Текст книги "Лучшие годы (СИ)"

Автор книги: jozy

сообщить о нарушении

Текущая страница: 5 (всего у книги 8 страниц)

– Ты. – Поттер кивнул в сторону холла. – Я уже грубить начну. Ну, пожалуйста, а?

Северус вздохнул и поплелся открывать дверь.

На пороге, в наглухо застегнутом сером рединготе, полы которого трепал ветер, с зонтом и с вышитым гарусом старомодным саквояжем в руках стояла серьёзная, даже грозная, но явно настоящая Мэри Поппинс. Одетая по—маггловски, или, скорее, так, как она сама себе это представляла, дама сунула в руки оторопевшему Северусу сак и шляпную коробку. – И заплатите авто-мобильному кучеру, у меня нет наличных. Где мальчик? – Посетительница ловко метнула свой огромный, явно мужской, зонт в стойку к его собратьям и проследовала к вешалке. Неспешно сняла плащ и, поправив у зеркала искусственный цветок на лацкане твидового пиджака, бывшего писком моды весной 1939 года, сказала: – Я решительно возмущена. Возвращайтесь скорей, Северус. Я жду вас для беседы в гостиной.

Пока Снейп расплачивался с кэбменом, леди Малфой прошла в ситтинг-рум, экскортируемая обалдевшим Поттером, прибежавшим на шум.

– Итак, возмущена. Тем, что вы творите с воспитанием этого славного малыша. Гарри, возьми мою сумку, будь любезен. – Нарцисса сняла перчатки. – Я останусь тут и наведу порядок, пока всё не устроится как надо. Индиане нужны забота и уход, а не хаос. Кстати, здравствуй, дорогой. – Она сняла невзрачную шляпку и села.

– Нарцисса. Ты бросила Люца?! Или мэнор, наконец-то, продали за долги? – Вымокший под моросившим на улице холодным дождём Северус был и озадачен, и зол... почему-то.

– Я пришла спасти от вас вашего сына. В этом возрасте мужчины бесполезны. В бауле – моя складная кровать, я останусь на полгода, а там поглядим, меня будет сменять Андромеда. Жалование нам не нужно, не волнуйся.

– Мерлин... – Гарри, не зная, как реагировать, опустил на ковер блестящего глазенками Инди. – Я принесу чай.

Снейп же так и стоял с саквояжем:

– Это розыгрыш? Не смешно. Сначала ваши обнаглевшие отпрыски семнадцать лет портили нам жизнь, а теперь тут вообще вся семейка поселиться вздумала!

– Неплохо бы, – обращаясь к Поттеру, сказала Нарцисса. – На улице скверная погода, а чай меня всегда успокаивает. Я пока подержу Индиану. Иди сюда, сокровище. – Она протянула к мальчику холеные, никогда не знавшие ничего тяжелей пудреницы, руки. – Какой же ты славный. И красивый! Мы подружимся. Меня зовут Цы-си, как китайскую императрицу, так меня дразнила гувернантка. Хочешь, расскажу тебе сказку про маленького Пу И, который сидел на троне Дракона?

– Да, – ответил Индиана. – Хочу. – И залез доброй ведьме на колени.

– Цветик синий, – со знанием дела потрогав нарциссину бутоньерку, заключил он.

– Га... Гарри! Иди скорей сюда! – шепотом закричал Снейп. – Он заговорил!

– А? – Поттер прибежал, держа в руках заварочный чайник. – Чёрт возьми!

– Молодые люди! – Самая родовитая бонна британских островов по-малфоевки взметнула бровь. – Теперь здесь будут другие порядки.

*

Вечер этого судьбоносного дня ознаменовался ударным трудом. Естественно, Нарциссе предоставили отдельную небольшую комнату (какие уж тут раскладушки!), соединенную с гардеробной и со спальней, где удобно расположились две кровати: старинная фопостер с тяжелыми бархатным балдахином и маленькая с ситцевыми занавесочками в миленький чисто английский принт, стоящая в алькове напротив. Перед тем как заговорившему и обретшему няню и защитницу Индиане было положено отправляться спать на новом месте, уставшие взрослые решили отметить все важные события этого дня приготовленным Гарри особым венским тортом и ананасовым сорбе.

