Текст книги "Копия верна (СИ)"
Автор книги: inatami
сообщить о нарушении
Текущая страница: 1 (всего у книги 3 страниц)
========== Часть 1 ==========
Сначала Джон не знал его имени, поэтому про себя назвал просто – Этот. Этот был редким гостем: в студенческом копировальном центре богатенькому мальчику из приличной семьи делать было практически нечего. Но изредка он все же заходил, протягивал флешку и просил распечатать все имеющиеся на ней документы.
В первый раз Джон так поразился неземной красоте Этого, что, кажется, даже слегка приоткрыл рот. Молли, спасибо ей, проходя мимо, толкнула Джона плечом, приводя в чувство. Этот смотрел на Уотсона, чуть нахмурившись, отчего между бровей прорезались две вертикальные морщинки, и Джон почему-то смешался, будто действительно сделал что-то предосудительное.
Получив обратно флешку и распечатанные бумаги, ни одна из которых не выглядела похожей на лекции или что-то подобное, Этот молча же удалился, оставив деньги за услуги центра на стойке, хотя Джон не успел назвать цифру. Впрочем, сумма была точной до пенса.
– Даже не думай, – тихонько пропела Молли, когда дверь за Этим закрылась.
– Что? О чем не думать? – Джон покраснел, понимая: что бы Молли ни имела в виду, он уже думает об этом.
– Не мечтай об этом красавчике. Он не просто птица не твоего полета – он даже на человека не слишком похож, – Молли легко спрыгнула со стола, на котором сидела, и принялась проверять количество бумаги в лотках машин.
– Ты его знаешь? – Джон напрасно стремился поумерить жадное любопытство в голосе, Молли все равно распознала его и покачала головой.
– Имя знаю – Шерлок Холмс. Иногда я сомневаюсь, что он студент: насколько мне известно, на лекции он не ходит. Живет не в общежитии, но это и понятно: ты видел его костюм? Наверно, больше моей годовой зарплаты стоит.
– Костюм как-то не удалось разглядеть, – сокрушенно повинился Джон и рассмеялся. – Все, я тебя понял: богатый загадочный красавец не посмотрит на парня с рабочей окраины. Я, в общем-то, и не надеялся.
В следующие шесть месяцев Этого Джон не видел.
За полгода в жизни Уотсона изменилось немногое. Он по-прежнему учился на первом курсе медицинского колледжа университета, делил комнату общежития с Майком Стемфордом, работал в копировальном центре после лекций. Молли начала встречаться с неким Томом, студентом-физиком, застенчивым, но не без чувства юмора. Однажды Молли призналась Джону, что Том слегка напоминает ей Шерлока. Джону же казалось, что Этот совершенно уникален и то, что Том высокий брюнет, не делает его похожим на Холмса. Впрочем, Молли было хорошо и так.
Одним апрельским вечером дверь центра отворилась, и колокольчик вздрогнул как-то по-особенному. Джон был в подсобке, чинил очередную задурившую машину – аппараты были старые; собственно, Джон в основном занимался поддержанием их в рабочей форме, – а Молли уже обслуживала клиентов: двух очень шумных и смешливых девушек. После того, как в помещение зашел кто-то еще, разговоры резко оборвались, чтобы через несколько секунд возобновиться с новой силой. Джон, подхватив полотенце, которым вытирал руки от черных разводов тонера, отправился на помощь коллеге.
Этот, в распахнутом черном пальто, неторопливо стягивал кожаные перчатки с изумительно изящных кистей и смотрел прямо на Уотсона. Две крошечные вертикальные морщинки все так же разделяли густые брови, и Джон поймал себя на том, что думает, как бы разгладить эти морщинки подушечкой большого пальца.
Молли довольно натуралистично закашлялась. Джон вздрогнул и поздоровался.
Этот протянул флешку – ту же самую, если Джон не ошибся:
– Две копии каждого документа.
