Текст книги "Ангел-Хранитель (ЛП)"

Автор книги: Her private Story

сообщить о нарушении

Текущая страница: 3 (всего у книги 5 страниц)

– Красиво, правда?

Я повернулся к Элис. Со вчерашней ночи она не сказала ни слова. И я и Говард пытались узнать, что с ней произошло, но она молчала. Ангелина просто пожимала плечами, утверждая, что это все из-за болезни. Но вряд ли болезнь может так просто, за час убить в человеке всю радость, все счастье. В Элис не осталось ничего, она была, словно мертвая, и это сводило меня с ума. Я страдал вместе с ней, но мои муки были куда сильнее, ведь меня еще и пугала неизвестность. Что я мог упустить? Почему в одно мгновение Элис так изменилась? Я больше не мог терпеть это.

– Ты должна сказать мне, что произошло, Элис. Это невыносимо.

– Прости.

– Прости? Элис, говори же!

– Но… но ты сам просил молчать, ты говорил…

– Я просил молчать? Когда? – я повернул Элис к себе, взял ее бледное, грустное лицо в свои ладони и внимательно посмотрел в ее темно-золотые глаза. Может быть, там есть ответ? Но я не видел ничего кроме безнадежности и печали. – Ты скажешь что произошло?

– Я… я сделала выбор.

Сделала выбор… я был прав, когда подумал, что Элис попросила время, чтобы… решить. Чтобы понять, кто ей в действительности нужен. Чтобы решить… я… или Говард. Чтобы одним единственным словом изменить все мою жизнь, мое существование. Я отпустил Элис, все так же, не сводя с нее напряженного взгляда. Она повернулась к морю и долго смотрела на столбы света над морем. В тех местах, где облака были тоньше, свет тут же находил лазейку. Но проходя сквозь тучи, он становился каким-то блеклым, грязным. Это был не тот золотой цвет, который все так ожидают от солнца. Словно лучи, пробивая себе путь к водным просторам океана сквозь облака, серели. Но они не казались некрасивыми, даже наоборот. Эти огромные перламутровые столбы света… казалось до них можно дотронуться, словно свет стал осязаем. И все огромное хмурое небо держится только на них. А волны как будто сражались за право помогать этим столбам, не уронить небесный свод. Одна волна выталкивала другую, на мгновение, меняя свой цвет из темно-зеленого, в изумрудно-голубой. Но изменение было не долгим, потому что волны слишком быстро сменялись, не давая друг другу насладиться своей быстротечной красотой.

– И кого ты выбрала?

– Ты, правда, хочешь знать, Джаспер?

– Да.

– Я… мне слишком страшно вновь тебя потерять, и я не могу позволить этому случиться вновь. Ведь… ведь сражаться бесполезно, все равно, рано или поздно придется… Джаспер, я люблю тебя, – Элис подняла на меня глаза, сдала неуверенный шаг ко мне и взяла за руку. – Так будет лучше для обоих.

Элис провела рукой по моей щеке и поцеловала меня. Я неуверенно ответил на ее поцелуй, но затем отстранился от нее и серьезно посмотрел в любимые медовые глаза

– Это действительно, то, чего ты хочешь, Элис? Это твой выбор?

Она провела рукой по моим волосам и улыбнулась:

– Да, Джаспер. Мой выбор. Пообещай, что не будешь ничего делать. Я рассказала тебе это, потому что ты попросил. Я просто должна быть уверена, что ты знаешь, что я люблю тебя. И сделала этот выбор ради нас.

Я притянул ее к себе и поцеловал. Она любит… правда любит меня. Эти слова я так мечтал услышать, так надеялся на них. Но почему же теперь, сжимая ее в объятиях я не испытываю той радости, той эйфории, которую ожидал? Ее слова должны были стать для меня вторым рождением, должны были подарить мне… нам новую счастливую жизнь. Но я никак не мог отделаться от мысли, что я что-то упускаю. Словно мы только что говорили с Элис о разных вещах. Как если бы стояли на границе двух миров: ее и моего. И у каждого мира был свой вопрос, свой диалог. Словно значения слов в этих двух мирах разные. Мы говорим на одном языке, но перевод у каждого свой. Я заглянул в темное золото ее глаз. Сейчас я просто сжимал ее в объятиях и смотрел в ее глаза. Теперь нет никаких слов, никаких фраз, только мы. Почему я задумываюсь о чем-то земном, отдаленном, когда Элис сейчас здесь, со мной? Она сказала, что любит меня, и это действительно важно, по-настоящему необходимо.

