Текст книги "La mia famiglia (СИ)"

Автор книги: Joanne X

сообщить о нарушении

Текущая страница: 29 (всего у книги 38 страниц)

Люци и Вики мимолетно переглянулись. Он знал все её аргументы, она – все возражения на них. Оба промолчали.

 – Это чудесно, Лилит, – произнесла Ости немного задумчиво, так, чтобы хоть что-то произнести в этот неловкий момент, когда все молчали.

Помолвка никому не была нужна среди четырех присутствующих на завтраке. Все ковырялись в овсяной каше, старательно выискивая глазами и ложкой в тарелке что-то, пытаясь справиться с чувствами. Лилит победоносно обвела глазами всех присутствующих. Её планы медленно, но верно исполнялись. Рондент устранен – из небытия ещё никто не возвращался. Он сделал своё дело. Ости будет держать язык за зубами, а родится наследник, и вовсе всё будет хорошо. Ребенок с черными крыльями. Никто и не заподозрит, что Люцифер – урожденный ангел. Её взгляд помутнел, и она углубилась в воспоминания. «Фенцио, казалось, таскался за Лилит так, что уже даже неприлично получалось. Черноволосой девушке льстило внимание стольких бессмертных, а Фенцио был ещё и невероятно полезен: он знал множество заклинаний, рецептов зелий, умел налагать заклятия и делать амулеты, по качеству сравнимые, наверное, только с легендарными от Фидеро. И он хотел Лилит. Больше всего на свете. Она это чувствовала как женщина. Но кто он был такой? Что из себя представлял? И кем будет с ним сама Лилит, которая быстро осознала, что в местной иерархии она – ноль без палочки, являясь всего лишь непризнанной. Даже учителя произносили это слово словно бы выплёвывая, что уж говорить о демонах и ангелах, её сокурсниках. А хотелось бы, чтобы сердце билось в его присутствии, что не случалось ни с кем, с кем когда-то переспала Лилит здесь. Пожалуй, только с одним она почувствовала нечто похожее на любовь. Но он был настолько прекрасным, что девушка не думала, что он мог когда-либо обратить на неё внимание. Он читал ей стихи, и в один из таких вечеров Лилит первая поцеловала его. Как она осмелилась, и сама не поняла, однако, он ответил взаимностью, и с этого момента всё завязалось» Взгляд женщины выхватил стройный профиль и смуглую кожу. Ничего отцова, всё её. Шепфа уберег от этого! Чтобы никто не заподозрил… Лилит трепетала внутри от одной только мысли: если ад узнает, кто же на самом деле её сын, её распнут, причём это сделают с толком, чувством, расстановкой. И ещё эта выскочка Вики, в которую её сыну угораздило вляпаться. Лилит посмотрела на безмятежное лицо девушки и усмехнулась. Чувствует себя на коне и постоянно смотрит на Люцифера, и тот если и отводит глаза, то ненадолго, и тоже в ней. Это невыносимо! Что бы ни делала женщина… Ну и пусть, родится ребенок, Люций отвлечется, и вся эта романтическая лабуда вытряхнется из его головы быстрёхонько. К тому же если Сэт не очнется, то ему придется взять на себя бразды правления уже не на срок, но навсегда. Но что же ей делать с Вики: мать – серафим, отец – Сатана, протеже Шепфа? Лилит прикусила губу, она знала, что обязательно дождется, когда же ошибётся дочь Сатаны. Ости коротко поглядывала на Лилит и дрожала внутри, как осиновый лист. Она не видела Рондента и не знала, где он сейчас, но судя по тому, как безмятежна Лилит… Нет, нет и нет. Она не могла… приказать избавиться от него. Взгляд на будущую свекровь. Могла. А внутри всё затрепетало от ужаса, поднимая волосы на затылке. Девушка боялась и помыслить о таком, но внутренне знала ответ, и он был ужасен. Скорее всего, советника уже не было в вечности, небытие стало его домом. А дьяволица поняла, что она любит мужчину, полюбила с того самого момента, когда поняла его безмолвную заботу о ней. Как ей поступить? Высказать свои догадки Люциферу? Это немыслимо. Лилит подставит её перед ним. Энергию ребенка легко проверить и сличить. И тогда уж точно Королева не пожалеет. Винчесто поглядывал на всех членов Фамильи и со скептицизмом обдумывал идею женитьбы на Виктории. Не так он себе представлял свою семью. Ребекка виделась ему в его мечтах. Но советник Сатаны был рассудителен и буднично трезв. Всё закрутилось настолько сильно, что идти на попятную было нельзя. Вики знала его секрет, и он тоже. За разоблачение любого кара – небытие. И он был нужен ей, нужен. И он не мог не помочь дочери любимой. Он не мог подвести Сатану, которого уважал. И, в конце концов, его призвание было в том, чтобы служить тьме и её господину, а теперь и его детям. Винчесто достаточно легко относился к чужим грехам, у самого было предостаточно. Но ему было любопытно, почему при красоте и обилии других демонов не хуже сына Сатаны Вики предпочла своего брата. Их брак с Викторией будет чисто формальным. А его с Ости? И что сейчас происходит в их отношениях? Знает ли Сатана? А Лилит? А впрочем, это не его ума дело. Хотя после неожиданного исчезновения Рондента уши надо держать востро, ибо пока удалось сдержать брожения в различных коалициях неспокойного (всегда) ада, но все понимали, что это слишком хрупкое равновесие. Ведь если канет в небытие Сатана, то его детей, не успевших закрепиться на троне, просто сметут. Однако их хорошо приняли как элита, так и простые. Люцифера и Викторию, особенно Викторию. Даже несмотря на мать-серафима и протекцию Шепфа. Дьявольское обаяние. Сатанинское невезение. И красота ангела. Сумасшедшее сочетание, от которого можно было сойти с ума. Он понимал Люцифера в какой-то мере. Хотя и знал: то, что он видит перед собой, никогда не будет принадлежать ему. На ум пришло воспоминание о встречи с Ребеккой накануне: «Она возлежала на его кровати, на красных простынях. Бледная кожа, подчеркивающая аристократичность и утонченность всего образа женщины, его любимой женщины. Была задумчива и крайне напряжена. В руках её подпрыгивал бокал с белым вином. Винчесто слегка улыбнулся, поматывая роксом глифта в крепких пальцах. Бессмертные не пьянели, но она себе начаровала слегка, так, чтобы расслабиться. Но это было бесполезно. Даже то, что он недавно любил её со всей страстью, какую мог вложить соскучившийся мужчина по своей женщине, которую безумно обожал.

