Текст книги "Господин Горных Дорог (СИ)"

Автор книги: Jafrimel

сообщить о нарушении

Текущая страница: 1 (всего у книги 7 страниц)

========== Маленькая сказка на ночь ==========

Горы. Высокие, холодные, неприступные. Среди троп, ведущих на вершину самой высокой горы, можно легко заплутать, потерять ту единственную дорогу, которая приведет на самый верх или обратно на землю. Острые скалы, обрывы и сильные ветра делают горы непривлекательными для немногих жителей безымянной деревеньки, расположившейся у основания самой большой и опасной горы. Величественная, гордая, непокорная. Каменные выступы словно вырастали из ниоткуда, готовые пронзить любого, кто посмеет ступить на нее, а узкие тропы располагались у самого обрыва, открывая столь манящий и прекрасный вид вниз. В былые времена желающих подняться на нее было хоть отбавляй, но сейчас это место считалось проклятым и принадлежало юноше, чье имя давно забыли.

О нем шептались все жители без исключения, обвиняя во всех своих бедах. Мужчины и женщины, старики и дети. История его появления была выучена всеми наизусть. Его боялись больше, чем кого-либо другого. Мужчины в деревне старались вести себя храбро, чтобы выглядеть сильными в глазах своих женщин и детей. Старики могли днями напролет жаловаться на беды, что им довелось пережить, и пугать страшным, жестоким и холодным владельцем гор. Женщины же рассказывали детям эту историю на ночь вместо обычных сказок.

Исключением не стала и семья, проживавшая в доме, что ближе всех располагался к тропе, ведущей на вершину горы. Почти каждый вечер маленькая Эльза забиралась в свою большую теплую постель и внимательно слушала легенду, которая существовала уже не первое столетие. Ее мать всегда с большим интересом наблюдала за своей дочерью, видя в ней страх, благоговение и любопытство. Удивительный ребенок, который уже в юном возрасте отличался своими взглядами на добро и зло.

Впрочем, окунемся в саму легенду, чтобы узнать о загадочном юноше.

Никто уж не может сказать, как давно произошли те события. Все жители сошлись на мнении, что прошло уже не меньше двух столетий. Все началось холодной и влажной зимой, когда молодой сын кузнеца решил отправиться в горы. Ничего нового и пугающего в этом не было. В свои двадцать лет юноша знал эти горы лучше, чем кто-либо другой в деревне. Он не боялся бродить там один, ведь силы ему было не занимать, да и оружие всегда под рукой. Красивый, умный, но несколько жадный. А как известно, жадность до добра не доводит.

В то время еще не было таких сильных и яростных ветров и жители часто поднимались по тропе вверх, но так, чтобы находиться в поле зрения. Юноша собирался пойти далеко за пределы изведанной всеми территории, даже дальше, чем он сам когда-либо ходил. Все его желание заключалось в поиске белоснежной лисицы, которую он видел уже не раз. Она покорила его сердце своей ослепительной красотой и грацией. Жажда добыть ее шкуру, поймать хитрую красавицу жгла молодое и горячее сердце изнутри.

Он ушел ровно на десять дней, обещая родителям, что скоро вернется. Несколько дней он бродил в горах по знакомым и незнакомым тропам, выискивая любой след, который привел бы его к добыче. Без сна, голодный, сын кузнеца поднимался все выше и выше. Ему уже нужно было возвращаться, но он все не успокаивался, желая заполучить столь важный для него трофей. Юноша не обращал внимания на жуткий холод, пробиравший до костей, и снег, который не позволял разглядеть местность дальше нескольких метров.

Он сумел забраться высоко в горы. Очень высоко. На девятый день он оказался на одном из выступов у горы. С одной стороны – чистые и прозрачные, как горный ручей, глыбы льда, с другой – пропасть. Но на том злосчастном обрыве он оказался не одинок. Белая лисица, которую он так мечтал заполучить, стояла на самом краю, глядя на него ярко-алыми глазами. Она поистине была красавицей и могла затмить даже красоту юных девушек. Мягкая, нежная, легкая, словно облако. Ее пушистый хвост изящно изгибался, подминая под себя снег. Она сумела завладеть сердцем юноши, не оставив в нем ничего человеческого.

