Текст книги "Совместимость (СИ)"
Автор книги: jsMirage
сообщить о нарушении
Текущая страница: 12 (всего у книги 13 страниц)
– Это слушание направлено на определение статуса Магнуса Бейна и его положения, – пояснила Митчелл. – Если его положение будет признанно девиантным, то он также не сможет распоряжаться Вашим имуществом.
Алек безразлично пожал плечами.
– Мне плевать на этот аспект. Он в любом случае останется моим супругом, потому что имеет положительный статус. Суд признал его моим опекуном. Помимо прочего мы состоим на учете в больнице и бюро, куда ходим и должны будем ходить для проверок и тестов. В случае, если Магнус самостоятельно не сможет распоряжаться моим или своим имуществом, эта обязанность перейдет уже к его опекуну.
Варлэнд подался вперед.
– Вы полагаете, что сможете оставаться в браке после присуждения мистеру Бейну девиантного статуса?
Алек улыбнулся.
– Вы так говорите, будто это уже решенный вопрос.
– Не уходите от ответа, Александр, – вклинилась Митчелл.
– Это разве был не риторический вопрос? – удивился Лайтвуд. – Наш брак с Магнусом будет расторгнут только в случае моего желания развестись. Мы соулмейты, мы женаты, и у него положительные характеристики. Девиация или нет – не имеет значения.
Он говорил уверенно и твердо. Потому, что костьми ляжет, но не позволит разрушить свой брак. Никому. А еще Алек мог бы поспорить, что эти ублюдки всего лишь пытаются вывести его из себя, как это было с Магнусом ранее.
– Супруг с девиацией не сможет принимать за Вас решения, – напомнила Митчелл.
– Зато его опекуну это будет по зубам, – подмигнул старой грымзе Алек.
– А что насчет влияния и сдерживания? Вы забываете об этом. Если мистера Бейна признают девиантной особью, то его воздействие на Вас не сможет иметь благотворного эффекта. Или даже наоборот.
– Потому мы и будем посещать бюро и больницу, – спокойно ответил Алек. – К тому же, я не попадал за решетку, не нарушал закона. В моем поведении не выявлено криминальных наклонностей.
Митчелл подалась вперед, будто сообразив за что можно уцепиться.
– Совершали ли вы противоправные или иные действия, предосудительного характера?
Алек не мог солгать. Даже если бы из его уст вырвались слова лжи, детектор с легкостью считал бы их.
– Было дело, – небрежно отозвался он.
– Что за проступки на Вашей совести? – продолжила давить Митчелл.
Магнус заметно напрягся, крепче вцепившись в руку Алека. Рагнор подался вперед, готовый вступить в беседу, в качестве адвоката.
– Я предал своего мужа. И навредил ему.
– Как?
– Украл его разработку. Еще шантажировал. И даже пытался склонить к сексу. Силой.
Комиссия переглянулась.
– Мистер Бейн, почему Вы об этом не заявили? – спросила у него Митчелл.
– Вообще-то мой клиент сообщал о случившемся, – вмешался в беседу Рагнор. – Сразу же после инцидента, мистер Бейн обратился в соответствующие органы с информацией о болезни супруга. Из-за перестройки характеристик, мистеру Лайтвуду нездоровилось. Сведения обо всех незаконных действиях содержатся в больничной карте. Что касается кражи, то в момент регистрации патента и извлечения имущества мистера Бейна из банковской ячейки, его супруг имел на это полное право, так как являлся носителем положительных характеристик и обладал возможностью распоряжаться имуществом моего клиента.
На несколько долгих минут воцарилась тишина. Члены комиссии уткнули свои носы в медицинскую карту Алека. Митчелл первая оторвалась от документов и внимательно посмотрела на Лайтвуда.
– Как Вы шантажировали мистера Бейна?
– Сказал, что буду распоряжаться его имуществом и запрещу ему заниматься любимым делом, если Магнус не станет делать то, что я велю, – тихо проговорил парень.
Ему было дико стыдно за произошедшее. Пальцы подрагивали, щеки пылали, а смотреть на мужа было стыдно.
– И что вы потребовали? – поинтересовался Варлэнд.
Но Алеку становилось спокойнее. Все его тревоги начали исчезать, будто их и не было. Он смутно понимал кто и как это делает, но анализировать ситуацию не стал. Не сейчас.