 – Я полагаю, твоё молчание связано с моей предстоящей помолвкой? – произнес тихо, почти без выражения.

Она повернулась к демону, повертела бокал в руке и отпила глоток. Ничего не дрогнуло на её лице.

 – Наконец-то у тебя появится семья, – проговорила она, не меняя выражение лица и тембра голоса, таким тоном она говорила с подчиненными, Шепфа, а сейчас и с ним: холодно, спокойно, отстраненно.

 – Наконец-то, – глухо повторил он.

Ребекка, не отрываясь, смотрела на него.

 – С моей дочерью, – так же спокойно.

 – С твоей дочерью, – глухо повторял он.

 – Как будто в аду не осталось дьяволиц или…

 – Или Сэту приспичило женить свою дочь на одном из своих главных советников, – он знал, как надо разговаривать с особо приближенной Шепфа.

 – А ты и не прочь? – вдруг вырвалось из уст женщины, обнажая за стальным характером одиночество.

Винчесто почему-то облегченно вздохнул, возможно потому, что ему удалось вырвать хоть какие-то эмоции у железной леди.

 – Я не притронусь к твоей дочери, так же как и она никогда не будет претендовать на меня, – произнес он также спокойно.

Её светлые глаза взметнулись к его лицу, а губы, чуть задрожав, искривились.

 – Что же так? – спросила язвительно.

 – Я люблю тебя, – просто и понятно.

