я еще никогда не видела его таким, я никогда не думала, что он способен на такое. Он открывался мне с новой стороны, и это меня пугало, ведь в такого человека я бы могла влюбиться.

– Открой глаза, – требовательно, но ласково произнес Стас.

Я не могла, не подчинится его словам. Открыв глаза, я встретилась взглядом с парой голубых глаз, в которых не было льда. В них было, что-то такое незнакомое, я не могла понять, что он испытывает. Я невольно расплылась в глупой улыбке от созерцания такого незнакомого, как оказалось парня.

– Поцелуй меня.

И в этот раз я подчинилась ему, и в этот момент он вошел в меня. Я не чувствовала боли, лишь необычайное счастье, я не хотела что бы это чувство когда либо кончалось. Он начал двигаться, от чего я начала дышать все чаще, задыхаясь, ловля ртом воздух. Парень же целовал меня в шею, что придавало остроты ощущениям. В порыве страсти я прижимала его ближе к себе, царапала его спину, впивалась в него сладким упоительным поцелуем. В этот вечер я вступила во взрослую жизнь, и она определенно мне нравилась. Все было как в тумане, тумане наслаждения, страсти, блаженства. Все наши действия сопровождались стонами, произношение имен друг друга. И что было самое удивительное, я не чувствовала дискомфорта, боли, и всего того что испытывает девушка при своем первом сексуальном опыте.

Прежде чем все закончилось, могу поклясться чем угодно, что слышала, как он произнес с болью в голосе:

– Я люблю тебя, принцесса.

Теперь же мне, кажется, что его признание мне всего лишь приснилось. Почему я не могу не думать об этом сейчас? Почему я все же хочу верить, что он действительно признался мне в любви? Хочу вновь видеть того милого, доброго парня, которого я рассмотрела в нем той ночью. Я действительно думаю, что смогла бы влюбится в того парня.

В своих размышлениях, я пролежала очень долго, и не смотря на усталость, я не хотела спать. Посмотрев на дисплей телефона, на котором было 2:38, я все же решила, что мне стоит хотя бы попытаться уснуть. Я даже начала считать слоников, как в детстве мне советовал братишка. И это сработало, в скором времени я погрузилась в царство Морфея.

Я стояла посреди знакомого мне кладбища, который я вижу каждый раз, как заезжаю в поселок, где стоит дом парней, и моей прабабушки. Я сюда прихожу, каждый год с папой и родственниками, ведь здесь лежит вся моя семья, начиная с Константина Чернявского.

На улице были сумерки, и в этом освещение место приобретало свое великолепие, но в тоже время заставляло все сжаться внутри. Я почти начала наслаждаться этим местом, как бы это ужасно не звучало, проходила вдоль, надгробных плит с именами своих родны. Я остановилась возле могилы своей прапрабабушки, я ее никогда не видела, но почему-то всегда была проникнута к ней симпатией. Никогда не понимала, как можно любить человека, которого никогда не знал, но это было так. Мне рассказывали о ней, она была замечательным человеком, всегда всем помогала, она была тем самым, что заставляло семью держаться вместе, даже после ее смерти. Я улыбнулась, зная, что она видит мою улыбку, но стоило мне поднять голову, как все тепло и радость ушли. Передо мной стояла та же девушка, что и библиотеке, тот же взгляд, постава – все. Она ничего не делала, просто стояла и смотрела на меня своими карими глазами, и все что она говорила, это было:

– Останови это. Останови это.

Голос ее был монотонным от чего по коже бежали мурашки, и вселяла страх.

– О чем ты? – кое-как взяв себя в руки, спросила я. – Что остановить?

Не знаю, откуда у меня взялась эта глупая храбрость, просто иначе ее не назовешь, я сделала пару шагов навстречу ей. Но она исчезла, как только я сделала этот шаг, и за моей спиной послышался леденящий голос, в котором слышалась скрытая учтивость.