За прошедшие шесть месяцев Уотсон пытался вспомнить голос Этого, но выяснилось, что память сохранила только блестящие небрежные кудри, необычного цвета глаза – как морская вода на экзотическом курорте (где Джон ни разу не был), острые почти до полного неправдоподобия скулы, яркий рот. Теперь же к образу Шерлока добавился и голос – низкий, грудной, гипнотический, – и Джон ощутил себя кроликом. Этот едва приподнял бровь в нетерпении, и Уотсон, покраснев, приступил к делу. Краем глаза глянув на распечатываемые документы – это не поощрялось, но искушение было непреодолимым, – Джон обнаружил, что содержание их больше всего похоже на отчеты о вскрытии: Молли собиралась стать патологоанатомом и иногда изучала старые полицейские документы, предоставленные факультету в качестве демонстрационного пособия. Зачем подобные отчеты были нужны человеку, который учился где угодно, но точно не в медицинском колледже, Уотсон решил никогда не узнавать.
Этот не обращал никакого внимания на шепотки девушек слева от себя; он рассматривал Джона пристально, но как-то отстраненно, не испытывая от созерцания никаких эмоций или, по крайней мере, не позволяя им стать заметными для окружающих. Реакция Джона на этот взгляд была… противоречивой, но не скажешь же Этому – прекратите на меня так смотреть, у меня от вашего взгляда эрекция?
Отсчитав ровную сумму, Этот забрал флешку и документы, поправил синий шарф – Джон успел заметить, какой нежной и белой выглядит шея Шерлока – и удалился, не произнеся больше ни слова.
Немедленное оживление наступило среди присутствующих девушек:
– Господи, я бы отдалась ему прямо перед главным корпусом, если бы его интересовали женщины! Надо же быть такой красивой гейской сволочью!
Молли бросила немного виноватый взгляд на застывшего от поступившей информации Джона, но все-таки спросила у говорившей:
– Ты считаешь, что он гей? Тебе точно известно?
Рыжеватая девица усмехнулась заговорщически, слегка наклоняясь вперед, отчего пышная грудь в вороте джемпера стала выглядеть еще внушительнее:
– Знаешь Ирен Адлер? Она еще в начале года положила на него глаз – и ни-ни! Мне рассказывала подружка – у них с Адлер общие курсы есть – что той пришлось даже заплатить денег кое-кому, чтоб узнать мобильный Холмса. Скрытный до жути и не обращает на нее внимания!
Ирен Адлер знали все. Эффектная брюнетка с хищной хваткой; она была уже на третьем курсе и в свободное от учебы время развлекалась тем, что соблазняла самых неприступных. Пол не имел для нее значения. За глаза ее называли Доминанткой, она знала об этом прозвище и наслаждалась им. Еще ни разу Джон не слышал, чтобы кто-то устоял перед Адлер. Возможно, Этот действительно гей.
– И ходят слухи, не знаю, можно ли им верить, что Холмс спит с Себастьяном Уилксом. Или с Виктором Тревором. Или с ними обоими. Да хрен их знает, этих богатых сукиных детей, – вдруг разозлилась рыжая. – Развели голубизну, нормальной женщине выбирать не из чего!
Джон поймал на себе гневный взгляд девицы и слегка развел руками, виновато улыбнувшись – мол, да, жизнь подлая штука. О своей ориентации было благоразумнее промолчать.
Когда они остались одни, Джон спросил:
– Кто такие Уилкс и Тревор?
Джон был уверен, что его голос звучит совершенно нормально: не дрожит в нетерпении, не изломан болезненным любопытством и необъяснимой ревностью к человеку, которого он видел лишь дважды. Но у Молли оказался очень острый слух:
– Ох, Джон… Ты не представляешь, куда вляпываешься… Уилкс и Тревор – единственные, с кем можно увидеть Шерлока, только с ними он общается. Вроде как их семьи дружат, поэтому они держатся вместе. Но репутация у этих двоих так себе: поговаривали о наркотиках, драках, издевательствах, но дальше болтовни дело не идет. То ли доказательств нет, то ли папочки замяли дело.
– Шерлок тоже?.. Да нет, бред какой-то. Он не выглядит, как человек, способный над кем-то издеваться, – теперь Джон говорил взволнованно и сам это осознавал.
Молли подошла ближе и крепко обхватила тонкими пальцами его плечи:
– Джон, очнись! Ты его не знаешь! Ты понятия не имеешь, на что он способен. То, что он красив, не значит, что он приятный в общении человек, или что он добрый, или благородный. Просто… просто не связывайся с ним и его дружками, ладно?
