Текст книги "Overlord: Право на жизнь. Том 1 (СИ)"
Автор книги: Hydra Dominatus
сообщить о нарушении
Текущая страница: 12 (всего у книги 26 страниц)
Своими ногами она уже слегка подталкивала меня, ну а я хоть и изрядно разгорячился, но всё равно продолжал следовать поставленную плану. Медленно провёл рукой от её шеи, провёл пальцами по груди и коснулся её затвердевших сосков. В этот момент Люпус слегка вздрогнула, а во взгляде её уже читалась мольба. Она была полностью готова погрузиться в вихрь страсти и внеземных ощущений.
Прелюдия была важной частью и я почти всегда отводил ей главную роль. Да, жизнь коротка, но прежде чем вкусить столь сладкий плод надо полностью раскрыть сокрытые в глубине чувства и эмоции. Скованность и замкнутость не должны помешать наслаждаться друг другом.
Однако едва моя рука опустилась ещё ниже, как вдруг бёдра Люпус сжали меня и сама она чуть вздрогнула. Она уже была на пределе и не нуждалась в телячьих нежностях. И я дал ей желаемое и уже в следующий миг она изогнулась и издала громкий рык, после чего тут же надавила своими ногами на мою поясницу, заставляя войти на всю длину.
– Быстрее, – томно выдохнув попросила она.
После чего я тут же нарастил темп, держась за её сочные бёдра и впиваясь в них своими пальцами. Громкие и частые хлопки в миг заполнили всю баню, а вторили им рычащие стоны. Всем своим телом я ощущал её страсть и всё сильнее она обхватывала меня. Кажется не только я долго воздерживался.
Вскоре Люпус уже стонала во всю глотку и зазвучало моё рычание. Взгляд мой полностью замылился, от нахлынувшего давления и чувств я просто закрыл глаза, ведь разум едва переваривал текущий бесконечным потоком экстаз. Из головы в момент вылетело вообще всё и достигнув пика, я впился пальцами в её бёдра, в то время как её когти буквально разорвали мою спину.
Обессилено я лёг прямо на неё, уткнувшись в её шею и чувствуя как по спине обильно стекает кровь.
– Уф… – мне на ушко мило выдохнула Люпус, а чары её тут же исцелили мои раны.
Но одного раза, тем более такого быстрого, ей было мало, как собственно и меня это не устраивало. Перерыва даже не требовалось и снова раздалось хлюпанье перемешавшихся соков любви. Быстро мной набиралась амплитуда и всё громче становились её стоны. Окончательно поняв, что Люпус точно не из робкого десятка, я переместил свои руки на её трясущуюся в такт движениям грудь и буквально вцепился в них пальцами. Такая сильная и по-звериному яростная, Люпус в то же время оставалась и нежной.
Мои пальцы тонули в ней, периодически я не просто мял её грудь, а нагло дёргал за затвердевшие соски и заставлял её взвизгивать от наслаждения. Но и этого ей было мало, она хотела больше и больше, жадно глядя в мои глаза, в которых застыла мольба. Мольба, чтобы я двигался ещё жёстче и быстрее. И чем больше я ей давал, чем больше чувствал, как она становится ещё уже и начинает сильнее обхватываться меня.
И вот снова она открыла свой рот, ещё шире чем до этого. Если мои чувства напоминали скачущий вниз график от одной кульминации до другой, то Люпус испытывала наслаждение постоянно и с каждой секундой оно росло всё сильнее. Один оргазм за другим, будучи полностью раскованной и открытой она брала от жизни всё и наслаждалась каждым прикосновением. Она стонала во всю глотку, не скрывая своего экстаза.
Время от времени внутри неё всё сжималось, сама она начинала слегка дрожать и рычать ещё громче, хватая меня до за локти и предплечья, за спину, и там, и там оставляя глубокие порезы. А ротик её всё манил и манил, так и хотелось засунуть туда палец, а лучше два, но всё же было страшно их лишиться, ведь сдерживаться Люпус не то чтобы умела.
