Текст книги "Кровное родство (СИ)"

Автор книги: Ишта

сообщить о нарушении

Текущая страница: 3 (всего у книги 5 страниц)

Rain@killik

Ты меня ни разу не видел, Страж

Guardian@mermaidOfforce

Возможно

Rain@killik

Возможно? Ты не знаешь меня настоящего!

Guardian@mermaidOfforce

Ты говорил, что любишь держаться в стороне. Я знаю, что тебе нравится, чем ты увлекаешься и где учишься. Я… мне достаточно этого, Рейн

Rain@killik

Uffern! Ты нарисовал картинку, Страж, но картинка отличается от реальности

Guardian@mermaidOfforce

Ты не хочешь, чтобы я тебя любил?

Rain@killik

Хочу.

Вот теперь я понял, что значит потерять дар речи. Он хотел, он действительно хотел, чтобы Страж, человек, о котором он почти ничего не знает, любил его.

Guardian@mermaidOfforce

Ты серьезно?.. Прости, я только обрадуюсь, если да!

Rain@killik

Абсолютно. Мне просто больно, когда я думаю, что ты можешь уйти. Я как девчонка говорю, да?

Нет, Глау… Это я веду себя как девчонка. Я отвечу через полминуты, только поймаю сердце, пока оно не вырвалось из груди-клетки и вообще успокоюсь. Знал бы он, что со мной сейчас творится! Было страшно оступиться и написать не то и оттолкнуть Глау.

Guardian@mermaidOfforce

Нет, не как девчонка. Если бы ты знал, как я люблю тебя на самом деле!

Rain@killik

Узнаю, если мы встретимся =)

Он что, реально собрался встретиться?! Я дёрнулся, роняя клавиатуру со стола, и та повисла на проводе. Стоять, у меня слишком важный разговор, чтобы его прерывать!

Guardian@mermaidOfforce

Ты точно не против?

Rain@killik

Uffern! Если честно, побаиваюсь. Ты первый из сети, с кем я готов встретиться. Но… мне почему-то кажется, что с тобой все получится. Только скажи, куда ехать? Я готов… только не знаю когда, в универе всякие контрольные сейчас

Guardian@mermaidOfforce

Uffern – это же валлийское слово?

Вопрос наверняка был неожиданным, но у меня только что руки не тряслись. Спустя полтора года общения мы дошли до такого. Всё просто сорвалось с места, завертелось и пришло к этому. Нет, сердце точно когда-нибудь выскочит у меня из груди и ускачет в неизвестном направлении. Вернее, нет, в известном, к Глау.

Но теперь возникала другая проблема – моя личность. Почему-то мне казалось, что Глау не обрадуется, когда узнает, кто этот загадочный Страж. Правда, если я притворюсь, что тоже этого не ожидал… Ага-ага, а ангелы и демоны существуют. Очень смешно. Глау не идиот, он сопоставит моё сегодняшнее поведение в универе, ещё добавит историю с зонтиком – и поймёт. Вопрос в том, как отреагирует.

Rain@killik

Да, валлийское. Ты слышал об этом языке?..

Guardian@mermaidOfforce

Я знаю его. А ты?

Rain@killik

Немного, начал учить перед тем, как переехать из Лондона. Но… откуда ты его знаешь, Стражмен?

Guardian@mermaidOfforce

В моем городе его знает больше половины жителей.

Rain@killik

В моем тоже О_о Так, подожди, откуда ты родом?

Guardian@mermaidOfforce

«Рейн» – дождь, ведь так?

Rain@killik

Э… да.

Guardian@mermaidOfforce

На валлийском «дождь» – «глау».

На это ответа я так и не дождался. Блин… Кажется, зря я пошёл ва-банк. Вот идиот же! Ну и сказал бы прямо, где живу, так на черта решил проявить знания валлийского? Ой, дурак, какой я дурак… Кажется, мне надо срочно побиться головой или кого-нибудь убить. Но к озеру я сейчас не могу сунуться, кто знает, какие твари там бродят. Блять. Это же надо так облажаться! Ну вот как я завтра в универе посмотрю ему в глаза?

– Ты придурок, брат, – сообщила мне Эйра, когда родители легли спать, и я пробрался к сестре, чтобы хоть с кем-то поделиться бедой.

– Я в курсе, – уныло протянул я. – Что мне делать-то?

– Ну… – сестра постучала пальчиком по столу, за которым сидела. – То, что ты знаешь, как его настоящее имя, тебя не выдает. Ведь так?

