Текст книги "НеНастоящий Эд (СИ)"

Автор книги: Jozie Writer

сообщить о нарушении

Текущая страница: 4 (всего у книги 4 страниц)

– Карлайл, снотворное… – попросил я.

Мы ожидали, что у Беллы может случиться истерика, но к такому мы не готовились. Надеюсь, мы не свели бедную девочку с ума. Потому что Белла, бормочущая отдельные фразы сама себе под нос, спрашивающая и тут же отвечающая, точно было похожа на умалишенную.

Доктор Каллен быстро подлетел к Белле и вколол ей лекарство в вену. Так, что Белла почти ничего и не заметила.

– Карлайл… Я вас не видела, простите. Так быстро подошли, – произнесла она, когда разглядела его, – а зачем вы стоите так близко?

– Так нужно, Белла, – приемный отец утвердительно кивнул и, подняв Беллу на руки, отнес ее на диван в гостиной и устроил там.

– Что происходит… – вяло ворочая языком, спросила Белла. – Мне кажется, что-то не так… А зачем вы положили меня… на диван…

– Поспи, милая. Тебе нужно отдохнуть, – ласково сказала Эсми, подойдя к Белле и погладив ту по волосам.

– Да? Отдохнуть… А я устала? – едва проговорила Белла напоследок, а потом замолкла.

Ее пульс начал замедляться, давление приходить в норму. Белла расслабилась и уже через пару минут уснула.

Я, помедлив немного, все же вошел в комнату, где лежала Белла. Карлайл и Эсми, взявшись за руки, стояли над ней.

– Я не знал, что так будет… – прошептал я в свое оправдание.

Для них я был все тем же Эдвардом. Они думали, что это сделал с Беллой я. Но пусть лучше так.

– Проветримся? – положив мне руку на плечо, тихо спросил Эмметт.

– Да… – ответил я, и мы вышли на улицу.

Мы молча поохотились, а потом вернулись к дому.

– Если бы Белла была моей сестрой, я бы разбил тебе нос. И навалял по ребрам, – признался брат.

– Я здорово накосячил. Если бы я мог, я бы сам себе навалял, – ответил я, смиряясь.

– Я говорил тебе, что не стоит уезжать. Ведь все было нормально до того случая с Джаспером. И зачем ты уехал? Зачем ты бросил ее тогда… – рассуждал Эмметт.

– Я сотню раз тебе объяснял, – сказал я. – И ты все знаешь. Но теперь я сам не верю своим объяснениям. Может, потому и уехал? Может, чувствовал, что не судьба нам с Беллой быть вместе…

– Ты изменился, – покачав головой, признал он.

– Изменился. Но в любом случае кто-то остался бы с разбитым сердцем. Раньше из-за меня страдала Таня. Теперь я уничтожил Беллу.

– Мы что-нибудь придумаем, – поддержал меня Эмметт.

Я кивнул благодарно, а сам задумался.

Белла оказалась единственной, кто раскусил меня. «Ты больше не ты… Эдвард, ты больше не Эдвард…». Да, это было просто бредовой догадкой влюбленной девушки, которая не ожидала, что ее любимый изменится в одночасье. Просто оговорка… Мало ли, чего только не услышишь от женщины, впавшей в истерику?! Но ведь Белла единственная из всех оказалась права.

Пусть Белла и сама не осознала в полной мере, что так может быть, что она бездумно выболтала истину, Белла все же угадала. Ее любящее сердце не признало меня как Эдварда. Она знала, что настоящий Эдвард никогда не поступил бы так. И она была стопроцентно права.

Я был рад, что в эту бредовую фразу все равно никто не поверит. Никто даже не обратит на нее внимание.

И, между тем, мне было стыдно. Уже оттого, что я занял чужое место. Место парня, который был любим, которого ждали, на которого надеялись. Если бы я не попал в его мертвое тело, то Белла хотя бы знала, что ее любимый погиб. Она пережила бы утрату, с ней смирилась и, быть может, смогла бы вернуться к реальной нормальной жизни.

