Текст книги "Волчонок (СИ)"

Автор книги: -Joy-

сообщить о нарушении

Текущая страница: 18 (всего у книги 23 страниц)

– Но, Билл… Ты говорил, что не оставишь меня, – тихий шепот, полный отчаяния.

– Верно. Я говорил это тому человеку, которому я верил. И больше ты не попадаешь в это число.

– Билл…

– Оставь, – Кернер поднял ладонь. – Самое лучшее, что ты можешь сделать сейчас – это просто развернуться и уйти.

Том кивнул. Он понял, что на этот раз пути назад уже не будет.

– Прости меня, – лишь тихо шепнул он. – Но я хочу, чтобы ты знал, Билл. Ты – самый лучший человек, который есть в моей жизни. Спасибо тебе за те моменты, которые ты мне подарил… – он не договорил. Оборвав себя на полуслове, Альфредо спокойно кивнул, отходя, как будто от ценного экспоната. Его руки слегка подрагивали. – Если сможешь, найди в себе силы хотя бы от части меня понять.

Он накинул капюшон своей толстовки. А через пару минут Билл понял, что снова остался совершенно один. Без Тома. И без Эла.

***

– Пей чай! – Фиби требовательно вливала крепкий травяной настой в глотку своему единственному оставшемуся соседу по квартире.

– Не хочу я чай. Мне сейчас даже водка не поможет. Даже с цианидом. Даже лоботомия, – Билл отмахнулся от нее, бессмысленно стекая с табуретки.

– Кернер, не нервируй меня. Как я смогу тебе помочь, если ты предпочитаешь строить из себя труп?

– Никак. Я и есть труп.

– Да прекрати ты уже самобичеванием заниматься! – рассердилась девушка. – Я ведь тебя предупреждала. Не надо так быстро доверять людям! Даже тем, кто смотрит на тебя красивыми карими глазами и говорит тебе бог знает какие приятные вещи!

– Да как ты не понимаешь… Это все… Казалось таким настоящим. Я дурак. Я ни разу не заподозрил Тома. Я думал о Грегори, Гарри. О тебе даже думал, пока не понял, что ему надо от меня на самом деле… Но о Томе никогда. А ведь все с самого начала шло к нему. Он знал все мои секреты, слабые места. Все, что заставлял меня делать Эл, привело к Альфредо в объятия! Как я мог быть таким глупым?

Фиби с жалостью погладила его по ссутуленным плечам.

– Альфредо никогда ничего не делает просто так. Я тебе говорила и про это. Он легко переступает через все, что стоит на его пути. Родители, друзья… и даже его, – она запнулась, не зная, как лучше окрестить Билла. – Ну, в общем, тех, с кем он спит.

– Влюбившихся в него идиотов, – верно подсказал парень и лег лицом на стол. В животе его скреблась колючая проволока. Но еще хуже было где-то там, в груди, слева, где теперь воцарились ужасающая пустота и страшная обида, которые было невозможно успокоить.

– Билл, мой тебе совет. Не думай о нем. Его эмоции – не настоящие, все, что он говорит – вранье. Постарайся просто это преодолеть. И шагнуть в новый день уже имея в виду то, что этот парень тебе не пара.

– Я понятия не имею, как мне сделать это. Но я справлюсь, Фиби. Больше он не появится на моем пути. Это я могу тебе гарантировать.

Девушка ободряюще похлопала его по плечу.

– Ну, вот ты молодец. Правильное решение, очень правильное, Билл.

***

Том больше не мог идти. К определенному моменту, когда колени его едва не подгибались от усталости, он остановился и, привалившись к стенке, сполз по кафелю. Парень приземлился на грязный и замызганный пол одного из городских подземных переходов, в котором пытался спрятаться от самого себя и от мыслей, преследующих его, подобно стервятникам. Но даже глубоко под землей было трудно скрыться от своей обиды и злости. Страшное ощущение вины свинцовым грузом давило на плечи, заставляя прогибаться все ниже. Парень закрыл лицо руками, не обращая внимания на взгляды прохожих, косые и странные.