Джон кривовато усмехнулся:
– Сложно связаться с тем, чей номер телефона можно достать только за деньги. Не переживай, я не собираюсь делать глупостей из-за смазливого парня.
Молли ослабила хватку: руки у нее были маленькие, но удивительно сильные, и Джон только сейчас понял, что это было довольно болезненно.
– Смотри мне, Джон Уотсон, – немного смущенно пригрозила Хупер, словно стыдясь этой вспышки заботливости.
Джон Уотсон смотрел во все глаза, но в следующий раз увидел Этого лишь в июне, за два дня до отъезда домой. Молли в центре не было, экзамены у большинства студентов уже прошли, и услуги распечатки и копирования почти не требовались.
Довольно мягкая весна и солнечное лето не сделали Этого менее бледным, он все еще смахивал на вампира, и белоснежная рубашка с закатанными по локоть рукавами лишь усиливала впечатление. Отсутствие пиджака было единственной уступкой теплой погоде: брюки на Этом были все такими же строгими и элегантными, а ботинки – идеально блестящими. Джон порадовался, что череда экзаменов измотала его самого настолько, что сил на смущение уже не оставалось. Он вежливо поздоровался и протянул руку за флешкой.
– По одной копии, – проговорил Этот все тем же завораживающим баритоном, на миг касаясь пальцев Джона. – С сентября у нас будет общий курс органической химии, – продолжил он вдруг так естественно, будто беседовать об учебе с Уотсоном было обыкновенным делом.
Джон пытался одновременно перестать думать о покалывающих жарких ощущениях в пальцах там, где их коснулся Этот, и о том, что Холмс откуда-то осведомлен о его учебной программе.
– Ты… химик? – спросил Джон, пробиваясь к поверхности действительности сквозь затягивающие головокружительные ощущения.
– Верно, – кивнул Холмс. – А ты будущий доктор из не самой благополучной семьи, заслужил стипендию, работаешь и учишься одновременно, потому что продолжаешь помогать матери и младшей сестре. Собираешься в армию?
Джон не был болтлив и совершенно точно знал, что о матери и Гарри никому не рассказывал. Тем более он молчал об армии – решение еще не было принято, сначала следовало закончить учебу. Этот получил доступ к его личному делу? Анкеты для поступления в университет были очень подробными, особенно для стипендиатов.
– Как бы ты ни получил информацию, это тебя не касается, – процедил Джон.
Шерлок чуть разочарованно мотнул головой:
– Я не читал твоего файла, если ты подумал об этом, мне достаточно было посмотреть на тебя. Стипендии здесь не огромные, но их хватает на существование. Для тебя образование крайне важно, это твой единственный шанс выбиться в люди, но ты, отдаваясь учебе полностью, работаешь здесь в полторы, а иногда и в две смены. Лишние деньги тебе нужны вовсе не для того, чтобы покупать дорогую одежду или гаджеты – судя по твоему внешнему виду; ты отправляешь их домой, заботясь о своей, скорее всего, неполной семье. Предположение о младшей сестре было лишь догадкой, как и об армии – военная служба для многих в твоем положении хороший старт. В чем я ошибся?
Джон смотрел на Этого недоверчиво.
– Тебе говорили, что ты не очень-то воспитанный тип? – после тяжелой паузы уточнил Уотсон.
– Я получил подобающее воспитание, поверь мне, но это занудно, – отмахнулся Этот. – Так я допустил ошибку?
– Нннет, – выдохнул Джон. – Ты угадал всё.
Этот самодовольно улыбнулся.
– Это было потрясающе, – добавил Джон искренне.
Невероятно, но Этот, кажется, смутился. Губы Шерлока дрогнули, и улыбка исчезла.
– Людям обычно не нравится, когда раскрывают их секреты, – подозрительно сказал Холмс.
– Ох, ты меня, конечно, извини, я тебя совсем не знаю, но что-то ты не похож на человека, который общается с людьми достаточно, чтобы понимать, что им обычно нравится, – развеселился Джон. – Вот твои документы.
