Текст книги "Тонкая грань (СИ)"
Автор книги: hunnyfresh
сообщить о нарушении
Текущая страница: 3 (всего у книги 4 страниц)
– Реджина! – в отчаянии крикнула Эмма женщине, лежащей на земле.
Мэри Маргарет схватила дочь за руку, заставляя смотреть себе в лицо:
– Ты представляешь, что творишь?!
Эмма вырвала руку из хватки брюнетки и повернулась к Реджине, хромающей, но не выдающей своей боли:
– Всё в порядке?
– Почему тебя это волнует? Она злая, Эмма, – напомнила ей Снежка.
– Она не злая, – спешно возразила блондинка. – Реджина!
Брюнетка с другой стороны от границы одарила полным злобы взглядом женщину с черными волосами, держась за раненное колено:
– Всё хорошо, мисс Свон.
Снежка грубо схватила дочь за руку, утаскивая к машинам:
– Держись подальше от границы, Эмма. Она может тебе навредить.
– Уже! – Закричала Эмма. – Я застряла здесь, Мэри Маргарет! Мне некуда деться! Вы считаете, что нет ничего страшнее тока и пары царапин?!
– Мы договорились…
– Это было тупое соглашение! – Эмма орала на мать, доводя себя до бесконтрольного бешенства. – Конечно, никто теперь не войдёт в город, но я не хочу провести в Сторибруке остаток жизни! Я не хочу жить в Зачарованном лесу! Я не хотела попасть в ловушку, но я попала…
– И чья же это вина? – спросила Снежка, покосившись на Реджину. – Ты сама виновата. Помни это, Эмма.
– Само собой, – выдохнула блондинка. – Всякий раз, приходя сюда, только убеждаюсь, что она не может пересечь границу, так же, как и я.
Снежка сузила глаза и перевела взгляд с дочери на замершую женщину, стоящую за чертой, и снова вернулась к дочери.
– Как долго вы встречаетесь?
– Почему тебя волнует это? – Эмма тряхнула головой, словно прогоняя какие-то мысли, и прошептала:
– Мы не можем пересечь границу.
– Почему?.. – Снежка напряглась, с подозрением смотря на обеих. – Как долго это длится?
Она угрожающе приблизилась к границе, дрожащим пальцем указывая на Реджину:
– Мы давали тебе шансы снова и снова. Ты изгнана, Реджина!
Брюнетка склонила голову в насмешке:
– Думаешь, я не в курсе, дорогая?
– Держись подальше от моей дочери.
– Нет.
Ответ Реджины заставил Снежку обернуться.
– Прости, что?
– Я не претендую ни на что твоё, ни на королевство, ни на город, и, если бы я пересекла эту черту, ты могла бы запугивать меня, как хочешь, Белоснежка, но пока я с этой стороны, ты не можешь сделать мне ничего, – голос Реджины был низким и угрожающим, каждой ноткой выдавая Злую Королеву.
– Прекрасно, – выпалила Снежка, потащив за собой Эмму. – Я запрещаю тебе любое взаимодействие с ней, Эмма.
– Что?! – взвизгнула блондинка от возмущения, переполнявшего её. – Я уже взрослая, Мэри Маргарет. Ты не можешь указывать мне, с кем видеться, а с кем нет!
– Она Злая Королева, Эмма! – закричала Мэри Маргарет. – Даже если она изменилась, ты не можешь общаться с ней!
Серые глаза сверкнули с вызовом:
– Смотрите на меня.
Ни одна из брюнеток не предвидела того, что Эмма на огромной скорости ринется к Реджине. В определённый момент показалось, что Эмма пролетит через границу, схватит Реджину и уйдёт.
Но граница отбросила её на двадцать футов, и звук, с которым её тело билось от разряда, а затем отрывалось от дороги, был отвратительным.
– Эмма! – Реджина, в ужасе расширив глаза, бросилась от своей машины к черте.
Снежка поспешила к дочери, упала на колени, чтобы помочь ей подняться, но Эмма оттолкнула её и снова бросилась к линии. Блондинку отбрасывало снова и снова, она каталась по земле несколько раз, пока не остановилась.
– Эмма, прекрати! – кричала Реджина, будучи на грани истерики, а её глаза повлажнели от новой жалкой попытки Эммы подняться.