Ему следовало бы бежать прочь без оглядки, забыть о ней, уходить с горы и жить дальше спокойной жизнью, но оказалось слишком поздно. Чувство легкости, свободы, всесилия накрыло его, затмевая последние остатки разума. В порыве эмоций он бросился вперед, стремясь перехватить лисицу. Она с легкостью увернулась от его цепких рук, оказавшись на том месте, где он стоял еще несколько мгновений назад. Парень оказался в ловушке и понял это лишь тогда, когда под его весом стал трескаться лед. Страх заполнил каждую частичку его тела. Он упал на голые скалы, заточенные льдом, вместе с огромным количеством снега. Так закончился его девятый день. Так закончилась его жизнь.

– Но ведь он не умер! – в этот момент всегда на весь дом звучал один и тот же возглас маленькой Эльзы. Затем она вновь укутывалась в теплое одеяло и с еще большим вниманием начинала слушать.

Это было не совсем так. С одной стороны, он умер, но с другой – стал чем-то иным. Спустившись к телу юноши, лисица легла на его груди и начала облизывать окровавленное лицо. Сколько времени так прошло, никто не знает, но к тому времени его отец уже несколько раз обошел все знакомые места в поисках сына. Тот же, придя в сознание, осознал лишь то, что ему очень холодно. Все тело словно покалывало тысячами крохотных иголок, казалось, будто оно онемело. Не понимая, как выжил, сын кузнеца направился обратно в деревню. У него больше не было дикого и необузданного желания гоняться за лисицей. Ему хотелось лишь согреться, почувствовать тепло, идущее от огня, которого, как ему казалось, он не ощущал целую вечность.

Те несколько дней, что он шел домой, его сопровождала белая лисица. Она изящно виляла своим хвостом, то и дело обходя парня по кругу. Остановиться ее заставили лишь крики кузнеца, который искал своего сына. Белая лисица осталась стоять, а юноша все шел вперед на голос. Он знал, что его ищут, но ничего не чувствовал, он даже не мог удивиться или испугаться. Внутри него царила пустота, хотя где-то в глубине души начали зарождаться гнев и страх. Он ощущал лишь слабые намеки на голод и усталость, а это было очень странным, ведь он шел без остановки уже несколько дней.

Юноша вышел из-за скалы к отцу, который тут же уловил движение. Стоило ему только увидеть собственного сына, как он испытал нечто, отличное от облегчения.

Это был страх.

Кузнец побледнел и начал молиться богам. Описать состояние сына в тот момент он еще долго не мог. Хотя между остальными жителями ходили слухи, что мальчик был сильно изуродован и бледен. Он напоминал живого мертвеца: весь в крови, с растерзанным телом. А если учесть, что эмоций в нем осталось столько же, сколько тепла в его теле, то именно мертвецом его все и воспринимали.

Отец вернул сына домой, и они с матерью днями напролет пытались его согреть хоть немного, привести в порядок, заставить рассказать, что же произошло в горах. И он рассказал. Признался в своей жадности, в том яростном желании заполучить заветную шкурку. Он не скрыл и того, что с ним случилось, хотя в последнее его родители верить никак не хотели, ведь в таком случае их сын должен быть мертв. Больше всего их поразило то равнодушие и ледяное спокойствие, с которым он рассказывал обо всем.

Жизнь в деревне постепенно вернулась в привычное русло, но ненадолго. Сначала стал гибнуть скот, затем резко сократилось количество дичи в ближайших лесах, а следом начались сильнейшие метели, не позволявшие выходить из дому по несколько дней. Жители деревни стали косо поглядывать на дом кузнеца, в котором царила не менее холодная атмосфера, чем на улице. Юноша был все так же холоден, из-за чего его мать впала в отчаяние, а отец попросту не знал, что делать. Они отдалились от своего сына, стали бояться его, хотя он ничего им не сделал и всегда держался чуть в стороне.