Элис провела рукой по моему плечу и на мгновение опустила глаза. Я знал, куда она посмотрела, возможно, я даже догадывался, о чем она подумала. Но все это было слишком прозрачно, чтобы увидеть, слишком недосягаемо, чтобы дотронуться. Если бы я сейчас захотел, я смог бы увидеть, о чем она думает, так же как и она с легкостью могла бы прочесть мои мысли, но разум говорил, что это невозможно, и мы верили ему.

– Он твой.

Элис провела пальцем по холодной серебряной поверхности медальона. Она глубоко вдохнула, и на мгновение закрыла глаза. Потом она быстро их открыла, ее дыхание сбилось, она все так же напряженно смотрела на медальон.

– Элис?

Она не отвечала, и все с таким же испугом смотрела на серебряное украшение, висящее у меня на шее. На мое бремя. Ее била крупная дрожь, она вздохнула и уткнулась лицом мне в плечо. Я провел рукой по ее волосам, пытаясь ее успокоить. Я терпеливо ждал, когда смогу победить волны ее страха. Когда она придет в себя. Через какое-то время Элис стало лучше, и я тихо спросил:

– Что ты видела?

– Человек… он… он хочет отомстить, я… я словно видела нас со стороны… как если бы он сейчас следил за нами… и… и он только что решил, что его время настало.

                                                                                                                      Глава 9

                                                                                       Радуга

Я лежала на крыше нашего дома, закрыв глаза и погрузившись в свои мысли. Здесь никто не мог меня увидеть, во-первых, в такую отвратительную погоду вряд ли кто-то выйдет на улицу, а во-вторых, от любопытных глаз людей, живущих в домах напротив, меня скрывала маленькая, похожая на конус крыша флигеля. Я в полной безопасности. Сейчас.

Привычка лежать под дождем в каком-нибудь тихом незаметном месте появилась у меня после встречи с Говардом. Сначала это было просто необходимостью, чтобы хоть как-то ослабить боль после проникновения в мою голову и собраться с мыслями. Потом я стала все чаще и чаще выходить под дождь просто так, это стало словно частью меня. Дождевые капли своими быстрыми точечными ударами по всему моему телу словно реанимировали меня, помогали собраться. Принять важное решение.

Я сказала Джасперу о своем видении, хотя сама того совершенно не хотела. Я не собиралась его волновать. Просто... просто я чувствовала себя рядом с ним так спокойно, защищено. Я не могу не рассказывать ему о том, что со мной происходит. Он стал частью меня, а я никогда ничего от себя не утаиваю. К тому же он все знает. В видении наверняка была Мария, больше некому. Она хочет мстить, потому что еще не уверена, приду ли я. А я уже сделала выбор. Кажется.

До субботы оставался всего один день, а это значит, что у меня осталось чуть больше двадцати четырех часов, чтобы окончательно определиться. Мария хочет, чтобы я была с ней. Чтобы я помогала ей, так она думает еще больше навредить Джасперу. Но, похоже, ему совершенно все равно. Я не могу его понять, словно порой со мной разговаривают два совершенно разных человека. Один из них любит меня, вижу, что любит. Этот Джаспер не может не любить, каждый его взгляд, каждое движение... все такое дорогое и родное. Но второй Джаспер... он появлялся всего два раза. Этот надменный взгляд, это холодное безразличие, которое убивает меня... Каждый раз, когда я вижу Джаспера, я гадаю, каким он будет со мной сегодня? Любит ли он меня сейчас?

