Текст книги "Клейменный чакрой (СИ)"

Автор книги: Idolon

сообщить о нарушении

Текущая страница: 11 (всего у книги 14 страниц)

   – Фуутон: Великий порыв! – середину волны аккуратным снарядом выбило прямо в меня.

   – Дотон: Утёс! – вода разбилась о камень. Вот только в волне содержался сюрприз, а потому я оказался засыпан небольшими, но, видимо, страшно ядовитыми змейками, прилетевшими вместе с Великим порывом. Мне они были не опасны, так как мою плоть по прежнему защищала комбинация Стали и Кристалла, но при этом я на них отвлекся. Буквально на полсекунды, а Саннин уже стоял на вершине медленно возвращающегося в землю Утёса:

   – Нинпо: Тысяча змеерук! – из рукавов одеяния истинно Змеиного Саннина – сеннин он или нет, я еще не знал – вырвались длинные шланги раззявивших клыкастые пасти змей. Впрочем, тысячей там и не пахло, максимум по полсотни на рукав.

   – Ниджу Расенган! – как я уже говорил, я восстановил форму Расенгана для исследований спрессованной чакры, но и для перемалывания призванной плоти он прекрасно подошел, взятый по одному в каждую руку. Теперь мой черед!

   – Хётон: Кровавые иглы! – я сэкономил практически половину чакры, исключив из техники материализацию воды, вместо этого воспользовавшись зависшим в воздухе облаком змеиной крови и яда. И сразу затем: – Райтон: Ветвистая молния!

   Разряд, используя почти достигшие Орочимару иглы из крови как медиум, сразу с нескольких сторон впитался в плоть, которая неприятно задымилась, и которую тут же проткнули сотни оставшихся красноватых иголочек. Саннин пошатнулся, и сверзился с небольшого пригорочка, оставшегося от почти ушедшего в землю Утёса.

   – Рантон: Десять лучей! – как подсказывает название этой техники стихии Шторма – хотя я бы назвал ее стихией Лазера – десяток бело-голубых лучей, вылетевших из сформировавшегося напротив моей ладони шарика, разлетевшись сначала по дуге, с нескольких сторон прошили то место за пригорком, где по моим расчетам находился Саннин.

   Я перепрыгнул уже почти сгладившуюся неровность, и полюбовался на сброшенную Орочимару шкурку. Ушел, гад! Теперь нужно нагонять своих, а потом снова повторять этот бой...

   Я сосредоточил всю чакру, которая у меня осталась – а осталось на самом донышке, где-то на две-три Сакуры – и, выполнив все положенные печати, дабы избежать лишних затрат энергии, начал произносить "Кавареми" для того, чтобы замениться на оставшегося с командой клона, как:

   – Дотон: Вечная могила! – откуда-то сверху раздался голос Орочимару. Что характерно, сенсорно я опять его не ощущал.

   Сознание моментально свалилось в ускорение, но без поддержки чакрой тело за ним никак не успевало, а потому некоторое время я мог только наблюдать, как, порождая глубинную дрожь, сходятся вместе в точке моего пребывания две гигантские плиты земной поверхности, вырывая с корнем колоссальные древа Леса Смерти. Да уж, расстарался змей для меня, видать, допёк я его.

   Так что же делать? Хотя, если сделать ровно четверть того, что я собирался сделать в самом начале, когда еще не заигрался в "обычного шиноби", мне хватит и остаться в живых, и неиллюзорно просигнализировать о происходящих событиях. Надеюсь только, Митараши Анко уже нашла оставшихся без лиц жертв техники Саннина, и сейчас ищет своего ненавидимого учителя в Лесу не одна, а с парой-тройкой звеньев АНБУ. Насколько я понял, здешние шиноби склонны перестраховываться, и лучше бы Анко сделать то же самое...

   Пала одна из семи небольших, любовно подтачиваемых мною скреп, что удерживала мое Ядро прикрепленным к Кейракукей и синхронизировала вывод энергии из Источника с нуждами Системы Циркуляции. По идее, сейчас должен был работать щадящий "режим полного истощения", не дающий моей сути пережечь Главное Сплетение потоком чакры, но... Именно эта скрепа регулировала сечение канала, ведущего от Источника в Очаг.