Любит ли она меня? Вопрос безмолвно повис в воздухе. Её сердце прогрохотало ответными ударами. Пожалуй, он единственный, на кого она хотя бы как-то реагировала, хоть как-то её сердце неравнодушно стучало при мысли о нем, он был единственным её звеном, сцепляющим её с прежними земными чувствами, тот, что заставлял её чувствовать себя живой, не марионеткой в руках вечности. Женщина, добившаяся так много, боялась, до ужаса и дрожи боялась остаться без поклонения перед ней, без обожания её этим демоном. Она боялась его потерять. Она не ответила ему ничего, но он понял, что и не дождется. Слишком много хочет от женщины, достигшей неизмеримых высот и чувствующей постоянный страх. Страх, заставляющий ее карабкаться всё выше, на новые Олимпы достижений. Остановится ли? Или нет? И если – да, то перед чем или перед кем?

 – Чувствую, здесь есть некая тайна, – проговорила женщина.

Винчесто сцепил челюсть и попытался укрыть воспоминание о том разговоре с Вики, однако, уже было поздно. Советник прищурил глаза и корил себя за выплеснутые эмоции. Выражение лица – то же самое, бесстрастное, только где-то внутри, словно яркая звездочка, мелькнуло удовлетворение от полученной информации и легкий шок от того, что это за новость.

 – Это наша с твоей дочерью тайна, она знает нашу, – произнес советник, подходя к Уокер-старшей.

 – Я уловила слова о вашей сделке, и это замечательно, Вики – прекрасный мастер сделки, дочь своего отца, – женщина проговорила это с некой гордостью.

Её глаза сверкнули, когда он обнял её». Комментарий к Сон и явь Эстетика – https://vk.com/doc9085100_581764787

https://www.instagram.com/p/CI2n8Y9JcsC/?igshid=75y6drtumd1y

видео к главе – https://youtu.be/w_6JqeNJSbw

====== Кровавая помолвка ======

Люцифер не спеша и неохотно вышел из душа. Он утирался полотенцем, но упрямые капли всё равно стекали с непокорных взлохмаченных волос и бороздили влажными дорожками по словно бы вытесанному резцом скульптора телу с рельефными каменными мышцами, и мысленно представлял себе сегодняшний длинный, муторный, ненавистный ему день. Помолвка, которая ни дьяволу, ни Виктории не нужна. Она нужна аду. Принц получает свою принцессу, а принцесса своего верноподданного. Непризнанная, но дочь Сатаны, не получившая крылья демона, но готовящаяся стать женой демона. Ад принял Викторию, не посмотрев на цвет крыльев за спиной, признав как своё, родное, потому что ровня им, кровь от крови, плоть от плоти Сатаны, лучшего короля Ада практически за все века, держащего свою вотчину в строгости и повиновении, в том числе и на страхе, интригах, тайне и властолюбии. Отец любил повторять, что он лишь нанятый менеджер. Но Люцифер знал, что это не так. Он любит то, чем занимается, и не просто любит, он возвел это в культ, возвел в семью, построив Фамилью. И только Люциферу известно, в каких невыносимых условиях рос Сатана и как он карабкался вверх.

 – А ты, Люцифер, ты кто? – хрипло прошептал он и внимательно всмотрелся в свои темно-бордовые крылья, в свою смуглость, в свои черные волосы.

Он сделал пас рукой, и из его ладони вырвалась его мрачная темная энергия и свет внутри – горячее пламя, от которого можно сгореть. Всем. Кроме Вики. Люцифера и ранее заботил вопрос о его энергии… слишком непонятной для демона, но он настолько привык считать, что это его особенность, что постепенно это стало даже предметом его гордости. Особенность, которую не мог скрыть даже мрак вокруг горящей опаляющим огнем сферы. А если он и вправду урожденный ангел? А на ум пришли слова Вики: «Ты – сын Сатаны, и тебя определяет не цвет твоих крыльев, а его воспитание, ты – демон по натуре…» И она чертовски права, даже… Даже если что? Даже если он – урожденный ангел? Он тяжело сглотнул. Готов поверить в то, что ангел, лишь бы не думать об измене Виктории с… ангелом? С Дино? С кем ещё? Если он крутится возле неё. Не зря, видимо. И Люцифер впервые в своей вечности оказался беспомощным в этой ситуации. Он был готов убить её, испепелить, взрыть землю и закопать заживо, закинуть в черную дыру. Но как уничтожить то, что любишь больше самого себя? Как вырвать из своей души цвет, который уже пустил там корни: прочно, если не навсегда, а если уж вырвать, то непременно с половиной своей души, и болеть будет долго, всю вечность, если не дольше? Ныть, болеть, не затягиваться… Узнать правду о себе, значит, знать правду о ребенке. О ребенке, которого уже принял. Он уже принял того, кто зреет в её чреве. Потому что это ЕЁ ребенок. И его? Он бы хотел этого… очень. И быть с ней. И любить её. Брать то, что принадлежит ему, когда возникнет обоюдное желание. Но её условие снова быть вместе – это признание того, что не было измены, а ребенок – его. Но, черт возьми, как в это верить?! И слова отца, что Люцифер и Вики не родственники, как издевка над его пониманием самого себя. Осознание, что он не кровный сын Сатане, накрывало его удушливой волной мрачного отчаяния. В это не хотелось верить, но ещё больше не верилось в то, что Вики была ему неверна. Всё-таки он дьявол, сам лжет и чувствует неправду за версту. Или не дьявол, а в отношении Вики – просто хочет верить. Люцифер надел брюки и черную рубашку, как в комнату вошла Лилит. Мать оглядела его восхищенным влажным взглядом.