– Чтобы он не общался со своими бывшими. Я ревнив, а Магнус переспал чуть ли не с половиной Нью-Йорка, если не больше. И с определенными людьми поддерживает непозволительно хорошие отношения.
– Что он Вам ответил? – давил Варлэнд.
– Послал подальше, – хмыкнул Алек.
– Вас задели его слова? – вернулась к допросу Митчелл.
– Скорее ранили. Я боялся его потерять. Очень боялся. Это был способ добиться хоть какой-то взаимности.
– И что Вы почувствовали, когда он отказал?
– Что мой мир рухнул. Что мне в нем больше нет места.
– Вы попытались изнасиловать супруга после этого?
Алек нахмурился и мотнул головой.
– Это не было попыткой того, о чем вы говорите. Я надеялся, что сработает инстинкт. Когда один соулмейт касается другого, то тело прошибает током. Желание буквально сбивает с ног. Но Магнус не ответил на мой порыв, тогда я отступил.
Варлэнд неприятно улыбнулся.
– А теперь? Что если Ваш супруг попытается уйти от Вас сейчас. Или изменить? Как Вы отреагируете?
Алек улыбнулся.
– Мы женаты. И он обладатель положительных характеристик. Мой соулмейт. Вместе – навсегда, – произнес парень, театральным жестом приподнимая их сцепленные руки и целуя тыльную сторону ладони Магнуса. Потому что теперь будущее их отношений зависело исключительно от Алека. Только он мог подать на развод.
Рагнор, кажется, фыркнул на подобное заявление. Но Лайтвуд ощущал его солидарность. Мужчина испытывал такие же чувства к Катарине.
– А что если кто—то, обладающий отрицательными характеристиками, попытается соблазнить Вашего супруга?
– Я достаточно шишек набил и что-то да усвоил. Я доверяю Магнусу. И буду стараться держать ревность в узде.
– А если все же сорветесь? Что Вы сделаете? – спросила Митчелл.
Алек задумался. Попытался представить.
– Напьюсь, наверное. А потом займусь с мужем самым горячим сексом в нашей жизни. Чтобы никто другой не шел ни в какое сравнение.
Женщина смутилась, но постаралась удержать на лице непроницаемую маску.
– Как считаете, сделаете ли Вы что-либо выходящее за рамки? – впиваясь взглядом в данные детектора, спросил Варлэнд. – Агрессивное или незаконное?
– Раньше я бы сказал, что не сделаю ничего подобного. Но в обновленном статусе, за пределами лечебного учреждения, я живу всего месяц. Сложно судить. Впрочем, если сравнивать, то рядом с Магнусом мне значительно легче. Проще.
– И в чем это проявляется? – спросила Митчелл.
– Когда я злюсь, то могу сдерживать эмоции. Не бросаю в лицо все, что думаю о собеседнике.
– Хотите сказать, что Ваши негативные стороны засыпают? – уточнил Варлэнд.
– Нет. К сожалению, нет. Я изменился. И сильно. Мое восприятие окружающего здорово отличается от того, каким оно было. Например, раньше я не позволил бы себе думать о людях, как о кучке лицемерных ублюдков. Не раздражался. Не был таким… грубым или жестким. Просто во время лечения у меня случались взрывы. После выписки приходилось прилагать усилия, чтобы эмоции не сорвались с цепи.
– Кучка лицемерных ублюдков… Под этими словами Вы подразумевали нас? – осклабился Варлэнд.
Алек хмыкнул.
– Не я это сказал.
Мужчина недовольно поджал губы.
– В Вашем досье сказано, что изменения продолжаются. Что Вы об этом думаете? – уточнила Митчелл.
Алек вздохнул.
– Утомительно и изматывающе.
Двоякая фраза, которая передавала его отношение не только к перестройке собственного характера, но и к происходящему вокруг балагану.
– Конкретизируйте, – велела Митчелл.
– Сначала изменение с плюса на минус. Теперь адаптация к своему соулмейту. Это сложно и противоречиво. Но второй раз все протекает не так остро.
Алек спокойно смотрел на комиссию. Все же ему доставалось не так, как Магнусу.
