Текст книги "Мурашка (СИ)"
Автор книги: Iwilia London
сообщить о нарушении
Текущая страница: 4 (всего у книги 5 страниц)
8
Солнце уже было где-то высоко, когда мы все-таки кое-как отлипли друг от друга и решили, что пора бы начать движение в сторону дома. Я кстати, только сейчас проверил свои карманы и удивился тому, что при всей этой ерунде как-то умудрился не потерять свой бумажник.
Теперь Том шел рядом, хотя мне хотелось еще ближе – держаться за руки, но я понимал, что он, да и я тоже, просто смущаемся такого проявления чувств. То, что у него ко мне есть чувства, я теперь не сомневаюсь. Хотя, казалось бы, какой нормальный человек заговорит о чувствах, если он просто трахался несколько раз с совершенно незнакомым ему человеком. Но это было не совсем так, ведь то время, пока мы сидели обнявшись... Я это просто ощутил на себе... В его медленных, даже ленивых, поглаживаниях; в его редких, но таких нежных поцелуях; в его объятиях, в конце концов, – никто не будет обнимать так крепко кого-то, кто ему безразличен.
Мы вышли на какую-то лесную дорогу, когда случилось следующее.
– А мы уже думали, что не увидим вас более, – я дернулся, оборачиваясь и замирая... В мой лоб был направлен пистолет. Интересно, какова вероятность того, что там нет патронов или того, что это все сон?
– Бегать от нас вздумали? – я краем взгляда заметил то, как женщина подошла к Тому вплотную, касаясь его шеи кончиком ножа. – Соскучились, педики?
– Педик твой отец, – прямо ей в лицо выдает Том, – раз у него такие гнилые сперматозоиды, из которых получилась ты! – за что девка и резанула его кожу. Порнушник только чуть поморщился, но не шевельнулся с места.
– Самый умный? Бери пример со своего дружка, вон, молчит и не двигается!
Я опустил взгляд вниз, не желая смотреть ни на кого из присутствующих. Грабителей, кстати, было всего двое, где они потеряли еще двух мудаков в банковской форме?
– Надо их прикончить, лишние свидетели нам не нужны... – мужик говорит как-то мерзко, вот у него голос хуже, чем у моих соседей, которые постоянно устраивают вечеринки с караоке.
– Давайте мы просто уйдем! – вмешивается Том, – Ваши рожи итак по всем телевизорам крутят, кто же идет грабить банк без масок? Да и потом, где вы пропали никто не знает, а нам вот больше дела нет, чем сдавать вас этим ублюдкам в форме! Они постоянно меня за что-то штрафуют, так пусть помучаются в ваших поисках! – выдает он. Гневная речь.
– Ты мне нравишься, – дамочка прошлась языком по порезу, который сама недавно и оставила. Она слизала кровь, а меня вот-вот вырвет. Ну, нет, только не сейчас, я же не жрал ничего со вчерашнего утра...
Мужчина, как и я, внимательно следил за всем этим представлением, которое, как мне показалось, немного затянулось. Ибо эта грабительница начала целовать Тома в шею. Я в открытую пялился на парочку, совсем забыв о том, что к моей башке приставлен ствол. Порнушник же стоял спокойно, будто это баба не его сейчас вылизывает.
– Ну, хватит цирка, кончай этих двоих и пошли дальше!
– Такой кайф обломал, – почти раздосадовано проговорила девка, напоследок лизнув опухшие губы порнушника. – На колени вставайте!
Я и не понял, как мы с Томом оказались на земле, совсем рядом, склонив головы. И мне стало так смешно... Нет, ну это же гребаный американский боевик, я уверен, что как только она наставит пушку на меня или на Тома, появится полиция, и наших недоубийц арестуют.
Я посмеялся в голос, чем и привлек внимание Тома, тот посмотрел на меня и улыбнулся, пожав плечами, будто он на самом деле собрался умереть. Но кто же его отпустит теперь? Я разглядывал его родинку на щеке, которую заметил только сейчас, вот же я олух. Его губы горели красным до сих пор, и я похихикал от дурной ассоциации с какой макаки. Вот даже в такой момент я не могу быть серьезным! Ну, а что... Вот-вот сейчас появятся копы...
Краем глаза я видел, как парочка отошла от нас на шагов так пять, а девка наставила пистолет на Тома. При этом сам порнушный смотрел только на меня, наверно, и не подозревая об опасности...