Блондинка была непоколебима. Её щёки были расцарапаны, куртка свисала клочьями, но она не отступала.
– Хватит! – Реджина в отчаянии дёрнула себя за волосы, увидев струйку крови, текущую по лбу Эммы.
Снежка снова попыталась преградить путь, но Эмма, вытерев кровь, оттолкнула мать и медленно, хромая, направилась к Реджине.
– Эмма, пожалуйста, – умоляла брюнетка.
Блондинка просто ударила по барьеру кулаком, получив сильный разряд, который заставил её кричать, содрогаясь от ударов. Эмма тщетно надеялась, что её магия сработает, но, в конце концов, она просто упала на колени, потеряв последние силы.
Реджина упала рядом с ней, не замечая слёзы, текущие по лицу из-за разбитой, истекающей кровью блондинки.
– Эмма, пожалуйста, не надо больше, – Реджина умоляла её уже совершенно спокойным голосом.
Эмма собрала остатки сил, чтобы поднять голову, ссадины на её лбу выдавали место, на которое пришёлся удар. В глазах блондинки стояли слёзы отчаяния.
– Нет.
========== Часть 3.1 ==========
Снежка, Прекрасный, Эмма и Голубая Фея сидели за длинным столом в главном конференц-зале ратуши. Почти весь город собрался в зале, чтобы посмотреть, как низвергается королевская семья, а Злая Королева ожидает свою незавидную судьбу.
– Реджина, – прогремел голос Прекрасного, и все остальные мгновенно смолкли. – Преступления, Вами совершённые в Зачарованном Лесу и Сторибруке, не могут быть оправданы.
По залу прошли согласные перешёптывания.
– Конечно, помощь, оказанная Вами в поимке и лишении магии Румпельштильцхена, не может остаться без внимания.
– Изгнание, – мягко, будто делая одолжение, предложила Снежка. – Вы никогда не вернётесь в Сторибрук.
Губы Реджины разомкнулись. Она ожидала чего угодно, однако реальность всё равно заставляла её кровь холодеть.
– Кто «за»? – Снежка подняла руку почти одновременно с Принцем и Феей. Три фигуры за столом устремили взгляд к четвёртой, Эмме, которая уставилась на брюнетку и медленно подняла руку.
– Решено.
***
– Прости.
– За что?
Эмма робко взглянула на Реджину:
– За изгнание.
Брюнетка уклончиво повела плечом:
– Ничего этого не должно было быть.
– И тем не менее…
– Это случилось, Эмма, – голос Реджины был достаточно твёрдым. – Я Злая Королева, ты Спаситель. К тому же, я до сих пор ненавижу тебя.
– Кажется, я начинаю переоценивать своё представление о зле, – хмыкнула блондинка, откинувшись на локти, зашипела и вернулась в исходное положение, когда на израненные ладони пришлось слишком большое давление.
– Больно? – прошептала брюнетка, разглядывая перевязанный лоб, порезанные нос и щёки. Одного лица было достаточно. Реджина знала, что, если Эмма снимет верхнюю одежду, она увидит бесконечное количество бинтов.
Блондинка весело покачала головой:
– Не очень.
– Не ври.
– Мне хуже, – призналась Эмма. – Раны начинают заживать.
Карие глаза помутнели от воспоминаний о том, как безрассудно Эмма бросалась на барьер. Реджина помотала головой из стороны в сторону, чтобы прогнать воспоминания.
– Если твоя мать узнает, что ты здесь…
– Что она такого может сделать, чтобы стало хуже?
Повисло молчание, тёмные облака сгущались над ними. Реджина посмотрела наверх, сузила глаза, наблюдая за серыми тучами, а потом почувствовала первую каплю, упавшую на её нос. Она вытерла каплю и вернулась к Эмме, которая следила за каждым её движением.
Нежданный ливень обрушился на них тёплой водой. Реджина вскрикнула и, вскочив, побежала под большие деревья, спрятавшись при этом под одеяло.
Блондинка ухмыльнулась и легла на дорогу, давая воде промывать её шрамы. Ощущение воды, стекающей с её лица и постепенно пробирающейся под одежду, очень расслабляло.
– Ты заболеешь, – донёсся сквозь дождь крик Реджины.
– Поболей со мной.