А так… Выходит, что Эдвард по-скотски поступил с ней, поиграл и ее бросил. Если Белла сможет пережить это, в ее глазах Эдвард навсегда останется изменником, предателем. А уж кем-кем, но изменником он не был точно. Он любил Беллу и был ей верен до последнего вздоха.

Но никто никогда не узнает об этом. Эдвард будет обхаян незаслуженно, несправедливо и… посмертно.

– Нам нужно время… – сказал я в пустоту. – Белла смирится с этим. Она ведь сильная. Она уже прошла через это однажды.

– Она сильная, – поддакнул Эмметт. – Но как ты теперь собираешься ее обратить?

========== 6 ==========

***

Через месяц Таня уехала.

– Я не буду тебя неволить, – печально сказала она на прощанье. – Есть захочешь быть со мной, ты приедешь… Но выбирать тебе.

– Решу проблемы с Беллой и вернусь на Аляску. Обещаю, Татьяна, – клятвенно заверил ее я.

– Тогда не прощаюсь, – скромно улыбнувшись, ответила она. – Только не передумай.

Я проводил любимую до такси и поцеловал ее маленькую ручку.

– Отныне и навеки твой… – прошептал я и, улыбнувшись, помог ей сесть в машину.

Таня довольно промолчала. Больше мы не произнесли ни слова.

Остальные Денали также загрузились в салон и поехали в аэропорт.

Я знал, почему Таня решила уехать. Нет, за все это время я не дал ей ни одного повода для сомнений в моих чувствах. Просто Таня хотела как можно скорее получить меня в безраздельное пользование официально. Чтобы все знали, что мы вместе. Ее напрягало то, что ради Беллы я не стремился афишировать свои чувства к ней на весь вампирский мир. Я вообще старался пока держаться особняком, не выказывая ничего, пока ситуация с обращением Беллы и обещанием Вольтури не будет разрешена. Мне казалось, что так будет правильно.

Прежде чем начать новую счастливую жизнь с Таней, нужно было обрубить все ниточки, связывающие меня с прошлым Эдварда. И Белла была одной из этих ниточек.

Так что я не начинал отношений с Таней не потому, что сомневался в своей любви к ней. Я не хотел, чтобы что-то омрачало наши счастливые будни. Таня же думала иначе. Ей нетерпелось заявить права на мои тело и душу. А потому она лишила меня своего общества, чтобы я мог вдоволь настрадаться без нее и, разумеется, рвануть на Аляску. Чем скорее, тем лучше.

А, быть может, Тане просто было скучно решать все эти проблемы с девушкой Эдварда и наблюдать за тем, как я, сохраняя дистанцию, пытаюсь уговорить Беллу на бессмертие.

А это было непросто, уж поверьте!

Белла уперлась, как баран. К сожалению, половина Калленов поддержала ее в этом безумстве, так что выхода пока не было.

Меня поняли только Джаспер и Роуз. Эмметт благоразумно занял нейтралитет, не желая ввязываться в наше противостояние. Серьезно, Белла умудрилась своим ослиным упрямством разделить нашу семью.

– Лучше убей меня! – воскликнула она, когда Элис в очередной раз привезла Беллу к нам домой.

Я перевел дух, усмиряя рвущуюся наружу ярость. Как она не понимает, как не понимает?!

– Убей, если я безразлична тебе, Эдвард. И покончим с этим, – она решительно продолжала гнуть свою линию.

– Ты хоть понимаешь, о чем просишь, глупая?! – воскликнул я. – Почему ты отказываешься попробовать? Зачем умирать, если можно жить?

– Зачем жить, если без тебя? – парировала она, с болью глядя мне в глаза.

– Дурочка, – подивившись ее глупости, я покачал головой. – Ты сможешь жить, наслаждаться, радоваться. Ты встретишь еще свою любовь, Белла, поверь! Встретишь и будешь счастлива! – в очередной раз объяснял я ей. – На мне свет клином не сошелся. Что ты видела в своей жизни?

