Текст книги "У ворона два крыла (СИ)"

Автор книги: Hoshi_Murasaki

сообщить о нарушении

Текущая страница: 5 (всего у книги 6 страниц)

Мы вошли – двери беззвучно отворились при нашем приближении, – и оказались в обширном прохладном холле. Со стен смотрели портреты – только не движущиеся, как в Хогвартсе, обычные, и это меня почему-то успокоило.

–А, вот и вы, – весело произнес кто-то, и навстречу нам вышел высокий седой мужчина, явно очень немолодой, но вполне еще крепкий. – Ну здравствуй, Гектор!

–Здравствуй, папа, – улыбнулся тот в ответ и обнял отца. Они были очень похожи.

–А это, стало быть, твоя наследница… – протянул тот, и я поспешила изобразить книксен. Вышло неважно, это уж точно. – Хм, а мне казалось, у тебя только дочь?

–Да, дочь, Генриетта Томасина, – кивнул папа и подтолкнул меня в спину: – Подойди, познакомься с дедушкой и бабушкой.

Я только сейчас заметила невысокую женщину, тоже седую, а когда-то, видимо, рыжеволосую, хрупкого телосложения, но с настолько властным выражением лица, что становилось ясно – перечить ей попросту опасно.

–Джульетта, урожденная Таччини, – кивнул на нее дед. – Моя дражайшая супруга и мать всех моих отпрысков.

–Очень приятно, – пролепетала я, прячась за отцом.

–Так кто этот мальчик? – высокомерно спросила бабушка Джульетта.

–Жених Томасины, – улыбнулся папа. – Они с первого курса вместе. Крайне одаренный юноша. И… – он выдержал паузу, – прямой потомок самого Слизерина.

–Недурно, – одобрил дедушка, погладив эспаньолку. – Весьма недурно, Гектор. Однако идем же в гостиную, представим молодых людей прочему семейству…

Семейство оказалось немаленьким. Гвидион Праймус, Германика Секунда, Гавейн Терциус, Грегори Квартус, Гвендолин Квинта, Гай Секстус, и это не считая их супругов и отпрысков, тех я сходу запомнить не смогла. Все кузены были старше, школу уже закончили, я только одного или двоих видела, кажется, в Хогвартсе. Да и вообще я только и думала о том, как бы не опозориться за столом!

Вот Том – тот не стеснялся, живо разговорился с кем-то из моих кузенов, к их беседе прислушивались старшие, пока наконец тетя Германика не спросила с ехидцей:

–Не рановато ли вы, юноша, замахнулись на тайну философского камня?

–Чем раньше начну, тем больше у меня времени, мэм, – обворожительно улыбнулся Том. – Кроме того, кое-какие наработки у нас с Томасиной уже имеются…

Тетя Германика вопросительно приподняла брови, и Том вынул из кармана флакон с серебристой жидкостью.

–Кровь единорога? – прищурился дедушка. – Однако… Долго пришлось ловить?

–Зачем ловить, сэр, если они на соленые сухарики идут? Ну а уговорить их поделиться кровью ничего не стоит, – пожал плечами Том. Я поняла, что сейчас провалюсь сквозь землю. А он достал другой флакон.

–Гм… – произнесла бабушка Джульетта, присмотревшись сквозь старомодный лорнет. – Это, я полагаю, яд василиска?

–Да, мэм, – смиренно ответил Том. – Ну да с ним у нас сложились теплые дружеские отношения, Томасина тому свидетельница. Если кому-то понадобится несколько унций яда, то, пока я в школе, с удовольствием снабжу вас этим редким ингредиентом.

Я на всякий случай сделала вид, будто полностью поглощена десертом. Папа толкнул меня локтем, чтобы не зажималась и принимала участие в беседе. Мне, однако, похвастаться было особенно нечем, поэтому я предпочитала помалкивать.

–У тебя очень скромная девочка, Гек, – заметила тетя Гвендолин. Они с отцом были очень похожи (как, впрочем, и все остальные), только она выглядела… м-м-м… изысканно, этакая знатная дама, изящная и очень интересная в своей некрасивости.

–Она не привыкла к обществу, Гвен, – ответил папа. – Вдобавок совсем недавно узнала о своем происхождении… и всем прочем. Надеюсь, вы с мамой не откажетесь наставить ее в том, что подобает знать юной леди?

