Текст книги "Phoebe "Фибиана" (СИ)"

Автор книги: J. Dell

сообщить о нарушении

Текущая страница: 2 (всего у книги 16 страниц)

– Спасибо, конечно, но я так не думаю, – изогнув бровь, Фиби протянула мне бумажку.

Сначала я посмотрела на лист бумаги, а затем на подругу. Даже не знаю, действительно ли я хотела знать что там, но любопытство всё же победило. Я развернула лист, чтобы увидеть семь мужских имён. И что это значило? Я непонимающе уставилась на Фиби.

– Оу.. – протянула она и прикусила нижнюю губу, взглянув на список. Это говорило только об одном: она не хотела говорить мне, боясь моей реакции.

– Говори, – сделав глубокий вдох, сказала я и приготовилась.

– Эм.. Это очередь.. Эти парни хотят подкатить к тебе.

– Они действительно думают, что я отвечу им взаимностью? – раздражаясь прошипела я, прекрасно осознавая, что выбора они мне не оставили.

– Ты же понимаешь, что они не будут спрашивать? – это было скорее утверждением, чем вопросом.

– Мг, – я решила отвлечься и взяла карандаш в руки, чтобы списать с доски то, что и остальные.

Не успела я успокоиться, как через несколько минут снова передали записку, но только на этот раз не со списком, а с текстом.

“Детка, я буду ждать тебя через три часа возле фонтана. К.”

– Он же не серьёзно? – возмущённо спросила я у Фиби после того, как она просмотрела записку.

“Очень даже серьезно”, – ответил мужской голос в моей голове.. “Вот же ж чёёрт!” Я даже вздрогнула от неожиданности. В последний раз я слышала голоса около двух недель назад, поэтому уже и забыла как они донимали меня три года. Я только сейчас вспомнила, что утром не выпила таблетки, прописанные всё тем же психиатром.

– Эй, ты чего? – обеспокоенно спросила Фиби, нахмурив свои идеальные брови. – Даже карандаш сломала, что случилось?

Я посмотрела на кусок дерева в своей руке. Я и правда его сломала.

– Сделай вид, что говоришь со мной, – вздохнув попросила я у подруги. Та сначала ничего не поняла, нахмурилась, а потом кивнула. Именно так в лечебнице она и помогала мне скрывать подобные разговоры.

– Кто ты? – спросила я.

“Мики”, – беззаботно ответил мужской голос в голове.

– Что тебе от меня нужно, Мики?

“Что бы ты не шла к фонтану”, – он ухмыльнулся. Он ухмыльнулся?!

– Что?! – моё сердце точно так же, как и челюсть сжалось. Фиби бросила на меня настороженный взгляд.

“Ну что не понятного? Ты не должна идти к фонтану”, – его голос был уже не таким дружелюбным, скорее приказывающим.

– Почему? Что случится? – не то, чтобы я собиралась идти туда, просто интересно.

“Моя задача оберегать тебя, а не отвечать на дурацкие вопросы”, – недовольно пробурчал парень. Я не обратила на это никакого внимания.

– Твоя задача? – что это ещё за бред?

“Моя”, – обречённо и недовольно подтвердил Мики.

– Ну и кто же наказал тебя таким образом? – шепотом спросила я и снова обратила внимание на Фиби, которая смотрела на меня как на сумасшедшую, но любимую подругу.

“Ты задаешь слишком много вопросов. Теперь я хотя бы понимаю, почему она сама не говорит с тобой”, – фыркнув пробурчал парень.

У всех голосов была одна единственная схожая черта: они никогда не отвечали на вопросы. Это, знаете ли, бесило.

– В таком случае вы все могли бы заткнуться и перестать со мной разговаривать, – обиженно прошипела я, обратившись сразу ко всем. Я знала, что они меня слышат.

Мики исчез. Я даже не сомневалась в том, что именно так он и поступит. У нас с голосами взаимная неприязнь: они не нравятся мне, я не нравлюсь им. Так было всегда. Фиби не стала меня о чем-либо спрашивать: она как никто другой знала, что сейчас не стоит этого делать.

