Текст книги "Второе дыхание (СИ)"
Автор книги: Julia Evellark
сообщить о нарушении
Текущая страница: 9 (всего у книги 13 страниц)
– А ты почему не идёшь? – спросил Антон, который неожиданно тихо подкрался ко мне сзади, и теперь, прятал лицо в изгибе моей шеи.
– Мне это не нужно. – я наклонила голову, наслаждаясь его прикосновениями.
– Все девушки ждут этого момента.
– Я не все.
– Я знаю. – он провёл носом по моему обнажённому плечу. – Но это традиция. Все незамужние девушки должны попытать удачу.
– Хорошо. – засмеялась я, и с трудом, отказавшись от объятий Антона, присоединилась в толпе девушек, жаждущих замужества.
– Раз, два, три! – прокричала Маринка, и далеко кинула букет, который упал прямо к моим ногам. Мне достаточно было только наклониться, и он бы стал моим, но вопрос в том, нужно ли мне это? Нет.
Букет достался толи двоюродной, толи троюродной сестре невесты, которая уже несколько лет живёт вместе со своим молодым человеком.
– Почему ты не взяла букет? Он ведь был прямо у тебя под ногами.
– Не успела. – легко соврала я, с улыбкой на губах.
Следующим был Никита, который зубами снимал широкую, кружевную подвязку, сделанную не абы кем, а в ручную сшитую любящей мамой невесты. Без особых усилий, он избавился от повязки, и, повторив действия Марины, кинул её в толпу парней. По счастливой случайности, подвязку поймал тот самый молодой человек Марининой сестры. Ну разве не волшебство?
Посидев ещё какое-то время за столом, и выслушав ещё с дюжину тостов, все отправились на улицу, запустить салюты и небесные фонарики. И если салют, был привычным делом, которое, не очень-то нравилось мне, то фонарики, были для меня чем-то сказочным. Мы с Антоном, так же, как и остальные гости, запустили среднего размера, жёлтые фонарики в небо, в то время, как молодожёны, запустили огромное, красное сердце.
Следующие десять минут, мы в обнимку с Антоном, наблюдали за отдаляющимися десятками огоньков в небе, наслаждаясь теплом друг друга.
Вскоре, все стали разъезжаться по домам, и мы с Антоном, не стали исключением. До дома мы доехали на такси, в котором живо обсуждали всю церемонию, банкет, и день в целом.
Войдя в квартиру, я сразу направилась в ванную, дабы смыть с себя всю косметику, и переодеться в удобную пижаму. Из-за неудобных туфлей, ноги гудели, а выпитое шампанское, приятно кружило голову, так что, спать мне совсем не хотелось.
Войдя в свою комнату, на тумбочке я увидела стопку вещей, которую погладила вчера вечером, но так и не занесла их Антону. Со вздохом, я взяла их, и понесла в комнату к Антону.
– Антон, я… -Я замолчала, когда увидела Антона, стоящего у окна своей комнаты, с расстёгнутой рубашкой и растрёпанными волосами. -…я забыла занести тебе глаженные вещи. – он молчал. – Я положу их в шкаф.
Я открыла шкаф, и начала раскладывать одежду по местам. Я почувствовала, когда он отошёл от окна, и направился ко мне.
Он положил руки мне на талию, и прижался всем своим разгорячённым телом. Стопка вещей выпала у меня из рук, когда он запустил свои руки мне под майку и начал покрывать шею лёгкими поцелуями.
– Ты не можешь делать так. – я жалко протестовала, пока тело наслаждалось каждым подаренным ему прикосновением.
– Я могу, и я хочу делать это.
Он развернул меня лицом к себе, запуская руку в мои волосы, притягивая к себе, к своим губам, которые почти касались моих и потребовал: – Скажи мне, что ты не хочешь этого. –я молчала. – Ну же, давай. – я не говорила не слова.
Не могла.
Не хотела…
Я положила руки на его обнажённую грудь, и провела вниз по животу.
– Пожалуйста… – прошептала ему в губы.
Зарычав, он впился в мои губы жарким поцелуем, лаская кожу под моей майкой и медленно стягивая её тонкие бретели.
Я укусила его за губу, от чего его хватка на моей груди усилилась и я застонала. Я чувствовала его везде, на каждом участке моего тела, которое, уже, кажется, не принадлежало мне.
