Текст книги "Шагнуть в будущее (СИ)"

Автор книги: Himerus

сообщить о нарушении

Текущая страница: 3 (всего у книги 13 страниц)

Но когда Поттер, почти проснувшись, начал тереться о его бедро своим твердым членом, Люциус сдался. Правило Малфоев – не отказывайся от удовольствия, если за это не нужно платить.

Но платить пришлось. Поттер бодро толкался, используя ногу Люциуса в весьма нескромных целях, но не забывал и о руке. Впрочем, Малфою пришлось ему помочь, потому что Гарри не мог решить – просыпаться ему или спать дальше, поэтому периодически замирал.

Обляпавшись и измазавшись по самое нехочу, Люциус откинулся на подушки, тяжело отдуваясь. Первый раз не со своей рукой ему даже понравился, но повторять это…

– Малфой? – сонно спросил Поттер, не открывая глаз.

– Ты проснулся, наконец? – недовольно спросил Люциус.

– Хуже, когда просыпаешься на конце, – пошло хихикнул Поттер, открывая глаза и сладко потягиваясь. – Или лучше, смотря с кем, – лукаво улыбнулся он, рассматривая Малфоя.

Люциус решительно выбрался из постели и поспешил в душ, держа спину прямо и независимо. Поттер душераздирающе зевнул.

***

– Я тебе одежду принес. Пока походишь в моей, а потом купим тебе что-то в Хогсмиде. Или в Лондоне, если крестный согласится нас забрать, – Поттер бесцеремонно вломился в ванную и окинул Люциуса заинтересованным взглядом.

– Я, вообще-то, совершеннолетний, – ровным тоном напомнил Малфой. – Меня не нужно водить за ручку.

– Да ради Мерлина! – замахал руками Поттер. – Ходи, куда хочешь.

– Я слышу за всем этим огромное «но», – прищурился Люциус.

– И правильно. Их даже несколько, – Поттер сел на крохотный пуфик у ног Малфоя и пощекотал последнего под коленкой. Люциус недовольно шикнул. – «Но» первое: у тебя нет денег. Второе: ты не знаешь реалий теперешнего времени. Третье: если тебя узнают, то потащат к отцу, как барашка. И так далее.

– Логично, – вынужден был признать Люциус. – А с тобой, значит, мне ничего не грозит, – с сарказмом уточнил он.

– Верно, – обрадовался Поттер. – А знаешь, почему?

– Почему же? – фыркнул Люциус.

– Потому что у меня солидная охрана, – приосанился Поттер. – Меня хранят, как философский камень.

– С какой стати?

– Потому что я Избранный, – торжественным тоном заявил Поттер. – Я Надежда и Спасение. Символ и Светило. Все определения с большой буквы.

– Ты – идиот, – выпалил Люциус.

– Как ты узнал? – вскинулся Гарри.

– Что? – опешил Малфой.

– Что я идиот? Чем я себя выдал? – озабоченно выпалил вопросы Гарри и расхохотался, едва не падая с пуфика. Он ухватился за ногу Люциуса для равновесия и промурлыкал: – Какая ножка… дайте две!

Малфой не выдержал и сорвался на крик:

– Прекрати меня лапать, ничтожество! Мало того, что домогался меня в кровати, так еще и тут руки протягиваешь! Вон отсюда и дай мне спокойно умыться. Я знаю тебя меньше суток, а ты меня уже достал.

Поттер посмотрел на Люциуса со странным смятением и медленно поднялся. Малфой напрягся, глядя на парня с вызовом, но тот молча вышел и аккуратно прикрыл дверь. Почему-то Люциусу стало не по себе, словно ребенка обидел.

Но он упрямо закончил утренние водные процедуры, вымылся и переоделся. Надевать чужие трусы жутко не хотелось, успокоило только то, что они были в запаянном пакете с фирменным логотипом известной марки. Но расцветка – умильные львята на красном фоне – радости поубавила. Особенно, когда один из львят грозно зарычал, очень похоже на Поттера.

Одевшись, Люциус вышел из ванной, но в комнате Гарри не было. Чувствуя странное разочарование, Малфой покрутился у зеркала, приводя волосы в порядок, а потом сел на кровать и заскучал.

Думать о произошедшем вчера совершенно не хотелось, а об утреннем инциденте – тем более.

«Я Малфой! Я должен быть выше этого. Не поддаваться на провокации, вести свою игру, повернуть ситуацию в свою пользу!»

