Текст книги "Пыльное тысячилетие (СИ)"

Автор книги: Iwilia London

сообщить о нарушении

Текущая страница: 2 (всего у книги 5 страниц)

– А подробнее?

– Я хочу встречаться с Сандрой…

Только я ее имя сказал, как парни начали перешептываться.

– И почему он тебя взял в команду? – этот опрос задал тот самый мелкий.

– Она его попросила, – честно признался я. – Играть я умею, а что не умею – научусь.

– Ну, и херня, парень! – выругался негр, глядя на меня, – Мы все сюда попали через отбор, тут только лучшие, а ты решил воспользоваться слабостью Билла?

– Я очень люблю играть, – решил объяснить я, поднимаясь со скамьи, – Я, сколько себя помню, всегда играл. Баскетбол – моя жизнь. Я не подведу вас…

– Да, срать вообще… Капитан тебя чмом назвал, а ты чмо и есть! Пошли парни…

Я остался один. В гордом одиночестве.

Не знаю, сколько бы я сидел, если бы не пришла Сандра. Она сначала позвонила, а я позвал ее.

Было очень погано на душе. Мы лежали на кровати, обнявшись, и просто молчали. Я хотел спросить у нее про Билла, но не решился, поэтому спросил про брата.

– А почему вы с братом поссорились?

– Он сделал мне очень больно, Том. Он единственный, кто остался у меня, наши родители умерли три года назад. Мы вдвоем теперь.

Я вздохнул, не зная, что сказать…

3

Первый учебный день прошел очень быстро и интересно. Я, правда, снова не ночевал в своей комнате, только заглянул туда с утра. Билла там не было. Сандра проводила меня до нужного мне учебного корпуса и объяснила, что и где находится.

Поток оказался очень большим, огромное число студентов, что меня совсем не испугало. Сентябрь – пора вечеринок, я получил аж три приглашения. Умудрился познакомиться с целой кучей людей и даже запомнить чьи-то имена.

Вернувшись в комнату, я решил, что буду вести себя как обычно. Нам же надо как то сосуществовать на одной территории. Билл никак на меня не реагировал. Его бровь опухла, колечка в ней уже не было – я постарался. Я чувствовал себя виноватым, но что я мог поделать?

– Билл, я на самом деле не сделаю ей ничего плохого… – проговорил я, спустя час тишины.

– Не сделаешь, – ответил он.

– Я не хочу с тобой ругаться…

– Слушай, че тебе от меня надо? – грубо начал он. – Я тебя не трогаю, и ты меня не трогай! В друзья ко мне даже не думай набиваться!

– Билл, но мы с тобой в одной команде…

– Я ухожу из команды, – тихо пробормотал он.

– Почему? – удивился я.

– Потому что ты пришел, Том! Потому что университет финансирует фиксированное количество человек! Одного мы уже взяли – выкинуть не за что, больше мест нет. Для тебя я свое освобождаю! – проговорил он и вышел из комнаты.

Каково же было мое удивление. И тут мне совсем не по себе стало. Я встречаюсь с его девушкой, я забрал его команду, я пришел и разрушил все.

Я идиот. Не хочу, чтобы так было. Поднимаюсь с кровати и иду за Биллом. Нахожу его у окна на лестнице, стоит и курит.

– Я не хочу играть, – проговорил я, остановившись у него за плечом. – То есть, я хочу, но это не стоит твоего ухода. И прости за Сандру, я не должен был так поступать…

Он обернулся ко мне, протягивая свою сигарету, отрицательно мотаю головой, мол, не курю. Билл тушит ее в пепельнице.

– Идем в комнату…

Я покорно последовал за ним.

В комнате Билл залез с ногами на свою кровать и уставился на меня. Снова разглядывал. А я лишь изредка смотрел на него, обращая внимание на то, что он ведь сейчас ходит без косметики, хотя в сердце запал тот его образ, над которым я так необдуманно ржал…

– Ты не в команде, – начал он, – но ты можешь приходить на тренировки вместе с нами, это не запрещается. Просто специальную стипендию получать не будешь, и формы у тебя не будет.

– Спасибо, – улыбнулся я.

– А обидишь мою сестру, я тебе шею сверну…

– Какую сестру? – удивляюсь я.

– Ты не знаешь, что переспал с моей сестрой? Сандра моя сестра, – нахмурился.