– Привет Mein lieber, – он видимо хотело произвести впечатление, и у него это получилось, правда, не за счёт эго привлекательного акцента. – Как жизнь?

Я медленно развернулась к нему на каблуках, и моя догадка была подвержена, это был Доминик.

– Я знаю, кто ты, – как можно безразличней пыталась говорить я, но все внутри переворачивалось от некого страха. – Я не боюсь тебя.

– Это зря, – на его лице не было никакой улыбки, было ощущение, что он безжизненная статуя, очень привлекательная статуя. – Меня следует бояться. Но, что это я, прости, старые привычки. Я здесь не затем, что бы пугать тебя.

– Тогда зачем же?

– Семья – единственное, что у нас есть…

– Не тебе говорить о семье, ты же сам убил собственную сестру.

– Это, конечно, понимаешь со временем, но у меня его было предостаточно, – закончил он, будто не замечая моих слов.

– Но я тебе не семья, – сгоряча, выпалила я, удивляясь своей храбрости.

– Это как посмотреть, – его лицо по-прежнему не выдавало ни одной эмоции. – Ты точная ее копия, те же волосы, голос, фигура, нос, родинка возле глаза. Вот только глаза другие – зеленые, знаешь очень притягательный цвет, таким бы могло быть море, если бы достигло своего совершенства.

– Меня не проведешь красивыми словами, – соврала я, ведь на минутку я действительно поверила ему.

– Я и не собираюсь проводить тебя, – он подошел ближе, я же наоборот сделала пару шагов назад. – Он не сможет вечно прятать тебя, – он указал на кулон.

– Я знаю, – вдруг я стала чувствовать тот прилив власти, что и при потере контроля. – И тогда я убью тебя.

По кладбище разошлась волна стального смеха, от которого хотелось поежиться, но я удержалась.

– Силенок не хватит, Mein lieber, – на этот раз он улыбнулся, но это скорее напоминало оскал гиены, чем нормальную улыбку, видимо ему это не часто приходилось делать. – Когда я найду тебя, ты станешь моей игрушкой. Моей любимой игрушкой.

Как только я начала по-настоящему терять контроль, прожилки выступали у меня на лице, в глазах темнело, я почувствовала резкую боль в области груди. Опустив на нее глаза, я увидела, что она проткнута, мечем, на котором были какие-то замысловатые иероглифы написаны.

Я резко проснулась, и села на кровати, тяжело дыша. Не успела я еще оправиться ото сна, как я тут же увидела перед своей кроватью, девушку – ту самую девушку. Но на этот раз, у нее глаза были черными, под глазами черные прожилки, и у нее были кровавые слезы, она все так же повторяла только два слова: « Останови это». Не выдержав всего этого кошмара, я закричала, что было мочи, от чего даже окна взорвались. Я продолжала кричать, пока в мою комнату не вбежали все, кто был в доме, они обеспокоенно смотрели на меня, одновременно задавая вопрос, что случилось, на что я лишь качала головой. Возле меня сел Максим, обнял сзади, и начал мелодично убаюкивать, я повернулась к нему, уткнулась ему в шею, позволяя запаху его тела, растекается по мне волной спокойствия. Когда я успокоилась, то подняла на него глаза, он по-прежнему смотрел на меня со страхом, он боялся за меня. Все вокруг, так же смотрели на меня, ожидая каких либо объяснений. Артем с помощью магии восстановил поврежденное окно, но почему-то не смотрел на меня, пытаясь спрятать куда-то глаза.

– Маленькая моя, – с такой нежностью произнес Максим, что я не устояла и еще сильнее прижалась к нему, хотя он расценил этот жест по-своему. – Не бойся, что бы то ни было, все уже позади. Что случилось?

– Мне…, – я немного запнулась, пытаясь сообразить, что бы это соврать. – Мне приснился кошмар.

– Ты серьезно? – вымученно простонал Сережа. – Я думал, тебя убивают, дай думаю, посмотрю, повеселюсь, а тут тебе кошмары мучают. И чего вообще так орать, людей будишь.