– Я легко могу объяснить молчание Инди, – говорила леди Малфой, разрумянившаяся от непривычного домашнего колдовства и чисто физических хлопот по устройству нового быта в Тейл-Пазс. – Есть две причины, первая – он к вам присматривался, а ко мне с какой стати ему присматриваться? Няни, лучше меня, ну, может быть, ещё сестры, у него всё равно не будет.

Северус усмехнулся:

– Плоды вашего дивного воспитания, оба фрукта с картавым «бутончиком», всё еще потрясают магический мир; кстати, на днях тут пьянку устроили. Грейнджер небось надоумила?

– Славные мальчики! – гордо подтвердила Нарцисса. – Так вот куда исчезли те шесть трехсотлетних бутылок, которых нынче утром не досчитался Люциус. Пустяки. – Не моргнув глазом, она продолжила: – Северус, ты сильный легилимент. Вот мальчик и беседовал с тобой на самом лёгком, как ему показалось, языке. Ему, бедняжке, и невдомек было, что надо иначе отвечать. А я общаюсь только на правильном английском. С кем поведёшься – от того и наберёшься. – («А почему он мне «брац-пюнь» сказал?» – задумался Поттер). – Сорбе великолепно, Гарри. Вам понравилось, мистер Снейттер? – Самоназначенная няня наклонилась к Инди, сидящему на высоком детском стульчике, который тоже был припасён в старом гермионином (теперь Гарри узнал его!) ридикюле.

– Мама! – Вдруг заявил малыш. Взрослые замерли – неприятная минута. Но Индиана светло улыбнулся и, указывая на Снейпа измазанным в креме пальчиком, повторил, как бы представляя Цы-си свою семью: – Мама. – Затем быстро показал на Поттера: – Папа!

Вот за что можно ценить аристократов, так это за чувство такта!

– Великолепно, мой мальчик, – проворковала леди Малфой. – Теперь понятно, кто в этом доме... – она позволила себе миниатюрную, как булавка, придерживающая цветок на корсете, паузу, – есть кто.

*

Отправив Поттера укладывать сына на новом месте, Нарцисса подошла к хмурому Северусу, курившему у открытого окна гостиной, и положила ладонь на его согнутый локоть:

– Дорогой друг. Я не шучу, у нас нет друга вернее и дороже тебя. Позволь нам помочь тебе и Гарри с ребёнком. Эта та малость, которой мы можем отблагодарить вас за всё бесчисленное добро, что вы сделали для нашей семьи. Без тебя на земле не было бы Малфоев. И... я очень люблю малышей...

– Нарцисса. – Снейп развернулся, чтобы возразить. Но, помолчав, кивнул: – Хорошо.

– Спасибо, Северус. У тебя замечательный сын, мы будем очень его любить. Я постараюсь, чтобы у Индианы Снейттера были самые прекрасные младенческие годы и счастливые воспоминания.

– Поговорим утром, сегодня был утомительный день. Тебе всё же потребуется дополнительная помощь по дому. Наша экономка ушла на пенсию... приболела. Придется нанимать кого—то. Вам с Инди будет удобно на первом этаже?

– Не беспокойся, я всё улажу. И, конечно, удобно, главное – подальше от вашей спальни. – Невинно улыбнулась добровольная помощница. – Спокойной ночи, – закончила она, только намёком артикилируя два слога «ма-мо...»

*

Казалось бы, волосы как волосы, лицо как лицо, тело как тело, крепкий, но далеко не юный мужчина, не красавец, не секс-символ – а Гарри сходит с ума, когда Северус оказывался так близко, и всем своим видом, и дыханием, и особенным блеском глаз даёт понять, что не собирается сейчас сдерживать своё вожделение. Гарри, чего греха таить, иногда представлял себя с другими мужчинами, в основном с популярными красавчиками-геями, но не мечтал о сексе с ними, а именно представлял, просто, мощно: накатило – разложил – вставил – подвигался – кончил. Ничего особенного, но круто; всегда только сверху, никогда в пассивной роли. Зато над Северусом ему редко хотелось доминировать. Уж слишком волновал его этот мужчина, слишком поглощало чувство к нему, какое-то очень глубокое, засевшее в самую серединку души, приросшее навек. Хотелось полностью расслабиться, ничего не делать и только нестись в водовороте наслаждения. Млеть от ощущения его внутри себя. Сцепка; так, наверное, само мироздание иногда сливает свои полюса – и рождаются новые звёзды, новые миры. Охренительно, когда всё происходит будто само собой, можно отключиться, совсем, и только с упоением вдыхать запах его кожи, его волос, изгибаться под ним, подставляться со всех сторон и знать, что всё будет изумительно. Принимать в себе Северуса – это было неким знаком их любви: если любишь – значит, отдашь всего себя; ну а взять всегда успеется.

