Текст книги "Пыльное тысячилетие (СИ)"

Автор книги: Iwilia London

сообщить о нарушении

Текущая страница: 4 (всего у книги 5 страниц)

7

Липко. И шея затекла. Жарко. Откидываю одеяло в сторону. Выдыхаю, морщусь, открывая глаза.

– Кофе будешь? – слышу его голос. Киваю. Сажусь на кровати, потягиваясь.

– Доброе утро... – шепчу. Задница болит. Ну, да. Я же теперь в зад даю. Бл*ть, извращенец...

– Че такой помятый? – подминаю взгляд на Билла, этот придурок шкодливо улыбается своими лисьими глазами.

– Меня выдрали в очко... – растираю глаза пальцами. – Ваще нормально так трахнули...

– Но ты выглядишь таким счастливым...

Вздыхаю, поднимаюсь с кровати, шикаю, невероятно больно. Хмурюсь. Билл не дает мне пройти, вылавливает, прижимает к себе. Целуемся.

– Билл... – смотрю в его глаза, все равно хочется ему по челюсти заехать за холодный душ. – Что теперь?

– Ну, а что теперь... – пожимает плечами. – Том, я не знаю...

– Так просто? – возмущаюсь.

Отходит от меня. Отворачивается даже.

– Ничего не изменилось... Мы не можем...

– Трахать меня пьяного мы можем, а нести за это ответственность не можем? – психую. Мне обидно. Черт тебя подери, мне обидно! Разве ты этого не видишь?! Если у тебя ко мне чувства... Молчу, хотя внутри разгорается пламя.

– Том, я не думаю, что тебе стоит устраивать мне истерики по этому поводу! – серьезный тон.

– Ты мне еще указывать начни!

– Она дороже всего мне...

– Настолько дорога, что ты трахаешь ее парней, вот же братик...

– Заткнись!

– А что? Не нравится? Билл, это не честно! Ты знаешь, надеюсь, что понял уже, что у меня есть к тебе чувства... – смотрю прямо в его лицо, только никакой обратной связи. Он спокоен.

– Засунь свои чувства куда подальше, понял? – грубо выговаривает он. Очень грубо. Я не ожидал этих слов. Совсем не по себе становится. – Том, давай оставим это все? Давай, больше ничего не будет? Просто забудем...

– Просто забудем? – шепчу. Что со мной? Зло шепчу. – Да, пожалуйста! – хватаю полотенце и ухожу в ванную комнату.

И чего я так расстроился? Трахаться с ним? Что со мной стало? Да, пошел он! Я мужик и это все не для меня! Мне это не надо! Я не буду это делать! И чего я расстраиваюсь? Встаю под душ, на бедрах его засохшая сперма. Мерзость! Да и пошел он! Засунь свои чувства... Засуну! Вот возьму и засуну!

***

Я уехал домой. Мои экзамены закончились, и я не видел смысла проводить тут неделю выходных. Я не сказал ничего Биллу, просто собрал вещи и уехал. Не хочу с ним разговаривать. Сандре пришлось сказать. Но вместе с этим я ей сказал, что мы расстаемся. Девушка не сильно-то и расстроилась, по-моему, она просто для приличия на меня покричала. Да и я не удивлен! Я последние дни перед отъездом так себя с ней вел, что она даже рада, наверно, что мы расстались. Один я не рад. Ничему.

Родители суетятся вокруг меня, спрашивают, я о чем-то рассказываю. Но, если честно, без интереса... Большую часть времени я сижу у себя в комнате и все о чём-то думаю. Даже толком сказать не могу о чём. Я скучаю по Биллу, но звонить ему не стану. Да и зачем? Меня попросили засунуть свои чувства в...

Засунул бы я ему свои чувства... Грёбанный извращенец!

И как бы я ни веселился, как бы ни злился, но мне было плохо. Сандра больше не донимает своими звонками. Даже лучший друг уже не звонит. В последние месяцы я совсем не мог найти для Марка времени... Вот и результат. Общаться со второсортными друзьями нет настроения. И почему рядом со мной нет человека, которому бы я смог довериться? Просто рассказать, что при всех своих улыбках мне плохо и больно. Я не был готов к последствиям...

По приезду в студенческий городок я узнаю, что Билл съехал с нашей комнаты. Ну, да. Чего еще от него можно было ожидать? Видел Сандру, общается со мной как обычно, ну, типа мы просто старые знакомые. А еще я узнал, что у нее новый парень. В груди неприятно защипало. Всем плевать на меня.