Я стянула с него рубашку, и впилась ногтями в его крепкие плечи, желая большего. Он схватил меня за бёдра и обернул мои ноги вокруг своей талии, неся к кровати, и не прерывая поцелуя.
– Ты... – начал он, но я не дала договорить ему.
– Нет, просто молчи. Пожалуйста.
Он стащил с меня майку и отбросил её в сторону. Я шипела, когда он кусал меня за грудь, я стонала, когда он целовал меня везде.
Я притянула его обратно к своим губам и поцеловала так, словно нуждалась в этом больше воздуха. Кажется, так оно и было...
Медленно он стянул с меня оставшуюся одежду, и, поднявшись надо мной на колени, окинул меня взглядом.
– Ты прекрасна... – проговорил он глядя мне в глаза.
– Так иди ко мне. – и он вернулся.
Я гладила его по рукам, груди, животу, я впивалась ногтями в его спину каждый раз, когда он целовал меня.
– Антон... – прошептала я, когда больше уже не могла сдержаться. – Пожалуйста. – я потянула за ремень его джинсов, и повинуясь мне, он снял то, что мешало нам.
Я знала, что завтра буду карить себя за это, но сегодня, я наслажусь этим в полной мере.
Последний толчок, и он вымученно опал на меня, уткнувшись лицом в изгиб шей. Я зарылась пальцами ему в волосы, поцеловала в плечо, шею, вдоль по линии челюсти, висок... Я не могу остановить это, но и продолжать не должна тоже...
– Ты сводишь меня с ума.
– Ты сделала это первой.
}Глава 16
Антон не давал мне спать ещё пару часов, а потом, когда он мирно уснул, окутав меня собой, я не могла уснуть сама.
Я не привязывалась к людям, и уж точно не влюбляюсь. Но не сейчас...
Мне нужно время, мне нужно личное пространство, чтобы подумать... но уходить отсюда мне хочется меньше всего.
Аккуратно высвободившись из рук Антона, я накинула на себя его рубашку, и прошла в ванную. Посмотревшись в зеркало, я увидела другую девушку, не себя. Волосы в полном беспорядке, на груди и шее два засоса, на боку синяки от сжимавших меня пальцев.
Этого всего не должно быть.
Я умылась холодной водой и встала под душ. Я старалась быть как можно тише, чтобы не разбудить Антона, но вода предательски громко барабанила по дну ванны. Наспех вытеревшись, и надев на себя первое, что попалось под руку, я схватила ключи от машины, и выбежала из дома.
Несмотря на столь поздний час, дороги небыли пусты. Я не знала, куда еду, я просто наслаждалась свежим весенним ветром, трепавшим мои волосы через открытое окно машины. Мне нужно было привести в порядок свои мысли
Что теперь делать?
Как вести себя с ним?
Как не причинить и не получить боль?
Я долго колесила по городу, пытаясь обдумать то, что мы сделали. Мы почти родственники. Я уверена, что не в столь далёком будущем, наши родители решат пожениться, и тогда мы официально станем братом и сестрой… а брат и сестра не могут спать друг с другом. Это не правильно. Это всё так не правильно!
Я столько времени держала дистанцию, и теперь просто сдалась. Мне надоело ничего не чувствовать.
Мне надоело испытывать боль.
Я остановилась у набережной. В это время там было тихо и безлюдно. Я гуляла, пыталась насладиться пейзажем, но ничего не выходило, и спустя почти час бесцельных скитаний, я села обратно в машину, и поехала в сад, находящийся недалеко от нашего дома. Сейчас там ничего не цвело, но это было отличным местом для уединения.
Так больше не может продолжаться, я должна оттолкнуть его. Я больше не хочу никому причинять боль. Так не должно быть.
В начале десятого утра, мне позвонил папа. Они хотели пригласить нас на обед, и ждали нас с Антоном к двенадцати.
Антон звонил мне пару раз, но вызов я решила не принимать, просто проигнорировав их.
После папиного звонка, я решила, что пора возвращаться домой. Не могу же я вечно бродить по улицам города.
Когда я вернулась в квартиру, Антон уже гремел посудой, готовя завтрак.
