Текст книги "Чувственная память (СИ)"

Автор книги: hunnyfresh

сообщить о нарушении

Текущая страница: 2 (всего у книги 3 страниц)

– Проблемы, шериф?

– Где Голд?! – повторила Эмма, проигнорировав её вопрос.

Румпельштильцхен вышел из подсобки, глядя на Эмму так, будто знал, зачем она пришла:

– Теперь она такая. Пока, по крайней мере.

– Вы можете мне помочь? – с отчаянием спросила Эмма, шагнув к стойке, размахивая руками. На лбу блондинки блестели капли пота, очевидно, путь до ломбарда она проделала бегом. – Я… я… Мне нужно заклинание, или зелье или грёбанная лоботомия, черт подери!

Мужчина с тоской посмотрел на неё и переведя взгляд на Белль, скорее раздетую, нежели одетую, тихо сказал:

– Некоторые явления необратимы.

Эмма покачала головой, почти не в силах сдерживать слёзы:

– Но у вас же есть магия.

Лицо Голда выражало сочувствие:

– Мисс Свон, я бы посоветовал вам, пользоваться тем временем, что у вас есть.

***

Эммы не было весь день и к ланчу, Реджина и Генри с ног сбились, ища её. К вечеру, Реджина уже организовала поисковую группу, готовую перевернуть город, чтоб найти Спасителя. Реджина от беспокойства не находила себе места, однако Дэвиду удалось уговорить её вернуться домой, вместе с Генри. Они со Снежкой позвонят ей, если разыщут Эмму.

– Что если она поранилась? – голос Генри дрожал. – Что если она выпила что-то ядовитое, или в участке случился пожар, а она не почувствовала и задохнулась? Что если она уже ослепла и –

– Генри… – Реджина жестко оборвала его и зажмурилась. Все мысли, озвученные сыном, вихрем крутились в её собственной голове. – Мы найдём её. Иди, разогрей ужин. Я приду через минуту.

Мальчишка нехотя поплёлся на кухню, оставив свою черноволосую мать в прихожей. Реджина, наверное в миллионный раз за день, проверила телефон, надеясь увидеть сообщение от Эммы. Ничего. Миллс направилась прямиком в кабинет, ей очень нужно выпить. Войдя в комнату, она заметила, что на столе уже поблёскивает стакан, отражая своими гранями лунный свет.

Реджина закрыла дверь и щелкнув выключателем светильника, к своему облегчению обнаружила в кабинете Эмму, сидящую на столе:

– Где ты, чёрт подери, была?! – сердито воскликнула брюнетка.

Эмма подняла голову, на щеках у неё горели красные пятна, глаза были налиты кровью:

– Мне страшно.

Гнева как не бывало, Реджина бросилась к столу и обхватила лицо Эммы ладонями. Женщины смотрели друг на друга, одинаково напуганные и уязвимые.

– Где ты была? – мягко переспросила Реджина.

Эмма обняла её за талию, притягивая к себе:

– Я ходила к Голду.

В глазах Реджины сверкнул гнев.

– Я знаю, знаю, что не должна была, – пробормотала Свон. – Я просто… – она опустила голову, безотчетно впиваясь ногтями в бедра Реджины, чтоб притянуть ту ещё ближе. – Так не может быть….

На секунду прикусив задрожавшую губу, Реджина склонилась к Эмме, осыпая её лицо лихорадочными поцелуями.

– Я была в «Кроличьей норе», – призналась Эмма. – Но я не хочу сидеть там, и тратить своё время, на то чтоб напиваться и гробить свою печень. – Подняв голову, она накрыла губы Реджины полным отчаяния поцелуем. – Я хочу запомнить тебя, запомнить во всех смыслах. Наполнить тобой свою память, пока могу это сделать. Я хочу быть нормальной, пока это возможно.

Реджина прижалась к Эмме лбом, обняв за шею. Даже в тусклом свете было видно, как изменилась Эмма. Лицо её похудело, со щёк сошел румянец, зелёные глаза больше не искрились радостью, в них поселилась тоска. Эмма тяжело дышала, будто лёгкие не желали наполняться кислородом.

Реджине хотелось заплакать, но сейчас Эмме нужно, чтоб она была сильной. Эмма должна знать, что их отношения останутся неизменными, несмотря ни на что. Должна быть уверена, что ничто не заставит Реджину разлюбить её.

И Реджина вытерла слёзы Эммы и потянула её за собой, заставляя подняться.