Но как бы он ко мне ни относился, мои чувства к нему всегда будут неизменны. Чтобы он ни сказал, чтобы он ни сделал, я всегда буду существовать только для него. И поэтому я пойду к Марии завтра. Она ведь его никогда не оставит, а так? Так я смогу контролировать, что она делает, и никогда не позволю ей причинить ему зло. Да, мы будем далеко друг от друга, но мы будем. Просто будем и это главное. Самое драгоценное для меня сейчас – его жизнь, и если для того, чтобы сохранить ее, я должна быть с Марией, пусть будет так. Я буду, если она этого так хочет. Но мы обе не позволим ему быть с нами. Ведь Мария тоже его любит в какой-то степени, а там он будет страдать. Джаспер больше не в силах убивать, что бы он ни говорил. После нашего расставания человеческая жизнь стала для него по-настоящему дорога. Ему тяжело, но я вижу, что сейчас он может себя контролировать. Джаспер стал сильным как никогда, и я могу его оставить. Могу быть уверена, что с ним все будет хорошо. С ним ДОЛЖНО БЫТЬ все хорошо.

Я же должна просто смириться... смириться с тем, что я не принцесса, что это не сказка... это не Голливуд с его трогательными хэппи-эндами. Это реальность. Моя реальность. В конце концов, кто сказал что хэппи энд – это когда двое остаются вместе? Мы с Джаспером будем вместе, возможно и не физически, но внутри меня, внутри него нас всегда будет двое. Наши души всегда будут рядом, и как бы ни хотела судьба нас разъединить, у нее ничего не получится. Даже если она возьмет бензопилу. Нет... тут понадобится что-то посильнее... динамит?

– Я так и знал, что ты здесь.

Я открыла глаза и посмотрела на улыбающееся лицо своего друга. Говард сидел на самом краю крыши, рассматривая радугу, появившуюся над океаном

– Говорят, если дойти до конца радуги, найдешь горшок с золотом.

– Это неправда. Люди это придумали еще давно, когда не знали всех законов природы.

– Такая умная теперь, Элис? А может, людям просто приятно верить в сказки, в то, до чего они никогда не смогут дотянуться. И когда видят радугу так близко, когда кажется, что до нее всего пара километров, почему бы не потешить себя надеждой, что ты сможешь до нее дотронуться? Что она станет твоей? Что ты получишь свою награду?

Говард посмотрел на меня, на его лице была грустная улыбка. Он быстро отвел глаза в сторону и снова начал рассматривать прекрасное явление природы. Я понимала, что сейчас он говорил не только о радуге. Говард намекал на кое-что другое. Как бы я ни хотела, я вряд ли смогу дать ему его «горшок с золотом». Я бы хотела, но не могу.

Мы уже очень давно не общались с Говардом так, как раньше. Мы столько времени проводили вместе, что его присутствие здесь кажется таким естественным. У меня осталось так мало времени и, кажется, я должна ему столько сказать, но просто пока не понимаю, что.

Я смотрела, как водяные кристаллы переливались в слабых лучах солнца и стремительно падали на холодный тротуар. Тем дождевым каплям, что падали в воду океана, повезло намного больше. Они стали частью чего-то огромного, невыразимого и необъятного. Так я всегда описывала в своих мыслях океан. Он казался мне загадкой, я не могла предугадать, что случится с прозрачной водяной гладью завтра. Может, она решит уничтожить этот город, а может, поразит жителей невероятной красотой своих маленьких изумрудных волн. Но сейчас я начала управлять своим даром намного лучше, чем раньше. Новые видения уже не такая неожиданность и боль.

Радуга стала еще ярче. Если дождевые капли над сушей казались бриллиантами, то те, что превращались в радугу над океаном, становились разноцветными драгоценными камнями. Изумруды, сапфиры, рубины, у каждого камня сотня граней... Природа решила продемонстрировать все свои украшения. Радуга далеко, там, над океаном, но почему-то кажется, что она здесь. Между мной и Говардом. Наша прекрасная преграда.

Я подошла к краю крыши и села рядом с Говардом. Он обнял меня за плечи, и я положила голову ему на плечо.

– Я так и не сказала тебе спасибо.

– У тебя еще будет целая вечность на это. Если, конечно, вы... с Джаспером не собираетесь уехать куда-нибудь в леса Амазонии и жить счастливой жизнью отшельников. Прости, туда я не поеду. Хотя, если туда смогут доставлять прессу...