– Наверное.

– Да не наверное. Он просто будет искать Стража среди сокурсников. Среди тех, кто его знает. Вас в группе сколько человек?

– Тридцать пять, – я таки хорошо приложился лбом о её стол. – Я совсем придурок, да?

– Бинго, братец, – Эйра потрепала меня по щеке. – Ну, что поделать. Теперь тебе либо затаиться, либо прямо подойти к Глау и объявить ему, кто ты есть. В противном случае он сам будет искать Стража, но не поймет наверняка. Так что решай.

– Утешила, – пробурчал я и нехотя направился к выходу. – Спокойной ночи.

– И тебе.

Разговор четвертый

Doroti@geisman

Привет!

Doroti@geisman

Не игнорируй меня!

Rain@killik

Привет. Мы знакомы?

Doroti@geisman

Да)) Я та непутевая сестра Стража, помнишь?

Rain@killik

А! Да, помню) Что-то случилось?

Doroti@geisman

Я не могу написать тебе просто так, дождик?

Rain@killik

Можешь… Не называй меня так, хорошо?

Doroti@geisman

Почему? Из-за брата?) Он редкостный придурок, конечно, временами

Rain@killik

Просто не нравится это прозвище.

Doroti@geisman

Да ну?) Ты не думай, я не хочу вмешиваться в ваши отношения, Рейн, но поиграть в купидона интересно =р

Rain@killik

Что, прямо в купидона?

Doroti@geisman

Ага! Мой милый братец теперь страдает от того, что вякнул, ну да это поправимо

Rain@killik

Думаешь?

Doroti@geisman

Знаю! Ой, мама идет. Ладно, хороших снов, дождик! Увидимся

Rain@killik

И тебе хороших снов…

***

Глау закрыл окно твиттера и вернулся в постель. На последнюю фразу Стража он и не сподобился ответить, испугавшись. Его била мелкая дрожь – то ли от страха, то ли от предвкушения встречи. «Глау» – «дождь». Да, безусловно, но это лишь значило, что Страж был совсем рядом, настолько близко, что, наверняка, стоит протянуть руку и коснуться. С другой стороны, было непонятно, зачем эта конспирация. Если Страж был серьёзен, если он и правда влюбился, тогда зачем притворство, что незнакомы? Или после узнал? Но что мешало сказать: а ты знаешь, я вообще… На этом Глау завис, не в силах даже представить, кем может оказаться Страж.

А ещё стоило помнить, что этот человек связан с Путём и Вратами. Но вряд ли он знал, что сам Глау Хранитель. Или был в курсе и поэтому связался? А потом влюбился? Глау нашёл ту переписку, ещё раз перечитал её. Непонятно. Часы показывали второй час ночи, а он всё сидел и перечитывал с самого начала сообщения почти двухгодичной давности. Ничего. Ни единого намёка на личность. И всё-таки – зачем. Если Страж так близко, почему он не узнал Аберайрон на фотографиях, с которых и начался первый разговор? Или узнал, но не подал вида?

Этого Глау понять не мог. Не было смысла в скрытности… Нет, была, конечно, была. Глау только представил, как если бы он встретился со Стражем раньше, и стало страшно. Ведь тогда они ещё не были толком знакомы, но знание, что живут в одном городе, могло отравить его жизнь. Ну вот как не подозревать Стража в любом парне городка? Людей здесь не много, и кто угодно мог им оказаться. Глау бы сбежал, он понял это сразу.

Но теперь… Страж не подозревал, сколько храбрости пришлось набраться ему, чтобы предложить встретиться. Глау ещё тешил себя мыслью, что встреча отложится, потому что надо будет куда-то ехать, но теперь Страж мог быть рядом… Да он мог быть рядом всё это время! Может, завтра подойдёт какой-нибудь парень и скажет: «Привет, дождик»? И что делать?