Вот и сейчас, едва Северус слегка приобнял супруга сзади за плечи, лишь чуть, почти целомудренно прижимаясь, – тот сразу поплыл. Эрекция накатила, как у гормонально взбесившегося подростка, в трусах сразу стало мокро. Гарри заметил влажное пятно, расплывающееся в районе ширинки, но не смутился: таким проявлением желания можно гордиться, и Снейп сумеет по достоинству оценить его несдержанность.

Он откинул голову на грудь Северусу, потёрся виском и скулой о его шею и закрыл глаза. Начиналось!

А всё – эти растрёпанные длинные чёрные-пречёрные волосы, густые, тяжёлые, переливающиеся каскадами – расплавленная смола на солнце; не особенно мягкие, но как заставить себя убрать зарывшиеся в них пальцы?

А всё – эти руки, жилистые, сильные, натруженные, будто у чернорабочего, только ладони не заскорузлые, а наоборот, очень нежные и гладкие от постоянного контакта с сильными реактивами, и ногти чистые, ухоженные, а ещё узловатые длинные пальцы... Каждый палец поцеловать, подержать во рту (всего тебя люблю, и пальцы тоже!). А что они вытворяют внутри! Словно знают наверняка, куда и как нажать, чтобы Гарри растаял от кайфа и просил ещё.

А всё – эти глаза, бездонные, в которые хочется смотреть без перерыва, в которых не страшно утонуть, которые будешь представлять в свой последний час...

А всё – этот аромат, от него кружится голова, наполняется слюной рот и хочется тереться и тереться о Северуса, грудью, животом, ягодицами, спиной, членом, чтобы и самому пропитаться этим хмельным запахом, слиться с ним хоть ненадолго...

Безумие. Нега. И снова безумие. А потом поцелуи, как утоление жажды в пустыне – нет, и не может быть на свете ничего вкуснее и желаннее.

– Мне это не нравится. – Гарри не понял, о чём это Сев так сухо и даже резко. Но внимательнее взглянул на него и опешил: супруг не собирался его брать. С таким выражением лица – точно нет... – Я заметил, что ты развеселился, – продолжил Снейп, – и Нарцисса смотрела на меня... Не слишком подобающе смотрела. Однако ничего смешного. Если ребёнок ещё раз назовёт меня мамой, я приму меры!

– Какие меры? – Гарри чуть не рассмеялся, но вовремя сдержался. – Он так мал, что просто не понимает, что говорит. Хорошо, что хоть что-то говорит, это же прекрасно.

– Я кажусь тебе смешным? – серьёзно посмотрел Северус ему в глаза. – Я смешон со своими правилами, взглядами на жизнь? Со своим...

– Нет! Только не продолжай. Кем угодно могу тебя, Сев, назвать, но не смешным.

– Ну... назови. Кем, например?

– Самым лучшим директором во всём мире! – Гарри развернулся к нему лицом и обнял за талию.

– Продолжай.

– Самым сильным магом Британских островов. – Руки Гарри опустились ниже, ощупывая супружеские ягодицы.

– Допустим.

– Самым добрым и справедливым!

– Не ври.

– Самым лучшим любовником!

– Вот, об этом я и хотел поговорить.

– Что такое? – насторожился Гарри.

– Э... Я подумал, что, дабы закрыть эту дурацкую тему с «мамочкой»...

– Сев, не обижайся. Инди не специально. Давай я сегодня буду мамочкой? И всегда! В постели, как только захочешь меня – зови мамочкой, я согласен. Это же отлично, прямо сейчас и проверим, какая из меня мамочка, да? – загорелся Гарри, быстро разделся и принялся укладываться на живот. – Или начать с минета, папочка? – прыснул он от смеха, обернувшись через плечо.

– Перевернись, сегодня мамочкой буду я. Только в сексе и больше нигде, понятно?