Шерлок отсчитывал деньги не так быстро, как в прошлый раз, и Уотсон решился:
– Слушай, я уже практически закончил тут, может, сходим выпить кофе?..
– Не думаю, что это удачная идея, – ответил Холмс наконец. На его лице отражалось явное сомнение, и Джон позволил себе надеяться, что хотя бы на несколько секунд лишил Этого маски равнодушия и железного самообладания. Впрочем, отказ все равно ранил.
– О, ну ладно. Тогда до встречи на органической химии, – Джон постарался улыбнуться как можно более непринужденно.
– Вряд ли; я не хожу на лекции, они невыносимо скучны, – проворчал Этот, сгребая бумаги.
– Ну тогда просто до какой-нибудь встречи, – все еще улыбался Джон. Челюсти начало сводить от усердия.
Шерлок подарил ему напоследок недоверчивый взгляд широко распахнутых глаз и ушел, не попрощавшись.
***
В это сложно было поверить, но свою первую лекцию по органической химии Джон бессовестным образом проспал.
Накануне они с Майком завернули в паб, где отметили начало нового учебного года. Джон жадно смотрел по сторонам, хотя твердо знал, кого именно он тут не встретит. Об Этом он думал все лето, даже строгие самовнушения и запреты не помогали выбросить из головы гибкую стройную фигуру, аквамариновые глаза, блестящие темные кудри и дурманящий голос. С каждым днем каникул Джона все глубже затягивало в этот безнадежный водоворот, а с каждой ночью эротические видения и сны становились все откровеннее и отчаяннее. К осени Уотсон был влюблен по уши и презирал себя за то, что ему хватило лишь привлекательной внешности, чтобы совсем потерять голову, хотя иногда ему казалось, что не будь той случайной июньской беседы, Холмс так и оставался бы Этим.
Теперь он был Шерлоком, и Джон выпил лишнего, пытаясь прогнать его из башки.
Пропустив лекцию по химии, Джон, терзаясь мучительным похмельем, отсидел все остальные пары и отправился прямиком на свое рабочее место. Молли, похорошевшая, отдохнувшая и явно не злоупотреблявшая накануне алкоголем, уже ждала его в центре. Джон обнял ее с удовольствием, за что она, учуяв аромат прошедшего вечера, настучала ему по голове свернутыми в трубку плакатами. В первый день клиентов не было, и Джон с интересом выслушал истории о летнем морском отпуске Молли и Тома. Они уже вплотную подошли к обсуждению перспектив знакомства Молли с родителями Тома, когда звякнул колокольчик на двери. Молли увидела вошедшего первой, и лицо ее словно застыло. Джон обернулся. Шерлок выглядел сердитым.
– Я сам, – тихо сказал Уотсон, едва заметно пожав Молли руку. Ее этот жест не успокоил, но она кивнула и удалилась в подсобку.
У Гарри был отвратительный характер, и если Джон чему-то и научился в сложных отношениях с сестрой, так это умению держать лицо, потому что стоило выпустить неуверенность наружу, Гарри стремительно била в уязвимые точки. Мысленно поблагодарив сестренку за науку, Джон приблизился и улыбнулся:
– В одном экземпляре или в двух?
Шерлок помолчал, не делая попытки достать флешки или чего-то похожего.
– Ты не пришел на лекцию, – наконец сказал он, и это звучало очень осуждающе.
– А ты отказался выпить со мной кофе, – парировал Джон, забавляясь, хотя по шее побежали мурашки от иллюзорности происходящего. Шерлок пришел на занятие, рассчитывая увидеть там его, вот это да!
– Это обязательное условие? – прищурился Холмс.
Джон растерялся. Человек напротив смотрел очень серьезно, испытующе, будто и вправду считал, что примерный студент Уотсон пропустил лекцию исключительно потому, что кто-то когда-то не разделил с ним чашку кофе, и не собирается посещать занятия и впредь, пока этот кто-то не передумает.
– А если да? – прищурился Уотсон в ответ, хотя, господь свидетель, Джон понятия не имел, куда вырулит этот странный разговор.
– Знаешь кафе на Брикмор-роуд? – Джон кивнул. – В семь тебя устроит?