Глау прижал ладонь к груди: сердце билось слишком быстро. В комнате как будто стало душно. Плохо не было, нет, но он боялся, безумно боялся. Бездумно, испугавшись, сбежал что в первый раз, когда Страж прямо сказал, что любит его, что сейчас. Но тогда… признавшись – написать было куда проще, а если нужно будет произнести вслух? – стало легко. Глау знал, что это правильно, Глау желал, чтобы это было всерьёз. И он впервые был готов встретиться с незнакомым человеком, в которого умудрился влюбиться только благодаря их общению в твиттере. Впрочем, он отдавал себе отчёт: реальность может оказаться жестокой. Кто скрывается за Стражем? Какой-нибудь придурок? Напыщенный болван вроде их старосты или жирный идиот? Глау впервые пожалел, что в интернете настолько легко спрятаться, что нельзя узнать. Кто скрыт за аватаркой и дружелюбными фразами, за весёлыми смайлами? Что там за человек? Страж его знает. Страж лжёт, что не поверил тому, что Глау может предпочитать находиться в стороне. Он видел… Кто-то из группы? Может это оказаться кто-то из группы?

Глау в волнении перевернулся на спину, понимая, что сна ни в одном глазу. Ну конечно, из группы. Или ещё со школы? В универе многие учатся, знакомые все лица, так что такое тоже возможно. Ну да, Страж где-то среди всех учащихся университета. По крайней мере, именно там Глау проводит больше всего времени, значит… значит, там за ним наблюдают? Там и выяснили имя. Хотя приезжих в Аберайроне и без того знают по именам.

Завтра… Вернее, сегодня. Возможно, всё решится сегодня, а, может быть, Страж испугается и передумает. Глау бы, наверное, так и поступил.

***

С утра его буквально выдернули из постели за шкирку. Сонно щурясь, Глау увидел тётю. Эмили на что-то злилась с утра пораньше, но на что именно, он не понимал. Пока не заметил мерцающий монитор. Блять… Глау сцепил зубы: он не выключил полностью комп, не выдернул шнур из розетки, как велела делать тётка, и теперь та злилась. Ну конечно!

– Да как ты смел! – взвизгнула она так, что племянник почти проснулся, и ударила по щеке. – Паскудёныш! Я о тебе забочусь, а ты не можешь элементарно экономить электричество!

– Тётя…

– Заткнись, щенок! – звонкая оплеуха пришлась на вторую щеку. Эмили оттолкнула Глау обратно на кровать и резко развернулась. – Бен заберёт компьютер, – бросила она, направляясь к двери. – Хватит. И так деньги переводишь почём зря.

– Тётя! – он бы бросился за ней, но Бен уже входил, похоже, ждал под дверью. Глау сжался, забился в угол, исподлобья наблюдая за ним.

Бен выдернул шнур, подхватил монитор и перенёс его к двери. Там же вскоре оказались системный блок и клавиатура с мышью, а Глау мог только следить. Если бы возразил, его бы снова побили, как всегда, Бен был в несколько раз сильнее и мощнее племянника Эмили. Остро захотелось, чтобы рядом оказался Страж. Это низко, желать, чтобы защитил другой парень, но Глау ничего поделать не мог. Он был жалок… Сейчас слишком жалок.

– Провинился, крысёныш? – Бен сдернул его на пол, ставя на ноги. – Эмили теперь будет верещать целый день и проедать мне мозг.

Глау скривился, ощущая запах перегара. Значит, Бен пил. Значит, сейчас соображает совсем плохо. Доказательством послужил тычок в левый бок: мужчина не собирался его щадить. Глау рванулся, тоже махнул рукой, но Бен с лёгкостью перехватил её за запястье и вывернул, едва не ломая. За этим последовал очередной удар в бок, и парень сцепил зубы, чтобы не всхлипнуть. Нет, рёбра ему не сломают, просто снова будет синяк – огромный, как будто кожа омертвела и скоро отпадёт лоскутами, обнажая мясо и кости.

– Слушайся её, и не будет проблем, – рыкнул Бен, в очередной раз проходясь кулаком по рёбрам. – Понял?

– Понял, – выдохнул Глау.

Его швырнули обратно на кровать, отбросили, как нашкодившего щенка, и парень сжался, стараясь дышать аккуратнее, потому что любой вдох стягивал болью поколоченные рёбра. Бен вынес из комнаты компьютер и со стуком захлопнул дверь. Глау криво улыбнулся, бросил взгляд на часы. На первую пару он безбожно опаздывал. Но не прийти было смерти подобно.

Он вполз в кабинет, когда мистер Грейсон рассказывал об экономике в Австралии. Зачем им это знать, парень бы сказать не решился, но препод только кивнул, разрешая войти, и Глау забился в тёмный угол, держась за бок. Он успел наспех нанести мазь и наложить плотную повязку, но она так и норовила сползти. Двигаться было сложно, дышать не особо комфортно, а ещё где-то здесь, возможно, сидел Страж. Глау усмехнулся: последнее неожиданно почти перестало волновать. Он просто хотел увидеть этого неведомого парня и пожать его руку… вцепиться и поцеловать, наверное. Очень хотелось, чтобы рядом появился человек, которому можно будет довериться, но это желание преследовало с того момента, как Глау вообще задумался о возможности влюбиться.

