сообщить о нарушении
Текущая страница: 5 (всего у книги 10 страниц)
Но Солдат уже не смотрел на него. Он шагал вперёд, сосредоточившись на том, чтобы не сжимать кулаки и сохранять на лице отсутствующее выражение.
В тот вечер Баки не вернулся домой, и, где он пропадал, так и осталось неясным. Стив и Баки посмотрели "Огни большого города" с Чарли Чаплиным, у обоих было чудесное настроение. Вернувшись домой, они допоздна слушали по радио тягучий пьянящий джаз, и Стив рисовал валяющегося в своём гнезде между кроватями Солдата и улыбался, видимо, тому, что у него действительно хорошо получалось.
Солдат наблюдал за движением его руки над бумагой, за тем, как в такт музыке качается в воздухе босая ступня, пока не заснул счастливым и крепким сном.
========== Глава 3. "Поговори со мной о любви, Мария... " ==========
Комментарий к Глава 3. "Поговори со мной о любви, Мария... "
ПРЕДУПРЕЖДЕНИЕ! Секс между половозрелыми мужчинами. Втроём. Так вышло.
Проснулся он от того, что за стеной ругались.
И для разнообразия не добрые супруги Левински.
Ругались Баки и Стив.
И даже нельзя сказать, чтобы прямо ругались. Но разговор шёл на повышенных тонах. Хотя и шёпотом.
Что, впрочем, не сильно помогало, потому что, несмотря на то, что они были на кухне, усовершенствованный слух позволял Солдату безошибочно разбирать каждое сказанное слово. Говорил больше Баки, с отчаянной мольбой в голосе наседая на Стива:
- Хватит, Стив, я устал. Мне надоело. Я всё понимаю, и он прикольный, и зарабатывает, и готовит, но я не подписывался жить с ним так вечно.
- Баки, но не можем же мы оставить его без поддержки. Одного. Он же почти ничего о себе не помнит.
- Это нисколечко ему не мешает. Он знает о жизни побольше нашего. Не пропадёт он без нас, уж будь уверен. Стив, он помог тебе устроиться на работу через еврея-аптекаря. Он торгуется с китайцами по-китайски, и они ему уступают! Он добыл себе у русских поддельные документы. Ты вот хоть знаешь, что с нами под одной крышей живёт Яков Вениаминович Зимний, 1907 года рождения, уроженец Житомира? И ещё всех нас переживёт.
- Да какая разница, как он себя называет? – громко прошипел Стив и одновременно виновато и осуждающе продолжил: - Я с первого дня смотрю на него, и мне стыдно, потому что я радуюсь, что тогда ошибся. Что всё-таки он не ты. Что всё дерьмо, которое случилось с ним, произошло не с тобой, тупица! Как я могу выставить его за дверь? А если бы это был ты? Прости, я ничего не могу с собой поделать, то и дело спрашиваю себя, что если он - это всё же ты? Только из будущего. Или... из параллельного мира, из другого измерения, откуда-нибудь ещё.
- Да, ерунда, Стив, чушь собачья, - фыркнул Баки и неодобрительно добавил: - Ты вроде умные книжки всегда читаешь. Научная фантастика - это по моей части.
- Но хоть на миг представь, что это ты оказался в его ситуации!
- Со мной такого бы не случилось, - не слишком уверенно, но упрямо отрезал Барнс.
- Бак, он пришёл к нам за помощью!
- Два месяца назад. Теперь у него есть нормальная одежда, нормальная работа, нормальная жизнь. Ему нужна только нормальная койка и своя нормальная квартира. И своя жизнь! Давно пора, - в голосе Баки густо мешались раздражение и отчаяние. - А это наш дом, не его. Ему пора уходить. И я, и он это понимаем. Пойми уже и ты, наконец.
- Ты хочешь выгнать его на улицу, - упёрся Стив. - Я не согласен.
- Ты не согласен, - что-то треснуло в тоне Баки, и Зимний подобрался, чувствуя, что сейчас он ударит: - Снова защищаешь его, а сам не видишь, что он только и думает, как бы нагнуть тебя и...
- Замолчи! - огрызнулся Стив так безжалостно и резко, что Баки осёкся. Чёрт, Зимний бы сам не посмел спорить с ним, когда он так рычал. Вот так расстраивать Стива. - Возьми обратно свои слова. Ты не имеешь права так говорить о нём!
- Но, Стив! Он же из таких. А что если...
- А что если всё уже было? - звенящим от ярости шёпотом перебил его Стив.
- Что? - не своим голосом просипел Баки.
- Мы целовались с ним в тот первый день, когда я принял его за тебя, - совсем еле слышно прошептал Стив. - Целовались и не только... И это было чудесно. Доволен? Потому что я тоже "из таких".