– Спасибо, что ты рядом.

– Элис, что-то тебя потянуло на лирику?

– Просто скажи: «Пожалуйста, Элис».

– Тебе это так необходимо?

– Я хочу знать, что ты знаешь, как я тебе благодарна за все то, что ты для меня сделал. Что ты для меня всегда будешь очень важен и я никогда... никогда не забуду тебя.

– Значит, все-таки леса Амазонии?

Я засмеялась и покачала головой. Говард всегда начинал отшучиваться, когда происходило что-то серьезное. Сарказм и цинизм стали его непробиваемыми щитами, через которые так сложно до него докричаться. Но сейчас Говард слышит меня. Я вижу это, и я действительно рада, что он сейчас со мной. Если его щиты – сарказм и цинизм, то мои – он и Джаспер.

– Элис, я все равно никогда не перестану... бороться... и... черт, это так нелегко сказать, в мыльных операх это все у главных героев выходит намного легче... в общем, я никогда не перестану надеяться, что однажды...

– Ты же знаешь...

– Знаю... и люди знают, что до радуги невозможно дотронуться, но давай... не будем отбирать у них мечту? Хотя бы сегодня?

Если бы я могла бы дать Говарду хоть что-то, хотя бы самую маленькую часть того, что он хочет... он отдал мне все, а я? Сейчас, сидя рядом с ним, я чувствовала семя таким ничтожеством, я раздражала саму себя. Но с этим ничего нельзя поделать.

– Говард, я...

Он не дал мне договорить, прижав мое лицо к своему, и поцеловал. Сначала я даже не поняла, что произошло. Но когда я осознала все ситуацию, я постаралась оттолкнуть его. Говард отстранился от меня, провел рукой по мокрой пряди моих волос и спрыгнул вниз на тротуар с крыши, оставив меня здесь совсем одну. Хотя нет, нас тут было двое – я и моя растерянность. Это было неожиданно. Даже слишком неожиданно. Я думала, что когда подружилась со своим даром, сюрпризы для меня кончились. Я до сих пор не могла прийти в себя.

Говард поднял голову и посмотрел на меня.

– Я просто вспомнил кое-что... порой поступки значат намного больше, чем слова. И раз уж я не смог тебе нормально сказать... Не смотри на меня так, Элис, просто подумай об этом, хорошо?

Говард усмехнулся и пошел по пустой мокрой улице в сторону пляжа. «Просто подумай»... хорошо, я подумаю, но... у меня так мало времени, и так поздно что-то менять... или нет? Я до сих пор чувствовала его поцелуй на своих губах, и это сводило с ума.

                                                                                           Глава 10

                                                                               Пора снять маску

Я посмотрел на свое отражение в луже на тротуаре. На глазах все еще был тот легкий красноватый налет. Налет смерти. Он словно напоминал о том, что я совершал. Обо всех моих ужасных поступках, но я больше этого не допущу. Этого больше не будет. Я прошел прямо по луже, словно наступая на самого себя, на свое отражение. Я как бы разрушал то, что не давало мне покоя уже столько времени. Я всегда задумывался о своем прошлом, строил невидимые преграды... зачем? Потому что без них вечность была бы скучной? Как глупо... Я должен жить и думать о настоящем. Думать о том, как защитить ее. Как спасти всех нас. «Он хочет мстить» – это сейчас главное. Я не поверил ее предыдущему предсказанию и что получилось? Нет, я привык анализировать ситуацию и в этот раз ошибки не будет. Я доверяю Элис. Доверяю ее дару.

Я сжал в руке маленькое золотое кольцо. Каждый день я хочу спросить ее, хочу задать вопрос, который решил бы мою судьбу. Но сейчас я должен думать о другом. Я должен думать о будущем. Нашем будущем.

Итак, что я знаю? У нас есть четыре фотографии. На них изображены я, Элис и Говард. Фотографии сделаны в разное время в течение пяти лет. Значит, скорее всего, фотографировал один человек. Который знает всех троих. Знает о медальоне. Надписи... может... люди видят то, что хотят. «Кто-то прячет медальон», если я, пытаясь найти отгадку, запутываю и сбиваю сам себя. Зачем Марии все это представление? Зачем ей все это шоу? Она бы просто выследила и напала. Все эти фотографии не в ее стиле. Кто-то играет с нами, как с детьми.