Услышав это, брюнетка уставилась на Эмму, но, поняв, что шериф никак не реагирует на её недоумение, она завернулась в одеяло, потопала к границе и села.
Эмма повернула голову, – её светлые волосы мокрыми кольцами лежали на бинтах, – чтобы посмеяться над брюнеткой, которая едва держалась от того, чтобы не побежать в укрытие. Эмма медленно подняла руку, касаясь пальцами барьера, будто собираясь убрать с глаз Реджины свисающие тёмные пряди.
Брюнетка перехватила движение глазами, и они засияли от её размытой улыбки. А буря продолжалась…
***
– Один карамельно-яблочный сидр.
Бариста подал Реджине её напиток, краем глаза приметив, что женщина вздохнула, увидев его номер на своей кружке. Она взяла её в руки, слизала взбитые сливки, потом посмотрела на часы, – было ещё рано уходить, – заняла место в углу и достала книгу.
Обеденный перерыв подходил к концу, когда брюнетка заметила, что её напиток кончается. Теперь у него появился шанс. Подметая, он задержал взгляд на ней и, очаровательно улыбнувшись, подошёл.
– Я часто вижу Вас здесь, – сказал он, протягивая руку. – Джейсон.
Брюнетка смотрела на его руку неприлично долго, а когда, наконец, подала свою, молодой человек пожал её.
– Реджина, верно?
Она поднесла чашку к губам, показывая своё имя, которое он же написал.
– Должно быть, так.
Он засмеялся, садясь рядом с ней. Она укусила себя за щёку, чтобы не сделать ему замечание.
– Знаю, это не самый романтичный момент пригласить женщину, – он посмотрел на номерок на своей рабочей одежде, – но, хотелось бы знать, есть ли у Вас планы на вечер в пятницу.
Его рука упала на её, тяжёлая и тёплая, такая, что она не могла не почувствовать. Она бросила на руки острый взгляд, вспоминая, когда в последний раз устанавливала с кем-то физический контакт. Её брови поползли вверх в раздумьях.
Последний раз, кажется, был три года назад, когда она обняла Генри на прощание. Неужели и правда прошло столько времени?
Когда прикасалась Эмма, между ними стояла магия. Тепло блондинки заглушал барьер, поэтому настоящим прикосновением Реджина могла считать только его.
Но это было не то же самое. Даже близко не то же самое.
Он приблизился, ямочки от его улыбки казались ещё более очаровательными.
– Так что скажете?
Раньше она, скорее всего, согласилась бы, но теперь она стала другой.
Реджина вырвала руку и схватила книгу:
– Нет.
Одним движением она избавилась от чашки, даже не надев пальто.
Он, сбитый с толку, повернулся к двери, за которой она уже хотела скрыться:
– У Вас есть парень или что-то типа того?
На её лице появилось что-то вроде улыбки, в тот момент, когда дверь открылась:
– У меня есть девушка.
***
Эмма ненавидела всех. Всех в этом городе. Всех, кроме Генри. И Реджины? Ну, она не в городе, так ведь?
Это был День независимости Сторибрука, официальный городской праздник, когда они отмечали свободу от всемирного зла, некогда постигшего их.
Эмма фыркнула. Это было не более чем жестокое напоминание того, что она заключила себя в этом Богом забытом городке. А ещё напоминанием того, что три года назад она видела свет фар Мерседеса Реджины, подъезжающего к городу. Сегодня всё обломалось, и она не могла ничего с этим поделать.
Облокотившись на свою патрульную машину, смотря на безграничную радость горожан с их бенгальскими огнями и поздравлениями родителям, с ощущением выполненной работы, предвкушая очередной год мира и процветания, Эмма с тяжким стоном оттолкнулась от машины, чтобы отправиться на поиски Лероя, чтобы конфисковать у него шесть кубиков, которые, – она была более чем уверена, – у него были.
Найти его было несложно. Он, как обычно, вместе с гномами ошивался у дома монахини, продавая свои свечи. Он то и дело поглядывал на Астрид. Не в первый раз блондинке хотелось просто взять хранителя и сестру и столкнуть их. В конце концов, они могли бы сделать это.
Можно было бы просто напугать его, что Астрид не одобрит никакое хулиганство, чтобы он выдал свой тайник… Эмма зашагала прочь, собираясь выпить пять кружек пива, и уже опустошив первую по дороге к своему Крузеру.