Дверь стукнула о стену, и в комнату задом наперед вошел Поттер. Люциус поискал взглядом палочку, встревожившись, но тут Гарри развернулся.

– Я принес нам поесть, – мирным тоном сообщил он, ставя поднос на стол. – Садись, Люциус, ешь. Потом пойдем к Дамблдору, он у нас директор, если ты еще не догадался.

– Он все так же любит яркие мантии и колокольчики в бороде? – едва заметно улыбнулся Люциус, подсаживаясь к столу.

– Вчера на нем была малиновая мантия с желто-красными фениксами по всему фону, – светским тоном, словно о погоде, заговорил Гарри, орудуя столовыми приборами.

Люциусу почему-то захотелось, чтобы Поттер отбросил свои изысканные манеры и учудил нечто экстраординарное. Например, макая хлеб во вкусную подливу и облизывая пальцы. Но Гарри ел спокойно, с достоинством и легкостью, словно не демонстрировал еще недавно свои варварские привычки.

– Ах, да, Люциус… Северус передал тебе записку.

– Что в ней?

– Я не имею привычки читать чужие письма, – Гарри передал Малфою сложенный в несколько раз пергамент.

– Похвально, – Люциус принял записку, но читать не спешил, допивая чай. – Прости, что накричал.

Гарри равнодушно пожал плечами:

– Ты был прав. Я вел себя неподобающе с посторонним человеком. Свои-то уже привыкли к моим выходкам, а ты – чужак, – он поднялся. – Если ты закончил, то я жду тебя в коридоре.

Поттер вышел, а Люциус отставил чашку и недовольно посмотрел парню вслед. Он не хотел чувствовать вину перед Гарри, но и позволить ему обращаться с собой столь бесцеремонно… Малфои такого никому не позволяют. К тому же, чужие прикосновения всегда вызывали у Люциуса отвращение. Странно, что он вообще позволил Гарри касаться его тела, да еще столь нескромно. Заставив себя не думать о Поттере, Люциус вышел в коридор.

– Идем, – Гарри оттолкнулся от стены и пошел по коридору.

Люциус решил, что они выйдут к лестницам, но Поттер свернул куда-то влево, откинул в сторону старинный гобелен и толкнул рукой глухую, казалось бы, стену. Кусок кладки бесшумно отошел назад и вправо, открывая узкую и пыльную лестницу.

– Так будет ближе и надежнее, – сообщил Поттер Люциусу, едва сдерживающему изумление и интерес. – Днем я стараюсь обходить многолюдные коридоры.

Они действительно вышли почти рядом с кабинетом директора, только вымазались в пыли по самые брови.

– Просил же домовиков убрать там, – проворчал Поттер, накладывая на них обоих очищающие чары.

– Мог бы и сам сделать, – проворчал Люциус, поправляя волосы.

– Спасибо, что низвел меня до уровня домовых эльфов, – фыркнул Гарри.

– И это ты называл меня снобом, – уколол его Люциус.

Поттер широко улыбнулся, впервые за долгое время.

– Уел, Лютик, уел. Идем, Дамблдор уже наливает чай.

Поттер подскочил к горгулье, громко чмокнул ту в уродливый нос, и с веселым ожиданием уставился на дверь.

– Вот, а я доказывал Гермионе, что пароль совершенно не нужен, если знаешь подход к этим каменным красавицам, – самодовольно произнес Гарри, когда дверь открылась.

– Увы, мой мальчик, ты ошибаешься, – Дамблдор насмешливо посмотрел на разочарованного ученика. – Проходите, молодые люди, чай уже стынет. Конфет? Печенье?

– Мы поели, профессор, – Поттер уже вертелся вокруг клетки с фениксом, а тот что-то ласково ему курлыкал. Гарри восторженно посвистел в ответ и оглянулся, сияя зелеными глазищами: – Ему бы полетать. И самочку…

– Гарри, – Дамблдор покачал головой. – Личная жизнь моей птицы касается только ее. К тому же, Фоукс волен лететь, куда ему вздумается. Особенно, если так сильно нужна самочка.

Феникс полыхнул в клетке и исчез.