Он попробовал сосредоточиться на лекции, но голова из-за недосыпа и утреннего происшествия легонько гудела. Глау усмехнулся. Вчера он скормил последние таблетки старосте, но смотреть на мучающийся полутруп было выше его сил. Парень нашёл взглядом Эванса: тот сидел на своём месте и о чём-то перешёптывался с Джесс. Остальные тоже тихо переговаривались, кто-то иногда оглядывался на Глау. Видимо, обсуждали опоздание, Ботаник же никогда не опаздывал прежде. Ну и плевать. Пусть думают, что хотят.

Бок свело судорогой, и Глау тихо охнул, закусил губу, касаясь рёбер. Он бросил осторожный взгляд на первые ряды: не услышал ли кто, и тут же напоролся на внимательный взгляд Эванса. Староста чуть прищурился, наклонил голову, как будто спрашивая, и Глау отвернулся. Не хватало ещё, чтобы Эванс его жалел. Любимец преподов, мать его. Идеальный староста и принц второкурсников. Что его вчера вообще понесло на задние ряды? Глау вдруг вспомнил, как Эванс забрал таблетки, и уставился на свою ладонь. Вообще вылетело из головы, но теперь чуть влажное прикосновение губ к коже вернулось мгновенно. Это ж насколько старосте было плохо? Он явно не соображал, что делает. Придурок, блин.

Бок снова напомнил о себе, и Глау постарался всё-таки слушать препода.

Следующая пара проходила в этом же кабинете. Глау хотел отсидеться, чтобы не тревожить рёбра, но хотелось есть, позавтракать всё равно не успел, да и тётка не стала бы его кормить после случившегося. В коридоре пока было немноголюдно, так что возможность с кем-то столкнуться сводилась к минимуму. Однокурсники шумно разговаривали, собравшись вокруг Эванса, и Глау медленно выполз из-за парты. Он только собрался выйти, как дверь распахнулась, и на пороге показалась девушка, явно ещё школьница.

– Извини, – сразу же выдала она, но почему-то не сдвинулась с места.

– Э… ничего, – Глау озадаченно моргнул. – Можно пройти?

– Неа. А ты красивый. Тебя как зовут?

Это было что-то новое. С ним ещё никогда не пытались так просто познакомиться в реальной жизни. Глау растерялся и всё-таки промямлил своё имя, стараясь не держаться за ноющий бок. Повязка намеревалась сползти окончательно.

– Глау… – протянула девочка и прищурилась. – Значит, дождик?

– Что?..

– Я Эйра, – наконец-то представилась школьница. – Глау с валлийского – это ведь «дождь». Ну-ка, наклонись.

От растерянности парень выполнил требуемое, и Эйра улыбнулась.

– Как глаза, да? – она кивнула. – У тебя очень красивые глаза, дождик. И я рада наконец-то с тобой познакомиться.

– Наконец-то? – оторопел Глау.

Они стояли на пороге, но, к счастью, пока никому войти или выйти не требовалось. Эйра появилась из ниоткуда, и по-хорошему было бы спросить, что ей нужно, а самому отправиться в буфет, но это оказалось сделать неимоверно сложно.

– Не важно, – Эйра снова улыбнулась. – Слушай, дождик, ты брата позвать не можешь?

– Твоего? – глупо уточнил парень.

– У тебя брата нет, – она не спрашивала, утверждала.

– Я не знаю твоего брата.

– Знаешь. – Эйра кивнула. – Очень хорошо знаешь, дождик. У нас отец просто ногу сломал, а семейное дело требует вмешательства. Вот мне брат и нужен. Я его не вижу из-за всей этой толпы.

Глау моргнул раз-другой и шумно выдохнул. Отец со сломанной ногой. Семейное дело. Сестра. Страж… Перед ним стояла сестра Стража и называла его дождиком.

– Ты… Обещала со мной встретиться.

– Я, – Эйра ему подмигнула. – Правда, наверное, меня брат стукнет потом, за то, что его выдала, но вы же и так собирались встретиться, разве нет?

– Эйра?