========== Часть 3.2 ==========
Шериф села на капот своего Крузера. У её ноги стояли три пустые бутылки, а четвёртая была зажата между её пальцами, когда она подносила холодное пойло к губам.
Фейерверки за спиной раздражали. Угнетающий смех, доносящийся с главной площади, казалось, преследовал её. Оранжевая линия, которая постепенно прорисовывалась над землёй, словно говорила Эмме, что вся её жизнь – сплошное недоразумение.
Она вытерла рот о рукав, слезла с машины и приблизилась к границе. Подняв руку, она призвала всю свою магию. Работает, чёрт побери.
Она почувствовала это. Знакомое ощущение чистой энергии, пробирающей до костей. Это оно… Повернув ладонь, Эмма выпустила из неё вспышку белого света, ударившего по барьеру, по которому тут же поползли в разном направлении линии, чтобы вскоре исчезнуть.
– Проклятье! – выкрикнула она в небо, в отчаянии дёргая свои волосы, делая при этом пару шагов назад. Она была так зла, как будто имела дело с настоящим противником. – Почему ты не работаешь?!
Она бросила бутылку в барьер и спрятала лицо, когда пиво и стекло разлетелись во все стороны. Эмма встряхнула головой, когда поняла, что другая сторона свободна от этого мусора.
Она неверяще покачала головой, вернувшись обратно к линии, и прошептала:
– Ты чё, серьёзно?
Бутылки с бампера подбирались одна за другой, блондинка швыряла их в барьер, пряча голову, когда разлеталось стекло. Осколки падали к её ногам. Она не остановилась, увидев подъезжающий Бенц.
Реджина выскочила из машины, даже не потрудившись закрыть дверь, когда Эмма заорала, глядя в небо, и принялась пинать бампер до тех пор, пока он не покосился.
– Эмма, – брюнетка пыталась успокоить её. Она заметила разбитое стекло с её стороны и почувствовала запах пива, которым был пропитан воздух, но ничего не сказала. Эмма продолжала буйствовать, и Реджина сделала ещё одну попытку. – Эмма, посмотри на меня.
Наконец, она сделала это.
– Всё в порядке, – успокаивала Реджина.
Блондинка фыркнула и пнула осколки, лежащие на земле, зарычав, когда несколько, снова отлетев от линии, попали в неё.
– Всё не в порядке, Реджина! Вообще не в порядке!
– Пойдём, – брюнетка протянула руку, как будто Эмма могла взять её. – Пойдём, прогуляемся.
– Не хочу, – по-детски пробормотала блондинка.
– Как хочешь, – Реджина пошла в сторону леса. Фейерверки создавали мягкий и красочный фон, освещая её путь. Она успокоилась, услышав, возню за спиной, тяжёлые шаги и поток ругательств. Это Эмма пыталась её догнать.
Они не разговаривали до тех пор, пока не пришли в чистое и довольно близкое к городу местечко. Отсюда были прекрасно слышны голоса обитателей, а фейерверки, казалось, взрываются прямо над ними. Эмма нашла его пару месяцев назад и поспешила показать Реджине. Это было самым близким местом, откуда она теперь могла видеть город.
– С Днём Независимости, – сухо сказала Реджина, садясь на камень у самой границы.
– Не надо, – Эмма подняла руку. – Это худший праздник.
– Вам не дали выходной, шериф? – пошутила брюнетка.
Эмма уставилась на неё, беззаботную, а потом бросила взгляд на город.
– Ума не приложу, как они могут быть такими счастливыми.
– Я понимаю, – прошептала Реджина, смотря на красные и фиолетовые фейерверки.
Блондинка упала напротив неё, обе смотрели на небо над городом.
– Поэтому они были так счастливы в Зачарованном лесу, – объяснила брюнетка. – Будь у тебя всё, что нужно для жизни, как у них, ты тоже была бы счастлива.
Она проигнорировала пристальный взгляд Эммы, когда слова женщины заставили блондинку обернуться. Слова поразили Эмму, пройдя через уши, следуя по сосудам, и, наконец, попав… Нет, не в мозг. В сердце.
Она вздохнула, прогоняя разочарование от слов женщины, и успокаивающе прошептала:
– Я не знаю, как его сломать.