В семь еще надо было быть на работе, но Уотсон уже готовился умолять Молли на коленях, чтобы она разрешила ему сбежать, так что он кивнул снова.
Не говоря больше ничего, Шерлок развернулся и ушел. Колокольчик звякнул торжествующе.
Молли осторожно вышла из подсобки, удостоверилась, что они одни, и прошептала:
– Что здесь сейчас произошло?!
Джон рассмеялся:
– Разрази меня гром, если я хоть что-то понял!
========== Часть 2 ==========
Если Джон полагал, что это будет свидание, он сильно заблуждался. Шерлок заказал две чашки кофе без сахара – Джон даже не стал уточнять, откуда Холмсу известно о его предпочтениях – и молча сверлил взглядом. Джон сделал глоток, пытаясь не поперхнуться.
– Итак, тебя зовут Шерлок… – начал Уотсон, вспомнив, что никто их официально друг другу так и не представил. – Я Джон. Привет.
Холмс поморщился.
– Ты думаешь, что я могу этого не знать? Я знаю расписание твоих лекций! – это было произнесено таким тоном, что Джон сразу понял: время занятий в иерархической пирамиде занимает куда более высокую позицию, чем какое-то там имя.
– Ну хорошо. – Джон тянул кофе медленно, маленькими глотками, пытаясь подобрать тему для разговора. Видимо, с Холмсом традиционные методы общения не срабатывали.
– Ты доволен? – раздраженно спросил Шерлок, не давая возможности возобновить светскую беседу.
Джон отставил чашку и задумался, не сводя с Шерлока такого же пристального взгляда, каким еще несколько минут назад Холмс сам его изводил. Шевели извилинами, Джон, давай же. Никто толком ничего не знает об этом человеке, но многие говорят о его скрытности и замкнутости. Он не ходит на лекции, но про курс органической химии сказал сам. В июне он не планировал посещать занятия, но сегодня он там явно был, и ему не понравилось отсутствие определенного студента. Ты кретин, Джон, вынес вердикт Уотсон, так и не придя к окончательным выводам. Преувеличенно бодро он улыбнулся:
– Если ты о кофе, то я доволен. Кофе тут прекрасный.
Рот Шерлока чуть-чуть расслабился. Если бы не эта мелочь, Джон вообще не заметил бы, что Холмс нервничает. Что бы ни сподвигло Шерлока сегодня пригласить практически незнакомого сокурсника на кофе, это не было для него привычным делом.
Неохотно Холмс уточнил:
– Значит, ты придешь завтра?
– На лекцию? Разумеется. Я сегодня проспал, но это со мной нечасто.
Ноздри Шерлока гневно раздулись, и он прошипел:
– Ты проспал?!
Джон кивнул осторожно, отмечая про себя, что сердитый Шерлок едва ли не красивее обычного, повседневного Шерлока, что практически нереально, потому что даже обыкновенный Шерлок был необыкновенным сверх всякой меры.
– Ты проспал, – повторил Шерлок эхом, прикрывая глаза. – Я думал…
Шумно отодвинув стул, Холмс встал и вышел из кафе. Джон, оцепенев, сидел над остатками остывшего кофе до тех пор, пока на улице не начался противный холодный дождь.
Вторую лекцию Джон чуть не проспал тоже: всю ночь он беспокойно ворочался в постели, пытаясь понять, что же Шерлоку от него нужно, как быть дальше и кто, в конце концов, виноват в том, что Джон Уотсон не сумел влюбиться в правильного, хорошего мальчика, который не сбегает после каждого разговора?! Лекция по химии казалась в этих условиях чудовищным испытанием.
Причина бессонницы уже сидела в аудитории, бросив сумку на стул рядом с собой. Джон глубоко вздохнул, словно ныряльщик за жемчугом: он понятия не имел, чего ожидать от этого странного типа, но, рискуя быть грубо отшитым на глазах целой толпы, все-таки подошел к Холмсу. Тот, не поднимая головы и не отрываясь от чтения чего-то чрезвычайно важного в своем телефоне, убрал сумку, освободив стул. Если Джон хоть что-нибудь соображал в намеках, то это был именно он.