– Но Марк сказал, что…

– Что она моя девушка? – Билл легко рассмеялся. – Нет, она сестра моя…

– А я-то думал, чего это мне ее глаза твои напоминают…

– Да, мы похожи немного…

***

Учеба затянула с головой, единственное, что расслабляло – так это вечеринки. С громкой музыкой и кучей выпивки. Это моя уже третья и на каждую я приходил с Сандрой и Биллом. Они кстати вроде поладили, но некоторое напряжение все еще есть. Сегодня же я пришел без нее, потому что ее соседке стало жуть как плохо – она заболела.

Пить мне много было нельзя, но я все равно пил, заглушая в себе странные чувства, на которые я стараюсь не обращать внимание. Я хожу на тренировки, я общаюсь с Биллом в нашей комнате, все нормально… Только я начал как-то странно реагировать на него. Идиотское чувство, признаюсь я вам.

– Пошли, покурим… – Билл тянет меня на выход, я хватаюсь за его плечо и плетусь следом. Мы вышли на какой-то балкон, где было более-менее тихо, но совсем темно. Мы до сих пор толком не наладили отношения. Я и не понимаю, если честно, он со мной общается ради сестры или ради собственного интереса?

– Билл, и мне… – хватаю его пачку, пока он ее не убрал в карман. Я вообще не курю, но…

– Алкоголик, че напился-то?

– Да, хрен меня знает… – ржу, делая затяжку и упираясь спиной в стену. – Черт, зря я столько выпил…

– Домой тащить не буду…

– Ну, Билл, я же легкий… – улыбаюсь, я, наверно, со стороны такой идиот.

– Да уж… – посмеивается. Мы оба вздрагиваем, когда на балкон заходят еще несколько пьяных че-человечков… Билла прижимают ко мне, чему я не сказано рад, утыкаясь носом в его плечо, хватаясь пальцами за его рубашку. Совсем ноги не держат. Ну, что же ты Том? Иди, сними себе девочку, расслабься где-нибудь и шлёпай домой...

– Том… – зовет меня, а я любуюсь его открытой шеей. Как у мужика может быть такая шея? Нет, я не совсем об этом... Затяжка. Надо найти бабу. Трахаться хочется.

– Билл, ты такой красивый, знаешь? – и почему у меня язык заплетается. Тяну карапуза на себя, прижимаясь к его телу, ох, как же хорошо. Я назвал его карапузом? Смеюсь. Я идиот.

– Так, пошли, кажется, кто-то перепил…

Перед глазами стояли какие-то круги, искры, бабочки… А потом кровать…

– Все, спи, алкошня…

– Где я? – темно, вокруг не видно ничего.

– В комнате ты нашей…

– Нашей… – так смешно, хихикаю. Пытаюсь стянуть с себя штаны, рубашку, ну, хоть что-нибудь. Оставляю свои жалкие попытки. Смотрю на Билла. Шустрик, он уже в одних трусах. Пялюсь в его спину. А у меня вот такие же красивые лопатки? У него вот слишком красивые...

***

– Вставай, алкоголик! – только же лег, какой «вставай»? – Том, тот факт, что сегодня суббота, не освобождает тебя от пробежки! Ты же жиром заплывешь!

– Куда я заплыву? – секунда и я уже забыл, что спрашивал.

Отрываю голову от подушки, Билла рядом нет. Мне приснилось? Оглядываюсь. В комнате никого нет. Но ведь кто-то со мной разговаривал... Только что. Только что? На часах три дня. А у меня до сих пор ощущение, что я совсем недавно лег спать.

– Проснулся, лентяй? – оглядываюсь на голос. Билл стоит возле зеркала, на его бедрах повязано полотенце. Посмеиваюсь, потому что на полотенце вижу рисунки мелких желтеньких утят. Этот стиль не идет бедрам Билла. Зад у него неплохой такой.

– Дай воды, а? – сажусь, голова тяжелая. – Пить хочется до жути.

– Ты уже все выпил, Том!

– Когда? Я только проснулся!

– Ты уже не раз просыпался! Я будил тебя на пробежку! Я будил тебя по возвращению с нее, а ты встал, попил и дальше спать. Я уже успел почитать и в душ принять, а ты...

– Но я хочу пить... – говорю сам себе, откидываюсь на кровати. Где мой телефон? Может, позвонить Сандре? Нет, не хочу, чтобы она меня видела в таком состоянии.