Реджина повернулась к блондинке, и та продолжила:
– Я искала заклинание, и Голубая фея сказала, что это невозможно, хотя я от неё ничего другого не ожидала, и я всё больше чувствую, что…
– Ты не обязана ломать его.
Глаза Эммы распахнулись, в своих мыслях она уже прокручивала худший вариант развития событий. Реджина не вернётся.
Брюнетка расплывчато улыбнулась, понимая чувства блондинки.
– Мы это сделаем.
– Что? – она не могла бы отрицать, что чувства облегчения переполнило её.
Реджина всего лишь пожала плечами, вернувшись к фейерверкам, а на её губах была игривая улыбка.
– Мы просто построим по дому с каждой стороны от границы? – спросила Эмма, усмехнувшись.
– Так можно будет пресекать любые твои попытки уговорить меня переехать к тебе, – брюнетка не упускала ни одной детали.
– Я проявлю больше выдумки.
– Как в случае с “Chez Forêt”?
– Тебе тогда понравилось, – с нажимом сказала Эмма.
– И я приписала это к своим заслугам.
Лицо Реджины было каменным, когда она сказала это, заставив Эмму смотреть только на неё. Она улыбнулась, позволив своему смеху заполнить пространство, когда стихли фейерверки. Обе приблизили руки к невидимой линии, их мизинцы подёргивались, желая соединиться с партнёром.
У неё многого не было, Эмма всегда знала это. Она никогда не была самым богатым ребёнком, самым умным или красивым, но теперь здесь была Реджина, человек, которого она избегала всю жизнь лишь потому, что она выросла на другой стороне, а теперь одного её присутствия более чем достаточно. Да, Эмма решила смириться со своей судьбой, ведь у неё было всё, что ей нужно в этой жизни.
***
– Знаешь, какой сегодня день?
– Двадцать третье, – ответила Реджина, не отрывая взгляд от альбома для эскизов. Она поймала себя на мысли, что рассеяно рисует, наверное, сидя в кафе, и увидела в своём альбоме маленький лесной домик.
– Возможно, только это не то, что я имела ввиду.
– Что же ты имела ввиду?
– Думаю, прошло уже больше года, – объяснила Эмма, лёжа на спине.
– С чего?
– С первой ночи.
Наконец, Реджина просмотрела воспоминания, с удивлением поняв, что блондинка права.
– Должно быть уже около двух лет.
Эмма рассмеялась:
– Тащусь от годовщин, – она повернулась к брюнетке и сдвинула брови. – Я сделаю это для тебя.
– А? – Реджина ухмыльнулась, понизив голос на октаву и отстранилась от женщины, мысленно благодаря барьер за то, что он разделяет их. – Что ты задумала?
Блондинка моментально прогнала похоть, и села на колени, упираясь руками в землю.
– Ну, для начала я бы сводила тебя в лучший ресторан, заказала бы кучу всего за свой счёт, а потом мы бы танцевали в свете луны, долго гуляли по пляжу, ну и делали ещё много интересных вещей.
Брюнетка фыркнула, но разрешила Эмме продолжать.
– А потом мы бы пошли домой, в палатку в лесу…
– В домик, – поправила Реджина.
– Домик в лесу, где повсюду лепестки роз, свечи… По всем девяти ярдам.
– Ммм, – брюнетка заинтересованно улыбнулась, представив себе всё это.
– И мы могли бы просто уснуть на диване, – Эмма уставилась в никуда, представляя себе эту картину, и перешла на шёпот, – вместе…
Реджина посмотрела на свой рисунок, прикрыв глаза, затуманенные влагой, и домик в лесу стал размываться.
– С годовщиной, – прошептала Эмма, становясь на колени и касаясь ладонями барьера.
Брюнетка горько усмехнулась:
– Одну ты уже пропустила.
– Я буду спать на диване.
Реджина прильнула к барьеру, прижимая к ладоням Эммы свои. Казалось, будто их ничто не разделяет. Она задержала дыхание:
– Ты становишься сильнее.
Эмма кивнула, в её глазах отражалась тяжёлая внутренняя борьба.
– Сможешь ближе? – прошептала Эмма и поймала понимающий взгляд Реджины.