– Тогда пойдём. Пойдём, поужинай со своей семьёй.

========== Осязание ==========

Эмма делала всё возможное, чтоб продолжать жить нормальной жизнью, но, потеряв аппетит, мучимая перепадами давления и ослабевшая, она всё чаще обнаруживала, что по утрам, ей не хочется выбираться из кровати.

И иногда, она уступала этому желанию, тем более, что когда это происходило, Эмма никогда не оставалась в одиночестве. В дни, когда Эмме хотелось свернуться калачиком под одеялом, Реджина выскальзывала из кровати, задергивала тёмные шторы, чтоб дневной свет не тревожил их, и возвращалась к Эмме. И они часами лежали в обнимку.

Именно таким был день, когда Эмма проснулась раньше любимой. Она могла бы, конечно, сразу встать и пойти на кухню, тем более, что громкое урчание в животе прозрачно намекало ей, что хорошо бы так и сделать, но, вместо этого, Эмма подвинулась к брюнетке ближе.

Эмма больше не чувствовала аромата лаванды с примесью ванили, когда утыкалась носом в шею Реджины, не чувствовала вкуса её губ, когда они целовались, но Свон любила чувствовать губы Реджины на своих собственных и, во время поцелуев, когда чужой язык проникал в рот, в сладкой борьбе за превосходство, растворялась в ощущениях.

Поцеловав Реджину в лоб, она скользнула губами к виску, оставляя влажный след. Вниз, по мягкой щеке, Эмма довольно усмехнулась, кода Реджина не просыпаясь, притянула её к себе.

Тихонько, не желая, пока что, разбудить любимую, Эмма провела кончиками пальцев по предплечью Реджины, глядя, как мурашки бегут по оливковой коже, вызванные лёгким прикосновением. Ладонью другой руки девушка зарылась в тёмные волосы, пропуская шелк прядей между пальцев:

– М-м-м… – выдохнула Реджина и, запрокинув голову потянулась к Эмме.

– Доброе… – прошептала Эмма, прижимаясь к Реджине подбородком.

Реджина забралась ладонями под её майку, ласково пробегая пальцами по позвоночнику, так что теперь уже кожа блондинки покрылась мурашками:

– Доброе утро.

– Не хочу сегодня на работу, – прошептала Эмма, с головой накрывая их одеялом.

Глаза Реджины быстро распахнулись:

– Ты в порядке? У тебя голова болит?

Эмма мягко улыбнулась, не позволив Реджине встать:

– Нет, просто я хочу сегодня побыть прогульщицей.

Миллс ухмыльнулась, глянув на неё из-под ресниц:

– Я не против, – ответила она, накрывая щёку блондинки ладонью.

– Смотри-ка, – усмехнулась Эмма, прижимаясь к руке Реджины, – я плохо на тебя влияю. – Она приподняла одеяло, над ними, так что получилось нечто вроде палатки и, прикрыв глаза, тяжко вздохнула.

– Что ты? – ласково спросила Реджина.

Эмма посмотрела на неё застывшим взглядом.

– Не хочу перестать чувствовать это.

Эмма осыпала поцелуями ладонь Реджины, её пальцы, и накрыла губы брюнетки своими, довольно замурлыкав.

– Где твоё любимое место? – ухмыльнулась Реджина.

Эмма приоткрыла один глаз, почувствовав, как рука Реджины движется вниз, она вздрогнула и зажмурилась, когда ладонь брюнетки накрыла её грудь, а большой палец задел напрягшийся сосок.

– Вот здесь, – хрипло выдохнула Эмма.

– М-м-м… – Реджина села и, сквозь ткань футболки обхватила сосок губами, белый материал начал просвечивать. Ногти легонько царапали живот, так что пресс Эммы рефлекторно сжался.

– Нет, здесь, – простонала Эмма, в ответ на это прикосновение.

Ухмыльнувшись, Миллс откинула одеяло и плавным, быстрым движением, опрокинула блондинку на спину, прижав к матрасу. Приподняв майку Эммы, она поцеловала живот, лаская языком пупок:

– Здесь?

Кивнув, Эмма прикусила губу и приподнявшись на локтях, стянула с себя майку, Обвив Реджину ногами, Эмма откинулась обратно на подушки, почувствовав, как зубы Реджины сомкнулись на коже её бедра.

Эмма двинулась брюнетке навстречу, желая большего контакта, когда Реджина легонько провела ногтями по внутренней стороне бедра, пальцами левой руки лаская девушку сквозь влажную ткань белья.