– Куда ты делась? Я не мог до тебя дозвониться. – он обнял меня за талию, и хотел поцеловать в губы, но я подставила ему щёку.
– Алёне срочно понадобились конспекты, она попросила завезти их ей.
– Конспекты? В такую рань?
– Ну это же Алёна. – я скованно улыбнулась.
– Ладно, садись завтракать. Я сварил тебе кофе.
Ну почему он такой заботливый и нежный?
– Спасибо, я не голодна. Мне звонил папа, они с тёть Женей ждут нас на обед. Он попросил подъехать к двенадцати, нам лучше выехать сейчас. Я пойду собираться.
Следы от засосов стали видны сильнее, поэтому мне не оставалось ничего другого, как надеть кофту с высоким горлом, чтобы скрыть следы вчерашней ночи на своей шее. От недосыпания, кожа стала неприятного серого цвета, а под глазами залегли глубокие тени, поэтому, без большого количества косметики было не обойтись.
Через пятнадцать минут я была готова, я слышала, как Антон включил душ, и вышла за своим кофе. Мне совсем не хотелось что-либо пихать в себя, но я понимала, что без кофе, я усну за рулём. Я положила голову на стол, пытаясь не уснуть, но резко подняла её, когда услышала открывающуюся дверь ванной. Антон вышел из душа в одном только полотенце, державшимся на бёдрах. Он развернулся, чтобы закрыть дверь, и мне представился вид на его спину. На его целиком расцарапанную спину. Господи…
– Я раньше никогда не видел тебя в этой кофте. – раньше мне и не приходилось скрывать засосы. Я оттянула ворот кофты и показала Антону то, что скрыла под высоким воротником.
– Прости. – он нежно провёл пальцем по коже, а потом поцеловал повреждённое место.
– Спина… болит? – я виновато поморщилась.
– Всё в порядке. – взглянув на его широкую улыбку, я не могла не улыбнуться в ответ. Я вспомнила, как хорошо мне было каждый проведённый с ним момент, как хорошо нам было этой ночью…
– Собирайся скорей. – я провела рукой по его влажным волосам, и засмеялась, когда он тряхнул головой, и брызги воды оказались на мне.
Через полчаса, мы уже были в дороге. На улице начался настоящий ливень. Да уж, не повезло тому, кто в такую погоду оказался на улице.
Мы поехали на машине Антона, и я обожаю эту машину за её удобство. Я откинула голову на подголовник и закрыла глаза, слушая радио, и барабанящие по стелу капли дождя.
Когда мы выехали за город, Антон положил руку мне на колено, проведя вверх по ноге. Нет. Я накрыла его руку своей, и положила на коробку передач.
– Ника, что-то случилось?
– Нет, ничего.
– Я же вижу, что тебя что-то тревожит.
– Меня тревожит всё, что происходит в моей жизни. И в особенности то, что было прошлой ночью. Мы быль пьяны, это сыграло большую роль… это… это ошибка, понимаешь?
Антон резко вывернул на обочину, и я испугалась, как бы нас не вынесло с мокрой от дождя дороги.
Остановив машину, и немного подумав, он развернул корпус ко мне.
– Ты хоть что-то чувствуешь ко мне?
– Между нами никогда не было, и никогда не будет ничего кроме дружбы.
Минуту он молчал, смотря прямо мне в глаза. В его, я видела боль. Он ударил кулаком по приборной панели, от чего я зажмурилась, и подпрыгнула на месте, и вышел из машины. Прямо под дождь. И пошёл в обратную от машины сторону.
Я смотрела на его отдаляющуюся фигуру, видеть которую становилось всё труднее из-за стены дождя, которая медленно поглощала его, и когда разглядеть его было совсем невозможно, я выбежала на улицу за ним.
– Антон! – закричала я в стену из дождя. Казалось, он усиливается с каждой минутой. – Вернись в машину! – те полминуты, что я стояла под дождём, моя одежда промокла почти насквозь. Не смотря на мои крики, Антон не возвращался. – Антон! – через пару мгновений, он показался из дождя, и направился к машине. Не став дожидаться его, я залезла на пассажирское сидение. Через мгновенье, появился он.
– На улице ливень, ещё и до ужаса холодно, о чём ты думал!?
– Я не просил тебя идти за мной!
– Я беспокоилась!