 – Ты собираешься плакать, мам? – произнес он, усмехаясь так, что ямочка на щеке стала ещё сильнее видна.

 – Ты стал совсем взрослым, ещё немного, и у тебя появится семья и ребенок, – проговорила женщина, видя, как усмехнулся Люцифер и скривил свой красивый рот.  – Ости – верна и преданна, – слова матери бьют в саму суть проблемы, не догадываясь, как больно стало дьяволу. «Верна и преданна», – повторил он слова матери про себя. В отличие от той единственной, с кем он хотел бы быть в своей вечности. Он чуть сжал свои кулаки и коротко кивнул матери, проговорив при этом:

 – Ты, как всегда, права, Лилит, но я бы хотел поговорить о том, что же всё-таки имел в виду мой отец или всё же не мой?

Лилит сощурила свои темные, как ночь, глаза и начала говорить:

 – Я не слышала, что сказал ТВОЙ отец, Люцифер, но уж точно не то, что ты себе надумал, взгляни, – женщина повернула сына к зеркалу, заставляя всмотреться в отражение, – твои крылья, ты – демон…

 – Заклятия, чары, иллюзия… – вторил он ей в пику.

Она судорожно вздохнула, но тут же взяла себя в руки.

 – А энергия, Люцифер?

 – Слишком яркая для демона, – возразил он ей.

 – Ты – особенный, не забывай, я готовилась стать ангелом, но твой отец переманил меня на свою сторону, недаром он дал тебе имя «несущий свет», – с жаром говорила Лилит.

 – Всё это правда, матушка? – вопрос и тяжелое ожидание.

Молчание.

 – Потому что, если это неправда, произойдет непоправимое… – Люцифер замолк, ожидая ответа.

 – А ты всё никак не забудешь эту шлюху Вики? – вопрос с усмешкой.

 – Ты не смеешь называть так дочь Сатаны…

 – Да пусть хоть самого Шепфа, – прошипела та.

 – Виктория не заслужила твоего гнева, возможно, её мать, и то я бы не винил, – произнес тот, последней фразой больно ранив мать. – Я помню, в каком ты состоянии была какое-то время, я жалел тебя, потому что был мал и не понимал, что значит для взрослого мужчины приходить домой и видеть вместо красавицы жены запустившую себя алкоголичку.

Их глаза обоюдно вспыхнули.

 – Ты не знаешь, что делал тогда Сатана, как он изменял мне…

 – Ты хоть раз это смогла подтвердить, хоть один слух, он давал повод?

 – А ты действительно вырос… – усмехнулась она, а Люцифер тут же проговорил:

 – Для того чтобы понимать, что ты не могла себя держать в руках и в каждой дьяволице видела распутницу?

 – Ты жесток, сын, – произнесла она, вся сникая.

 – Я хочу, чтобы ты ответила мне на мой вопрос: отец лгал, и если да, то для чего?

Мать помолчала какое-то время, затем презрительно кинула:

 – Хочешь узнать, чтобы беспрепятственно трахать Непризнанную?