Путаясь пальцами в темных волосах, Эмма нетерпеливо приподняла бёдра:

– Нет, здесь…

Реджина улыбнулась, зализывая укус, и спустилась ниже, теребя резинку белья Эммы:

– Это твоё любимое место?

– Да… – выдохнула Свон и приподнявшись на локтях посмотрела в карие глаза, полные желания.

Стянув влажное бельё, Реджина отбросила его в сторону и, коснувшись светлых завитков, осыпала поцелуями лобок девушки.

Эмма застонала, когда горячее дыхание обожгло возбужденное естество

– Реджина…

Усмехнувшись, Реджина провела языком снизу вверх, едва задев чувствительный узелок и Эмма, не сдержавшись, всхлипнула.

Закрыв глаза, Свон сосредоточилась на ощущениях, которые дарила ей Реджина, на том, как легко и умело двигался язык, ласкавший её, на том, как низ живота мучительно и сладко ныл от нарастающего напряжения. И, когда Реджина обхватила её клитор губами и начала посасывать его, войдя в Эмму двумя пальцами, девушка инстинктивно сжала бёдра, не позволяя брюнетке отстраниться.

Хотя Реджина и не пыталась этого сделать, чуть согнув пальцы, она толкнулась глубже в горячее лоно.

– Здесь! – Эмма достигла разрядки, прижимая Реджину к себе, обеими руками, желая в этот момент чувствовать любимую везде, чувствовать её всем своим существом.

Эмма развела ноги, выпуская Реджину, но та не спешила отстраняться, продолжая ласкать вход языком.

Наконец, довольная результатом, Реджина приподнялась и, опустившись на блондинку сверху, улыбнулась, чувствуя, как тело Эммы подрагивает под её собственным от отголосков оргазма. Мягко убрав с лица Эммы разметавшиеся пряди волос, Миллс посмотрела в зелёные глаза.

– Это было твоё любимое место? – хрипло прошептала Реджина, склонившись к Эмме, и продолжая пальцами поддразнивать чувствительную плоть.

Эмма подняла на неё сияющий взгляд, какого Реджина не видела уже несколько недель.

– Нет.

– Нет? – удивлённо переспросила Реджина.

И, прежде чем женщина успела обидеться, Эмма поцеловала её, чувствуя, как Реджина приоткрывает уста, позволяя Эмме углубить поцелуй и проникнуть языком в рот.

– Вот моё любимое место, – прошептала Эмма ей в губы.

***

– Генри, ешь овощи, – сказала Эмма, когда, двумя днями позже, они сидели за ужином.

– Ты сама их никогда не ешь, – отозвался мальчишка, мрачно глядя в тарелку, полную зелени.

– Ну, в моём положении есть свои плюсы, – пошутила Свон, отправляя в рот кусочек тушеной цветной капусты.

Раньше Реджине приходилось уговаривать обоих есть овощи, но теперь Эмма ела их охотно, поскольку у неё больше не было причин предпочитать сочные стейки кроличьей еде.

Реджина напряглась и вздохнула, услышав фразу Эммы, в ответ девушка успокаивающе сжала её колено.

Генри встревожено посмотрел на них и, не желая расстраивать Эмму, принялся за овощи, прекратив спор.

***

Тем же вечером Эмма тихо постучалась в комнату сына, когда тот заканчивал готовить уроки. Войдя в комнату, она взяла со стола учебник естествознания, и перелистнула пару страниц.

– Экосистема, да? – спросила Эмма, глядя на диаграммы с изображениями деревьев и животных.

– Мы проходили пищевую цепочку, – кивнул Генри.

Эмма опустилась на край постели, тяжелей, чем хотела.

– Ты такой умница, ты же знаешь, да?

– Спасибо, ма, – застенчиво поблагодарил Генри.

Нервно сцепив ладони, Эмма посмотрела на него:

– Ты ведь знаешь, что я всегда хотела тебя?

– Знаю, – серьёзно кивнул Генри. – Ты отдала меня, чтоб дать мне шанс на лучшее будущее.

Эмма кивнула и грустно улыбнулась, припоминая, что сказала сыну, когда только приехала в городок.

– Да. И твоя мама вырастила замечательного сына.