– С каких пор ты беспокоишься обо мне!?
-Не делай из меня монстра! Ты всегда был важен для меня! – я отвернулась к окну, дрожа от холода, и сдерживаемых всхлипов, в глазах стояли слёзы.
Антон снова вышел из машины, открыл багажник, достал что-то, и вернулся в машину, положив мне на колени плед.
– Спасибо.
Всю дорогу до дома мы ехали в тишине. Никто из нас не проронил ни слова. Каждый думал о своём. Я – о том, как же хреново всё вышло, а Антон, вероятно о том, какая я стерва.
Домой мы приехали гораздо позже, чем просил папа, и, встретив нас, тётя Женя сразу начала кружить вокруг промокших до нитки нас. Я переоделась в свои старые вещи, которые всё ещё лежали в моей комнате, найдя там кофту с высоким воротом, а Антону папа дал свои вещи, которые оказались больше него на пару-тройку размеров.
Я помогала папе накрывать на стол, пока Антон вместе с тёть Женей доделывали какие-то закуски.
Когда же мы сели за стол, на минуту повисла напряжённая тишина.
– Ребята, – начал папа. – сегодня мы с Женей хотели сказать вам кое о чём очень важном. – он замолчал на мгновенье. – Мы собираемся пожениться.
Что?..
Я растерянно улыбнулась, посмотрев на кольцо на пальце Евгении, и бросив взгляд на Антона, сидящего по левую руку от меня. Кажется, он был удивлён не меньше меня.
– О Боже, это так… так неожиданно. – я не могла сказать больше не слова, но я должна была. – Я так рада за вас! – правда. – Я так ждала, когда же вы уже, наконец, поженитесь!– ложь. – Антон? – я искала у него помощи.
– Да, чёрт возьми, наконец! – ложь. Я знаю его настоящую улыбку, и это совсем не она.
– Поздравляю!
– Присоединяюсь к поздравлениям.
– Ну слава богу, мы думали вам не понравится эта идея. – сказал папа. – Мы жутко переживали.
– Да, вчера Максим сделал мне предложение, и мы решили рассказать вам об этом в ближайшее время.
– И мы благодарны за это, правда? – я посмотрела на Антона.
– Да, конечно. Было бы не очень, если бы вы сделали всё в тайне от нас. – он перевёл всё в шутку. Отлично. Это прекрасно разрядило обстановку.
– Вы ещё не определились с датой свадьбы?
-Мы хотели решить это вместе с вами, но мы думаем, июль отлично подойдёт, не правда ли? У вас как раз, кончится сессия.
– Да, по-моему, отлично. Вероника?
– Да, это здорово!
Весь вечер мы провели за разговорами о свадьбе, а потом, папе приспичило сделать совместное фото, на котором тёть Женя, естественно, не остановилась. Она устроила целую фотосессию. Сначала, она сфоткала отдельно каждого, в разных местах, разных позах и с разными выражениями лица, потом попросила сделать их с папой совместное фото, которых, в общей сложности, получилось не меньше полусотни. Сфоткала меня с папой, Антона с папой, попросила Антона сфоткать её со мной, меня с папой, а потом, решила, что просто необходимо иметь фотографию: «Где вы с Антошкой вместе».
– Вот будете эти фотографии лет через двадцать смотреть, и будете думать: «Какие мы молодые и красивые были», так что, хватит возмущаться, и встаньте возле вон того цветочка.
Под конец вечера, я уже просто валилась с ног, поэтому, когда все болтали сидя на диване в зале, я задремала.
– Ника, солнышко, может, останетесь на ночь здесь?
– А? Нет, па, всё нормально, я просто немного устала…
– Ладно, мы поедем, уже поздно, и кое-кто клюёт носом весь день.
Домой мы с Антоном поехали только в одиннадцать вечера, и по дороге, я уже не могла бороться со сном. Я подтянула ноги к себе, и положила голову на колени. Через пару минут, машина остановилась.
– Вероника, полезай на заднее сиденье, и отдыхай. Ты засыпаешь на ходу.
Я послушно вылезла из машины, и пересела на заднее сидение, легла, подложив под голову высохший плед, и наконец-то уснула.
***
– Вероника, мы приехали. Просыпайся.