Страх перед неизвестным в людских сердцах, злоба, обида – все это стало причиной решения изгнать юношу из деревни. Его погнали прочь – родители даже не стали защищать собственное дитя. Лишь скрылись в доме, стараясь не показываться никому на глаза. В него бросали камни, куски льда, мусор. Его проклинали и оскорбляли, а он шел. Шел мимо озлобленных и жалких людей, видя их насквозь и испытывая лишь одно чувство – злобу. Многие шептали ему в спину его новое имя…

– Господин Горных Дорог! – как всегда, в самом конце выкрикивала его имя Эльза, а затем подползала к самому краю кровати, с жадными глазами глядя на мать и ожидая последних строк. В такие моменты ее пробивала крупная дрожь и она жадно слушала конец истории.

Верно. Его прозвали Господином Горных Дорог. Он ушел высоко в горы и больше никогда не спускался вниз. Некоторые жители хотели его разыскать и убить, дабы избавить деревню от лютой непогоды, но все было тщетно. Стоило им только подняться вверх по тропе и зайти за камень, как они оказывались прямо перед домом кузнеца при выходе из леса. Юноша не позволял им подниматься в горы, пресекая все попытки изменением дорог и троп. Попыток было множество, один раз кому-то даже удалось попасть в лес, но тот человек так и не вернулся. Люди не боялись обвинять Господина Горных Дорог во всех проблемах, ведь он никогда не спускался с гор, дабы навредить им лично. Они считали, что после смерти юноша будет наказан богами.

С тех времен ветер неустанно бушует вокруг деревни, а жители поговаривают, что тот юноша до сих пор злится на жителей за то, что те его прокляли и прогнали. С того самого дня в каждом зародилось нечто, что стало их собственным проклятием. Ненависть.

========== Глава 1 ==========

Зима – суровое время года. Жителям безымянной деревушки всегда приходилось запасаться дровами и провиантом, чтобы в случае буранов не пришлось выходить лишний раз из дома. Мелкие ручьи замерзали, превращаясь в лед, а потому воду можно было достать только из самой большой и сильной реки, хотя бывало, что и она покрывалась сверху льдом. В особенно суровые зимы деревню заваливало снегом так, что из дома сложно было выйти. Нетрудно догадаться, что во всем винили Господина Горных Дорог. Хотя справедливости ради стоит заметить, за последние десять лет зима стала спокойнее. Жителям не приходилось сидеть в своих домах по несколько дней, боясь выйти на улицу, они могли выпустить детей погулять, да и сами сходить в гости. Охотники спокойно уходили в лес, чтобы добыть мясо и шкуры животных, некоторые отправлялись еще дальше, чтобы поймать рыбу в озере.

Несмотря на то что зима порой показывала свой суровый характер, она дарила людям удивительные по красоте пейзажи. Горы, покрытые снегом, сверкали в лучах солнца ярче, чем любые самоцветы и бриллианты. Изящные изгибы и узоры на окнах поражали своей красотой, а небо в погожие дни становилось нежно-голубым. Один вид из окон заставлял людей забыть о ненависти, о страхе, который они испытывали перед тем, кто жил на вершине главной горы. Жаль, что эти мгновения длились не так долго, как хотелось бы.

Жители по-прежнему боялись близко подходить к тропе, не говоря уж о том, чтобы идти в горы. Вдруг Господин Горных Дорог решит поиграть с ними, не позволяя вернуться обратно? Но среди людей была и та, которая, перебарывая свой страх, поднималась по тропе ровно до того камня, за которым скрывался поворот. Каждый праздник, который отмечала деревня или только ее семья, девушка относила еду на каменную плиту, лежавшую рядом с тропой. Вот и сегодняшнее торжество в первый день зимы не стало исключением.