Я тут же выругался мысленно – я был слишком груб, обиженное личико Беллы свидетельствовало против меня. Но у меня было оправдание: с Беллой не хватит никакой выдержки. Она не хотела слушать других, а твердила лишь об одном. Либо быть с ней вместе, и тогда она согласна на обращение, либо убить ее, чтобы она не мучилась. А идти в вечность без меня, как партнера, она отказывалась наотрез. Мне кажется или Белла перешла к грязному шантажу?!

Белла вновь отрицательно покачала головой, как в вереницу вечеров до этого. Все повторялось. Я, привыкший, наконец, к ее запаху, и она… Мы говорим наедине о том, что обращение – наш единственный шанс выжить. Но Белла больше не хочет жить. И я этого не понимаю, не могу принять.

– Если ты не станешь вампиром, то Аро казнит меня, – тихо произнес я, решившись на самый отвратительный поступок в моей жизни. – И после этого ты говоришь, что любишь меня? – я цинично усмехнулся. – Ты лжешь, Белла. Если бы ты меня любила, ты бы хотела меня спасти…

Лицо бедной девушки вытянулось от удивления, глаза округлились, и в их уголках быстро скопилась влага. Еще секунда и по ее щекам потекли слезы.

– Я… Я… – хватая ртом воздух, она пыталась что-то возразить, но слов не находила. – Не верю, что ты говоришь это…

– А как иначе? – напирал я.

Клянусь, если бы я мог обратить ее самостоятельно, я бы сделал это сию же секунду. Наклонился к ней поближе и впился бы в ее руку или шею, впрыскивая в рану свой яд. И все. Тогда Белла стала бы бессмертной, а мы все были бы спасены от гнева Вольтури.

Но я не мог ее укусить, не убив при этом. А уж смерти я Белле точно не желал. По мне, ее просьбы о смерти были блажью и беспросветной глупостью брошенной девочки. Некоторые еще бросаются с крыш и режут вены. Слабаки! Безответная любовь у всех в жизни случается, и что ж теперь? Прямо-таки сразу и спешить на тот свет, обгоняя личный график?! Нет уж.

– Белла, послушай, – выдохнув, и немного придя в равновесие, вновь начал я. – Ты ведь еще молода. Ты встретишь свое счастье, клянусь. Посмотри на Карлайла, он ждал Эсми три столетия. Джаспер очень долго был без Элис, – о себе и Тане я благоразумно умолчал. – Многие вампиры встречают свою судьбу далеко не сразу. Это нормально. И ты встретишь, но для этого нужно быть бессмертной, – искренне произнес я успокаивающим тоном.

– Ты не понимаешь… – разочарованно прошептала она. – Мне не нужна вечность без тебя. И любить кого-то еще… Как это? Зачем? – отчаянно вопрошала Белла. – Мне не нужно, нет, не нужно.

– Твоя судьба не я! – раздраженно воскликнул я. – Твоя судьба может не дождаться тебя, если ты не обратишься. Более того, подумай о Чарли, о Рене… Каково будет им, если ты сейчас вытворишь какую-нибудь глупость?

– Я не вытворю, – смутившись, прошептала она. Видимо, мысль о родительских страданиях поумерила ее пыл. – Но я ведь все равно мертва… – подумав, прошептала она. – Вы должны были обратить меня, чтобы Вольтури от вас отстали. Я понимаю. У меня теперь только два пути: обращение или смерть. И в любом из них Чарли и Рене потеряют меня навсегда, – рассуждала она, пытаясь убедить в своей правоте нас обоих. – Но ты счастлив и без… – она сделала небольшую заминку, – и без меня. Ты уже счастлив с Таней. Я не нужна тебе в вечности. А вечность сама по себе не нужна мне. Остается только один путь. Смерть. Вольтури все равно не дадут мне жить спокойно, несмотря на то, что мы больше не вместе. Они убьют меня, – твердо произнесла она. – Я просто прошу, чтобы меня убили вы. И можешь уходить Эдвард… Убей меня, дай мне спокойствие, освобождение… И будь счастлив… – прошептала она чужим голосом, под конец своей речи отвернувшись от меня в безуспешной попытке спрятать свои слезы.