За два часа сна в дороге, легче мне совсем не стало, теперь ещё и шея болит…
Я вылезла из машины, и потянулась. Антон закрыл машину, и пошёл в дом. Я нагнала его только в лифте. Мы стояли в разных углах, я закрыла глаза, и пыталась размять шею, в то же время, чувствуя на себе его взгляд.
Постепенно, лифт начал ползти медленней, а потом и вовсе, зловеще затрещал, и весь свет в кабине пропал, и кашлянув напоследок пару раз, совсем остановился.
– Я обожаю, этот чёртов лифт. – пробормотал Антон. – Твою мать, лифтёры только к десяти будут.
– Может он сам поедет?
– Сам он у нас только ломается.
– Чудесно…
Спать хотелось просто невыносимо, болела шея, а тут ещё и сесть некуда!
Антон эту проблему, уже, кажется, решил, потому что, что-то только что опустилось на пол.
– Антон, встань с пола. Там грязно и холодно. С тебя хватит прогулки под дождём.
Он громко вздохнул, но встал. Встал и чем-то зашуршал. Я посветила экраном телефона в его направлении. Он снял куртку, и кинул её на пол.
– Садись.
– Спасибо, я не хочу.
– Вероника, прости, что накричал на тебя в машине.
– Не называй меня так… пожалуйста. – слышать из его уст моё полное имя было не привычно, и не приятно, почему, я и сама не понимала.
Мне хотелось подойти к нему, обнять, поцеловать, и попросить, чтобы обещал никогда не отпускать меня, но что из этого выйдет? Каждое обещание рано или поздно нарушается. Каждое.
– Мы встречались два года. – тихо начала я. – Я любила его, и он тоже… говорил, что любит. Когда нам было восемнадцать, он сделал мне предложение, я, кажется, была счастливее всех на свете. Мы сыграли прекрасную свадьбу. Я думала, что наш брак не разрушит ничто. Со временем, я поняла, что он очень изменился. Всё наше с ним общение стало сводиться к постели. Дома он появлялся только для того, чтобы переночевать… А потом, он просто сказал, что я больше не нужна ему, и свои вещи я нашла под дверью его квартиры.
Первый месяц, я унижалась перед ним как самая настоящая влюблённая идиотка. Я ждала его под дверью его квартиры, звонила, оставляла сотни сообщений, но не оставляла попыток вернуть его. А, в один прекрасный день, он сказал что единственное, что может остаться между нами – секс. Ничего больше. После этого, мы развелись. После четырёх месяцев супружеской жизни.
Почти два месяца я пробыла в депрессии. Я не выходила из дома, почти не ела, не посещала университет, я просто рыдала, рыдала целыми днями. А потом выяснилось, что почти сразу после свадьбы, у него появилась другая девушка. Тогда меня будто переклинило. Я покрасила волосы, сделала кучу пирсингов… надела броню. Такого вида девушки, обычно отталкивают парней.
Я делала отвратительные вещи.
Я ходила по клубам, напивалась в стельку… спала со всеми, кто отваживался познакомиться со мной, а после… проведённой ночи, отправляла совместные фото в постели «заям», «любимым», «кисам»… я не делала плохо никому. Я не соблазняла их, они сами делали всё. Я получала то, что мне было нужно, а девушкам помогала уличить парней в неверности.
Я не знаю, сколько бы всё это длилось, если бы не Никита. Он просто вправил мне мозги… Я снова начала жить нормальной жизнью, и просто перестала верить в любовь. Это бесполезное чувство, которое несёт с собой кучу боли и страданий. Я не влюблялась. Никогда и ни в кого. Каким бы хорошим ни был парень. И всё было просто замечательно… пока не появился ты.
С тобой, вся моя броня будто бы слетает. Просто рассыпается. И переживать какие-то чувства снова, это будто бы расковыривать рану вилкой. Больно и мучительно.
В темноте, говорить всё это было гораздо легче.
Я не видела его осуждения.
Он не видел моих слёз.
С минуту в лифте стояла тишина, а потом, заговорил Антон.