Все эти люди шли мимо, по своим делам, к своим семьям, и вряд ли кто-то из них представлял, что это такое – быть не таким с самого рождения. Вряд ли кто-то из них догадывался, каково это – подвести доверие одного единственного человека, которого хотелось бы обманывать меньше всего, того человека, который так безоговорочно верил во все сказанные слова, во все чувства, разгоревшиеся за такое недолгое время, но накрывшие с головой.

Это было реальностью. Том знал, что снова сделал ту же ошибку, что и несколько лет назад. Но теперь виноват в этом был только он один.

– Здесь нельзя сидеть, – раздался над ухом чей-то голос.

Альфредо поднял голову и увидел, что над ним, хмурый, как грозовое облако, навис страж городского порядка.

– Мне все равно, – буркнул он, прекрасно зная, что нарывается.

– Прошу прощения? – бровь полицейского вопросительно выгнулась. – Здесь нельзя сидеть, я прошу вас подняться и пройти со мной. Мы окажем вам необходимую помощь, если она нужна.

– Катись в задницу, – тихо, но очень недобро прошипел Альфредо.

– Вы разговариваете с офицером полиции, не забывайте, пожалуйста, – коп и не думал отставать. – Пройдемте со мной.

– Я никуда не пойду. Катись ты… – буркнул парень и снова уткнулся в колени.

Хотелось темноты и тишины. Любопытные глаза немногочисленных зевак, сверлили сцену действия с очень большим интересом. Это был еще не очень поздний час, поэтому народу в этом оживленном месте скопилось достаточно много.

– В таком случае, мне придется вас арестовать. За оскорбление полицейского при исполнении.

Том не успел ничего возразить. Довольно сильная рука схватила его за шкирку толстовки. Лязгнул металл наручников, и уже через секунду у Альфредо было гораздо меньше свободы движений.

– Отпусти меня, ты… – он попытался толкнуть копа локтем, но стальная хватка крепко удерживала его.

– Не упирайся. Хуже будет, – хрипло посоветовал ему страж порядка и нетерпеливо поволок арестанта по направлению к выходу.

Отлично. Сто баллов, Альфредо, – мысленно отругал себя Том. Однако, поделать уже было ничего нельзя.

***

Аманда в этот момент как раз складывала свои грандиозные покупки в машину. Сегодня она потратила целый день на то, чтобы достойно спустить зарплату во всех известных ей бутиках. Она только-только умудрилась разместить три брендовые сумки в багажник, как вдруг странное зрелище привлекло ее внимание.

– Отпусти меня! – донес ветер до ее ушей раздраженную речь. Молодой человек, которого она хорошо знала, упирался, пока коп упорно волок его к тачке.

– Поедешь в участок, там и отпустим. Прямо в камеру, – второй обрывок реплики заставил девушку удивленно поднять брови.

– Я ничего не сделал!

– Напишем на тебя заявление. Там и разберемся. У тебя будет право на звонок.

– Мне некому звонить, мать вашу!

– Какая жалость, – абсолютно равнодушно бросил коп. – Значит, будешь в камере сидеть, пока не состаришься.

На этом речь полицейских прервалась, и Аманда больше не слышала их удаляющиеся голоса. Она немного нахмурилась. По правде, ей не было никакого дела до Альфредо, он всегда казался ей эгоистичным, странным на всю голову козлом. Но сейчас парень выглядел абсолютно убитым, и от его вида что-то предательски дрогнуло внутри.

Подумав с секунду, девушка побыстрее затолкала сумки и коробки, плотно прижав их крышкой багажника и села на место водителя. У нее довольно быстро созрел нехитрый план: Том был соседом Билла, и, как следствие, он мог рассказать о нем некоторые вещи. Может, если вытащить его из передряги, у него развяжется язык.

С этой идеей Аманда повернула ключ зажигания и устремилась вслед за машиной полиции.

***

– Садись и описывай обстоятельства, при которых тебя задержали, – мощная рука полицейского толкнула Тома на стул, куда он шлепнулся, как мешок с картошкой.

– Не буду ничего писать. Я вам сказал, отвалите от меня. Вы не имели права меня арестовывать.

– Ну и ты, пацан, не имел права хамить офицеру.

Том фыркнул. Он ничего не собирался на это отвечать.

– Значит, не желаешь идти на контакт?

– Не желаю, – процедил Альфредо и отвернулся.

– Назови свое имя.

– У меня нет имени.