Билла в этот день я больше не видел. Побродил по общаге в поисках приключений, ничего не нашел. Поговорил с Сандрой по телефону, пообещал, что мы завтра встретимся. Но почему-то не очень хочется. Вчера на вечеринке я даже забыл, что вроде как встречаюсь с кем-то, желая найти себе подружку на одну ночь. Как-то такой вариант развития событий меня больше устраивает. Я ведь даже не понимаю, зачем мы с ней сблизились, помню, что хотел насолить Биллу... Но теперь в этом нет смысла. Мы с блондином хоть так и не стали друзьями, но теперь я слышу от него меньше колкостей. Да и он просто начал со мной общаться, что уже огромный прорыв. Хотя я так и чувствую его холодность по отношению к своей персоне.

Попил чаю, полазил в мировых сетях, сходил в душ. Сосед так и не пришел, и я лег спать.

Ночью, наверно, я должен к этому привыкнуть, Билл снова отчаянно трахал какую-то девушку. Я проснулся от ее приглушенных стонов, а когда открыл глаза и пригляделся, понял, что сосед просто закрыл ей рот ладонью. Он жестко трахал ее сзади, заставляя кровать ходить ходуном. Я видел, как Билл изгибается, как его бедра двигаются так быстро, резко, а в воздухе витает странный сладковатый запах. Девушка просит о чем-то, зовет его по имени, а я, не отрываясь, смотрю на то, как его член стремительно входит в нее... У него большой. Очень большой. И почему тут так темно?

Мне стало не по себе, когда я понял, что Билл смотрит прямо на меня. Вставляет в нее и смотрит на меня. Я не знаю, видит он, что я не сплю или нет... У меня у самого в трусах все стоит. Отвернись, Том! Не смотри на это! И как тебе не стыдно? Отвернись. Отворачиваюсь лицом к стене, но так и слышу его громкое дыхание, такое ощущение, что совсем близко. Прикрываю глаза, а его губы издают новый, достаточной громкий стон. Звук скользит по комнате, мгновение и будто окутывает меня. Дрожь. Билл снова стонет. Очень громко. Слышу его дыхание. Вдох. Выдох. Сам выдыхаю, ощущая прикосновения к своей плоти. Сжимаю свой член рукой. И когда я успел начать это делать? Ласкать себя под стоны этого... И слов не подобрать. Черт. Дергаю туда-сюда, приятно. А Билл вновь вскрикивает, заставляя меня закусить губу. Их кровать поскрипывает. Стонов девушки не слышно. Только Его. Громкий шлепок. И еще один. Рык. Мне жарко. Быстро дрочу себе, впившись зубами в подушку. Только бы Билл не понял ничего... Еще несколько движений и сперма течет по моим пальцам... Напрягаюсь до предела и чувствую резко расплывшееся по телу расслабление. Резко. Сильно. Аж звездочки...

***

Не помню, как я уснул. И открывать глаза в воскресное утро мне не хотелось. Я знал, что Билл, как обычно, лежит на кровати и читает очередную книгу. Слышу шелест страниц. Он пьет кофе. Пахнет. Ничего не было, Том. Ты спал всю ночь. Ничего не видел. Ну, слышал немного, конечно. От такого сложно не проснуться.

Открываю глаза. Потолок. Тишина, нарушаемая лишь его мерным дыханием. Да, что со мной происходит? Это снова. Я знаю, что он смотрит на меня. Оборачиваюсь, гляжу в его сторону. Не смотрит. Его взгляд бегает по странице книги, читает строчки. О чем? Ему интересно?

– И я тебе снова напоминаю: подглядывать – не хорошо... – усмешка в голосе.

– Да пошел ты! Устроил в комнате бордель! – совсем без злобы сообщаю ему я.

– Ты кончил... – смотрим друга на друга.

– Нет, – спокойно отвечаю я.

– Сначала смотрел, а потом отвернулся и дрочил... – ни одной эмоции на лице. Спокоен.

– Мечтай! Я вообще ничего не видел. Спал себе и все. Чего пристал?

Билл усмехнулся, но больше ничего не сказал. А у меня в груди странное ощущение чего-то неправильного. Меня поймали почти с поличным. Хотя если отнекиваться, то и он не до конца будет уверен. Угораздило же меня.

***

На тренировке меня вновь несколько раз довольно сильно бортонули, но я уже привык. Члены команды, все, как один, не переваривают меня. Но любовь к баскетболу сильнее. Билл на меня не бычит и ладно. Хотя он тоже не жалует меня, ставит в самые неудобные позиции, заставляет больше других работать на разминке. Такое ощущение, что ему приносит удовольствие тот факт, что я убиваюсь тут.