– Что ж, на сегодня это все, – спокойно заговорила Митчелл. – Мы пришлем вам уведомление, когда решение будет вынесено, либо пригласим на дополнительную встречу.
***
Рагнор и Катарина довольно быстро распрощались со своими друзьями. Из-за затянувшегося процесса они опаздывали по своим делам. Смена в больнице должна была вот-вот начаться, а Фелл планировал связаться кое с кем из Гааги, чтобы проконсультироваться по сложившейся ситуации.
Когда они остались одни, Алек спросил:
– Как ты, Магнус?
Тот лишь отрицательно покачал головой.
– Показатели и характеристики в нашу пользу, но меня не покидает ощущение, будто заседание всего лишь формальность. Для галочки.
Алек обнял его и поцеловал в висок.
– Все будет хорошо. Мы справимся.
Магнус покачал головой.
– Будет зависеть от того, какие ограничения они установят. Если я не смогу работать, не смогу воплотить свою идею…
– Ты сможешь. Если не прямо, то хотя бы косвенно. Мы найдем возможность.
– Вы такие сладенькие, что меня сейчас стошнит. Не думала, Магнус, что изменение характеристик сделает тебя таким эмоциональным, – произнесла Камилла.
– Кто же виноват, что ты бесчувственное создание, – хмыкнул Бейн, выскальзывая из объятий Алека.
Лайтвуду это не понравилось. Будь его воля – он бы спрятал мужа и никому не показывал. Особенно этой женщине.
Камилла подошла и чмокнула Магнуса в щеку в знак приветствия.
– У меня мало времени, так что давай поторопимся. Алек, – она кивнула парню.
Лайтвуд проигнорировал ее приветствие, посмотрев на кроваво-красный след от помады на щеке мужа.
– Метишь чужую территорию? – спросил он, приподняв одну бровь.
– Все такой же ревнивец? – вопросом на вопрос ответила Камилла.
Магнус громко простонал.
– Мисс Белкорт, профессионализм, пожалуйста. Вы здесь по делу. Александр… заткнись, – скомандовал он, направляясь к забронированной переговорной.
– Камилла и профессионализм. Не думал, что эти понятия совместимы.
– Ты частенько предпочитаешь не думать, дорогой, – хмыкнула Белкорт.
А затем выражение ее лица изменилось, став еще более хищным и предвкушающим. У Камиллы включился рабочий режим, сделал выводы Алек.
Что ж… раз она может перестроиться, переключив все свое внимание на разработку PR-кампании, то и ему это по зубам.
========== Часть 22 ==========
Магнус стоял под теплыми струями душа, наслаждаясь. Одна французская мудрость гласит: когда у тебя плохое настроение – вымой голову. Ему это всегда помогало. Особенно, когда причина его дурного расположения духа заключалась в том, как прошла встреча с Камиллой. Вместо мозгового штурма, он попал на концерт метателей ножей. В красном углу расположилась несравненная мисс Белкорт, а в синем великолепный мистер Лайтвуд. Магнусу выпала почетная роль рефери. Он вклинивался между ними и разгонял по своим углам. Помогало на несколько минут, после чего все начиналось сначала.
Каждый пытался уколоть другого. Язвил, шутил, иной раз даже открыто хамил. И проработать чертову кампанию было практически невозможно. Спустя сорок семь минут (да, Магнус засекал), его терпение иссякло. Он попросил Камиллу подготовить план и прислать ему по почте, откланялся, сгреб мужа в охапку и ушел.
До самого дома они с Алеком не проронили ни слова. Магнус не злился и не огорчался. Просто чувствовал себя уставшим и измотанным. Уровень его морального напряжения, вызванный тем, что ему могут запретить работать, был заоблачным. Алек относился к этому с безразличием. Он беспокоился о каких-то пустяках. Вроде Камиллы. Хотя Магнус и считал, что они обсудили эту тему еще в первую ночь. Он все объяснил супругу, но, как оказалось, недостаточно. Следовало еще раз поднять эту тему. Только не сегодня. Впереди их ждало свидание.