   В моей голове раздался тихий хрустальный звон, а канал на мгновение приобрел пропускную способность всей Системы Циркуляции Чакры. Кейракукей моментально заполнилась энергией, поток которой никак не хотел униматься, и, прежде чем вернуть все на место, спровоцировав у себя обыкновенный обморок и этим давая организму восстановить статус-кво, я прокричал:

   – Райтон: Великий столп небесного огня! – Или, сокращенно, Столп молний.

   Да, эпические названия для техник... Впрочем, сейчас громкие слова были оправданы: вырвавшийся из моего тела разряд молнии толстенной колонной протянулся в небо, рассеяв серую хмарь собирающегося дождичка и осветив все вокруг на несколько километров ярким огнем электросварки оставляющим резкие черные тени. Все еще смыкающиеся плиты плавились и испарялись, попадая в зону действия моего сильнейшего доступного выплеска силы. А напоследок техника, наполнявшая молнией зависший в вышине слепяще-белый шар, разрядила его в одну точку, которой стал мерзкий Саннин. И я был уверен в точном попадании – ведь на секунду я и сам стал этим разрядом, направив его прямо в цель. Именно в этом заключалась "эпичность" техники, использовавшей некоторые мои магические знания о роли медиумов из собственной энергии в переносе сознания.

   Полюбовавшись на оставшийся над головой кружочек ослепительно-синего неба, я свалился в спасительное забытье. Нет, все же подобными средствами мне еще пользоваться рано.

   ***

   Кха-а-ах! Воздух! Как же мне тебя не хватало! Аж голова закружилась. Пробуждение вышло неприятным, сумбурным – у меня сложилось такое чувство, будто я только что выплыл из воды. Бр-р-р, все мысли в голове путаются... Ах, да! Саннин! Я вскочил и дикими глазами уставился на окружающую меня свалку земли. М-да, неоптимальный расход чакры со стороны нукенина на лицо – вместо того, чтобы просто завалить меня землей и камнями, он решил устроить пафосное перемещение параллелепипедов грунта, чтобы они потом без поддержки чакры опали аморфной массой. Слава богам, расплавленная моим Столпом молний земля удержала форму некоей мутной колбы, стенки которой застыли в шаге от меня в каждую сторону.

   Так, и что теперь со мной? Во-первых, все наведенные стихиями эффекты пропали. Хм, и скрепа на месте, недаром я заметил их, скреп, постепенную реставрацию еще когда подготавливал этот фокус. Видимо полное разрушение заставило процессы восстановления заработать на полную силу. А что с остальным? Кейракукей в небольшом беспорядке, но это не страшно, а вот тело все жутко затекло. Хм, организм что, забил на движение крови? Хотя, постойте-ка! Я же сам спровоцировал себе обморок! Себе – это значит всей моей сути! И в теле, которое технически только одержимо мной, просто не осталось никого, кто бы мог поддерживать бессознательную деятельность! Так это что, получается, я пережил клиническую смерть?

   Ладно, теперь можно и расслабиться и выйти наружу – судя по тому, что я остался жив, Орочимару здесь нет. А вокруг блестящей гладью возвышается моё, фигурально выражаясь, узилище. Занятно! Получается, Молния пожгла Землю, и получился Кристалл? Тогда какой стихией лучше воспользоваться? Ладно, пусть будет Шотон.

   Я с определенным посылом ткнул пальцем в окружающую меня стенку и та, откликаясь на беззвучный приказ, осыпалась безобидными кубиками стеклянистой массы. Я угрюмо осмотрел сотворенный вокруг бедлам, и вдруг подумал, что не знаю, что мне делать дальше. Чакры не осталось, так как, с учетом необходимости восстановления СЦЧ я приостановил наполнение, с клоном связи почему-то больше нет.

   Впрочем, те, кому надо, уже решили за меня. С ближайшего дерева ко мне спрыгнул АНБУ – и поверьте, это было достижение, ведь от меня до ближайшего целого дерева было около сотни метров – и тут же заговорил... заговорила:

   – Вы Кайдзикен Кисэй? Мне приказано сопроводить вас к Хокаге-сама. Вы способны передвигаться сами, или вам необходима помощь в транспортировке?