И уже полностью я придавил её всем телом, достигая максимальной скорости и с очередным толчком наполнив её под завязку. Только после этого я выпустил её грудь, на которой остались отпечатки моих пальцев. Выпрямившись, я глубоко дышал и жадно хватал ртом воздух. Сердце моё колотилось, а сама Люпус продолжала пульсировать внутри.
Ещё некоторое время я так и стоял, чувствуя, что страсть не отступает. Я всё ещё был в полной боевой готовности и перерыв требовался разве что другим частям тела, потому что даже минута нашего секса была куда более выматывающей, чем минута на ринге.
– Моя очер-р-р-редь, – тем временем прорычала Люпус, после чего используя лишь сведённые за моей поясницей ноги поднялась и обхватила меня за шею.
Она была довольно тяжела для меня, всё же под нежной кожей скрывались канаты невероятно плотных мышц. К тому же и поза наша теперь была не очень устойчивой. Да и вообще я не ожидал, что воспользовавшись моментом Люпус решит перехватить у меня инициативу. Едва не поскользнувшись, я схватил её за упругую задницу, как она уже начала двигаться.
Под шумные шлепки её сочных бёдер, по которым обильно стекали её соки, заменяющие смазку, я искал более устойчивую позу, после чего решил не искушать судьбу и сел на край. В свою очередь Люпус быстро упёрлась ногами уже на этот самый край, после чего задала уже свой темп. Не знаю что бы со мной стало на такой скорости, если бы из неё не текло как из ведра.
Каждое движение сопровождалось всплеском, словно бы у неё началась течка. Я бы даже этому не удивился, она же оборотень. Очень красивый оборотень с шикарными алыми косами, за которые прямо и хочется схватиться…
– Попалась, – рыкнул я, после чего схватил её косы и резко рванул их на себя.
Тут же мы едва не столкнулись лбами, но умело всё рассчитав я ушёл чуть в сторону и впился прямо в её горячую шею. Кровь за кровь, раз Люпус не отказывала себе в разрывании моей спины когтями, то и я не собирался отказываться в невероятном удовольствии. И это было нечто… я мало того что захлёбывался в экстазе и похоти с невероятно горячей девушкой, так ещё и пил кровь, которая била в голову похлеще выдержанного виски и также сильно обжигало горло.
– Какой наглец! – скорее игриво воскликнула Люпус.
Игриво потому что секунд пять я спокойно пил её кровь. И только после этого она вырвалась и рукой схватила меня за шею, после чего её скачки стали ещё мощнее и громкими хлопками она начала ненасытно скакать на мне, глядя прямо в глаза. Она словно обезумела и превратилась в настоящую королеву-волчицу, чья животная страсть не знала никаких границ. И уже через минуту она содрогнулась в куда более сильном оргазме, чем любой до этого. Она даже перестала двигаться, полностью переключившись на свои чувства и выгнувшись в полный рост, слегка подрагивая, словно от ударов тока.
Да, секс с ней больше всего напоминал борьбу. Во многом потому что и ей, и мне нравилась ведущая роль и долго быть ведомыми у нас не получалось. Так и в этот раз подхватив её за талию, я повалил Люпус на бок, не давая даже возможности отдышаться. Она даже попыталась вырваться, но не очень убедительно, хотя и чуть было не сломала мне рёбра, когда пихнула в грудь.
Захлёбываясь в собственной слюне она чуть ли не задыхалась, не в силах сдержать свои оглушительные стоны, которые наверное были слышны и за десять километров за замков. Глаза её начали закатываться, постепенно она теряла всякий контроль над ситуацией и судя по её блаженному виду… Люпус явно в глубине души хотела быть ведомой. В этот момент она полностью отдалась в мою власть и превратилась в без остановки стонущую куклу, готовую исполнить любое мое желание.
И когда я это понял, то вдруг и сам потерял контроль, после чего совершил последнюю фрикцию и замер. Спустя только где-то минуту я отпустил её и лёг на спину, чтобы уже по-нормальному перевести дух. Но вскоре на себе я снова почувствовал взгляд хищницы.