Мне нечем было крыть. Белла была права. По большому счету, у нее не было выхода. Но мне так хотелось, чтобы у нее был шанс.

– Став вампиршей, возможно, ты и думать забудешь обо мне, – рассудив, сказал я. – Если я не твоя судьба, и вампирская любовь всегда взаимна, то… Выходит, что ты разлюбишь меня. Разлюбишь. Вряд ли ты будешь страдать этим чувством после обращения.

– Я страдала уже достаточно, чтобы иметь право выбора. И я выбираю так! – вдруг зло произнесла она. – Просто убей меня, и покончим с этим.

– Я никогда не убью тебя, Белла. Никто из Калленов не сделает этого, можешь мне поверить! – в тон ей ответил я.

– Прекрасно! – прошипела она и, быстро поднявшись на ноги, пошла к выходу из дома.

Уже на крылечке ее перехватила Элис и, обняв, долго успокаивала Беллу, а потом вызвалась отвезти ее домой. Белла согласилась.

Я был вне себя от бешенства! Что она творила, эта Белла?!

Я понимал ее страдания, конечно. Но требовать от кого-то, чтобы тебя убили… Требовать это от тех, кто заботится о тебе искренне, изо всех сил, кто старается тебя спасти, в конце концов! Белла уперлась своим деревянным лбом и отказывалась слушать любые доводы разума. Ей было уже плевать. Она, видимо, решила так отомстить мне. Не любишь меня? Тогда убей! Что за бред, скажите мне на милость?! Ладно, я… Я, заняв место Эдварда, вроде как и должен позаботиться о Белле. Но Карлайлу, Эсми она за что нервы мотает? Белле было наплевать на чужую боль, она думала только о своей. Она и думать не хотела о том, как переживут другие ее гибель.

И в чем-то я мог ее понять. Белла подросток. Глупо требовать от нее анализа собственных поступков и желаний, сострадания и много другого. Собственные страдания от безответной любви кажутся ей чем-то беспрецедентно ужасным. Но это ведь не так. Уж поверьте, в этом мире есть муки пострашнее неразделенной любви! Белла не дает шанса ни себе, ни нам…

Но времени убеждать Беллу в том, что она еще сможет стать счастливой, у нас не было. Джейн оказала нам большую услугу, намекнув, что Аро не будет ждать долго.

И тогда я понял, что придется решать этот вопрос радикально. Я выкраду ее и упрошу Таню обратить Беллу. И пусть последняя потом злится на меня хоть до второго пришествия. Зато будет жить. Зато поймет меня однажды! И даже будет благодарна.

Другого выхода все равно нет.

Как следует обдумав эту мысль, я позвонил Тане и смог убедить ее в правильности своего решения.

Вот только об одной детали я напрочь забыл.

– Даже не думай! – воскликнула с порога вернувшаяся Элис. – Я все видела, Эдвард! И я категорически против, так и знай!

– Б…ть! – непечатно выругался я на великом и могучем родном языке, не сдержавшись на этот раз. – Да твое-то какое дело, а? Что ж тебе все неймется?!

– Что такое? – всполошилась Эсми, быстро спускаясь по лестнице.

Мы с Элис застыли друг напротив друга в боевых позах, не желая уступать противнику. Вампиризм брал верх во мне, инстинкты бушевали.

– Эдвард, остынь! – грозно приказал Карлайл.

Все члены семьи стали подтягиваться. Назревала вампирская драка. Наконец-то! Я и так долго мучил себя, пришла пора перестать держать себя в ежовых рукавицах.

Мой вампир вышел на волю.

– Не смей приближаться, Эдвард! – прорычал Джаспер, загораживая собой Элис. – Клянусь, я оторву твою голову, если сделаешь хоть шаг.

– О, Боже! – воскликнула напугано Эсми. – Умоляю вас, придите в себя!

– Что творится?! Эдвард? Элис? – удивилась Розали. – Вы совсем из ума выжили? – закричала она.