   Я честно несколько секунд поразмышлял, не покататься ли мне на спине этой... "Белки"? Если честно, я никогда не понимал, что именно нарисовано на АНБУшных масках. Так вот, кататься на спине девушки я счел ниже собственного достоинства, а потому подтвердил, что передвигаться самостоятельно в моих силах, заодно вернув тонкий поток чакры, как раз достаточный, чтобы спокойно двигаться шагом шиноби.

   Кстати, о силах. Мне показалось или?.. Нет, все правильно. За время комы слетела ментальная закладка на изменение способа восприятия чакры, а потому теперь я мог использовать сенсорику на полную катушку. Рейнджеры, вперед!

   И мир снова расцветился для меня сотнями оттенков действующей в нем чакры. Вот это – следы нашего боя, здесь всего намешано... А вот это – природная чакра, ей очень-очень-очень сложно пользоваться, а потому я этим не заморачиваюсь. А это – АНБУшница передо мной, напичкана различным оборудованием убийцы, очень удивлена произошедшему здесь. Сквозь удивление пробивается любопытство, но все лишне накрыто полотнищем желания поскорее исполнить важное поручение, и растекшейся капелькой беспокойства за товарищей, отправившихся вместе с Митараши Анко за нукенином ранга S.

   Значит, Анко все же прибыла не одна.

   Стоп, это я только что прочел ее мысли? Но как?!

   ***

   Ни сам Кайдзикен, ни АНБУ по имени Югао Узуки не заметили, как глаза наследника клана Кисэй на мгновение обзавелись белым кружком зрачка в черной бездне радужки, но быстро вернулись к своему обычному прозрачно-серебристому состоянию.

   ***

   Сначала мы в скором темпе классическим шагом шиноби преодолели расстояние, отделявшее нас от Башни в центре Леса Смерти. Потом, войдя в Башню, мы долго, запутанными коридорами поднимались к вершине. Вопросом «куда именно мы идем» я не терзался, ясная аура Сандайме Хокаге явно указывала на цель этой незапланированной побудки – мягкий допрос в приватной обстановке. Об этом говорило ждавшее меня в кабинете Хокаге мягкое кресло, и парящая чашка ароматного... ну, чая с травами, а также демонстративно оставшаяся за дверью АНБУ. И, конечно же, сам Хирузен Сарутоби, встретивший меня чуть ли не дружеской улыбкой.

   – Здравствуй, Кисэй-кун, – мягко произнес он, разрешая мне садиться. – Извини за неудобства, но нам надо выяснить все о пребывании нукенина Орочимару на нашей территории. Расскажи мне, что произошло.

   Рассказ занял прилично времени, почти три часа – всемеро больше того, сколько я потратил на сражение. Правда, пришлось наврать с три короба об "открывшейся мне возможности оперировать несколькими стихиями сразу", иначе было не объяснить некоторые следы на месте битвы. А раз уж тот факт, что я по отдельности и так всеми стихиями владею секретом для Хокаге не являлся – я дозированно сливал информацию о моем "развитии" как представителя семьи с загадочным генетическим Даром – это не вызвало у него слишком уж большого удивления. Он только напомнил мне обязательно отчитаться об успехе, ежели такой вообще будет, в синтезе стихий, и под синтезом он имел в виду не совместное их использование, а получение нового эффекта типа знаменитой стихии Распыления нынешнего Цучикаге.

   – Я тебе верю, Кисэй-кун. Тем более что твой рассказ подтверждается следами на поле твоего, надо сказать, героического сражения с нукенином S класса по имени Орочимару. Кстати, некоторые полученные тобой эффекты использования стихий довольно интересны – не соизволишь ли ты по завершении экзамена посетить Группу Изучения Ниндзюцу при Исследовательском Отряде для нескольких демонстраций?

   Мне не оставалось ничего иного, кроме как ответить:

   – Конечно, Хокаге-сама. – Ибо если Хокаге о чем-то просит, то это не просьба, а приказ, который необходимо выполнить со всем тщанием.