Я пришла в ужас, но дело все равно кончилось тем, что меня сдали на попечение тетушкам и бабушке. А Тома – старшим дядьям и деду, чтобы те выяснили, насколько широкая пропасть отделяет этого экспериментатора от бесславной гибели по неосторожности.

Из рук моей родни мы вышли потрепанными, но непокоренными.

–Это был интересный опыт, – мечтательно сказал Том, когда две недели спустя мы увиделись на ферме.

–Не то слово, – с содроганием ответила я, гладя дворового пса.

–А ты выглядишь заметно лучше, – произнес мой друг совершенно серьезно. – То была лахудра лахудрой, а теперь такая чинная девушка!

За это он моментально получил подвернувшейся под руку навозной лопатой и удирал от чинной девушки через всю ферму, хохоча в голос и обещая больше не обзываться. А потом поймал меня у реки в камышах, и мы целовались до одури, до цветных кругов перед глазами…

1942 – 1943

В начале пятого курса я взяла с Тома обещание поумерить прыть и подготовиться к экзаменам как следует. Он, разумеется, пообещал, но цену его обещаниям я хорошо знала, поэтому не очень-то поверила. Ну а заставить его поклясться было крайне непросто: похоже, мои старшие родственники немного вправили ему мозги и объяснили, что можно делать (и обещать), а чего не нужно творить ни под каким давлением. И это оказалось очень кстати: Дамблдор как с цепи сорвался – Том откровенно не давал ему покоя, уже и наш декан, и директор начали посматривать на это чрезмерное внимание с подозрением.

–Меня так и подмывает натравить на него василиска, – сознался Том, когда мы валялись на травке в Запретном лесу.

Было уже прохладно, но мы все-таки волшебники, поэтому нам было вполне комфортно. Увязавшийся следом Хагрид с шумом и треском скакал по окрестным кустам, выманивая то ли нюхлера, то ли еще какую-то диковинную тварь, но я подозревала, что никакое вменяемое животное не подойдет к такому, с позволения сказать, охотничку.

–Возьми и натрави, я плакать не стану, – усмехнулась я и поудобнее пристроила голову у него на плече.

–Василиска жалко, – вздохнул он. – Дамблдор ведь чистокровный, тот его не тронет, а бородатый хрен возьмет и прикончит редкую зверюгу. Кстати, я вот все думаю, как бы забрать отсюда беднягу…

–Дамблдора?

–Василиска! Ему тут не жизнь, а нам он пригодится. Как думаешь, у твоей родни найдется какой-нибудь подвал поглубже? Ну или можно поселить его на ферме… Я ему объясню, что коров бабушки Марты жрать нельзя!

–Лучше подвал, – ответила я серьезно. – А то в Йоркшире я полых холмов как-то не наблюдала, где он там жить-то будет? В лесу? Замерзнет зимой… Напишу папе, спрошу. Ну а как вытащить его отсюда, придумаем. Своим ходом он не доберется, может, по воздуху?

–Нет, такую тушу я левитировать не смогу, – помотал головой Том. – Стой! Зачем такие сложности? Есть же порт-ключи!

–Точно, – вспомнила я. – Ну ладно, тогда я, повторюсь, папу спрошу, возможно ли это. Уж найдется местечко для нашего приятеля… В общем, ты договаривайся с василиском, а я с родственниками пообщаюсь. Я думаю, они тоже не откажутся иметь под рукой такого монстра! Один яд сколько стоит…

–О да… – довольно протянул он.

Мы загнали на черном рынке (в смысле, в Косом переулке) пару унций яда василиска за такие деньги, что Тому хватило и на запасную палочку, и на обновки, и на целую кипу темномагических фолиантов. К некоторым мне даже прикасаться не хотелось, но пришлось, потому что иначе их первым потрогал бы Том, и что из этого могло выйти, даже предположить не могу, он отличался редкостной безбашенностью. Ну а за унцию крови единорога и кое-какие травки из Запретного леса мы получили столько галлеонов, что вполне уже могли завести собственный счет в банке. Правда, у меня он и так имелся, вот мы его и пополнили. Пускай проценты капают, пока мы школу окончим, там уже накопится порядочно средств для начала своего дела…

–Том, – сказала я, помолчав. Тишину Запретного леса нарушало только басовитое воркование Хагрида в кустах, кажется, он все же нашел добычу и пытался подманить ее поближе на гренки и печеную тыкву. – Как думаешь, когда война кончится?