Они замолчали, Генри нервно заламывал пальцы, не глядя на Эмму. Конечно же, они с Реджиной обсудили с сыном то, что случилось с Эммой, и то, что должно было произойти. Но, после этого, ни Эмма, ни Реджина, ни сам Генри, не касались этой темы. Ощущение неизбежного не исчезало ни на секунду, но отступило на задворки сознания, и только по ночам, когда Генри крепко спал, Эмма могла позволить себе признаться в своих тревогах, озвучить все свои страхи, потому что ночами, она оставалась наедине с той, чьё присутствие приносило девушке утешение.

– Ты тоже, – наконец пробормотал Генри.

Вскочив с кровати, Эмма опустилась перед сыном на колени, взяв его за руки.

– Не бойся.

Генри отвел глаза, но Эмма приподняла его подбородок, заставив посмотреть на себя, и нежно накрыла щёку ребёнка ладонью.

– Ты же Спаситель, – прошептал Генри. – Ты не можешь… – он осёкся, не договорив.

– Я выполнила свою работу, Генри, – тихо откликнулась Эмма. – Проклятье снято, они выращивают волшебные бобы.… И твоя мама, она больше не Злая Королева.

– Но ты не можешь… – настойчиво повторил он, снова не договорив.

Эмма быстро опустила глаза, пытаясь сдержать дрожь в руках, и крепче сжала ладони Генри.

– Иногда, герой должен уйти, чтоб появился новый.

– Но кто может занять твоё место?

Улыбнувшись, Эмма поцеловала сына в лоб.

– Ты.

Генри озадаченно посмотрел на неё, и Эмма договорила.

– Позаботься о маме. Ты будешь принцем, или сыном мэра. Ты станешь, кем сам захочешь, главное, не забывай, о чем я тебя попросила.

Эмма резко выдохнула, когда Генри крепко обнял её и, уткнувшись лицом ей в плечо, начал тихонько всхлипывать. Она прижимала его к себе, пока, её собственные слёзы текли по щекам. Эмма отчаянно пыталась запомнить, как обвиваются вокруг неё руки сына, как щекочут лицо его слишком отросшие волосы, старалась запомнить, как он прижимается к ней, даря тепло объятий.

Много раз со дня его рождения Эмма жалела, что сына нет рядом, жалела о каждом упущенном дне. Но теперь, Эмма благодарила всех богов, что у них с Генри был этот бесценный, последний год.

***

– Эмма? – удивлённо поприветствовала Руби, на ходу прикрепляя значок помощника шерифа к рубашке. – Что ты тут делаешь?

– Пришла на работу, как делают все нормальные люди, – откликнулась Свон, уже успевшая устроиться в кресле и закинуть ноги на стол.

Руби прислонилась к косяку и улыбнулась, созерцая ноги Эммы, обутые в ботинки:

– Есть вещи, которые не меняются, да? Как ты себя –

– Руби, – оборвала Эмма, – сделай мне одолжение. Не нужно каждые пять минут проверять, жива я или нет. Мы на работе. У нас обычный рабочий процесс.

– В твоем случае, рабочий процесс подразумевает кофе и медвежьи когти, – поддела Лукас.

– Вот именно, – утвердительно кивнула Эмма.

– Намёк понят, – Руби шутливо козырнула ей, прежде чем повернуться к двери. – Эмма, ты ведь скажешь мне, когда станет…

– После Реджины, – заверила Эмма.

Усмехнувшись, Руби присвистнула и вышла из участка.

***

Подняв руки, Эмма ходила по кабинету, пытаясь открыть дыхательные пути. Дышалось тяжело, будто она не за столом сидела, а пробежала сотню миль. Грудь разорвало кашлем, так, что Эмма поперхнулась слюной. Лёгкие жгло огнём, казалось, воздух в них просто не проталкивается.

Медвежьи когти и пончики лежали на столе, не тронутые. Эмму мутило от одной мысли о еде, даже не смотря на то, что завтрак девушки свёлся к батончику мюсли.

Схватив куртку Эмма вышла из участка, надеясь, что свежий воздух и смена обстановки смогут унять боль в её ставшем таким ненадёжным теле. Поправив волосы, она глубоко засунула руки в карманы и медленно пошла вниз по Мэйн-стрит, глядя на кипящий жизнью городок.

Подумать только, всего год назад Генри постучался к ней в дверь, и заявил, что она Спаситель, и что Белоснежка и Прекрасный принц – её родители. Как сильно жизнь может измениться за год. Однажды вечером, она вдруг обрела всё, что искала так долго. В тот судьбоносный вечер, когда Реджина сбежала из кафе, а Эмме казалось, что её мир распадается на куски и возрождается заново. Именно это ощущение, захлестнув её с головой, шесть месяцев назад привело Свон к порогу особняка Реджины. И это было второе лучшее решение в её жизни. Первое она приняла, решив остаться в Сторибруке.