Я всегда ржал над такими моментами в фильме, но теперь мне взбрендило в голову поступить именно так. В одну секунду оказалось, что это не кино, а полиции не будет... В ту самую секунду, когда раздался оглушающий выстрел... Я никогда не верил в байки о том, что человек может ловить пулю зубами или двигаться быстрее нее... В ту самую секунду, я опроверг два этих мифа, дернувшись в сторону Тома и поймав пулю... Я еще не понял, правда, чем поймал... Ничего не чувствовал, но голова кружилась...
И я улыбался как никогда, упав на землю и увидев над нами вертолет. Может все случилось иначе? Может, кто-то из полицейских выстрелил в девку до того, как она стрельнула в Тома? Я ведь и боли не чувствую. Так всегда бывает в фильмах, я видел. Кто-то говорил очень рядом, был слышен шум вертолета, вокруг бегали люди, а я пялился в небо и думал о том, что хочу сходить в кино с Томом и купить сладкий (обязательно!) попкорн.
Том зачем-то держал свою ладонь чуть правее моего сердца, и смотрел на меня сверху вниз, что-то болтая. Блин, может он мне предложение делает, а я не слышу? Его губы шевелились, а я не слышал ни слова, начиная проклинать чертов вертолет. Или я не из-за него не слышу? Вдруг мне очень приспичило сплюнуть, во рту собралось огромное количество слюни, неприятного вкуса. Вот в этот самый момент, меня зачем-то подхватывают несколько парней в форме, забирая от Тома, и укладывают на носилки...
9
О том, что меня, оказывается, ранили в грудь, я узнал только на третий день свой госпитализации. Родители и брат роем кружили возле моей кровати и не давали мне даже говорить. Меня на готово поили, кормили, а мама даже утку принесла! Притом, что я вполне мог передвигаться сам, меня ж не в жопу ранили, честное слово.
Единственный раз, когда эта шумная компания заткнулась, и позволила мне говорить, случился тогда, когда пришел врач и сообщил, что обследование меня любимого показало, что я слишком любвеобилен и у меня был секс в задницу... Родители и брат смотрели на меня, сволочи, вот сейчас я разговаривать не хочу, поэтому и отвернулся к стенке. Потом начался третий, пятый, восьмой, круги ада... Когда мама пытала меня самыми изощренными пытками: нудным, монотонным повторением своих вопросов. Брат действовал умнее и безжалостнее: то воду всю из палаты заберет (а мне в эти дни жесть как воды хотелось), то в туалете меня закроет на несколько часов. Отец поступал грамотнее всех: приходил, садился рядом со мной и просто молчал, выжидая, наверно, когда я сам все расскажу. И самое удивительное, именно ему я больше всего хотел рассказать, что меня на самом деле никто не насиловал, что я сам...
– Сам что? – вдруг подал голос папа, я последние слова вслух сказал?!
– Пап... – не дай бог кому-то вот в таком родителям признаваться, – Я прошу, просто поверь, что со мной ничего плохого... Ну, в том плане... Не делали! – я сказал это тихо, глядя ему ровно в глаза, но уже через мгновение мои щеки вспыхнули красным.
– Билл, там этим грабителям хотят прибавить срок еще и издевательства над тобой и вторым парнем... Кстати... – я так и видел, как над его репой загорелась лампочка – папаша понял все. – Так вы это с ним? – с моим огромным опытом просмотров кино, я вдруг понял, что ни в одном фильме не видел ничего подобного. Реакция отца была немного не однозначной: он громко заржал и понесся в туалет, как сайгак по пустыне. Его вырвало. Но ржать он не перестал. Вот что за человек? Тут сын ему в гомосексуализме признается, а этот дятел скачкообразный, обнимает белого коня... Кстати, о белом коне, а я не знал, что ранение, так сильно сбивает прицел...
– ТЫ серьезно? – он вышел из туалета с серьезным лицом, но как только я кивнул, этот кадр снова заржал, – Мой сын – гей. Соседи обзавидуются! – я, конечно, и раньше знал, что папа немного того... Хоть и выглядит как адекватный человек в возрасте, но сегодня...
– Папа, ну, хватит!
– Че хватит? – ржет, садясь на стул и уже стирая со щек слезы, вот же клоун! – Там твоя мама план мести разрабатывает тем ублюдкам, которые, цитирую: «Обидели моего ягненочка!»