– Слушай, вот же народ пошел, – коп, который арестовал Тома, обернулся к своему напарнику. – Вообще не понимают, когда хорош перегибать палку. – Он обошел стол и схватил парня за ворот толстовки, немного подтягивая того к себе. – Как тебя зовут, спрашиваю!

– Аль Пачино, – Том нагло посмотрел на него.

– Аль Пачино, значит… Ну-ну, – глаза мужчины понимающе сузились. – Вали тогда в клетку к себе подобным, Квентину Тарантино и этому… Галифианакису, которого мы забрали за попрошайничество.

– Офицер Хендрикс, – в комнату вошла девушка в форме, – тут какая-то особа говорит, что знает этого парня.

– Да неужели? И кто же? Моника Беллуччи?

Том дернулся от удивления. Его сердце дрогнуло в надежде, что это могла быть Фиби или Билл, но Кернера вряд ли кто перепутал бы с «особой». Тем более после того, что случилось, они не подошли бы и на пушечный выстрел к объекту своего раздражения.

Все сомнения разрешились, когда в помещение роковой походкой вплыла Аманда. При ее появлении у всего мужского коллектива в участке дружно и с лязгом открылась челюсть. Женщина за столом с документацией пролила на себя кофе. И только Том протестующе застонал:

– Я хочу в камеру! Посадите меня немедленно! – проныл он и добропорядочно встал, протягивая руки в наручниках, чтобы его увели.

– Вы знаете этого юношу? – не обратил никакого внимания коп на эти увиливания.

– Нет, впервые видим друг друга, – ответил за нее Том. – Я пойду. В какую мне сторону?

– Сядь! – рявкнул на него полицейский так, что вместо парня на стул приземлились два его напарника. Том же так и остался стоять в стороне, удрученно взирая на всю эту картину.

– Да, я знаю его. Это мой сосед, Томас Альфредо, – тяжко вздохнула Аманда.

– Альфредо… Альфредо… Знакомая фамилия, где-то я ее уже слышал, – пробормотал офицер и задумчиво уставился в свои листочки.

За спинами копов Том страдальчески постучал кулаком по лбу так, чтобы видела только Аманда, но та абсолютно проигнорировала этот жест.

– Что он натворил, офицер? – девушка подошла к полицейскому и захлопала длинными шикарными ресницами.

– Он публично оскорбил сержанта полиции, – начал улыбаться и строить глазки тот.

– Но это просто ужасно. Как он мог оскорбить такого достопочтенного и представительного стража порядка, – пальцы девушки с красными ногтями прошлись по ряду пуговиц на синей форме. – Возмутительно.

– Я тоже посчитал это неуместным, – продолжал улыбаться польщенный коп.

– Абсолютно с вами согласна, – Аманда согласно кивнула. – Позвольте мне? Я его заберу, и мы решим этот вопрос.

В участке воцарилась непроницаемая тишина. Было слышно только как плещется муха, по неосторожности угодившая в лужу пролитого кофе.

– Я… Я… – глаза полицейского скользнули в разрез сексапильного красного платья брюнетки. – Право, не знаю, как и быть…

– Вы уже успели составить на него протокол, офицер? – промурлыкала она нежным голосом.

– Нет, но…

– Тогда вот как мы поступим. Мы с вами выпьем чашечку чая завтра вечером, идет? А взамен я избавляю вас от ненужной бумажной работы. К слову, мой отец тоже работает в полиции, так что это будет эквивалентный обмен. Нарушитель будет в хороших руках.

Альфредо мысленно застонал. Из всех здесь присутствующих только он имел счастье быть геем и потому не обзавелся стояком карбоновой прочности. Ему захотелось в камеру с утроенной интенсивностью.

– К сожалению, это невозможно, – полицейский опустил глаза.

– Ну что вы, что вы… В восемь вас устроит? – девушка вынула из его волос несуществующую пылинку. – Я знаю отличное место. Вот мой номер, – она быстро подсунула в его ослабевшие пальцы свою визитку. – Пошли, Томас.

– У меня есть выбор? – зло буркнул Альфредо.

– Нет-нет, мы уже договорились, – Аманда порывисто оставила копа истекать слюнями и схватила свою жертву за руку. – А ну двигай.

С этими словами она вытолкала его из полиции коленом под зад, оставив остолбеневших офицеров задаваться вопросом: что это было?