Жители радовались прекрасной погоде. Детвора и молодежь развлекались на площади, играя в снежки и другие игры. То и дело мелькали раскрасневшиеся лица мальчишек и растрепанные косы девчонок, с которых стягивали шапки. Снежки летали с такой частотой, что взрослые предпочитали обходить далекой стороной столь бурные игры, лишь бы в них не попали. Женщины и старики внимательно следили за своими чадами и подсчитывали еду, что осталась в погребах. Многие, воспользовавшись случаем, отправлялись в гости к соседям, чтобы обсудить последние новости. Хотя какие новости могут быть в изолированной от внешнего мира деревушке? Разве что день рождения юной красавицы, столь любимой всеми.

Проснувшись рано утром, Эльза, как послушная дочь, помогла матери по хозяйству. Нужно было прибраться в доме и начать готовить еду к ужину, пока мужчины расчищали двор. Уже после обеда она села у камина и с особым усердием принялась вязать шарф. В такие моменты она выглядела совсем как ребенок. По-детски серьезная и такая же маленькая. Последние несколько недель она то и дело вязала, забывая о своих обязанностях, впрочем, мама ее за это не ругала. Эльзе была свойственна ответственность, но порой даже ей необходим был отдых.

Сегодня вечером их семья ожидала ближайших соседей и друзей, ведь юная Эльза отмечала свой семнадцатый день рождения. Она несколько раз выглянула в окно, наблюдая за веселящимися детьми, но потом все равно опускала взгляд на шарф и продолжала вязать. Ей очень хотелось закончить его к вечеру.

Усидчивость и старательность дали свои плоды. Шарф был закончен намного раньше того времени, на которое она рассчитывала. Он оказался очень широким и толстым, больше напоминая теплый плед. При желании Эльза смогла бы обвязать себя им дважды вокруг плеч. Несмотря на хороший результат, она была явно разочарована.

– Ты недовольна, Эльза? – ее мать мягко улыбнулась, наблюдая за искренними переживаниями дочери по столь незначительному поводу.

– Я думала, он получится не таким большим. Это же больше на одеяло похоже! – Эльза растянула перед собой шарф, который не только легко достал до пола, но и вообще скрыл девушку.

– Тогда почему бы не использовать его именно так в зимнее время? – отложив в сторону вышивку, женщина направила на дочь все свое внимание.

– Я хотела, чтобы это был шарф, – несколько разочарованно пробормотала девушка, хмуря маленькие светлые брови.

– Ну, если ты на меня вязала, то подойдет, – заметил ее младший брат, заходя в комнату и снимая теплую куртку.

В его темных волосах заблестел растаявший снег, который местами и вовсе стекал крупными каплями на плечи. В голубых глазах плясали задорные огоньки, а на щеках играл румянец. По тяжелому дыханию было понятно, что вместо уборки они с отцом затеяли очередные игры. Скорее всего, он опять проиграл, каким бы Джейс ни был крупным, но его отец оставался взрослым человеком, который намного сильнее подростка. Джейс был младше Эльзы на два года. Несмотря на то что выглядел он еще нескладно, парень казался старше своей сестры.

Эльза же, в отличие от брата, была миниатюрной и бледной, словно только недавно выздоровела после тяжелой болезни. Русые непослушные локоны были заплетены в толстую тугую косу. Хотя это не спасало от того, что короткие пряди лезли в большие ярко-голубые, словно небо, глаза. Пухленькое личико чем-то напоминало тесто, такое же мягкое. И это оказалось их единственным отличием во внешности, не считая волос. Одинаковые носы непонятной формы и маленькие губки, уголки которых слегка опущены вниз. Из-за них казалось, что Эльза никогда не улыбается, хотя ее брату это явно не мешало убеждить каждого, что он вечный весельчак.

Они привлекали жителей деревушки добротой и отзывчивостью, искренностью и смелостью. Это в них нравилось абсолютно всем, так что не любить их было невозможно. Оба с должным рвением помогали старикам, когда те просили о помощи, играли с детьми, которые оставались одни, и вообще старались участвовать в жизни деревни. Вежливые, дружелюбные, всегда все делали вместе и не ссорились. Только дома, скрытые от любопытных глаз, они могли подтрунивать друг над другом, шутить и дурачиться, позволяя себе стать самыми обычными подростками.