 – Хочу узнать, чтобы поступить правильно, не этому ли ты учила меня, матушка? – проговорил он, саркастично выгнув бровь.

Лилит молчала.

 – Я докопаюсь, – кинул он и надел пиджак, направляясь к выходу из комнаты.

 – Не сделаешь ли ты хуже себе? – предостерегающе проговорила она.

Он уже было взялся за ручку, как резко развернулся к матери.

 – Хуже, чем сделали вы с отцом? – проговорил он и не стал дожидаться ответа.

Мужчина вышел из своих покоев, и глаза его воспламенились рубиновым оттенком глубокого красного цвета. Лилит вздрогнула, когда хлопнула дверь за сыном, как будто отделяла какую-то веху в её жизни. «Всё тайное становится явным», – словно бы говорил голос из далекого прошлого, прошлого, как настоящего, ибо нет ничего в вечности, разделенного во времени, в ней королева как будто проживала весь свой персональный ад каждую секунду, и мучителем был тот, кто по природе своей должен быть избавителем. «Лилит сидела на скамейке рядом со статуей Равновесия и пыталась молиться. Поздно она почувствовала чьё-то присутствие. Бессмертный. Очень мощная энергия. Обычно она знает, что нужно им от простой непризнанной, слишком красивой даже в их мире. Красота – корень всех её неудач и побед. Это то, что помогало ей брать и здесь от жизни всё, что она хотела, добиваясь своего. Все мужчины, с которыми она спала, несли для неё какую-либо выгоду и помогали карабкаться наверх. Вот только верх этот был слишком прочно закрыт. Женщины-ангелы были весьма недоступны и закрыты, только свадьба могла открыть дорожку к их телу. Нельзя было спать с женщинами-демонами во избежание беременности и рождения страшного Мальбонте. Но все остальные связи не считались порочащими. Мерило одно – никаких разнокрылых детей, да и вообще детей без ведома серафимов из цитадели. А ей бы хотелось взлететь очень высоко, так высоко, чтобы никто и никогда ни слова не сказал против неё. Это было сродни паранойе. Он с пренебрежением оглядел её фигуру, но было что-то в его взгляде ещё, то, что всколыхнуло в ней самые светлые нотки души. В руках он держал книгу.

 – Приятно видеть, что в этой богадельне хоть кто-то читает Декамерон, – проговорила она, эти слова чисто случайно сорвались с её уст.

Он улыбнулся широко и лучисто.

 – Про богадельню не согласен, но в основном, да, никто не читает, прискорбно, – он сел неподалеку, и его энергия соприкоснулась с её. Свет и мороз. Парень с удивлением воззрился на неё.

 – Это неинтересное занятие для большинства, – предположила Лилит.

 – Зря, ведь обучение в школе ангелов и демонов для вас, непризнанных, – это время для выбора, а для нас, бессмертных, ангелов и демонов, – возможность добиться чего-то большего, чем прозябание на «задворках империи». Мы можем стать Богом на небесах и Дьяволом в аду.

Он произнес это с горячностью, устремив свой взор вперед, затем юноша повернулся к девушке и спросил:

 – А вы в чью сторону тяготеете?

 – Хочу получить крылья ангела, – проговорила девушка немного кокетливо.

 – Хм, – одобрительно произнес тот, – очень похвально, ангелам доступно немного больше: сила, мощь, ведущие посты в иерархии, у нас власти больше, чем у демонов.

 – А вы, кем вы мечтаете стать? – заинтересованно спросила Лилит.

 – Мои родители прочат мне славу не меньше крыльев…

 – А вы сами, чего желаете вы сами?

 – Я жажду того, чего мне недоступно в силу дурацких правил, которым я следую, считая их устаревшими и в тоже время необходимыми, ибо без них наступит хаос, меня бы устроил пост простого школьного учителя, если бы рядом была по-настоящему любимая и любящая девушка.