– Итак, молодые люди, я наслышан о ваших похождениях, – Дамблдор посмотрел на Люциуса и усевшегося на стул Гарри поверх очков-половинок. – Люциус, я помогу тебе, если появится такая необходимость, а пока предлагаю вернуться к учебе. Не думаю, что тебе трудно будет нагнать своих сверстников, ты всегда хорошо учился. К тому же, насколько я помню, ты покинул свое время в Рождество, а у нас еще только октябрь. С учебниками и прочими принадлежностями проблем не будет – я уже заказал тебе комплект. Мантии и прочую одежду можно выписать по волшебному каталогу, я дам тебе свой экземпляр. Что еще… Ах, да. Я предупредил сегодня утром преподавательский состав, что у нас появился новый ученик, который прибыл к нам из Франции. Как у тебя с французским, Люциус?

– Я провел там значительную часть моей жизни, – ответил Люциус. – Могу говорить без акцента.

– Ты лучше говори с акцентом на нашем языке. Это будет так пикантно.

– Гарри, – Дамблдор укоризненно посмотрел на Поттера. – Но в чем-то он прав, Люциус. Я не знаю, конечно, как сложатся твои отношения с Драко… Ты слишком похож на отца, чтобы можно было представить тебя под другой фамилией.

– Я похож и на своего деда, и на прадеда, – ответил Люциус. – Наша семья довольно многочисленна, особенно французская ветвь. Мы все похожи друг на друга: светлые волосы, серые глаза.

– Думаю, тебе нужно постричься и сделать волосы темнее, – снова вклинился Гарри.

– Нет, – резко и лаконично ответил Люциус.

– Это не обязательно. Но с именем нужно будет что-то делать, – Дамблдор посмотрел задумчиво, поглаживая бороду. – Драко наверняка знает о пропавшем брате. А даже если не знает, то проговорится отцу о новом Малфое в Хогвартсе. Тот наверняка заинтересуется.

– Так и будет, – кивнул Люциус. – Я могу взять фамилию одной из боковых линий рода – отец с ними враждует, поэтому выяснять детали не станет. Люк Абелард Малфуа. Абелард как раз тот самый французский Малфой, что поспорил с отцом по поводу испанской виллы. Война за дом ведется до сих пор. Велась, – Люциус отвернулся к окну.

Он чувствовал себя потерянным и неуверенным, как брошенный крапп. Поэтому не стал сбрасывать уже знакомую горячую ладонь со своего плеча.

– Я дам задание разузнать о твоих родных, Люциус, – Дамблдор привлек внимание обоих парней. – Не хотелось бы попасть пальцем в небо и сделать ситуацию еще хуже, чем она есть. Пока рекомендую посидеть в комнате, привести мысли в порядок. Если Гарри договорится с замком, то тебе откроется прямой проход в библиотеку. Самого Гарри туда пинками не загонишь, – Дамблдор весело подмигнул Люциусу.

Малфой бросил быстрый взгляд на заскучавшего Поттера и кивнул:

– Хорошо, я не против немного побыть одному и подумать. На меня свалилось слишком много всего. Это нужно переосмыслить. Жаль, что я не могу навестить могилу мамы.

– Возможно, через некоторое время ты это сделаешь, – Дамблдор сочувственно покивал головой. – Кстати, твоя кузина Сивилла преподает у нас Прорицания.

Поттер насмешливо фыркнул.

– И как? – сдержав улыбку, спросил Люциус.

– Нуу, с переменным успехом, с переменным успехом, – весело сверкнул глазами Дамблдор. – Гарри, проводи Люциуса в вашу комнату и возвращайся, нам нужно поговорить.

– Хорошо, профессор.

– Я думал, у меня будет отдельная комната, – неприятно удивился Люциус.

– Увы, замок согласился лишь расширить уже имеющуюся, – пожал плечами Гарри. – Зато там поместится две кровати. И можно поставить ширму из мексиканских кактусов.

– Гарри, время, – Дамблдор прервал их беседу, кивнув на часы, висящие на стене. На них не было привычных стрелок, лишь непонятные символы, но Поттер сразу же вскочил и побежал к двери.

– Я же обещал Гермионе и Неву, что пойду с ними к Рону!

– Гарри, Гарри, с Роном все хорошо, а мой вопрос не терпит отлагательства. Или ты не хочешь сопровождать меня туда, куда мы планировали пойти?

– Я быстро, сэр! Одна нога тут, а две Малфоевские – там! – Поттер просиял и шикнул на Люциуса: – Пошли быстрей, а то без меня уйдут.

Чувствуя себя в театре абсурда, Малфой поднялся с места, с достоинством поправил мантию и кивнул Дамблдору:

– До встречи, сэр. Надеюсь, вам удастся легализовать меня в этом времени.

– Мы обязательно поговорим с тобой чуть позже. Рад, что ты все же жив, Люциус, – директор смотрел на удивление серьезно.