Игриво глядя на меня она медленно перевернулась на живот, после изогнула спинку, задрала свою попку и встала на четвереньки. Грудь её качалась и размеренно она подползла ко мне, легла сверху и начала медленно тереться об меня. Её острые соски приятно ласкали тело, а постепенно она прижималась всё плотнее и не только грудью.
– И сколько ты там можешь? – поинтересовался я, глядя в горящее огнём похоти глаза.
– Целую вечность, – облизнувшись произнесла Люпус и томно вздохнув оседлала меня, вновь перехватив инициативу.
Глава 22
Сколько времени мы провели в купальнях? На самом деле мной счёт времени был потерян. Однако на купальнях дело не остановилось, как и в целом слово «мера» Люпус точно не знала. В свою очередь у меня прокачалась жажда крови и выносливость, что говорило о том, что мы предавались утехам долго, не тратя впустую ни минуты.
Так или иначе делу время – потехе час. Моего внимания требовали и другие вопросы, а именно гильдия авантюристов, появившиеся деревни недалеко от замка, а также набор кадров. Лира проделала огромную работу, однако в одиночку сделать всё не могла. Ей нужна была и помощь, и отдых. Поэтому оставив Люпус нежиться среди мягких и тёплых шкур под присмотром грустной Клементины, я отправился на обход владений.
Первая проверка началась в гильдии авантюристов, она была совсем недалеко, можно сказать фактически под стенами замка. Здесь же начали появляться первые дома. Народ знал, что внутри живёт вампир, однако со временем… желание жить поближе к замку, в котором можно спрятаться в случае угрозы перевесило необоснованный страх. Предрассудки также скоро исчезнут, после чего заселение этих земель пойдёт ещё быстрее. И разумеется, я следил за тем, чтобы народ не строил свои избы слишком близко к стенам, оставляя пятьдесят метров чистой видимости. Слишком высоких зданий тоже никто не строил, потому что пока что в этом просто не было смысла.
– Как проходят тренировки? – у стены здания Гильдии, спросил я, оглядывая тренировочный плац.
– Могло быть и лучше, но в целом… никто со мной больше не спорит, – ответила Бритта, со скрещенными руками стоя у края и следя за своими подчинёнными.
Проверку гордыни скрипя сердцем она прошла, что делало её лучшим бойцом из всех. Она мало того что была единственной из всех, кто обладал не просто жетоном, но ещё и железным, так и в целом была во всём лучше других. Плечи у неё шире любого из этих юношей, удары тоже сильнее и руки… это были руки воина, а не девушки. Грубые и сильные, истёртые плотными мозолями.
– Какого ты уровня уже?
– Всё также пятого, но возможно скоро получится выйти на новый уровень. Бэрэт говорил, что у меня есть потенциал.
– Время покажет, но пока что ты справляешься неплохо. Надо будет проверить вас в бою.
– Есть подходящее задание?
– Нет, но может скоро появиться.
Бритта кивнула и убедившись, что всё у моих авантюристов хорошо, а жалование не летит в трубу, я отправился уже в сторону поселений. Дорога уже была каменной, нежить всё сделала по канону римлян. В самом низу слой песка и известкового раствора, сверху всё тот же римский бетон с крупным битым камнем, третьим слоем стал опять римский бетон и гравий. И поверх этого всего уже ложились каменные блоки, всё также скрепленные бетоном. Сделать римский бетон было проще простого, это фактически смесь промытого песка, извести, щебня и природной керамики. Вопрос только в рабочей силе. Благо нежить успела всё закончить перед тем как свалить.
Прослужит такая дорога тоже подольше асфальта, если конечно я успею вовремя сформировать отряд рабочих, которые будут поддерживать её состояние. И канавы в некоторых местах не вырыты, что тоже придётся доделывать уже людям. Впрочем, ничего сложного, вырыть канавы куда проще, чем строить саму дорогу и таскать тяжеленные камни.