–Не знаю, – ответил он, глядя в небо. Закат выдался красным, к непогоде, и в темных глазах Тома плясали багровые блики. – Когда-нибудь. Либо противники завалят друг друга трупами, либо кто-то капитулирует, но бесконечной она быть не может. Знаешь, а Дамблдор знаком с Гриндевальдом…

–И что? – нахмурилась я.

–Я краем уха слышал от твоих старших, что они вроде бы были заодно, но что-то случилось, и теперь Дамблдор с ним на ножах. А Гриндевальду захотелось власти над миром. И у него, если не врут слухи, имеется Старшая палочка…

–Том, нет, – сразу сказала я, поняв, к чему он клонит. – Ты с ума сошел? Пятикурсник – и сам Гриндевальд со Старшей палочкой!

–Ну зачем же, – улыбнулся он и повернулся набок, чтобы смотреть мне в глаза. – Дамблдор все сделает за меня…

–Том… – я помолчала, припоминая все, что знала о Старшей палочке. – Забудь. Даже если ты ей завладеешь, это будет все равно, что сидеть на пороховой бочке с подожженным фитилем. Каждый захочет ее заполучить. Тебе вместо работы так хочется отбиваться от фанатиков и маньяков? Лучше займись уже философским камнем, мы что, зря тащили с собой столько книг?!

–Нет, не зря, Томми, – улыбнулся он, сел, пошарил в сумке и выудил белого мышонка с зеленой меткой на спинке. – Гляди.

Мышей мы помечали зеленкой, она держалась лучше всего.

–Сорок второй, – заглянула я в журнал наблюдений. – Ему почти два года.

–Да. И он не вырос. И не заматерел, – сказал Том. – Гляди, какой маленький.

Мы переглянулись.

–Думаешь, получилось? – негромко спросила я.

–Понаблюдаем еще, – ответил он. – Где рецептура по сорок второму? Ага… Значит, попробуем именно в таких пропорциях. Наверно, придется повозиться, прежде чем испытывать это на себе, но что у нас, мышей мало?

Я хлопнула себя по лбу.

–Том!

–А?

–Да что мы сразу уперлись в бессмертие? Ведь согласно легенде, философский камень должен превращать любой металл в серебро или золото, от состава зависит! Чем ждать, пока мыши передохнут, давай лучше с этой стороны зайдем!

–Вот я тупица, – самокритично сказал он. – Давай! Деньги всяко лишними не будут… Ну а жить вечно пятнадцатилетним я не хочу, несолидно как-то. Пошли в замок!

–Хагрида тут оставим? – спросила я.

–А что ему сделается? Его даже акромантулы не жрут. То ли невкусный, то ли за своего принимают… – фыркнул Том и крикнул: – Эй, Рубеус! Мы ушли! Отбой не пропусти!

–Ага! – радостно ответил тот, ползая в зарослях на четвереньках.

–Безнадежен, – заключил Том и мы чинно удалились к замку.

В Лондоне по-прежнему было опасно, и снова мы коротали зимние каникулы в школе. Впрочем, скучать нам было некогда: в подземельях мы устроили настоящую лабораторию (благо родственники никогда не отказывались прислать нам инвентарь и необходимые ингредиенты, а также проконсультировать; таскал все это домовик, так что засечь нас было невозможно), и пропадали там чуть ли не сутками. Кое-что нам радостно приволакивал Хагрид; правда, мы не пускали его посмотреть на свои занятия, он мог проболтаться, но он и так радовался донельзя, что может помочь старшекурсникам, насобирав разных трав в Запретном лесу.

–Полезное приобретение, – сказал как-то Том. – Такие люди… ну или не совсем люди всегда пригодятся. Главное, они не рассуждают, и если уж преданы кому-то, то до самого нутра.

Я только фыркнула: Миртл Уоррен повадилась отлавливать меня на переменах, зажимать в угол неожиданно оформившимся бюстом и делиться историями любовных побед, пусть и наполовину выдуманных. Очки ей по-прежнему не шли, но она хоть оправу сменила и стала выглядеть вполне симпатично. Во всяком случае, не хуже прочих однокурсниц, ну а каждая удачная интрижка льстила ее самолюбию.