– Я бы хотел кое-что прояснить, если позволишь, – негромко сказал Уотсон, блестяще игнорируя очевидное любопытство окружающих и звук сработавших фотозатворов в нескольких направленных на них с Холмсом смартфонах. С дальнего конца помещения с удивлением взирал Майк Стемфорд, который по обыкновению сидел со своей подружкой.
Шерлок перевел на Джона взгляд: расфокусированный и прохладный в первую секунду, он становился все сосредоточеннее и выразительнее, чем дольше Холмс смотрел. Джон дал себе мысленную пощечину и продолжил твердо:
– Если ты разговариваешь со мной, ты не должен уходить посередине предложения, как будто это была только твоя беседа.
Брови Шерлока медленно поднялись.
– Это еще почему?
Удивление в его голосе было настолько неподдельным, настолько по-детски искренним, что Джон улыбнулся:
– Ты вроде упоминал, что получил хорошее воспитание? Там проскальзывал постулат о том, что уходить вот так – невежливо и обидно?
Подумав, Шерлок мрачно признался:
– Когда я говорил о воспитании, я сказал лишь, что это занудно. Я не говорил, что я пользуюсь полученными знаниями или нахожу их удобными для себя.
– Ты бесподобен, – тихо рассмеялся Джон, прикрывая рот кулаком и пытаясь прикусить костяшки, чтобы не привлечь еще больше неуместного внимания к ним двоим, – тебе об этом говорили?
– Не в таком контексте, – напряженно ответил Шерлок. – Это уже второе условие с твоей стороны: сначала ты вынудил меня угостить тебя кофе, теперь требуешь…
– Стоп-стоп, притормози-ка! – воскликнул Джон, продолжая соблюдать некоторую тишину. – Я не вынуждал тебя, это во-первых. А во-вторых, это я угостил тебя – ты же ушел, не заплатив!
Шерлок страдальчески нахмурился:
– Ты хочешь, чтобы я оплатил только свой кофе или оба?
– Да что ж ты за человек такой, а? – Джон помассировал виски. – Давай забудем про этот проклятый кофе. И ты, пожалуйста, не подумай, что я тебя к чему-то принуждаю, просто некоторые вещи довольно унизительны для тех, с кем ты общаешься. Твоя манера уходить, не попрощавшись, – одна из таких вещей.
В кабинет вошел профессор химии, пожилой, чуть рассеянный и очень полный мужчина с обширной лысиной, который, кажется, студентов не замечал вовсе. Гул голосов стих: кто-то записывал по старинке, на бумаге, кто-то в компьютер или планшет. У Джона для учебы был маленький ноутбук. Шерлок не достал из своей сумки ничего подходящего случаю.
– Что-то еще? – вдруг спросил он у Джона; спросил достаточно громко, чтобы на них начали оглядываться.
– Да, еще буквально пара пунктов, но только после лекции! – прошептал Джон, склоняясь к уху Холмса. – Ты помнишь, что я здесь на стипендии и должен хорошо учиться?!
Плохая идея.
Приближаться к Шерлоку было чрезвычайно плохой идеей; куда меньшей катастрофой было бы снова проспать лекцию этим утром. По щеке Джона скользнул шелк темных волос, а в нос просочился запах – чуть горьковатый, нежный и тонкий, навевающий мысли о чем-то недоступном; Джон замер, втягивая этот запах так бесшумно, как только возможно. Но что-то выдало его – Шерлок ощутимо вздрогнул и резко повернул голову. Легкий румянец на скулах свидетельствовал, что вопиющее обнюхивание не прошло незамеченным.
– Да… – вдруг выдохнул Шерлок прямо в лицо Уотсона. – Я помню. Я дождусь конца лекции.
Постаравшись взять себя в руки, Джон отодвинулся далеко и неторопливо ровно настолько, чтобы это не выглядело бегством.
– Моя следующая лекция в другом корпусе, – сказал Джон, засунув ноутбук в свою сумку, как только профессор прекратил бубнить. – А твоя?
Шерлок помотал головой, что, видимо, означало, что его лекция вообще нигде, потому что Холмс на нее не собирался. Джон понял его правильно.