– Ягненочка? – дергаюсь, понимая, что опозорен на всю жизнь... Так и представляю, как мама бегает по участку полиции, или по холлу в больнице и орет про ягненочка...
Мы с отцом поговорили об этом. Я рассказал. Он взял мою правду своим терпением и молчанием. Было странно, но мне показалось, что этот разговор сблизил нас.
Через несколько дней меня выписали. Но какие они были эти дни... Я ходил на процедуры, выслушивал нравоучения от матери, пинал брата за его издевки, разговаривал с отцом, ждал порнушного. Папа сказал, что Том в порядке, что он его видел в участке несколько дней назад. Почему он не приходил все эти дни? Теперь, когда с моего злополучного дня рождения прошла неделя, я вдруг воспринял все всерьез, понял, что это был не фильм, что это случилось со мной и с ним. Это все было правдой, а не нарисованной хорошими режиссерами шуткой. Наверно, я понял то, в какой опасности я был по слезам матери, которая боялась за меня все те часы, от самой первой секунды, когда увидела по телевизору, как меня выводят из банка...
Я смотрел в окно своей комнаты, разглядывая одинокий клен, что стоял у нас во дворе. Когда-то в детстве я постоянно лазал по нему и неоднократно падал. Но почему-то в детстве любое падение воспринималось иначе... А сейчас... Когда я вдруг понял, что Том не придет, я, будто снова навернулся с этого дерева, да еще и с верхней ветки. Только теперь больно было в груди, внутри грудной клетки стучало сердце, бешено стучало... А я тогда лежал на больничной кровати и понимал, что он больше никогда не услышит моего сердцебиения...
Мог ли я как-то взять у него номер телефона? Я же словил за него пулю, до сих пор не понимаю, зачем я это сделал? Но я думаю, что я заслуживаю хотя бы простого «Спасибо!»... И очередного траха. Да, никогда не думал, что мне так понравится спать с порнушником... И ведь ничего необычного мы не делали, просто занимались сексом, то на полу морга, то у развалившейся ограды. Я бы даже мамины пирожки с клубникой отдал за то, чтобы сделать с ним это еще раз...
– Билл, спускайся, пирожки готовы...
– Иду, – выкрикиваю я, думая о том, что хотя бы клубника удовлетворит мои потребности. Или секс, или кекс!
И только я поднес к губам клубничное лакомство, как в дверь позвонили. Единственная мысль в моей голове: как в кино – за дверью Том. Ну, так же всегда... Я даже отложил сладость на тарелку и пошел открывать. По пути поправил рубашку, шорты, волосы немного пальцами причесал. И только потом понял, что смазал свои пряди клубничной начинкой... Идиот, и как только умудрился...
– Здравствуйте! Вам посылка! – а, ну понятно, фигня с «всё как в кино» прошла и теперь настала реальная жизнь? Хотя нет, щас в посылке будет мобильный телефон, и как только я возьму в руки трубку, он зазвонит, а на том конце будет Том... Хм, на том конце... Том... на конце Том... – Эй, парень?
– На конце Том? – спросил я, быстро поправляясь, – в смысле, где расписываться?
– В конце... – он ошарашенными глазами смотрит на меня и протягивает лист, указывая на правый нижний уголок. Он же не понял, что я имел в виду? Ну, навряд ли нормальный человек подумает, что в фразе «На конце Том», кроется смысл порнографического содержания, а то есть Том, хорошенько натянутый на мой конец...
– Вот... – я поставил закорючку.
– Спасибо! – парень дрожащей рукой подал мне сверток, я пожал плечами и вошел в дом, закрывая дверь пред носом почтальона. Я смотрел на посылку и понимал, что не телефон там... Совсем не телефон...
Не успел я начать разворачивать посылку, как снова звонок в дверь. Вот теперь, по жанру комедии, там точно Том.
– Извините, я вам не ту посылку дал...
– Проси прощения на коленях, смертный детеныш страуса! – мне показалось, что еще чуть-чуть и почтальон точно упадет на колени, а я начну его прощать. – Да, ладно, что застыл, будто я тебе в жопу потрахаться предложил, давай тогда сюда посылку!
У миловидного шатена челюсть к полу прижалась, а глаза выкатились из орбит, совершая кульбит в воздухе. Я лишь коварно улыбнулся. Ну, а нечего....
А в посылке оказались журналы для мамы... И никакого Тома не было... Поэтому я сидел и объедался пирожками.