   – Хорошо, – улыбнулся правитель Конохи, и, достав из стола трубку, начал набивать ее табаком. – Ах, да. За экзамен не беспокойся, случившееся никак не повлияет на тебя и твоих друзей. Тебе достаточно будет дождаться их в Башне и присоединиться к их победе или поражению. К тому же, их и без тебя все еще трое. – Каге внимательно взглянул на меня: – Тебя волнует какой-то вопрос?

   – Да, Хокаге-сама. Орочимару не раз упоминал, что ему "нужен Саске". Надеюсь, нукенин не добрался до моего друга? – Я незаметно выделил последнее словосочетания показывая, что волнуюсь о своем соратнике, а не испытываю сомнения в силах подчиненных Хокаге людей.

   – С твоим другом все в порядке, Кисэй-кун. Он в безопасности под присмотром моего агента, который всегда может вызвать отряд АНБУ на помощь.

   – Я рад это слышать, Хокаге-сама.

   – Ну, если у тебя все, – Хирузен Сарутоби от пальца прикурил набитую трубку и пустил в потолок первое кольцо ароматного дыма, – ты можешь идти. "Кошка" проводит тебя в комнату, где ты сможешь отдохнуть.

   ***

   А на следующий день, ближе к пяти часам вечера, я уже встречал своих друзей снаружи отведенной нам для завершения испытания комнаты.

   – Ну, я же говорил, я же говорил! – тут же обрадовался Наруто, подскакивая ко мне и хлопая по плечу. – С ним все в порядке!

   – Я и не сомневалась.

   – Хн. Когда мы вернулись на место встречи с Орочимару, там осталась перемешанная со стеклом и поваленными гигантскими деревьями земля в виде огромной просеки в Лесу. Там же нас встретил АНБУ, предложивший продолжать выполнение миссии. И твой клон был с ним согласен. Говорил, что больше не ощущает опасности, грозящей оригиналу. – Это Саске решил ответить на мой незаданный вопрос.

   – Ну, тогда чего мы ждем? Вперед, к финишу!

   Срезав бумажную печать на входе и тихо войдя в "наш" зал, мы в соответствии с нашедшейся иносказательной инструкцией, раскрыли оба свитка – "Земля" и "Небо" – и получили удовольствие лицезреть лыбу от уха до уха появившегося в результате получившейся техники Призыва Ируки-сенсея.

   Он зачитал нам краткое философское воззвание, и проинформировал, что до завтрашнего утра нам предстоит располагаться здесь. А завтра утром нас соберут в главном зале башни, дабы устроить Второй-с-Половиной Этап экзамена – народу пришло к финишу (читай "выжило") слишком много и потому нужно было нас как-то подсократить. Правда, он успокоил нас тем, что этот новый Этап уже не командное испытание, и путевка к третьей, финальной части Экзамена это личное дело каждого.

   Оставшийся вечер дети взахлеб рассказывали мне о том, что происходило без меня.

   В общем-то, от так называемого "канона" осталось достаточно много событий, изменилось лишь одно: все еще выполняющая задание Орочимару команда Звука в лице Досу, Кин и Заку потерпела сокрушительное поражение от моих вполне себе бодрых товарищей, и заодно послужила источником для недостающего свитка. В остальном – команды Гая и Асумы прибыли уже к шапочному разбору; с Кабуто встретились; Дождевиков с их техникой Туманного клонирования повергли. Кстати, лишнее "Небо", полученное в первой стычке, мои товарищи недолго думая сбагрили Ино-Шика-Чо.

   – И тут эти парни, представляешь, окружили нас толпой клонов! Ну, Саске сразу определил, что настоящих там нет, они ведь даже следов на земле не оставляли – поэтому я по-быстрому сделал четырех Теневиков, которые притворились нами, пока мы прятались в ближайших кустах. Остальное было делом техники. Саске быстро обнаружил настоящих врагов по... пси-хо-логической, вот, активности, и мы их быстренько завалили. Кабуто и Сакуре вообще не пришлось вмешиваться!