– Мы можем поговорить по дороге, если ты пойдешь со мной, – слегка неуверенно предложил он, сомневаясь, что им вообще есть, что обсуждать. До сих пор Шерлок никак не обозначил причин своей заинтересованности, да и, строго-то говоря, заинтересованность он проявлял очень своеобразно.
– Я не хочу, – лицо Шерлока исказила гримаса, и Джон не смог разобрать, какие эмоции она должна была выразить.
– Ну, как знаешь, – Уотсон подхватил вещи и поспешил убраться из аудитории. Подальше от этого ненормального, который сам толком не разобрался, чего хочет.
Лекции прошли как в тумане. На свое рабочее место Джон добрался изрядно измотанным.
Шерлок как ни в чем не бывало ждал его там – сидел на стареньком стуле для посетителей, уткнувшись в мобильный.
У Молли было такое лицо, будто только что слон исполнил для нее цирковой номер, но она не позволила себе комментировать ситуацию и скрылась в подсобке. Шерлок, вставая, убрал телефон в карман брюк.
– Я имел в виду, что не хочу говорить по дороге, – укоризненно произнес он, глядя Джону в глаза.
– Да? Правда? – развел руками Джон. – А я вот как-то не понял!
– Ты сердишься? – Шерлок приблизился, пытливо рассматривая лицо Уотсона. – Твои зрачки расширены.
– Да ты издеваешься, что ли? – прищурился Джон.
Теперь Холмс выглядел озадаченным:
– Я не совсем понимаю, на основе какой информации ты пришел к такому выводу. Впрочем, он неверен в любом случае.
Джон с силой зажмурился и сделал шаг назад. Подождав, пока цветные круги под веками станут невыносимо яркими, он открыл глаза и улыбнулся:
– Предлагаю начать сначала. Судя по всему, ты способен на длинные, обстоятельные, законченные предложения, поэтому, черт возьми, используй их. Во-первых, я тебя совсем не знаю и не могу угадать, что ты имеешь в виду, когда говоришь “я не хочу”. Ты должен пояснять, к чему именно это относится. Во-вторых, мне будет очень приятно, если ты удовлетворишь мое любопытство и объяснишь, зачем ты ходишь на лекции, если они тебе не нужны. И в-третьих, Шерлок, при чем тут мои зрачки?!
– Язык тела, физиогномика, элементарные физиологические показатели – все это помогает мне определять, что люди чувствуют в текущий момент времени. Твои зрачки были расширены, твой тон был возбужденным – я сделал простой вывод, – Шерлок говорил быстро, продолжая внимательно изучать лицо Джона. У того создалось впечатление, что он – улика под микроскопом эксперта. Эх, знать бы только, уликой какого преступления ты стал, Уотсон.
– Люди могут прийти к такому выводу куда более простым путем, – проворчал Джон, немного успокаиваясь.
– Люди могут ошибиться, я – почти никогда. Я вижу многое, что остается сокрытым ото всех, даже будучи на виду, – удивительно, но Холмс не звучал в этот момент самодовольно, он говорил о себе бесстрастно, констатируя факт. – Что касается первого пункта твоих претензий, я обещаю обдумать его, если это поможет тебе делать правильные выводы из моих слов.
Джон постарался вспомнить, что шло первым в списке. Ах, да – выражаться более пространно и обстоятельно. Что ж, за последние пару минут они сильно продвинулись в этом направлении.
– Да, мне поможет, – кивнул Джон. – Что с пунктом номер два? Почему ты ходишь на химию?
На мгновение Шерлок замешкался, облизав губы.
– Можно задать уточняющий вопрос? – поднял он вверх указательный палец.
– Конечно, – кивнул Джон, пытаясь не думать о влажных, нежных на вид, ярких, близких губах.
– Будет ли тебе комфортнее, если я буду говорить правду?
– Ох, Шерлок…– Джон не был уверен, стоит ли ему смеяться или плакать. – Правда в принципе удобнее в человеческих отношениях, а если люди хотят соврать – например, чтобы что-то скрыть или не сделать кому-то больно, – то они предварительно не спрашивают, будет ли правда уместной! Но да, я предпочитаю правду всегда. В любых обстоятельствах. Говори.