Глава 3

Из-за своего ослиного упрямства и абсолютного нежелания потакать чьим-либо приказам я хотела пойти к тому чёртовому фонтану, чтобы высказать этому “К.” всё, что думаю. Вот только незваные гости в лице голосов даже не дали мне об этом подумать: они устроили мне глобальный вынос мозга (в прямом смысле этого слова) в том стиле, в котором умели это делать. В общем, идея пойти к фонтану потухла так же быстро, как и загорелась.

Когда наступило время обеда, мы с Фиби поплелись в столовую. Есть не особо хотелось, но, чтобы не выделяться, я купила какой-то салат с зеленью и яблоко: остальная еда не внушала доверия и казалась несъедобной. Практически все столы были заняты шумными компаниями по 5-7 человек и только один был не занят: тот, который находился в самом углу. Тот факт, что никто не хотел за него садиться, напрягал, но делать было нечего. Ну не стоя же есть в самом-то деле?!

– С тобой всё в порядке? – ни с того, ни с сего спросила Фиби.

– Эм.. ну да.. а со мной что-то не так? – рассеянно пробормотала я при этом невинно посмотрев ей в глаза. Она была обеспокоена.

– Ты слишком молчаливая и это странно. Что тебе сказали в этот раз?

– Сказали, чтобы я не ходила к фонтану, – ровным безразличным тоном ответила я, откинувшись на стуле и откусив яблоко.

– Кто? Почему не ходила? – между пережевыванием своего салата голос Фиби звучал просто.. отвратительно и я невольно улыбнулась.

– Он сказал, что его зовут Мики. Не знаю, но он ясно дал понять, что его раздражают мои вопросы – ну я и не стала больше спрашивать, – я жевала яблоко и изредка поглядывала на других людей.

– Вот почему тебе нужно пить таблетки.

Да, таблетки были не только обязательным условием моего освобождения, но и необходимостью. Они помогали, они.. не давали голосам говорить, не давали мне срываться на истерику и причинять себе боль, когда ор был просто невыносимым. Я не говорила этого Фиби, но в последнее время таблетки перестали мне помогать. Если раньше мне было достаточно одной или двух на весь день, то теперь чтобы насладиться тишиной хотя бы пару часов мне было мало четырёх.

Глядя на Фиби стеклянным, затуманенным взглядом я вспомнила лечебницу. Я вспомнила те времена, когда просыпалась среди ночи от очередного кошмара, которого не помнила уже утром. Я вопила как ненормальная, плакала, царапала себя своими же ногтями до ужаса пугая персонал и подругу. В такие ночи Фиби забиралась с носом под одеяло и зажимала голову подушкой, чтобы не слышать моего душераздирающего животного крика, ожидая прихода врачей. Я видела слёзы и страх в глазах девочки, когда меня ремнями привязывали к кровати и вкалывали дозу успокоительного с каждым разом только увеличивая её. На утро меня освобождали потому, что уже не боялись моего сумасшествия. Царапины и раны заживали на удивление быстро, а в нормальное сознание я приходила только через 24 часа после укола. Это были ужасные времена..

– Я выпью их прямо сейчас, – пробормотала я после того, как водоворот страшных картин пронесся перед моими глазами. Ничего больше не хотелось: ни находится в этом колледже, где мне было не место, ни видеть радостные лица других людей, которые никогда не познают того, что вытерпела я за всю свою жизнь. Мне хотелось просто оказаться в своей постели и смотреть в потолок, слушая тишину.

Я вытащила из сумки пластинку с таблетками, когда к нашему столу подошло трое высоких, широкоплечих парней и блондинка, которая раньше всех нагло уселась рядом с Фиби. Парни, не дожидаясь нашего приглашения, сели прямо напротив нас.

– Я Мики, – улыбнувшись, лениво представилась девушка.

“Мики?” – мысленно удивилась я при этом не меняя безразличного выражения лица.

“У нас просто имена одинаковые”, – пробурчал недовольный голос в голове.

– Бывают же совпадения, – еле слышно пробурчала я сквозь зубы в ответ голосу.