Несмотря на все разногласия, Розали была верна семье. И никогда не пошла бы против воли родителей. Она могла протестовать только на словах.

– Братец, не пора ли на воздух? – осторожно спросил Эмметт, подойдя ко мне ближе прочих.

Тем не менее, границу личного пространства он не нарушал, знал, что любой вампир, чьи инстинкты вышли наружу, просто сочтет это поводом для атаки.

Их голоса доходили до меня отрывочно, глухо, как через слой одеяла. Будто я накрылся им с головой, отгородился от внешнего мира и теперь ничего почти не слышал. Не осознавал…

Но их было больше.

Вампир во мне четко знал, как напасть, что предпринять. Первым нужно было вырубить Эмметта. Потому что он самый сильный и стоит ближе всех. Это несложно. В шутливых спаррингах Эдвард побеждал всегда. Я не умею читать мысли, но тактику большого брата уже знаю хорошо. Его я обману. Но на этом все.

Остальные Каллены нападут на меня скопом, и тут мне уже не выстоять. Они меня одолеют шутя.

Я зарычал угрожающе и отступил поближе к окну.

Семья Карлайла больше не казалась мне родной. Они были врагами, опасными противниками в эту минуту. Их было больше, они были настроены явно недружелюбно. Что делает вампир в такой ситуации?

Правильно, сбегает!

Я резко развернулся и выпрыгнул в окно. Я бежал, слыша свист ветра в ушах, не глядя по сторонам, не разбирая дороги.

Они не догонят меня. Эдвард слишком быстрый, это все знают. По скорости со мной не может соперничать ни одни из них.

– Эдвард… Эд… – слышал, как они следуют за мной, зовут наперебой.

Но нет, я не дам им поймать меня. Они все сегодня выступили против меня. Против.

Никто из них не поддержал мою правоту.

Я бежал все быстрее, стараясь оторваться от погони. Инстинкты, вырвавшиеся, наконец, наружу, позволили мне действовать на пределе возможностей. Так, что спустя несколько секунд я перестал слышать голоса Калленов. Вскоре звуки погони и ароматы вампиров перестали достигать меня. Или они плюнули, решив дать мне время прийти в себя. Или просто отстали.

Лишь Элис могла быть серьезной проблемой.

Я злорадно усмехнулся: она не могла ничего увидеть, потому что я бежал бездумно, туда, куда ноги несли.

Я был рад, что смог сбежать от семейки предателей, выбравших не меня, своего сына, а подростковые истерики Беллы и ее мифическое право выбора.

Какое еще право выбора могло быть у смертной девчонки в мире бессмертных существ? Что за блажь?

Разве чье-то право голоса может стоит жизни целого клана вампиров? Почему я должен умирать за то, чтобы угодить другим? Почему жизнь Беллы всеми ценится выше моей?

Да… Понимаю. Потому что это я привел Беллу в мир бессмертных. Я был ответственен за нее теперь.

Но не я!

Эдвард. Настоящий Эдвард, не я!

Это было его ошибкой, почему платить за нее должен вдруг я?! Я ничего не должен Белле, я ничего ей не обещал, я не был с ней близок.

Разве это справедливо, что я умру лишь потому, что Эдвард не обратил Беллу в свое время? А другие? Почему Каллены выбрали ее, а не меня? Ее, а не самих себя?

Мой вампиризм был против! Все естество кричало о том, что так нечестно по отношению ко мне, Игорю! Мне, наконец, повезло. Впервые в жизни повезло! Я получил все, о чем и мечтать не смел. Нашел любовь. Моя жизнь только началась. И бросить все это, оставить Таню одинокой и несчастной? Пожертвовать собой ради Беллы, девушки, с которой я едва знаком… Ради чужой девушки… С чего вдруг?

Я и сам не понял, как ноги принесли меня к дому Беллы. Я не отдавал себе в этом отчета. Разум ушел назад, уступив место вампирским инстинктам, которые чувствовали угрозу жизни. Белла Свон была угрозой.

