Текст книги "Phoebe "Фибиана" (СИ)"
Автор книги: J. Dell
сообщить о нарушении
Текущая страница: 7 (всего у книги 16 страниц)
Сразу же после ухода ходячего тестостерона, я позвонила директору колледжа (да, у меня был её номер, а у неё мой потому, что я была сумасшедшей и ей нужно было следить за мной: если ты здоров по бумагам – это ещё не значит, что ты стал нормальным) и сказала, что мне очень плохо. Директриса несколько раз попыталась поймать меня на лжи, задавая разные вопросы и иногда повторяя их. К её несчастью, врать я умела просто мастерски: опыта к счастью было много.
Ближе к часу вернулась моя блудная Фиби. Девушка была жутко уставшей и в буквальном смысле валилась с ног. Я не стала бросаться на неё из-за того, что она подсунула мне Кейна и не стала спрашивать её о том, как она провела вечер, потому что: а) это было бесполезной тратой времени и б) по ней и так всё было видно. Я помогла Фиби дойти до кровати, по дороге сняв с неё пальто, а затем уложила её податливое и еле держащееся тело на кровать, сняла с её ног полусапожки на 15-ти сантиметровом каблуке (как только она могла на них столько проходить?), кинула их на пол и укрыла одеялом.
Мне было жутко скучно: Фиби спала, а Ханна не брала трубку, поэтому всё, что мне оставалось, это только сидеть на полу, подперев спиной холодную стену и думать о том, о чём не надо было думать. Через несколько долгих минут я поняла, что это не самое лучшее времяпрепровождение, поднялась и решила сделать уборку.
Я закончила к трём часам. Фиби всё ещё спала, поэтому я взяла на себя смелость и негромко включила телевизор, решив досмотреть остальные части форсажа. Я даже дозвонилась до Хлои, предложив ей составить мне компанию, но та отказалась, сказав, что чёртовы миссис и мистер Мортон очень соскучились по дочери и хотят провести с ней неопределённое количество времени. Она по-сестрински посоветовала мне запереться на все замки и несколько дней даже носа из-за двери не высовывать. Я бы её с радостью не послушала, если бы мне было куда и к кому идти, вот только правда была в том, что кроме Фиби и Хлои друзей у меня не было. От этой мысли мне стало только грустнее. Мне вообще следовало поменьше размышлять: так лучше как для меня, так и для окружающих.
Я сидела на диване и смотрела уже пятую часть фильма, когда поняла, что мне стало как-то слишком жарко. Первое, что я сделала, это потрогала лоб, но он был холодным. Это говорило только об одном: я горела изнутри! Я бросила быстрый взгляд на настежь открытые окна, прохлады от которых я не чувствовала точно так же, как и не чувствовала холода от мороженого..
– Вот чёрт! – в голос выругалась я, вскочив с дивана и побежав к аптечке, пытаясь найти что-нибудь жаропонижающее и взять градусник.
Поиски нужных таблеток не приносили результатов, отчего у меня начиналась паника и как следствие мне становилось только жарче. Я разозлилась, вывернула всё содержимое аптечки на стол и, нервно перебирая упаковки с лекарствами, ждала пока пройдёт 6 минут, чтобы вытащить градусник.
“37.6! О Боже, Фиби меня убьёт!” – меня передёрнуло от мысли о предстоящих нескольких днях. Я боялась болеть и на то были причины.. В таком состоянии я не могла контролировать себя: начинала говорить странные вещи, кричать как резаная и судя по последним событиям мой голос сильно окреп, набрал силы, так что кричать я буду громко, а что ещё хуже, они.. они снова начнут свои мучительные действия в моей голове. Одновременно долбанная тысяча голосов будет выносить из моей головы остатки мозга. Будет больно. Очень больно и я ничего не смогу с этим сделать. Даже целая гора таблеток не поможет мне остановить их. В общем, я болеющая, гораздо хуже меня просто сумасшедшей. Я ведь упоминала о тех глупостях, что делала, да? Так вот, то, что я буду делать в течение последующих нескольких дней пока температура не спадёт, не сравниться с тем, что я творила до этого. Лучше всего будет, если Фиби привяжет меня к кровати, заклеит рот скотчем и оставит сгорать в агонии. Ужасно? Да. Жестоко? Да. Но правда в том, что только так я не наделаю глупостей и вреда для соседей поменьше будет. План вроде бы идеальный, вот только Фиби никогда на такое не согласится.. Она скорее как мама-наседка будет глаз с меня не сводить и обрубать на корню малейшие поползновения навредить себе.