От строгого тона и немного хриплого голоса Северуса у Гарри встал, точно кол. Аж зашлось всё внутри. Он даже непроизвольно прогнулся, выставляя ягодицы и тихо застонал. Северус погладил его по пояснице:

– Справишься?

Гарри снова обернулся – Снейп улыбался и похлопывал себя по заду. Гарри разом вспотел.

– Сомневаешься? – Сузил он глаза и медленно перевернулся на спину. – Думаешь, что эта штуковина, – показал взглядом на свой внушительно возбуждённый член, – для красоты у меня между ног?

Северус, не торопясь, снял с себя брюки, бельё и сел рядом с Гарри, внимательно, будто ценный образец для лабораторных исследований, рассматривая его стояк. Вот сейчас он измерит объект, возьмёт соскобы и мазки, сделает записи в журнале и скажет, разочарованно скривившись: «Да уж, весьма средний, ничего выдающегося и заслуживающего внимания...»

Гарри судорожно сглотнул.

– Да уж, – произнёс Снейп, опуская ладонь на его член, – весьма впечатляющий образчик, интересно, какова его реакция на кислотно-щелочную среду ротовой полости?

Он так быстро склонился и всосал головку члена, что Поттер совершенно неэротично крякнул и замычал – его пробила сладостная судорога...

Северус, ритмично двигая головой, иногда останавливаясь, чтобы протяжно пройтись языком по стволу, поласкать яички и обцеловать любимому пупок, просунул руки под его ягодицы, сжал, отчего «папочка» прогнулся и сделал несколько отчаянных рваных фрикций ему в рот. Северус погладил Гарри гибкую спину, прижал его к себе, глубоко глотая, и отпрянул почти на самом пике. Он приблизился к гарриному лицу и тяжело выдохнул ему в губы:

– Хочу тебя. В себе. Возьми. – И прижался сухими горячими губами ко рту Гарри так плотно, словно хотел отдаться через поцелуй. – Сейчас ты просто будешь ласкать меня и делать то, что тебе хочется.

Тяжелый шумный вздох.

– Тёплый... Мой! – прошептал Поттер с восхищением. (Это не было похоже на любовные утехи. Больше походило на стоп-кадр жизни, пролетающей с бешеной скоростью). Он обвился руками вокруг шеи Северуса и сильнее вжался в его бёдра.

От жгучих прикосновений пальцев на своей коже Северус закрыл глаза и приник губами к трепещущей жилке возле уха Гарри. Пить его тепло, силу, его нежность, его любовь, страсть, вечное счастье.

Гарри сначала целовал ему кожу нежно, прокладывая цепочки поцелуев, потом всё более жадно, покусывая, он иногда придерживал своё желание и мучительно-медленно водил языком по самым нежным уголкам тела супруга. Тот стонал всё громче, не выдержал – и обхватил Гарри ногами, сильно прогнулся в пояснице, выпрашивая новые, более глубокие ласки.

Всё. Предел.

Снейп почувствовал, что Гарри на подходе, быстро лёг на спину и поднял согнутые в коленях ноги. Полностью раскрылся.

– Смотри на меня!

Растягивать его было некогда. Гарри неуклюже разлил смазку, но чёрт с ней, лучше больше, чем меньше. Он вошёл несколькими толчками, заметил, как у Северуса повлажнели глаза и затрепетали ресницы. Дрожь пробежала по обоим телам, почти синхронно. Гарри, давясь желанием выплеснуться, держась из последних сил и плохо контролируя себя из-за нахлынувшего удовольствия, сделал несколько неглубоких фрикций. Забить хотелось до яиц, втиснуться в самое нутро, но чтобы доставить Северусу наслаждение, надо было работать ювелирно и быстро.

Тот сам закрыл глаза, опустил одну ногу и несколько раз вздёрнул бёдрами навстречу Гарри. Волна напряжения, создавая рельеф мышц, пошла по его животу, к плечам, будто он на глазах у Поттера превращался в каменную статую. Он попытался ещё раз насадиться глубже, потом, руководя гарриными движениями, поймал в себе на несколько секунд точку наивысшего наслаждения и... Конец. Два оргазма, один за другим. Северус тоже кончил, себе на грудь – спермы было много, а Гарри настолько мощно залил его семенем изнутри, что сразу же выскользнул.