А еще вернулся голод. Кровь поющая, кровь влекущая…

Все соединилось вдруг в одну точку, и для меня больше не было пути назад.

Я быстро ворвался в дом Беллы, выломав дверь. Найти девочку по запаху было несложно. Совсем рядом, на кухне, Белла стояла около плиты и что-то помешивала в кастрюльке.

Свой ужин, должно быть.

– Эдвард?! – взвизгнула она, подняв голову и увидев мое отражение в окне.

А вот и мой ужин.

Я набросился на Беллу сзади. В тишине раздался громкий хруст раздробленных позвонков. Впрочем, вкусу крови это не навредило.

Нектар был божественен. Я упивался им жадно и отчаянно, молясь, чтобы прекрасное мгновение замерло, растянув блаженство навечно.

Как жаль, что у этой смертной было так мало крови…

Осушив ее до конца, я разочарованно отбросил растерзанное и переломанное тело Беллы в сторону.

– Эдвард, сын… что же ты наделал? – раздалось сзади меня.

– Не-ет! Белла! – всхлипнула Элис и, оттолкнув меня, склонилась над телом девочки.

– Мертва… мертва… – тихо и как-то удивленно шептала сестрица.

– Эдвард… – разочарованно протянул Карлайл. – Как же так?

Он подошел ко мне и, вцепившись мне в плечо, потянул вверх.

Я подчинился на этот раз. Вампир во мне насытился и, довольно заурчав, отступил назад. Разум стал проясняться.

Я встал и огляделся. Разоренная маленькая кухонька, приветливые ярко-желтые шкафчики, кипящее варево на плите, Элис, стоящая на коленях над изуродованным и обескровленным телом, которое всего полчаса назад было молодой, симпатичной, подающей надежды девушкой с красивым именем «Изабелла».

Больше не было ничего.

Господи, неужели это сделал я?

Я беспомощно обернулся на Карлайла.

Он, поджав губы, смотрел на меня с печалью и сожалением. Как паршиво, что в этом взгляде не было ненависти и злости! Я их заслужил, заслужил, очнитесь!

– Мне так жаль, Эдвард! Я не успела… – обернувшись ко мне, затараторила малышка Эл.

– Жаль… – бездумно повторил я.

Ей жаль…

А мне?

Мне тоже жаль. Но что делать с чувством облегчения, которого набиралось всего на ложку в целой бочке вины. Но оно было! Бесстыдная радость, что Белла больше не является угрозой моему благополучию, никуда не девалась. Она была!

Какой позор…

– Эмметт… – приказал Карлайл.

Брат, схватив за руку, молча вывел меня из дома Беллы.

– Отойди, Элис… Нужно представить все так, словно была утечка газа, и Белла погибла от взрыва. Это объяснит переломы, – донесся до меня суровый голос главы клана.

– Это сработает, – в тон ему ответила Элис, повременив немного.

– Тогда иди. Иди, дочь. Нас не должны видеть, – прогнал он ее. – Я сам…

Я был готов рвать на себе волосы от сожаления и стыда. А добрый доктор Карлайл взялся заметать следы, спасая свою семью.

Вот это выдержка…

Комментарий к 6

========== Эпилог ==========

***

Первым же делом я поехал к Аро.

Я знал, что он не поверит ни одному доказательству реальной гибели Беллы, что мы собрали. Так что одному из нас нужно было дать владыке прочесть свои мысли.

Это мог быть Карлайл. Или Эсми, или даже Розали.

Но я решился сам.

Была у меня одна причина. Оставшаяся тайной, невысказанной. Я знал, что однажды мы с Аро пересечемся, и он возьмет меня за руку. Вечность длинная, это случится в любом случае. И тогда правитель вампиров узнает, что я не тот, за кого себя выдаю.

Я ненастоящий Эд.

Проблема с Беллой была решена. Мной лично. Так что у Аро не было повода и причин злиться на меня. И я надеялся договориться.

– А-а, мой юный друг, добро пожаловать, добро пожаловать, – протянул он льстиво и притворно ласково.