Я знала, что мне ничего не поможет, но несмотря на это открыла и выпила весь флакон с микстурой от горла, несколько, а если быть точной, то 8 таблеток от температуры и даже сделала себе несколько уколов обезболивающего или чего-то там в шею. Это произошло спонтанно. Лёгкий толчок к действию и меня уже не остановить.. Я даже не знала, какое именно лекарство я себе ввела. Да, да, это было глупо и безответственно, но.. я ничего не могла с этим поделать. Глупости и такое недоразумение как я всегда были неразделимы.
С каждой последующей минутой мне становилось только хуже. Я знала, что таблетки сильно не подействуют, да и ждать хоть какого-то малейшего результата придется ещё очень долго. Мне было жутко жарко и я не придумала ничего лучше, как открыть окно настолько широко, насколько это было возможным и забраться на подоконник, будучи одетой в коротенькие шортики и тоненький топ, едва прикрывавший грудь.
На улице шёл дождь и его капли попадали на мои оголённые ноги. Я их не чувствовала, а только видела. Ничего не ощущать на самом деле отвратительно, кто бы и что не говорил. Всё, что я чувствовала, это только жар внутри себя, который плавил мою кровь и разъедал органы изнутри. Миллион ужасных мыслей пронесся в моей голове и я была так сосредоточена на всех тех вещах, которые представляла, что не сразу услышала как заскрипел пол под чьими-то ногами. Я обернулась на звук и встретилась с гневным взглядом ещё не причёсанной Фиби.
– Что, чёрт возьми, ты по-твоему делаешь? Ты разве не видишь, что идет дождь и не чувствуешь этого дикого холода?! Я замёрзла даже лёжа в теплой одежде под одеялом! И вообще.. почему ты сидишь на подоконнике? Ты можешь упасть.. или я чего-то не знаю? Вдобавок ко всем странностям ты ещё и летать научилась? Ли, если ты.. – она была так зла. Видели бы вы её лицо! Да она прибить меня была готова! Было страшно, но мне пришлось пришлось прервать её тираду.
– Я заболела, – признаваться нужно сразу. Это похоже на то, как отрывают скотч от тела: раз – и всё! Не было смысла тянуть, ведь с каждой секундой промедления было только боязнее. В случае с Фиби я даже глаза зажмурила, чтобы не видеть её реакции.
– О нет! Нет, нет, нет, нет, неет! – это очень сильно напоминало мольбу.
Я медленно и осторожно приоткрыла глаза после того, как девушка закончила осыпать высшие силы проклятиями. Фиби на самом деле была не такой злой, какой я думала она будет. Присматривать за мной и так не всегда просто, а теперь, когда я ещё и заболела.. Девушка лучше всех знала, сколько глупых поступков я совершу или сколько бессонных ночей мы проведём сидя на диване, употребляя бесчисленное множество кофеина, чтобы не уснуть, потому, что если кто-то из нас позволит себе закрыть глаза, это может обернуться полной катастрофой. В лечебнице у нас не было спасительного кофе: там у нас были только люди в белых халатах, которые не любили церемониться.
– Ну почему, почему ты не могла заболеть через пару дней, а? – всё ещё возмущаясь, подруга стала стаскивать меня с подоконника.
– Извини, ты же знаешь, я не хотела, – я сделала самое невинное лицо, на которое только была способна, и Фиби смягчилась: жалостливо сведённые брови и слегка надутые губы всегда действовали на неё именно так, как мне было нужно.
– Немного поздно для сожалений, – девушка закрыла окно, усадила меня на диван и села рядом. – Проблема в том, что мне позвонил отец. Он хочет, чтобы сегодня я приехала домой. Он сказал, что нам о многом нужно поговорить.. ну да ладно, это неважно, ты для меня дороже чем он и я не собираюсь оставлять тебя одну..