– Саша – девушка, которую я любил, с которой мы встречались почти два года, изменила мне. И с кем? С моим лучшим другом! Меня предали сразу два близких мне человека! Я не давал себе никаких дурацких запретов на чувства, потому что знал, что нельзя ставить на себе крест только из-за каких-то идиотов, которые предали тебя. Из твоей жизни никогда не уйдут люди, посланные тебе судьбой. Уходят только те, кто был в нашей жизни ничем иным, как испытанием. И я считаю, что влюбиться заново, найти человека, которому снова сможешь доверять, отдать своё сердце – это счастье! – всё это время, он почти кричал, но вдруг перешёл на шепот.
– Я не понимаю тебя, совершенно не понимаю. Как ты можешь давать своему прошлому, испортить будущее? Ты можешь изменить будущее, а прошлое… его уже нет. – он замолчал. Экран его телефона засветился, и он поймал мой взгляд, а после, подошёл и крепко-крепко обнял.
– Ты нужна мне, и я не собираюсь отпускать тебя.
Я стояла как статуя, закрыв глаза, и молчала
– Даже после того, что я рассказала?
– Все мы ошибаемся.
– И ты?
– Возможно.
– Ненавижу, когда ты так уклоняешься от ответа.
– Пойдём сюда. – он сел на куртку, и потянул меня за собой. – ложись, ты хочешь спать. Эти сутки были… очень насыщенными. – я села рядом с ним, и положила голову на его грудь.
-Спасибо, что понимаешь… и не винишь. Я очень ценю это.
Я на удивление долго не могла уснуть, казалось, всего минуту назад, я была готова спать стоя, а сейчас, я не могу ни о чём думать, и заснуть не могу тоже.
Антон перебирал пальцами мои локоны, и я не могла не чувствовать этого. Это всегда было очень приятно…
}Глава 17}
Было очень трудно понять, почему уснула я в холодном лифте с Антоном, а проснулась одна, в своей постели. Не могла же я забыть, как нас вытащили из лифта, я бы это, как минимум, услышала.
Приложив неимоверно большое усилие, чтобы подняться с кровати, я поняла, что всё ещё была в одежде, которая была на мне вчера. На кухне уже гремела посуда, и я решила принять душ.
Выйдя из своей комнаты, я увидела совсем не того, кого ожидала. На кухне, вооружившись сковородой, стояла Алёна.
– Ты что тут делаешь?
– Эй, не слишком ли грубо? – взбунтовалась она.
– Прости, просто это, как-то неожиданно. Так, как ты тут очутилась, где Антон, и почему ты готовишь на нашей кухне?
– Как много лишних вопросов. Могла бы просто сказать: «Спасибо, Алёнушка, что решила побаловать меня своими блинчиками.»
– Спасибо, Алёнушка, что решила побаловать меня своими блинчиками. Но почему ты решила сделать это, и где Антон?
– Да что ты заладила!? Я пришла к тебе, меня Антон пустил, сказал, что ты спишь, оставил меня ждать, пока твоя сонная душенька проснётся, а сам взял сумку и куда-то ушёл, я не узнавала.
– Ясно. Ладно, я в душ.
После душа, я надела свободную белую рубашку и, чёрные лосины.
К моему выходу Алёнка наготовила уже приличную стопку блинов, и сварила две чашки кофе.
– Почему мне кажется, что в этом есть какой-то подвох? – я привлекла внимание подруги.
– Твою мать, вы переспали! – выпалила она, подбежала ко мне, чуть не перелетев через кухонную стойку, и внимательно осмотрела мою шею, оттягивая ворот рубашки ниже, и открывая второй след.
– Алёна! – я оттеснила её в сторону.
– Что? Я хочу знать всё!
– Тут нечего знать и всё на этом.
– Вероника.
– Я не хочу разговаривать об этом, правда… блины горят.
– Вот блин! Всё из-за тебя! У меня сгорел вкуснейший блин, живи теперь с этим! – я засмеялась.
– Ну что ж, придётся. – я плюхнулась на высокий барный стул, и стала наблюдать за тем, как умело подруга управляется с готовкой.
– Научи меня жарить блины.
– Серьёзно?
– Ну да.
– Антона удивить хочешь? – поиграла она бровями.
– Алёна, прошу, не надо об этом.
– Хорошо. Так, иди сюда.
Вот есть такое выражение – «Первый блин комом». Враньё! У меня комом получился и первый блин, и второй, и третий! Нормально перевернуть его, у меня получилось только с третьего раза, НО, получилось, и довольно не плохо.