Теперь о предсказании Элис. «Он хочет отомстить»... все действительно указывает на Марию. Но я чувствую, что это не она... «Кто-то прячет медальон»... может это намек на меня? Я дотронулся рукой до груди. Холодный металл, прижался к коже. Я ношу его словно груз, словно проклятие... но зачем кому-то сообщать что-то, что я и так знаю? А если... если это предупреждение Говарду. Если положительный герой в этой истории не я, а он? Может, тот, кто хочет отомстить – это я? Но это не так. Элис выбрала меня. Она любит меня, а большего мне и не нужно.

Я чувствовал, как ко мне кто-то приближается. Человек был взволнован, у него было легкое возбуждение, но он мог прекрасно контролировать свои эмоции. Наверно поэтому человеку, плохо знающему его, могло показаться, что он вообще лишен всяких эмоций. По крайней мере, глубоких. Как бы я не хотел, я уже прекрасно разбирался в этом человеке. Знал его сущность, предугадывал его реакцию, его действия. Судьба распорядилась так, что мы объединены одной целью. У нас одно желание. И порой меня пугало, насколько схожи, могли быть наши эмоции и чувства. Но мы разные. Да, чувства могли быть похожи, но мысли... я не могу их читать, могу лишь догадываться. Но уверен они совершенно различны. Имея одно стремление, мы выбираем разные пути достижения желаемого. Попав в одну ситуацию, переживая одно и то же чувство, мы будем вести себя по-разному. Будем полной противоположностью. И сейчас этот человек стоит у меня за спиной, сейчас, когда мне так необходимо одиночество, время, чтобы все понять и решить. Как некстати.

– Тот, кто следит за нами рано или поздно объявится.

– Я знаю, Говард. Но к тому времени как он появится, он будет готов, а мы нет.

– А если это она, Джаспер? Может за пять лет она решила попробовать что-то новое?

– Такие как она... как мы... не меняются, – я обернулся и посмотрел на Говарда. – Это кто-то другой.

– Откуда такая уверенность? Ты думаешь, что знаешь ее хорошо? А если Мария собрала новую армию?

– Или возродила старую...

– Но в живых никого не осталось. Я... Виктория... Саманта...

– Ну, вас же было больше трех?

– Разве ты не убил остальных?

– Кто-то мог и выжить. У меня не было времени... проверять.

– Остался? Но все равно если кто-то и остался, то все равно выполняет указания Марии.

– У Элис было видение. Она тебе не сказала?

– Хм. Нет. Не сказала... Что она видела, Джаспер?

– Как кто-то планирует месть... здесь в Бостоне.

– Месть... нам?

– Она сказала это, дотронувшись до медальона. Так что, скорее всего...

– До медальона?

Я вытащил из-под рубашки маленький серебряный кружек и показал Говарду. Его глаза расширялись от удивления. В нем сейчас было столько эмоций, столько чувств. Они смешивались, вертелись внутри него, словно создавали в его голове, в его сердце причудливые узоры. Словно смешавшиеся краски, они рождали новые цвета и оттенки. Столько чувств может вызвать простой серебряный медальон. И я понимал его. Справившись с собой, Говард посмотрел мне в глаза.

– «Кто-то прячет медальон»... это было о тебе!

– Я его не прячу. Но мыслишь ты в верном направлении. Я тоже думаю записка обо мне. Только не понимаю зачем.

– Зачем... Зачем... это значит... Элис говорила, вот что она искала. Твой медальон. А его уже забрал ты... тогда. Пять лет назад.

– Да, – я спрятал медальон под рубашку. Не у одного Говарда эта вещица вызвала столько эмоций. Очередное сходство...

– Джаспер, все эти фотографии теряют всякий смысл. Это какая-то бессмыслица... хотя... если медальон...

– Не только у меня? Это вряд ли, может того они и добиваются? Чтобы мы уничтожили себя изнутри? Чтобы, начав подозревать друг друга, мы упустили бы что-то... действительно важное.