– Нет, вязала не на тебя, – Эльза прижала шарф к груди, осторожно собирая клубки нитей и спицы.

– О, может, для Эрда? – подмигнув матери, Джейс сел на ковер около камина, где еще недавно была Эльза, и принялся трясти головой, стараясь избавиться от растаявшего снега.

– Глупости! – кинув в брата клубок нитей, она подняла с пола спицы. – С чего мне дарить ему что-то?

– А разве он не твой жених? – притворно искренним голосом произнес Джейс и кинул в сестру кусочек снега, который прилип к брюкам.

Щеки девушки моментально вспыхнули. Летом этот бугай, ростом выше Джейса на полголовы, поцеловал ее при всей деревне. Эльза, само собой, была против, не нравился ей Эрд. Он казался ей грубым и пустоголовым.

– Думай, что несешь! Он мне ни капельки не нравится!

– Тогда для кого шарф?

– Для меня! – сложив все принадлежности для вязания в ящик, что стоял в углу комнаты, Эльза направилась прочь. – Я отдохну перед прибытием гостей.

– Хорошо, – мать проводила дочь взглядом, а затем, чуть нагнувшись вперед, дала сыну легкий подзатыльник. – Не обижай сестру, лучше бы защитил ее от Эрда, больно он настроен серьезно.

– Ладно, ладно, – Джейс улыбнулся. – Я присмотрю за ним.

Тем временем Эльза успела запереться в своей комнате, притом так тихо, что никто ничего не услышал. В ее планы никак не входил отдых, и за свое вранье ей было очень стыдно. Но знай ее семья, что она задумала, посадили бы под замок. Тело била легкая дрожь от волнения, руки совсем не слушались. В который раз она в тайне ото всех уйдет из дома.

Натянув тяжелую шубу с густым мехом, шапку и сапоги, Эльза распахнула окно. В лицо ударил холодный чистый воздух с еловым запахом, отчего она вздрогнула и шумно втянула воздух. Вид из окна был прекрасный. Застланная снегом земля, высокие ели и тропа, которая оставалась неизменной в любое время года. Она виляла между деревьями, поднимаясь по мягкому склону горы, и заходила за большой камень, скрывая дальнейшую дорогу. Тропа, ведущая на самую вершину, к Господину Горных Дорог. Сейчас снег казался синим, ведь солнце уже давно село и теперь стремительно надвигалась ночная тьма, готовая поглотить то место, куда собралась идти девушка.

Эльза глубоко вздохнула, набираясь смелости и стараясь забыть о своем страхе, и вылезла на улицу через окно. Ей очень повезло, что дом загораживал обзор остальным жителям деревни, не говоря уж о том, что только в ее комнате окно выходило на эту сторону. Если бы хоть кто-то увидел ее, то разразился бы жуткий скандал. Никто не понял бы такого поступка.

Оказавшись по колено в сугробе, Эльза дотянулась до подноса с заранее приготовленной едой и до шарфа, который лежал на подоконнике. Теперь ей предстояло пройти несколько метров сквозь сугробы, а затем подняться по тропе до поворота. Самым сложным для нее стал первый шаг. Не из-за того, что было трудно идти. Нет. Она боялась. Внутри нее все трепетало от малейшего дуновения ветра, а тело бил сильный озноб, заставляя при этом трястись еще и поднос. Каждый раз ей становилось страшно, но она все равно шла дальше.

В очередной раз Эльза глубоко вздохнула, словно холодный воздух мог придать ей смелости, и стала пробираться к тропе. Ноги быстро промокли и замерзли, придется переодеваться и придумывать очередную ложь для мамы, а тело под платьем и шубой вспотело. Она медленно продвигалась вперед, стараясь при этом нести поднос как можно ровнее, чтобы не уронить тарелки, которые и так норовили перевернуться в любое мгновение. За несколько лет этот путь стал для нее привычным. Она, конечно, не так часто уходила из дому, но все же этого оказалось достаточно, чтобы Эльза могла запомнить каждый кустик и каждую ель, которые не разглядишь из окна.