***

– Когда это твой отец стал офицером полиции, мисс… Эмили Макинтош? Я думал, он всю жизнь был преподом в начальной школе… – ядовито шипел Том, пока шел по коридору и читал надписи на визитках в руке девушки.

Острые ногти тут же впились в его кожу.

– Дрыгай отсюда быстрее и не трепись. Они липовые. Я их использую, когда не хочу с кем-то знакомиться! – Аманда целеустремленно вела его к выходу.

– Куда ты меня тащишь?

– Для начала, подальше отсюда. А там посмотрим.

Через пару минут шустрой спортивной ходьбы Том все же сумел вырвать свой рукав.

– Слушай, Эм. Я сейчас действительно не в настроении. Давай мы сделаем как обычно? Просто прикинемся, что не знаем друг друга.

– Непременно. Но тебе не кажется, что ты мог бы мне хотя бы сказать спасибо?

– Спасибо. Я пойду.

– Куда, позволь узнать?

Об этом Том еще не думал, что четко отразилось на его лице.

– Ты опять свалил из дома? – Аманда заткнула пальцы в петли своего пояса, в ожидании ответа.

– Эм, оставь это. Спасибо тебе за все. Я пойду.

Настойчивая девушка снова выросла на его пути.

– Слушай, я знаю, мы с тобой всегда не особо ладили. Но давай я тебя хотя бы угощу ужином?

Альфредо подозрительно прищурился.

– Так. Я понимаю, тебе что-то нужно от меня. Что бы это могло быть?

– Да ничего, – ласковая улыбка озарила красивое лицо. – Просто встреча со старым другом…

Выражение лица Тома оставалось каменным.

– Что? Почему я не могу пригласить тебя поболтать? – продолжала попытки она.

Выгнувшаяся бровь.

– Ладно. Я задам тебе пару вопросов.

Бровь Альфредо поползла еще выше.

– Ладно! Черт с тобой. Речь пойдет про Кернера.

– Нет. Нет, нет и еще раз нет. Аманда, – Том тяжело выдохнул. – Я могу сейчас вернуться в полицию добровольно, могу побежать по улице, чтобы ты меня не догнала, могу влезть на высоковольтные провода – что хочешь. Но эта тема закрыта. Между мной и Биллом все кончено. И я не буду это обсуждать.

Цепкая рука тут же вцепилась Альфредо в ворот.

– В каком смысле «все кончено»? – еле уловимое, очень проникновенное шипение. – А что, что-то начиналось?

И на этом моменте Том понял, что он ляпнул лишнего.

***

Через пять минут, в кафе, он сидел и мрачно стекал со стула, почти провалившись в свою толстовку.

– Два капучино, пожалуйста, цезарь и молодому человеку овощи гриль с мясом. Спасибо, – лучезарно улыбаясь, красотка вернула меню млеющему официанту. И затем, как только он отошел: – Колись, маленький любитель чужих парней, когда ты успел пристроить свой болт к Кернеру?

Том поморщился от ее свистящих интонаций. У него не было совершенно никаких сил сражаться с Амандой Диллон, но он обязан был предпринять последнюю попытку.

– Мне надо в туалет, – попытался увильнуть он, однако тут же был посажен обратно на стул мощной ладонью обиженной женщины.

– Если я тебя спасла из полиции, это не значит, что ты свободен. Вопрос все еще стоит, – было ему стальным и очень доходчивым ответом.

– Ладно. Черт с тобой. Один фиг, ты не понимаешь, когда начинаешь жать на горло так, что выдавливаешь человеку глаза, – Том выдохнул. – Это все началось сразу же, как мы встретились.

– Я так и думала, – она сильно сжала челюсти. – Все детали истории?

– А есть вариант «не скажу»?

Аманда отрицательно покачала головой. Том вздохнул и продолжал:

– Ну… В общем, я столкнулся с ним в лифте, в самый первый день. Он сразу мне понравился. Ты меня понимаешь, ты тоже на него запала. Но я сейчас не только про внешность, я говорю про внутренние качества, – Том задумчиво почесал подбородок. – У него есть одна черта, которая сразу заинтересовала меня.

– Я поняла. Ты сообразил, что он гей?