Заснул Гарри в объятьях любимого.

– Сорок восемь! Сорок восемь грёбанных дней без секса. Без тебя, Сев! Я думал, что сойду с ума, – шептал он почти неразборчиво.

– Сорок девять, без трёх часов, – поправил его Снейп и, улыбнувшись, приказал себе спать. Завтра будет новый день, полный новых хлопот и новых радостей. День, который они проживут втроём.

...............................................

Леди Поппинс http://static.diary.ru/userdir/3/0/0/6/3006151/81390641.jpg

====== Глава 9 ======

Снейп вошёл в гостиную, не сняв парадной мантии.

– Что ЭТО? – Он был угрожающе тих, как ещё непролившаяся дождём грозовая туча.

– На полу? Это диетическая индейка. – Нарцисса подняла на него недоумевающие, невинно лучистые глаза. – Вы должны были предупредить меня, что мальчик не любит мясо. Он даже заплакал, когда я хотела его покормить запечённым окорочком. И это целиком ваша вина.

– Я спрашиваю, это что такое?! – Снейп указывал на странное существо с короткими, пушистыми ушами и облезлым, похожим на помело хвостом, бодро торчавшим дрыком из-под голубого полотенца с монограммой «SP». «Это» сидело на спинке любимого северусова дивана и развлекало Инди, жонглируя цветными мелками.

– Цоп-цоп, упало, цоп, поймали, цоп, рисульки рисовали, – разговаривало существо, отдалённо похожее на эльфа. На наглого и уродливого эльфа. Эльфов вообще было трудно назвать красавцами, но сей экземпляр отличался особой некрасивостью.

Индиана смеялся и хлопал в ладоши:

– Хорси – вошадка, цок-цок!

Северус задохнулся от возмущения, но смог смолчать... почти. «На моём диване, в моём доме! Без моего согласия, наконец! – Бушевали у него в голове вихри попранных хозяйских прав. – И куда смотрел Гарри!»

– Нарцисса, можно тебя на пару слов? – смиренно попросил он и изобразил на лице натянутое одобрение для Индианы, помахавшего ему перепачканной мелом ладошкой.

– Позже, Северус, мы рисуем. Хочешь посмотреть на лошадку или бабочку? – Как ни в чем ни бывало улыбнулась миледи.

– Ах, у вас тут ещё одна «лошадка» имеется! Тоже вашего разведения? Мне казалось, я ясно высказался против мэнорской фауны. У меня к ней стойкая идиосинкразия.

– Поговори об этом с Андромедой, она на кухне с Гарри. Возможно, они тебе... посочувствуют.

«Терпение – есть добродетель. Чёрта вам, Малфои, не раскрутите меня на скандал!» – подумал Снейп на третьем вдохе. И так, решив реагировать нестандартно, он спокойно покинул коварную няньку и неразумного, но уже опасно зверолюбивого сына и пошёл сражаться за свои бытовые принципы с незваной поварихой.

– Северус! Добрый вечер! – радушно поприветствовала его миссис Тонкс. – А мы тут с Гарри затеяли имбирное печенье.

Снейп почувствовал себя в гостях.

– Здравствуй, Андромеда. – Он, не собираясь этого делать, галантно склонил голову. И грозно посмотрел на супруга. – Гарри. По какому поводу праздник?

– Да, так вот, да, – ответил Поттер, слегка суетливо. – Нарцисса позвала на подмогу Андромеду, мы же никогда не давали Инди мясо с... ну, ты понимаешь, на косточке. Он так разнервничался, что...

– Что сестра срочно вызвала меня, – закончила вторая Поппинс.

– Ясно, а ты заодно притащила домовика, да ещё и такого корявого, заговор или случайность? – Северус уселся за стол. – Хорошо, что разъяснилось и успокоилось. Тогда просто отошлем уродца восвояси (нечего Инди привыкать к чужим эльфам!) и поужинаем все вместе, да?

– К сожалению, это невозможно, Сев. – Поттер опустил взгляд.

– И ты, Брут! Почему так? Любопытно. – Снейп потянулся к аппетитной горке свежей выпечки, остывающей на противне.