Он встал и оглядел её странным взором: смесь превосходства, жалости, любопытства и жгучего желания. Юноша уходил, а Лилит поняла, что влюбилась». Безупречная. И дерзкая. Только дочь Сатаны могла надеть белоснежное платье с тонкими нитями, усыпанными бриллиантами, и пройтись под руку с демоном одного древнего аристократичного рода. И тот был настолько польщён и поражён тем, как приняли их пару, хотя и понимал, что и Вики, и он выполняют настоятельную «просьбу» Сатаны, что не замечал вокруг себя никого, в том числе и Ребекку, тоже для проформы приглашенную сюда. Люцифер усмехнулся, видя, как Вики поднимается по лестнице под руку с адмироном, вырядившимся, как петух гамбургский. Почему гамбургский, лучше не спрашивайте, дьявол и сам не знал. Его глаза блеснули ярким рубином, а ревность исказила прекрасные черты почти ангельского лица, показав нрав и вспыльчивость демона. Ости выглядела ничуть не хуже, но всё впечатление портили потухшие глаза. Девушка снова не спала всю ночь. Ей хотелось всё рассказать Люциферу, кинуться в ноги, повиниться, пусть даже убьёт, но только бы не бояться так. Дьяволица прекрасно представляла себе, кто помог Ронденту «исчезнуть» и что возможно ждало её в будущем. Лилит не пожалеет, и, как только она родит «наследника», придет и её пора «исчезнуть». У неё не осталось покровителя. Она взглянула на Люцифера, тот больше никогда не смотрел на неё как на женщину. Весь его интерес сводился к её животу. Его интересовало только дитя. Раньше бы Ости ревновала, интриговала, убийственным презрительным взглядом смеряла соперницу, но сейчас ей этого делать не хотелось, не дьявол их занимал. Вики. Люцифер мыслями в ней. Ости не знала, были ли они близки, но то, как горел его взгляд на девушку, говорило о многом. И страсть была ответной. Нет, Вики никогда не позволяла себе прямых и вожделеющих взглядов, но она могла ввернуть в разговор такую фразу и так взметнуть ресницами, что дьявол смягчался, как масло, и больше уже не отрывал от неё взора. Но они брат и сестра… А когда это останавливало демонов? Только Сатана, который практически умер. Множество горящих свечей, убранство зала черными розами, темные платья дам и костюмы мужчин, изысканный запах дорогих духов и носящиеся между приглашенными в черно-бордовых ливреях серые демоны-слуги.

 – Люцифер, – проговорила Вики, неосознанно сжимая локоть Винчесто, когда они встретились с ещё одной помолвленной парой.

 – Виктория, – также почти буднично, почти равнодушно, даже не глядя.

Их будущие вторые половины неловко потоптались и встали поодаль, словно бы почувствовали, что они лишние, что всё, что сейчас происходит, их не касается, будущие великие безмолвствуют, как будто говорят, стоя рядом. Ей бы очень хотелось ему сказать: «Ты сегодня отлично выглядишь, этот костюм великолепно сидит на тебе». А ему ответить: «Благодарю, а в этом зале нет никого ослепительнее тебя… и желаннее». «К чёрту эти светские разговоры, мой, ты только мой, к черту этих Ости и Винчесто, хватай меня на руки и уноси из этого зала, из ада, из этой вечности». «Несомненно, любимая, мне хочется создать новую вселенную только для тебя и меня, если бы я был Шепфа…» Но они ничего такого вслух не произнесли, лишь только глаза загорелись ярче, и энергии тихими сытыми большими кошками приласкались к друг другу, полностью прирученные, легли рядом и мирно замурчали.

 – Красивое будет зрелище, – проговорил Люцифер с горечью в голосе.

 – Как место казни, – ответила Вики, и её губы задрожали.

 – Скажи мне только слово, и этого ничего не будет, – решительно произнес Люцифер.

 – Ты знаешь, что я хочу больше всего на свете, чтобы ты мне верил, – сказала Вики, и её глаза чуть увлажнились.

Вики увидела, что Люцифер сжал челюсть.

 – Я приму твоё дитя, тебе мало? – его голос заметался между низкими нотами, ударяя в рецепторы девушки вкусом самого горького шоколада на свете, глаза сверкнули красным.