– Я Макс.. ты.. что-то сказала? – спросил один из парней слегка прищурившись. У него была не очень приятная внешность. Ладно, он был красив, но его внешность всё равно не внушала доверия. У него были не очень короткие волосы и стильная прическа. Его глаза были голубыми, а улыбка чересчур милой. Если бы парень не оглянулся и не посмотрел на одну из разодетых девушек, которая прошла рядом, то я наверное бы и не заметила каффу в виде дракона в его левом ухе. Этот элемент стиля настораживал потому, что складывалось стойкое ощущение того, что где-то я уже такое видела и вообще он был похож на вещь из какого-то культа. Откуда я это поняла? Я же провела три года в окружении психов, в том числе и сдвинутых на поклонении тому, чему нормальный человек поклоняться не будет. Продолжая всматриваться в очертания крыльев дракона, я вспомнила девушку, которая говорила всем, что была избрана дьяволом и что он подарил ей эту вещь в знак того, что тот принял её в свои ряды. Мне было жаль её. Она была чуть старше меня и пыталась доказать, что стала бессмертной, за что её так же как и меня привязывали к кровати. Это было ещё одним отвратительным воспоминанием, которое я бы с радостью хотела забыть. Наличие у этого парня такого же дракона казалось мне нехорошим знаком.

– Ээм.. нет, – протянула я, отгоняя непрошенные мысли. – Я Мелисса, а это Фиби, – представила я себя и подругу. Мельком обратив на неё внимание и увидев её милую улыбку, направленную на соблазнение Макса, я с невозмутимым видом пихнула её левой ногой под столом. Она, чёрт возьми, должна была спуститься с небес на землю!

– Мы в курсе, – фыркнув, ответила Мики, глядя на парня по середине, взгляд которого был прикован к моей груди.

“Для его же благополучия будет лучше, если он смотрит на надпись, а не..”

– Я Кейн, – представился тот самый зеленоглазый брюнет, всё ещё не отрывающий взгляда от моей.. майки. – Занимательная надпись, – его счастье, что он смотрел не на грудь. Я опустила взгляд, пытаясь прочитать её, но не смогла, язык же всё-таки был мне незнаком! – Где ты купила её? – почему это вообще его волнует? И почему никто из его друзей не пытается сменить эту странную тему?

– В магазине недалеко от дома, – солгала я, ожидая его реакции. Парень ухмыльнулся и его милые чёткие черты лица стали более жесткими. “С ним следует быть осторожнее”, – говорил мне внутренний голос, к которому я всегда старалась, но не прислушивалась.

– Хочешь знать, что она значит? – парень указал пальцем на надпись и я осторожно кивнула, посмотрев сначала на его пухлые губы, а затем и в глаза, которые почему-то притягивали меня как магнитом. Заметив мой пристальный и заинтересованный взгляд, Кейн самодовольно ухмыльнулся. Это было.. неловко. Я застенчиво перевела глаза на свой салат, к которому даже не притронулась. – Фраза буквально переводится как: “Абсолютное зло”.

Услышав эти два слова я поперхнулась собственной слюной. Фиби хотела помочь мне, похлопав по спине, но я жестом остановила её.

– Всё.. кхм.. в.. кхм.. порядке, – промямлила я, пытаясь восстановить дыхание и перебороть удушливый кашель.

– Эм.. ну а я Ник, – представился третий ничем не примечательный парень с карими глазами, чтобы перевести тему. Он сидел слева от Кейна.

– Приятно познакомиться, – ответила Фиби за нас обеих и любезно улыбнулась. Мы с ней вроде как планировали с кем-нибудь подружиться. Не то, чтобы я считала их хорошими кандидатами, но ведь нужно же было с чего-то начинать.

– Ещё бы, – закатив глаза, пробормотала Мики даже не стараясь скрыть своего возмущения.

“Они тебе нравятся, не так ли?” – с явной ухмылкой спросил Мики, а точнее его голос в моей голове. Мой взгляд изменился, а челюсть сжалась. Мне бы очень хотелось, чтобы этот чёртов шутник мог материализоваться для того, что бы я смогла его ударить.

Чтобы сдержаться и не сказать чего-нибудь лишнего, я откусила кусочек от яблока. Желание ответить Мики было очень очень большим.

– Давно вы в городе? – сощурившись, спросил Макс, откинувшись на стуле так же, как это сделал Кейн минутой ранее.