Алека в комнате не было, потому у Магнуса была возможность в тишине и спокойствии принарядиться. Он долгим и критическим взглядом изучал свой гардероб, остановившись на черных брюках с подтяжками, бардовом пиджаке и рубашке с жабо. Макияж и прическа были закончены, и Магнус отправился искать Алека. Тот сидел в кресле у окна, поглаживая Мяо и читая книгу. От него веяло раздражением и беспокойством. Только Бейн не умел определять направленность. То ли парень был раздосадован содержанием своего чтива, то ли сердился на мужа за Камиллу. Черт его разберет.
– Александр, – позвал он.
Лайтвуд оторвал взгляд от книги, вскидывая брови. Его глаза полыхнули желанием. Здесь уж было очевидно по отношению к кому. Магнусу это польстило. Но не успел он сказать ни слова, как эмоции его супруга сменились на гнев. Бейн не понимал, чем вызывал подобное настроение. Или это вообще к нему не имеет никакого отношения?
– Мы договаривались поужинать, – произнес Магнус, – еще не передумал?
Алек отложил книгу и мягко снял с коленей кота. Неспешной походкой подошел к супругу, сердце которого предательски дрогнуло. Близость соулмейта дурманила голову крепче алкоголя. Гнев Лайтвуда сменился вновь вернувшимся желанием. Куда сильнее прежнего.
–Я помню, о чем мы договаривались, Магнус, – начал он. – Но я не могу…
– Не можешь, что? – спросил Бейн, нахмурившись.
Ему стало страшно. Вдруг, Алек понял, что муж не нужен ему? Что с ним слишком много проблем и сложностей. Заседания, перестройка характера и ее последствия, Камилла… Вдруг он сейчас попросит прощения и скажет, что хочет развода? Скажет, что кроме влечения и желания ничего больше не испытывает… После произошедшего с ними, после приступов Алека – не будет удивительным решение расстаться.
Тоненький голосок в голове Магнуса нудно повествовал о том, что это все – чушь собачья. Они соулмейты. Все будет хорошо. Вот только будет ли?
Лайтвуд облизнул свои чувственные губы и сказал, на выдохе:
– Я знаю, помню, что обещал тебе свидание. Нормальное. С беседами и прочим. Но после сегодняшнего дня, я…
Алек потупился и замолчал, подбирая слова. Магнус чуть отступил, бегая взглядом по помещению. Ему было паршиво. Очень паршиво. Хотелось уйти. Сбежать. Запереться в лаборатории на ближайшую неделю и уйти с головой в работу. Потому что он боялся услышать то, что собирался сказать его супруг. Алек испытывал неловкость и волновался. Не знал, как озвучить все то, что бурлило в его душе.
В обычное время, Бейн легче принял бы уход Лайтвуда или даже развод. А теперь – он в подвешенном состоянии. Не известно, что будет с его работой, делами, планами. А теперь еще и с любовью. Что же такое произошло? Заседание? Нет, там он был уверен и спокоен. Камилла. Это было единственное объяснение. Единственная причина, которая пришла ему на ум.
– Выходит, я зря столько часов потратил на сборы. Мог бы сразу предупредить, – с обидой, которую он не в силах был скрыть, сообщил Магнус.
– Я… да. Я мудак. Признаю. И многое между нами не красиво складывалось. Даже сейчас ситуация не самая лучшая. Только я испытываю такой диссонанс. Столько разных эмоций. Они дергают меня то в одну сторону, то в другую. И мне сложно. Тяжело. Магнус, я…
Алек подошел к супругу и мягко коснулся щеки, приподнимая голову и заставляя посмотреть в свои глаза. От прикосновения по коже разливалось тепло. Приятное, томное. Такое сладкое. Магнус видел, как зрачки его супруга увеличились. Желание сбивало с ног. Обоих. Как сильная волна, когда пытаешься войти в море. И терпеть больше не было сил. К черту разум! Алек склонился и поцеловал его. Мягко. Бережно. Ощутив ответное движение губ, Лайтвуд застонал.
Боже, как давно он не касался мужа! По ощущениям прошло тысячелетие! Все время их разлуки, у них ничего не было на стороне. На протяжении нескольких месяцев – сплошное воздержание. И теперь их желание было не просто сильным. Ненасытным. Нетерпеливым. Алчным.