Непризнанная только устало усмехнулась и прошла мимо дьявола к Винчесто. Ости снова встала рядом с суженым. Прозвучали звуки фанфар, и это послужило сигналом к действию. Пары сопроводили к столу, посадив рядом, и это было очень символично. Словно бы они обручались не с Винчесто и Ости соответственно, а друг с другом. Викторию и Люцифера рядом. Распорядитель церемонии хотел лишь подчеркнуть единство детей Сатаны, усадив их таким образом, а их пассий по сторонам. Стол был искусно накрыт, изысканные блюда и цветы украшали его. И свечи. От их количества даже в такой огромной зале было жарко. Распорядитель что-то важно и взахлёб плёл, а Люцифер не мог отвести взгляд от Вики. Она упряма. А он вдвойне. А помолвка знаменует твердые намерения обоих связать свои жизни узами брака с теми, кто сейчас ненужным тяжелым балластом сидит возле каждого из них, тянет их на дно. Что случится с каждым из них, если они объединят свои жизни с другими? Внешне? Да ничего. Они будут жить и дальше. Только где-то глубоко внутри половина сердца искрошится в острое стекло, которое никогда не выйдет из организма, а будет ныть… особенно по ночам в постылой постели с нелюбимыми. Им бы броситься прямо сейчас из залы, стремглав, забыв про всё, но они продолжают сидеть, прямо как статуи, напряженные, связанные обстоятельствами и семейными обязательствами.

 – Вас сама бездна соединила, дети мои, и пусть ничто… – говорил распорядитель, а Вики почувствовала, как горячая ладонь Люцифера скользнула поверх её и крепко сжала пальцы. Она внимательно взглянула на него и в ответ получила горящий взгляд. Девушка переплела свои пальцы с его и почувствовала, как его энергия заиграла в её теле. Ребенок откликался! Непризнанная вновь взглянула на Люцифера, но он внимательно слушал говорящего. Чувствовал ли то, что почувствовала она?

–…Пока небытие не разлучит вас, – закончил он. Вики и Люций не разомкнули рук и тогда, когда красные эфемерные браслеты легли на запястья пар, растворяясь в коже, «скрепляя» фальшивые помолвки, но на самом деле укрепляя только одну, настоящую. Люцифер поднялся с кресла, и все разговоры за длинным, уходящим в бесконечность столом прекратились. Ад хотел слышать своего будущего короля.

 – Я счастлив видеть каждого, кто присутствует со мной на церемонии, всех вас вместе и каждого по отдельности, – он чуть прервался, ожидая, когда схлынет волна одобрения, и вновь продолжил. – Ад переживает очень нелегкие времена, с нами нет сейчас нашего короля, Сатаны, который, вне сомнений, радовался бы сейчас за своих детей, – его взгляд скользнул по притихшей «сестре», и он договорил, подняв бокал, – выпьем не за помолвленных, выпьем за здоровье короля ада – великого и несравненного Сатану!

Вокруг послышались радостно-встревоженные возгласы представителей всех кругов власти ада. Взгляд скользнул по ближайшим соратникам отца – Мамону и Вельзевулу, у которого глаза были на мокром месте, по Геральду, слуге, который очень много знал и очень мало говорил и сопровождал Сатану во всех сомнительных мероприятиях. Отец имел одной из черт своего характера умение находить нужных людей в нужное время, тех, кто нуждается в нем. А у Люцифера была Вики – единственная, кто не посмотрел на него как наследника престола, как на будущего короля ада, а та, кто увидела в нем нечто большее и в то же время ничтожно малое перед величием самого ада – его душу. Успела влезть туда, распустившись первоцветом. Он сел обратно на стул, шумно придвигаясь к столу, повел ладонью, приглашая всех к трапезе. Вино и глифт лились рекой, угощения сменяли друг друга, становясь всё более изысканными. Винчесто повел глазами по залу и словно бы увидел призрака. Мужчина побледнел и отложил свою вилку в сторону. Вики удивленно посмотрела на него, заметив некую нервозность.

 – Я покину вас ненадолго, – проговорил он немного севшим голосом.

 – У вас точно всё хорошо? – настойчиво спросила Вики.

Винчесто немного вымученно улыбнулся и проговорил:

 – Не иначе, чудо, а так приятель старый жаждет увидеться, – загадочно.