– Пойдёт… – выдал я, хорошо помня известную каждому пословицу.
Дороги – основа всего. Это база экономики, военного снабжения, качества жизни и вообще показатель всего и сразу. Не будет нормальных дорог – не будет ничего. Пусть у меня не будет такой же сильной армии, как у Назарика, но у меня будут лучшие дороги, о которых будет говорить каждый торговец, что будет проезжать здесь. А Момонга и дальше может играться в своего авантюриста или чем он там вообще занимается? Наверное думает как бы увеличить свою армию нежити, чтобы в каждом королевстве разместить гарнизон побольше.
Так я добрался до первой деревушки, которая строилась у реки, вокруг особняка Лиры. Теперь даже можно было сказать, что она и сам стала ведьмой, что хранила поселение. И благодаря ей детская смертность уже упала в разы. Она мало того что знала как правильно принимать роды, так ещё и в алхимии разбиралась. Это многого стоит и поэтому узнавая о живущей здесь ведьме, многие сразу селились рядом и даже по привычке приносили скромные крестьянские дары.
– М-да… – протянул я и рефлекторно потянулся рукой почесать затылок. – Негусто…
Деревня выглядела… жалко, прямо очень. Семьи ещё то ли не сдружились, то ли не привыкли друг к другу, ну либо… либо на перспективу здесь никто не думал. Настроили своих изб, а дорогу не сделали. Или может думали, что нежить каменку проложит в каждый уголок к каждому крыльцу? Нет, на такое ресурсов у нас не было. Мы проложили основные транспортные артерии, связав мой замок с Э-Рантэлем и построив свою половину в сторону Назарика.
Впрочем, уже стукнуло четыре часа. Лира уже собрала всех жителей, к которым я и вышел. Времени было в обрез, под солнцем находиться мне бы не хотелось. Не то чтобы это прямо уж смертельно, всё же плотная одежда в запасе у меня имелась, как и регенерация ныне стала куда лучше, плюс крови прозапас имеется, так что не помру. Но всё же встречи я проводил либо ночью, либо поздним вечером или ранним утром.
– И как это понимать? – первым делом спросил я, оглядывая напуганных мужиков и женщин, в то время как старикам и детям позволено было остаться в домах. – Что это такое?
Никто мне не ответил, ведь они ещё не понимали всех проблем их деревни, как и сам вопрос был риторическим. Нужно было сначала напрячь этот народ, слегка вывести из зоны комфорта, чтобы дальше они стали слушать меня внимательнее. Если будет нужно, я могу и к угрозам прибегнуть.
– Не совсем понимаю о чём вы говорите, милорд, – вдруг мой монолог был прерван мужчиной, который вышел вперёд и снял с себя шапку, после чего поклонился.
Смотрел он куда угодно, но не на меня и преимущественно в пол под свои или мои ноги. Что же, с одной стороны мой монолог сразу пошёл не по плану, а с другой так даже лучше.
– Ты староста?
– Да, ваша светлость. Избран по указанию милосердной госпожи Лиры. Зовут меня Гери.
Держался Гери храбро, хоть и не смотрел мне в глаза. Ведь трусом он не был, скорее… просто опытным. Знает как вести себя с надменными дворянами. И речь у него тоже поставлена хорошо. Одного глаза нет, широк в плечах, седина в волосах, мощная челюсть, шрам на широкой шее… он создавал впечатление бывшего воина, который повидал некоторое дерьмо и искал только покоя, да безопасного гнезда для своей семьи, что стояла позади него и переживала.
Переживала из-за того, что Гери решил взять на себя ответственность и теперь будет держать ответ за всех. И славно, что такой человек в этой деревне был.
– Скажи мне Гери, почему дорога ваша размыта? Разве не удобнее было бы ходить хотя бы по гравию?
– Не успели, ваша светлость.
– Вы тут уже достаточно давно. Что вы делали всё это время?