Мама суетилась вокруг, мы с ней вдвоем были дома. Хотелось куда-то выйти, с кем-то поговорить, рассказать о том, что сегодня я смотрел в окно и вспоминал, как падал с клена. И пусть человек назовет меня мазохистом... Пусть хоть кто-то мне скажет, что я как все, что я жив и не подох еще от тоски по нему. Мне бы хоть на секунду к его губам, к его телу... За секунду, я уверен, я успею его оприходовать, навсегда приковав наручниками к себе... Я грустно усмехнулся своим нелепым мыслям и вновь взглянул на пирожки... Но звонок в дверь и в этот раз меня оторвал от вкусного лакомства...
Вот уж если там сейчас не Том, я кому-то шею сверну! Там должен быть Том!
– Вали с дороги, мелкий, че встал... – Колин прошел в дом.
У самого у тебя встал, а я что служанка всем двери открывать?
Я вышел на улицу, прикрывая за собой дверь. Хотелось подышать воздухом, а может быть, я просто знал, что брат сейчас начнет издеваться надо мной.
На улице было хорошо, хоть и немного пасмурно. Солнечные лучи кое-где проникали сквозь толщу увесистых туч. Пошел бы сегодня дождь, чтобы соседям залило огород, а маме ее любимые клумбы, тогда не у меня одного настроение будет плохое.
У дома притормозило такси, и из него вышел Том. Том. Просто вышел Том. Он направился ко мне. Просто. Вот так спокойно. Это был Том. Настоящий, я думаю. А может галлюцинации? Я его столько ждал, а он? Вот так просто? Из желтого такси, на котором все жители города уже поездили. Такой спокойный. Идет, значит. Без шаров, без мобильников, без каких-либо подарков. Просто идет.
У меня кружится голова.
– Привет! – он остановился у крыльца, положив одну руку на перила, но не смея ступать по царской лестнице. Правильно, раб, жди, пока я тебя приглашу!
– Привет? – изгибаю бровь, – Ты после всего этого говоришь мне одно «привет»?
– А что я должен был сказать? – все так же спокойно интересуется он, когда я чувствую, что уже хочу вцепиться в его горло. Ну, вот откуда у этого порнушника такие умения, которые позволяют взбесить меня ровно за полторы секунды? – Билл, что я могу тебе сказать?
– Что угодно! Но только не это сраное «Привет»!!! – взвыл я.
– Окей, давай займемся сексом?
– Что?
Секунда и несколько его шагов по крыльцу, и вот он уже совсем рядом.
– Зачем все эти словесные обманы, придуманные причины и прелюдии? Я соскучился по тебе, Мурашка! Хочешь я тебе даже пошлое «хочу тебя в себе», скажу? Что такое? Что молчишь? – его пальцы уже держались за мой ремень, а я смотрел ровно за его плечо и пытался сообразить, понять смысл его слов.
– Том... – и почему я шепчу?
– Да, Билл! Я хочу тебя! Я хочу секса с тобой! Я хочу отношений, черт тебя дери! Я хочу, чтобы ты смотрел только на меня! Мне продолжать нести весь этот голливудский бред? Там еще про один воздух на двоих и про трусы, которые я хочу сдирать с тебя зубами...
И тут я заржал как идиот последний. Тыкаясь в его плечо.
Том обнял меня, снова прижимая к себе. И я вдруг ощутил, как груз, которым он меня и наградил, когда исчез, постепенно спал с моих плеч. Я чувствовал, что вот-вот заплачу, но не хотел, чтобы все заканчивалось как в тупых американских комедиях: все счастливы, все ревут, а малыши-плохиши наказаны.
Я ждал его, считая, что его появление должно быть особенным, но все случилось иначе, и я даже не расстроился...
10
Мы прошли в дом под ошалелый взгляд Колина, а я ему еще и язык показал. Том держал меня за руку и поздоровался с мамой, как ни в чем не бывало, будто это не он сейчас собирается сделать со мной все те пошлости.
– Нас не беспокоить, у нас важный разговор! – предупредил я, и мы ринулись в мою комнату. Конечно, я понимал, что, скорее всего, не стоило так в открытую заявлять о Томе, как бы провоцируя родных на отрицательную реакцию. Но я не мог по-другому.
– Что ты делал все эти дни? – спросил я, чтобы хоть как-то привыкнуть к его присутствию. Я включал музыкальный центр, выбирая список любимых песен. А Том уже раздевался...