– Всё просто, – умиротворяющее улыбнулась Андромеда, – юный эльф родился... немного нестандартным и по традиции отлучен от своего гнезда. Если его не примут в другое хозяйство и не дадут имени, нам придётся его казнить. – Сложила она руки на коленях. – Отрубить голову, так всегда раньше делали.

– Что-о-о?!

– Традиция дома Блэк, увы, – добавила бабушка мышеволков со вздохом.

«Яблоки от яблонь...» – Снейп скрипнул зубами.

Из комнаты раздался заливистый, будто колокольчик, смех Индианы, которого, судя по топоту и грохотанию мебели, катал на себе... Хорси? «Он назвал его Хорси? Так, наверное, зовут половину британских собачонок... Ну уж нет! Потакать всей этой хунте? Я покажу, кто в доме хозяин! И с детства научу сына сдерживать свои порывы и желания и подчиняться правилам». Снейп сурово сдвинул брови и решительно направился в гостиную.

*

Два дня спустя в саду директор Снейп сам катал невинного мелкого тирана на хитростью приписанном к дому домовике. На тощую попу неуклюжего эльфа были надеты синие панталончики, подаренные Индиане «наней Медой» (мальчишка наотрез отказался носить оборочки ниже колен!), а на страшненький хвост повязали атласный бант. И Хорси, и Инди светились счастьем.

“Что я делаю? – вопрошал себя непоколебимый враг рабства во всех его проявлениях Северус Снейп. – Или это только начало, слабею, что ли? Знал же: что Блэки, что Малфои – одна банда!” С Поттером он не разговаривал ещё два вечера.

Но худшее было впереди.

*

Утром третьего дня Гарри очень убедительно вымолил прощение за своё гнусное предательство, и наивный Северус, еще не подозревавший о масштабах заговора, творимого его «близкими», простил коварного гриффиндорца. А попробуй не прости, если едва открыл поутру глаза – а он такое вытворяет языком на твоей груди, и ниже, и... «И-и-и!» – длинно выдохнул Снейп, с дрожью кончая, и простил.

Последовавшую за трехнедельным затишьем атаку Снейп даже не ожидал – расслабился в лоне семьи. Поттер был как-то по-особому ласков и покладист, от чего Северус прибывал в некой нирване, чувствовал себя любимым, вспоминая первые годы их совместной жизни, когда дни были светлы, а ночи полны страсти. Не то, чтобы этого не было потом, но к Гарри сейчас словно вернулась его легкая юношеская бесшабашность и игривость. Это нравилось. Это заводило и пьянило. Северус и себя ощущал молодым, а будущее чудилось чередой исключительно радостных событий. Как же он, оказывается, соскучился по этому нерациональному ощущению.

Индиана нормально рос и развивался, был на редкость некапризным и веселым, доставлял взрослым только положительные эмоции, наверняка у ребенка сложится добрый нрав и хороший характер. Он радовал приемных родителей своими успехами и начал говорить уже целыми фразами. Северус и Гарри проводили с сыном каждый свободный час, вместе играли, гуляли втроем. Нарцисса тактично находила повод, чтобы в воскресные дни не мешать супругам наобщаться с ребенком вдоволь.

А бракованная Вошадка отлично справлялась с работой по дому. И всё было великолепно.

Но как-то в начале июня Снейп, освободившись из Министерства пораньше, решил заглянуть в офис Поттера. Было обеденное время, и директор, устав от экзаменационной суеты, рассчитывал провести пару часов со своим мальчиком на открытой террасе их любимого ресторана «Зазноба». Старинный Бат, разомлевший от летнего солнца, располагал к некоторому безделью, всё дышало морем, сиестой, истомой – в такую погоду грех торчать на работе. Он вошел в пустую приемную и услышал по громкой связи:

– Всё готово, пора. Не трусь, Крест. Он же не зверь.

– Кто это не зверь, Гарри? – спросил Северус, закрывая за собой дверь кабинета.

– Я перезвоню, – бросил Поттер в коммуникатор и погасил экран компьютера. Он рассеянно потёр лоб, где когда-то был оставленный Волдемортом шрам. – Сев, нам надо серьезно поговорить.

– Интересно. – Тот помрачнел, но, взмахнув полами мантии, сел в кресло у стола.

– Я хочу попросить тебя о важной вещи: позволь ввести Индиану в свой род.