Уже прошла почти неделя с той странной ночи, когда я застал Билла за «этим». Идиотизм, но что-то вновь изменилось. Чей-то глупый прикол. Я ведь понял, что кончил только от его стонов. Бабу его я не слышал. Даже когда смотрел, я видел только его, не отвлекаясь от его бедер. А в тот момент, когда я заметил его взгляд... Будто током ударило. Почему он смотрел на меня, а трахал ее? Такое ощущение, будто меня представлял... Фу, Том! Фу! Не думай об этом... А он входит. И снова. Не думай! Пыхтит над твоим ухом. Горячие ладони! Он в тебе...

Я был готов биться головой о стену. Затылком, чтобы ослепнуть. И больше не видеть этой нахальной ухмылки на его лице. Билл постоянно теперь так смотрит. И это я его педиком называл? Это я над его внешним видом ржал? Стыдно. Я рад, что моих мыслей никто не слышит.

Сандра пилит мозг. Мучает меня расспросами, делает вид, что мы с ней идеальная пара. Я иногда ее трахаю, но почему-то былого наслаждения нет. Не знаю, с чем это связано. Мне просто не по себе. Но ей нормально. Мы встречаемся уже второй месяц, Билл о наших отношениях ни разу не заикнулся. Молчит.

С сестрой они общаются через раз, а причины их ссоры я так и не узнал. Разговаривал со своими одногруппниками, со старшекурсниками, даже с парнями по команде, но никто ничего не рассказал, а последние сообщили Биллу, что я разнюхиваю о нем. Капитан команды был не в восторге.

Лучший друг меня не понимал и не собирался понимать. Отношения с Марком как-то странно ухудшались.

Нет ничего лучше, чем вечеринка после сложной зачетной недели. Очередной домина, принадлежащий какому-то старшекурснику, стал пристанищем всех тусовщиков. Я немного повздорил с Сандрой, поэтому и пил. Как-то резко на меня свалилась усталость именно от нее, от отношений с ней. Не могу терпеть, когда меня контролируют, упрекают, заставляют что-то делать. Она хотела, чтобы я приперся на вечеринку в каком-то вязанном свитере, бред. А вчера ей не понравились мои трусы. По ее словам, я должен хранить свое хозяйство в просторных парашютах, а не в облегающих боксерах. Тоже бред.

Текила сегодня не спасает. Перемешал ее с пивом, выпил, запил водкой. Ох, и плохо же мне будет завтра. Тут было слишком громко, когда я пришел, ну, еще трезвый, а сейчас вроде и звук стабилизировался. В голову бьет градус. Весело. Какой-то парень ржет рядом со мной, наверно, он рассказал мне что-то. Том, ты трезвый, ты понял шутку, ты должен посмеяться. Улыбаюсь вроде как, хотя не чувствую.

Как я очутился в подвале, я помнил плохо. Но когда увидел огромный шкаф с разной выпивкой, понял – я тут за бухлом.

– Зачем ты себя мучаешь, выпей яду... – оглядываюсь. Прислонившись к дверному косяку, стоит Билл. Он сложил руки на груди и смотрел на меня как-то... А я на него тоже смотрел. Вот же пьяная моя голова. О чем он только что мне сказал?

– И я рад тебя видеть... – бурчу, пытаясь определиться: коньяк, виски или водка? Три бутылки. А руки две. А смешать хочется все.

– Столько пить – только пойло переводить. Ты же себя убьешь...

– Переживаешь?

– Не хочется, чтобы моя комната стала твоим склепом...

Я хихикаю. Склеп. Какое смешное слово.

– Склеп-склеп-склеп. Клеп-клееееп.... – б*я, смешнооо.

– Придурок...

– Если ты меня, ик, так не, ик, любишь, – икаю, – зачем возишься со мной? – посмеиваюсь, загребая сразу три бутылки.

Подхожу к выходу, но у меня на пути стоит Билл. Не выпускает. Смотрит. Чего ждет?

– Билл... – глаза мои закрываются, а на ногах вообще невозможно стоять. Еще и бутылки.

– Ты смотрел на меня в ту ночь?

– Да, а чего ты хотел? – возмущаюсь. – Трахал там ее так громко. Я же видел, что ты смотришь на меня. А трахал-то ее. И да, я кончил! Подрачил и кончил! Доволен? А теперь пусти меня.