Вики кивнула и отвернулась, теряя интерес моментально. Адмирон удалился, а непризнанная всё думала, что значила для Люцифера эта церемония, на которой он не сплел пальцев с дьяволицей, впрочем, как и дочь Сатаны с адмироном. К Люциферу подошел слуга и, подобострастно улыбнувшись, передал послание о встрече его и… Винчесто.

 – Ты уверен, что со мной хочет поговорить адмирон? – недоумевающе спросил дьявол.

 – Да, он мне сам передал, – заверил его черноволосый мальчишка.

 – Хорошо, – проговорил он, начиная было вставать.

 – Я с тобой, – опрометью встав, проговорила девушка.

Люцифер с улыбкой усадил её обратно и мягко проговорил, слегка огладив плечи:

 – Жди нас.

Ости возмущенно смотрела на них, но не сказала не единого слова, потому что узнала, что такое любить, и чувства её касались только того, что столь трепетное отношение брата и сестры могут заметить и остальные демоны. Люцифер удалился. А Вики, словно бы предчувствуя беду, никак не могла вилкой подцепить кусок пищи, нервничая и чертыхаясь. Прошло достаточно времени для того, чтобы мужчины вернулись. Памятуя о неприязни Люцифера к Винчесто, девушка поспешила укрыться за дверями и наполнила пустующий коридор мерным цоканьем каблучков. Здесь было пустынно и холодно, открытые пейзажи ада завораживали своей огненно-прекрасно-страшной красотой. Пустынный коридор оканчивался выходом на балкон. Вики заглянула за дверь, и её тело задрожало от ужаса. Она практически вжала себя в проход и широко распахнула глаза. Над распростертым окровавленным телом адмирона Винчесто нависал Люцифер. В его руках был кинжал. Тот ритуальный кинжал, который когда-то пропал из его комнаты. Люцифер, побледневший и притихший, растерянно прошептал, неотрывно смотря в встревоженный изумруд:

 – Вики…

Комментарий к Кровавая помолвка Эстетика – https://vk.com/doc592086541_582536730

====== Скованные ======

– Вики, – произнес Люцифер и растерянно посмотрел на неё, – он умер на моих глазах.

Девушка подскочила к нему и увидела, что его руки в крови. Она сильно побледнела.

– Люцифер, это ты его?.. – тихо прошептала она, обрывая фразу, садясь на корточки с ним рядом и впиваясь пальцами в напряженные плечи.

– Нет, – с горячностью произнес он, очерчивая её лицо тревожным взглядом, – нет, конечно, зачем мне это?

Демон вскочил на ноги, и Вики, тоже встав в полный рост, кивнула дрожащим подбородком, согласившись с его словами.

– Ты же слышала, что меня вызвали от имени Винчесто, я долго искал того, но нашел только здесь, на балконе, с кинжалом в груди, он был ещё жив, я пытался помочь ему, вытащил нож, но он захлебывался кровью и пытался сказать мне, кто убийца, и не смог, его прыгающая энергия в предсмертной агонии ничего не показала, я лишь увидел в затухающем сознании белые крылья, – он вернул Виктории свой ошарашенный взгляд.

– Убийца – ангел?! – Вики изумленно взглянула на дьявола.

Тот лишь кивнул и ещё раз поразился тому, что любимая верит ему… безоговорочно.

– Надо что-то делать… – проговорила девушка, её голос еле уловимой вибрацией задрожал.

– Да, нужен Геральд, нужны ты и мальчишка-демон, что передал мне послание, Геральд в комиссии по расследованию смертей… – Люцифер почти пришел в себя и мог трезво мыслить.

– И везде фигурирует твой кинжал, Люцифер, тебя хотят подставить, – произнесла она.

– Может быть так – отец постоянно это твердил, – Люцифер неотрывно смотрел на девушку, самое главное, что она не обвинила его и доверяет ему.

– Возвращаться в таком виде тебе нельзя, но и оставаться тоже не следует, надо привести тебя в порядок и…

– И что?! – вскричал высокий женский голос, и оба обернулись на его звук.

В дверном проёме, настежь распахнутом, стояла серафим Ребекка Уокер. Её золотые крылья трепетали, а скулы заострились от желания женщины закричать от ужаса, но тем сильнее она сомкнула их. Сердце где-то отсчитывало набат, и она поняла, что это единственное существо, до которого ей было не всё равно.