– К зиме готовимся. Поля засеиваем, рыбачим. Надо многое успеть, ведь уходили мы… с пустыми руками фактически. Кроме того сирот много, вдов… мужиков мало, – пояснил Гери и не врал, на десять женщин присутствующих здесь было около шести мужчин, из которых каждый третий имел увечье.
– Командир ополчения? – спросил я, пытаясь взглядом найти ещё одну роль, которую я обязал создать.
– Я, ваша милость, – вперёд вышел ещё один мужик, в этот раз имеющий одну руку. – Лонр меня кличуть.
– Сколько в ополчении людей?
– Трое, ваше милость.
Глава ополчения без руки, самих ополченцев трое на население в более чем две сотни голов. Неужто они думают, что все проблемы решу за них я? Или может на авантюристов надеются? Плачевным была ситуация и всё могло стать ещё хуже из-за того, что мужчин в целом мало, так ещё и значительная часть из них имеют увечья.
Многое уже держалось исключительно на женщинах, многие из этих женщин сами строили себе избы. Нет, мужики конечно помогали, но с увечьями и их количество везде они не успевали. Кроме того на лицах многих из них читался весь тот ужас, что принесла армия Назарика. Горе познали проигравшие и в упадок придёт королевство Ре-Эстиз, а те кто выживал в тех бойнях завидовали мёртвым, становясь седыми в миг.
И какое будущее может быть у этой деревни? Кем вырастут дети, глядя на всё это? Выживут ли они вообще или же сгинут первой же зимой, когда придётся выгнать калек и стариков, после чего те найдут вечный покой среди снега?
– Прошу простить, я не… – слово попыталась взять Лира, которая уже смекнула что к чему.
– Иди отдохни. Твоей вины здесь нет. Ты честно трудилась и очень многое сделала, делаешь и сделаешь. Просто одной со всем справляться тяжело.
– Но…
– Два дня выходных, – жёстко произнёс я, после чего на всякий случай уточнил. – Это не наказание, а награда.
Лира ушла, после чего я остался наедине с этими крестьянами. Недолго думая я отправил по домам и всех женщин, оставив только мужиков. Уставших от жизни, хлебнувшие горя и давно потерявшие всякую веру как в предавших их дворян, так и в мир в целом. Они встали за свой дом с копьями в руках, но не смогли дать даже достойного боя.
Одним за другим мертвецы вырезали их сотнями, в безумных сражениях выживало в лучшем случае каждый пятый, ведь нежить… нежить любила бить бегущих в подставленные спины. И раз за разом такие битвы продолжались, начинались дезертирства. Переживая все эти ужасы, они не то что в других не верили или в какое-то там чудо, богов и прочее. Они уже не верили даже в себя. Что может сделать мужик без ноги или без двух? Поле не вспашет, избу не построит, кусок хлеба домой не принесёт и будет лишь балластом для семьи.
Кем вырастут их сыновья, которые будут глядеть на опустошенных отцов, готовых признать себя низшей расой и скотом, который должен лишь служить высшим? Рабами. Они вырастут рабами и скотом, потому что будут верить в то, что это единственная доступная им участь.
И с таким народом я далеко не уйду. Момонга и так забирает себе все сливки, оставляя мне лишь то, на что не лёг его глаз или глаз его слуг. Что же… всю свою жизнь я только и занимался, что доказывал своё право на жизнь. И Творец мне свидетель, я научу и этих калек делать то же самое.
Пусть даже солнце уже и взошло.
Глава 23
Труд сделал человека из обезьяны. Или же это результат эволюции, в процессе которой у человека сформировалось и развилось до критической массы самосознание, что при должной тренировке позволяет переступать природные ограничители, делая человека верхушкой пищевой цепочки, которая способна идти против природы и даже казалось бы здравого смысла, давая жизнь тем, кто не должен был жить, и вместе с этим медленно уничтожая свой собственный дом, не понимая всего размаха ответственности, что принесло это самосознание.