Стоило ей только преодолеть препятствие из сугробов, как она замерла у тропы, внимательно глядя на то, что ожидало ее впереди. Всего лишь голые камни и деревья. Ледяной ветер остервенело бил по ногам, желая остановить ее, он проскальзывал в любую доступную щель и продувал незакрытое горло. Теперь каждый шаг отдавал ей ноющей болью в груди, раз за разом растекаясь по всему телу. Плечи сильно дрожали, коленки подкашивались. Ей приходилось стискивать зубы, чтобы они не стучали. А сердце колотилось так громко, что Эльзе казалось, будто она слышит его стук.

Густые ветви елей, покрытые увесистым слоем снега, свисали гораздо ниже, чем обычно. Идя по промерзшей и покрытой инеем тропе, Эльза представляла себе, как она бродит по прекрасному дворцу, освещаемому лишь луной и звездами. Эти радостные и немного наивные мысли отвлекали ее от собственного страха, позволяя идти дальше.

Как только она дошла до поворота, тьма вокруг сгустилась. Недавние мысли о дворце испарились, как капли воды на раскаленной сковороде, и девушку вновь начало трясти от страха. Стараясь не закричать, она осторожно расставила уже остывшую еду на большом плоском камне возле поворота, а на ветвь ели повесила шарф, надеясь, что он не упадет в снег. Теперь можно было уходить.

– Это вам, Господин Горных Дорог, – Эльза говорила очень тихо, а голос сильно дрожал. – У меня сегодня день рождения, хотя вы наверняка об этом знаете. В общем, я хотела угостить вас. А еще у меня для вас подарок. Я знаю, что получилось не очень красиво, но я старалась. Надеюсь, что этот шарф согреет вас. До свидания.

Чуть не пискнув на последнем слове, девушка сорвалась с места и побежала прочь, искренне надеясь, что за ней никто не гонится. Раньше она боялась гораздо меньше и просто уходила быстрым шагом, но теперь ей хотелось бежать и прятаться. Более того, она поняла, как глупо звучали ее слова, однако ничего не могла с собой поделать.

Врезавшись в сугробы, Эльза упала на колени и почти полностью оказалась в снегу, который прилип к ее шубе и лицу. Холодный и мокрый, он вызывал очередную волну дрожи во всем теле. С трудом поднявшись, она вновь стала пробираться вперед. Осознание того, что она оставила за собой слишком много следов пугало ее гораздо меньше, нежели вероятность того, что Господин Горных Дорог съест ее душу, о чем многие шептались в деревне. Жители поговаривали, что он действительно забрал душу того несчастного парня, который много лет назад сумел обойти тропы хозяина гор. Как только Эльза оказалась около окна, она забралась в комнату, закрыв окно и задвинув плотный кусок ткани, чтобы не видеть происходящего на улице.

Сердце бешено колотилось, щеки горели, а пальцы на руках и ногах нещадно покалывало, давая понять, что ей срочно нужно согреться. Конечно, необходимо было скрыть все следы своего похождения за пределом дома. Быстро сняв с себя шубу, шапку и сапоги, она уложила их на свои места и стала прощупывать свое платье. Подол мокрый, а местами еще и снег прилип.

Немного порывшись в сундуке, девушка вынула из него красивое синее платье, достаточно теплое для зимнего вечера и нарядное для праздника. Теперь она могла спокойно переодеться и действительно лечь отдыхать до прихода гостей.

***

В это время из-за поворота вышел тот, кого она так боялась. Высокий и очень худой. Одежда на его теле висела, словно мешок. Расстегнутый ворот порванной рубашки открывал вид на грубые рубцы. Штаны местами сильно протерлись, а на ногах вовсе не было обуви. Сквозь давно не стриженные и немытые черные волосы на дом смотрели холодные и равнодушные голубые глаза. Даже в темноте можно было заметить жуткий и уродливый шрам проходивший от центра лба через глаз и вниз по щеке.