– На работу устроился, уладил все дела с полицией, ездил к родителям, они как-то резко изменили свое отношение ко мне...
Я включил наконец-таки музыку и оглянулся на порнушного, тот стоял в нескольких шагах от меня и прямо пялился на мое тельце, видимо намекая на неравное количество одежды. Том медленно отошел к кровати, залезая на нее, вставая на колени, да так, что я видел его аппетитную пятую точку. Порнушник передвигался по постели на четвереньках, напоминая мне большую черную пантеру. Вот он садится, опираясь спиной о стену у изголовья, и широко разводит ноги в сторону, открывая для меня все свои прелести...
– Снимай... – приказывает. – Или я займусь сексом без тебя! – и это он мне говорит? Я стащил с себя все... За несколько минут буквально. – Мурашка...
Я встал коленями на кровать, красуясь перед ним, ладонями по собственному телу, задевая соски, пупок, поглаживая вставший член. Том водил ладонью по своему стволу, а пальцы второй руки вводил в рот, облизывая и не отводя взгляда от меня. Меня будто электрошокером долбанули. Я придвинулся ближе к нему, чувствуя, как в низу живота все связывается в узел. Во рту пересохло, а член порнушного так кстати сочится влагой...
– Иди сюда, – шепотом позвал он. Я приблизился к нему. Несколько минут мы просто смотрели друг на друга, находясь близко, подрачивая собственные члены и тупо наслаждаясь происходящим.
– У тебя красивый... – проговорил я, опуская свою руку на его член и принимаясь медленно скользить по нему пальцами. Том прижался губами к моему животу, одновременно опуская ладони мне на поясницу. Я втянул живот, чувствуя его влажные поцелуи. Свободной ладонью пробрался под копну его дредлоков, сжимая шею, массируя. Мы двигались медленно, теперь не спеша, и изучая друг друга.
– У тебя тоже... – с этими словами его губы легли на мой член, а тело мое лишь сильнее напряглось, поддаваясь непонятному инстинкту, прижимая Тома ближе к себе. Я продолжал ласкать ладонью его член, сгибаясь и целуя его плечи, линию позвоночника. А он отсасывал, вбирая член на полную. Его быстрые движения головой, движения языка. Я застонал, понимая, что даже музыка не перекроет наших звуков...
Он повалил меня на кровать, но собой накрывать не спешил, склонившись к моему животу и прикоснувшись языком, ведя им от самого пупка, до шеи, оставляя мокрую дорожку. Затем стал целовать кадык, захватывая его, покусывая, принося мне этими простыми прикосновениями еще большее количество мурашек. Руки его лежали на моих бедрах, сжимая, поглаживая лобок и иногда касаясь члена. Я не успевал отдавать ему, то количество нежности, которое он мне сейчас дарил. Возбуждение было огромным, и с каждой минутой я отдавался этому чувству еще сильнее.
– Том, сделай что-нибудь... – попросил я, когда сил терпеть уже не было. Последнее, что я успел увидеть – его озорные глаза и улыбка довольного кота. А после, он отстранился, но только для того, чтобы устроиться удобнее. Теперь Том осторожно присел мне на грудь, сгибаясь к моему паху и принимаясь вновь отсасывать. Я прикоснулся ладонями к его ягодицам, ощутив то, как Том застонал, обдавая мой член вибрацией... Я просто мял в руках его задницу, иногда скользя пальцами между половинок, надавливая на дырочку, но не проникая вовнутрь.
Сейчас он завел руку за спину, тут же принимаясь гладить свою дырочку. Я следил за тем, как он бесстыдно, уже двумя руками, сминал свои половинки, оттягивая их в стороны. Том красиво постанывал, все еще иногда касаясь губами моего члена. Я оглаживал ладонями его бока, и как-то мне совсем дурно стало, когда порнушный приник пальцами к моему рту. Я вобрал их. Посасывая и считая, что я рехнусь. Вот-вот, еще секунда. А потом Том начал вводить в себя сразу несколько пальцев, раскрывая себя, заставляя меня любоваться и краснеть от всего этого действия...