– Он не гей. Он скорее би. Но я сейчас не про это. Он еще и эмпат, Аманда.

– Эм… кто?

– Эмпат. Человек, который не только видит, но еще и чувствует. Понимаешь?

Аманда совершенно не понимала. Весь ее вид выражал полное дальнее плавание в теме.

– Как бы тебе объяснить. Это человек с эмоциональной гиперчувствительностью. Он может улавливать эмоции других. Может даже читать их мысли, если связь слишком сильная. Когда я столкнулся с ним в лифте, первое, что я почувствовал – его мысли и ощущения. Ты же знаешь, у меня самого с этим были проблемы. Я всегда вам говорил, когда мы еще… гм. Общались.

– Ты орал на нас, чтобы мы прекратили ругаться и думать громко.

– Потому что все ваши чувства на мне отражались, – кивнув, закончил Том.

– Ну. А Кернер что?

– А он понятия не имел, кто он. Он и сейчас не знает. И мне тогда пришла в голову мысль… Стать его другом посредством этой связи. Я мог передавать ему свои мысли и желания, но не говорил, кто я такой. И у меня получилось… Я смог ему открыть глаза на ту часть личности, которую он в себе так отчаянно отрицал.

– Погоди, Альфредо. Ты хочешь сказать, ты внушил ему, что он любит спать с мужиками? – Аманда аж привстала со стула.

Том на всякий случай отъехал подальше на своем.

– Нет! – поспешно сказал он. – Я ему ничего не внушал. Ты и сама могла бы понять по его действиям и реакциям, что девушки его отталкивают в некотором проценте случаев, – на этой фразе голос парня пошел вниз.

– Да! В моем проценте случаев! – обиженно бросила ему Аманда. – Но зато я знаю теперь, в чем причина. Могла бы и догадаться, что ты не просто так трешься в их квартире!

– Это не то. Я случайно туда попал. Мои планы пошли немного под откос, когда я опять поссорился с отцом. Но было поздно что-то менять, Билл оказался таким… добрым. Я подружился с ним, по-настоящему. Я так запал на этого парня… И просто не смог сдержать свое любопытство, – Том уныло покосился на стейк, который приземлился перед ним на столик.

Аманда молчала. Некоторое время никто не говорил ни слова.

– Ох и лис же ты, Альфредо, – тяжко вздохнула брюнетка.

Том виновато опустил голову.

– В Сан-Франциско и так мало нормальных парней, а ты еще и одного из них конвертировал.

– Я не виноват. Он на меня тоже смотрел! – принялся оправдываться Эл.

Аманда прервала его пламенную речь взглядом.

– Какого хрена ты сегодня учудил, что попал в полицию? – вместо этого спросила она.

– Ушел из дома. Ничего и никого не хотел видеть, потому что Билл узнал, что я читал его мысли. И попросил меня уйти.

– На его месте я бы тебе еще и яйца оторвала, – честно заметила собеседница и указала в его сторону ножиком.

– Спасибо, Эм. Всегда знал, что ты поддержишь, когда хреново.

– Не за что, – мрачно отозвалась она.

– Самое страшное не это. Самое страшное в том, что я думаю, он не простит меня. С ним Фиби, а она до сих пор считает, что это я втянул их в проблемы с Альваресом. Она никогда этого не забудет.

– Ну, ты их капитально тогда подставил. Я даже рада, что я уже на тот момент не общалась с вами из-за Грегори и Гарри.

– Да не подставлял я их! У Альвареса и без меня нашлись способы добывать информацию. Я пытался заявить на него в полицию, но как только он понял это, от меня тут же избавились весьма искусным способом. Ты не представляешь, на что он способен, когда ему реально что-то взбредет в голову.

– Не представляю. Мир моему дому.

Том хмыкнул.

– Ну вот. Сейчас Соммерс промоет Кернеру мозги. И мне можно не то, что переезжать в другой город, а сменить страну или планету, – Том уныло отхлебнул свой кофе. – Если бы ты знала, как меня замотала такая жизнь. Я ведь впервые подумал, что могу измениться… с ним.

– За эти слова мне стоило бы прибить тебя, Эл. Но почему-то я сижу и терплю то, что в итоге всей этой истории я просто оказалась лишней в вашем маленьком романе.