– Нет, нет, нет, Фиби, ты должна поехать! – возмутилась я, глядя в её светлые, полные сомнения, глаза. – Отец сам позвонил тебе и я никогда в жизни себя не прощу, если из-за меня ты упустишь возможность с ним поговорить. За меня не беспокойся, я справлюсь, – сказала я прежде, чем поняла, что это наверное была самая огромная ложь в моей жизни.
– Ты хоть сама веришь в то, что говоришь? В течение пяти минут после моего ухода ты либо сломаешь себе что-нибудь, либо пойдёшь людей пугать! Нет, кто-то обязательно должен за тобой присмотреть и это не обсуждается. Я позвоню Хлое, – сказала подруга, собравшаяся идти в другю комнату за телефоном, когда я остановила её и любезно проинформировала о том, что моя сестра немного занята из-за приезда её проклятых родителей.
– Фиби, я смогу провести пару часов без тебя и ничего страшного не произойдет, – даже не знаю кого я пыталась убедить больше: её или себя?
– Да да да! Вот только когда ты так говоришь, то обязательно куда-нибудь вляпываешься, – в принципе она была права, но тем не менее мне всё равно хотелось возразить: я же в конце-то концов не была маленьким ребёнком! Фиби как и всегда в таких случаях не дала мне и рта открыть потому, что она всё уже решила. – Я найду человека, который посидит с тобой пока меня не будет, и даже не пытайся устроить скандал потому, что мне плевать, это не обсуждается: я не оставлю тебя наедине с тобой, – Фиби не собиралась сдавать позиций и слушать меня.
– Ну отлично! Будете носиться со мной, как с маленьким ребенком, – проворчала я вслух и, резким движением схватив пульт, включила телевизор.
– Не капризничай. Я договорилась: кто-нибудь приедет через час, а пока побудешь под моим присмотром, – через долгие пять минут разговора по телефону в спальне объявила Фиби и уселась рядом со мной на диване.
– Ну спасибо! – недовольно буркнула я и громко закашляла.
– Всегда пожалуйста, – Фиби никак не отреагировала на мой раздражённый тон, а просто погладила меня по спине. – Как ты думаешь, зачем отец меня позвал?
– Не знаю, может он хочет наладить отношения, – предположила я, всё ещё злясь на неё за то, как она со мной поступает. Фиби всегда умела мастерски переводить тему и не обращать на меня и моё недовольство внимания.
– Зачем ему это? Он три года видеть меня не хотел, а сейчас что? Он вдруг понял, что у него есть дочь? Это как-то странно, не находишь? Надеюсь он позвал меня для того, чтобы сказать, что он разводится с этой мигерой, – предположила подруга и у неё даже глаза засветились.
– Может, – я пожала плечами. – Не узнаешь, пока не съездишь, – слегка улыбнувшись, произнесла я и, буквально спихнув её с дивана, отправила собираться.
Я всячески пыталась отвлечься и не обращать внимания на то, как мне медленно становилось только хуже. Я знала: это ещё только начало. Температура продолжала расти, а действия таблеток, которые не сильно облегчат мои муки, нужно было ждать ещё несколько часов. Посредством голосов, которые разговаривали между собой о каких-то собаках, демонах и о стерве с белыми волосами, моя головная боль становилась только сильнее. Я бы с радостью заткнула их, вот только сделать это было не в моих силах. Помимо всего этого, мне было чертовски жарко. Я пыталась вразумить Фиби и воззвать к её жалости, но она и слушать меня не хотела. Девушка строго-настрого запретила мне открывать окна и сидеть на подоконнике. Я пообещала, что не буду этого делать, что было абсолютной ложью. Внутри у Фиби был неплохой детектор лжи, который иногда мог определять моё враньё и было похоже на то, что он сработал потому, что она сняла ручки с пластиковых окон и положила в свою сумочку. Я была на пике ярости, накричала на девушку и, осыпая её проклятиями, открыла морозильник, чтобы выгребсти из него весь лёд. Мне было плевать, что она скажет: в конце-то концов она не была моей мамой! Я была не в себе больше, чем обычно, в отличии от Фиби, которая как здравомыслящий человек не стала отвечать на мои нападки и на всякий случай подходить ко мне. Конечно, она прекрасно знала, чем это может закончится.