Я не мог вернуть им конечности, не был в силах возродить погибших, как и не исчезнет память о случившемся на западных полях Э-Рантэла, где трупов было столько, что они застилали землю от горизонта до горизонта. Хоть многие и многие в этом мире готовы назвать меня богом из-за наличия системы, но таковым я не являлся. Я был всего лишь человеком, таким же слабым, как и они. Просто слабость эта проявлялась в других местах.
Но мне было сделать нечто очень важное. То о чём многие просто забывают, не понимают или же намеренно игнорируют. Что вы испытываете глядя на старичка, который за свои семь десятков сгорбился и едва не целует землю? Как медленно он ковыляет из магазина с пакетом, в которых газировка и чипсы. Он такой старый, уставший, слабый и всё равно идёт в магазин, чтобы принести вкусности своему внучку, целыми днями играющему за компьютером.
Может быть вы почувствуете жалость? Желание помочь? Да, большинство проигнорируют старика, но многие ещё не лишились сострадания. Все когда-то такими станем, старость надо уважать. Подойдёте ли вы к нему, предложите ли помощь? Это на самом всё дело десятое, ведь при таком ходе мыслей вы упускаете кое-что крайне важное.
А нужна ли ваша жалость и помощь этому старику, который уже давно чувствует себя бесполезной обузой и единственное, что он может сделать – сходить в магазин для тех, кто ему дорог, пусть они и не просят. Человек, что не имеет возможности самореализоваться, это мертвец, что лишь тянет своё биологическое существование. Важно быть сытым, спать в тепле, но не менее важно иметь цели, что будут давать этой жизни смысл.
И что мы видим? Мы видим общество которое даёт людям пенсию, чтобы они… больше работали. Мы видим соц работников, которые помогают инвалидам и помогают им во всём, а потом удивляются тому, зачем же они так напрягаются, когда пытаются на коляске взять натиском очередной бордюр… и с одной стороны это правильно, что уязвимым помогают, но почему мы не можем дать им возможность самореализоваться? Почему мы не можем дать им цель? Разве это так сложно? Неужели человек без ног способен быть только обузой?
Ответ прост. К каждому придётся искать индивидуальный подход, что выливается в огромное количество затрачиваемых ресурсов. Проще дать еду, одежду, кров и пусть дальше разбираются сами. Только человек лишённый веры в себя и гордость которого убита тем, что он превратился в калеку, зачастую не выйдет из этой дыры самостоятельно, а лишь ещё плотнее увязнет в этом зыбучем болоте.
Я знал о чём говорю, ведь сам был таким калекой и прошёл через всё это.
– Раз-два, раз-два, раз-два, – повторял я, дыша в пропитанную потом тряпичную маску, поверх которой находилась ещё и маска из бронзы.
Солнце поднималось всё выше и оно нещадно пыталось загнать меня в тень. Но пока что я не позволял себе покинуть канавы и продолжал орудовать лопатой. Вместе с простыми мужиками я рыл эту канаву, чтобы затем по ней пусти воду из реки. В этом мире уже были примитивные технологии и знания вроде водяных колёс. Но как и в моём родном мире, пока Древний Египет использовал капельную систему орошения и Древний Рим строил акведуки, в это же время Древний Китай и многие другие государства по старинке уповали на милость богов, что пошлют или не пошлют дождь.
Система орошения пока что ещё не столь сильно нужна нашему поселению, имелись и другие проблемы, но… нужно было с чего-то начать. И я начал, поведя за собой других, личным примером показывая как надо. Не столь большую роль играла моя физическая сила и выносливость, позволяя мне заменить дюжину крепких мужчин, сколько личный пример горбатящегося милорда встряхивал каждого.
Простые мужики вроде Гери и так были весьма усердны, но теперь и вовсе воодушевились. А те кто уже не ждал от жизни ничего хорошо, вдруг… действительно засомневались. Если уж Вильгельм Де Ромар горбатится здесь в грязи под солнцем, то может быть что-то и можно поменять?