Но меня грубо отталкивают. Бутылки летят на пол. Даже водка. О чееерт, столько пойла...

– Билл, ты сдурел? Ну, вот, – пытаюсь нагнуться, надо же осколки убрать.

– Ты слишком пьяный, тебе пора домой, – почему-то мы уже идем по лестнице, хотя клянусь, что еще секунду назад я собирал осколки. Он обнимает меня. Сильный.

– Билл, ты куда меня? – тыкаюсь носом в его шею. – Хочешь, я тебя тоже напою? Только давай вернемся. Я хочу... Б*яяя...

Темно, тяжесть чужого тела. Приятные касания. Темнота. Очень темнота...

– Ааа... – это мой голос?

– Тише... – над самым моим ухом. Приоткрываю глаза. Мутно. Голова кружится, а в теле приятное расслабление. Дыхание. Чужое.

– Зачем ты... – я дергаюсь

– Ты спи...

Картины на противоположной стене как-то странно двигаются, туда-сюда, туда-сюда. Мне неудобно так лежать. Скрип. Голова кружится. Туда-сюда. Туда-сюда. Все мутнеет перед глазам. И снова чужое дыхание. По телу дрожь. И почему-то больно. Где-то совсем чуть-чуть больно.

– Хороший... – хрип. – Очень хороший...

Кто это? Что за дурной сон мне снится? И эти чертовы картины... Туда-сюда... Блять, почему у меня стоит? Выдыхаю. Как-то громко. Душно мне.

– Спи... – скрип под нами. Нами? Я один и мне снится ужасный сон. Мычу, стараясь что-то сказать, а что я хочу сказать? Блять, чертовы картины, голова от вас кружится. Такое ощущение, что меня укачивает. Вот-вот стошнит.

– Ооо-аа-а... – ничего не могу сказать.

– Обожаю твою задницу... – мою, что? Прикрываю глаза, чувствуя странные толчки... Хочется в туалет. Что-то чужое... О... Не там где надо. Что такое? Хмурюсь. Вытолкнуть не получается. Толчки. Картины. Скрип. Шлепок. Никак не вытолкнуть. Хныкыю...

– Спи. Спи. Это сон...

– Би-и-лл. Мне... – черт, да что это такое. Жмурюсь. Внутри. Двигается. – Ох...

– Потерпи... – будто задыхается. Дышит. – Ты тут очень узкий...

– Мне там мешает что-то... – черт, открываю глаза, руку завожу за спину, пытаясь прикоснуться к своей... И почему кровать скрипит. Так противно. Смешиваясь с его стонами. О, черт...

– Вот тут... – хватает меня за руку, мгновение и больше мне ничего не мешает. Картины перестают двигаться. Тишина. Пальцами скольжу по отверстию. Что за сон? Меня тошнит. Что-то мокрое в этой дырке. Пальцами в горячую плоть.

– Билл, мне плохо... – я, оказывается, сижу к на коленях, к верху задницей. Что происходит?

– Еще немного потерпи... – дыхание у моего уха.

– Билл, что происходит? – чувствую, как моих пальцев минует что-то липкое и горячее. Прямо внутрь. И вновь толчки... Быстрые. Напрягаюсь, стараясь вытолкнуть...

Как-то слишком холодно и мокро. Открываю глаза. Уже боюсь это делать. Что я делаю в душевой кабинке? Сверху льется ледяная вода. И как давно я тут? Что я тут вообще делаю? Никаких к черту вечеринок больше. Что я помню? Вечеринку. Помню, что мне было слишком скучно пить тупо текилу. Поэтому я начал смешивать ее со всем подряд... А дальше? Как я домой-то попал?

Вставать было ужасно больно. Кажется, что я застудил поясницу, она ужасно болит. В туалет хочется...

По большому сходил неудачно, теперь очко болит так, будто его ершиком драли. Блять, совсем неудачное утро. Вытираюсь полотенцем и ползу в комнату. Билл спит. Моя кровать заправлена, значит, я даже не ложился? Придурок. Заваливаюсь под одеяло. Спать...

От автора: Спасибо за ваши комментарии, я всех их читаю!!! ^^ Всех с Новым годом! ;)

4

Чертова задница прошла только на третьи сутки. А я так и не вспомнил ничего. Хотел уже к доктору пойти, но Билл, заметив мое ерзанье, сказал, что, скорее всего, у меня там аллергия. Я почувствовал себя полным придурком, ибо он ржал так громко, будто самого смешного клоуна увидел. Но потом блондин все-таки дал мне какую-то мазь, почему-то на ней не было ни одной бирки, все вырвал. У меня выбора не было. Идти, позориться к врачу я не очень горел желанием. Потом стало легче.