– Вздор! – Северус вскипел моментально. – Малфои напели? Советчики твои настырные! То-то все милые такие были, вокруг всё вились, угождали, помощь свою предлагали. И ты повелся!

– Погоди, Сев, дай сказать. – Поттер жестом попытался остановить вскочившего с места супруга. – Я много думал и многое узнал за эти месяцы. Мы ведь с тобой полукровки...

– Ну и что? Чем мы хуже?

– Вот именно, ничем. – Кивнул Поттер.

– Так какого дьявола?!

– Нет такой вещи, как чистокровность. То есть, магия и есть то, что называется «sangua pura» (1). Другой ген, мутация.

– Чепуха, это старая теория, бредни. Слышал уже.

– Согласен, но это поверхностный взгляд. Есть новые данные, научные.

– Вонючие мыши с долбанутыми волками на хвостах принесли! – перебил Снейп. – Закрыли тему. – Он так и стоял против Гарри, уперев в столешницу стиснутые в кулаки кисти рук. Был зол. Очень.

– Сядь, я прошу. Выслушай меня, это так сложно? – Гарри твердо решил добиться его внимания. – Ты уважаешь меня, Северус? Я же давно не сопатый пацан, я тоже взрослый и тоже маг.

– Но тебе промыли мозги. – Снейп почувствовал, что, следуя порыву (собственному вечному врагу – тяжелому нраву), оскорбляет любимого человека, своего единственного мальчика... хотя, черт, уже не единственного... Но... Переломив себя, он сел. – Ладно. Говори, но я не понимаю, при чём тут Снейттер.

– Защита в первую очередь. Та, которую мы при всей нашей любви не сможем ему дать, есл... если не проведем формальный обряд.

– Ну, так в чем дело-то? На это я, пожалуй, согласен. – Снейп откинулся на спинку кресла, попробовал расслабить напряженную спину. – Налей коньяка.

– Ага. – Гарри засуетился.

– Слева от тебя.

– Точно, спасибо. – Пузатый штоф заплясал у него в руке. Сокровище магической Британии, национальный герой, удачливый бизнесмен, владелец самой крупной на континенте компании по производству зелий экстра класса, от волнения позабывший, где в его кабинете стаканы, вдруг весело засмеялся. – А я, оказывается, тебя еще боюсь, Сев!

– Глупости, хотя, правильно делаешь. Что за эксперимент? Расскажи в деталях.

В деталях не вышло по нескольким причинам: первая закончилась быстро и бурно, прямо на солидном президентском столе. «Как подростки!» – довольно проворчал про себя Снейп, застёгивая брюки... А вторая заключалась в том, что Поттер, как всегда следуя своей безупречной интуиции и необычайному даже для мага везению, называемым в его близком окружении «счастливой дурью», четко схватывал суть вопроса, а вот именно с деталями дело было туговато. Посему, под аккомпанемент крепких снейповских... м... комментариев за объяснения принялся спешно вызванный чуть ли не с заседания суда Малфой, Драко Малфой. Скорпиуса и Люпина Северус видеть отказался.

– Не покрытые защитой рода, выступающей как энергетический катализатор, так называемые полукровные носители гена, кстати, их выделено четыре группы, что и обеспечивает разную одаренность в противоречащих с точки зрения формальной логики сферах, таких как: левитация, трансфигурация не предметов, но стихий, собственного тела и сознания...

– Драко, давай по сути, тут публика неблагодарная, – деликатно прервал друга Гарри.

– Так вам по сути или детали? – взбрыкнул адвокат.

– Короче, я понял. Все маги и есть чистокровки, только то, что их таковыми не признают их же магические семьи, делает таких детей сильно уязвимыми. Они часто подвержены всяким болезням и живут недолго. Правильно? – спросил Снейп.

– Да, но не все. Можно начинать процесс постепенной реорганизации магического мира. Дело долгое, но оно того стоит, поверь! И, Северус, просто дайте ребятам карт-бланш, они сделают Инди родным вам по крови. Новые поколения пойдут. Разве это плохо? – Малфой пытливо взглянул на своего бывшего учителя. – Связь, продолжение вас с Гарри, – он повторился и отвёл взгляд.

– Не считаю это необходимым и этичным. А в род ввести согласен, для защиты. – Снейп внимательно посмотрел на прячущих глаза Малфоя и Поттера.