– Я тоже рад.

Поттер почти подпрыгивал от нетерпения, поджидая Люциуса, а тот тянул время, желая досадить парню неизвестно за что. Но хотелось, и Малфой не стал себе в этом отказывать.

Возле входа в комнату их поджидала та самая невысокая девушка, которую Гарри называл Гермионой.

– Ты был у директора? Мы навещали Рона, он почти в порядке, но напуган до икоты. Снейп предложил подправить ему память, но мадам Помфри пока еще не решилась на этот шаг. Ждем Молли и Артура. Джинни пока с Роном посидит, а я решила узнать, как у вас дела. А это кто с тобой? Вчерашний довесок? На Малфоя похож.

– Проходи, только у меня почти нет времени, поэтому буду краток, – Гарри заговорил без всякого дуракаваляния, открывая перед девушкой дверь. – Меня ждет Дамблдор. Мы пойдем… сама знаешь, за чем.

– Ох, – девушка встревожено посмотрела на друга. – Это не опасно?

– Гермиона, разве это меня остановит? – засмеялся Гарри, и девушка присоединилась к нему.

– Так кто это?

– Это действительно Малфой. Только необычный, – Гарри сделал театральную паузу. – Он прибыл к нам из прошлого. Только пусть Люциус сам тебе все расскажет, а то я спешу.

Люциус отошел к окну, чувствуя себя лишним и стараясь не прислушиваться к оживленной болтовне. Краем уха он услышал смутно знакомое слово и обернулся:

– Стоматологи?

– Ну, да, – девушка улыбнулась. – Мои родители – стоматологи. Зубы лечат.

– Магглы?

– Магглы. А что? Есть какие-то проблемы? – Гермиона сердито сузила глаза.

– Так ты гр…

Люциуса смело к стене и с силой впечатало в нее. Разгневанный Поттер уверенно держал его под прицелом палочки, кончик которой вновь наливался чем-то нехорошим. Люциус вдруг увидел за несерьезным фасадом излишне эмоционального и даже развязного парня серьезного боевого мага. Ведь такой твердый и решительный взгляд, такие уверенные и лаконичные движения могут быть только у опытного боевика. Но Поттеру всего семнадцать! Откуда взялся этот опыт? Или та вылазка в дом Ноттов была не единственной? И куда Поттер собирается с Дамблдором, учитывая, что на сегодня намечен рейд в Министерство?

– Магглорожденная, – негромко проговорил Люциус, понимая, что нужно немного отступить.

Пока он не выяснит, кто, что и как дышит в этом незнакомом еще мире, нужно быть осторожнее в высказываниях. Это тоже одно из правил Малфоев.

Поттер успокоился, убрал палочку в специальный чехол и повернулся к подруге:

– Еще один ярый поборник чистой крови. Придется перевоспитывать.

Гермиона слабо улыбнулась и устроилась в кресле, наблюдая за быстрыми перемещениями друга.

Тот, никого не стесняясь, сбросил с себя свитер с футболкой и домашние штаны. Люциус сначала смотрел, а потом отвернулся.

– Гермиона, я сейчас убегаю, присмотри за Люциусом, чтобы не вляпался никуда.

Люциус резко повернулся и с яростью посмотрел на одевающегося Поттера.

– Меня не нужно контролировать. Я вполне здравомыслящий человек, не тупица, чтобы не понимать, что пока мне нельзя показываться на людях.

– Ну, все, завелся, – вздохнул Поттер. – Не хочешь компанию умной и красивой девушки, то так и скажи. Или тебе жмет мозг осознание того, что она магглорожденная?

– Я хочу побыть один, – Люциус сложил руки на груди.

– Как знаешь, – равнодушно ответил Гарри. – Все, я убежал, – он подскочил к Гермионе, звонко чмокнул ее в щеку и скрылся за дверью.

Люциус сделал вид, что в помещении совершенно один и с независимым взглядом сел за стол. В кармане что-то зашуршало, и он вытащил позабытую уже записку от Снейпа.

«Люциус, попроси Поттера проводить тебя ко мне в подземелья. Он знает короткий и безопасный путь».

– А Поттер уже ушел, – пробормотал Люциус и вздрогнул, когда Гермиона заговорила.

– Зачем тебе Гарри?

Люциус помолчал, а потом неохотно ответил:

– Снейп просил прийти к нему. Незаметно.

Гермиона поднялась на ноги и кивнула в сторону двери:

– Идем, я знаю эту дорогу.