Глау повернулся, чувствуя себя последним идиотом. Или кем-то ещё, например, участником плохого спектакля. Со своего места к ним спешил Ричард Эванс, их староста, любимец публики, преподов, универа и вообще всех, кого только можно было представить.

Ричард подошёл ближе, непонимающе глядя на них.

– Что случилось? – он обращался к сестре, но смотрел на Глау.

– Ри-и-иша-а-арт, – протянула Эйра и улыбнулась. – Семейное дело принимает не лучший оборот, нам сегодня придётся разбираться.

– Разбираться? – Ричард – Ришарт? – всё ещё косился на однокурсника, а Глау не мог сдвинуться с места и смотрел на старосту сверху вниз, глупо таращась на него.

Страж? Это – Страж? Он – Страж? Да это идиотизм! Это… невозможно!

– Карфаген может быть уничтожен полностью.

Он вздрогнул и перевёл взгляд на Эйру. Кодовая фраза, которая могла рассказать Стражам и Хранителям очень многое. Эйра сказала «уничтожен», а значит дело плохо. Глау знал, что несколько дней назад Стражи провели около озера в лесу целую неделю. Неделю… Эванс отсутствовал неделю. Болел. Ездил по делам. Страж.

Он поневоле расплылся в улыбке, чувствуя себя болваном. Нет… Это какой-то дурацкий спектакль, в котором он внезапно принял участие.

– Глау?

Парень посмотрел на Эванса, тот обеспокоенно смотрел на него, будто бы волнуясь. «Я люблю тебя». Он писал такое Рейну, и было ли это правдой? Едва не заболело сердце, но пока бок по ощущениям выходил на первое место.

– Дождик, ты в норме? – Эйра дернула его за рукав. – Дождик? Вернись в реальность!

– Я здесь, – голос почему-то охрип. – Я здесь, всё нормально.

– Ты бледный, – пробормотал Эванс.

– Не важно.

– Дождик, – Эйра нахмурилась. – Ты брату можешь довериться. – она перевела взгляд на Ричарда. – Всё, сообщение передано, купидоном я поработала. Убегаю. Не задерживайся, ясно?

– Купидоном? – переспросил Эванс, и вот тут Глау тихо всхлипнул, боясь расхохотаться в полный голос.

Безумие! Сплошное безумие! Да быть такого не может… Смех рвался наружу, он снова всхлипнул и схватился за бок, когда его опять прошило болью.

– Глау? – Эванс обеспокоенно вцепился в другой рукав, потянувшись вперед. – Глау, что случилось?

Он замотал головой, сделал шаг назад.

– Страж, – хрипло каркнул Глау и усмехнулся. – Страж… Красивые фотографии, конечно…

Да уж. Это дорогого стоило – увидеть, как меняется в лице и бледнеет тот, кто всегда был на вершине и на людей, подобных Глау, не обращал никакого внимания. Эванс шагнул вперёд, сжимая запястье.

– Не смей убегать, – неожиданно яростно прошипел он и дёрнул вперёд, невольно задевая бок. Глау всхлипнул снова и согнулся.

– Эй, вы в порядке? – кажется, это спрашивала Джесс.

– Я побежала, мальчики, – бросила Эйра. – Ришарт, отведи его к врачу, пожалуй.

Эванс коротко кивнул.

– Мистер Грейсон! – он отвернулся к преподу. – Уинну плохо, я отведу в санчасть!

Дик Грейсон коротко кивнул и постучал по столу.

– Пока мистер Эванс отводит мистера Уинна, мы с вами начнём следующую пару. Рассаживаемся по местам, рассаживаемся.

– Я не пойду, – слабо дёрнулся Глау, когда староста потащил его за собой.

– Пойдёшь, – отрезал Ричард, направляясь куда-то скорее в сторону туалетов.

– Не надо.

– Думаешь? – они остановились на лестничной площадке. Эванс чуть прищурился. Кажется, он на что-то злился?

– Уверен, – Глау усмехнулся. – Страж, значит. Не узнал фотографии, да? Ты хорошо лжёшь, Эванс.

– Я не хотел, – буркнул староста. – Вернее…

Он прикрыл глаза и вдруг как-то безнадежно улыбнулся.

– Всё, да? Ни доверия… Хотя какое доверия. Блять… Глау, я меньше всего хотел, чтобы вот так получилось.

– Звучит очень по-девчоночьи, – парировал парень.