Я вот, напротив, похудела и вытянулась, сделавшись окончательно похожей на тетю Гвендолин, и мне это даже нравилось. Смазливых рожиц кругом пруд пруди, а таких лиц, как у Принцев, надо поискать! Ну а красоты у Тома на обоих хватит.

К чему я клоню: Миртл была завзятой сплетницей, и от нее, потрудившись выслушать рассказ об очередном мальчике, можно было узнать немало интересного. Благодаря болтушке Уоррен я всегда была в курсе планов старшекурсниц, преподавателей (в особенности меня интересовал Дамблдор) и прочих мелочей, которые могли бы повлиять на наши с Томом занятия.

И да, к середине второго семестра мы все-таки сумели превратить неизвестного происхождения железяки (кажется, это были детали доспеха) в серебро. Серебро получилось самое настоящее, гоблины в «Гринготтсе» без единого слова поменяли его на галлеоны, и наш счет прирос на порядочную сумму. Как мы попали в банк? Да просто, по воздуху: пусть аппарацию на приличном уровне мы еще не освоили, летать научилась даже я. Правда, я все равно брала с собой метлу для подстраховки, но какое-то время могла провести в воздухе и сама. Тому это уже вообще ничего не стоило, поэтому смыться из Хогвартса мы могли в любой момент: достаточно было стартовать с любой башни или вовсе из Запретного леса. Вдобавок старшекурсникам разрешалось ходить в Хогсмид, и пусть там не было ничего интересного для нас, сдернуть оттуда в самоволку, как изысканно выражался Том, было еще проще.

–С серебром вышло, – серьезно сказал Том, когда мы пересчитали добычу и вернулись в школу. – Пора переходить к золоту. Этак мы к окончанию школы разбогатеем, Томми!

–Ну так не сидеть же на шее у родителей, – фыркнула я. – Мы с тобой не безрукие… но это пока ты ничего не взорвал! Кстати, тут тетя Германика прислала кое-какие книги, я займусь, пока ты с золотишком возишься…

–А что там? – тут же заинтересовался он.

–В основном лечебные зелья, – ответила я, – но это… как называется-то? А, есть одна монография. Ничего толком не доказано, одни предположения, но я попробую, вдруг что получится? Я уже почитала, думаю, кровь единорога запросто сделает из такой вот ерунды эликсир жизни. Судя по характеристикам, бессмертия он не дарует, но, во всяком случае, сможет излечить рак или даже что похуже. Только где столько крови взять? Единороги звери добрые, но…

–Синтез, – произнес вдруг Том. – Я читал, у магглов велись какие-то работы… Не помню наверняка, что-то для переливания крови. Наверно, если определить состав и понять, чем кровь единорога отличается от обычной лошадиной, то…

–Магией она отличается, – вздохнула я. – Хотя… Если взять лошадиную кровь или даже коровью – эту на бойне достать можно запросто, сколько понадобится, – и попробовать обработать ее каким-то образом…

Мы переглянулись и поняли, что работы нам хватит не на одну жизнь, а на десять. И скучать нам ни при каком раскладе не придется.

И если бы только нам не мешал Дамблдор!

–Дети, – ласково сказал он, вызвав нас в очередной раз к себе в кабинет, – скажите на милость, чем вы занимаетесь вместо того, чтобы готовиться к С.О.В.?

–Мы готовимся к С.О.В., сэр, – хладнокровно ответил Том. От него воняло гарью, мантия была местами прожжена, а местами заляпана невесть чем.

–Но отчего я не вижу вас на факультативах? Неужели вы считаете, что сдадите экзамены без дополнительной подготовки?

–Конечно, сэр, – ответил Том, а я с трудом подавила ухмылку: да уж, С.О.В. для парочки, которая уже почти воссоздала философский камень, – просто непреодолимое препятствие! – Разве школьная программа недостаточна для этого?

–Мне казалось, к нам нет никаких нареканий, сэр, – добавила я, – мы очень хорошо успеваем по всем предметам, даже по астрологии, хотя и не любим ее.

–Да уж, кентавры объясняют лучше, чем преподаватели, – не удержался Том.