Поясница прошла быстрее задницы, хотя если бы я ее застудил, когда сидел под душем, она бы болела около недели. Короче, ходить на вечеринки больше никакого желания нет.

– Я не пойду сегодня на тренировку... – говорю, отрываясь от тетрадей. Я уже второй час сижу над книгами. Начались экзамены. На улице уже выпал снег, от осени и следа не осталось.

– Смена деятельности, Том... – и снова улыбается, глядя мне прямо в глаза. – Ты не можешь пропускать тренировку... Что ты там учишь?

– Философию... – вздыхаю.

– Я тебе потом помогу, а сейчас на тренировку!

С той вечеринки Билл стал мне немного ближе. Теперь в его глазах не было того привычного холода. Но на любые вопросы о том вечере он отвечал или молчанием, или отговорками. Наверно, он на самом деле ничего не знает. Задница, слава богу, больше не болит.

Сандра ждет нас у входа в спортивный комплекс.

– Привет, – обнимает меня, целует в щеку. – Привет, Билл, готовы к игре?

Блиииин, я совсем забыл, сегодня же первая игра сезона.

– Готов, – вздыхает капитан, и мы входим в двери, – вот бы еще моя команда была готова.

– Ты хороший капитан, я думаю, что они не подведут тебя... – щебечет Сандра, повиснув на моем плече.

– Главное, чтобы я их не подвел... – проговаривает и ускоряет шаг.

Перед самой раздевалкой Сандра останавливает меня, обнимая, шепча что-то о том, что любит, тыкаясь носом в мою шею. Я поймал на себе взгляд Билла. Мне показалось, что это был немного обиженный взгляд. Ну, конечно, он ревнует свою сестру ко мне. Она ведь меня обнимает, мне шепчет о любви, а не ему.

– Увидимся после игры, – касаюсь ее щеки губами.

– Удачи, Билл! – произносит она, опустив ладонь на плечо брата.

– Увидимся, – как-то неуверенно улыбнулся парень.

Я переоделся быстрее других. Когда мы пришли в раздевалку, там уже было несколько членов команды. С Биллом они поздоровались, со мной до сих пор разговаривают через раз. Бывали дни, когда я чувствовал себя частью их команды, но в основном, они в открытую ненавидели меня. Они не давали мне пасов, они могли толкаться, пинаться, тыкать локтями. Иногда я подумывал о том, что подобные унижения не стоят моей любви к баскетболу. Но уходить... Я не люблю сдаваться. Играю и хорошо. Конечно, можно было бы просто записаться на тренировки для всех желающих, о которых я узнал месяца два назад. Но не было желания. Почему-то баскетбол у меня теперь твердо ассоциировался с Биллом, и играть без него я не мог. Во время игры я часто смотрел на нашего капитана. Таким сосредоточенным и серьезным его нигде больше не увидишь. Он уверен в себе, смело раздает указания, командует, не терпит неподчинения. Билл сильный. Развитая мускулатура, красивые руки. Его слушаются беспрекословно. Только на поле с ним никто не рискует спорить. Только в игре от него исходит неповторимый запах власти, уверенности, силы. Даже я подчиняюсь. Ненавижу это, но устоять перед ним – никак.

Игра против команды «Западные медведи» стала для меня первой за мою историю студенчества. Билл ввел в игру не самых сильных игроков команды. Будто знал, что эта не та игра, в которой следует напрягаться.

Но я изменил свое мнение уже на третьей минуте игры. Билл просто сохраняет силы для нового удара, потому, что противники невероятно мощные! И дело не в их росте или размере ладони, они просто бешеные, хотя в чем-то даже грубые.

Билл летит за пределы поля, вытолкнутый одним из соперников. Он перекувырнулся через плечо, но приземлился как-то неудачно. Его вскрик. Я подскакиваю со скамьи. Судья останавливает игру. Люди на трибунах, да, они тут, как и на любом открытом матче. Так вот, зрители затихли в секунду, следя за врачами, которые подошли к капитану.