– Прости. Я не хотел, чтобы так вышло… – Том слегка прищурился и посмотрел на свою соседку с виноватым выражением лица.

Они снова немного помолчали.

– Наверное, не такое уж большое дело. Мне пора принять то, что я всего лишь стареющая красотка с голливудской улыбкой, заслуживающая только секса на одну ночь и пару друзей геев, которым можно поплакаться на горькую судьбу просто потому, что они тоже знают, каково это – страдать из-за мужиков.

На секунду Том поднял на нее взгляд.

– Эм, я тебя не понимаю. Ты самая сногсшибательная девушка, которую я могу себе представить. Тебе нужно просто правильно смотреть на вещи… Ты хоть раз всерьез задумывалась над тем, как сохнут по тебе Грег и Гарри?

Она нахмурилась.

– Не начинай о них. Это дохлый номер, Том.

– Но почему? Вы ведь начинали вместе когда-то.

– Да. И это была моя ошибка. Потому что я никогда не смогу выбрать между ними двумя. Они для меня – как единое целое.

– Ты знаешь, будучи в курсе их разнообразной жизни, не думаю, что это станет такой уж большой проблемой.

– Иди ты в жопу, Альфредо, – разозлилась красотка. – Я не хочу жить в вечном любовном треугольнике и, как бонус, выгребать из тарелки стекла и полиэтилен.

Том пожал плечами.

– Тогда не жалуйся на то, что ты вечно целишься на то, чего тебе все равно не достать. Ищи действительно доступные варианты.

– Еще одно слово, и я тебя закопаю, – угрожающе произнесла она.

– Копай. Один черт, хуже уже быть не может, – Том мрачно отвернулся в окно и уставился на начинающую погружаться в сумерки улицу.

– Ты правда уверен, что он тебя не простит? – раздался тихий голос после некоторого раздумья.

– Более, чем на сто процентов, – такой же тихий ответ.

Последовало недолгое молчание.

– И что… ты действительно жалеешь?

– Более, чем на тысячу.

========== 20. Друзья ==========

Cause I’ve spent all this time trying to convince myself

That I don’t need your smile and I don’t need your kisses,

I don’t need the way you hold my hand

And everybody says I don’t know what I’m missing

It’s almost too much for me to stand.

(Eleventyseven – A Stellar Sayonara)

– Кернер, ты меня, честное слово, заебал.

– Смотрите, я построил схему его движения по комнате! – радостно возопил Гарри и продемонстрировал всем белый лист, на котором было изображено что-то вроде гигантской сороконожки, насмерть запутавшейся в своих ногах.

– А? – Фиби, которая все это время спала на диване, встрепенулась. – Он уже приземлился куда-нибудь?

– Нет, – с умным видом констатировал Грег. – Все еще скачет, как весенний кузнечик.

– Но ты учти, мы всю ночь сидеть не будем. Еще три часа и твоя очередь, – расчетливо предупредил Гарри.

– Да помню я! – ругнулась Фиби. – Но у меня завтра важный творческий аукцион! Я хочу выспаться хоть немного. Спасибо вам, что согласились постеречь его.

– Да было бы за что благодарить. Никаких изменений я все равно не наблюдаю, – Гарри отследил еще одно мощное завихрение в скачках Кернера. – Погодите, он сбился с траектории. Возможно, я смогу подобраться к нему! – Он стянул с ноги Фиби тапок с кроликом и мощно запустил в сторону Кернера. Снаряд попал точно в цель, которая, впрочем, никак не отреагировала.

– Билл, мы спать хотим! Давай ты закончишь уже с этой стадией? – прокричал Грег в сложенные рупором ладони.

Брюнет на секунду остановился. По его взгляду было понятно: то, что в комнате кто-то есть, стало для парня открытием.

– Ребят, я ценю вашу заботу. Но вы можете расслабиться. Я не собираюсь бросаться из окна, – раздраженно огрызнулся он и сунул руки в карманы.

Фиби резко поджала разутую ногу под себя и продолжила спать, укутавшись в свою кофту.

– На вопросы отвечает. На внешние раздражители реагирует плохо. В целом диагноз: невменяем, – сделал Гарри запись на листочке карандашиком.

Кернер посмотрел на него мутным взглядом и запустил пальцы в черную гриву.

– Фак, – тихо шепнул он и сел на свою кровать.