Подтянув к дивану стул и положив на него свои худые ноги, я стала равномерно раскладывать на них кусочки льда. В обычном нормальном состоянии я бы не смогла сидеть с чем-то холодным на открытых участках тела потому, что оно прилипает к коже и обжигает её, оставляя отвратительные красные следы. Я была относительным “профи” в этом деле, поэтому делала всё аккуратно: положила лёд на вырез груди, по возможности разложила его на руках и на лице, после чего закрыла глаза, пытаясь расслабиться. Мне жутко хотелось захныкать от бессилия: я не чувствовала холода и моё тело продолжало гореть изнутри. Ну ладно, было немного легче, но не на столько, чтобы я вопила от радости.. Господи, да кого я обманывала?! Мне не становилось лучше.
Я как могла старалась не обращать внимания на оживлённые диалоги, которые вели голоса в моей голове и сфокусировала слух на музыке, доносившейся из телевизора, в который раз пытаясь расслабиться.
– Какого, мать твою, чёрта?! – закричала Фиби, заставив меня вздрогнуть и разбросать часть льда по полу. – Ты совсем спятила?! А ну-ка быстро убрала всё это!
– Не кричи и так голова раскалывается, – у неё совершенно не было совести. Она, конечно, знала, что лучше для меня, но из-за её нежелания понять моё состояние и помочь мне, я проходила через ужасные мучительные пытки.
– Я найду на тебя управу! В этот раз тебе повезло потому, что мне уже пора уходить, но в следующий ты так просто не отделаешься, – недовольно фыркнув, девушка открыла дверь (да неужели?) и напоследок произнесла несколько фраз, адресованных не мне, а кому-то стоящему на пороге. – Проследи за тем, чтобы она не делала глупостей и заставь её убрать этот чёртов лёд с тела!
Дверь громко хлопнула и я осталась наедине с моим надзирателем. Я знала правила приличия, но мне было так плохо, что меня абсолютно не волновало как я, непричесанная и раздражённая, буду выглядеть в глазах неизвестного. Этот кто-то не особенно стремился показываться мне на глаза, поэтому мне самой пришлось повернуть и без того еле держащуюся на плечах голову в сторону стоящего у двери.. чёртового Кейна! Моему удивлению не было предела. Я думала, что у меня галлюцинации и что я принимала желаемое за действительное, поэтому несколько раз поморгав, я удостоверилась, что это именно он и был..
Парень осмотрел меня с ног до головы и, вопросительно изогнув бровь, зациклил внимание на тех участках тела, где всё ещё были разложены уже изрядно подтаявшие кусочки льда.
– Как она смогла уговорить тебя на это? – единственный вопрос, который меня волновал.
Кейн ещё с минуту простоял у двери о чём-то думая и глядя как бы сквозь меня. В конце концов сдвинувшись с места, парень направился ко мне для того, чтобы сесть рядом.
– Она сказала, что это вопрос жизни и смерти. Твоя подруга очень учтиво опустила огромное количество подробностей, – недовольно прошипел Кейн, перещелкивая каналы на телевизоре.
“Чёртова, чёртова, чёртова Фиби! Она уже второй раз умудрилась отправить его ко мне.. Лучше бы ей сегодня не возвращаться потому, что теперь её сводничество я так просто не оставлю!”
– И ты вот так сразу согласился? – я не верила, что он делал это просто так: болеющая я определённо не входила в его планы.
– Конечно.. нет! Я был ей должен и она ловко этим воспользовалась, – злость читалась в каждом его слове, но я раздражалась вместе с ним. Не то, что бы мне не нравилось его присутствие, просто являться причиной его недовольства было неприятно настолько, что мне захотелось закатить скандал по этому поводу: такие жертвы мне не были нужны.
– Можешь уходить, – как можно безразличнее прошептала я и махнула рукой в сторону двери. Не обращая на Кейна внимания, что на самом деле оказалось даволи-таки сложно сделать, я стянула полотенце со спинки дивана и принялась вытирать воду от растаявшего льда. – Если ты меня не услышал, то повторю: можешь уходить. Я ничего ей не скажу.