Я напряглась, в прочем как и Фиби. Мы обсуждали это накануне и пришли к выводу, что придется сказать правду потому, что рано или поздно кто-нибудь раскрыл бы нашу ложь.

– Мы родились здесь, ну по крайней мере я, – ответила Фиби, даже не взглянув на меня.

Парни о чем-то призадумались и это было видно по их лицам. Блондинке же было всё равно: она просто сидела и раздевала всех проходящих мимо парней взглядом.

– А ты? – спросил у меня Ник, указав на меня пальцем.

– Я не знаю, – я пожала плечами, – меня удочерили, – как можно безразличнее добавила я. Воспоминания о Мортонах всплыли в моём сознании. Мне потребовалось много времени, чтобы выстроить эмоциональную стену, но прямо сейчас она была готова рухнуть. Я три чёртовых года держала себя в руках, но, глядя в глаза этих парней, была готова разрыдаться как маленький ребёнок.

– И ты не пыталась найти их? – спросил Макс, вкрадчиво заглядывая в мои глаза. Я не собиралась открывать перед ним душу, поэтому перевела взгляд на Кейна, который нахмурив брови наблюдал за мной. Я сделала глубокий вдох, заставила саму себя успокоиться и натянуто улыбнулась. Краем глаза я заметила, как напряглась Мики, что было даволи-таки странно для человека, который за всё то время, что сидел с нами, не показал ни единой эмоции.

– Нет, – твёрдо ответила я, но мысленно произнесла: “Ага, только этим и заниматься в лечебнице”.

Я посмотрела на Фиби. Она сидела и как будто ничего не замечала кроме “своего” голубоглазого Бога. Я пихнула её локтем, чтобы она перестала так открыто на него глазеть. Я безмолвно спросила у неё: “Какого черта?”, на что она только улыбнулась и пожала плечами.

– Может, расскажете что-нибудь о себе? – вдруг нашёлся Макс, опасливо поглядывая на Кейна. Я, может и не заметила бы этого, если бы тоже не посмотрела на парня по середине. Его взгляд, кажется, прожигал меня насквозь. Мне это не нравилось. Это.. настораживало.

Я пожала плечами, не зная, что бы такого рассказать, чтобы они не посчитали меня чокну.. сумасшед.. в общем ненормальной.

– Ну.. мы живем в общежитии потому, что моя мачеха ненавидит меня, а родители Мелиссы просто избавились от неё, запихнув в.. – и в этот неловкий момент я пихнула своей ногой по её. Фиби оглянулась на меня и с ужасом в глазах пыталась выдержать мой тяжелый взгляд. Мне было всё равно как это выглядело со стороны. Главное, что я добилась результата и Фиби замолчала, поняв, что ей следует следить за своими словами.

“Что-то она стала чересчур разговорчивой, – заметила я. – Что с ней происходит?” Из нас двоих я была большим параноиком по части завязывания новых знакомств, но ведь Фиби тоже не отличалась лёгкой доверчивостью.

– Запихнув куда? – медленно наклонившись к нам, тем самым заставив меня сглотнуть и замедлить сердцебиение, спросил Кейн своим бархватным голосом. Этот его взгляд.. такой манящий, притягивающий и.. пугающий. Это странно, но я ещё никогда и ни к кому такого не ощущала. Я хотела оказаться в его объятиях точно так же, как и уносить от него ноги. Это могло стать проблемой.

– Это не важно, – на свой страх и риск я осмелилась ответить ему лёгкой грубостью, чтобы он, да и все они, понял: этой темы лучше не касаться.

Кейн был удивлён и слегка шокирован. Я не знала, чего ожидать. Этот парень и его эмоции были для меня долбанной загадкой: той, что доставит мне много хлопот. Не знаю как, но я чувствовала это. Лицо парня озарила хищная и довольная улыбка. Он встал и остальные как по команде поднялись вместе с ним.

– Дело твоё, но я ведь всё равно узнаю, – это было последним, что сказал Кейн прежде, чем все они ушли. Парень был решительно настроен и я, не сдержав эмоций, вся покрылась мурашками. Это, несомненно, закончится чертовски плохо..