Люциус, поколебавшись, шагнул за ней, выходя из комнаты. Девушка направилась в тот же коридор, куда его водил Поттер, но гобелен на этот раз был другой, да и лестница вела вниз, а не вверх.

– Гарри попросил замок сделать несколько тайных проходов, ведущих к ключевым точкам. Кабинет директора, кабинеты Снейпа и МакГонагалл, Больничное крыло, кухня, главный вход и… и еще парочка мест. Все они где-то пересекаются друг с другом, так что, войдя в один, можно попасть в любую нужную точку, только времени на это уйдет больше.

Люциус не хотел говорить с самоуверенной грязнокровкой, но любопытство просто зашкаливало. Поэтому он не выдержал:

– Попросил замок?

– Ну, да, – как само собой разумеющееся, подтвердила девушка.

– Попросил замок?!

– Да, взял и попросил! – рассердилась Гермиона. – Ты плохо знаешь Гарри, ему невозможно отказать.

– Я ничего о нем не знаю, кроме того, что он слегка не в себе, а еще называет себя Спасителем и Избранным Светилом.

– А, любимая Гаррина отмазка, – засмеялась Гермиона, сворачивая в сторону на другую лестницу. – Пресса его достала, так он то дурачком прикидывается, то строит из себя пафосную скотину, вроде Малфоя. Который Драко.

– Пресса? Он так известен? – Люциус был удивлен, но старался сдерживать рвущиеся эмоции. – Я помню его отца, правда, тогда Джеймсу было тринадцать, – их семья хоть и чистокровная, но особо ничем не примечательная.

Гермиона резко остановилась и посмотрела на Люциуса горящими глазами, напомнив этим своего друга.

– Ты знал его родителей? Деда с бабкой?

– Знаю немного. Чистокровных семей, да еще настолько древних, не так уж и много – все друг друга знают. Чарлуса и Дорею я встречал на званых вечерах, но особо с ними не общался. О Джеймсе могу сказать только одно – избалованный до невозможности. Странно, что Гарри не такой.

– Ничего странного, – Гермиона смахнула паука с плеча. – Его особо не баловали. Гарри воспитывался у крестного, а тот… своеобразный человек. Хороший, но слегка сумасшедший.

– Кто? Я его тоже должен знать?

– Вполне. Они учились с Джеймсом и очень сильно дружили. Сириус Блэк, помнишь его?

Люциус кивнул:

– Помню. Оторва и хулиган. Никакого воспитания, несмотря на старания Вальбурги и Ориона, – Малфой помолчал, а потом все же спросил: – А родители?

– Их убил Волдеморт, – Гермиона повернулась к Люциусу спиной и продолжила спуск. – Гарри он тоже пытался убить, но моему другу повезло выжить. Попроси Снейпа рассказать тебе эту историю – он был активным участником тех далеких событий. Мы пришли.

Девушка осторожно отодвинула в сторону тяжелую раму какой-то картины и выглянула в коридор. Потом уже решительнее распахнула своеобразную дверь и вышла. Люциус последовал за ней, сразу же узнавая эту часть подземелий. Действительно, тайный ход привел их почти к самому порогу кабинета Снейпа, в котором Люциус вчера уже был.

========== Часть 5 ==========

Профессор их явно уже ждал, потому что открыл очень быстро и загнал внутрь резким приказом. Гермиона повиновалась сразу же, а Люциус весь вскинулся, непривычный к подобному обращению. Он открыл было рот, но прицельный удар острого локтя по ребрам вынудил его замолчать.

– Где Поттер? – недовольно спросил Снейп, кивая студентам на жесткий даже на вид диван.

– Он ушел с Дамблдором, – ответила Гермиона. – Вы догадываетесь, куда.

Люциус следил за лицом Снейпа, поэтому приметил и усилившуюся бледность, и волнение. Впрочем, мужчина больше ничем себя не выдал, и после короткой паузы сказал:

– Думаю, Дамблдор не будет подвергать его излишней опасности. Люциус, ты поговорил с директором?

– Да, Севе… профессор, поговорил. Мы сошлись на мнении, что мне нужно изменить имя и предоставить любопытным легенду о представителе французской ветви моего рода, который решил доучиться в Хогвартсе вместо… Дурмстранга, например.

– Нет, Дурмстранг исключается, – возразил Снейп. – Дамблдор не примет эту версию. Ты не знаешь, но у Темного Лорда в той школе есть свои сторонники, которые могут сообщить, что никакого…

– Люка Малфуа.