Они касались друг друга, срывая одежду прямо в гостиной. Пуговицы на рубашке Магнуса просто вырвали с корнем. И они целовались. Целовались, не переставая. Как изголодавшийся путник, утоляющий голод. Снова и снова. С животной жадностью. Нетерпение сказывалось такой лавиной, что они даже не утруждали себя добраться до спальни. До любой горизонтальной поверхности. Алек развернул мужа лицом к стене, увлажнил слюной и, выцеловывая спину, торопливо подготовил.
– Давай же! – велел Магнус, хриплым голосом. Его вело. Он терялся. Витал где-то между раем и своим бренным телом, отзывающимся на поспешные ласки. – Прошу, Александр. Сделай это. Сейчас.
В его голосе слышалась такая мольба, будто он висел на обрыве, и только мужу было под силу вытащить Магнуса. Спасти жизнь.
Бейн толкался бедрами, как слепой котенок, старающийся что-то нащупать.
Алек хотел бы подшутить над ним. Оттянуть процесс. Подразнить. Вот только он сам плавился от желания. Сходил с ума. Предвкушал. А потому заставить Магнуса ждать, было ему не по зубам. Алек с удовольствием выполнил просьбу мужа, выбив из него хриплый стон.
Боль смешивалась с наслаждением. Удовольствие с жаждой. Жаждой обладать и получать. Чувствовать и улавливать. Проникать и принимать. Это было ярко. Сильно. И ненасытно. Оба хотели еще и еще, снова и снова. Сильнее, жестче, грубее, яростнее.
Их эмоции смешивались, создавая дикий вихрь пылающего пламени. Яркого, жгучего и громкого. Помимо пошлых и частых шлепков обнаженного тела, по дому разносилось эхо их голосов. Хриплое, чувственное.
В какой-то момент, Магнус едва устоял на ногах от переизбытка эмоций. Но Алек вовремя его подхватил, придерживая руками под грудь. Но даже в таком состоянии, Бейн попросил:
– Только не останавливайся. Не сейчас. Хочу еще. Мне мало. Мало всего. Мало тебя.
Его речь была бессвязной, обрывочной. Но Алек понимал его. Читал все между строк. Каждый оттенок, каждую эмоцию. Все. И ему хотелось слышать. Хотелось чувствовать. Хотелось достигнуть пика вместе с мужем. Пусть не одновременно, но вместе.
Потому парень теснее прижался к Магнусу, продолжая его поддерживать и двигаться. Толчок. Еще один. И еще. Аккомпанементом ему были стоны. Глухие, хриплые, громкие и жадные. А еще легкое, податливое движение бедер навстречу. Все это распаляло еще сильнее. Алек чувствовал себя, как дикий зверь. Он хотел спрятать мужа ото всех. Сохранить только для себя и вот для таких занятий. Чтобы не выпускать его из койки. Чтобы чувствовать его. Чтобы трахать его. Необузданно, грязно, чередуя это с нежным и бережным сексом. Дразня. Сводя с ума. Покоряя. Заставляя стать податливее. Подчиниться. Сдаться ему во власть. Потому что Алек больше не собирался быть ведомым и идти на поводу у всех и каждого.
И его изменившийся статус сделал его куда развратнее и раскованнее. Он не боялся шептать Магнусу пошлые и грубые слова. Не боялся делать то, что ранее не позволяла природная скромность. И если раньше у них даже в самые страстные мгновения был скорее ванильный секс, то теперь это больше походило на животную похоть. До красной пелены перед глазами. До желания разорвать в клочья. До самого яркого оргазма в их жизни. Когда перед глазами зажигается полуденное солнце, ослепляя и заставляя потеряться в пространстве.
Алек помнил как Магнус вскрикнул, кончая. Как спазм мышц зажал внутри Бейна его собственный член, который теперь проталкивался с трудом. Как он не пожелал замедлиться и от этого буквально через несколько секунд присоединился к супругу. Их тела дрожали. По взмокшей коже бежал табун мурашек. Губы пересохли, и сил не осталось. Потому они, как были, рухнули на пол и тяжело дышали, переводя дыхание.
– Прости за это, – произнес Алек, притягивая мужа в свои объятия.
– Все было прекрасно, тебе не за что извиняться, – произнес Магнус, к которому начали возвращаться те же мысли. О разводе и расставании, инициатором которых выступит Лайтвуд.
– Ты хотел свидание. Самое настоящее. И повременить с сексом. А я отказался идти с тобой куда-либо ради возможности… Ради вот этого.