– Какого чёрта ты вытворяешь, Фиби? Ты хотела им все рассказать? Ты хочешь, чтобы с нашего первого дня все узнали, что мы психически нездоровы? – прошипела я подруге, когда мы шли домой.

– Я здорова, поэтому мне нечего скрывать. Это только ты у нас любишь поговорить по душам сама с собой, – огрызнулась девушка в ответ. Я вспыхнула как спичка и, схватив её за локоть, развернула к себе лицом, тем самым заставив Фиби остановиться.

– Начнем с того, что это в твоём деле написано, что ты психически неустойчива. Я не думаю, что кто-то поверит тебе, а не официальным документам. Ты забыла, что мы поменялись именами? Ты забыла, что у тебя мой диагноз, а у меня твой? – она замялась. – Давай не будем ссориться. Ты же знаешь, что нервы надо беречь, а то не дай Бог кто-нибудь увидит, что мы сходим с ума и снова запихнет нас обратно!

– Рано или поздно они всё равно узнают. Я просто хотела ускорить процесс.. – фыркнув сказала подруга и пошла дальше.

Я же ничего не ответила и пошла следом. Мои эмоции были не в порядке и я боялась наговорить лишнего. Что бы Фиби не делала, я всегда буду её любить, даже если буду бегать за ней с чем-нибудь тяжелым и проклинать..

Вечером Фиб ушла на вечеринку, на которую её пригласили какие-то второкурсники или третьекурсники (я так и не поняла). Меня не позвали, но я не расстраивалась. Слишком тяжелым оказался для меня этот день. Ну да.. Я врала на счёт “тяжести” этого дня. Ну и что с того? На самом деле всё прошло хорошо: даже лучше, чем я планировала. Вечернее время я решила провести за чтением какой-то книги, краем уха слушая новости, идущие по телевизору.

Уже ближе к 11 меня начало клонить в сон. Глаза мимо воли закрывались, а сознание куда-то уплывало. Чтобы окончательно не провалиться во тьму, я мысленно пыталась убедить себя, что должна дождаться Фиби. Даже не знаю зачем я это делала, уж лучше бы спать пошла! С каждой минутой тревога стала поедать меня изнутри. Фиб никогда так долго не гуляла и меня это беспокоило. В итоге уже через 15 минут я больше не могла усидеть на месте. Обувшись в тапочки, чтобы не идти по ледяному полу босыми ногами, я подошла к кухонному шкафчику и достала лекарство. В течение нескольких минут я смотрела на таблетки, не решаясь их проглотить. Я ненавидела убивать свой организм, но в данный момент это было необходимостью потому, что моя паранойя доходила уже до сумасшествия.

Я выпила четыре таблетки, прекрасно зная, что больше одной (особенно на ночь) принимать было нельзя. Прогоняя непрошенные мысли, я пошла в комнату и легла на кровать, где уснула уже через несколько секунд, перед этим зачем-то вспомнив Кейна.

Я проснулась от того, что Фиби в панике и с искренним страхом в глазах трясла меня за плечи. Я подумала, что что-то произошло, но быстро осмотревшись, осознала, что причиной всего стала я. Пытаясь выровнять дыхание, я провела ладонью по лицу и поняла, что я слишком горячая и что я чертовски сильно вспотела.

– О Господи! – вскликнула Фиб и шумно выдохнула. – Ты проснулась! – она бросилась меня обнимать, пока я пыталась сообразить, что произошло. – Я довольно долго не могла тебя разбудить.. – прошептала она, боясь сказать это громче.

Я обняла её в ответ и услышала бешеный стук её сердца. Или это было моё?

– Это снова произошло, да? – осведомилась я, когда девушка успокоилась и выпустила меня из своих объятий. Я включила светильник, стоящий на моём прикроватном столике, чтобы не уснуть. Тьма манила меня закрыть глаза, а мне всегда было сложно ей сопротивляться.

– Да.. – очень осторожно начала Фиби. – Ты снова очень громко кричала. Ты знаешь, что я не в первый раз сталкиваюсь с этим и уже вроде как специалист по таким делам, но мне действительно стало страшно, – ей и не нужно было признаваться: я и так видела это в её глазах. В такие моменты я всегда чувствовала себя не принадлежащей этому миру. – Что на этот раз?