Учеба началась уже четыре дня назад, но я ни одной пары не посетил. Я перестал выходить из комнаты. Нет желания с кем-то разговаривать. Единственное, что меня волновало – тренировки. Я боялся, что за мои прогулы меня просто выкинут из команды. Я не знал, когда они проходят, а спросить мог только у Билла, с которым нет ни малейшего желания разговаривать.

В комнате теперь слишком пусто. На стенах больше не висят плакаты с тачками и бабами в купальниках, Билл забрал их с собой. Как и все другие свои вещи. Ничего не забыл, не оставил, ну, как предлог, чтобы вернуться. И это только сильнее давит на меня, вгоняет в тоску. Я слышал, что есть такое слово – депрессия, так вот, похоже, она у меня вот-вот начнется.

Никогда не страдал из-за отношений. А сейчас они у меня даже не случились, а я превратился в тряпку. Лежу на кровати, смотрю фильмы до поздней ночи. Сплю до обеда. Ем всякую нездоровую еду и запиваю все это дело пивом. Не хочется жалеть себя, но я жалок. Почему-то у меня не осталось даже самых элементарных сил на то, чтобы сходить в душ, побриться. Не хочу. Совсем не хочу.

Вздрагиваю. Уснул. Звук смс. Тянусь к телефону.

«Сегодня в 6 третья отборочная игра, не придешь, будешь выкинут из команды! Билл»

Баскетбол я люблю слишком сильно... И я удивился, что даже угроза о потере места в команде никак не мотивировала меня. Я просто набрал ответную смс:

«Выкидывай»

Отправил и отключил телефон. Вот и всё.

Покурить, что ли? Или напиться? Может, пойти на эту тренировку? Чтобы увидеть его. Я баба. Поздравляю тебя, Том! Он трахнул тебя в мозг, через твое очко! Мне даже смешно... Еще и эти тупые слезы. Зачем они? Я точно баба. Тухлая, страшная баба с раздолбанной задницей.

Стук в дверь. Снова просыпаюсь. Кому и чего от меня надо? Встаю с кровати, медленно подхожу к двери, открываю...

Билл недолго смотрел на меня. А потом вошел и, схватив меня за шкварник, потащил в ванную комнату. Холодная вода. Я вырываюсь.

– Че ты пришел? – а он держит меня, прижимает к себе и вместе со мной стоит под холодной водой. – Какого хрена тебе нужно, чертов ты извращенец? Ушел же! Оставь меня...

Говорить дальше мне не позволили. Он поцеловал, а я как-то растерялся, не придумав ничего умнее, кроме как отвечать. Я жадно ласкал его губы, соскучился же. Главное ему об этом не говорить.

Билл отстраняется. Включает теплую воду. И снова прижимает меня к себе. Ласкаю ладонями его лицо. Почему всё так? Прижимаюсь к нему, отвечая на немного грубую ласку, Билл кусается. Целую его подбородок, слизывая струи воды, что скользят по его лицу.

– Скажи, что ты не можешь без меня... – просит он.

– Ты и сам знаешь... – шепчу в его губы, открывая глаза под струей воды. Тепло. В его руках.

– Скажи... – надавливает на мою поясницу. Ласкает губами мою шею, а ладонями очень грубо стискивает мой зад.

– Я не могу без тебя, Билл... – выдавливаю из себя эти слова. – Я устал...

Он начинает стаскивать с меня промокшую одежду, одновременно целуя меня в шею. Я не сопротивляюсь, громко выдыхая. Под наши ноги упало все, что мешало нашим телам стать еще ближе. Вся одежда давно промокла, оставшись на дне душевой кабинки. А я с жадностью целовал его тело, губы...

– А ты? – шепчу в его висок, пока он вылизывает мою шею.

– И я не могу. Прости. Прости. Прости. Прости, меня...

– Хочешь меня? – оборачиваюсь к нему спиной, упираясь ладонями в темный кафель.

– Очень... – прижимается хозяйством к моей заднице. – Слишком сильно... Том... – пальцами в меня. Больно немного. Вода скользит по всему телу, а следом за ней и жар. Низ живота привычно сводит, собственный член уже давно в боевой готовности. Сжимаю его в кулаке. Выдыхаю сквозь стиснутые зубы.

