сообщить о нарушении
Текущая страница: 7 (всего у книги 10 страниц)
- Как бы я, только нормального роста. Или даже выше. Красивый и сильный. И здоровый. Не наполовину глухой астматик с больным сердцем и хрупкими костями. - Стив поднял обе свои руки ладонями кверху и пристально посмотрел на них. - Такой, что тебе больше не пришлось бы не спать ночами, слушая его чёртов кашель и гадая, не туберкулёз ли уже на этот раз. Работать за двоих, потому что он не терял бы работу снова и снова. Защищать его в каждой драке, потому что он сам мог бы постоять за себя. А если надо, и тебя защитить. Победитель и герой. Такой, что стал бы заботиться о тебе, а не наоборот. Такой, да, Баки? Лучший, чем я? Лучший, чем вот это вот всё.
- Стив, - постарался вмешаться, остановить это Зимний, внутренне холодея от того, что узнавал портрет человека, которого рисовал словами их Стив.
- Не перебивай меня, - одёрнул его, знакомо нахмурившись, Роджерс и снова посмотрел прямо на Баки. - Если бы такой человек пришёл к нам домой, и он любил бы тебя, и ты бы хотел быть с ним, я бы не стал вам мешать. Потому что ты заслуживаешь этого, Баки. Ты заслуживаешь большего, чем я.
- Но я не хочу другого, - осипшим от подступивших к горлу эмоций произнёс Баки. - Я не хочу никого кроме тебя. Ты самый красивый, и самый храбрый, и самый лучший на свете, сопляк. Ты мой герой, грёбанный ты придурок. - Он протянул обе руки и поймал ладони Стива, потянул их к себе и уткнулся в них лицом. - Мне не нужен никто другой.
Они замерли так. И тогда Зимний тихо поднялся на ноги и посмотрел на них сверху вниз.
- Я могу посидеть пока на кухне, - сказал он, желая дать им немного побыть наедине; снова почувствовал, что улыбается, и с нежностью произнёс: - Вы чистые, влюблённые дети.
Рука Стива уверенно сжала его щиколотку, и Зимний вздохнул и добавил:
- Я никуда не ухожу. Я буду на кухне. Обещаю. А потом мы пойдем вниз и, наконец, позавтракаем, как ты нам обещал.
Продолжение следует
========== Глава 4. Бои без правил ==========
Комментарий к Глава 4. Бои без правил
В 4 главе присутствует сцена любви втроём
Яростный летний ливень шумно колотил в стёкла окон единственно комнаты. В свете единственной лампочки натекающая с обоих мужчин на пол вода стремительно окрашивалась красным.
- Это я виноват, я… чёрт, сколько же крови, - шмыгал носом, не переставая суетиться вокруг него Баки. Разбитые губы и нос у него опухли лепёшками, под левым глазом зловеще цвела багровая гематома почти на пол лица. – Не стоило тебе соглашаться. Зачем ты меня послушал?
- Закройся и шей уже, - сквозь зубы выдавил Зимний. Он сидел под лампой на принесенном из кухни стуле, полуголый, и стальными пальцами зажимал края глубокой резаной раны в боку.
Баки опустился рядом с ним на колено, непрерывно хлюпая носом, но при этом удивительно разумно и чётко организовав вокруг себя все необходимые принадлежности: склянку спирта, прокипячённый швейный набор, йод, холодную воду, вату, бинты. Коротко сжал и разжал кулаки, унимая дрожь в руках, и сосредоточенно начал шить.
Зимний привычно абстрагировался от собственной боли и только молча разглядывал разбитые костяшки Баки, испачканные кровью собственные тактические штаны. В прошлый раз было так сложно отстирывать их. Теперь вот опять придётся возиться...
- Зачем ты согласился? Ты же не хотел.
Уже буквально на второй неделе его пребывания в Бруклине Баки сводил Зимнего после работы в самую северную часть порта на склады МакДугласа, большей частью стоявшие заброшенными, но скрывавшие в своём чреве арены для подпольных боёв без правил. Именно об этом Баки не хотел говорить Стиву. И Зимний понимал почему. Там не только дрались, не ограничивая себе совершенно ничем. На этих боях делали деньги. Баки горячо убеждал его, что дерутся не до смерти, но Зимний всё равно отказался.
Они не возвращались к этой теме вплоть до того момента, когда Стива свалил настолько тяжёлый приступ астмы, что его пришлось класть в больницу. Денег на лечение не было, потому что с начала месяца Зимнему с трудом удавалось найти работу в порту из-за того, что он отказался вступить в сильно заинтересовавшийся им профсоюз грузчиков. Слишком хорошо понимал, как устроена эта борьба за права трудящихся, и не хотел больше становиться ничьими кулаками. Баки занял денег у всех, кого он знал, но их хватило только на оплату за пребывание Стива в госпитале, за услуги врачей платить было нечем.