Я знал, как реальный Эдвард окончил свои дни, поэтому не обольщался.

– Господин, – я поклонился. – Я с известием.

– Надеюсь, с добрым?

– Мы решили проблему с Беллой Свон, – четко ответил я.

– Так она теперь одна из нас, – обрадовался Аро и потер руки.

– Не совсем так, – уклончиво ответил я и протянул ему ладонь: не хотелось резать правду-матку вслух.

Он немного помедлил, но не устоял все же. Аро с улыбкой взял меня за руку, но улыбка его погасла быстро.

– Вы убили его… Убили Эдварда, пусть и невольно, господин, – произнес я мысленно. – Но пусть это останется нашей тайной…

Аро прикрыл глаза и, выпустив мою ладонь, немного помолчал.

– Как неизведан наш мир… – удивленно прошептал он. – Я не знал, что так бывает, – признался он. – Душа все-таки существует…

– Я тоже не знал. Но я рад, – я кивнул и позволил себе скромную улыбку.

– Понимаю… – согласился он. – Что же, мне несоизмеримо жаль твой утерянный дар, Эдвард, – почти печально произнес Аро, выделив интонационно мое новое имя.

Я понял намек: мы договорились. В конце концов, это разумно. Я больше не нужен Аро, ведь дара, могущего конкурировать с его собственным, в мире больше нет. Так смысл раскрывать правду?

– Должен признать – все это крайне неожиданно. Но вы свое обещание сдержали. У меня больше нет вопросов к Калленам, – громко произнес он, вернувшись к своему трону. – Ты можешь быть свободен.

– Благодарю вас, господин, – я поклонился, следуя вампирскому этикету, а потом направился к выходу.

– Передавай привет Татьяне. Ведь ты теперь уйдешь к Денали, не так ли? – донеслось мне вслед.

– Вы правы. Я обязательно передам, – обернувшись, ответил я.

Поскитавшись по Европе пару месяцев, примирившись с действительностью, я и в самом деле отправился к Тане.

А что еще оставалось?

Выход был очевиден. К тому все и шло.

Я ушел в другой клан, к своей Татьяне. Каллены встретили это со стоицизмом. Они и так еще не отошли от моего поступка, так что пауза в общении точно пойдет нам на пользу.

Любимая встретила меня взволновано. Она была совсем не рада тому, что мне пришлось пройти через убийство, чтобы обрести свободу, пусть и через случайное убийство, непредумышленное.

– Забудь об этом. Мы вместе теперь. И будем счастливы, – я успокоил ее смятение и впервые поцеловал в розовые манящие губы.

– Я словно влюбилась в тебя заново… – прошептала она чуть позже. – Ты стал совсем другим. Но ты стал моим…

– Твоим. Навек твоим, – согласился я.

Теперь ничто не мешало нашему счастью.

Жестоко? Может быть. А мир вообще жесток. Мир вампиров – жестче людского в сотни раз. Чего ждала Белла, когда, словно завороженная, шла сюда, как мотылек на огонь? На что она надеялась? На что надеялся Эдвард, когда, отринув все доводы разума, осмелился на то, чтобы открыть свою природу смертной, не желая ее обращать?

Белла все равно была бы мертва. Возможно, так даже лучше. Эдвард и Белла не могли друг без друга. Так пусть же они воссоединятся в своих следующих жизнях, раз уж в этой была не судьба.

Тот факт, что я смог простить себя и начал жить дальше, вовсе не значит, что я был бесчувственным чурбаном, которому было на всех наплевать. Нет. Я признавал свою вину. Она заключалась в том, что я вышел из себя. Я не сдержался, пошел на поводу у инстинктов и убил Беллу. Но прежний Эдвард был виноват в большей степени. Смерть Беллы – его грех.

А я не позволю грехам Эдварда омрачить мою вечность. Татьяна ждала меня тысячу лет! Я же – искал ее черты в каждой встречной всю свою недолгую прошлую жизнь.

Мы были обязаны стать счастливыми. Себе и друг другу.