Оказалось, что дом ждал её в этом городе. Она нашла родителей. И главное, обрела собственную семью.

И теперь, всё это медленно утекает сквозь пальцы.

Эмма отмела эту мысль, отказываясь жалеть себя. Если у неё осталось всего несколько недель, она не будет тратить свое бесценное время попусту.

Майкл Тиллман припарковал эвакуатор у кафе. Ник с Авой выкатились из кабины и Эмма, улыбнулась и помахала им, отказываясь замечать напряжение в плохо повинующихся мышцах. Нужно будет пригласить их поиграть с Генри.

Эмма прошла мимо, но крик Майкла и скрежет металла заставили женщину быстро развернуться.

Николас перебегал дорогу, не глядя по сторонам, и не заметил машины, водителю которой пришлось вывернуть руль, чтоб не сбить ребёнка. Автомобиль вынесло на соседнюю полосу, и он врезался в другую машину.

Майкл кинулся к перепуганному сыну, Эмма рванула следом, к окутанным дымом помятым автомобилям.

Водитель, чудом не сбивший Ника, с оглушительным резким скрипом открыл дверь и, выбравшись из машины, рухнул на тротуар. Но другой водитель не двигался.

Едва дым рассеялся, Эмма разглядела его и пропустила вдох.

Арчи.

Блондинка быстро набрала больницу, рявкнув дежурному, чтоб парамедики тащили свои задницы к кафе и, захлопнув мобильный попыталась открыть дверь машины психотерапевта.

– Арчи! – крикнула она и, наклонилась к изукрашенному трещинами стеклу. Мужчина был без сознания, очки слетели с него, а по лицу текла кровь.

Эмма дернула дверь ещё раз. И ещё, но та не поддавалась. У места аварии собралась толпа, но сквозь её встревоженный гул, Свон слышала вой приближающихся сирен. Значит, врачи скоро будут. Но она должна вытащить друга. Немедленно!

И Эмма сделала первое, что пришло в голову.

Она ударила локтем в стекло. Рукав куртки смягчил удар, но к счастью, после трех сильных ударов стекло, пострадавшее в аварии поддалось, и Эмма смогла просунуть руку в пробой и открыть замок. С усилием рванув дверь, она вытащила Арчи из покореженной машины. Медики подъехали через пару минут.

Чтоб убрать машины, отвезти обоих водителей в больницу, осмотреть Ника и собрать показания, понадобился час. И когда Реджина появилась на месте аварии, чтоб оценить ущерб и начала строить всех подряд, как умеют только королевы и мэры, Эмма пошла к ней на встречу.

И, внезапно, тяжело рухнула на землю.

***

Яркий свет ударил по глазам, убеждая Эмму, что она умерла. И, благодаря фильмам, она знала, что ей нужно идти за светом.

– Эмма, – послышался голос Реджины, и девушка возблагодарила всех богов, если они существуют, конечно же, что последним, что она услышит, будет голос Реджины.

Свет померк, и она успела запаниковать, но зрение понемногу прояснялось и Эмма разглядела Реджину, склонившуюся над ней.

– Эмма, – Реджина наклонилась ближе, и Свон разглядела на её щеках следы слёз, – вернись ко мне. Вот так. Открой глаза.

Эмма медленно приподнялась, увидев вошедшего в палату Вейла:

– Эй, шериф, – поприветствовал тот.

– Что произошло? – Эмма переводила взгляд с доктора на Реджину. Посмотрев вниз, она заметила, что одета в больничную распашонку, а её правая рука забинтована от запястья до локтя.

– Что, черт дери, у меня с рукой?

Вейл подошел ближе:

– Можете свесить ноги с кровати, пожалуйста?

Эмма повиновалась.

– Смотрите вверх, ладно?

Девушка встревожилась, но кивнула. Она видела, как Вейл подошел к ней, и мысленно приготовилась врезать ему, если док вздумает распускать руки.

Вейл сосредоточенно нахмурился, опустив глаза, и Эмма автоматически проследила направление его взгляда. Ладонь доктора лежала на её бедре. Нет, недостаточно высоко, чтоб у Реджины появилась причина отчитать его, но, тем не менее, мужик лапал её бедро:

– Отвали, Вейл! – Эмма столкнула его с края койки, и Реджина заняла место врача, присев с ней рядом.