Эмми стукнула его локтем в бок, на что тот не обратил никакого внимания.

– А что, не нужно же будить весь дом, если сама не спишь, – он вновь посмотрел на меня. – Подруга, повторюсь, но ты страшная эгоистка.

– Иди к черту, – ехидно сказала я.

– Только после вас, мисс.

После этого пошли расспросы, я долго уговаривала ребят, что со мной все в порядке, и я приношу им свои извинения за то, что разбудила. Минут черед 15 все обратно шли в свои спальни. Артем перед выходом, посмотрел на меня с таким стыдливым взглядом, что я невольно подумала, а не увидел ли он мое воспоминание, о моей первой ночи? От этой догадки я моментально покраснела, хорошо, что свет уже выключили, освещение доходило только с улицы, и мое лицо не было видно.

Максим уходил самым последним, но мне почему-то казалось, что мне нельзя его сейчас отпускать. Он будто был моим спасителем, моим ангелом, я хотела, что бы он остался со мной, что я и озвучила:

– Останься сегодня со мной, – вышло немного жалобно, но он легко улыбнулся, его улыбка в лунном свете была очень красивой.

– Конечно, моя хорошая, – он лег рядом, и я укрыла его одеялом. – Я буду беречь твой сон.

Я промолчала, лишь подавшись желанию, прижалась к его теплому телу. Всю меня заколотило, мне хотелось быть еще ближе к нему, но ничего пошлого, просто вот так лежать, прижимаясь к его теплой, сильной груди. Я ухом слышала, как сильно колотилось его сердце, от этого мне стало очень легко. Вот бы так всегда было, мне больше ничего и нужно. Я бы вечность лежала бы с Максимом, ощущая его тепло, слушая биение его сердца, оно было для меня лучшей мелодией, что я, когда либо, слышала.

Я почти закончила заплетать себе косу на один бок. До сих пор не понимаю, почему уступила здравому смыслу и все-таки надела это, чертово, белое платье.

После сегодняшнего ночного происшествия, я не могла уснуть, просто лежала и слушала мелодичное биение сердца Максима. Утром быстро позавтракав, я сослалась на то, что мне нужно готовиться к ужину у Денисовых, поспешила ухать домой. Так как Максим был занят и не мог отвезти меня, а Артем все утро избегал меня, и в те редкие случаи, когда он поднимал на меня взгляд, краснел до кончиков волос, никогда бы не подумала, что такое увижу. Мне было очень, даже не знаю, как правильно выразится, больно, что ли из-за того, что он со мной ни разу не заговорил. В итоге меня подвез домой Кирилл, он предлагал это и Эмми с Сережей, но они отказались, сказав, что хотят прогуляться. Похоже, Артем выигрывает в споре, интересно, что же он мне придумает в качестве желания, ведь именно на него мы и играли. Но это если он начнет со мной разговаривать.

Как бы там ни было, сейчас я стою перед зеркалом, и уже пятый раз порываюсь переодеться, но все время меня, что-то останавливало. Я знаю, что одевать это платье было глупой идеей, да что там глупой, идиотской, ведь в нем открытая спина, а значит видно мою татуировку, которую я на протяжении 3 месяцев благополучно скрывала ото всех. Я вообще была очень напряжена, этот ужин обещал быть жарким, да что там жарким, в аду бы показалось прохладней, чем там. Ведь там соберутся сразу все, кого я ненавижу, и возглавлял этот список Денис Денисов, потом был Стас, который явно не сможет промолчать при виде моего брата, а еще Богдан, хотя я его и не ненавидела, но было неприятное ощущение, при его упоминание. А еще целый вечер притворяться примерной девочкой, не хамить, улыбаться вежливо, это было выше меня, но я обещала маме, а значит, сдержу слово.

Подкрасив еще раз губы, я осмотрела себя в зеркале, тяжело втянула воздух, и вышла с комнаты. В коридоре меня уже заждались мама и Саша.