У Билла растяжение связок плечевого сустава. Ничего серьезного, но играть капитану было противопоказано. И это за две минуты до конца игры. К этому моменту Билл вывел на поле всех более-менее хороших игроков. Он о чем-то разговаривал с судьей, потом ходил к председателю спортивной комиссии, а уже от него, подошел к своей команде. Все это время на поле танцевала группа поддержки, а я сидел и смотрел именно на капитана. Я не слышал, что он говорит, но понял, что, скорее всего, обо мне, потому что в один момент вся команда развернулась в мою сторону.

Когда ко мне подошел Билл, я поднялся со скамьи даже не запасных, а простых зрителей.

– Ты выходишь на поле, – серьезный взгляд. – Сейчас разница в счете шесть очков. У тебя есть две минуты, чтобы разница в счете была на нашей стороне. И я не принимаю отмазок и отговорок. Это твой единственный и самый последний шанс попасть в команду.

Я только киваю. Альфред приносит мне форму, я впервые примеряю ее.

– Итак, – Билл собирает нас в одну кучу, – мы играем с ними не в первый раз. Наша последняя встреча окончилась проигрышем. Все дело в том, что они изучили нас, игру каждого из нас, наши способности. Тома они в деле не видели, а мы с вами знаем, что он играет неплохо, несмотря на то, как он выбил себе место на наших тренировках. Парни, сегодня играем на результат, все наши обиды в прошлом. Пасуем Тому, Том – в кольцо! Я смотрю на вас и жду победы! Другого результата не принимаю!

Жар по коже. Напряжение во всем теле. Пот. Секунды. Шаги. Забил мяч. Три очка. Трибуны. Чужие голоса. Билл смотрит. Мгновения, которые никогда не повторятся. Толчок. Противник слева. Билл сотню раз талдычил мне: «У тебя слабая левая сторона!» Отбиваюсь. Пасую мяч. За спинами противников прямо под кольцо. Секунды тянутся нам на руку. Пас. Два шага, бросок в кольцо. Разница в одно очко и двадцать пять секунд на табло. Противники тянут время. Толчок. За ним второй. Мяч у кого-то из наших. Пот по лицу. Десять. Вдох. Девять. Два шага. Восемь. Прыжок влево. Пас. Семь. Мяч в руках. Шесть. Середина поля. Пять. Трехочковая дуга. Четыре. Выдох. Бросок. Три. Толчок. Два. Падаю. Один. Свисток...

– И победу одержала команда «Ястребы»...

Наша команда. Я лежу на полу, а в следующее мгновение уже взлетаю вверх. Меня ловят и снова подбрасывают. Люди на трибунах аплодируют, громкая музыка...

Я шел по коридору, наверно, самый последний из команды. Игра в две минуты, а я почему-то слишком устал. Парни зовут отметить первую победу в сезоне, и я бы отказался, но как-то не по себе, что ли. Это ведь мой шанс войти в состав нашей команды. Мне странно от того, что Билл смог пропихнуть на поле даже не участника команды. Надо будет у него спросить об этом.

Сегодня мы пили в кафе. Точнее, отмечали. Хотя я старался не пить много, но как-то оно так получилось, что «Кровавую Мэри» очень здорово запивать виски. Билл был рядом, разговаривал с кем-то, смеялся, шутил, но был рядом. Сидел рядом, в туалет за мной ходил, курить вот тоже вышел, когда я поплелся подышать свежим воздухом. Странно, но на этот раз алкоголь не отключал разум, возможно, что я слишком сильно испугался того, что так и не вспомнил той странной ночи.

– Как ты смог получить разрешение на то, чтобы меня...

– Выпустили на поле? – усмехается, заканчивая за мной. Он курит, глядя прямо на меня. Киваю. – Ну, любого члена команды туда выпускают...

– Что это значит? – хмурюсь. Дымка вокруг нас. Его лицо почему-то слишком близко. Карие глаза.

– Ну, я вообще-то уже давно записал тебя в официальную замену команды... Просто стипендию еще не выбил.

– Почему не сказал?

– Повода не было... – облизывает губы. – Как у тебя с Сандрой?

– Нормально, – отворачиваюсь. Потому что совсем не нормально.

– Ты ее любишь?

– Нет...

– А кого любишь? – вопрос показался мне слишком детским для Билла, поэтому я повернулся к нему. Молчу. Разглядываю. Билл красивый. Он скользит взглядом по моим щекам. На губы даже смотрит. Усмехаюсь. Поцелуй с ним? Почему бы и нет? Давно я глупостей не делал. Подаюсь вперед, миллиметры...