– Тогда что же мы упускаем? Человек, затеявший все это, должен слишком хорошо нас знать, чтобы проделать такое.

– Но тогда он должен понимать, что мы обо всем догадаемся. Я бы на его месте не медлил.

– Джаспер... а если механизм уже запущен? Если уже не важно, догадаемся мы или нет, и что-то уже происходит?

– За нами так хорошо следят, как если бы...

– Один из них был среди нас. Как бы я не хотел, я знаю, что предатель не ты, Джаспер. Не я. И уж тем более не Элис.

– Ангелина находила каждую фотографию, и ее это не очень удивляло...

– Мы о ней почти ничего не знаем.

– С ее внезапным появлением, мне приходит первая фотография... не стоит делать поспешных выводов.

– Ты не делай. Но сейчас она с Элис.

Переглянувшись, мы быстро развернулись и побежали к дому. Как можно было быть таким слепым? Встретив Ангелину, я почти сразу же каким-то волшебным образом вернул Элис. Вернул все то, на что уже не надеялся. Возможно, это и ослепило меня. Я начал видеть мир слишком хорошим и добрым. Вот и сейчас, холодные капли и ветер с силой бьют по лицу. Они словно пытаются привести меня в чувство. А я все равно не верю. Ангелина стала моим другом, и потерять ее будет слишком тяжело. Но я понимал, я видел, что Ангелина не может быть моим другом. Теперь. Когда все стало так понятно, так очевидно. Ведь это она помогла разгадать шифр из надписей... но зачем ей это? Зачем выдавать саму себя? Потому что пришло ее время. Ангелина решила снять маску.

Мы с Говардом вбежали в дом и остановились в прихожей. Он тоже чувствовал себя полным идиотом. Когда тебе внезапно открывают глаза, казалось бы, должно стать легче. Когда находишь ключ к тайне, должен чувствовать себя счастливее. Но сейчас... ничего, кроме жалкого призрения. Мы могли догадаться раньше. Я мог. Возможно, я даже знал об этом, но не хотел себе в этом признаваться. Не хотел потерять единственного друга. Как я был слеп. Теперь я могу потерять все. Опять.

Сейчас не время терять голову. Нужно собраться и принять решение. Нам нужен план. Я постарался успокоить нас обоих, чтобы мы могли думать ясно. Чтобы эмоции нас не ослепляли. Говард повернулся ко мне... Он посмотрел мне в глаза, и, пытаясь сдерживать себя, прорычал:

– Мы опоздали, Джаспер...                            

                                                                                           Глава 11        

                                                                                        Контроль

Я знал, какие выводы сделал Говард, какое решение сейчас принимал. Картинка кажется такой ясной, все кажется так очевидно. Но ведь доказательств... доказательств, что Ангелина была послана кем-то нет. Есть наша догадка, наша теория. Пусть она выглядит правдоподобно, не стоит делать поспешных выводов. Я не хотел их делать, хотя видел всю абсурдность моих стараний. Ангелина подставила нас неизвестно кому. Хотя возможно она и есть этот «кто-то»? Но зачем? Никто из нас не был с ней знаком до этой встречи. Значит она кому-то помогает. Помогает отомстить.

– Ее вещей нет.

– Это еще не доказательство, она могла просто уйти, как и появиться. Зная ее характер...

– Джаспер, сними розовые очки! Она все это делала! Видение Элис наверняка о ней! И теперь, когда мы все знаем, нужно торопиться. Я найду ее.

Говард хотел пройти мимо меня к выходу, но я его остановил крепко сжав его плечо. Он бросил на меня недовольный взгляд, но остановился. Сейчас у меня опыта намного больше, и перед тем, как выпустить его на улицу с его слепой яростью, будет лучше, если он успокоится и выслушает пару моих советов. Я на секунду замер собираясь с мыслями.

– Говард, мы до конца не уверены в том, что она посылала фотографии. Мы не знаем, зачем она это делала...

– Знаем! Видение Элис...

– Не факт, что все события взаимосвязаны.