Я всего лишь моргнула, а картины уже одна за другой стали появляться перед глазами, заставляя моё тело снова окунуться в чёртов омут эмоций.

– Было похоже на глубинное воспоминание и это не самая лучшая тема.. – я пыталась увильнуть от этого разговора, опустив глаза на свои руки, которые растирала для того, чтобы унять дрожь. Я не хотела встречаться взглядом с Фиби потому, что знала этот её взгляд “так просто ты от меня не отделаешься” и мне он никогда не нравился.

– Я хочу это знать, расскажи мне, – ласково попросила Фиби, накрыв своей теплой ладонью мои руки, заставив меня замереть, поднять глаза и посмотреть в её почти бесстрашные голубые..

– Мне кажется, что я видела родителей, – “и ещё какого-то парня, который как тень нависал над моей колыбельной, когда никого не было” хотела добавить я, но мне и так не легко далась уже произнесённая часть.

– И что в этом такого страшного? – осторожно поинтересовалась подруга, вставая с кровати и уходя к шкафу, чтобы переодеться в свою пижаму. Таким образом она давала мне личное пространство и уменьшала на меня своё давление.

– Я видела какую боль я причинила матери, когда она меня рожала, – я замолчала, когда Фиби повернулась ко мне. – Я видела, каким любящим и ненавидящим одновременно взглядом она на меня смотрела.. Я видела, как какая-то женщина оставила меня перед дверьми приюта, впихнув мне в руку клочок бумаги с именем.. Отца я не видела, но как бы чувствовала его злость. Даже не знаю о чём и думать.. Ах да, ещё.. – я не хотела об этом говорить, но ещё три года назад мы с Фиби поклялись, что всегда будем доверять друг другу и вне зависимости от состояния делиться тем, о чём не хочется говорить. – Я видела парня и прежде, чем ты начнешь спрашивать меня о его внешности, скажу, что я не рассмотрела её потому, что он стоял на фоне белого света. Я понятия не имею, зачем он стоял над моей детской кроваткой, но его энергия и тепло окутывали меня и я чувствовала себя более, чем просто замечательно. Не знаю как, но я понимала, что ему можно доверять точно так же, как понимала и то, что парень был не из добрых людей. Как бы это сказать.. Ну.. Он был чистейшим злом, от которого следовало держаться подальше, но самое страшное то, что в его присутствии мне было хорошо..

– Это самое странное, что я слышала от тебя за последние три года, – девушка засмеялась, тем самым разряжая обстановку. Я задумчиво ухмыльнулась и устало потерла лицо. А ведь действительно, это был самый странный сон из тех, что я видела: он был реальным настолько, что мурашки до сих пор не сходили с моей кожи.

– Хочешь я сделаю тебе укол? – спустя долгую минуту молчания спросила Фиби, присев рядом и погладив меня по спине. Я любила её за то, что она не задавала мне неловких вопросов, а переводила тему разговора. С ней было легко и спокойно. Я не раз благодарила Господа Бога за то, что я встретила её на своём непростом пути.

Я редко пользовалась инъекциями успокоительного. Эта форма лекарственных средств слишком быстро и прочно всасывалась в организм, делая из меня абсолютного безэмоционального овоща. Это чёртово лекарство раздражало кровь и убивало меня с каждым разом, когда я его использовала. Оно не могло заставить меня не видеть сны. Оно могло парализовать и не дать мне снова закричать, чтобы я не сотрясала общежитие своими воплями. Это вынужденная мера, на которую мне пришлось согласиться.

– Ты уверена, что хочешь? – чтобы удостовериться снова спросила подруга и сочувственно обняла меня. Она знала, что это такое. Один раз, когда она сорвалась на истерику, когда пришел её отец, ей вкололи это же успокоительное. В общем, она понимала через что мне придется пройти.

– У меня нет выбора, – ответила я, мысленно пытаясь приготовиться к последующим ощущениям.

Фиби сделала укол и помогла мне лечь на кровать, затем бережно укрыла одеялом и выключила свет, но только после того, как я заверила её, что со мной всё в порядке. Девушка прекрасно знала, что я лгу, но так же она знала и то, что я не в первый и даже не в двадцатый раз подвергаюсь действию этого успокоительного.