Хотелось забить на пары и опять сбежать. Стоят тут два великовозрастных недоумка и выясняют отношения. Ну офигеть как круто. Глау хлопнул себя по лбу и дёрнулся от боли. Наверное, стоило всё-таки остаться дома, но слушать тётку было выше его сил. И не поесть даже, не даст ведь.

– А ну за мной, – Ричард вдруг нахмурился. – Просто иди за мной.

– На хер надо?

– Надо, – отрезал Эванс. – Иначе за ручку поведу. Или за ухо, как малолетнего.

– А дотянешься? – Глау скривился от боли.

– Надо – дотянусь. Идём.

Можно было плюнуть и развернуться, но это было бы, пожалуй, совсем глупо. Спектакль и без того выходил паршивым, а делать его ещё хуже – себе дороже.

Эванс привёл его в туалет. Непонятно зачем, ну хоть тут было пусто, и на том спасибо.

– Ну и…

Он не договорил, Ричард прижал его к стене.

– Не рыпайся, – велел Эванс, рывком задирая футболку.

– Охренел совсем? – рявкнул Глау и попытался его оттолкнуть, но староста был куда сильнее. Он до боли сжал запястье, не обращая внимания на кулак упирающийся ему в ключицу, и присвистнул, разглядывая бок.

– Охуеть, знаешь ли… Это тебя кто так?

– Не твое собачье дело, – прорычал Глау и дёрнулся. – Отпусти.

– Я заново сделаю повязку, – вдруг миролюбиво произнёс Ричард и отступил. – Я просто помогу, Глау. Позволь хотя бы это.

Глау криво улыбнулся.

– Да-да… Красивые слова.

Он вдруг понял, что едва ли не рад. Ну, что Стражем оказался всё-таки Ричард – Ришарт! – а не какой-нибудь жирный, потный очкарик. Эванс был красивым, зря что ли, на него девчонки буквально гроздьями вешались. И этот человек… любил его? Ботаника, Мышонка, нескладного высокого Уинна, приезжего. Идиотизм какой-то.

– Ришарт, значит?

Эванс сосредоточенно развязывал узел на его старой повязке. Услышав вопрос, он кивнул.

– Ришарт.

– Твоя сестра тянет имя, – Глау попробовал повторить. – Ри-и-иша-а-арт…

Эванс замер.

– Не делай так, – внезапно хриплым голосом попросил он, сдергивая повязку и отходя к окну.

Глау судорожно сглотнул. В просьбе не было угрозы, но… в ней было нечто другое. Желание? Желание чего? Воздуха перестало хватать. Глау шумно вдохнул.

– Да. Хорошо, – поспешно согласился он и наконец отлип от стены.

Ришарт обернулся и зачем-то облизнул губы.

– Намажешь снова бок?

– Да.

Чёрт возьми, какого лешего он ведёт себя как девчонка? Мазь выпала из рук, Глау зашипел, когда попытался наклониться, чтобы её поднять, но Эванс успел раньше.

– Давай я, – предложил он, избегая смотреть Глау в глаза.

Парень кивнул не сразу. Было ощущение, что если он сейчас согласится, то обратного пути не будет. Он позволит прикоснуться к себе – просто намазать бок, да. Но… Глау быстро кивнул, понимая, что начинает едва ли не возбуждаться. Нет-нет-нет! Да быть такого не может. Страж… Ричард… Нет, Ришарт Эванс. Ну подумаешь…

– Не бойся.

Хриплый голос мурашками пробежался по коже. Ришарт подошёл совсем близко, осторожно выдавил мазь на кожу и коснулся пальцами тонкой кожи. Глау вздрогнул, вытягиваясь в струнку, он вжался в стену – не столько от боли, сколько от ощущений, от прикосновения чужих рук. Ришарт был аккуратен, он едва касался рёбер, втирая мазь с огромный синяк, и упрямо не поднимал головы. Глау видел только его опущенную голову, видел, как шевелятся волосы на макушке, когда Ришарт чуть двигал головой. Он не удержался и, тихо выдохнув, ткнулся носом в эту самую макушку. Эванс замер на мгновение, перестал двигать рукой, а потом вскинул голову. Глау неловко улыбнулся.

– Извини.

Ришарт снова облизнул губы, возобновляя движение.

– Ничего, – шёпотом ответил он, но головы больше не опускал.