– Билл... – прогибаюсь, рукой тянусь до его члена. Впервые глажу чужой хрен. Посмеиваюсь. Такой горячий, крепкий...

– Вставь его в себя...

От этих слов ноги как-то странно подкашиваются. Направляю орган в себя. Дрожь по низу живота, ну почему это так... Пошло? Развратно...

– Вот сюда... – чувствую его пальцы на своей руке, направляет. Головка упирается в меня. – Насадись сам... – дышит мне в шею. Я подаюсь задницей назад, но ничего не получается, скользко, мокро.

– Билл... – вздыхаю.

– Сейчас... Вот так вот, – придерживает меня за талию, – насаживайся...

В этот раз получается. И я чувствую, как плотная головка легко скользнула в меня, раздражая колечко мышц. Двигаю бедрами, подаваясь вперед, и снова назад. Во мне мужчина. Ой, Том, нашел время, когда об этом думать... Он тебя сейчас трахнет и снова, будто ничего и не было. С остервенением подаюсь назад. Больно. Перед глазами потемнело.

– Зачем ты... – шипит. – Черт, ты меня чуть до оргазма... Не делай так...

Он начал двигаться во мне... Осторожными и даже медленными толчками. Его ладони скользят по моим бедрам, по бокам, спине... Чувствую струи воды, выгибаюсь, упираясь ладонями в кафель.

Одним жестким движением прижимает меня к стенке, ладонь к моей спине, прямо между лопатками. Задирает мою ногу, приходится согнуть ее в колене, пахом ощущаю прохладную поверхность кафеля. Неудобно. Я на двух-то ногах еле стою, а теперь моя правая стопа в воздухе. Он жестко толкается в меня, придерживая за шею. Его ладонь немного ниже затылка, а второй рукой он поддерживает мою ногу...

Билл трахает меня размашистыми толчками, с силой засаживая. Его яйца громко шлепаются о мою промежность, заставляя меня дрожать. Я двигаю бедрами, скользя собственным членом по кафелю. Я и думать не мог, что у меня будет такой стояк от того, что меня дерут в зад. А Билл именно дерет. Пыхтит мне на ухо, быстро натягивая меня, трахая, нисколько не жалея мой проход. Он входит полностью, а затем подается назад, и снова входит, быстро. Дышу, задыхаясь, глотая воду, что льется сверху. Тело в ужасном напряжении, я бы уже упал, если бы не его сильные руки...

Мы лежим в кровати. Он курит, стряхивая пепел в чашку. На часах уже почти пять вечера.

– Том, не смей писать мне поганые смс, а после отключать телефон, терпеть этого не могу... – спокойно говорит он.

– Засунь свои чувства, знаешь куда? – на мою реплику Билл реагирует очень резко, хватает меня волосы и подминает под себя. Дергаюсь, так как его сигарета огоньком скользнула по моей коже, прежде, чем упасть в чашку.

– Не говори мне так никогда... – шепчет в самые губы. Его глаза горят ненормальным огнем.

– Больно? – а я, похоже, смертник и люблю боль.

– Не говори... – как-то резко его ярость сменяется просьбой.

– Не буду... – шепчу в его губы. Его хватка слабеет, отпускает мои волосы. – И ты не отталкивай больше, ладно? А то у меня чуть эта... Как ее... Настроение суицидников-то...

– Депрессия? – по-доброму улыбается.

– Да, она самая... Почти началась уже...

– Не буду отталкивать... – целует меня в висок. – Ты мой, Том. И будешь моим...

– Вообще без вопросов... – целую его в скулу. – Хочу тебя. Снова...

– Нам пора на игру, иначе даже размяться не успеем. Сегодня надо выиграть и тогда мы пройдем в четверть финала.

– Идем...

Я всегда считал, что... Ну, что счастья как такого не существует. Мы ведь не властны. Только после прихода Билла я считаю немного иначе. Ну, ведь я ощущал настоящую боль без него. Настолько сильную, что послал собственные стереотипы и предрассудки куда подальше. Хотя я ведь и не переживал по поводу того, что даю в задницу. Ну, немного только... Я всегда шел за сердцем. Вот и теперь мое сердце дергается в груди, и я точно знаю, что я счастлив.

На поле я выхожу кое-как. Неужели задница будет болеть после каждого нашего раза? И вообще, Билл мог бы догадаться и не драть меня так сильно. Хотя было хорошо.