Его тонкие пальцы сжали мягкий шарф, и уже через пару мгновений он оказался на шее парня, обмотанный им так, что скрывались все шрамы на теле. Если бы у него промелькнули хоть какие-то эмоции в этот момент, Эльза была бы счастлива больше всех на свете. Однако в его холодном сердце царила вечная злоба и пустота. Он некоторое время стоял над едой, что принесла девушка, но потом все же сел прямо на снег и начал спокойно есть. Зрелище со стороны казалось довольно жутким и очень странным.

Почему-то юноша всегда съедал то, что приносила девушка, а затем вымывал всю посуду в реке и аккуратно складывал на камне, чтобы она ее забрала. За несколько лет он не мог не заметить, что с каждым разом готовить у девушки получается все лучше.

Чуть позже он обязательно принесет чистые тарелки в ее комнату, а заодно подчистит следы ее похождений, ведь иначе она может пострадать за свою доброту. Но это произойдет несколько позже, когда она будет с гостями, а комната останется без присмотра.

Из всей деревни она и ее семья были единственными, кому он никак не хотел вредить, даже если учесть, что ее родители и брат иногда отзывались о нем довольно плохо. Впрочем, за несколько столетий юноша уже привык к оскорблениям в свою сторону и частым проклятиям из уст жителей. Если бы для него это было важным, он бы запугал жителей каким-нибудь незатейливым, простеньким и излюбленным способом злых духов, но ему было все равно. Проклятия людей никак на него не влияли, и уж тем более никто из них не мешал ему спокойно жить в горах.

***

Пока молодой человек спокойно ужинал, Эльза согревалась под большим теплым одеялом, дожидаясь прихода гостей. Их голоса были слышны еще до того, как они подошли к дому, а вскоре они раздались уже и в соседней комнате. Эльза только и успела подняться с кровати, поправляя прическу и платье, как в ее комнату постучала мама.

– Эльза, гости пришли.

Распахнув дверь, она мило улыбнулась матери, надеясь, что на ее лице никак не отражается взволнованность после маленькой прогулки.

– Решила переодеться?

– Да, мне захотелось надеть это платье. Что скажешь? – Эльза покружилась на месте.

– Хороший выбор, идем. Отец как раз подошел.

Эльза кивнула и, закрыв дверь в свою комнату, направилась за матерью. В главной и самой большой комнате ее уже ждали. Две супружеские пары, проживающие по соседству, их трое детей и три подруги Эльзы. Все они бурно обсуждали прекрасную погоду этим днем, не забывая, конечно, сетовать на Господина Горных Дорог. По мнению девушки, они это делали уже по привычке, даже не понимая, правда это или нет, ведь уже давно ничего страшного не случалось ни с кем. Эльзе за такое поведение гостей стало очень обидно, хотя она понимала, что ее чувств никто не разделял. Впереди ее ждал очередной вечер с глупыми рассуждениями местных жителей и болтовней подруг.

========== Глава 2 ==========

Мягкий солнечный свет проникал в комнату сквозь плохо зашторенные окна, отчего все вокруг казалось слишком коричневым и теплым. Эльза не могла оценить обстановку: она мирно спала и видела очередной сон о Господине Горных Дорог. По крайней мере, она всегда верила в то, что видит именно его.

Каждый раз перед ней представал высокий юноша, работающий в кузнице. Крепкий, не обделенный мышцами, что естественно при такой работе. Его черные волосы завязаны в хвост, хотя некоторые непослушные пряди падали на безумно красивые голубые глаза. Они были похожи на чистый тонкий лед, сквозь который пробиваются лучи солнца. Очень часто он стоял к Эльзе в профиль, поэтому легко можно было заметить его длинный нос с горбинкой и тонкие губы, нередко расплывающиеся в довольной улыбке. Иногда он отходил в сторону, чтобы выпить воды, которая стекала по его подбородку, капая на грязную льняную рубашку и кожаный фартук, местами протертый и заштопанный.