Врач с грустью посмотрел на Свон, кивая на забинтованную руку:

– Осколки стекла впились в кожу. Вы потеряли много крови, прежде чем отключиться.

– Что?! – ахнула Эмма, думая о том, что Реджина могла бы обнять её, или вроде того. Опустив взгляд, она увидела, что Миллс сжимает её ладонь.

Эмма посмотрела на руки Реджины, удивленно приоткрыв рот, и быстро покачала головой:

– Нет, это просто адреналин. Вы накачали меня морфином или какой другой дрянью…

– Ваши тактильные, тепловые и болевые рецепторы полностью отключились, – сообщил врач профессиональным тоном. – Область мозга –

– Дайте угадаю, потемнела, да? – зло рыкнула Эмма, зажмурившись.

– Эмма, – мягко позвала Реджина.

Блондинка повернулась к ней, не зная, что её губы дрожат, а из глаз текут слёзы.

Реджина с болью смотрела на неё, накрыв щёку Эммы ладонью, Эмма привычно прижалась лицом к руке Реджины, накрывая её ладонь своей, но не почувствовала абсолютно ничего.

Слёзы текли и текли и Эмма, всхлипнув, притянула Реджину к себе, обнимая крепко, как никогда прежде, надеясь яростно и отчаянно ещё хоть раз почувствовать тепло любимых рук. Она слышала, как Реджина сбивчиво дышит, коротко всхлипывая, видела, как напряглись руки и спина брюнетки, когда та с силой сжала её в объятиях. Но Эмма не чувствовала ничего.

***

За три дня, проведенные дома, Эмма успела дважды до крови прикусить язык, едва не упала, пропустив ступеньку на лестнице, и схватилась за горячую кастрюлю, так что, правую руку теперь украшали не только швы, но и пузыри от ожога.

И, хотя девушка всё ещё отказывалась показывать свою слабость в присутствии Генри, Реджина видела, что после потери осязания Эмма замкнулась, и почти ничего не ела, стремительно теряя вес. Реджина утешала Эмму, поддерживала её, как могла, но видела, что слова помогают мало.

И, в тот вечер Реджина почти обрадовалась, когда у блондинки случился срыв.

Миллс нашла её в примыкающей к их спальне ванной комнате. Эмма надсадно кашляла, склонившись над раковиной. Реджина вошла в комнату и прочистила горло, чтоб дать Эмме знать о своём присутствии. Девушка сплюнула в раковину и Реджина прикусила губу, увидев, как темно-розовое пятно расползается по фаянсу.

– Ты в порядке? – осторожно спросила она, когда Эмма выпрямилась.

– В порядке ли я? – фыркнула Эмма и, протолкнувшись мимо Реджины заметалась по тёмной спальне. – Конечно, я в порядке, Реджина! Я, просто грёбанный, блять, супермэн!

Брюнетка стояла на пороге ванной, глядя, как Эмма меряет комнату шагами.

– Ты можешь меня ножом пырнуть, прям сейчас, а я ни хера не почувствую! Я, блять, даже не дернусь! И знаешь что самое стрёмное?! Я раньше чувствовала, если у меня что-то болело, – Эмма посмотрела на неё, в широко раскрытых зелёных глазах метался страх, – я знала, если мне нехорошо и нужно прилечь, а сейчас я даже этого не могу!

– Эмма, – Реджина подошла к ней и взяла за руки, вынуждая посмотреть на себя.

Блондинка опустила голову и зажмурилась:

– Можно мне просто уснуть и не проснуться?

Сдерживая слёзы, Реджина обнимала напуганную Эмму, когда-то такую сильную и уверенную. Скользнув ладонями вверх, по плечам девушки, она взяла её лицо в ладони, дожидаясь пока Эмма откроет глаза.

Еще несколько секунд Эмма зажмурившись качала головой, но, наконец, зелёные глаза встретились с карими. Эмма заплакала, осознав, что Реджина обнимает её.

Эмма шагнула к женщине, глядя как её руки ложатся на талию Реджины, и встревожено посмотрела на Миллс, чтоб удостовериться, что не делает ей больно. После этого, она осторожно наклонила голову, Реджина кивнула, показывая, что они соприкасаются лбами.

– Я не могу попробовать тебя, – прошептала Эмма, и голос её дрожал. – Не могу вдохнуть твой запах. Не могу прикоснуться к тебе. Какой же я Спаситель теперь?