В общем, доделывала блины я, под чутким руководством Алёны.
На днях, она опробовала на себе такую штуку, как «Speed Dating» – быстрые свидания, и сейчас, делилась со мной впечатлениями. Она, конечно, звала меня с собой, но я, за неимением никакого желания, быстро и категорично отказалась.
На классической спид-дейтинг–вечеринке каждый участник имеет 10–15 встреч тет-а-тет с представителями противоположного пола. Девушки размещаются за столиками с номерами. Мужчины через каждые 5 минут последовательно пересаживаются от одной девушки к другой. После каждой встречи гости отмечают свои впечатления о собеседнике в «карте симпатий» или напрямую обмениваются контактами. Далее организаторы сравнивают «карты симпатий», и, в случае совпадения «+», рассылают контакты участникам.
– Ну и что ты думаешь? – я подняла бровь, в ожидании ответа. – Никто мне не понравился! Один по комиксам с ума сходит, доконал меня. Другой физик теоретик, вообще долбанутый на всю голову. Третьего мама прийти заставила. А четвёртый просто пришёл посмотреть что тут и как. Один вообще, молчал всё время, я думала он только со мной так, а нет, со всем! Тупо сидит, и молчит!.. а вообще, знаешь, зря ты не пошла. Это нужно было видеть своими глазами. Ой! А у одного такие очёчки, в голубенькой оправе, маникюрчик, бровки выщипаны, зубки отбелены, в салонах все деньги просаживает, сто процентов и имя у него такое… Эдик. – тут я не сдержалась, и засмеялась в голос, в это время, входная дверь хлопнула, сообщая о приходе Антона.
Я резко перестала смеяться.
– Доброе утро. – кивнул он мне, с лёгким налётом улыбки на губах. Тима торпедой полетел к нему, цепляясь когтями за его джинсы.
– Доброе… день. – Алёна посмотрела на нас мгновенье, и пошла в туалет…
– Как спалось?
– Отлично. Кстати, как… я оказалась в кровати? Я не помню.
– Ты уснула, лифт через пару часов сам тронулся, а тебя я решил не будить, и до кровати отнёс сам.
– Как сам? На руках?
– Ну да.
– Кхм, спасибо. Что у тебя с голосом? Что-то он мне не нравится. – он удивлённо посмотрел на меня.
– Что ещё тебе во мне не нравится?
– Да ты хрипишь. Горло болит?
– Немного. – он шмыгнул носом.
– Ещё и насморк. А что ты ищешь?
Наконец, Алёнка вернулась к нам.
– Что-нибудь от головы. – он снова шмыгнул носом.
– У… – протянула подруга. – Да вы тут болеете. А пойду ка я к себе. Пока Ника, – она обняла меня. – Антош… нет, тебя обнимать не буду, лечись. – с этими словами, она выскочила за дверь.
– Сильно болит?
– Мг.
– Вот и хорошо, не будешь в следующий раз под ледяной дождь выскакивать… прости. Температура есть?
– Не знаю, не мерял. – я подошла к нему, приложила ладонь к горячему лбу.
– Градусов тридцать восемь, не меньше… ложись, отдыхай, я принесу таблетки.
-Ника, я сам справлюсь.
– Антон, ты достаточно заботился обо мне, позволь теперь мне позаботиться о тебе. – он долго смотрел мне в глаза, так, словно видел все мои мысли, а потом развернулся, и ушёл в свою комнату.
В нашей аптечке, из полезного, я нашла только таблетки от головной боли, от насморка же или от горла, у нас ничего не было. Ладно, придётся ехать в аптеку. Я отнесла Антону таблетку и стакан воды, вручила термометр, и предупредила о том, что поехала за лекарствами, против чего он стал бурно протестовать, прерываясь на кашель.
– Ника, успокойся, это обыкновенная простуда.
– Ага, насморк не вылечишь – гайморит, на кашель забьёшь, получишь бронхит, а потом и вообще – пневмонию, а потом… летальный исход!
– Вероника, ты можешь просто оставить меня!? – от такой резкости, я немного отшатнулась назад. Стало до боли обидно.
– Ну ты же…
– Уйди! – в уголках глаз собрались слёзы, и я молча ушла.
Идиот, он же запустит всё, ему хуже будет, а мне от этого плохо не меньше чем ему.