Чёрт, я всё-таки не смогла сдержаться и взглянула на него. Я, конечно, надеялась, что он останется и всё такое, вот только выражение лица Кейна стало жестким (видимо ему не понравилось, что я выставляла его за дверь) и, встав с дивана, парень направился в сторону выхода. В тот момент как только он поднялся, моя голова начала разрываться от сильнейшей вспышки боли. Я не могла допустить, чтобы Кейн вернулся и мне пришлось терпеть, терпеть и терпеть, сохраняя спокойное выражение лица, эту чудовищную агонию. Я старалась как могла, но острая боль в висках, затылке, да и вообще по всей голове, заставила меня сжать челюсти, а ногти на пальцах рук, сжавшихся в кулаки, глубоко вонзиться в кожу. Парень почти ушел, но в тот момент, когда его рука оказалась на ручке двери, из меня вырвался стон. Я, конечно, надеялась, что он ничего не услышав, ушёл, поэтому переместилась с дивана на пол так, что мои коленки с глухим звуком ударились о твёрдую поверхность. Я согнулась пополам и, обхватив голову руками, заплакала. Прошло несколько мучительно долгих минут прежде, чем ладони Кейна оказались на моих плечах. Он опустился передо мной на колени и обнял, прижав мою голову к своей груди. Парень покачивал меня из стороны в сторону как маленького ребёнка, кем я себя в принципе и чувствовала. Тепло его тела успокаивало, но не на столько, чтобы боль ушла.
– Попытайся расслабиться, – шептал он мне на ухо, пока я продолжала стонать (хотя хотелось кричать) и морщиться от боли. Кейн бережно гладил меня по голове так же касаясь и моих рук, которые всё ещё находились там. Он даже поцеловал меня в висок и если бы не обстоятельства, я сочла бы это очень милым.
Именно так мы и просидели около пяти минут, пока мне не стало легче и бесконтрольные слёзы не перестали литься по моим скулам и щекам. Кейн отстранил меня ровно настолько, чтобы заглянуть своими зелёными в мои янтарные глаза. “Готова поспорить, что выглядела я просто ужасно”.
– Что с тобой? – совершенно серьёзным шепотом спросил парень.
– Я заболела, – дрожащим голосом ответила я так, как будто это должно было всё прояснить. До меня не сразу дошло, что мне нужно всё ему объяснить. – Когда я болею, то мне плохо настолько, что ничего не помогает. Вследствие этого я начинаю делать глупости, например как со льдом.
– А если бы я ушёл? – укорительно спросил парень, слегка выгнув правую бровь. Должна признать ему это чертовски шло.
– Я не ребёнок, Кейн. Я бы справилась. Я не хочу, чтобы ты тратил своё время няньчась со мной, – возмутилась я, но мимо воли уткнулась ему в грудь. “Как по-взрослому”.
– Еще какой ребенок, – хмыкнул Кейн и начал вставать, поднимая с пола и меня. – Давай усадим тебя на диван.
– Нет! – завопила я не зная почему и вырвалась из его рук. В ту же секунду я пожалела о том, что сделала резкое движение потому, что ноги предательски подкосились и я почти упала на пол, когда Кейн поймал меня. Мне стало ещё жарче и вряд ли из-за болезни. Я больше верила в то, что это от близости самого горячего парня из всех, которых я видела в этом городе. Я горела изнутри и мне было просто необходимо как-то остудиться. И тут мне в голову пришла просто замечательная идея, поэтому я заявила: – Я хочу в ванную.
Конечно, он будучи нормальным человеком подумал, что я хочу полежать и понежиться в теплой воде, вот только на самом деле я хотела совершенного противоположного. Я хотела принять ледяную ванну.