Только после того, как Фиби легла на свою кровать, я позволила слезам скатиться по моим щекам. Сцепив зубы и закрыв глаза, я пыталась бороться с болью, прекрасно осознавая, что не смогу этого сделать. Покалывание, которое в первые секунды после введения было еле заметным, стало переходить от кончиков пальцев к костям и жутким образом ломать их. Раздражающее действие лекарства отзывалось жжением по всему телу, после которого хотелось просто содрать с себя всю кожу, лишь бы пытка прекратилась, но даже при самом сильнейшем желании этого сделать не получиться: успокоительное парализовывало, не давая сделать и попытки. Единственное, что оставалось, это лежать, сильно зажмурив глаза, позволяя слезам литься и сжимать челюсть так сильно, как только это было возможно. В такие моменты я очень часто задумывалась о смерти потому, что всё это действительно было невыносимым. Я была беспомощна и сгорала в агонии до тех пор, пока всё не прекращалось и я не проваливалась в спасительную темноту. Я подозреваю, что это не снотворное действие успокоительного, а последствия болевого шока. Так или иначе, но его результат оправдан для окружающих, но только не для меня.

Глава 4

Утро следующего дня было не самым лучшим в мире. Голова раскалывалась как от похмелья, тело не слишком хотело слушаться, а от длительного жжения, которому я была подвержена, мне казалось, что оно продолжалось (но на самом деле его не было), стерва внутри меня подобрала коготки и устроила выходной. Фиби, каким бы странным это ни было, разбудила меня утром и помогла собраться. Мне чертовски сильно хотелось спать и глаза мимо воли закрывались. Именно поэтому прямо сейчас мы с Фиб сидели в столовой за тем же столиком, который никто не хотел занимать и пили кофе: я уже третью чашку, которая мне мало чем помогала, зато поднимала моё давление и негативно влияла на моё сердце, а Фиб всё никак не могла закончить одну.

– Тебе не кажется, что ты приняла на сегодня слишком много кофеина? – обеспокоенно спросила она жуя бутерброд.

– Судя по своему самочувствию, я бы сказала, что сделала только три глотка, а не выпила три чашки, – я продолжала упорно массировать виски. Ничего не помогало: с каждой минутой спать хотелось всё больше.

Через пять минут к нам снова подсела вчерашняя компания, но в этот раз без девушки и без Ника. Я мысленно закатила глаза, внешне оставаясь безразличной.

– Привет, – как-то слишком сладко поздоровался Макс, а Кейн очень странно улыбнулся. Его улыбка сползла с лица уже через секунду, сменившись обеспокоенным прищуренным взглядом после того, как он посмотрел на меня. Видимо я действительно выглядела ужасно.

Я обменялась взглядом с Фиби и она пожала плечами.

– Помнишь, что я сказал тебе вчера? – ещё не успев даже присесть, спросил Кейн, после чего опустился на стул и откинулся на спинку стула.

“Расселся тут. Ну вот почему он не мог найти себе место получше? Он ведь чёртов красавчик, мечта всех здешних девушек.. Насколько я знаю, то таким как он не место в нашем скромном обществе. Так.. стоп! Я не о том думаю.. Эм.. Кажется, он спросил что-то про вчера. Что Кейн имел в виду? Про что он вчера говорил?” – задалась вопросом я, пристально глядя на кружку. Кажется парень понял, что я абсолютно не настроена на разговор и возможно он даже услышал звук шестерёнок, которые начали работать, когда в моей голове запустился мыслительный процесс. Кейн нахмурился, что я увидела краем глаза и перешёл к делу.

– Мы знаем, где вы пропадали последние 3 года, – прошептал парень подавшись ближе. Он посмотрел в мои удивленные внутри, но абсолютно равнодушные снаружи, глаза. Я чуть не подавилась кофе, когда сделала глоток этой тёмной и теплой жидкости.

– И откуда же такая осведомленность? – спросила Фиби за нас обеих.