– Шикарно выглядишь сестренка, – искренне удивился он, наверное, думал, что я оденусь, как можно хуже. – Неужели ты влюбилась в Денисова, иначе я не понимаю, почему ты так вырядилась.

– О, ты будешь удивлен, – загадочно произнесла я.

– Как интересно.

– Ой, как сомневаюсь, – вмешалась мама, – если вы сейчас же не поднимите свои задницы и не спуститесь вниз, то удивлять вас буду я.

Мы переглянулись с братом, засмеялись, но решили не испытывать судьбу и все же спустились вниз, и сели в машину. Дорога не заняла много времени, ведь они жили не далеко. Прежде чем зайти внутрь, я сделала глубокий вдох, и сказала в уме: « Да поможет мне Мерлин пережить этот вечер». Правда, я так и не поняла, почему я обратилась именно к нему.

Мама позвонила в дверь, и уже через секунду дверь открыл Денис. Увидев меня, улыбка на его лица стала еще шире.

– Здравствуйте, – учтиво поздоровался парень с мамой и братом, затем обратился отдельно ко мне. – Юля.

Мама выразительно посмотрела на меня, напоминая о моем обещание, поэтому я проглотила колкие слова, которые уже были готовы вырваться наружу.

– Денис.

Мы зашли, парень галантно помог, матери снять шубу, мне помог Саша, и в этот момент я зажмурила глаза, предвкушая его реакцию. Все что я могла, так это надеяться, что он не убьет меня при свидетелях.

– Ух ты, – ошарашено сказал брат, увидев мою оголенную спину. – Ты про это подразумевала, когда говорила, что я буду удивлен?

– Не знал, что ваши отношения со Стасом дошли до стадии одинаковых татуировок, – не дал мне шанса, что-либо ответить, Денис. – Хотя, у него немного другая.

В этот момент мне хотелось убить его, я даже уже представила упоительную картину его кишок на люстре, но на самом деле, просто улыбнулась ему, глазами говоря, что он нарвался на неприятности.

– Погоди, Стас, это тот парень, с которым ты встречалась? – спросил брат.

– Он самый, – послышался знакомый холодный голос. – Стас Кравченко, – он протянул руку брату, тот ее пожал, но взгляд выражал только призрение.

– Не скажу, что мне приятно с тобой познакомиться.

– Другого я и не ожидал, – безразлично кинул Стас. – И кстати татуировку мне не стоит приписывать, думаю в этом все претензии к ее новому дружку – Максиму, кажется.

Саша подошел к нему ближе, и в своей профессиональной манере заявил:

– Не приближался к моей сестре, не испытывай судьбу.

– Угрозы, – ухмыльнулся тот, – фу, как не культурно.

– Мне сейчас, как-то наплевать на правила приличия, – грубо отрезал брат, – она моя сестра, и я никому не позволю делать ей больно. А насколько я знаю, ты самый большой источник ее боли, после собственной семьи.

– А тебе, откуда знать? – язвительно спросил он. – Ведь тебя не было рядом, когда я ее бросил, ты не знаешь, что она на самом деле чувствовала. И твоя сестренка не такой ангел, каким ты ее видишь, она может сделать больнее, чем кто-либо.

В этот момент повисло опасное напряжение, еще немного и Саша начнет драку, в которой он не выиграет, не из-за лучшей физической подготовки Стаса, а из-за магии, которой он обладает. Я же стояла, застыв, не зная, как отвлечь их, но тут помощь пришла оттуда, откуда ее не ждали.

– Может, пройдем, наконец, в гостиную, чего стоять в прихожей, – дружелюбно вмешался Денис.

Парни перестали сверлить друг друга взглядом, и напряжение немного спало. В этот момент я была готова простить ему его грехи, так сказать, казнь, которая намечалась раньше, отменилась.