– Хорош уже, ты с самого вечера буянишь.

– Это он так: «я справлюсь, больше Том не появится на моем пути!» – сонно буркнула Фиби, пародируя своего соседа. – Не обращайте внимания, у него отходняк.

– Почему тебя трясет теперь? – попытался обратиться к пациенту лечащий врач.

– …а вдруг он свалит из города? – тихо спросил Кернер.

Трое друзей встрепенулись и даже Фиби села на диване. Все уставились на брюнета.

– Так. Новая стадия. Черт, я так надеялась, что она минует, – Фиби устало потерла переносицу. – Действуем по стандартной схеме.

– Ты – за алкоголем, – Гарри указал на девушку. – Ты – за слушателя, – он ткнул карандашом в брата. А я побуду психологом. Уважаемый мистер Кернер, присядьте, пожалуйста, нам надо поговорить.

– Ну хватит вам! – Билл сжал кулаки. – Я же серьезно.

– Доктор Гарри считает: если он свалит из города – одной проблемой меньше, – резонно заметил Гарри. – Но что-то подсказывает, этого дара небесного нам не видать. Не могу поверить, что ты уже простил его, Билл!

– Я не простил. Просто не могу понять, как он мог сделать это со мной! Какого хрена, я не понимаю.

– Фиби, где алкоголь? Ниже сорока градусов не неси, – прокричал вместо ответа Грег.

Паника. Это состояние нахлынуло на него внезапно. Может быть, час назад, когда он перевернул все в своей голове и не нашел причины, по которой Том мог так жестоко солгать ему. Обида кипела изнутри и не давала спокойно думать, есть и спать.

– Я тут! Держи, Кернер, только не умирай! – девушка спешно внесла в комнату поднос и четыре стопочки. – Берегла на самый несчастный случай.

– Не хочу жрать, – вяло отбрыкивался он.

– Хочешь. Ты сегодня без этого не уснешь.

Билл кисло глянул в ее сторону.

– В кого вы такие липучие, скажите на милость? – он вздохнул и протянул руку за алкоголем.

– В друзей. Друзей должно быть много и даже если не вовремя, – Грег, не думая, тяпнул стопку виски, даже не закусывая. – За здоровье Альфредо, чтоб ему икалось.

Билл уныло перевел взгляд на звезды. Тоска в его душе разрослась до объемов огромной и засасывающей черной дыры.

– Знаешь, в чем твоя проблема? – Гарри отложил свои записи. – Ты пытаешься понять человека, который сам себя не понимает. Он сделал это не потому, что желал тебе зла. Он просто не осознает последствий, и ему все равно, что и кто о нем подумает. Он преследовал свою выгоду.

– Но он был искренен, понимаешь? Это была не просто забава. Я видел это в его глазах.

Фиби, Гарри и Грег устало переглянулись.

– Ему сейчас бесполезно что-то втолковывать. Он все еще верит, что у Альфредо есть совесть. А я спать хочу, – жалобно попросил младший Хеммет.

– Иди, Гарри. Мы постережем. – Фиби мужественно сжала пальцами виски.

–Давай, проваливай. Психолог хренов, – Грег запустил в спину дезертира второй тапочек.

Тот устало зевнул и скрылся в коридоре.

– Ты должен пережить как-то эту ночь, чувак, соберись. Можешь сколько угодно верить в лучшее в людях. Но готовься к тому, что, с вероятностью в восемьдесят процентов, Том ни разу не пожалеет о содеянном.

– Грег! – Фиби отвесила ему подзатыльник. – Почему бы вам обоим не пойти спать? Ты не делаешь ситуацию лучше.

– Ай! – парень потер ушибленный затылок. – Ладно. Ладно! Ничего не смыслю в правильных словах! Пойду, и правда. Это был очень занимательный концерт.

Билл и Фиби снова остались наедине. Девушка налила себе еще стопку крепкого.

– Знаешь, мы один раз тоже крупно поругались с Ри. Я даже думала, больше не получится ничего. Она сначала не воспринимала всерьез наши отношения. Но потом прошел месяц, два. И она вернулась. И с тех пор мы ссоримся только из-за всякой ерунды, поэтому я могу одно тебе сказать: если эти чувства… или что бы там ни было… окажутся искренними, вы найдете способ быть вместе. Тебе надо только понять, чего хочешь ты сам.