Игра получилась какой-то дерганной, паршивой, сложной для нас и для наших противников. Мы тоже не давали им спуска, забивая мяч за мячом. Внутри все горело, зад болел, но бегал я по-прежнему быстро. Несколько раз грохнулся, пробивал штрафной.

На последних минутах мы смогли немного расслабиться. Разница была в десять очков в нашу пользу. Ну, для меня это было так. А Билл так и оставался настороже.

Мне передают пас, успеваю заметить противника справа, а на табло истекают последние секунды... Не успеваю передать мяч, как чувствую ощутимый толчок в живот... Резкая боль во всем теле. Темнота.

8

Author ©

– И победила команда «Ястребы», – орет комментатор.

Билл громко вскрикивает, подпрыгивая и поднимая кулак вверх. Небольшие трибуны взрываются. Он машет зрителям, улыбается. Как-то стало не по себе, он оглядывается, видя толпу игроков, которые что-то обсуждают. Сердце пропускает удар, а на поле выходит бригада врачей. Капитан команды медленно подходит к своим игрокам...

– Прости, Билл, – игрок-противник, – я не видел, не думал, что...

Том лежал на полу, искажая лицо в боли. Билл упал перед ним на колени, но его тут же заставили отодвинуться.

– Где больно? – высокий врач присел перед ним. – Олов, держи его руки. Положите его на спину. Отойдите, дайте воздуха...

– Живот... – стонет Том.

– Я толкнул его, он повалился назад... – объясняет какой-то парень из команды противников.

– Больно... – Том корчится от боли, прижимая руки к животу.

– Олов, звони в больницу, пусть подготовят комнату для ультразвукового сканирования и кабинет компьютерной томографии, тут, похоже, повреждение мышц живота.

Билл схватил Тома за руку, разглядывая бледное лицо парня. Тем временем доктор задрал футболку парня, успокаивающе приговаривая:

– Ничего страшного, парень, сейчас проведем небольшой тест, чтобы понять, что там у тебя...

– Мне очень больно... – по впалым щекам бегут слезы.

– Черт бы вас побрал, вколите ему что-нибудь! – орет Билл.

– Это тест Карнетта, быстрый и эффективный. Так, молодой человек, помогите ему,– Олов обратился к Тому, когда врач начал прощупывать его живот. – Джеф, у него потемнение, скорее всего растяжение мышц. Внутреннее кровотечение.

– Ты в больницу звонил? – спокойный тон.

– Да, все будет готово к нашему приезду.

– Томас, теперь поднимите голову и напрягите мышцы живота.

Том болезненно сморщился, отрывая голову от пола.

– У него небольшое опухолевидное образование... Не разрыв ли? – высокий доктор вновь надавил. – Сокращается. Находится в толще передней стенки живота...

Билл готов был взвыть, лишь бы больше не слышать болезненных стонов Тома. Но врач снова надавил, заставляя парня выгнуться от боли.

– На носилки его, предварительный диагноз: повреждение прямых мышц живота. Предупредите хирургов, пусть готовят операционную, возможен разрыв и тогда потребуется скорейшее вмешательство!

Тома переложили на носилки. А Билл начал выяснять, в какую больницу его увозят.

Билл приехал в клинику спустя 40 минут, заезжал в общагу за документами Тома и всем необходимым для него, врач предупредил, что Тома точно оставят в больнице.

Его встретила молодая медсестра, которая тут же отвела парня в хирургическое отделение. На вопросы Билла она отвечала односложно, ничего конкретного так и не сказала. Упомянула лишь о том, что после проведенных диагностических процедур у Тома было выявлено сильное повреждение нескольких групп мышц живота. Сейчас ему делается операция, но никакой угрозы жизни нет. Билла оставили в коридоре, возле палаты, в которой сейчас оперировали Тома.

Билл сидел перед дверьми палаты вот уже час. О чем он думал? О чем-то точно думал. Мысли снова и снова путались, мешали сосредоточиться. Когда рядом с ним присела сестра, он даже не шевельнулся, заранее понимая, что нет смысла врать. Теперь точно нет.

Сандра смотрела на бледного брата. Такого потерянного, в чем-то даже жалкого.

– Билл... – позвала она.

– Что? – тихо-тихо.

– Что между вами, скажи честно?