Кейн ничего не ответил, а просто взял меня руки и отнёс туда, куда я просила. Когда он меня поднимал, то очень странно нахмурился: возможно из-за того, что я была слишком лёгкой. Тем не менее этот парень не проронил ни слова даже после того, как аккуратно усадил меня на край ванны, после чего очень кстати отвернулся, позволив мне открыть кран с холодной водой. Я чувствовала себя маленькой девочкой, которая пытается обмануть взрослого дяденьку, выполняющего по просьбе Фиби роль моего отца. Меня нервировало то, что Кейн всё ещё находился рядом и не уходил. Я взяла на себя смелость и намекнула ему на то, что ему следовало бы подождать меня на диване. Парень без возражений направился прямиком к двери, но вместо того, чтобы выйти из ванной комнаты, закрыл её на ключ. “А вот это не добрый знак”, – подумала я, ощущая рёбрами бешеный стук моего сердца. Моя маленькая выходка могла стать не такой уж и маленькой. На мой немой вопрос, Кейн пробормотал что-то невразумительное о том, что я могу упасть или пораниться, поэтому одну он меня не оставит. Мне, конечно, нравилась его черезмерная забота, вот только моя новая “мамочка” тонко намекала на мою неуклюжесть и беспомощность.
– Мне нужно раздеться, – прошипела я, выжидающе глядя в его стальные глаза.
– Так раздевайся, – сдерживая улыбку, преспокойно ответил Кейн, выдерживая мой возмущенный и полный раздравжения взгляд. – Я никуда не уйду.
Я фыркнула и замотала головой, всё ещё не веря, что это происходило со мной.
– Отвернись хотя бы, – я не просила, я требовала.
Парень забавлялся глядя как злюсь и пытаюсь контролировать свою ярость. Этим он выводил меня из себя ещё больше и если бы он не отвернулся, то прости меня, Господи, ибо я бы серьёзно согрешила..
– Чего я по-твоему там не видел? – спросил Кейн, сложив руки на груди и искоса поглядывая в зеркало. От одной мысли о том, что он снова увидит меня в белье или даже без него, я покрылась мурашками и моё тело ослабело настолько, что я чуть не свалилась прямиком в ванную. Этот чёртов парень сводил меня с ума одним лишь своим видом..
– Меня.. ты не видел там меня, – недовольно огрызнулась я, решительно стянув с себя нижнее бельё.
На мой немного раздражённый выпад Кейн всего лишь усмехнулся и посмотрел в окно, в то время как я залезала в наполненную ледяной водой ванную. Я ощутила дикий холод каждой клеточкой кожи. Чувствовать как твоё тело прокалывают миллионами иголок было на самом деле не очень приятно: я была готова вылезти из воды, но я не сделала этого потому, что этот леденящий холод дарил мне облегчение, которого мне так не хватало. Приятная эйфория продлилась недолго: всего через несколько секунд вода начала теплеть, становясь просто прохладной, не более. Мне хотелось рвать и метать! Хотелось кричать от злости. “А чего я ожидала? С таким выродком как я никогда не будет иначе! Я всю жизнь буду сгорать в чёртовой агонии потому, что родилась не такой как все нормальные люди!” Слёзы жгли глаза от той чудовищной несправедливости, которую я получила в тот самый момент, когда появилась на этом свете. Я, как и каждый раз в такие моменты, задумалась о том, чтобы проститься с жизнью, лишь бы эти мучения закончились.. Прошло только несколько часов с начала болезни, а я уже была готова сдаться: у меня не осталось сил на борьбу. Я собиралась закатить истерику, пока не услышала чересчур сладостного голоса какой-то девушки, поющей что-то о том, что не стоит переходить за грань. Это был телефон Кейна. Я не стала думать о выборе его музыки, а просто закрыла глаза, пытаясь успокоиться и проглотить те рыдания, что просились наружу. Процедура самоуспокоения не заняла много времени, поэтому я успела увидеть как парень вытащил телефон из заднего кармана своих чёрных, узких и сексуально облегающих джинс и ответил.