Дамблдор покашлял, потом произнес:

–Дети, однако вы постоянно пропадаете где-то вдвоем, а это вызывает ненужные сплетни и…

–Нелепые подозрения, – закончила я. – Спросите хотя бы Хагрида, он частенько ходит с нами. Рубеус врать не умеет, он расскажет, чем мы обычно занимаемся. Уж поверьте, ничем предосудительным!

–И все же в вашем возрасте… – не отставал Дамблдор.

–Мы помолвлены, сэр, – серьезно сказал Том, – поэтому, позвольте, мы сами разберемся в наших отношениях.

Глаза у него были очень недобрыми.

–Дети, но вам едва пятнадцать!

–Что с того, сэр? – спросила я. – Мои родители и прочие родственники не возражают против наших отношений, как и не возражали с самого первого курса. Более того, они нам доверяют и знают, что мы не сделаем ничего дурного.

«Ну, кроме наших опытов», – добавила я мысленно.

На этот раз он от нас отстал, хотя явно не оставил идеи проконтролировать нашу успеваемость. Ну и пускай, там придраться было решительно не к чему. Пускай я не была круглой отличницей, как Том, но училась получше многих однокашниц!

К концу года мы все-таки получили золото. Немного, но нам на бедность хватало.

–А сколько у магглов металлолома, – мечтательно произнес Том, разглядывая кусочек золота размером с грецкий орех. – Золотое дно, Томасина!

–Не надо пошлых шуток, – усмехнулась я. – Лучше помоги мне с единорожьей кровью, а то я никак не пойму, как разложить ее на обычную и магическую составляющие! А родственников спрашивать не хочу…

–Правильно, за такие подвиги полагается слава и большие деньги, зачем делиться? – понятливо улыбнулся Том и вынул палочку. – Пойдем разбираться! Образцов достаточно?

–Вполне. Хагриду невдомек, зачем это нужно, я ему сказала, что у единорогов завелись паразиты, и если мы изучим кровь, то сумеем их вылечить, вот он и старается. Тут проб – с целого стада!

–Отлично, – одобрил Том. – Ну-с, приступим…

Ну а С.О.В. мы сдали как-то незаметно. Том содрал у меня астрологию (говорю же, он отличный легилимент), я у него – чары, словом, мы оба получили высшие баллы.

–Вы не дети, – ласково сказал нам отец, встретив на ферме, – вы чудовища.

–Почему, папа? – удивилась я. – Мы мирные и добрые подростки. Вот, сдали экзамены, никого не убили и не покалечили…

–Да-да. А лошадиная кровь вам зачем понадобилась? Да еще в таких количествах?

–Для опытов, – честно сказал Том. – Мы пытаемся вмонтировать в обычную кровь то, что делает кровь единорогов целебной. Правда, сперва это что-то пришлось выделить, но с этим-то мы как раз справились. Осталось воспроизвести изначальный продукт…

Папа взялся за голову, причем в прямом смысле слова.

–Мы бы не отказались от консультации специалистов, сэр, – вежливо добавил Том.

–Да, папа, – смиренно поддержала я. – Не то с него станется попробовать эту пакость на себе, и во что он после этого превратится, я предсказать не берусь. У меня воображения не хватает.

–Я напишу Германике, – сдался он. – Не то вы и в самом деле такого наворотите, что вас потом не расколдуешь!

Мы переглянулись и показали друг другу знак «Виктори». Дело было на мази, как изысканно выражался Том.

–Папа, – спохватилась я, – уточни еще про василиска. Том не хочет оставлять его в школе, так вот, не найдется ли у семьи какого-нибудь подвала поглубже или чего-то в этом роде? Как его перетащить и прокормить, мы уж придумаем, было б, где держать!

–Да-да, василиск – это не только ценный яд… – усмехнулся папа. – Полагаю, отец будет в полнейшем восторге – домашняя зверушка самого Салазара у него в подвале! Все, идите отсюда, умоляю, не то сейчас окажется, что у вас еще табун единорогов, пара гиппогрифов или еще что-нибудь похуже!