– Блин, Сев, ты что, не понимаешь? – не выдержал Гарри. – Так невозможно, не сработает.

– Почему это?

– Его кровь старше нашей, – тихо сказал Поттер. – Типа... э... вроде. Опыты лабораторные показали, что... реалогические свойства крови другие совсем (2).

– Да ладно, кончай жевать сопли, Гарри. – Малфой стукнул кулаком по ручке кресла. – Говори уж!

– Выходит, что наш сын, Индиана... он действительно полукровка. Но так получилось, короче... – Поттер набрал в грудь воздуха и смело закончил: – Инди Снейттер – heros. То есть ERUS ICTОS (3).

– Ну, с твоим произношением звучит двусмысленней некуда, – попытался отшутиться Снейп.

– Это, правда, – сказал вошедший Теодор Люпин, за спиной которого маячили две светлые макушки. – Если мы не проведем модификацию наследия, то у нашего мира в ближайшем времени начнутся большие проблемы.

– Да, да, – закивал Снейп. – Теперь мне понятно абсолютно всё. Снова у этого грёбанного мира проблемы и решить их может только Северус Снейп. И Гарри Поттер. Не удивили.

– Сев!

– Ребёнка могли бы не вмешивать в свои грандиозные планы!

– Сев.

Через пять минут молчания, в которые Драко, поглядывая на Снейпа, неспокойно ёрзал на стуле, Тедди с супругом и сыном вообще благоразумно предпочли «выйти покурить», а Гарри сидел с совершенно каменным лицом, ждал, Северус спокойно произнёс:

– Хотелось бы посмотреть документальные подтверждения опытов.

– Это можно, – ответил, выдохнув, юрист.

....................................................................................................

(1) Чистая кровь, неоскверненный ни людьми, ни животными (лат.)

(2) Реология крови, или гемореология, изучает механические закономерности и особенно изменения физколлоидных свойств крови, от этого зависит жизнеспособность, сила и другие (здесь магические) способности организма.

(3) Созвучие слова heros «герой, полубог» и настоящего титула Индианы «(H)erus Ictus», что означает «Повелитель Ударов», или «Заключающий союз принесением в жертву животного»; «Задающий ритм гребцам» (лат.)

http://static.diary.ru/userdir/3/0/0/6/3006151/81403312.jpg

====== Глава 10 ======

Потребовалось ещё полгода для того, чтобы подготовить и провести ритуал замены крови и полной адаптации Инди в род, как наследника Принцев и Поттеров и родного сына Северуса и Гарри.

Надо сказать, что сам виновник научно-колдовского переполоха даже не запомнил ту «операцию»: спокойно уснул у Снейпа на руках под действием магической и медикаментозной анестезии – и проснулся с привычной светлой улыбкой через трое суток.

Вскоре имя двухлетнего Индианы Северуса Снейттера расцвело небольшими картушами на гобеленах многих родовитых семейств Великобритании и появилось в списке будущих учеников Хогвартса.

Магическим восприемником и крестным мальчика стал известнейший в Англии адвокат, мистер Драко Люциус Малфой.

*

«Пятнадцать лет назад на основе новейших исследований молодых выдающихся ученых Т. Р. Люпина-Малфоя и С. Г. Малфоя-Люпина была выведена новая формула магической константы и в соответствии с ней разработан безошибочный способ определения наличия в крови абсолютно несвойственной магглам (большей части населения Земли), по крайней мере одной, хромосомы STМ, отвечающей за магические способности... Такие как...»

Статья была нудная, Гарри отбросил газету:

– Ну и что это значит, Сев? Всё же сдвинули старую телегу, нет?

– А это значит, что через пару лет отпадет само понятие “нечистокровности”, – вмешался спешно допивающий чай Индиана и потянулся за ещё одним круассаном.

– Ничуть не бывало. Поешь нормально! Сядь, – рыкнул на него отец. – Успеешь, куда ты там спешишь. Подождут. И, вообще, тебя не спрашивали... Это значит, – Северус отобрал у Гарри «Пророк», – что из-за инертности нашего общества, только лет через пять-шесть Визенгамот примет проект закона к рассмотрению. Статус «чистокровный» будут давать не по происхождению, а по наличию гена. Но нескоро.