– Я хочу услышать это от нее. С каждой секундой ее след становится все расплывчатее, этот дурацкий дождь, чтоб его... И медальон... готов поклясться, это послание было о ней. Ей просто надоело скрываться, и она решила раскрыть карты таким эффектным способом, а теперь собирает силы...

– Тогда тебе тем более не стоит уходить.

– Элис ты защитишь, а за себя я уверен. Я должен знать правду. Я не твой подчиненный и приказы ты тут не отдаешь. Так что пропусти меня и позаботься об Элис.

– Говард!.. – Элис все это время стояла в дверях и смотрела на нас, чуть нахмурившись. Она сложила руки на груди и на мгновение зажмурилась, пытаясь собраться с мыслями. – Ты не должен уходить. Скоро все закончится. Я видела, все будет хорошо.

– Ты знаешь, кто это? Ты знаешь?! – Говард метнулся в сторону Элис и не сводил с нее напряженного взгляда.

– Мария. Ей от тебя ничего не нужно. Свое она получила, – Элис бросила на меня смущенный взгляд. Словно извинялась за что-то. – Завтра никого здесь уже не будет.

– Никого? Их много?

– Было. Говард, это уже не имеет значения.

– Кто там был? В твоем видении, кого ты видела?

– Я не знаю никого, кроме Ангелины и Марии. Там были... высокая темноволосая девушка... среднего роста... Мужчина лет тридцати... и парень с взлохмаченными светлыми волосами, у него был такой надменный взгляд... я плохо видела лица

– Ты давно об этом знала?

– Нет, я... тяжело собрать образы в одну картину. Но сейчас я увидела все четко. Она уйдет завтра.

– А Ангелина?

– Я видела только Марию. Но я знаю, что Ангелина... с ней.

– Возможно, Мария уйдет... но ее друзья останутся. И с ними наша драгоценная подруга, – в словах Говарда было столько злости, она переполняла все его существо. Он ненавидел Марию, ненавидел Ангелину, ненавидел себя, он ненавидел весь мир, кроме одного единственного человека, стоящего сейчас в этой комнате. – Теперь я тем более найду Ангелину и выясню все. Джаспер, тебя похоже это все не очень трогает?

Говард повернулся ко мне и бросил на меня полный ярости взгляд. Похоже, он ненавидел Марию еще больше, чем я. Он был взволнован, и готов на любой опрометчивый поступок. Если бы не я, он бы уже успел разнести весь дом... нет, не те масштабы... он бы разгромил весь город. Я хоть как-то могу сдерживать его ярость, хотя, то спокойствие и умиротворение, которые он получал от меня, очень быстро чернели и выбрасывались из его сознания его собственными. Я должен был бы беспрерывно действовать на него, управлять им, но Говард все равно сделал бы то, что задумал. Я не могу заставить его передумать.

– Я просто стараюсь все взвесить, Говард, а не кидаться неизвестно куда без плана. Теперь мы хотя бы знаем с кем имеем дело. С чем.

– Но мы же не можем просто так тут сидеть! Хотя нет, давайте приготовим для Марии костюмированное представление, чтобы уничтожить нас было не так скучно. Я могу встать на стул и громко продекламировать стишок, когда приспешники Марии будут искать, из чего сделать костер!

– Отлично, ты изобразишь Жанну Д’Арк. Платье принести?..

– Я же сказала, что Мария завтра уйдет! К чему все эти планы, Джаспер! Ты же прекрасно понимаешь, что никакого боя не будет. Она просто уйдет! Говард, пожалуйста...

Элис старалась говорить сдержанно, но ее голос сбивался. Я подошел к ней и обнял за плечи. Он накрыла мою руку своей и умоляюще посмотрела на Говарда. Тот на мгновение замер, уставившись на ее руку, крепко сжимающую мою. Он покачал головой и выскочил за дверь. Он уже скрылся из виду, но его голос до сих пор был слышен.

– Я не могу. Я должен быть уверен во всем сам... Элис, надеюсь, ты хорошо подумала.

Я хотел выскочить следом за ним, хотел вернуть Говарда, пока он не наделал глупостей. Это осиное гнездо не стоит ворошить. Особенно если его королева – Мария. Но Элис удержала меня, держа за руку и посмотрев мне в глаза.