– Да, Фибс. Но я не знаю, чего я хочу. Он очень задел меня. Во всех смыслах. Но особенно своей ложью…

– Я знаю. Близкие люди, все те, кого мы любим, ранят сильнее всего. Потому, что они знают самые больные места. Но тебе надо просто потерпеть. А я в свою очередь могу пообещать, что оторву ему яйца, если встречу еще раз.

– Не надо, – Билл тихо выдохнул. – Я справлюсь. Если он появится, я найду в себе силы с ним поговорить.

– Надеюсь, что так и будет, Билл. Давай, поспи немного? Ты выглядишь жутко.

– Я попробую. Но ничего не обещаю, – грустно отозвался парень.

– Хочешь, я с тобой побуду? Я, конечно, не Альфредо…

– Сегодня это к лучшему, – закончил за нее Кернер и придвинулся к краю постели.

Фиби тоже улыбнулась и пересела к нему.

– Чур, я слева.

– Как скажешь.

Они вместе завалились на кровать. И, промаявшись некоторое время в своих путанных мыслях, все-таки смогли уснуть.

***

Так прошла пара дней. Билл почти не выходил из своей комнаты, загруженный мыслями, сомнениями и ворохом забот. Ему пришлось еще раз позвонить родителям и, сгорая от стыда, просить у них денег, чтобы «сделать кое-какой ремонт, ничего страшного».

Мама удивилась, когда он набрал ей ни с того ни с сего, однако возражать и спорить не стала, и это молчание Биллу очень не понравилось.

Он получил все, что просил, переводом на свою банковскую карту, и теперь сидел и изучал монитор компьютера, соображая, какую отмазку придумать в следующий раз, когда он напорется на очередные требования мерзкого домовладельца.

В целом, день начался неудачно. Билл вышел из дома, чтобы немного погулять и столкнулся в лифте с каким-то очень неприятным незнакомцем, который долго и пристально рассматривал его сквозь стекла темных очков. Кернеру показалось, что он мог знать этого типа, но тот не дал шанса себя рассмотреть. Он грубо оттолкнул Билла, выходя из лифта, и с этого момента парень понял, что его день пойдет наперекосяк. Он подвернул ногу, когда бегал в парке. Умудрился сломать наушники, в результате чего остался без музыки на все утро. Забыл проплатить Интернет и не смог выслать макеты в срок. А теперь сидел и думал, как его задолбало постоянно торчать в этой чертовой яме с дерьмом, где он увязал все крепче и крепче.

Только Фиби и близнецы, которые всегда были рядом и пытались поддержать своими дурацкими шутками, немного раскрашивали одиночество в радужные цвета. Билл был благодарен им за то, что они оказались такими внимательными друзьями.

Жаль, что легче от этого не становилось ни на грамм.

– Кернер, ты тут? – внезапно услышал он вопль со стороны балкона.

Билл отставил ноутбук и вытянул шею, пытаясь увидеть, кто звал его. Он обнаружил Гарри, опасно перевешивающегося через перила. Его выдавали только кончики встрепанных, слегка осветленных волос.

– Хеммет, ты про телефон слышал когда-нибудь? У нас не первый этаж, – ужаснулся Билл, вышедший оценить ситуацию. Он махнул рукой прямо перед носом у Гарри, прогоняя его восвояси.

Лохматая голова немедленно исчезла.

– Ладно тебе, это самый короткий путь, – весело пробормотал сосед. – У тебя будет разменять мне сто баксов по пятьдесят? А то Грег в магазине со сдачей не разберется.

– Хм. Гляну сейчас, – пожал плечами Билл и отправился в коридор, где висела его куртка; порылся в карманах в поисках кошелька, но там оказалось пусто.

– Наверное, на столе оставил, – пробормотал Билл и пошел обратно в комнату. Но бумажника не было и там.

– Фиби, – позвал он. – Ты не видела мой кошелек?

– Понятия не имею, где он. – Радикально фиолетовая прическа мелькнула в дверном проеме. – В машине не мог забыть?

– Мог, наверное. – Билл растерянно почесался. – Ладно, речь не об этом. Гарри просит разбить ему сто долларов. У тебя есть?

– Подожди, я посмотрю.