   А еще, они все-таки спасли Карин от грозного медведя! Более того, инициатором спасения был Наруто, которому что-то такое внезапно почувствовалось. Хм, интересно, это проявляется его эмпатическая активность, или сыграл эффект родства с Карин, в панике зацепившей сенсорикой всех, до кого смогла дотянуться? Сразу после акта спасения мой клон отвел Наруто в сторону и проинформировал насчет моих подозрений. Наруто тут же воспылал, и девочка получила строжайший запрет покидать Коноху, а не то – у-у-у! Что "у-у-у" Узумаки так и не пояснил, но Карин, и так находящаяся в смешанных чувствах, была согласна на все, лишь бы поскорее выбраться из Леса, а потому была в сопровождении моего клона отправлена краткой дорогой к Башне.

   Хм, интересно, и где тогда этот клон? Он не уничтожен, это я знаю точно! Решив поискать его завтра, я решил закругляться:

   – Отлично сработано. – Я покивал. – Ладно, народ. Время уже позднее, так что я предлагаю всем хорошенько выспаться. – После трех согласных кивков я взмахом руки выключил свет, надавив на выключатель чакрой, и затих на своем футоне, ожидая пришествия Морфея.

   Проснулся я внезапно, ощутив чужое, но отчасти знакомое присутствие в комнате. Это же... Митараши Анко? Она как раз открывала дверь, ведущую в зал изнутри Башни. Моргнула, приноравливаясь потемкам, посмотрела прямо на меня, а потом... кинула в меня камешком!

   Ну, девка! Я распахнул глаза и с укором уставился на ночную гостью. Та только усмехнулась самым уголком губ и сделала знак следовать за ней; развернулась и вышла. Обреченно вздохнув, я поднялся и тихо покинул помещение, прикрыв за собой дверь.

   ***

   И опять я шел по длинным коридорам, только на этот раз мы до вершины Башни так и не дошли. Вместо этого Митараши остановилась у одной из дверей и, стоило мне остановиться вслед за ней, с неженской силой затолкнула меня в полутьму жилой комнаты с широченным окном, выходящим на Лес. Впрочем, Башня была этим Лесом окружена, а потому все окна в ней показывали панораму могучих деревьев.

   Я, подыгрывая девушке, сделал несколько неуклюжих шагов назад и ощутив, как мне под коленки ткнулась кровать, повалился на спину.

   Анко аккуратно прикрыла дверь, шлепнула на нее печать Заглушения, действие которой тут же распространилось на всю комнату, и, сделав шаг в мою сторону, практически прошипела:

   – Как? Как ты смог сражаться на равных с самим Орочимару!..

   Ах вот оно что! Я сен на кровати, и спокойно заметил:

   – Я уже рассказал все Хокаге, Митараши-сан.

   – Не вешай мне лапшу на уши! Хокаге, может, и поверил в твою сказочку, но только потому, что до сих пор снисходительно относится к своему бывшему ученику! – Не прокатило. – Я, как бывшая ученица этого чудовища знаю, что его невозможно победить. А ты победил!

   – Я никого не побеждал.

   – Не ври хотя бы сам себе! – ученица Змеиного Саннина сделала еще один шаг вперед, и вцепилась в шею там, где по данным канона находилась Проклятая печать. – Ты заставил его сбросить шкуру дважды! ДВАЖДЫ! Что ты такое?

   – Я Кайдзикен Кисэй. – О-о, а у девушки-то явная истерика! М-да, вот что бывает, когда принимают в шиноби кого ни попадя. – Шиноби Конохагакуре в ранге генина. – Эти слова, сказанные все тем же спокойным тоном будто что-то надломили в девушке. Ее ноги вдруг ослабели, и она осела на пол:

   – Никто не может победить Змея... – исступленно шептала она, все сильнее сжимая пальцы вокруг ясно видимой с такого ракурса печати. – Никто не может победить Змея... – Я вдруг заметил, что из-под пальцев по коже потекли почти незаметные цепи бледных-бледных лепестков активации Джуин. Я тихонько наполнил свое тело чакрой Молнии – Башня была заполнена сенсорами разных видов, а потому я не решился использовать стихию Скорости – и, поморщившись от неприятных ощущений, укрепил кожу слоем чакры Дотона, в любой момент готовой обернуться каменной чешуей брони. Вовремя: – Никто не может победить Змея! – с этим криком девушка вскочила, и набросилась на меня, протянув скрюченные пальцы к моему горлу. Пока она летела, я заметил, что ее радужка пожелтела, а зрачки вытянулись черными спицами.