– Это Фиби, – прокашлявшись, объявил он и обернулся. Взгляд Кейна прошелся сначала по полу, где лежала вся моя одежда, а затем и по мне. Его нахмуренное и обеспокоенное лицо не предвещало ничего хорошего. Еле слышный голос Фиби доносился из динамика его телефона, давая мне все основания полагать, что меня в ближайшее время ждут неприятности. С каждой секундой, что парень смотрел на меня, его взгляд становился всё мрачнее и мрачнее. Выражение его лица стало жёстким и никакой нежности больше не осталось. Когда Кейн стал говорить, я ещё ближе поджала свои ноги к груди, пытаясь восстановить своё дыхание, которое сбилось и стало учащённым из-за внезапно нахлынувшего страха. В последний раз я чувствовала себя настолько трусливо в клубе, когда встретилась с моим “братом”. Голос Кейна звучал безэмоционально и холодно. – Я тебя понял, Фиби.. Она? Она в ванной.. Нет.. Нет, она не пыталась залезть в холодильник.. – он улыбнулся и его лицо смягчилось. Я в который раз задалась вопросом: почему, чёрт возьми, его настроение было настолько переменчивым? Ответ для меня был очевиден: Кейн был таким же чертовски ненормальным как я или как те, кого я встречала в лечебнице! – И долго мне с ней нянчиться?.. Хорошо.. Что ты только что сказала?.. Ты уверена, что она способна на такое?.. Надеюсь, что нет, иначе.. Ладно, я проверю.
Засунув телефон обратно в карман джинсов, Кейн стремительно направился ко мне.
“Господи, пожалуйста, сделай так, чтобы он не проверил температуру воды”, – мысленно взмолилась я, прекрасно осознавая, что меня ждёт после того как он это сделает, а Кейн это сделает.. В горле пересохло, сердце пульсировало в груди, а глазам так и хотелось зажмуриться.
В считанные секунды парень оказался рядом и, опустившись на корточки, чтобы быть со мной на одном уровне, недоверчиво посмотрел на моё напряжённое лицо, после чего погрузил свою руку в воду..
– Ты спятила?! Захотела заживо замёрзнуть? Чем ты вообще думала! – рычал Кейн, хватая полотенце и вытаскивая меня из воды. Он был зол, очень очень зол. Я не могла понять о чём он думал и какие последствия меня ждут: по его стеклянным глазам невозможно было хоть что-то понять. Ну разве только, что парень в ярости и лучше его лишний раз не трогать. Небрежно и жёстко схватив меня за плечи, Кейн поставил меня на ноги и закутал в полотенце. Мне чертовски сильно не нравилось то, как он вёл себя со мной. Да, я сделала глупость, но это же не повод вести себя подобным образом! Руководствуясь определённо не мозгом, а чем-то другим, я хотела было возразить, но передумала в тот момент, когда открыла рот и встретилась с его бездушным взглядом. Парень посмотрел на меня, потом на ванную, наполненную холодной водой, снова зарычал и вышел, звонко хлопнув дверью.
Парень был взбешён и меня это действительно пугало. Воспользовавшись временем, что он мне дал, оставив наедине, я смогла отдышаться, заверить себя, что во всём виновата Фиби, которая забрала ручки от окон и промокнуть капельки воды с кожи полотенцем.
Через несколько минут дверь резко открылась и уже не такой злой Кейн вошёл в помещение, заострив свой взгляд на моём лице, как будто он ожидал раскаяния, сожаления или что он там себе думал увидеть? Я должна была отдать ему должное: его взгляд не скользил по моему хрупкому и беззащитному телу, прикрытому только бельём, которое я успела одеть буквально за несколько секунд до его прихода. Кстати говоря оно было чёрным и кружевным. Это вышло не специально. Возможно я и помнила что-то о том, что Кейну нравятся кружева, но “нарядилась” я так только из-за того, мне тоже нравились кружева.
Не произнеся ни слова, что очень раздражало, парень поднял меня на руки так бережно, как.. пакет со вкусной едой внутри и понёс в гостинную. Там меня ждал “сюрприз”: на диване лежало два пледа и моё одеяло. Прежде, чем я успела предположить для чего они понадобились Кейну, его сильные руки уже укутывали меня в плед. Я, конечно, попыталась воспротивиться, но у меня ничего не вышло, потому что: а) он объективно был сильнее и б) моё тело ослабло настолько, что практически не хотело делать то, что приказывал ему мозг. Только благодаря моему состоянию Кейн смог закутать меня в два пледа, усадить на диван и укрыть одеялом.