После этого Зимний сам сказал, что пойдёт на бои без правил. И было так стыдно и неловко от того, что Баки чуть не в ноги ему бросился от благодарности.
Чтобы добыть денег для ставок, Солдат сходил к аптекарю Каценеленбогену и честно рассказал ему, что они задумали. Тот на удивление легко ссудил ему сто пятьдесят долларов под 10% в день. Зимний согласился бы и на больший процент. Было смешно даже думать, что он может проиграть.
Устроителям боёв он назвался Яшей. О большем его никто не спрашивал.
Особой изюминкой на складах МакДугласа считались бои с холодным оружием до первой крови, что было для него очень кстати. В накуренной душной темноте его левую руку сочли достаточно стильной игрушкой, сродни рыцарской перчатке, и записали в качестве его личной фишки. Как и в порту старающийся не показывать лишний раз, что свободно говорит по-английски, Зимний промолчал. Для себя он твёрдо решил, что не будет использовать руку для нападения, только для защиты.
С первым противником он провозился, куда дольше, чем сочли бы допустимым даже самые снисходительные из его кураторов. Никак не мог сообразить, как завалить того ничем серьёзно не повредив ему. Но как только разобрался, следующих четверых уложил уже одного за другим, как кости домино. Так что, может быть, кураторы и простили бы его, с учётом того, как он стремительно набрал потом скорость.
Заработанных денег хватило на лечение Стива, на то, чтобы вернуть все долги, на оплату квартиры за месяц и еду им на неделю. А ещё на шерстяной плед в шотландскую клетку, который так хотелось Зимнему. И всеми правдами и неправдами добытый через квартал русскоязычных эмигрантов настоящий казан для плова. Далеко не новый, какими-то странными путями перекочевавший в Штаты вместе со своими прошлыми хозяевами, но в последнее время позабытый и внезапно ставший ненужным. Зимний был совершенно не согласен с этими людьми.
К возвращению Стива из больницы Солдат сумел добыть ещё и баранины, и правильной формы рис у китайцев, и сделал им первый в своей жизни плов.
Впрочем, Стиви, кажется, плов не оценил, а практически сразу, вполне закономерно, потребовал с них объяснений, откуда они взяли денег. Баки и Зимний ловко выкручивались, и с учётом того, что Стив снова потерял работу и надо было искать новую, у него просто не осталось ни времени, ни сил, чтоб выдавить из них правду. В итоге Роджерс устроился рисовать и резать лекала на швейной фабрике. Работа была тяжёлой, скучной и очень далеко от их дома. Стив уставал от неё, выматывался в дороге, дома тупо ел и буквально валился в ласковые объятия Баки, в которых сразу же засыпал. Ещё и платили ему с перебоями, но других вариантов не было.
Зимний всё ещё не терял надежду на порт, но принялся регулярно обследовать и другие кварталы города. В поисках заработка общался с итальянцами, с русскими, китайцами, со всеми, чьи языки мог хоть как-то понять. Перебивался на полулегальных стройках и ночных разгрузках какой-то контрабанды.
Более-менее стабильно зарабатывал из всех троих только Баки, державшийся за свою работу в гараже изо всех сил, потому что их хозяин тоже постепенно сокращал количество механиков, и Баки приходилось безбожно флиртовать с обеими его дочерями, в надежде на то, что те замолвят за него доброе слово.
Спустя почти месяц подобной жизни они с Баки пристально посмотрели друг на друга и поздно вечером в очередную голодную пятницу, когда Стив уже крепко спал, сваленный с ног усталостью, пошли на склады. В этот раз выручить удалось не так много, потому что у них для начала почти что нечего было ставить. К тому же ставки на Яшу быстро подскочили, как только зрители вспомнили его и увидели, что он снова не собирается проигрывать. Солдат дрался тихо и сосредоточенно, старательно соизмеряя силу и не позволяя азарту болеющей толпы заразить себя.
Той же ночью с ним постарались поговорить устроители боёв, но Баки, ловко сыпля искромётными шутками, проворно увёл его оттуда.
На этот раз они объяснили заработанные деньги срочной ночной разгрузкой. Стив нахмурился, сомневаясь в легальности того, чем они занимались, но лишь спросил, не там ли Зимний ссадил кожу на костяшках. Пришлось соврать, что на обратной дороге на них напали. Стив неодобрительно покачал головой и принёс аптечку, чтобы обработать Зимнему ссадины.