– Мы видели ваши дела. А вы оказывается сумасшедшие девочки! – съехидничал Макс, ударив ладонью по столу. Этот звук глубоко пронзил мою черепную коробку. В другом состоянии я бы возможно наорала на него что ли. Парень явно боролся с желанием поделиться этой информацией со всеми учащимися. – У тебя, Фиби, – он указал на подругу ладонью, – слуховые галлюцинации, склонность к суициду и некоторые задатки шизофрении, а у тебя, Мелисса.. ну ты просто ненормальная.

К суициду? Шизофрения? Вау! Так вот значит как они классифицировали мои действия, когда я царапала своё тело во время очередной атаки голосов, прекрасно понимая, что это не поможет. Эти чёртовы врачи всё никак не могли понять того, что это хоть немного, но отвлекало меня от головной боли.

Мою эмоциональную амбивалентность они решили отнести к шизофрении, хотя на самом деле это их мерзкие лекарства заставляли меня смеяться, когда мне сообщали грустную весть и плакать, когда говорили что-то весёлое.

– Какое интересное умозаключение, – почти безразлично поведя бровью, пробормотала я.

– Какого чёрта вы здесь делаете? – вкрадчиво спросил Кейн. Его лицо было серьезным, заинтересованным и почти бесстрастным. Почти.

– Едим, – как можно спокойнее ответила Фиби: как будто тот факт, что они всё знают, её не беспокоит. Не знаю как наши новые “друзья”, но я понимала, что она боится. Не так сильно, как я потому, что в отличии от меня Фиби псих только по документам и то по моим.

“Ты всегда будешь всех опасаться?” – неожиданно спросил Мики и я еле заметно вздрогнула.

Я не ответила: я просто не могла ответить потому, что они бы поняли и узнали правду, поэтому всё, что я могла сделать, так это мысленно закатить глаза.

– Не дерзи, милая, Кейн имел в виду, зачем вы поступали сюда? – с некоторой долей угрозы в голосе спросил Макс.

– Мы хотели пожить нормальной жизнью, – ответила я и сделала очередной глоток кофе.

– Нормальной жизнью? Серьёзно? Вы не осознаёте того, что психически не здоровы?! – воскликнул Макс и люди, сидящие за соседними столами перестали шептаться друг с другом, переключив внимание уже на нас.

– Может ты не будешь так орать? – злобно прошипела я, массируя виски из-за очередной вспышки боли от слишком громкого парня, сидящего напротив. Моё маленькое негодование стало первым выражением эмоций за последние 10 часов. Это хорошо: значит, что лекарство перестаёт действовать.

– Оо нет, ещё как буду: это же новость номер один! О ней должны узнать все! – какую цель он преследовал? Я понятия не имела. Макс добился того, что начал меня раздражать. Сильно раздражать: так, что хотелось вылить на него оставшийся в моей кружке кофе и закрыть рот любым способом. Ух.. Откуда во мне столько агрессии? Наверное я не испытывала эмоций слишком много часов и теперь мне было просто необходимо выпустить пар.

Парень начал подниматься со своего стула, предварительно получив кивок подтверждения своих действий от Кейна, но Фиби, сидящая рядом, обхватила Макса руками за предплечье.

– Что ты хочешь за молчание? – спросила подруга, ни разу не моргнув. О-ёй, она была решительно настроена. Давно я её такой не видела.

Макс самодовольно усмехнулся и перекинулся взглядом с Кейном, который снова кивнул. Они оба улыбнулись своим мыслям. “Что же такого они, чёрт возьми, задумали?”

– Если Фиби пойдёт с нами на свидание, то мы будем держать свои острые языки за зубами, – предложил Кейн поставив локти на стол и положив голову на сцепленные пальцы.

Мне не было обидно, правда, просто моя надежда на то, что я смогу здесь прижиться заметно пошатнулась. Несмотря на то, что по документам Фиби, я не была настолько чокнутой как она по моим, я чувствовала себя таковой. Я была слишком ненормальной, чтобы находиться здесь и если бы не Фиби со своим планом, то я бы продолжала свою “увлекательную” жизнь за закрытыми дверями в комнате, где на окнах были решётки. К моему счастью, из-за успокоительного всё ещё находящегося в моей крови, моё лицо осталось таким же безразличным и никто из них не увидел того, что твориться у меня внутри.