Без лишних вопросов брюнетка приблизилась так, что её голова оказалась прижатой к барьеру, и тогда рядом раздался низкочастотный гул, предупреждающий, что лучше не делать этого.
– Осторожно, – Эмма говорила дрожащим голосом, когда Реджина дёрнулась. – Не двигайся, хорошо?
Карие глаза вспыхнули согласием, но сама Реджина была неподвижной. Эмма подняла руку у лица Реджины, закрыла глаза и призвала свою магию. Она почувствовала, как через границу просачивается тонкий белый луч. Её сердце сильнее забилось в предвкушении. Она должна была попробовать ещё раз. Всего лишь ещё один раз, иначе она никогда не обовьёт руками Реджину, не притянет её к себе во сне.
Всего лишь ещё один раз…
Эмма потянулась вперёд, чувствуя затаённое дыхание Реджины на своей щеке.
– Чуть-чуть ближе, – тихо попросила Эмма, и остановила, когда Реджина придвинулась на лишний сантиметр.
Они соприкоснулись носами, и Реджина закрыла глаза, почувствовав слабый удар.
– Прости, если больно, – прошептала Эмма. Она могла поклясться, что чувствовала языком губы Реджины, когда говорила.
– Эмма, – выдохнула Реджина, – заткнись.
Блондинка задержала дыхание, сердце забилось в бешенном темпе, когда она, закрыв глаза, приблизилась, ожидая, что барьер ударит её.
Но этого не произошло.
Вместо этого она почувствовала тёплые, мягкие, такие нежные губы своими.
Действительность настолько поразила женщин, что обе распахнули глаза, когда поняли, что это было. Они только что поцеловались.
Удовлетворённые своим открытием, и не желающие разрушать момент лишним движением, они так и продолжали смотреть друг на друга, осознавая, что почувствовали губы друг друга в первый раз.
В определённый момент показалось, что магия барьера вот-вот должна сработать, снова разлучив их.
Реджина коснулась пальцами губ, изумлённая тем, что произошло. Она поцеловала Эмму.
Казалось, блондинка онемела. Она уставилась на ладони, которые всё ещё держала на барьере. Наконец-то.
Словно магнит, Реджина пыталась перехватить взгляд Эммы, полный надежды. Ещё немного, и они вместе выйдут из города, отправятся подальше отсюда и захотят большего.
Они снова потянулись друг к другу, но магия ударила их, откидывая обеих на спины.
Эмма открыла рот, непонимающе смотря по сторонам:
– Нет, я… Я думала, это сработает!
Реджина поднялась первой, отрывая ладони от земли и счищая гравий, прилипший к джинсам. Её сердце упало, стоило её спине коснуться дороги. Пару секунд назад Эмма была уверена, что поцелуя достаточно. Она думала, её магии достаточно, чтобы разрушить чёртов барьер. Она обняла колени, проклиная свою наивность.
– Всё хорошо, Эмма, – у Реджины был хриплый голос, в котором смешались утраченная надежда и разочарование. – Это сработало.
– Реджина, – Эмма вскочила и побежала к линии, чувствуя, что барьер всё ещё на прежнем месте.
– Уже поздно, – нельзя было не заметить отчаяние в голосе брюнетки, когда она обернулась и попыталась улыбнуться. – Увидимся завтра.
Эмма была всё ещё в шоке, когда Реджина отъехала. Чёрт возьми, должно было сработать! Она поцеловала её, она уверена, что поцеловала её, она чувствовала её губы. Это было так многообещающе, но теперь всё будет, как раньше.
Она была так близко, так близко к Реджине, а она теперь уходит, вот так просто.
Дыхание Эммы углубилось, она схватилась за голову. Она чувствовала вкус женщины, которую уважала, оберегала и любила. Признать свои чувства было несложно. Они были разделены, но так хотелось быть ближе, чтобы защищать её. Но она не могла. Какие-то неведомые силы запрещали ей.
Нет, они не будут больше разлучены! Так решила Эмма. Она будет жить в лесу, если понадобится, но не отступится от своей цели!
Как только Эмма села в патрульную машину, чтобы уехать, светлячки последовали за ней, подальше от границы. Это была первая попытка сопротивления предупреждающему гулу магии, но Эмма смогла найти место, где барьер медленно расходился. Там её губы встретились в поцелуе с Настоящей Любовью.