Он обернулся к сестре. Взял ее ладонь в свою руку.

– Ты всегда мечтала о принце, я помню... – в ее глаза. – И я больше всего на свете хотел, чтобы этим принцем стал я. Я в детстве ведь не знал, что так нельзя. Сандра, ты для меня всё... И то, что случилось в прошлом году... Я не думал, когда делал. И мне очень жаль, что я у тебя такой бестолковый... Но Том...

– Как давно вы вместе? – помрачнела сестра.

– Мы не...

– Как давно, Билл? Когда ты его первый раз трахнул?

– Сандра... Давай не сейчас...

– Не сейчас? – поджимает губы. – Билл, я не понимаю, тебе своих мужиков мало или что?

– Сандра, мне нужен только Том... И, это всё... Оно случайно. Ты ведь уже давно с другим.

– Ты трахал моего парня... Случайно? – вскрикивает. – Я ненавижу тебя, Билл! Я тебя предупреждала? – слезы на ее глазах.

– Сандра, нет никого важнее тебя... Ты последнее... Ты...

– Прощай, Билл! – она встала, но брат ее остановил.

– Сандра, пожалуйста! Не оставляй меня! Ну, он же... Ты же уже с другим... Я ведь твой брат, почему ты можешь отказаться от меня так быстро? Так легко?

– Хватит, Билл! И твоих извинений мне хватит... У тебя больше нет сестры!

Билл осел на мягкую скамью. В груди что-то дробилось на части, разбилось на кусочки, как она может уйти? Неужели не понимает, что он не решал этого? Что он не выбирал, в кого ему влюбляться... Он не виноват. Почему она ушла? Не спросив, не поговорив, даже не попытавшись понять... На душе стало невероятно противно.

Двери палаты открылись, а в коридор вышел мужчина в синей больничной форме.

– Что с ним? – чувства от ухода сестры ушли на второй план.

– Все хорошо, с ним все хорошо! Вам не о чем переживать. Томас спит, вы сможете навестить его уже завтра. Операция прошла более чем успешно.

– Только завтра?

– Да, сегодня он спит, ему нужен покой.

Tom ©

Больничную палату я узнаю сразу. О, боже, чем вчера закончилась наша игра? Помню жестокую боль. Я даже не понимаю, что со мной случилось.

За окном светло, палата одноместная, что не может не радовать. Вообще это редкость в наше время. Билл... Сердце сжимается. Хочется обнять его, просто прижаться к нему и уснуть. Живот почти не болит, но внутри не комфортно как-то.

Дверь открывается.

– Билл... – выдыхаю.

Несколько его шагов и он рядом. Вдыхаю его запах. Обнимаю.

– Как ты? – шепчет мне в макушку, целует куда-то в висок.

– Теперь хорошо... – обнимаю его, тыкаюсь губами в его шею. Черт, я ведь соскучился по нему. Как давно я по кому-то вот так же скучал?

– Теперь? – отстраняется, смотрит в мое лицо.

– Я ждал тебя...

– Мне вообще-то сказали, что ты еще спишь...

– Да, я недавно проснулся...

Билл вздыхает. Отсаживается на стул, что стоит рядом с кроватью.

– Значит, к тебе сейчас придут на осмотр... – берет меня за руку, подносит ее к своим губам. Целует.

– Значит, придут... – шепчу. – Билл...

– Том, вчера приходила Сандра, ну, ты был в операционной... – тихо начал он – Она спросила... Видимо, она подозревала... Или просто так. Но я не смог, да и не хотел врать...

– Ты сказал? – сердце замерло.

– Сказал, а она ушла... Том, она оставила меня, сказала, что я ей больше не брат... – его голос дрожит.

– Билл... – снова притягиваю его к себе. – Билл, мне так жаль. Прости.

– Не переживай, ладно? – просит, ласкаясь губами о мою щеку. – Я подумал о том, что видимо не так уж я был ей важен, как она для меня.

– Билл...

– Перестань, лучше расскажи, что там у тебя? Что врачи говорят?

– Ну, ночью медсестра приходила, делала мне укол. Она сказала, что я как минимум две недели на постельном режиме и не меньше месяца в больнице. Но все будет хорошо... Ты ведь будешь ко мне приходить?

– Том... – отстраняется. Выдыхает. – После того, что случилось... Я не знаю, как быть. И говорю тебе честно, что я не... Не уверен.