– Никакого Люка Малфуа у них не было.

Люциус задумчиво посмотрел на Снейпа:

– Все зашло настолько далеко? В моем времени мы только планировали расширить нашу организацию до пределов всей Европы.

– Я расскажу тебе более детально, когда у меня будет больше времени. Или поспрашивай Поттера и его компанию, они в курсе основных событий. Больших секретов они не откроют, но тебе просто необходимо знать, что происходит.

– Зачем вы меня звали, профессор? – язык Люциуса все еще цеплялся за подобное обращение к бывшему младшекурснику, но еще одно правило Малфоев гласило: приспосабливайся и выжидай.

– В те рождественские каникулы ты поручил мне сварить тебе пару зелий и выдал деньги на покупку ингредиентов. Зелье пришлось продать другому желающему, а твои деньги… – Снейп выудил из кармана потертый мешочек со смутно видимой буквой «М» на одной стороне. – Признаюсь, эти несколько галеонов меня… хорошо поддержали в свое время.

Снейп бросил мешочек, и Малфой ловко поймал его. Он опустил голову, перебирая пальцами потертый бархат. Для него это случилось всего несколько дней назад, а сейчас в его руке лежало свидетельство прошедшего времени. Эти годы вдруг навалились на Люциуса, пригибая к земле, и он судорожно втянул воздух, не желая проявлять слабость перед посторонними.

– Выпей, это умиротворяющее зелье, – тонко запахло мелиссой, и Люциус поспешил выпить сладковатое снадобье. – Лучше? Тебя нужно обследовать, проверить состояние здоровья. Я еще не слышал о путешествии во времени без помощи Маховиков.

– Я себя хорошо чувствую, – покачал головой Люциус. – Только дезориентирован.

– Я читала, что с помощью Маховиков Времени можно перемещаться только в прошлое, – заговорила молчавшая до этого момента Гермиона. – Ведь будущее – это то, что еще не случилось, чего еще нет. Как туда можно попасть?

– И тем не менее, я здесь, – снизошел до ответа Люциус, бросая неприязненный взгляд на девушку.

– Мы поищем разгадку позже, когда нашим жизням не будет угрожать опасность, – вмешался Снейп. – Но я не отдал тебе главный подарок. Правда, не уверен, что для тебя это важно.

Люциус осторожно развернул прямоугольный пакет и замер, заворожено глядя на колдографию матери. Катарина подняла голову от вышивки и мягко улыбнулась, склонив голову к плечу. Она была красивой и юной, счастье будущего материнства заставляло ее глаза сиять.

– Я нашел это в ящике твоей прикроватной тумбы, здесь, в спальнях Слизерина. Сам не знаю, почему хранил фото столько лет, – Снейп казался смущенным собственным поступком. – Возможно потому, что на тот момент ты был моим единственным другом. Вернее, я себе это придумал.

Люциусу стало некомфортно. Он-то хорошо знал, что привечал угрюмого полукровку только из-за его возможной полезности. И немного из чувства собственного превосходства. Ведь так приятно было вершить чью-то судьбу, снисходительно вмешиваясь в возню глупых подростков. А Снейп, оказывается…

А еще Люциусу вдруг стало стыдно – это фото он сам забросил поглубже в тумбочку, чтобы не видеть свою слабую мать, чтобы она не напоминала ему о его личной слабости, о его привязанности.

Кажется, он где-то сделал большую ошибку…

– Спасибо, – глухо поблагодарил Люциус, пряча колдографию в карман.

– Что же, с плюшками я закончил, сейчас начнутся оплеухи. Как декан твоего факультета, я должен проверить уровень твоих знаний. Кое-что в программе изменилось за двадцать лет, ты должен ознакомиться с новыми для себя понятиями и знаниями. Думаю, мисс Грейнджер охотно поделится с тобой своими старыми конспектами, ибо искать их у Поттера бесполезно.

– Не могу сказать, что охотно, но если вы просите, профессор…

Снейп мельком взглянул на девушку, а потом на невозмутимого Люциуса.

– Пока ты не определился, на какой стороне фронта предпочитаешь выступить, рекомендую быть сдержаннее в высказываниях. Многое изменилось с тех пор, как ты впервые услышал о Лорде Волдеморте. И в плане чистокровности тоже. Подумай над этим, почитай новую Историю Магии и Историю Хогвартса с дополнениями.

Северус еще что-то хотел сказать, но его лицо исказилось от внезапной боли, а ладонь машинально метнулась к другой руке.