========== Часть 3.3 ==========
Реджина и Эмма лежали у самой границы, их ноги были направлены в разные стороны, но головы были рядом. Они обсуждали события минувшей ночи, обе были благодарны за маленькое чудо. Ни одна не предложила попробовать снова. Если это ненадолго сработало только для того, чтобы снова разлучить их, осознание того, что они были так близко и что так много времени было убито на бесполезную борьбу, причинило бы им невыносимую боль.
– Знаешь, что смешно?
– Ммм?
– Ты оттолкнула меня.
Брюнетка подняла голову, неверяще смотря на блондинку:
– И это смешно?
Эмма засмеялась:
– Я так приросла к тебе, что ты должна была меня оттолкнуть.
– И ты гордишься этим?
Эмма повернулась, чтобы увидеть изумление в карих глазах:
– Я была первым человеком, заставившим тебя что-то чувствовать.
– Гнев, – она понурила голову.
– То, что ты зовёшь гневом, я называю неуместной похотью.
Реджина расхохоталась.
– Было такое, правда? – надавила блондинка.
– Что было?
– То, что я первой заставила тебя что-то чувствовать, – Эмма помолчала, прежде чем добавить, – кроме Генри.
Реджина мягко улыбнулась, её глаза умиротворённо поблёскивали:
– Да.
Эмма самодовольно ухмыльнулась:
– Я знала.
Брюнетка покачала головой от хвастовства шерифа:
– То есть, твои чувства серьёзнее гнева?
Эмма ухмыльнулась, готовясь выпустить из кончиков пальцев тонкую защитную полоску светлой магии:
– Ты заставила меня остановиться.
Реджина ловко спрятала покрасневшее лицо за своевременным кашлем.
– Может, нет худа без добра, – мягко проговорила брюнетка.
– Это про невидимый электрический забор? – недоверчиво спросила Эмма.
Реджина покачала головой:
– Может быть слишком интересно, что на другой стороне.
Блондинка смутилась, не совсем понимая, что брюнетка имеет ввиду.
Реджина усмехнулась:
– В самом деле, Эмма. «Трава всегда зеленее на другой стороне»?
– А, – глаза Эммы засияли, когда она, наконец, поняла смысл.
– Вот так, дорогая, – дразнила брюнетка.
– Мы, наверное, могли бы ещё поговорить, – голос Эммы был полон надежды. Она подняла руки, защищаясь, когда Реджина одарила её вопросительным взглядом. – Возможно, после того, как отправим друг друга в больницу.
Реджина мягко усмехнулась, заставляя Эмму выдержать паузу перед вкрадчивым шёпотом:
– В таком случае, слава Богу за эту границу.
***
Эмма и Генри сидели на капоте Крузера под звёздным небом. Блондинка была несколько подавлена тем, что Реджина не приезжает, хотя брюнетка позвонила заранее и предупредила, что её машина отправилась на ремонт. То обстоятельство, что Бенц последние два года совершал четырёхчасовую поездку, впечатляло само по себе, но в голосах обеих женщин теперь звучало разочарование.
Вместо того, чтобы дуться дома, Эмма отправилась дуться к границе, а Генри увязался за ней, когда она стала создавать много шума.
– Ну и когда же я научусь водить?
Блондинка засмеялась:
– Твоя мама убила бы меня.
– Она может не узнать.
– Она всё знает, – напомнила ему Эмма. – Я научу тебя, когда твой голос перестанет ломаться.
Генри посмотрел на блондинку, определённо напоминая ей кареглазую красавицу, по которой она так соскучилась.
Эмма усмехнулась, откидываясь на локти, прежде чем торжественно продолжить:
– Да что с тобой такое?
– Гормоны?
Она подтолкнула его локтём:
– Разве ты не скучаешь по маме?
– Ага, – ясно ответил он.
– И тебя даже не волнует, что ты не можешь обнять её, ну и всё такое?
– Не так, как это волнует тебя.
Глаза Эммы расширились, а сын поднял руки, защищаясь.
– Я не слепой, Эмма, – он ухмыльнулся, увидев, что мать покраснела. – Ещё я слышал как бабушка разглагольствовала с дедом. А ты пришла домой вся побитая, и я понял, что это не Лерой, и Пейдж сказала мне, что ты сделала с её отцом.