– Ты о чем? Билл.

– Я к тому, что мне нужно время. Да и... Неужели ты думаешь, что между нами что-то получится?

– Билл, не говори ерунды, ладно? – мне становится страшно. – Ну, да, конечно, будет трудно, но вдруг на самом деле что-то получится. Я думал, что я тебе нравлюсь, ну, как партнер... Как...

– Том, ты мне определенно нравишься и даже больше... Я точно знаю, что влюблен в тебя, – сердце делает кульбит, – только я не могу сейчас... Так сразу. Мне казалось, что нам не быть вместе, что...

– Перестань! – перебиваю его. – Не хочу этих соплей! – а голос дрожит. – Или ты сейчас остаешься тут со мной, ну, навсегда, или... – я не смею этого произносить, потому, что если он уйдет...

– Не смей ставить меня перед выбором, понял? – повышает голос.

– Билл, потому что я ненавижу, когда меня соплями поливают. Реши уже и не мучай меня! – я выхожу из себя.

– Перед тем, как ставить меня перед выбором, ты должен был хорошо подумать... – рычит.

– А я не твоя игрушка, понял? Билл, ты еб*шь меня в жопу, неужели тебе этого мало? Что я еще должен?

– Заткнись! Том, уверен, что хочешь моего ответа?

– Да и прямо сейчас! – не уступлю.

Билл отчего-то кривится, затем отстраняется... Смотрит на меня. Изучает. Тянет время, неужели решает что-то? И этот человек мне только что в любви признался? Думает еще о чем-то. Ненавижу неопределенность. Терпеть не могу! И тот факт, что я трахаюсь в зад ничего не меняет!

– Том...

– Да или нет? – рычу.

– Упрямый осел! – наклоняется ко мне, хватает за волосы. Больно. Сжимает. Ярость в его глазах. – Ненавижу, когда со мной так! Том, я клянусь, я бы тебя сейчас ударил!

– Так ударь! – а я и не ищу легких путей.

– Мне просто нужно было время!

– На что? – почти задыхаюсь от гнева, что скопился во мне. – Я не понимаю, если ты хочешь со мной... То не надо времени...

– Хочу! Маленький ублюдок! Только ты можешь так со мной себя вести... – сжимает волосы в кулаке, и бесится. Психует.

– Я люблю тебя... – шепчу в его щеку. – Я так тебя люблю...

Он целует меня. Но осторожно, что совсем не вяжется с теми эмоциями, которые он сейчас испытывает. Это тяжело. Тяжело любить парня, говорить о своих чувствах – тоже тяжело. Тяжело отличаться от толпы, выбирая свой путь. И хочется, глядя каждому в глаза сказать, что я не виноват, что я и сам не понял, как влюбился в него... В парня. В мужчину.

***

Родители приезжали несколько раз, переживали сильно, но Билл их успокаивал, настраивал на лучшее. Он обаял мою маму до такой степени, что, когда она застукала нас целующимися, то лишь мило улыбнулась... Я был в шоке. Ну, не могут родители реагировать вот так спокойно на столь неординарный выбор своего ребенка. Как же так? А где истерики? Где упреки, мол, мы на тебя всю жизнь угрохали, сволочь ты неблагодарная? Но этого не было... Хотя я такой заряд стыда словил, когда рассказывал маме, как докатился до такой жизни, что похоже на всю жизнь хватит. Это было слишком сложно, признаваться ей во всем. Это была не первая в моей жизни исповедь, которую я посвящал ей, боясь взглянуть в ее глаза, но в этот раз было сложнее всего. Только она приняла, я ведь знал заранее, что примет.

С отцом оказалось сложнее. Он все-таки решил поговорить с Биллом по-мужски. Я, честно говоря, испугался за обоих. Они пошли выяснять отношения в какой-то бар и исчезли на двое суток. Мы с мамой как-то начали беспокоится...

Вернулись на третий день, побитые, помятые, но... Нормальные. Подружились. Хотя ни один, ни второй так и не рассказали, где они были и что делали. Билл лишь шепнул мне на ушко, что они договорились раскрыть эту тайну только на нашу свадьбу. Я в тот момент ужасно смутился.

Когда меня выписали из больницы, мне показалось, что я сотню лет провел в четырех стенах своей палаты. На самом деле прошло всего два месяца. На дворе, оказывается, уже все тает. Нет, я это и с окна видел, но выписка из больницы расставила все по своим местам.