Но пытка была недолгой. Уже спустя нескольких минут он развернулся, красиво улыбаясь и склоняясь к моим губам. Мы начали целоваться, и я вдруг понял, что невероятно соскучился именно по поцелуям. Я был на пределе, когда Том оторвался от меня и привстал, рукой направляя мой член в себя. Порнушный красиво выдохнул, насаживаясь и сразу задавая быстрый темп. Я уложил одну руку себе за голову, второй гладил его по бокам, по напряженному животу. Внутри все горело, рвалось наружу. Я, не сдерживаясь, подкидывал бедра вверх, пытаясь проникнуть в раскаленную плоть еще глубже. Мыслей становилось все меньше и все они были об одном: о том, как я хочу поиметь этого красавца. Мне так захотелось сделать что-то сумасшедшее, бурное, такое, от чего голова пойдет кругом, а потом будет сильно стыдно. Мне хотелось отдаться ему всем своим телом, признать его тем человеком, с которым можно было все!
Том насаживался, громко шепча мое имя и сжимая в пальцах один из моих сосков. Я иногда прикрывал глаза, а открыв, вновь наслаждался открывающимся видом. Мой член быстро исчезал в страстном теле. Я схватил его за бедра и с силой прижал к себе, выгибаясь и проникая в него на весь размер. Отпустил, позволяя ему вновь подняться по стволу и вновь опуститься... Несколько секунд и я изливаюсь, не успев вновь войти в него. Я громко дышу, чувствуя, как низ живота приятно немеет, как дрожь тела только усиливается....
Я ловил искры, отходя от оргазма, когда он вдруг вцепился в мои бока и заставил меня перевернуться. Еще мгновение и я чувствую, как он ласкает меня, увлажняя мышцы ануса языком. Он делал это именно языком, хоть я и не видел, но чувствовал это юркое чудо, что приносило мне столько противоположных чувств. Том как-то резко выдохнул, постанывая и прекращая мучительные ласки. Я даже как-то облегченно вздохнул, когда почувствовал тяжесть его тела, порнушный улегся на меня, проникая членом сначала между ягодиц, а затем и в меня. Я вжался в кровать, чувствуя, как его орган входит в меня, растягивая и заставляя меня дрожать. Сжимаюсь, ощущая его первые толчки и пальцы, что до боли сжимают мои ягодицы, разводя их в стороны для более тесного контакта. Том уткнулся щекой в мой затылок, хрипло стоная мое имя. Когда он вошел полностью, то тут же вышел, заставляя меня чувствовать неприятную пустоту. Его головка вновь вошла в меня, раздражая внешние мышцы. И он резко вставляет в меня до основания, я вскрикиваю, громко выдыхая и стараясь избежать болезненного контакта. Еще мгновение и он повторяет это действие, прикусывая кожу на моем плече. Я не мог дышать, сжимая его в себе, комкая покрывало и чувствуя вес его тела на себе. Том начал двигаться быстрее, резче, вбивая мое тело в кровать, заставляя почти орать от глупых, по-новому нахлынувших чувств. Я ощущал, как его яйца ложатся на мою промежность, как пошло звучит наше соитие, выдавая нас скрипами кровати и хлюпаньем во мне. Я вытянул руки вперед и вцепился в спинку кровати, а мой порнушник тихо выругался, потому, что член скользнул по ложбинке, вместо того, чтобы войти в меня. Его ладонь протиснулась к моему животу, надавливая, и одновременно заставляя подняться на колени. Я кое-как прогнулся под ним, позволяя входить еще глубже. Тихий рык и Том продолжил трахать меня, не стесняясь лапать меня во всех местах. Еще мгновение и его пальцы оказываются у моих губ, я тут же их захватываю в плен своего рта, лаская, облизывая. Я веду рукой по его бедру, к его заднице, тут же сжимаю ягодицу. Он наклоняется вперед, прижимаясь грудью к моей спине. Я коснулся пальцами его растянутой дырочки, чем заставил его сдавленно выдохнуть. Двинул рукою навстречу его бедрам, ощущая вязкую сперму прямо в нем. Пальцами наткнулся на комок нервов, погладил. Том с силой сжал меня, вцепившись зубами в мою шею…
Жмурюсь, когда он громко заскулив, кончает, наваливаясь на меня и сжимая мой член в своей ладони. Я кончил второй раз, не понимая, а в какой-то степени даже завидуя, выдержке порнушного. Ну, да, длительные годы тренировок. Несколько мгновений и Том слезает меня, перекатываясь на кровать.