   Двумя шлепками тыльной стороной ладоней я отбросил ее протянутые ко мне руки, и, ловко вывернувшись из-под падающего на меня тела, схватил одержимую за шею чуть ниже затылка, надавив на две акупунктурные точки. Лишившись связи с двигательным центром тело мгновенно обмякло, а я, впечатав девушку лицом в постель, положил вторую ладонь поверх работающей Проклятой печати.

   – Акума Фуин! – воскликнул я, направляя свою силу на подавление любой чакра-активности в плоти вокруг печати. Не зная структуры Джуин, я не рискнул разрабатывать способы прямого воздействия, но все же придумал метод временного подавления активности на случай, если у меня не получится держать Орочимару подальше от Учихи.

   На коже прямо поверх черных томое отпечатался белый иероглиф "Запрет", а лепестки окончательно исчезли с кожи. Я вздохнул, и принялся затаскивать безвольное тело на кровать – негоже оставлять бедняжку в такой неудобной позе.

   Девушка очнулась только спустя десять минут. И тут же бешено завращала глазами, не в силах пошевелить ни единой иной мышцей.

   – Успокойтесь, Митараши-сан. Сейчас все придет в норму. – Подсунув ладонь под затылок вытаращившей на меня глаза девушки, я снова надавил на те же точки, возвращая телу подвижность.

   – Не-е-ет!!! – Анко тут же подпрыгнула к самому потолку, а стоило ей приземлиться обратно в постель, отползла в угол, к стене. – Орочимару-сенсей! Не надо!!!

   О, боги. Что же ей такого привиделось-то?

   – Митараши-сан, успокойтесь. Опасность миновала, здесь нет никакого Орочимару!

   – Правда? – в девушке будто бы провалилась в прошлое, став такой, какой она была в день установки печати. Она смотрела на меня полными слез наивными глазами, и не было никакой двадцатишестилетней опытной убийцы, а была только маленькая тринадцатилетняя девочка, над которой ее учитель проводил безжалостные эксперименты.

   – Митараши-сан, все хорошо. – И в этот момент в мою голову пришла гениальная идея. Я внимательно вгляделся в эмоциональную сферу девушки и, не заметив там тенденций по возвращению в нормальное состояние, устроился на кровати, скрестив ноги.

   – Снимай свой плащ, и иди сюда, – жестом я указал перед собой. – Я помогу тебе снять боль. У тебя же болит левая трапецевидная мышца? – Я поморщился от того, как неловко в этой фразе прозвучало точное указание на часть тела.

   Девушка кивнула, и, сбросив коричневую ткань, неловким движением стянула верх чакра-кольчуги, совершенно ничего не стесняясь. Затем она, переползя фактически мне на колени, устроилась лицом вниз, изогнув шею так, чтобы я мог видеть печать как можно лучше. М-да. Интересный эффект. Если принимать за правду историю из аниме, получается, что выключающаяся печать вернула ее в то психологическое состояние, которое сопровождало самую первую активацию Джуин.

   Я положил обе светящиеся зеленым цветом руки на гладкую кожу, и сосредотачивая все свои сенсорные способности в объеме менее кубического дециметра, окунулся с головой в исследование Орочимаровской Проклятой печати.

   Гениально! Орочимару просто гениален! Не знаю, было ли это прорывом в фуиностроении, но вся структура Джуин была исключительно энергетической! Линии Проклятой печати, конечно же, мало напоминали по свойствам каналы Кейракукей, но сам факт! Еще более меня поразило то, что я ничего не смог разобрать с налету. В печати просто не было видно привычных мне по учебным свитками глифов и вспомогательных структур. А потому все отведенное мне судьбой время я потратил на то, чтобы в малейших подробностях запомнить само переплетение линий. Может быть потом, в спокойной обстановке у меня получится с этим разобраться.