– Какого чёрта, ты, закутал меня как новорождённую? – выгнув бровь, спросила я, когда поняла, что не могла пошевелиться.
– Чтобы тебе было тепло и ты не смогла больше наделать глупостей, – парень еле заметно ухмыльнулся. Он, чёрт возьми, ухмыльнулся! Ему что, нравилось мучить маленьких девочек, лишая их возможности двигаться?! Мало того, что мне было жарко и я никак не могла избавиться от этого всепоглощающего чувства, так теперь я начинала кипеть изнутри в прямом смысле этого слова. – Скажи мне пожалуйста, чем ты думала, когда решила открыть холодный кран?
– Тем же, чем и обычно, – огрызнулась я, пытаясь сохранить спокойствие и сдержать огонь, выжигающий все внутренности. Моего терпения хватило всего лишь на несколько минут прежде, чем я с отчаянием начала хныкать, что мне жарко.
– Фиби сказала, что тепло тебе поможет, – ЧЁРТОВА ФИБИ И ЧЁРТОВ УПЕРТЫЙ САДИСТ! Да, тепло и правда могло унять жар, вот только для того, чтобы мне стало лучше, я должна была пройти через агонию по сильнее той, которую испытывала сейчас. Добровольно я бы никогда на такое не согласилась..
Кейн сидел рядом со мной, не обращая никакого внимания на те попытки, что я пыталась предпринять для того, чтобы выбраться. Парень просто смотрел телевизор, развалившись на моём диване как подобает королю на троне.
– Кееейн, – протяжно позвала я, но парень даже глазом не моргнул. – Кейн, освободи меня: ты слишком перестарался, я не могу пошевелить руками, – я пыталась быть милой и дружелюбной, вдруг это его разжалобит? Он меня не слушал. Я ненавидела, когда меня игнорировали. Чувствуя, проступающие капельки пота на лице, я откинула голову и сквозь удушливые слёзы прошипела:
– Кейн, чёрт тебя дери, если я в течение следующей минуты не смогу свободно пошевелить хотя бы одной частью своего тела, то я начну истерику.
Парень повернул своё бесстрастное лицо ко мне. Сквозь маску безразличия я смогла заметить тень сомнения на его идеальном личике, когда тот осмотрел свою работу. Недоверие к моим словам и желание для меня “лучшего” было слишком сильным и Кейн вернул голову в прежнее положение, снова уставившись в треклятый телевизор!
Спустя несколько неудачных попыток выбраться или хотя бы пошевелиться, у меня действительно началась жуткая паника, усугублявшаяся бессмысленными разговорами несмолкающих голосов и ужаснейшей головной болью. Моё горящее тело не делало ситуацию более спокойной, скорее наоборот, мои попытки стали отчаяннее. Я чувствовала себя рыбой, пойманной в сети. Сердце бешено стучало в груди, в глазах появлялись маленькие белые звёздочки, сделать вдох стало сложнее, а выдохнуть практически невозможно. Нехватка кислорода вызвала спазм всех мышц и в глазах стало слишком темно..
Поначалу Кейн не обращал на меня внимания, но именно в тот момент, когда я притихла и из моих глаз полилась новая порция бесконтрольных слёз, парень понял, что что-то определённо не так. Буквально за несколько секунд он скинул всё то, что не давало мне двигаться и, обняв меня за плечи, прижал к своей груди, но я сопротивлялась. Я кашляла, пыталась восстановить дыхание, одновременно ударяя Кейна своими хрупкими кулачками по рёбрам и отбиваясь от него ногами. Я была чертовски зла, а его вне сомнений бесили мои действия. Кейн терпел даже несмотря на то, как сильно хотел меня ударить. Мне было плевать. Именно он был виноват во всём произошедшем! Именно из-за его действий я оказалась в ловушке и именно из-за него у меня началась паническая атака. Если вы думаете, что я признаю тот факт, что началось всё это с “тёпленькой” ванны, то вы ошибаетесь. Я же говорила, что когда болею, то делаю глупости, да? Так вот, есть ещё одна особенность: в этот период я никогда не признаю своей вины за содеянные поступки. Я просто нахожу человека, которого можно обвинить.