Алек поцеловал мужа в висок.
До Магнуса потихоньку начало доходить.
– То есть в целом ты не против свиданий и прочего в нашей с тобой жизни? – осторожно спросил он, выводя беседу на нужную ему тему, но избегая щекотливого вопроса о разводе.
– Мне и самому хочется чего-то нормального для нас. Беседы, прогулки. Но отказаться от возможности целовать тебя, прикасаться к тебе – это выше моих сил. Потому мне нужно все это. В совокупности.
Бейн заметно расслабился в его теплых руках. Несколько долгих минут они лежали в тишине. Гармоничной, приятной, теплой. Разделенной на двоих.
– Я люблю тебя, – тихо прошептал Магнус, пряча лицо в изгибе шеи Алека.
Ему давно хотелось сказать это. Но он не решался. Даже себе позволил признать это не сразу. А теперь… он озвучил. Сказал. Возможно, положительные характеристики сделали его чуточку смелее. Или бесстрашнее.
Сердце Лайтвуда гулко забухало в груди, а по телу разлилась нежность. Магнус чувствовал счастье своего супруга. И разделял его вместе с объятиями, которые стали крепче.
– И я люблю тебя, – ответил парень.
Его голос слегка дрожал. И он не признается, но глаза заметно увлажнились. Потому что Магнус рассказал о своих чувствах! Он любит его, Алека! Любит по-настоящему и сильно. Лайтвуд впервые распознал эти эмоции в муже. Бейн виртуозно умел скрывать что-то важное, выставляя на первый план то, что был готов демонстрировать. И вот теперь Алек уверился. По-настоящему. Оставив все свои сомнения, недоверия и страхи.
– Расскажи мне о себе, – попросил он у Магнуса.
Тот издал непонятный звук, приглушенный тем, что Бейн по-прежнему лежал, уткнувшись Алеку в шею.
– Что ты хочешь знать?
– Что угодно. Любую историю.
Магнус размышлял несколько секунд, после чего принялся рассказывать:
– В детстве я мечтал стать ветеринаром. Смотрел множество передач о животных, изучал биологию. И как-то раз соседский пес застрял в ограде между домами. А когда выбрался, оказалось, что у него подран бок. Я взял аптечку, мамины швейные принадлежности и сам обработал и зашил эту собаку. Мне тогда исполнилось девять. Я был горд собой, как черт. Мама меня очень хвалила. А отец подшучивал, и заявлял, что если я буду оперировать зверей, то из-за моих отвратительных стежков, их шрамы будут выглядеть жутко. В итоге я записался на курсы кройки и шитья. Таскался туда с толпой девчонок и был единственным парнем.
– Кройки и шитья, Магнус? – весело переспросил Алек.
– Откуда, по-твоему, я так хорошо разбираюсь в моде, дорогой? – фыркнул Бейн. – И ты должен был обратить внимание на мой рыцарский поступок с собакой. Я был молодцом.
– Ты и сейчас молодец, – улыбнулся Алек, поцеловав мужа в висок. При этом он заметил, что кончики ушей Магнуса пунцовые от смущения.
– Твоя очередь, Александр. Поделись какой-нибудь историей из своей жизни.
Лайтвуд задумался. У него не было достойных историй. Скорее все проходило скучно. Правильно. По предписанным нормам.
– Когда мы были подростками, Иззи и Джейс уже вовсю крутили романы, а я даже на свидание ни разу не ходил. Тогда эти безумцы решили мне помочь и пустили по школе слух, что у меня член конских размеров, и я знаю половину поз камасутры. Я месяц отказывался ходить в школу, потому что мне было стыдно смотреть всем в глаза. Особенно учительнице Истории, которая, поверив слухам, попыталась совратить меня прямо в классе. Только у меня не встал. И она заплакала, посчитав себя непривлекательной старухой. Это был момент, когда я понял, что… мне нравятся парни.
– Я даже не знаю, смеяться мне или сочувствовать, – улыбнулся Магнус.
– Ты имеешь ввиду сочувствие ко мне или к учительнице Истории? – уточнил Алек.
– Конечно же я об учительнице! – ответил Магнус, веселясь.
В отместку Алек ущипнул его за бок, вызвав мягкий смех.