Глау не мог перестать улыбаться, мышцы как будто застыли, а Ришарт был непозволительно близко. Он мог почувствовать его возбуждение. И вряд ли это бы обернулось к лучшему, но Глау просто не мог сбежать, пока Эванс втирал ему мазь. И… в глазах Ришарта было что-то, о чём Глау боялся и думать. Он ведь так и не ответил, Страж или нет. Ещё и эта фраза про Карфаген. Страж… Ришарт снова облизнул губы, как будто те вновь пересохли, и Глау всё-таки закрыл глаза.

Он угадал, получил, что хотел. Ришарт верно понял его намек, он накрыл его рот своими губами, сначала целуя осторожно, боясь спугнуть, но Глау ответил, чуть приоткрыл рот, совершенно неумело прикусил нижнюю губу Ришарта, и тот ответил тоже, перехватил роль ведущего. Скользнул языком между приоткрытых губ, коснулся его языка и бесцеремонно свободной рукой погладил по спине, забираясь под и без того задранную футболку.

В любой момент могли войти – кто угодно, но Глау бы ни за что не отстранился сейчас, он несмело положил руку Ришарту на шею, легко поглаживая, и с мстительным удовольствием почувствовал, как вздрогнул Страж, как подался вперед, прижимаясь к нему – осторожно, всё равно помня о боке и не убирая с него руку. Глау внезапно понял, что и Эванс возбужден не на шутку, но воздуха для продолжения поцелуя элементарно не хватало, и он с сожалением отстранился. Ришарт тяжело дышал, он уткнулся носом ему в шею, не убирая руку со спины, продолжая поглаживать вдоль позвоночника.

– Я думал об этом три года, – хрипло произнес он вдруг.

– Три?

– Со школы.

Глау тихо хмыкнул.

– Ты, оказывается, ещё тот трус.

– И не говори.

Ришарт нехотя выпрямился, убирая руки, и всё-таки посмотрел на него. Глау заставил себя не отводить взгляд, хотя какая-то часть прямо вопила о немедленном побеге.

– Я правда хотел, чтобы встреча прошла не так, – Эванс усмехнулся. – И чтобы целовались мы не в туалете универа, а в более приятном месте.

– Значит, ты говорил серьезно, – тихо пробормотал Глау.

Из-за поцелуя в голове всё было как в тумане. Спектакль вдруг закончился, а поведение Ришарта прямо-таки вопило о реальности происходящего. Нет, а кто в здравом уме может в шутку так поступать? Ага, на спор соблазнить Ботаника? Глау жутко захотелось дать себе в лоб.

– И ты Страж.

– Страж, – Ришарт наложил ему повязку, на этот раз плотно, так что до дома точно не спадет. – Знаешь хоть, как я обрадовался, когда нашёл тебя в твиттере?

– Но не мог прямо сказать, кто такой и откуда?

– Не мог, – удрученно признался он. – Ты бы захотел общаться со мной?

Глау неопределенно пожал плечами. Он и сам не знал, как поступил бы, если бы сразу понял, что Страж – это Эванс. В Стража, ещё незнакомого, он сам не заметил, как влюбился. Он знал о проделках Стража, о его детстве, привычках, любимых вещах, но объёмная картинка всё равно почти не обиралась из-за отсутствия изображения. Теперь всё вставало на свои места, и от того было легче. Поцелуй…

– Повторить бы, – пробормотал Глау.

– Что?

– Поцелуй, – и улыбнулся.

Разговор пятый

Я забил на идущую пару и утащил Глау в столовую. Он вяло напомнил, что сейчас нехорошо пропускать, скоро контрольные, а тема важная, но я только чуть нахмурился и мотнул головой.

– Из-за одного пропуска ничего не случится.

– Случится, – возразил он, но больше упираться не стал.

Мне хотелось летать. Реально. Как Гермесу из пресловутого мультика про Геркулеса. Летать, петь, пуститься в пляс и кричать, что люблю. Ну ладно, я не так представлял нашу встречу, вообще не так. К тому же Эйра дома ещё своё получит, мелкая зараза. Решила в сваху поиграть, чтоб её. Нет, я бы, конечно, сегодня ни на шаг в ином случае не приблизился к Глау, но что случилось, то случилось.

Глау был в смятении. Я видел это на его лице, и выражение глаз не соответствовало его словам. Ну да, отчасти наше общение было нечестным – я слишком хорошо знал Рейна, он же составлял картинку Стража исключительно по ответам, а в итоге это оказался я. Плохо или хорошо? Наверное, скорее хорошо, иначе бы Глау вряд ли позволил себя поцеловать.