Кроме того к делу были пристроены все. Все мужчины, что уже готовы были распрощаться со своей мужской гордостью, вдруг почувствовали, что ещё нужны и что они могут что-то сделать. Нет рук? Не беда, верёвкой мы прикрепили тачки, сделав импровизированные хомуты, теперь их может возить даже безрукий. Также уже был создан примитивный педальный двигатель, где тоже хватало только ног. Садись и крути педали, чтобы колесо крутилось и поднимало воду к уже строящемуся акведуку. Остались только руки? Так тут открывается ещё больший простор.
Да, они были не так эффективны как неизувеченные люди. Но каждый мог быть полезен, а тот факт что они находятся в изначально более ужасном положении… так это заставит некоторых трудится ещё усерднее. Им нужна была лишь возможность и пример, а не подачки и жалость. Ведь никто из них не был убогим и каждый из них даже в суровой крестьянской жизни имел возможность заработать себе на хлеб, а может и больше. Моя же задача, как дворянина, управленца и лидера, заключалась в том, чтобы найти каждому инструменту максимально эффективное применение.
– Не унываем! Солнце ещё высоко! Никто кроме вас этого не сделает! Никому кроме вас нет дела до вашего поселения! – периодически повторял я, ведь впахивали мы от рассвета до заката, отдавая весь пот до последней капли.
Иногда я брал перерывы, ведь надо было успеть везде и посетить другие деревни. В частности на данный момент их было три: Речушка, Дрозд и Новое Пристанище. Общая численность населения переваливала за полторы тысячи, ещё неподсчитанное количество жителей поселилось рядом с замком. И пока в Речушке мы рыли оросительные системы и изобретали велосипед, в Дрозде во всю развивалась кирпичная фабрика, а в Новом Пристанище мы строили акведук.
Конечно и фабрика эта была скромной, на десять работников, как и акведук не походил на римские шедевры, а скорее был просто водопроводом из глиняных труб. Однако кирпичи нам были нужны ещё вчера, а водопроводы учиться строить надо уже сегодня. Поэтому метался я между тремя поселениями, а ходила за мной группа авантюристов, которая пока что занималась грубым ручным трудом, помогая мне и учась уму разуму. А то многие юноши о приключениях всё ещё думали, не понимали что такое жизнь.
Так, во время одного из перерывов, утомлённый солнцем, я решил посетить особняк Лиры. Она уже давно приглашала меня в гости, однако… как то всё времени не было и зачастую я просил её приезжать ко мне или же отправлять посыльного. Но в последнее время я почти не спал, ведь если простой мужик мог работать шестнадцать часов в день, то я… я мог работать круглые сутки, благодаря системе и куда более выносливому организму. Правда предел всё равно существовал.
– Трое суток… – протянул я, останавливаясь у дверей особняка. – Хотя в целом могу и дальше работать, если буду спать по два-четыре часа. Неделю протяну. С учётом того, что занимаюсь преимущественно ручным трудом, то помутнение сознание и вялость не столь существенны. Впрочем, лучше не буду выматывать себя без нужды и ставить излишне жестокие эксперименты над собой. А то будет как тогда с Павловым…
– С каким Павловым? – спросила Лира, уже открывшая дверь и смотрящая на меня с любопытством.
– Да так, учёный один. Условные рефлексы изучал. И когда я был моложе, то его труд попал мне в руки и я решил проверить, а правду ли он написал. Подопытных кроликов у меня не было, но… мне показалось гениальной идеей поставить эксперимент на себе. До сих пор на спине спать не могу, нога сама начинает двигаться, когда начинаю засыпать. А если мышцы сокращаются, то мозг заснуть не может.
– И зачем было проверять? – спросила Лира, проводя меня в гостиную.
– Исследовательский интерес, – зевнув произнёс я и плюхнулся на диван.
В этот же момент в гостиную забежали маленькие девчушки, быстро накрыли на столик и налили горячий чай, разложили сладкие ягоды, варенье и блины. Сиротки… в деревнях жили добрые люди, но война была жестока и плодила слишком много калек, сирот, вдов и изгоев. Во многих семьях можно было встретить вовсе не родных детей, но потянуть всех и сразу… было тяжело.