– Думаю, нам стоит принять душ, – предложил Лайтвуд, приподнимаясь и глядя на мужа.
– Конечно, иди, – кивнул ему Магнус.
– Я имел ввиду, вместе, – хмыкнул Алек, склонившись и чмокнув Бейна в губы.
Тот широко улыбнулся и кивнул.
Остаток вечера прошел в той же атмосфере: веселой, непринужденной и страстной. Они любили друг друга, они смеялись вместе, делились воспоминаниями. И казалось, что все барьеры, когда-то установленные ими, пали, оставив только чувства. Только любовь. Только взаимность.
========== Часть 23 ==========
***
С утра Магнус получил известия о том, что комиссия вынесла решение. Не в его пользу, но и не совсем уж паршивое. Как объяснил Рагнор, все остается по-прежнему: Бейн положительный со всеми вытекающими, Алек отрицательный на его попечении. Их посещения медицинских учреждений строго регламентировали, а также назначили Инспектора, который будет периодически наведываться к Магнусу, чтобы проверять его и, разумеется, контролировать.
По сути это означало одно: если Бейн не даст повода, чтобы его можно было ограничить в дееспособности, то все будет просто превосходно.
Вот только стоило ему увидеть ту даму, которую комиссия подослала, как сердце ухнуло в пятки. Лилит собственной персоной. Эгоистичная стерва, каким-то чудом получившая положительные характеристики. В прошлом они с Магнусом не редко пересекались. Лилит активно выступала против подавителей, что приводило к многочисленным ссорам. Бурным, громогласным и заканчивающимся крышесносным сексом.
Все же прав был Роберт Лайтвуд, Магнус тот еще кобель.
Был им. После замужества, Бейн не смотрел ни на кого другого, кроме Александра. Даже в тот период, когда у него были отрицательные характеристики. А теперь и подавно.
– Магнус Бейн, – самодовольно протянула Лилит, – вот мы и встретились вновь.
– Неужели соскучилась?
Девушка фыркнула.
– Мечтай больше. Давай введу тебя в курс дела.
– Слушаю и внимаю, – отозвался Магнус с кислым выражением лица, что вызвало лишь ухмылку Лилит.
– В общем, я вправе в любой момент потребовать тебя или твоего супруга сдать анализы. Как для психотеста, так и кровь, мочу и подобное. Я могу ходить следом, превратившись в твою тень. Собирать информацию, направлять тебя к докторам на свое усмотрение.
– Надеюсь, ввиду нашего прошлого, ты не опустишься до назначения мне приема у проктолога? – хмыкнул Бейн.
– Как грубо, Магнус. Но я запомню этот вариант. Он очень даже интересен.
– И как же ты его обоснуешь?
Лилит пожала плечами.
– Выяснить не насилует ли тебя муж, например. Я слышала у него проблемы с контролем?
Магнус чувствовал исходящее от нее любопытство.
– Он сорвался однажды. Во время перестройки характеристик. Не думаю, что это считается.
Лилит хищно улыбнулась.
– Все считается, Магнус. Его я проверю в любом случае.
Эта затея Лилит не нравилась ему, но как-либо помешать Бейн не мог. Оставалось только понадеяться, что все пройдет хорошо.
***
Как это часто бывает, худшие опасения Магнуса оправдались. Алек прислал ему смс о том, что к нему пришел Инспектор. Бейн недолго думая, собрал свои вещи и поехал домой. Прошло всего три дня с того момента, когда Лилит начала совать свой нос в его дела. Это было сущей пыткой, но все же лучше он, чем Алек.
С изменением его характеристик, Магнус научился держать себя в руках. Даже когда вокруг творилось сплошное безумие, апокалипсис и произвол. Он сохранял присутствие духа и, можно сказать, постиг дзен. Лилит не была дурой, потому сообразила, что в рабочей сфере Бейн не даст слабины. Оставалось ударить по слабому звену их союза. Алеку.
Когда Бейн вошел в лофт, то увидел картину, от которой сердце ухнуло куда-то в пятки. Его муж грубо прижимал Лилит к стене и едва сдерживался от желания ударить ее.
– Александр! – обеспокоенно окликнул Магнус. Он ощущал ярость своего супруга.