- Стив, - прохрипел Баки совсем беспомощно, ошеломлённо, но тут же, видимо, взял себя в руки и зарычал: - Он тебя трогал?Тогда? Беспомощного? Больного? Почему ты мне не сказал? Вот же мудила!
- Бак, прекрати. Я не желаю этого слушать. Я был согласен. Не смей оскорблять его! Он больше пальцем до меня не дотронулся. И ты не прав!
- Он прав, - тихо сказал Зимний, в одних трусах появляясь в дверях их кухни. По очереди посмотрел на гневно напрягшегося, ещё взлохмаченного с утра Стива и закрывшегося скрещенными на груди руками, хмурого, злого Баки. - Стив, он прав. Я вожделею тебя, - слово подвернулось на язык не совсем понятно откуда, излишне выспренное и неуловимо фальшивое в сложившейся ситуации. Зимний неловко покачал головой и улыбнулся. - Это правда. Баки не прав в другом. Я никогда не стал бы... - Солдат нервно облизнулся в поисках нужного глагола: - "нагибать" тебя и всё остальное. Я слишком... крупный, слишком тяжёлый для этого. Я делался для других целей. Если я нагну тебя, я тебя сломаю. А я не прощу себе, если покалечу тебя.
Стив смотрел на него чистыми светлыми глазами, как в тот день, когда он думал, что Зимний - его Баки. Смотрел без осуждения, без укора, открыто и прямо. И Солдат что угодно бы отдал, чтобы понять, что он думает в эти мгновения.
- А вот ты можешь нагнуть меня, как только пожелаешь. Я дам тебе всё, что ты захочешь... если захочешь. Я буду счастлив. Но по-другому я не могу. И не буду, - Зимний почувствовал, что у него пересохло во рту и нервно сглотнул. А потом посмотрел на Баки. - А вот он сможет. Он любит тебя так, что сам себя потерял от этой страсти. Он наизнанку вывернется, лишь бы не причинить тебе боли.
- Стив, не слушай его, - торопливо вмешался Баки. - Я не знаю, с чего он это взял. Я не... Я бы никогда! - под обжигающим взглядом Стива, Баки вдруг сдался, опустил руки, склонил голову. И тихо закончил: - Да. Всё так и есть, Стиви. Прости.
- Какой же ты всё-таки же идиот, Баки, - глухо сказал Стив.
Повисла тишина. Подсвеченные утренним солнцем пылинки кружились между ними в воздухе. Далеко на улице звонко прозвенел велосипедный звонок, где-то в доме кто-то включил радио, и мужской баритон потянул тягучие чувственные ноты под аккомпанемент саксофона:
"Мария! Сияет улыбка зари в твоих голубых глазах! Даже если тяжкая судьба наступит завтра, сегодня я рядом с тобою, почему же ты вздыхаешь? Не думай ни о чем!"
Через открытую форточку дразняще запахло плохим дешёвым кофе.
- Бак, - очень мягко выдохнул Стив, а потом шагнул к Баки и взял его за запястье. - Идём, - решительно сказал он, потянув его за собой, и протянул другую руку всё ещё стоящему в дверном проёме Зимнему. Улыбнулся смело и почти с вызовом. - Идём, - повторил он. - И давайте уже это сделаем.
****
Конечно же, они оба подчинились Стиву беспрекословно. И пока он задёргивал в спальне шторы, без разговоров и обсуждений раздвинули кровати к противоположным стенам (вынуждено забаррикадировав одной из них дверь в коридор), спустили на пол оба матраса и уложили их рядом. На долгий миг встретились взглядами, и Солдат увидел, как Баки растерян... и как испуган. И в то же время готов прямо сейчас и отныне идти до конца. Зимний кивнул ему, сам нервно улыбнулся и, поскольку на нём не было ничего кроме трусов, просто снял их и опустился в коленно-локтевую перед подошедшим к ним Стивом. Уткнулся лбом между лежащими перед собой руками, безмолвно ожидая проникновения.
Он слышал, как они мягко поцеловались у него за спиной, и целовались ещё и ещё, и раздевали друг друга, и у него в груди ныло и замирало от радости за них, жгло от огромной нежности к ним обоим.
А потом Стив опустился позади него на колени и прохладные жёсткие ладони коснулись его талии. Переместились вверх, погладили вздыбившиеся лопатки, трапециевидные мышцы, скользнули по бокам, по шрамам на пояснице и остановились на бёдрах. Уверенные, решительные. Растерянные и неловкие.