– Это было не так очевидно, – она подтолкнула его плечом.
– Красивое ожерелье, – подразнил он, бросая камень, пролетевший через границу.
Рука Эммы поползла к шее, где лежало ожерелье Реджины, спускаясь к груди.
– Ты не возражаешь?
Он соскользнул с капота, перебираясь на пассажирское сиденье:
– А то стал бы я покрывать вас, когда бабушка проверяет телефонные звонки?
– Она делает это? – поражённо спросила Эмма, занимая место водителя.
– Она закопает тебя, – дразнил мальчик, намекая матери, что пора бы разворачиваться и ехать в город.
Было ещё не так поздно, когда Эмма и Генри вернулись. Они легли спать, но Эмма вскочила и села на кровать, обливаясь холодным потом.
Генри бросил камень через границу.
Она поспешила одеться, параллельно собирая тёплые вещи, прихватив ближайшую пару джинс, которую смогла найти. Она догадалась оставить записку на холодильнике для Генри, которую он увидит, когда проснётся, и побежала из дома, перелетая через несколько ступенек.
Двадцать минут езды превратились в десять, когда шериф нарушила все правила движения и превысила скорость там, где были ограничения.
Её сердце забилось в несколько раз быстрее, когда она достигла границы. Она видела это, правда, правда ведь? Она знала, что камень Генри не вернётся, она знала это! Остановив Крузер в двадцати футах от границы, Эмма вышла, уставившись на оранжевую полосу, отчего-то решив, что сейчас появится кирпичная стена, которая её остановит.
Она подобрала маленький камешек, валявшийся на дороге, покрутила между пальцами и вложила в кусочек известняка всю свою надежду. Поднеся к губам для поцелуя на удачу, она колебалась всего момент, а затем, задержав дыхание, бросила камень, рассекавший воздух, чтобы он упал на другой стороне.
Он прошёл через барьер.
Вместо того чтобы успокоиться, её сердце забилось ещё быстрее. Она сглотнула, прежде чем вернуться в машину, и её нога остановилась у самой педали газа. Она мысленно приготовилась сделать это.
Если не сработает, Эмма не просто поранится, она потеряет гораздо больше. «Тут будет больше, чем пара царапин», – подумала она про себя.
Она почувствовала, как давит ожерелье Реджины, – это был знак действовать, последний сигнал.
Она нажала на газ.
***
Реджина проснулась с ощущением нарастающего недовольства оттого, что её автомобиль был всё ещё в ремонтной мастерской. Она хотела забрать его прошлой ночью, но механик сказал, что требуются новые двигатель и глушитель, а на их заказ уйдёт не менее двух недель. Если это действительно займёт такой невероятный срок, Реджина просто купит новую машину.
Её типичное утро шло строго по расписанию. Сначала завтрак – омлет, шпинат и фета – с кофе, чтение газеты в процессе, а после – душ, прихорашивание и дневная одежда. Она установила мольберт к окну, садясь на подоконник и включая радио. Как только успокаивающий голос Эниа донёсся до её сознания, она забылась в рисовании.
С каждым мазком кисти лес на полотне оживал, в середине появился пень с трещиной, а на нём – ваза с цветами.
Она не обращала внимания на звуки толпы под окнами с высоты третьего этажа, сигналящие машины не могли оторвать её от работы, на полицейскую сирену она тоже не обратила никакого внимания, слушая только радио и птиц. Реджина до того сфокусировалась на картине, на каждом цветке в вазе, что оживление внизу совсем не волновало её.
И всё бы ничего, но вскоре послышался стук в дверь. Нахмурившись нежданному утреннему гостю, она оставила палитру, сняла халат и,убавив музыку, пошла открывать тому, кто так настойчиво стучался.
Она открыла, неверяще смотря на человека, стоящего по другую сторону.
Эмма.
Реджина стояла с открытым ртом, затаив дыхание, смотря на блондинку, такую же поражённую, как она сама.
Они не знали, сколько простояли так, всматриваясь в лица друг друга, наверное, слишком долго, но Эмма первая, медленно подняв ладонь, вторглась в пространство между холлом и квартирой. Реджина проследила за её движениями, а затем, сглотнув, подняла руку, будто ожидая подвох. Её пальцы, на которых ещё не засохла краска, приблизились к Эмме. Их руки сплелись.