– Мой, – просто и уверено ответила Реджина, будто этот ответ был самым очевидным на свете.

Она разорвала объятие и, взяв ладони Эммы в свои, прижала их к губам и поцеловала бледные костяшки, глядя девушке в глаза. – Пойдём.

Реджина усадила Эмму на кровать и медленно разделась. Переодевшись в шёлковую ночную сорочку, она забралась в постель и села, притягивая Эмму к себе.

Она легонько коснулась лица блондинки, нежно пробегая кончиками пальцев по щеке, едва ощутимо скользнув ногтями по подбородку. Раньше это прикосновение заставляло Эмму вздрагивать от волны мурашек, но сейчас она никак не среагировала на него.

– Ты такая тёплая, – Реджина наклонилась к ней. – И мягкая, – брюнетка прижалась щекой к ладони Эммы. – Я прижимаюсь лицом к твоей ладони, нежной, успокаивающей.

Реджина легко тронула губами губы Эммы и замерла, разделяя с девушкой вдох.

– Мои губы, мягкие и пухлые, касаются твоих. Влажные. Полные. Жаждущие.

Эмма осторожно прикоснулась к устам Реджины, но стоило ей прикрыть глаза, отпрянула, виновато опустив голову:

– Я не чувствую тебя. Я закрываю глаза и вокруг пустота. Словно тебя вовсе со мной нет.

Реджина закусила дрожащую губу и крепко прижалась к губам Эммы своими, дыша одним с ней воздухом, в отчаянной попытке заставить девушку почувствовать хоть что-нибудь.

– Тогда не закрывай их.

Эмма трудно сглотнула, увидев, как по щеке Реджины катится слеза. Осторожно коснувшись щеки женщины, Свон стёрла её так нежно, как только могла.

– Не двигайся, – шепотом попросила она. Дождавшись кивка, Эмма сосредоточила своё внимание на бьющейся на шеё Реджины жилке. Она робко прижалась к ней губами. – Скажешь, если я сделаю тебе больно.

– Ты не можешь, – тихо откликнулась Миллс, зарываясь пальцами в светлые волосы, направляя Эмму.

– Реджина! – шутливо проворчала Эмма

Брюнетка кивнула и ахнула, почувствовав, как язык Эммы касается шеи.

– Сильней.

Эмма целовала её, любуясь расцветающим на оливковой коже засосом. Она гортанно зарычала, когда страстный шепот обжёг ухо.

– Ты целуешь жестче и покусываешь меня за шею. Смелей.

Повинуясь, Эмма сильно прикусила нежную плоть, заставив Реджину застонать от боли и наслаждения.

Реджина прижимала её к себе, хрипло выдохнув:

– Твои руки крепко обнимают меня. Твои прикосновения плавят меня как в огне.

Ладони Эммы крепче сжались на талии Миллс, так что ногти впились в кожу, и Эмма скользнула губами к ключице. Девушка чуть отстранилась, всё ещё обнимая тяжело дышащую Реджину.

– Какое место твоё любимое?

Реджина улыбнулась и притянула Эмму за ворот майки. Когда их губы встретились, она шепнула:

– Такое же, как твоё.

Эмма выдохнула ей в губы, не сводя с Реджины глаз, и с тоской произнесла:

– Я больше не чувствую.

Реджина покачала головой и прижав руку Эммы к своёй груди, коснулась ладонью её грудной клетки.

– А это ты чувствуешь?

Эмма грустно покачала головой.

– Нет. Не то, как оно бьётся. Ты любишь меня?

Взгляд Эммы метнулся к лицу Реджины:

– Да.

– Ты знаешь, что я тебя люблю?

Девушка кивнула.

Реджина улыбнулась:

– Это всё, что нужно, – и в голосе её слышалась вся уверенность этого мира.

Комментарий к Осязание

Простите, но я испорчу эмоциональный накал и скажу:

Ёшкин крот! Свон час, долбанный час рассекала со стеклом в руке и никто, блин, не заметил! При всё моём уважении к Ханнифреш, ну, это ж ересь! Фиг с ним, с осязанием, что, ни сама Свон, ни остальные, не заметили на рукаве куртки и на ладони текущей крови?! Ну как?!

========== Зрение ==========

За следующие несколько недель, Эмму навестил почти каждый житель Сторибрука. Они все приходили, придумав какой-нибудь повод, но Эмма понимала. Они хотят попрощаться, пока ещё не слишком поздно.