– Вызывает? – Гермиона вскочила на ноги.

– Да, мне нужно идти, – Снейп подхватил мантию, лежащую на кресле.

– Будьте осторожны, сэр.

– Я всегда осторожен, мисс Грейнджер, – Снейп жестом указал им на выход. – Когда Поттер появится, отнесите мне сюда записку. Вы знаете, куда спрятать.

– Хорошо, – девушка кивнула и потянула Люциуса за руку. – Идем.

– Еще одно, мисс Грейнджер, – Снейп задержал их на самом пороге. – Люциус дал Непреложный обет Поттеру о неразглашении полученной информации, но вы все же не откровенничайте чрезмерно. Не обижайся, Люциус, это защитные меры – слишком много поставлено на карту, чтобы доверять нелояльному к нам человеку, даже находящемуся под обетом.

Снейп запер заклинанием дверь и быстрым шагом удалился в сторону выхода из подземелий. Гермиона же открыла портрет и шагнула на лестницу. Откуда-то послышались голоса, и Люциус решил, что сейчас не время показывать характер, и торопливо последовал за девушкой, прикрыв за собой портрет. Одно из многочисленных правил Малфоев предупреждало: не рискуй, если это не выгодно.

– Итак, ты из прошлого, – заговорила Гермиона, когда они начали подъем.

– Позволь сохранить мою частную жизнь в неприкосновенности, – холодно ответил Люциус.

– Как изволите, мистер Малфой, – ядовито произнесла Гермиона и молчала всю дорогу. – Посиди в комнате, я принесу свои конспекты и старые учебники.

Люциус не ожидал, что девушка выполнит просьбу Снейпа после того, как он резко отшил ее на лестнице, но очевидно, Гермиона была под стать Поттеру – непредсказуемой. Сам Люциус, если бы с ним так заговорили, ни за что бы не стал помогать. Мало того, отомстил бы в троекратном размере.

Поэтому он лишь коротко кивнул, милостиво позволяя оставить его в одиночестве, а потом устроился на кровати и достал колдографию.

– Мама…

Как он был неправ, отталкивая ее в последнее время. Почему слова отца стали для него непреложной истиной? Ведь мать не слабая. Она просто другая, просто не вписывалась в их семью. С кем-то другим, не Абраксасом, Катарина вполне была бы счастлива. Как счастлива она на этом фото, вышивая огненные цветы и прикрывая рукой выпуклый живот с ним, Люциусом, внутри. Но теперь ее нет. И нет уже двадцать долгих лет. Отец давно забыл о своем неудачном браке, женился на юной Блэк, вычеркнул из своей жизни и Катарину, и Люциуса.

Малфой аккуратно поставил колдографию на тумбочку, прислонив к какой-то коробке. Отец был холоден не только с женой. Люциус всегда искал в нем одобрение, поддержку, ждал похвалы и скупой ласки. Но была только муштра и вдалбливание кодекса Малфоев. А еще – постоянное повторение постулатов Лорда, в которые отец истово верил.

А сам Люциус верил отцу, ведь нужно было кому-то верить и на кого-то равняться. Прав ли он был, выбрав сторону отца? Впрочем, тогда это казалось верным выбором. Если этот выбор вообще у него был. Сопротивляться отцу – чревато неприятностями, это он усвоил очень быстро, после первого же наказания. Не физического, но довольно обидного и неприятного.

Не было ли подсознательной защитой отторжение матери? Вполне возможно, ведь Люциус усвоил правило приспосабливаемости к обстоятельствам в первую очередь.

Дверь распахнулась, вынудив Люциуса вздрогнуть. В комнату вошла Гермиона, левитирующая впереди себя большую коробку.

– Здесь мои учебники, конспекты, некоторые подборки газет и Новая История Хогвартса.

– Спасибо, – Люциус решил проявить вежливость.

– Просвещайся, – Гермиона с удобством устроилась в кресле и развернула какую-то книгу.

– Ты останешься? – удивился Малфой.

– Мне нужно дождаться Гарри. Он иногда приходит… не в лучшем состоянии, – не поднимая головы от книги, ответила девушка.

– Почему вы все с ним так носитесь? Такое ощущение, что весь мир вертится вокруг Гарри Поттера, – Люциус прекратил выкладывать на кровать кипы тетрадей и книг.

Гермиона громко захлопнула свой талмуд и подняла на Люциуса внимательный взгляд:

– Я могу рассказать тебе вкратце, потом почитаешь более детально.