При воспоминании об этом приятно заныло в паху, и я закусил щеку, стараясь успокоиться.

– Ваш заказ, – я улыбнулся, ставя перед ним поднос. Гонять лишний раз Глау, который из-за бока дышать-то не всегда мог, было нечестно.

Мы забились в самый дальний угол, за колонной, чтобы никто сразу не увидел. Потом разглядят, конечно, но теперь уже было плевать. Из нас хреновые Ромео и Джульетта, если честно, так что теперь пофиг. Глау мой и точка.

Он настороженно смотрел на меня, как будто не знал, что сказать. Длинный, ещё более неуклюжий из-за повязки и немного растерянный. Я легко коснулся его руки и сжал, ободренный тем, что Глау её не убрал сразу же.

– Ешь. Ты же не завтракал, видимо.

– Спасибо, – наконец выдавил он и руку всё-таки убрал. Ну не в левой ведь ему держать вилку.

Минут десять мы ели в полном молчании. Я не знал, что сказать, а задавать вопросы было до нелепости страшно. Глау не отрывал взгляда от тарелки, сосредоточенно жуя. Он наверняка что-то для себя решал, а мне сейчас оставалось ждать. Ладно. Есть ещё одна проблема, о которой предупредила Эйра.

«Карфаген может быть уничтожен». Так она сказала? Ключевым словом было «уничтожен», а значит, дела обстоят хреново. И отец не сможет с нами пойти, он до сих пор лежит на диване, потому что при любом движении нога начинает болеть. Я разговаривал с ним по вечерам, но с каждым днём отец становился всё более замкнутым. Мама пыталась его успокоить и хоть как-то развлечь, но я отчасти отца понимал: сидеть целыми сутками на одном месте, не имея возможности сдвинуться – паршиво. А ведь теперь ему ещё придётся как-то смириться с тем, что мы с Эйрой уходим к озеру одни. Всё было бы нормально, но… «уничтожен». Значит, твари приближались к Вратам, и их было немало. Возможно, снова появился Старший, и мы вряд ли отделаемся малой кровью, если с ним столкнемся. Эйра сейчас наверняка свяжется с Мархеллом, одним из Хранителей, живущим в Аберайроне, но Хранители не бойцы совершенно. Он, конечно, свяжется с другими Стражами или старшими Хранителями, которые Стражей своих Врат знают в лицо, но сколько им придётся добираться до Аберайрона? Хорошо, если час, а вдруг больше полудня? Мархелл знает вход на Путь, он проводит прибывших Стражей. Возможно, ему поможет молодой Хранитель и тот… нынешний. Грёбаные маски. Если бы мы знали нынешнего Хранителя в лицо, было бы всё куда проще. И молодой… Мархелл говорил, что он появился не так давно, но уже привык к Пути, хотя ни разу не показывался нам на глаза. Об этом я прекрасно знал, молодому Хранителю надо в реальности войти на Путь, а не во сне, как они обычно это делают.

Тьфу. Надо сейчас как можно плодотворнее использовать время, а то чую мы уйдем за Врата с Эйрой и непонятно когда вернемся. Если вернемся. Хотя нет, отставить мрачные мысли. Эвансов так просто не взять!

Глау поднял голову слишком резко и внимательно посмотрел на меня.

– Ришарт, значит? Почему тебя все зовут Ричардом?

– Э… – я не ожидал именно этого вопроса и растерялся сначала, – оно просто обычное… Хотя в большинстве народ знает, что я именно Ришарт.

Глау только коротко кивнул, но взгляд не отвел. Он рассматривал меня так, словно пытался запомнить, отпечатать моё лицо в своём сознании. В низу живота потеплело, и я кашлянул. Столь пристальные взгляды навевали не те мысли… Точнее, те, желанные, но не всё сразу, чувак. Иначе Глау может сбежать в прямом смысле этого слова.

Он вдруг усмехнулся и протянул мне руку.

– Давай попробуем сначала и по нормальному, Эванс? Без всяких «какие красивые фотографии» и «что это за город». А?

Я шумно сглотнул и осторожно сжал его руку.

– Давай. Ришарт Эванс, Страж.

Он пожал руку в ответ, мимолетно погладив большим пальцем.

– Глау Уинн. Хранитель.

Я моргнул раз, другой, третий. Криво улыбнулся, глядя на Глау, но тот оставался спокойным. Только кивнул и пожал плечами. Мол, ну вот так, дурацкое совпадение.