Пару часов я слушала его надрывный кашель, из-за которого он, вероятно, так и не поспал, а потом, он вышел из комнаты, накинул куртку и вышел. Даже не взглянув на меня.
Он болеет, на улице холодно, ну вот куда он в своей тонкой куртке и без шапки? Впрочем, вернулся он уже меньше, чем через полчаса, но легче от этого не стало.
***
На следующий день, всё стало только хуже. Он кашлял всю прошлую ночь, а кашель стал сильнее. Время шло к вечеру, а он ещё не выходил из комнаты, даже поесть. Терпеть этого я больше не могла, поэтому, быстро собралась, и поехала в аптеку. Проконсультировавшись с фармацевтом, я купила препараты от насморка, боли в горле, для сбивания температуры, и конечно, лекарство от кашля.
Приехав домой, я снова пробежалась глазами по инструкциям, чтобы подкрепить слова фармацевта, и собрала пригоршню таблеток для Антона. Некоторые препараты я знала, так как, неоднократно сидела с Дениской, когда он болел, и знала, дозировку. Налив стакан воды, я постучала в дверь его комнаты, и зашла, не дожидаясь ответа.
– Я же сказал, всё нормально. – прохрипел он. Его лицо было в испарине, а глаза стеклянными. Чёрт.
– Да мне плевать, что ты там сказал, я не могу слушать, как ты загибаешься от кашля! Ты слишком много значишь для меня, чтобы просто так дать тебе губить себя! Вот! – я протянула ему таблетки. – Выпей это сейчас, остальное выпьешь, когда поешь. – он долго изучал моё лицо, оставаясь полностью неподвижным. – Антон! – он послушно принял таблетки. – И возьми термометр, я должна знать, твою температуру.
Дождавшись, пока он выпьет все таблетки, я пошла на кухню, где ранее оставила размораживаться курицу. Куринный суп для него сейчас самое то. Параллельно с приготовлением супа, я заварила чай, и достала малиновое варенье, которое поможет ослабить головную боль, и немного снизит температуру, которая сейчас у него, скорее всего, зашкаливает.
Оставив суп довариваться, я пошла к Антону, узнать его температуру. Тридцать восемь и пять. Кошмар. Я дала ему таблетку для снижения температуры, и смочила платок холодной водой, приложив к его лбу, так ему будет немного легче.
В скором времени, суп был готов, и я накормила им Антона. Он больше не сопротивлялся моей помощи, и это значительно облегчало мою задачу – поставить его на ноги.
– Я принесу чаи с малиной, хорошо? – он молча качнул головой, и я скорее побежала за чаем, пока он не передумал. Он быстро выпил содержимое, и я накормила его оставшимися таблетками, закапала капли в нос, и брызнула спрей от боли в горле.
Всё время он молчал, наверняка, его горло жутко болело.
Сделав для Антона всё возможное, я решила, что нужно пойти поспать, но уснуть мне так не удалось. Я слышала, как кашлял Антон, и кажется, кашель стал немного мягче. Я вдруг подумала о том, что платок на его голове, должно быть, уже снова нагрелся, и его нужно снова смочить холодной водой.
Я тихо вошла в его спальню, он спал. Я как можно более аккуратно сняла платок с его лба, намочила водой, специально стоявшей в чашке рядом, и вернул его на место. Но после этого, я всё равно не смогла уйти.
Я села на соседнюю часть кровати взяла его горячую руку в свои холодные ладони. Противный, упёртый Антон. Сам довёл себя до такого состояния своей дуростью. Я прилегла рядом с ним. И неужели он серьёзно думал, что я вот так просто брошу его? Кажется, вскоре я уснула, и проснулась от прикосновения к своей щеке.
– Ника?
– А? Что? Ты что-то хочешь?
– Да. – прошептал он. – Прости меня, я идиот. Я не знаю, что на меня нашло… спасибо, что носишься со мной, но тебе лучше уйти отсюда, я не хочу, чтобы ты слегла вместе со мной.
– Брось, мне не сложно ухаживать за тобой, и я бы в любом случае, не оставила тебя. А за меня не беспокойся, у меня крепкий иммунитет, да к тому же, я купила себе противовирусные.
– Хорошо. Прости меня.