Солдат был уверен, что Стив так и не поверил им до конца, но той же ночью жёсткие прохладные пальцы Роджерса надавили ему на грудь, укладывая Зимнего на спину в их привычном уже гнезде для занятий любовью и сексом. И когда тот подчинился, сияющий бледной веснушчатой кожей Стив решительно оседлал его бёдра. И смотрел при этом так требовательно и строго, что Солдат понял: у него просто нет другого выбора, кроме как подчиниться его воле. И только почти испуганно, отчаянно и так осторожно сжимал живыми и стальными пальцами ноги Стива выше коленей, пока тот сосредоточенно двигался на нём вверх и вниз, беря от тела Зимнего всё, что хотел. И давая взамен целый мир. В котором ему не оставляли выбора, кроме как быть любимым.
Солдат старался сохранять неподвижность, чтобы неловким рывком не сбросить с себя Стива, задыхался и тонул в невероятной, почти мучительной сладости, пока Роджерс не разрешил ему сдаться. Короткий жаркий поцелуй в угол рта, и Стив, так и не кончив сам, соскользнул с него. Повернулся к Баки, забросил правую руку ему на шею и посмотрел в лицо так же, как до этого смотрел в лицо Зимнему. Последний раз предлагая выбор: полностью подчиниться его воле или же отказаться. Баки криво, немного нервно улыбнулся, и Зимний будто бы изнутри собственного тела почувствовал, как у него на шее дёрнулся кадык, как он всем телом, всем своим существом покорился желаниям Стива, склонился под нажимом его руки. Ласковый поцелуй в губы, в нос, в висок, и Стив заставил его согнуться ещё ниже, другую руку положив ему на бедро. Баки крупно дрожал, под по-хозяйски направляющими его ладонями Стива замерев на четвереньках над Зимним. Уткнулся лбом Солдату в солнечное сплетение. Стив погладил Баки по широкой спине, повёл рукой ниже, на копчик, между ягодиц. Баки жарко выдохнул Зимнему в кожу и невольно вцепился пальцами в оба его плеча, быстро и рвано глотая воздух, пока Стив разминал и смазывал его сзади.
- Ну же, давай расслабься. Давай же, Баки, ты же сам хочешь, - ласково и требовательно прошептал ему в спину Стив, а потом прижался к нему сзади и просто взял его.
Баки открыл рот, заглушая то ли крик, то ли стон о грудь Зимнего. Он дрожал, крупные капли пота стекали по его шее. Зимнему очень хотелось обнять его, но Баки крепко сжимал его предплечья, и лишать его этой опоры казалось неправильным.
Стив тихо зарычал над ними, прижимаясь лицом к спине Баки и двигаясь всё быстрее и отрывистее. Его рука нетерпеливо пробралась под живот Баки, легла на его член.
Они оба были такими светлыми и юными.
Баки содрогнулся, запрокинул голову назад, заскулил и кончил на живот Зимнему.
Солдат смотрел на него, смотрел на поглощенного собственным оргазмом Стива у него за плечом, и до боли обожал их обоих.
Несколько мгновений оглушительно прекрасной развязки, и они оба повалились на Зимнего сверху. И, пожалуй, эта потная куча тел и конечностей дорогих ему людей поверх него – это было самое лучшее, что когда-либо случалось с Солдатом в его жизни.
Осторожно он высвободил обе руки и обнял их обоих. Стиви довольно вздохнул в ответ на его прикосновение, а Баки вдруг сначала сгорбился, еще больше пряча лицо, а потом вздёрнул подбородок и прямо посмотрел на Зимнего. Тёмное гневное нечто клубилось в лазури его глаз.
- «Прости», - беззвучно шепнул ему Зимний. Но Баки только судорожно выдохнул и отвернулся.
И не то, чтобы Стив и Баки не менялись ролями до того, но никогда раньше Стив не принимал решения подобного рода разом за всех троих.
После того вечера Баки вдруг заболел идеей найти им другое жильё. Оно должно было быть ближе к станции, чтобы Стиву было удобнее добираться до работы. И достаточно просторным, чтобы поставить третью койку для Зимнего.
Сам Зимний по большому счету совершенно не возражал спать на полу между их кроватями. Там было уютно и спокойно. И он мог тайно прикасаться к ступне Стива, если во сне тот свешивал ногу с кровати. Но…
Последним и самым веским аргументом в пользу переезда стало то, что Баки заметил, что соседи как-то нехорошо косятся на них. Хоть они и вели себя всегда тихо во время секса, люди постепенно начинали подозрительно посматривать в их сторону. А им не нужны были еще и проблемы с обществом борьбы за нравственность.