- И опять, кажется, я единственный, кто знает, что делать, - невесело усмехнулся сбоку Баки, устраиваясь рядом на соседнем матрасе. - Что ж, джентльмены, позвольте вас просветить. Для качественного секса... ммм... не в то отверстие нам потребуется дополнительная смазка. Стив, не смотри так, некоторые из девочек, с кем я встречался, что называется, берегли себя для брака, но при этом были те ещё штучки и очень даже не против поразвлечься. С ними я и научился. У дам там тоже нет естественных соков, так что приходиться использовать вазелин. Ну, или крем. Или масло. Или... короче, вот вазелин, - он достал что-то из своих вещей и протянул Стиву. Повисла короткая тяжёлая пауза, потом Баки виновато вздохнул: - Не спрашивай, почему он у меня с собой. Сам видишь, что он не вскрыт.
- Спасибо, Баки, - просто и веско сказал Стив и, кажется, снова поцеловал его, коротко и целомудренно на этот раз, а потом наклонился и прикоснулся губами между лопаток Солдата. - Зимний?
Солдат только согласно качнул головой вперёд в знак согласия. Он не знал, что полагается или что можно говорить в такие моменты. Его обычно никто не спрашивал.
В первый момент, когда жирные от вазелина прохладные пальцы вдавились в него, толкнулись и прорвались внутрь, Солдат прижался грудью к матрасу и немного отрешённо подумал, что это ему вообще-то стоило сказать "спасибо" Баки за смазку. Он совершенно отвык от подобного. И надо было расслабиться, поддаться, ведь это же Стив, это Стиви! Стиву не должно быть дискомфортно. Но чёртово непослушное, напряжённо-напуганное тело застыло камнем, неподвижно, бездумно сопротивляясь вторжению. И было больно, хотя он не имел права давать столь незначительному неудобству подобное определение. Тем более, когда сам просил. Но поступательное движение внутри жгло и пронзало, и он только и мог, что закусить губу и зажмуриться, пытаясь заставить себя подчиниться. Ведь это же Стив! Стив касался его. Солдат же не простит себе, если сейчас всё испортит из-за такой ерунды.
- Тише, тише, - коснулась его плеча рука Барнса. - Стив, стой. Перестань. Ему больно. Ты что не видишь?
- Нет! Не останавливайся! - панически выдохнул Зимний в матрас, чувствуя, как пальцы выскальзывают из него наружу. Он сжался, но не успел удержать их и чуть не завыл от досады. - Нет, Стив! Пожалуйста. Всё нормально. Пожалуйста, пожалуйста.
Он попытался выпрямиться, слыша, как тяжело дышит Стив у него за спиной, но рука Баки мягко прижала его голову, не приказывая, а прося не шевелиться.
- Молчи, - велел ему Баки и повернулся к Стиву. - Вообще-то в сексе, когда партнерша трусит и не может расслабиться, принято приласкать её, сделать ей как-нибудь приятно. Не думаю, что с мужчинами это иначе, - Зимний не мог видеть, но прямо-таки спиной угадал, что Баки улыбнулся и пожал плечами.
- Зимний? - левая рука Стива, до этого сжимавшая его бедро, скользнула по коже, еще неуклюже, но так охотно. А потом Стив весь подался вперёд, лёг грудью ему на спину, прижался ногами к ногам, напряжённым горячим членом - в ложбинку между ягодиц. Уткнулся лицом в загривок и прошептал: - Прости. Я в общем-то... первый раз.
- Всё хорошо, - сам не замечая, как прогибается ему навстречу всем своим телом, трётся о него снизу, ответил Зимний. - Ничего страшного. Не останавливайся, - и улыбнулся. - Очень хочу тебя.
Влажный рот скользнул по линии его хребта, требовательно и нежно; удовольствие, как острога ударило внутрь; и Солдат запрокинул назад голову и громко выдохнул, теряясь от этой ласки.
- Всё хорошо, всё хорошо, - прошептал Баки возле его уха собственные слова Зимнего и сжал локоть его живой руки. - Давай, помоги ему. Он действительно не умеет.
Не смея открыть глаза, Солдат кивнул и потянулся правой рукой под животом, без всяких прелюдий ввёл в скользкий от вазелина анус два пальца и принялся сосредоточенно растягивать себя. И лишь на миг растерялся, почувствовав пальцы Стива, вплотную прижавшиеся к его собственным, проникающие внутрь вместе с его, скользящие в его ритме, помогая открыть его. И одновременно, вторая рука Стива опустилась по его бедру вниз, к паху, огладила и сжала его член, скользнула вверх-вниз по всему стволу. Обвела большим пальцем головку.
Зимний распахнул рот совершенно беззвучно, забился, задрожал.
Стив был с ним властный и нежный. Стив трогал его гениталии, но не для того, чтобы поиздеваться над ним, заставить извиваться в жалких попытках избежать боли, и высмеять за это. Стив трогал его, чтобы сделать приятно. И это было больше, чем Солдат мог вынести. Так дико сладко, так непередаваемо.
- Стив! Стиви, трахни меня, - задыхаясь, прошептал он.
- Готов? - спросил рядом Баки, сжав его живое плечо, чтобы привлечь внимание, и Солдат отчаянно закивал.