Все было, как в тумане. И мне даже казалось, что это состояние никогда не отпустит. Тело было расслабленно настолько, что я не мог и головы повернуть в сторону своего партнера – мне было лень. Том снова сделал первый шаг, обняв меня и прижавшись сзади.
– Мурашка... – он скользил губами по моей шее, – Моя маленькая Мурашка...
– Порнушный зануда... – хихикнул я, растирая по его руке капли пота. Он поцеловал меня в ухо, заставляя меня еще громче захихикать.
Было так хорошо просто лежать вдвоем.
– Наверно меня теперь месяц из дома не выпустят... – тихо рассмеялся я.
– Забей, я тоже отсюда никуда не уйду... – тоже посмеивается, – как минимум месяц...
– Зануда! – разворачиваюсь в крепких объятиях.
– Ну, а что? – Том целует меня в нос, чуть прикусывая аккуратный кончик. – Ты такой сладкий, что...
– Том, – перебиваю его, делая голос серьезным, – я хотел сказать, то есть спросить... Нет, сначала сказать, что скучал по тебе жутко. И спросить: почему ты не пришел раньше?
– Извини, Мурашка, просто появились неотложные дела. Я, если честно, не ожидал такого поворота... И с родителями помирился, и на работу снова взяли, и любимый человек появился... – последнее он сказал тихо-тихо, глядя прямо в мои глаза.
– Я тебя тоже люблю! – пропищал я сначала, а потом понял что именно.
Том удивленно расширил глаза и даже рот приоткрыл... Вот же олух. Я. Или Он. Да, мы оба. Но я больший олух, зачем я это сказал? Он ведь мог и не обо мне говорить. Кто его знает, какого любимого человека он там встретил?!
– Боже мой, прости... – пошел на попятную я. – Я не это имел в виду... – сажусь, тут же поднимаясь с кровати и направляясь к музыкальному центру.
– А про что ты тогда? – как-то невесело усмехнулся Том за моей спиной. Я хотел бы видеть его лицо сейчас, но смелости оглянуться не хватило. Надо же быть таким трусом... Да еще и идиотом на оба полушария.
– Том, я ведь... – тут я понял, что стою перед ним голым, – Блин, отвернись! Я же голый!
– Чего я там не видел? – продолжает игнорировать мою просьбу, а сам, скотина, одевается!
– Тебе сложно, что ли? – прошу, наконец-таки выключив музыку.
– Сначала объясни, о чем ты думал, когда признался мне в любви, а после быстренько порешил свои признания?
– В общем, ты снова меня бесишь, Том! – я отхожу от центра и сразу же к своей одежде.
– Так вот, что я делал? Бесил тебя, да?
– Именно! – натягиваю штаны, – Только и можешь, что бесить да бесить!
– Ой, да, что ты! Хоть кто-то привносит в твою жизнь чего-то яркого! А то живешь скучно, домашний мальчик! И знаешь, что Билл?! Мне честно плевать, что я тебя как-то там бешу или еще чего-то, но то, что ты вдруг признался в любви и забрал свои слова назад... – только сейчас я полностью повернулся к нему и увидел в его глазах непонятные мне эмоции. Почему он так быстро разозлился? – В общем-то, – делает вывод он, – я зря пришел! – которым только сильнее провоцирует меня на агрессию!
– Да, ладно! Соизволил придти! Нашел себе шлюшку, да? Понятно зачем ты приходил, а я идиот влюбился в тебя! Ждал тебя! Знаешь, да плевать я на тебя хотел, понял? И где эта чертова майка?! – ору, потому что больше нет сил терпеть что-либо! Потому что надоело! Я столько его ждал! А он пришел и...
Мы встретились взглядами. А спустя мгновения он обнимал меня. Крепко прижимая к себе. Теплая ладонь тут же вплелась в мои волосы, массируя кожу головы, путаясь в не расчесанных прядях. Я тихо заскулил от бессилия. Мы спорим на пустом месте. Или не на пустом? Что со мной произошло? Неужели я так отреагировал просто потому, что он не прекратил смотреть на меня, когда я его об этом попросил? Или все намного серьезнее...
– Я люблю тебя, слышишь? – произносит он, еще сильнее прижимая к себе.
Все дело в любви. Я засомневался в том, что он влюбился именно в меня...
– Я тоже...
– Тоже любишь себя, вредный?! – его губы около моего уха, шепчут, ласкают, успокаивают.
– Тебя, конечно! – возмущаюсь его глупости, но льнуть к его телу не перестаю...