Лайтвуд отступил, выпуская девушку из цепкого захвата, и вышел прочь. Бейн на мгновение растерялся, размышляя стоит ли пойти за ним или остаться с Лилит.
– С тобой все в порядке? – поинтересовался он у Инспектора.
Та кивнула, гордо вскинув подбородок.
– Я скоро вернусь, подожди немного, налей себе ромашкового чая или виски, – бросил Магнус, устремляясь вслед за Алеком.
Раз Лилит не нужна была помощь, то Бейн мог со спокойной совестью поговорить с мужем. Он прошел в спальню и увидел стоящую у окна фигуру. От Алека веяло отчаянием и разочарованием. Магнус приблизился и мягко положил ладонь ему на плечо.
Они стояли молча несколько секунд.
– Я все испортил, – прошептал Алек. – Чуть было не ударил ее. Я ужасен, Магнус!
Лайтвуд прикрыл глаза дрожащей ладонью.
– Ты только учишься жить в новом статусе. С новыми характеристиками, Александр. Со временем все войдет в свою колею. И ты сможешь лучше контролировать свои порывы.
– Если это будущее вообще настанет! – воскликнул тот, разворачиваясь к Магнусу и глядя ему в глаза. – Что если нас разлучат? Сочтут какой-нибудь опасной девиацией или тебя лишат положительного статуса? По моей вине, Магнус! Я не выдержу этого.
Бейн крепко его обнял и прошептал:
– Все хорошо, Александр! Все будет хорошо. Нас не смогут разлучить. До тех пор, пока мы сами этого не захотим.
– Ты не понимаешь! Мне срывает крышу только в вопросах, которые касаются тебя. Я боюсь, что начну представлять для тебя угрозу. Что не совладаю со своей ревностью в один момент. Ты же помнишь сцену на кухне. Ты видишь, как я реагирую, когда вижу твоих бывших. Я введусь на их провокации. И я боюсь, Магнус. Боюсь за тебя. Боюсь себя самого.
Бейн порывисто притянул к себе супруга.
– Мы все преодолеем. Вместе, – пообещал он, чувствую дрожь Алека в своих объятиях, пытаясь его успокоить. Волны спокойствия и нежности, непоколебимая уверенность Магнуса позволили Лайтвуду успокоиться. Не сразу, но он взял себя в руки, отстраняясь. Вот только страх все равно липким ядом обволакивал его сердце.
– Что она сказала? – спросил Алек, опасливо косясь на дверь.
Магнус отошел от мужа, направляясь к прикроватной тумбе.
– Пока ничего, – сообщил он, что-то доставал оттуда и внимательно изучая.
Со спины Алек не мог рассмотреть, чем так увлечен его муж, но когда Магнус приблизился к нему, сердце Лайтвуда громко ухнуло.
– Ты хочешь, чтобы я его носил? – спросил он, облизнув губы.
– Это не обязательно. Но раз ты опасаешься своих вспышек, то это может помочь.
Алек протянул руку, ощущая, как на его запястье защелкивается подавитель.
– На самом деле в обществе много спорят на тему того нужен подавитель или нет. Они обязательны для отрицательных с криминальными наклонностями. Потому когда обычный человек одевает его, то на него смотрят подозрительно.
– Мне плевать, как на меня будут смотреть. Главное, что я не причиню никому вреда.
Магнус улыбнулся и нежно провел пальцами по щеке мужа.
– Не беспокойся, ты справишься, – заверил он, легонько поцеловав того в губы.
Алек уткнулся лбом в лоб Магнуса и глубоко вздохнул.
– Пойдем? Мне следует извиниться и… заодно узнаем, насколько все плохо.
Бейн кивнул и, взяв его за руку, направился в гостиную.
Лилит ждала их по-королевски восседая на кресле и потягивая чашечку чая. Когда Лайтвуд приблизился, девушка вопросительно вскинула брови. Она не чувствовала эмоций ни одного, ни второго.
– Прошу принять мои извинения за допущенную несдержанность. Такого больше не повториться, – заверил ее Алек.
– Не уверена, что это так, – сообщила Лилит.
– Можем поспорить. На двадцатку, – предложил Магнус. – Только учти, что тебе придется раскошелиться. Ты, кстати, уже приняла какое-нибудь решение?