– Какая голова, – я подошла к Денису, взъерошила ему волосы. В этот момент выглянула мама проверить, все ли в порядке, а то мы слишком долго стояли в прихожей, но увидев, как я улыбаюсь Денису, решила, что все хорошо. – Туда бы еще мозги, вообще б чудненько было.

– Змея, – прошептал он мне на ухо, при этом улыбаясь, что бы никто ни догадался о наших любезностях.

Мы пошли в гостиную, там уже сидели родители Стаса, отец Богдана, и сам парень, а так же еще двое незнакомых мне людей. Так как моя мама помогала Марине, накрывать на стол, все были здесь, и что бы как-то себя занять, разговаривали о чем-то. Как только мы вошли, я поздоровалась со всеми, и села возле брата.

Должна признать дом у Денисовых был поистине прекрасным, а все благодаря отменному вкусу хозяйки.

Отец Стаса, подмигнул мне, и я не смогла сдержать легкую улыбку. Меня всегда удивляло то, что я с легкостью находила общий язык с людьми, которые были намного старше меня, в отличие от сверстников. Сам Стас сидел рядом с Богданом, и о чем-то негромко переговаривались, насколько я поняла, разговор не касался меня, поскольку они даже не смотрели на меня. Я знала, что они друзья, но все равно было, как-то странно наблюдать, как парень, которого я якобы люблю, или хочу так думать, и мой бывший парень, так легко о чем-то перешептываются.

Стараясь не думать об этом, я начала прислушиваться к разговору. Разговор был о ценностях, взрослые явно подстроили это, заводя из далека, ведь им интересно, что же ценно для их детей. Вот только им ничего не удастся, никто не скажет им правды, дабы не казаться в лице родителей недостойными. Как я и предполагала они начали спрашивать нас, что же есть главным, и первый вопрос касался внешности или души. Все резко начали говорить о душе, все как я и предполагала, единственный кто молчал – Стас.

– Ой, да ладно, – не выдержала я. – Давайте, на чистоту. Без красивой внешности никто не захочет узнать, какая у тебя душа.

– Это слишком цинично сестренка, – улыбнулся брат.

– Зато она права, – раздался женский голос у входа, брат стразу же напрягся, и когда я посмотрела на обладателя голоса, я поняла почему. Это произнесла Вика, та самая девушка, которую он так некрасиво бросил. – Про душу уже давно все забыли, важно лишь пропорции фигуры, а кто утверждает по-другому, просто лицемерит. Сомневаюсь, что ты пожелал бы со мной познакомиться, если бы я была маленького роста, полная, и у меня на лице были прыщи. И не думаю, что первая мысль при виде меня, у тебя была: «Какой у нее богатый внутренний мир».

В ее голосе была слышна горечь, обида, боль, она хотела сделать, как можно больнее. Это так по-человечески, ведь кроме людей никто так не делает, животные намного милостивей, чем мы. Вика присела возле Богдана и Стаса, тот обнял ее за плечи и прошептал ее, что-то, от чего на ее лице появилась улыбка, хоть и грустная, но все же улыбка.

– Нечем крыть, – усмехнулся Андрей, разрушая ту тишину, которая образовалась на несколько минут. – Это становиться интересным, а что же ты ответишь, Златовласка, на такой вопрос: что является самым важным в жизни?

– Семья.

– Я не об этом, – возразил мужчина. – Семья – это слишком очевидно, это как бы само собой, не ошибусь, если скажу, что для каждого из здесь присутствующих семья это главное.

Я поняла, о чем он говорит.

– Тогда власть, – спокойно ответила я. – Это то в чем мало кто признается открыто, но каждый из нас об этом мечтает. Это то, что делает нас лучше, точнее не власть, а жажда власти. Видя, как кто-то достиг большей власти, чем вы, вы стараетесь опередить его, тем самым усовершенствуетесь.

– А как же любовь? – с некой долей ехидства, спросил Денис.

– Да, очень интересно будет услышать твой ответ, – согласился Андрей.