– Нет, Том... – отстраняется.

– Я не... – боже, какой я идиот! И чего только на меня нашло?! Бл*ть... – Билл, я не... ты не так...

– Да, я понимаю... – трет пальцами переносицу. – Не объясняй...

– Прости, я мудак... Я не то...

– И ты... Я пойду... Прости...

Он уходит. А я... Придурок. Зачем я? Какой поцелуй? Я же встречаюсь с его сестрой... Пойду, напьюсь...

Сегодня я пил исключительно темные напитки. Виски и Коньяк. На что-то более приземленное меня не тянуло. И вообще... Чего я вдруг решил напиться? Мне сейчас так легко, хорошо, все парни в команде такие дружелюбные. Мы много смеемся. Тост за тостом... Рюмка и еще...

Выгибаюсь. Громкий стон. Пол. Скольжу ладонями. Во всем теле невероятно хорошо. Но есть точка, где больно. И где эта точка?

– Стони громче... Мое имя... – шлепок.

Опять этот сон. Что-то чужое во мне. Выгибаюсь. Черт, снова на коленях.

– Билл, – зову.

Быстрые точки. Меня толкают вперед и тут же тянут назад, в меня резко входит что-то. Прямо в зад. Вот где больно. Меня что... с*ка... трахают?

– Отпусти... – прошу, а сил нет. Тело расслабленно, еле стою на коленях.

– Громче кричи мое имя... – тянет за волосы. Какое имя? Кто ты? Черт, как хорошо во всем теле. О, боже... Выгибаюсь, толчки замедляются. Как же... Почему так хорошо. Даже боль какая-то сладкая...

Оглядываюсь по сторонам. Это моя комната. А где Билл? Несколько жестоких толчков. Тянет назад, засаживает глубоко. Черт. Вскрикиваю, пальцами пытаясь продрать древесину пола насквозь. Еще жестче. Коленям больно от трения. Его дыхание, стоны, возглас...

В этот раз я даже не удивился тому, что проснулся под струями холодного душа. Голова болит. Нет, все тело болит. Почему именно холодный душ? Да кто такое со мной делает? Кое-как добираюсь до кровати. Зад невыносимо ноет, как и поясница. Забираюсь под одеяло, и почему-то хочется плакать. Такое ощущение, что мое тело больше не мое. Я же обещал себе, что больше не буду пить. Так, надо вспомнить....

Последнее, что я вспомнил, был балкон и мое движение к губам Билла. Я идиот. Я чуть его не поцеловал. Что же я делаю? Ухожу под одеяло с головой. Темно. Хотя за окном уже давно день. Или утро. На душе как-то погано. Что со мной происходит? Господи, почему так больно?

– Ты чего там? – голос, а в горле будто ком. Еще немного и я заплачу. Секунда и с меня слетает одеяло. – Ревешь, что ли?

Вздрагиваю, утыкаясь лицом в подушку. Еще чего! Не хочу, чтобы он видел меня таким.

– Что с тобой? – заставляет смотреть в его лицо.

– Больно... – шепчу, чувствуя вкус собственных слез на своих губах. – Я ничего не помню.

Билл садится на край кровати, смотрит так... Ну, жалеет...

– Опять под холодным душем проснулся? – откидывает мои косички в стороны. Проводит пальцами по моей щеке. – Не плачь, пожалуйста! – зачем-то просит он меня. – Все пройдет... – нежно-нежно и вздыхает. – Ты вчера отлично сыграл, – улыбается.

– Правда?

– Ты и сам это знаешь. Парни в команде приняли тебя, и со следующего месяца ты будешь получать стипендию.

– Спасибо, – шепчу. – Билл, извини за... – я должен ему все объяснить.

– Ничего страшного, мы были пьяные... – отводит взгляд в сторону.

– Я чувствую себя последней сволочью...

– Из-за того, что хотел поцеловать брата своей девушки? – добрая издевка в голосе.

– Заткнись, – улыбаюсь.

– Очень хотел... – смеется.

Молчим. Смотрим друг на друга, а он рядом. Все так же сидит, склонившись надо мной. Не плачу. Слезы высыхают. Билл осторожно гладит меня пальцами по щеке, следит за своими же движениями. Мне хочется того же. И я делаю. Поднимаю руку и провожу ею по сонному лицу. Мурашки бегут по собственному телу. Билл улыбается. Тишина. Как же тут тихо. Такое ощущение, что я начинаю задыхаться.