Люциус сделал заинтересованное (в меру) лицо, хотя внутренне умирал от любопытства. Но не признаваться же в этом грязнокровке!

– Родителями Гарри были Джеймс и Лили Поттеры, которые активно участвовали в противостоянии Волдеморту и Пожирателям, когда те вышли из тени и начали активную деятельность. Сначала это была политическая борьба, потом в ход пошли грязные методы с помощью непростительных. Волдеморт пытался захватить власть, запугивая, уничтожая, подчиняя. Не знаю, возможно, изначально он хотел решить все миром, но потом обстоятельства изменились. Я не могу тебе о них рассказывать, скажу лишь одно – Волдеморт задействовал самую черную и страшную магию, которая сделала его бесчеловечным и совершенно сумасшедшим. Полилась кровь. Сначала маггловская, потом и магическая. Несогласных просто-напросто уничтожали… Никому нельзя было доверять, а черный знак над домом означал гибель всех его жителей. Это было страшное время, когда даже самый близкий человек мог предать, подчиняясь чужой воле, – Гермиона перевела дыхание. – Ты на тот момент уже исчез, поэтому не видел всего… Дамблдор создал Орден Феникса, который вполне успешно боролся с Пожирателями, но их силы таяли с каждым месяцем. Но однажды Волдеморту сказали, что должен родиться ребенок, который уничтожит его, прервет путь к власти. Ребенок, который родится на исходе седьмого месяца. Гарри родился 31 июля, а 31 октября следующего года друг семьи, которому доверили быть Хранителем Тайны, переметнулся к Волдеморту и выдал тайное убежище. Лили и Джеймс погибли от Авады, а от Гарри она отрикошетила в самого Лорда. Он исчез на долгие четырнадцать лет, пока не возродился в таком вот виде и еще более сумасшедший и кровожадный. Когда он исчез, весь магический мир вздохнул с облегчением, включая его соратников, которым не всегда нравились методы Лорда. Гарри еще в младенчестве получил небывалую славу, но его крестный долгое время ограждал его от нее, боясь, что это испортит крестнику жизнь. Волшебники считают Гарри символом надежды и борьбы. Одно только его существование дает многим желание и силу сражаться. Но это только вершина айсберга. Я не вправе рассказывать тебе более детально.

– Как он мог выжить после Авады? – Люциус заслушался Гермиону, как бывало в детстве – мамины сказки.

– Дамблдор сказал, что сработала материнская защита, ведь Лили отдала за Гарри свою жизнь, но так ли оно на самом деле – никто не знает, – Гермиона умолкла, задумчиво глядя в окно.

– Никто и никогда не выживал после Авады.

– Гарри вообще уникальный человек, – улыбнулась Гермиона. – Ты увидишь это, когда узнаешь его получше. У него и учителя-воспитатели были уникальные. Сириус Блэк забрал его к себе в дом и с раннего детства начал развивать его боевую магию. Представляешь, ребенок еще ни читать, ни писать не умеет, а уже вовсю машет палочкой. Сириус такой параноик, – девушка улыбнулась еще шире. – К ним в дом было невозможно войти, пока не пройдешь полосу препятствий и ловушек. В девять лет Гарри уже и читал, и писал, но был полным неучем в других вопросах. Однажды… Северус так и не сказал, зачем… Однажды Снейп пробрался в дом Блэка, миновав все ловушки и отбившись от всех проклятий. Они с Сириусом едва не разнесли дом, доказывая друг другу свою правоту. В общем, у Гарри вдруг появился еще один бешеный папаша. Нет, у Северуса с Сириусом ничего нет и не было – они на дух друг друга не переносят. Но Гарри стал точкой их пересечения. И если Блэк занимался с Гарри практикой боевой магии, трансфигурации и чар, то Северус напирал на зельеварение, арифмантику и нумерологию. Он вообще пытался приучить Гарри читать, но это не пошло на пользу, – Гермиона расхохоталась. – Гарри увлекся ментальной магией, нахватался обрывочных знаний, а потом попытался применить их к Северусу для проверки знаний. Снейп его тогда чуть не прикончил. Гарри жаловался, что синяки на заднице не сходили неделю. Но потом мы поняли, что наука все же дала результаты – на теперешний момент Гарри освоил и легиллименцию, и окклюменцию. И ему лучше не врать – он это чувствует. Он вообще странно чувствует людей. Иногда даже не поймешь, в чем причина его симпатии или антипатии.