– Ведь любовь самое светлое, и сильное чувство в мире, – поддержал Богдан.

– Фикция, все это, – небрежно кинула я. – Значение любви значительно преувеличили. Я не вижу в ней ничего великого, и светлого, ведь благодаря ей заполняются тюрьмы, психиатрические лечебницы, и морги. Любовь всего лишь ловкое умение манипулировать другим человеком, это, что-то противоположное власти. Поэтому мы все ее так боимся.

– Видно один из твоих приоритетов – честность, – одобрительно сказала мама Стаса.

Обсуждение продолжилось дальше, но не многие последовали моему примеру и говорили правду. Я не вслушивалась в дальнейшие слова, мой взгляд привлекла Вика, которая так яростно смотрела на моего брата, а он на нее. Создавалось впечатление, что у них был немой диалог, это можно было увидеть по глазам, они выражали бесконечную злость, и боль, но даже за этим я в них уловила еле заметную, можно сказать вообще не заметную, нежность и радость от встречи. Я не понимала, зачем мой недалекий братец, сам разрушил все, что у них было, ведь было видно, что она ему дорога, а он поступил, как свинья. Иногда, мне сложно понять логику этой самой любви, люди делают друг, другу больно прикрываясь любовью, когда на самом деле любовь не должна причинять боли. Вот взять бы мою «любовь» к Богдану, мне не больно, он не причиняет мне боль.

Дальнейшие мои раздумья перервала Марина, которая позвала нас всех к столу. Я заметила, что ни мой брат, ни мой бывший парень не очень-то спешили выходить, поэтому во избежание травм, я решила так же помедлить с выходом.

– Помнишь, ты говорил, что бы я держался подальше от твоей сестры, – послышался голос Стаса. – Так вот хочу сказать тебе тоже, держись подальше от Вики, в отличие от твоей сестры она умеет чувствовать, и ей больно.

Лицо Саши на миг исказилось гримасой боли, но он совладал с собой.

– Не вмешивай сюда Вику.

– Отчего же, она моя подруга, и я о ней так же беспокоюсь, как и ты о своей сестренке, – слово «сестренка» он произнес ядовито. – Я не делал из твоей сестры циничную, и равнодушную, я работал уже с готовым материалом. Признаюсь, она даже научила меня некоторым вещам, которые мне сейчас очень помогают. Взамен я же избавил ее от чувства вины за ее эмоциональную ущербленность, научил радоваться этому. Она использовала меня не хуже чем ты мою подругу.

– Не смей так говорить о моей сестре, – шипел от злости Саша. – Она со всеми такая, как этого заслуживают люди, задумайся над этим.

Было видно, что Стас приготовился к новой порции сарказма, но я решила, что на сегодня хватит разборок.

– Саш, пошли, нас уже все заждались.

Две пары злых глаз посмотрели на меня, но все же подчинились и пошли, первым вышел брат. Мы со Стасом шли сзади, как друг он прижал меня к стенке, и спросил шепотом, от которого по телу пробежали мурашки:

– У тебя синяки под глазами, не спала? – он улыбнулся своей очаровательно холодной улыбкой. – И на тебе мое любимое платье, все это указывает, что ты вспоминала нашу первую ночь. – он откровенно ликовал. – Только зря ты одела это платье, у меня ведь не железная выдержка.

Он провел одной рукой по ноге, немного задирая подол платья. Его губы были совсем близко, едва касались моих, он дразнил меня. На мгновение меня снова одолел ураган, под названием Стас, и я не могла сопротивляться ему, не хотела. Но вспомнив, где мы находимся, мне удалось призвать призрачный остаток здравого смысла, который рядом с этим парнем пропадал. Я высвободилась от его объятий, и уже через секунду сама прижимала его к стене. Медленно сокращая расстояние между нашими губами, при этом спускаясь рукой к его поясу, ему явно нравилась эта игра, но в последний момент я отклонилась от его губ, всего лишь проведя языком по его шее.