–О единорогах мы уже думали, – серьезно сказал Том, – только их надо как-то замаскировать под обычных лошадей. С гиппогрифами сложнее, они все-таки летающие твари…

–Тебя, молодой человек, надо на Гриндевальда натравить, – без тени иронии произнес папа. – Ты его не убьешь, нет. Ты из него все жилы вытянешь с целью познания.

–Ну так… Гриндевальд – это не только Старшая палочка, это много полезной информации, – кровожадно ответил Том. – Как бы до него добраться?

–Успокойся, – ответила я. – Уверена, Дамблдор успеет первым!

–Это его добыча, о человеческий детеныш! – подтвердил отец тоном Шерхана. Мы переглянулись и засмеялись.

========== 1942 – 1943 ==========

В начале пятого курса я взяла с Тома обещание поумерить прыть и подготовиться к экзаменам как следует. Он, разумеется, пообещал, но цену его обещаниям я хорошо знала, поэтому не очень-то поверила. Ну а заставить его поклясться было крайне непросто: похоже, мои старшие родственники немного вправили ему мозги и объяснили, что можно делать (и обещать), а чего не нужно творить ни под каким давлением. И это оказалось очень кстати: Дамблдор как с цепи сорвался – Том откровенно не давал ему покоя, уже и наш декан, и директор начали посматривать на это чрезмерное внимание с подозрением.

–Меня так и подмывает натравить на него василиска, – сознался Том, когда мы валялись на травке в Запретном лесу.

Было уже прохладно, но мы все-таки волшебники, поэтому нам было вполне комфортно. Увязавшийся следом Хагрид с шумом и треском скакал по окрестным кустам, выманивая то ли нюхлера, то ли еще какую-то диковинную тварь, но я подозревала, что никакое вменяемое животное не подойдет к такому, с позволения сказать, охотничку.

–Возьми и натрави, я плакать не стану, – усмехнулась я и поудобнее пристроила голову у него на плече.

–Василиска жалко, – вздохнул он. – Дамблдор ведь чистокровный, тот его не тронет, а бородатый хрен возьмет и прикончит редкую зверюгу. Кстати, я вот все думаю, как бы забрать отсюда беднягу…

–Дамблдора?

–Василиска! Ему тут не жизнь, а нам он пригодится. Как думаешь, у твоей родни найдется какой-нибудь подвал поглубже? Ну или можно поселить его на ферме… Я ему объясню, что коров бабушки Марты жрать нельзя!

–Лучше подвал, – ответила я серьезно. – А то в Йоркшире я полых холмов как-то не наблюдала, где он там жить-то будет? В лесу? Замерзнет зимой… Напишу папе, спрошу. Ну а как вытащить его отсюда, придумаем. Своим ходом он не доберется, может, по воздуху?

–Нет, такую тушу я левитировать не смогу, – помотал головой Том. – Стой! Зачем такие сложности? Есть же порт-ключи!

–Точно, – вспомнила я. – Ну ладно, тогда я, повторюсь, папу спрошу, возможно ли это. Уж найдется местечко для нашего приятеля… В общем, ты договаривайся с василиском, а я с родственниками пообщаюсь. Я думаю, они тоже не откажутся иметь под рукой такого монстра! Один яд сколько стоит…

–О да… – довольно протянул он.

Мы загнали на черном рынке (в смысле, в Косом переулке) пару унций яда василиска за такие деньги, что Тому хватило и на запасную палочку, и на обновки, и на целую кипу темномагических фолиантов. К некоторым мне даже прикасаться не хотелось, но пришлось, потому что иначе их первым потрогал бы Том, и что из этого могло выйти, даже предположить не могу, он отличался редкостной безбашенностью. Ну а за унцию крови единорога и кое-какие травки из Запретного леса мы получили столько галлеонов, что вполне уже могли завести собственный счет в банке. Правда, у меня он и так имелся, вот мы его и пополнили. Пускай проценты капают, пока мы школу окончим, там уже накопится порядочно средств для начала своего дела…

–Том, – сказала я, помолчав. Тишину Запретного леса нарушало только басовитое воркование Хагрида в кустах, кажется, он все же нашел добычу и пытался подманить ее поближе на гренки и печеную тыкву. – Как думаешь, когда война кончится?