– Данный курс органической химии, хоть и совершенно бессмысленный в моем случае, но единственный, который совпадает у химиков и медиков. В следующем семестре потоки разведут, потому что в программе появятся различия. Не думаю, что при этом возрастет практическая ценность лекций конкретно для меня, поэтому я снова перестану на них ходить, – Шерлок пожал плечами и на секунду отвел взгляд.
– Ты сказал мне правду, но при этом не сообщил ничего полезного, – Джон решил идти до конца, – так что я максимально сужу тему: ты ходишь на лекции из-за меня?
Высокие скулы вспыхнули нежным румянцем. Закусив губу, Шерлок уставился на один из копировальных аппаратов справа от себя.
“Все-таки человек”, – удовлетворенно подумал Джон, стараясь не засмеяться. Вслух же он произнес:
– Твое молчание засчитывается за утвердительный ответ. Надеюсь, что рано или поздно ты расскажешь мне, чем я вызвал такое внимание с твоей стороны.
Звук колокольчика перебил Холмса, открывшего рот для ответа. Запустив прохладный и влажный воздух, в помещение вошла Ирен Адлер. Темно-зеленый плащ до колена был эффектно распахнут, хотя тонкое платье под ним вряд ли защищало от холодного ветра.
– Так-так, – проворковала Ирен, улыбаясь, – а слухи-то не врут!
От легкого смущения Шерлока не осталось и следа: он был бесстрастен, как в тот день, когда Джон впервые увидел его. Заслышав посетителей, из подсобки выскользнула Молли. Судя по плотно сжатым губам, вся ситуация ее сильно напрягала.
Ирен нарочито медленно обошла вокруг Джона и Шерлока, разглядывая Уотсона оценивающе, словно на ярмарке.
– Джон Уотсон, а ты не так прост, правда? – удивление в ее голосе было очень отчетливым, но Джон не смог понять, сколько в нем искренности. – Что ж, понаблюдаю за этим представлением с большим любопытством. Первый акт впечатляет, клянусь! – воскликнула Ирен, повысив голос, и изобразила аплодисменты.
Джон чувствовал себя еще более полным идиотом, чем накануне, когда Шерлок бросил его в кафе. Грубить женщинам он не привык, а вызывающее поведение Адлер пока не выходило за рамки приличий, поэтому попросить ее удалиться из помещения, которое ему не принадлежало, он тоже не мог. Тут взгляд Ирен упал на Молли, которая сжала челюсти так сильно, что проступили желваки, но глаз при этом не отвела.
Адлер приблизилась к стойке, демонстративно перегнулась через нее, чтобы увидеть Молли с ног до головы. Та нахмурилась.
Ирен, с необъяснимо довольной улыбкой, выпрямилась и направилась к двери.
– А у вас тут интересно. Я, пожалуй, еще зайду, – запахнув все-таки плащ, Адлер покинула их.
– Одна лекция, Шерлок, – расхохотался Джон вдруг, – одна лекция, а нас уже считают неизвестно кем, и сама Ирен Адлер приходит, чтобы оценить меня.
– В итоге – не только тебя, – ответил Шерлок невозмутимо, повернув голову к Молли. Та предсказуемо покраснела.
– Нет… Ты хочешь сказать, что Адлер положила на Молли глаз?! – Джон невольно понизил голос, будто так подруга могла не услышать его, хотя она стояла в нескольких футах.
– Мисс Адлер – чрезвычайно назойливая особа, и я бы даже посочувствовал вам, мисс Хупер, если бы видел в сочувствии хоть малейший смысл. Но, возможно, вас это только развлечет.
– Что-то я сомневаюсь, – жалобно простонала Молли.
Следующие две недели прошли для Джона в слабом подобии стабильности. Шерлок неизменно присутствовал на всех лекциях по органической химии, а после того, как у Джона заканчивались занятия по другим дисциплинам, ждал его у корпуса, и они вместе шли в копировальный центр, покупая по дороге что-то из еды. Сам Шерлок ел очень мало, но как-то неловко волновался, если ему казалось, что Джон не уделил еде должного внимания. Джон подозревал, что Шерлок прочитал когда-то, что люди могут умереть без еды, поэтому заботился, как бы подобная неприятность не приключилась с Уотсоном.