   Я уже закончил с запечатлением, и проводил проверку слепка на ошибки сканирования, как нас бесцеремонно прервали:

   – Митараши-сан! Саске Учиха!.. – продолжения я от застывшего на пороге АНБУ так и не дождался, видимо, настолько его поразила открывшаяся картина. Но мне и без пояснений все было ясно: Орочимару решил не отказываться от своего плана, а потому он, попросту проигнорировав могущие помешать факторы вроде сидящего на вершине Башни собственного учителя и целой толпы снующих по зданию АНБУ, отметил-таки Саске Проклятой Печатью.

   – Зайди, – не терпящим пререканий тоном скомандовал я, и пораженный шиноби послушно сделал шаг внутрь. Вряд ли он ожидал настолько мощного повелительного голоса от тринадцатилетнего подростка. Я жестом захлопнул за его спиной дверь, а потом, щелкнув пальцами, создал вокруг шиноби тройку клонов.

   – Райтон: Громовой барьер! – слитно воскликнули они, воздвигая вокруг АНБУ призму из электричества.

   – Уважаемый АНБУ, – я не дал бойцу, окончательно решившему, что он сошел с ума, времени заговорить. – Пожалуйста, потерпите десять секунд, пока Митараши-сан придет в норму. – После этих слов мои клоны дополнительно увеличили мощность техники, из-за чего ее стенки стали непроницаемыми для звука и света.

   Тем временем я спешно накачивал Кейракукей девушки Инь-чакрой, стараясь наконец-то разбудить спящий разум. Ух, надеюсь, она ничего не запомнила. Хотя как я тогда поясню, откуда я взялся в ее комнате в столь компрометирующем положении?

   Наконец, спина под моими ладонями напряглась, а рука девушки дернула на себя плащ. Разгибалась Митараши Анко уже завернутая в свой единственный непросвечивающий предмет одежды, и по ее взгляду я понял, что она все запомнила. Попадалово.

   Впрочем, разводить нюни было не место, а потому она только прошипела:

   – Я тебе еще это припомню, мелкий паршивец!

   – Конечно, Митараши-сан, – я повинно склонил голову, но потом поднял серьезный взгляд на девушку: – Легенда такова: я нашел вас в полусознательном состоянии у дверей вашей комнаты и, не зная, что конкретно предпринять, перенес вас внутрь, чтобы провести первичное лечение своими силами. В дальнейшем, как только ваше состояние стало бы стабильным, я собирался вызвать квалифицированных медиков.

   – Сойдет. – Митараши поглядела на сверкающую помехами стену чакры Райтона, потом на меня... А потом скинула плащ, и стала натягивать обратно сетку чакра-кольчуги. – Только как ты собирался...

   Я показательно активировал технику Мистической ладони, и ответил:

   – Я действительно владею несколькими медтехниками.

   – Ладно, развеивай барьер. – Наконец, плащ окончательно занял свое место, и передо мной сидела старая-добрая Митараши-сан.

   – Кай! – клоны распались дымом вместе с электрической стенкой.

   ***

   Прибыли мы уже к шапочному разбору: Анко перед этим пришлось задействовать весь свой авторитет любимицы Хокаге чтобы убедить АНБУ в том, что все в порядке. Поэтому мы увидели только, как ирьенины выносят голого по пояс Учиху на исписанных фуин носилках. Печать на носилках интереса не представляла – обычная подавляющая чакру и сознание печать, предназначенная как раз для переноски зазря фонтанирующих силой и страдающих от болезненных ран шиноби. Судя по моему ощущению, сюда на всех парах спешил и Хокаге (интересно, а его что так надолго задержало?), поэтому я, пока никто не опомнился, сделал вид, что с беспокойством за друга сопровождаю носилки, положив руку мальчику на плечо. За это время я успел полапать Проклятую печать, запечатлев все немногие отличия от изученной только что во всех подробностях Джуин Анко.