Арчи зашел сразу после того, как его выписали из больницы. Руби пыталась вытащить Эмму в «Кроличью нору», в последний раз, но Эмма не пробыла там и десяти минут. Руби отвезла её домой, увидев, что Эмма готова потерять сознание. Снежка и Прекрасный старались провести с ней как можно больше времени, и глаза Снежки наполнялись слезами, стоило ей только глянуть на дочь. Они едва обрели своего ребёнка. Это несправедливо!

Эмма побледнела и исхудала так, что теперь от её, когда-то подтянутого и загорелого тела остались кожа да кости. Синяки появлялись от малейшего прикосновения, и девушку то и дело бросало в жар или знобило. И, хотя Эмма ни разу не пожаловалась, зрение начало мутиться и теперь, ей приходилось щуриться.

Никто ни о чем не спросил, когда однажды, Эмма надела свои старые очки, в толстой оправе.

Ради Эммы Реджина и Генри, как могли, старались жить обычной жизнью. Каждый день они завтракали все вместе, отвозили Генри в школу, а после женщины возвращались домой и занимались делами, которые были Эмме под силу. Но, большую часть времени, они просто гуляли по Сторибруку, Эмма крепко, словно тисками, сжимала плечо Реджины, а брюнетка прижималась к ней.

И, когда они гуляли, разговаривая и то и дело, останавливаясь отдохнуть, Эмма не сводила с Реджины глаз, просто чтоб убедиться, что та, всё ещё рядом.

Несмотря на попытки жить, как обычно, мысли о состоянии Эммы не покидали её семью ни на секунду, настойчиво возвращаясь всякий раз, когда Эмме приходилось резать еду на кусочки, просто чтоб не поперхнуться, всякий раз, когда Эмма испуганно дёргалась, если кто-то обнимал её со спины, всякий раз, когда Реджина и Генри замечали, что Эмме всё тяжелей двигаться, потому что мышцы в её теле слабеют с каждым днём.

И, хотя Эмма всё ещё пыталась разрядить напряжение, в шутку называя себя Супер-женщиной, Реджина видела в её зелёных глазах боль и муку. Они не спали ночами и разговаривали часами, не желая терять бесценные минуты, которых им оставалось всё меньше. Эмма держала Реджину за руку, кончиками пальцев вырисовывая узоры на её ладони, или просто смотрела на неё, на женщину, завладевшую её сердцем. Блондинке хотелось запомнить Реджину. Выжечь её образ в памяти сердца, и уберечь его от медленно снедающей её болезни.

***

Реджина яростно скребла безупречно чистую тарелку, не замечая, что пальцы онемели. Эмма подумала, что Реджине будет полезно побыть в чьей-нибудь компании, пока она сама будет с родителями, так что Эмма пригласила Кэтрин. Хотя, компания Кэтрин, разумеется, не могла отвлечь Реджину в достаточной мере.

Поскольку Реджина решила, во что бы то ни стало избегать разговоров об Эмме, ланч прошел за приятной беседой, но едва Кэтрин заговорила о своей предстоящей свадьбе, Реджина оборвала её, и извинившись ушла на кухню, сказав, что ей нужно вымыть посуду и отказавшись от помощи Кэтрин.

Реджина крепко сжимала металлический скребок дрожащими руками, не заботясь о том, что металл впивается в кожу. Всхлипнув, она утёрла нос тыльной стороной ладони и снова набросилась на тарелку, безжалостно сцарапывая рисунок с фарфора.

– Я думала, это твой любимый сервиз, – тихо окликнула Кэтрин, появляясь на пороге кухни.

Брюнетка вздрогнула и уронила тарелку, так что та раскололась на три части.

– О, нет! – ахнула Кэтрин, кинувшись подбирать осколки.

– Всё нормально, – Реджина опередила её. – Это всего лишь тарелка.

– Реджина… – мягко начала Кэтрин

– Всё могло быть хуже… Ох! – Миллс одернула руку. Из указательного пальца текла кровь.

– Реджина… – снова попыталась Кэтрин, обмотав руку брюнетки кухонным полотенцем, женщина крепко сжала её ладонь. – Эмма –

– Я же сказала, я не хочу об этом говорить! – Реджина резко встала, и со злостью бросила полотенце в раковину. В пальце пульсировала боль и кровь текла по ладони.

– А с кем ещё ты об этом поговоришь? – надавила Кэтрин.