Но денег для переезда катастрофически недоставало.
Вот тогда Баки и сказал Зимнему, что им надо еще хотя бы раз сходить на бои. Но на этот раз всё будет по-другому.
Зимний должен был проиграть.
За это хозяева тотализатора обещали заплатить даже больше, чем за выигрыш. И деликатно предупредили, что лучше им прислушаться к голосу разума.
У Зимнего мурашки пробежали сзади по шее. Он терпеть не мог, когда ему угрожали. Слишком часто это значило, что угрозу планируют реализовать независимо от того, как он поведёт себя.
- Давай не пойдём туда, - попросил Зимний. - Пожалуйста. Баки, это дерьмо слишком сильно воняет.
- Не хочешь проигрывать? Слишком гордый?– зло усмехнулся в ответ Баки. – Или слишком честный? Запачкаться не хочешь?
Зимний молча отрицательно помотал головой. Казалось нелепым, что его вообще могли заподозрить в подобных чувствах. Он был в крови с головы до ног. Запачкать его сильнее было, кажется, уже невозможно. А о гордости и говорить было смешно.
- Баки, я не хочу, - Зимний понял, что почти умоляет. – Прошу тебя. Это дорого нам встанет, поверь мне.
Но Баки не слушал его и не сдавался. Уговаривал, корил, пытался разозлить, упрекал. Упрашивал. Жёг взглядом спину.
К тому же денег действительно было крайне мало. И, в конце концов, Зимний сдался. Они дождались, когда Стив будет работать в ночную смену и пошли на склады...
Непрерывно хлюпая носом, Баки удивительно ровными стежками зашивал рану Солдату. Также аккуратно и бережливо, как обычно зашивал их одежду.
- Ты должен был просто проиграть, Зимний, не дать избивать себя, – зло и виновато бормотал он. С густых волос по лицу Баки ручьями стекала вода, но Солдат все равно был уверен, что Баки плачет. В конце концов, они оба были плаксивыми идиотами и стоили друг друга.
- Это должно было выглядеть убедительно, - себе под нос пробурчал Зимний. - Эти люди видели, как я дерусь. И они сами не дураки в этом деле. Заметили бы обман. Поэтому я специально подгадал так, чтобы пропустить удар в голову. Как случайную ошибку. А дальше уже не требовалось особо играть. – Он неловко пожал плечами, и Баки зашипел на него, чтобы он не шевелился. – Просто в реальном бою я бы всё равно дрался дальше, несмотря ни на что. А здесь только тряс головой и пропускал удары. Это было не трудно.
- Это было страшно, - глухо сказал Баки и посмотрел на него мокрыми дикими глазами. – Это выглядело так, будто тебя оглушили, и ты не можешь даже нормально защитить себя. Ты только качался на одном месте и пытался закрываться, а этот гавнюк бил и бил тебя, пока не свалил с ног. И продолжал бить даже после. Чёрт, Зимний, ты не представляешь, как я испугался за тебя, хренов гавнюк.
- Да всё нормально. Можно подумать, мне первый раз приказали слить бой, - Солдат ненатурально легкомысленным жестом отмахнулся левой рукой. – Я знаю, как нужно группироваться, получая удар, чтобы не повредили внутренние органы. У меня в этом деле большой опыт. Не переживай из-за этого.
Баки гневно замотал головой, а потом наклонился, чтобы перекусить нитку. Когда он выпрямился, его глаза горели решимостью.
- Зимний, ты… Черт, прости меня, я так перед тобой виноват.
- Тогда, может, вынешь ещё пулю у меня из плеча?
Пулю он словил, когда они возвращались из доков. Словил откровенно по-глупому. Ведь с самого начала знал, что спокойно уйти с деньгами им не дадут. Но Баки так трясся над ним после боя, что казалось правильным дать ему заботиться о Солдате. Опираться на его подставленное плечо и просто ковылять, полностью сосредоточившись на том, чтобы исправно переставлять ноги.
Их окружили в узком глухом переулке. Пятеро преградили им путь, и еще четверо подошли сзади.
Честно говоря, Солдат даже не особо запомнил, как они лаялись с нервно ощерившимся Баки, потому что был занят, прикидывая, какое у них может быть при себе оружие, и в каком порядке они будут атаковать.
Начался дождь.
И как только дискуссия Баки с их вожаком быстро и предсказуемо зашла в тупик, Солдат качнулся в сторону, как если бы падал, и атаковал сам.