   С прибытием Хокаге дела завертелись: Анко и АНБУ получили какие-то свои приказы, ирьенины были потороплены начальственным окриком, а нам приказали сидеть в комнате и не кипишить, лишь Сакура напросилась "понаблюдать за работой опытных медиков", хотя ее мокрые от слез глаза, конечно же, никого не обманули. У меня же забрезжила идея привлечь к разработке контр-печати родителей Наруто. Уж очень мне не нравился метод, которым воспользовался Какаши для своей Фуджа Хоин – "держи себя в руках и все будет хорошо". Поэтому, стоило двери в "наше" помещение закрыться, как я тут же подошел к потерянно сидящему на своем походном одеяле Наруто.

   – Наруто, ты хочешь помочь нашему общему красноглазому другу? – я сел перед ним, повторив его посадку со скрещенными ногами.

   – А? – унылый Узумаки, которого уже второй раз ткнули лицом в собственное бессилие, отреагировал слабо, но все же поднял на меня глаза. А мне только этого и было надо.

   Поймав его взгляд, я сложил печать концентрации, и выдохнул:

   – Нинпо: Тысяча отражений внутреннего мира!

   Этой технике продвинутого гендзюцу меня научила Куренай-семпай еще когда я занимался у нее. Предполагалось, что так я смогу спуститься в свой внутренний мир, и найти там какую-нибудь подсказку-ключ к Фуругану. Я точно знал, что ничего не получится – будь на моем месте сам Кайдзикен Кисэй, может быть от этого и был бы толк, но мое собственное "Я" никогда никакого отношения к Фуругану не имело. Да еще и мои прошлые проблемы с медитацией... Тем не менее, технику я выучил, как в версии самогипноза, так и в варианте внешнего использования, когда один из участников погружается в иллюзию внутреннего мира другого.

   Спустя секунду мои босые стопы по щиколотку погрузились в прохладную воду легендарных залитых коридоров внутреннего мира Наруто, а сам он, судя по раздавшемуся плюху, вывалился за моей спиной.

   – Где это мы? – почти сразу спросил он меня.

   Я развернулся, и просто сказал:

   – Это твой внутренний мир.

   – Мой внутренний мир? Какой-то он не слишком приветливый.

   – Ну, я, наверное, слишком обобщил. Это не весь твой внутренний мир, а лишь та его часть, что отображает Кейракукей, то есть Систему Циркуляции Чакры.

   – А-а, теперь ясно. Так зачем мы здесь? Ты же хотел помочь Саске? – Что удивительно у парня даже не появилось вопроса "как ты сюда попал", и "насколько это опасно". А ведь опасность была, и не маленькая.

   – Чтобы помочь Саске, мне нужно поговорить с Кушиной-сан.

   – Так тебе нужна моя мама! Так бы сразу и сказал – я бы смог передать тебе ее ответы!

   – Нет, – я досадливо поморщился, – не получилось бы. Чтобы разобраться в нашей задаче, Кушина-сан должна её увидеть.

   – Увидеть её?

   – Сам посмотри. – Я взмахнул рукой, и в воздухе между нами зависло сложнейшее переплетение мягко светящихся разными цветами нитей. – Это печать, поставленная Учихе.

   – М-да, – со всех сторон обойдя упрощенную проекцию энергетической структуры Джуина, протянул Узумаки. – Впервые такое вижу. Ну, раз тебе нужна моя мама – веди, я здесь впервые!

   – Ты веди, это твой внутренний мир.

   Наруто неуверенно кивнул, помотал головой пару секунд, будто к чему-то принюхиваясь, а потом внезапно зашагал направо по коридору. Мне ничего не оставалось, кроме как следовать за ним.

   Мы плутали довольно долго. Двигались вперед, внезапно поворачивали, разворачивались и шли в обратном направлении, даже пару раз протискивались в узкие переходы-шкуродерни. Наруто неутомимо шел впереди, я же потихонечку уставал – технику становилось все сложнее и сложнее поддерживать. Обозначил я свою усталость лишь вздохом облегчения в тот момент, когда мы вышли в заворачивающийся, словно панцирь у улитки, коридор.

   Коридор этот закончился известным мне залом с решеткой. Правда, мой глаз тут же уловил и некоторые изменения.