А потом в моей жизни настала очередная жопа. Весна – пора любви, а у меня завал с учебой. Время, которое я пропустил пришлось нагонять. Билл старался как мог, помогал мне, но я все равно не успевал. Плюс еще тренировки и игры.

Наша команда вышла в полуфинал, да там и осталась, проиграв каким-то «Сибирским львам». Капитан нашей команды был готов разорвать каждого из нас, но за убийство, оказывается, сажают. Билл сидеть не хотел, поэтому просто орал на нас, закидывая баскетбольными мечами. Разницу в два очка он нам так и не смог простить. Этой же ночью он хорошо так наказал меня, отодрав слишком жестко. Сидеть не мог потом. Ну, на самом деле не мог. Валялся весь следующий день, а Билл, с виноватым видом, таскал мне водичку и покушать.

Однажды он спросил у меня, почему я со своим характером не лезу в активы. А не хочу. Так я ему и сказал. Нет желания трахать своего мужчину. Да и Билл спросил просто ради интереса, сразу же уточнив, что его задница слишком восприимчива к чужеродным предметам. Нет, он готов к пассивной роли, даже больше, может быть, он даже хотел бы этого, но я-то вижу, что ему это слишком напряжно. И говорит он об этом только из чистого уважения ко мне. Да и я ни на что не променяю ощущения его члена в своей заднице.

– Насаживайся... – поддерживает меня под бедра. Изучаем позу наездницы. Черт, как это неудобно. Подрагиваю. Кручу задницей, насаживаясь. Билл мне только что фантастически отсосал, теперь я должен ему кое-что приятное...

– Ну, расставь ноги пошире... – прошу его, продолжая насаживаться. Его член внутри наполовину, мне до сих пор немного больно. Упираюсь руками в его грудь, поднимаюсь по горячему стволу. Несколько круговых движений бердами, чтобы головка скользила у самого входа и подаюсь назад. Насаживаюсь, изгибаясь, тихо постанывая. Смотрим друг другу в глаза. Билл с силой сжимает мою правую ягодицу, затем шлепает.

– Не филонь, – двигается навстречу, – сядь до конца, Том! Быстро! – приказывает.

– Неа, – злю его. Я ужа давно понял, что он не терпит, когда ему не подчиняются. А в кровати так особенно.

– С*кин сын, – рычит, начиная двигать бедрами, пытаясь вставить глубже. – Я тебя сейчас так вы*бу, что в глазах потемнеет! Ты у меня не просто сидеть, ты у меня ходить не сможешь!

– Обожаю, когда ты мне угрожаешь... – насаживаюсь до самого основания. Резко. Билл выгибается, громко вскрикивая и хватаясь пальцами за мои бедра.

Я начинаю быстро двигаться, насаживаясь. Подпрыгиваю. Я и не думал, что его член так пружинит. Посмеиваюсь. Вот же идиот... Билл громко стонет, подаваясь на встречу, дергаясь подо мной. Его член снова и снова входит в меня, заставляя двигаться все быстрее. Собственный член стоит колом, дергается от каждого моего движения. На живот Билла капает моя смазка, которую он так пошло размазывает, а затем вбирает пальцы в рот, облизывает. Эти простые, но непростительно пошлые действия, окончательно взрывают мой мозг.

Перед глазами все плывет. Двигаюсь по его члену, сжимая его, чувствуя, как внутри меня все хлюпает от смазки и его выделений. Билл содрогается подо мной, громче прежнего завывая. Я пару раз провожу по своему члену, кончаю...

Дышать нечем еще несколько минут. Дыхание давно сбилось и в норму придет не скоро. Вокруг пахнет потом, наши тела блестят от него. Зарываюсь лицом в подушку, голова кружится. Кстати меня до сих пор странно тошнит после каждого нашего секса.

– Я люблю тебя... – шепчет он мне. Всегда шепчет. После каждого нашего раза.

В обычной жизни от него этих трех слов не дождешься, но в сексуальной... Хотя мне, если честно, плевать на все эти условности. Ну, говорить о чувствах, решать все проблемы мирным путем... Как у нас получается, так и делаем. Никто не знает, как надо правильно жить, а мы с Биллом тем более. Хотя я склоняюсь к тому, что жить надо так, как хочется. Да, именно так.