К тому же и самой Лире требовались помощницы. Она уже была научена горьким опытом своей наставницы и поэтому набрала себе учениц уже сейчас. Даже если талант в них не проснётся, то они всё равно смогут научиться каким-то базовым знаниям и приготовлению не магических отваров.
– Я сделала мазь от ожогов. Не знаю конечно характер ваших кожных повреждений, но если это просто ожог… то возможно мазь поможет. Кроме того я слышала, что вампиры принимают ванны из крови. Вроде как это полезно для вашей расы. Точно не знаю, но тут мазь с добавками из крови и просто мазь. Проверьте какая лучше будет.
– Благодарю, – произнёс я несколько разбито и радуясь тому, что Лира вместо того чтобы задавать вопросы и грузить меня, просто берёт и делает две мази, после чего даёт обе. – Как у тебя дела?
После Лира начала что-то рассказывать. Я слушал её не очень внимательно, стараясь просто переключиться с выдачи информации, на поглощение этой же информации. Постоянно раздавать приказы и следить за этими мужиками, которые порой вообще не умели проявлять инициативу… было сложно. Мне приходилось думать за них, причём порой за каждого в отдельности.
Ставить себя на место сначала убитого горем мужика, который лишился вообще всей семьи, затем на место другого мужика, у которого семья была, но не было рук и на него из-за этого странно смотрели собственные дети, которые ещё были слишком юны…
Поэтому вот так вот посидеть и послушать рассказ Лиры было важно, это был отдых.
– А ещё мои ученицы же с другими детишками играют. Говорят ваш пример уже полностью проник в каждую избу. Старики, бабы и дети только о вас и говорят, как и о своих мужьях, отцах. Гордятся ими. Хотят как-то помочь, но я объяснила, что помощь вам не нужна, да и у самих баб работы полно. Поля, скот, опять же лесопилка… думаю как норму по травам и шкурам закончим, то пошлю на помощь им часть гоблинов из Зелёного, – всё рассказывала Лира, попивая чай и глядя в окно, где медленно текла река и шумела дубрава. – Тут недалеко, реку только переплыть и всё. Но что касается детишек… то думаю мальчикам тоже пора брать пример с отцов. Да и сами они кажется начинают… вину что ли чувствовать? Да, они дети, но когда твой изувеченный отец вкалывает от рассвета до заката… то это становится либо причиной ненависти к лорду, либо причиной стыда. С учётом того, что вы и сами работаете много, подавая пример, то мной наблюдается именно второй вариант. Так что если…
Лира замолчала, заметив что я уже не просто затих, а буквально уснул. Без лишних слов она тихо поднялась, закрыла окна, приказала своим ученицам быть потише и не заходить в гостиную. А после ушла в свой рабочий кабинет.
Я же провалился в сон, что вновь стал невероятно реальным. Я стоял на холме и видел как разливается гигантская река, выходя из своих берегов. Тела плыли по реке, окрашивая воду в багровый цвет, всё сильнее почва пропитывалась трупным ядом и вслед за войной шла чума. Но даже это не смогло остановить битв и сражений. Со всех сторон звучала битва и с того света возвращались войны, чтобы вновь встать бок о бок с братьями в нерушимые когорты легионов империи.
Они шли только вперёд и даже болезни не могли заставить их сдаться. И хоть надежда в них уже погибла, но они всё равно продолжали сражаться, идя к цели что была поставлена их императором.
– То была война Злых Богов, что ставили себе целью лишь уничтожение всего на своём пути, – рядом со мной встал Алый Мудрец, что опирался на костяную трость и смотрел пустыми глазами в сторону пылающего горизонта. – Они не были родом из нашего мира, ведь никто из тогда живущих не знал подобной злобы. И чтобы победить такого врага, мы должны были испить всю пролитую кровь, чтобы самим вобрать в себя всю ненависть нашего мира.