– Они ничего не сделают Говарду.

– От Марии можно ожидать чего угодно, только не милосердия... нужно...

– Ангелина пойдет к Марии и расскажет ей все о тебе, о Говарде... обо мне. Перед уходом Ангелина заходила ко мне, Мария ничего не сделает. Скоро ее здесь не будет, и времени осталось так мало, Джаспер...

Элис провела рукой по моей шее и притянула к себе. Она поцеловала меня и на мгновение я забыл о том, что происходит. Хотя совершенно не должен. Сейчас нужно контролировать ситуацию. Элис сказала, что Мария уйдет и никого не тронет. Это похоже на сказку, в которую так хочется верить, но это дается с огромным трудом. Я должен держать себя в руках, должен увести нас с Элис отсюда, должен найти Говарда... моя рубашка упала на пол. Ну почему контролировать себя рядом с ней для меня становится такой непосильной задачей? Я провел губами по ее тонкой мраморной шее... нужно сосредоточиться, нужно собраться с мыслями...

– Элис, нужно уходить отсюда.

– Мы уйдем... чуть позже. Джаспер, я хочу запомнить каждую... минуту... воспоминания для меня очень дороги, но сейчас... я не хочу терять время... я... я приняла решение. И мне так важно сейчас быть с тобой. Я люблю тебя.

Ее голубая шифоновая блузка соскользнула со светлой жемчужной кожи и мягко, бесшумно опустилась на пол. Я провел рукой по ее мягкой, нежной щеке и заглянул в светлые янтарные глаза. Ее совершенно не волновало, то, что сейчас происходит. В ней не было ни капли сомнения, не было страха, ничего кроме уверенности, счастья и спокойствия. Такой я увидел ее в первый раз. Сейчас, сияние ее эмоций было похоже на мягкий уютный свет, который заставлял окружающий мир меняться. Заставлял меняться меня. Я прижал ее к себе и поцеловал. Опасности подождут.                                                                

                                                                               Междуглавие. Счет

Я стояла и смотрела в окно. Практически ничего не было видно. Город словно накрыло пуховое одеяло, словно затопило туманом. Дома на другой стороне улицы превратились в расплывчатые темные силуэты, но зрение мне было не так необходимо как людям, живущим там. Я слышала, как бьются их сердца, как они дышат. Я слышала жизнь. И мне нестерпимо хотелось ее уничтожить. Я хотела выпить из этих людей все их существо.

Я нервно облизала губы. По горлу словно водили железным раскаленным прутом, жажда затуманивала разум. Но я уже почти свыклась с ней. Даже когда была человеком, она никогда не покидала меня. Просто сейчас, как и все остальные мои чувства... таланты, она усилилась. Поэтому он и выбрал меня. Оставаясь человеком, я уже была похожа на вампира. В голове вечно крутилась всего одна мысль, было всего одно желание. Но сейчас, нужно забыть об этом, сделать последний рывок.

Я отбросила прядь золотых волос, упавшую на лицо, и посмотрела на свое прекрасное отражение в оконном стекле. Все стремятся к счастью и я не исключение. Я хочу чтобы у этой истории был счастливый конец. Для меня. И он уже так близко. Неважно кем я стану потом, какого цвета у меня будут волосы, какой у меня будет рост. Я готова на все. Даже быть похожей на нее. У меня в голове уже давно сложился отличный план, который придется по вкусу почти всем. Да, придется обманывать. Снова надеть маску. Но, уже пора признаться самой себе, мне это нравится. Я превращаю свою жизнь в сцену. Если моя роль не такая значительная, я готова от нее отказаться. Потому что хочу попробовать все. Попробовать пожить жизнью других, кто от такого откажется? И возможно, я хочу немного искупить свою вину. Не хочу, чтобы меня ненавидели абсолютно все, с кем я, когда-либо встречалась. Отчасти ради него, я готова встретиться с той, кого все так боготворят, кого все так боятся и уважают. И, возможно, однажды я стану ей. Мой план ужасно прост и позитивен, от этого сильно смахивает на мечту.