–Не знаю, – ответил он, глядя в небо. Закат выдался красным, к непогоде, и в темных глазах Тома плясали багровые блики. – Когда-нибудь. Либо противники завалят друг друга трупами, либо кто-то капитулирует, но бесконечной она быть не может. Знаешь, а Дамблдор знаком с Гриндевальдом…

–И что? – нахмурилась я.

–Я краем уха слышал от твоих старших, что они вроде бы были заодно, но что-то случилось, и теперь Дамблдор с ним на ножах. А Гриндевальду захотелось власти над миром. И у него, если не врут слухи, имеется Старшая палочка…

–Том, нет, – сразу сказала я, поняв, к чему он клонит. – Ты с ума сошел? Пятикурсник – и сам Гриндевальд со Старшей палочкой!

–Ну зачем же, – улыбнулся он и повернулся набок, чтобы смотреть мне в глаза. – Дамблдор все сделает за меня…

–Том… – я помолчала, припоминая все, что знала о Старшей палочке. – Забудь. Даже если ты ей завладеешь, это будет все равно, что сидеть на пороховой бочке с подожженным фитилем. Каждый захочет ее заполучить. Тебе вместо работы так хочется отбиваться от фанатиков и маньяков? Лучше займись уже философским камнем, мы что, зря тащили с собой столько книг?!

–Нет, не зря, Томми, – улыбнулся он, сел, пошарил в сумке и выудил белого мышонка с зеленой меткой на спинке. – Гляди.

Мышей мы помечали зеленкой, она держалась лучше всего.

–Сорок второй, – заглянула я в журнал наблюдений. – Ему почти два года.

–Да. И он не вырос. И не заматерел, – сказал Том. – Гляди, какой маленький.

Мы переглянулись.

–Думаешь, получилось? – негромко спросила я.

–Понаблюдаем еще, – ответил он. – Где рецептура по сорок второму? Ага… Значит, попробуем именно в таких пропорциях. Наверно, придется повозиться, прежде чем испытывать это на себе, но что у нас, мышей мало?

Я хлопнула себя по лбу.

–Том!

–А?

–Да что мы сразу уперлись в бессмертие? Ведь согласно легенде, философский камень должен превращать любой металл в серебро или золото, от состава зависит! Чем ждать, пока мыши передохнут, давай лучше с этой стороны зайдем!

–Вот я тупица, – самокритично сказал он. – Давай! Деньги всяко лишними не будут… Ну а жить вечно пятнадцатилетним я не хочу, несолидно как-то. Пошли в замок!

–Хагрида тут оставим? – спросила я.

–А что ему сделается? Его даже акромантулы не жрут. То ли невкусный, то ли за своего принимают… – фыркнул Том и крикнул: – Эй, Рубеус! Мы ушли! Отбой не пропусти!

–Ага! – радостно ответил тот, ползая в зарослях на четвереньках.

–Безнадежен, – заключил Том и мы чинно удалились к замку.

В Лондоне по-прежнему было опасно, и снова мы коротали зимние каникулы в школе. Впрочем, скучать нам было некогда: в подземельях мы устроили настоящую лабораторию (благо родственники никогда не отказывались прислать нам инвентарь и необходимые ингредиенты, а также проконсультировать; таскал все это домовик, так что засечь нас было невозможно), и пропадали там чуть ли не сутками. Кое-что нам радостно приволакивал Хагрид; правда, мы не пускали его посмотреть на свои занятия, он мог проболтаться, но он и так радовался донельзя, что может помочь старшекурсникам, насобирав разных трав в Запретном лесу.

–Полезное приобретение, – сказал как-то Том. – Такие люди… ну или не совсем люди всегда пригодятся. Главное, они не рассуждают, и если уж преданы кому-то, то до самого нутра.

Я только фыркнула: Миртл Уоррен повадилась отлавливать меня на переменах, зажимать в угол неожиданно оформившимся бюстом и делиться историями любовных побед, пусть и наполовину выдуманных. Очки ей по-прежнему не шли, но она хоть оправу сменила и стала выглядеть вполне симпатично. Во всяком случае, не хуже прочих однокурсниц, ну а каждая удачная интрижка льстила ее самолюбию.

Я вот, напротив, похудела и вытянулась, сделавшись окончательно похожей на тетю Гвендолин, и мне это даже нравилось. Смазливых рожиц кругом пруд пруди, а таких лиц, как у Принцев, надо поискать! Ну а красоты у Тома на обоих хватит.