Конечно же, он не был готов. Но всё подсказывало, что стоит сделать это сейчас, когда ему так одуряюще хорошо, нельзя упускать момент.
- Сейчас, хороший мой, мой хороший, - приподнимаясь над ним, прошептал Стив и вытащил из него пальцы. - Сейчас всё будет.
Солдат высвободил руку, положив её на прежнее место для большей устойчивости позиции, и набрал побольше воздуха в лёгкие, чувствуя, как сочащаяся предэякулятом головка упёрлась в его отверстие. Сам же прижался в ответ, стараясь открыться навстречу, и сосредоточился на том, чтобы выдыхать, когда Стив начал вдавливаться внутрь.
И, нет, он был всё-таки не готов.
А Стив был большой. Куда больше, чем можно было бы ожидать от такого хрупкого тщедушного тела. В принципе, довольно большой для обычного мужчины. Конечно, Солдат уже сосал его член, но тогда Стив не был и в половину так возбужден, как сейчас. Теперь же он упорно вдавливался внутрь, и в груди Солдата уже кончился выдыхаемый воздух, а этому медленному неотвратимому вторжению всё не было конца. И он старался раскрыться, расслабиться, сделать процесс легче для себя и для Стива, и молча ненавидел себя за то, что получалось фигово.
- Ох, Зимний, ты такой горячий внутри, - вдруг прошептал Стив, тяжело дыша, касаясь губами его загривка, беспорядочно его целуя. - Очень тугой.
Солдат, наконец, заставил себя глотнуть ещё воздуха и жадно задышал, как загнанная лошадь. У него спина ходила ходуном, было боязно скинуть с себя Стива, хотя тот и обнимал его одной рукой поперёк груди.
- Эй, ты как? - немного встревожено спросил Стив, сам тяжело дыша и не переставая терпеливо поглаживать левой рукой немного обмякший от боли член Солдата. - Эй, Зимний?
- Не беспокойся, - пробормотал он в простыню. - Я в полном порядке,
- А я вижу, что нет, - скептически заметил рядом Баки и, кажется, коснулся плеча Стива. - Сопляк, серьёзно, давай назад. Сможешь потерпеть ещё немного? Добавим немного вазелина.
Сгорая от стыда, Зимний спрятал лицо в ладонях. Ещё никому и никогда не приходилось так возиться с ним.
- Можно мне? - спросил за его спиной Баки и, судя по тому, как Стив резко выдохнул, видимо, прикоснулся к его возбуждённому телу. - Ты просто потрясающий, придурок. Ты потрясающий, слышишь? Ты просто не можешь облажаться. Давай, уверенно и нежно. Как в танце. Веди и наслаждайся процессом. Ты это можешь. Я знаю.
Чёрт, и они снова целовались у него за спиной. Солдат это знал. А потом Стив потянул его бёдра на себя и снова вошёл в него. Весь скользкий и дрожащий от страсти.
- Зимний, - позвал Стив своим совершенно особенным низким и хриплым голосом. И нельзя было не подчиниться: Солдат оперся на правую руку, выпрямляя локоть и оборачиваясь через плечо, потому что Стив звал. И тот сам подался вперёд, вдавливая бедра Баки в матрас, требовательно ища губы мокрыми и мягкими от поцелуев Баки губами и не в силах дотянуться лишь скользя ими по челюсти и самому углу рта.
Это был величайший дар, который когда-либо получал Солдат.
Стив брал его и целовал его. Владел и обнимал. Заполнял собой и закрывал собой.
И Солдат принял его на всю длину, целиком и полностью.
Только издал горлом короткий беспомощный звук, не стон и не хныканье, а какой-то задушенный тихий вой невозможной радости и, чувствуя, что уже можно, снова виновато спрятал лицо в простыне.
- Тшшш, спокойно, родной, - выдохнул ему в спину Стив, решительными движениями ритмично раскачивая их обоих. - Ты такой смелый, такой тёплый и добрый. Давай вместе со мной. Давай, мой хороший.
Зимний покорно, охотно, преданно подчинялся ему, двигаясь в его ритме, послушно и с радостью отдавая себя. И Стив прижимался щекой к его спине, и то и дело целовал его, и снова гладил в паху. И от этого у Солдата кружилась голова, и давило в груди, неотвратимо росло давление крови в сосудах, сердце грохотало, как бешенное, наверное, оглушая, прижавшегося к его спине Стива.
И было сладко. И он был раскрыт и беззащитен для Стива. И внутри и снаружи искренне доверяя ему самые уязвимые части себя.
И Стив был нежный.
Даже неотвратимо увеличивая темп, толкаясь все мощнее и резче, уже явно с трудом контролируя своё желание, он всё ещё не был жесток. И ласкал так же упоённо, как брал.