Эльза всегда любовалась им, но в то же время думала о том, как он стал Господином Горных Дорог, как он изменился. Почему-то именно в этом сне она и увидела эти изменения. Раньше сон заканчивался на том моменте, когда юноша поворачивался к ней спиной, сейчас же действие пошло дальше. Эльза заметила, как рубашка повисла на нем, словно на вешалке, местами порвалась и совсем потеряла цвет. Черные волосы теперь не были завязаны в хвост, а падали на плечи, они стали неровными и грязными. Через мгновение парень встал ровно, насколько это было возможно, ведь теперь четко проглядывалась его сутулость. От его прежнего крепкого телосложения осталась лишь чрезмерная худоба. Он медленно повернул голову и взглянул туда, где стояла Эльза.

С негромким криком на вдохе, девушка резко открыла глаза, вцепившись в собственное одеяло. Сердце колотилось как бешеное, а в груди растекался жидкий металл. То, что она увидела, сильно напугало ее. И дело было не в мертвой бледности кожи и ее голубизне, даже не в грубом шраме, проходившем от центра лба через глаз и вниз по щеке. Все было из-за глаз. Их блеск и красота померкли, сменившись адским холодом и равнодушием. За ними не было ничего, кроме пустоты, наполнившейся болью и злобой.

***

Хозяин этих глаз даже не думал о том, что юная Эльза увидит его во сне. Впрочем, ему было все равно. Как всегда. Он уже который час бродил среди скал, где умер сотни лет назад, где все для него изменилось. Перед глазами невольно встала картинка прошлого.

Дикий страх в груди растекался по всему телу, заполняя каждую клеточку и отравляя душу. Осознание, что он совершил ошибку, пришло буквально за секунду до невыносимой боли во всем теле. Последующие несколько часов показались ему самыми страшными и жестокими. Он ощущал, как сломанные кости впиваются в его мягкие ткани и внутренние органы, как изрезанная плоть жжется, и припекает горячая алая кровь, в то же время контрастируя со снегом и глыбами льда на его теле. Вокруг царила тьма, не было ни единого звука, кроме его криков, наполненных отчаянием и болью.

Он даже не понял, когда та боль стала утихать, а на ее место пришел пустой холод, наполнивший его с головы до пят. Сердце стало биться медленнее, словно с неохотой, и первое время покалывало, как руки, когда держишь их на лютом морозе долгое время. Ему хотелось сесть перед камином с выпивкой и завернуться в теплое одеяло, чтобы согреться. Его перестало беспокоить хоть что-то кроме замерзшего тела. Ни родители, ни то, что он упал с обрыва и сломал все, что только можно было сломать. Ни белая лисица, с таким изяществом расхаживавшая вокруг него и слизывавшая кровь, которая успела превратиться в лед. Снежный массив, придавивший его, не стал помехой для того, чтобы подняться на ноги и направиться в сторону дома.

Юноша долго шел, ни разу не остановившись на отдых и сон. Его не волновала усталость или голод, единственное, чего он хотел, – согреться. Однако даже эти мысли не вызывали в нем никаких эмоций. Понимать это он начал, лишь добравшись до конца тропы, до камня, за которым скрывался поворот в его деревню. Его отец в который раз собирался идти в горы, чтобы отыскать сына. Он звал его по имени, но даже его голос не смог пробудить в нем хоть толику чувств. Он вышел из-за камня, и в глаза ему ударило яркое зимнее солнце. Зрачки моментально сузились до крохотных черных точек, но юноше было все равно, он даже не пытался прикрыть глаза рукой. Огромное поле, покрытое снегом, сверкало так, будто на него рассыпали все бриллианты мира. Ближе к реке и лесу виднелись небольшие деревянные домики, а чуть в стороне – кузница отца, стоявшего сейчас в нескольких метрах от сына.