К чему я клоню: Миртл была завзятой сплетницей, и от нее, потрудившись выслушать рассказ об очередном мальчике, можно было узнать немало интересного. Благодаря болтушке Уоррен я всегда была в курсе планов старшекурсниц, преподавателей (в особенности меня интересовал Дамблдор) и прочих мелочей, которые могли бы повлиять на наши с Томом занятия.

И да, к середине второго семестра мы все-таки сумели превратить неизвестного происхождения железяки (кажется, это были детали доспеха) в серебро. Серебро получилось самое настоящее, гоблины в «Гринготтсе» без единого слова поменяли его на галлеоны, и наш счет прирос на порядочную сумму. Как мы попали в банк? Да просто, по воздуху: пусть аппарацию на приличном уровне мы еще не освоили, летать научилась даже я. Правда, я все равно брала с собой метлу для подстраховки, но какое-то время могла провести в воздухе и сама. Тому это уже вообще ничего не стоило, поэтому смыться из Хогвартса мы могли в любой момент: достаточно было стартовать с любой башни или вовсе из Запретного леса. Вдобавок старшекурсникам разрешалось ходить в Хогсмид, и пусть там не было ничего интересного для нас, сдернуть оттуда в самоволку, как изысканно выражался Том, было еще проще.

–С серебром вышло, – серьезно сказал Том, когда мы пересчитали добычу и вернулись в школу. – Пора переходить к золоту. Этак мы к окончанию школы разбогатеем, Томми!

–Ну так не сидеть же на шее у родителей, – фыркнула я. – Мы с тобой не безрукие… но это пока ты ничего не взорвал! Кстати, тут тетя Германика прислала кое-какие книги, я займусь, пока ты с золотишком возишься…

–А что там? – тут же заинтересовался он.

–В основном лечебные зелья, – ответила я, – но это… как называется-то? А, есть одна монография. Ничего толком не доказано, одни предположения, но я попробую, вдруг что получится? Я уже почитала, думаю, кровь единорога запросто сделает из такой вот ерунды эликсир жизни. Судя по характеристикам, бессмертия он не дарует, но, во всяком случае, сможет излечить рак или даже что похуже. Только где столько крови взять? Единороги звери добрые, но…

–Синтез, – произнес вдруг Том. – Я читал, у магглов велись какие-то работы… Не помню наверняка, что-то для переливания крови. Наверно, если определить состав и понять, чем кровь единорога отличается от обычной лошадиной, то…

–Магией она отличается, – вздохнула я. – Хотя… Если взять лошадиную кровь или даже коровью – эту на бойне достать можно запросто, сколько понадобится, – и попробовать обработать ее каким-то образом…

Мы переглянулись и поняли, что работы нам хватит не на одну жизнь, а на десять. И скучать нам ни при каком раскладе не придется.

И если бы только нам не мешал Дамблдор!

–Дети, – ласково сказал он, вызвав нас в очередной раз к себе в кабинет, – скажите на милость, чем вы занимаетесь вместо того, чтобы готовиться к С.О.В.?

–Мы готовимся к С.О.В., сэр, – хладнокровно ответил Том. От него воняло гарью, мантия была местами прожжена, а местами заляпана невесть чем.

–Но отчего я не вижу вас на факультативах? Неужели вы считаете, что сдадите экзамены без дополнительной подготовки?

–Конечно, сэр, – ответил Том, а я с трудом подавила ухмылку: да уж, С.О.В. для парочки, которая уже почти воссоздала философский камень, – просто непреодолимое препятствие! – Разве школьная программа недостаточна для этого?

–Мне казалось, к нам нет никаких нареканий, сэр, – добавила я, – мы очень хорошо успеваем по всем предметам, даже по астрологии, хотя и не любим ее.

–Да уж, кентавры объясняют лучше, чем преподаватели, – не удержался Том.

Дамблдор покашлял, потом произнес:

–Дети, однако вы постоянно пропадаете где-то вдвоем, а это вызывает ненужные сплетни и…

–Нелепые подозрения, – закончила я. – Спросите хотя бы Хагрида, он частенько ходит с нами. Рубеус врать не умеет, он расскажет, чем мы обычно занимаемся. Уж поверьте, ничем предосудительным!