Текст книги "Не бери в голову (СИ)"
Автор книги: Хэленка
сообщить о нарушении
Текущая страница: 7 (всего у книги 10 страниц)
Все воскресенье потратила на восстановление порядка сначала в доме родителей, а потом в квартире Саши – пора сдавать пост, во вторник хозяева квартиры вернутся, а у нее завтра ни на что времени не будет. И Дан просто требовал, чтобы его не оставляли без внимания. Интересно, зачем она с ним возится? Возможно, потому, что он постоянно выказывал нужду в ней? В ее постоянном присутствии, в ее внимании. Так-то у них даже общих тем для разговора не было, разве что, кино. И то он воспринимал и обсуждал с чисто профессиональной точки зрения – его не интересовала идея, как таковая, его интересовала игра актеров, работа режиссера и оператора и так далее. Впрочем, времени на разговоры особо и не было.
В понедельник в школу снова шли вдвоем, и Мирке пришлось освобождать место рядом с Лесей. Впрочем, Рыжик и не сопротивлялась, будто это было естественным требованием.
– Олесечка! – влетел в класс Колобок. – Ты готова к просмотру сегодня?
– К какому еще просмотру? – с подозрением поинтересовалась девушка.
– Как же?! Я же о конкурсе тебе говорила! Ты что, не готова?
– Разве я соглашалась участвовать? – возмутилась Лиска.
– Ты не можешь меня так подвести! Меня, и Тамару Михайловну, и всю школу! Олеся! Как же так?!
– Будет вам просмотр! – с угрозой пообещала она. Теперь еще и стихи пиши! Ладно бы о чем хорошем, а то о первой любви!
За пару первых уроков, при помощи Ростовцева, написала какой-то бред, где 'никогда' рифмовалось с 'всегда', 'любовь' с 'вновь' и 'первый' с 'верный'. Перечитали, поржали и пришли к выводу, что с таким бредом прослушивание Лиска не пройдет. Ага! Мечтайте, ребятки и дальше! Тамара Михайловна была впечатлена, а Колобок так просто глаза платочком промакивала. Да... Дина бы много чего сказала по поводу этого 'шедевра'! Ну, что же, если народу нравится...
– Конкурс в пятницу в шестой школе, мы с тобой вместе поедем и группа поддержки, конечно! – Олеся закатила глаза: куда же без группы поддержки? – А завтра еще съемки у нас будут, но ты же знаешь? Подготовься получше.
– О съемках я слышу в первый раз. Интересно, как я должна готовиться?
– Но как же, Олесенька?! Ты ведь будешь сниматься с Данечкой?!
– Боже упаси!
Весь следующий день она потратила на то, чтобы не попадаться на глаза съемочной группе. А всю следующую неделю – на Дана. Он требовал постоянного ее присутствия, ему было необходимо все его внимание, но это ее не раздражало. Странно, правда? Недаром говорят, что влюбленные резко глупеют... Влюбленные? Да что с ней опять такое?! Она же не влюблена! Или все-таки?.. Ой, ну какая разница, в конце концов?! Ей с ним хорошо, и ладно, а остальное, особенно, как их отношения выглядят со стороны, ее уж точно волнует меньше всего. И какой он, ее не тревожит. Какой есть, такой есть и это ее устраивает. А что, разве все мы не жаждем, чтобы окружающие принимали все наши заморочки и слабые стороны, не стремясь нас изменить, переделать, перевоспитать? Вот у нее и нет такого стремления: пусть он совершенно ненадежен и непредсказуем, пусть в голове у него – ветер, пусть все его интересы сводятся к компьютерам, музыке и сексу, пусть он за всю свою жизнь не прочел ни одной книги, не относящейся к школьной программе... Какая разница, если ей с ним хорошо?
Так что вся неделя была без всяких сожалений посвящена одному зарвавшемуся актеришке, тем более, что в пятницу он снова свалит на свои съемки и, вполне вероятно, пропадет на очередную неделю или две. А может, и больше, кто их знает. В любом случае, ей необходимо уметь с комфортом обходиться без него. Терять голову и страдать, когда Дан уедет она не собиралась ни на минуту.
Кстати, он сам решил, что не поедет на съемки со всеми вместе с утра, а возьмет такси и присоединится позже (немалые деньги, между прочим), чтобы увидеть ее 'грандиозное выступление' на конкурсе. Лиска пыталась от него избавиться: позориться не особенно и хотелось, но ни фига! Парень был непреклонен, еще и одноклассников с собой собрал. Да, никогда не поймет вуайерист скромницу-затворницу. Ну и что, что она на скромницу не тянет? В этот раз обошлась бы лучше без зрителей. Кому хочется демонстрировать, как ты идешь на нечестную сделку с совестью? А может, не стоит это чертово ходатайство таких жертв? Она же сама себе будет противна!
'Черная пятница' настала, как Лиска ни пыталась отсрочить ее приход. Она все еще мучилась, пытаясь выбрать между тем, что полезно и умно и тем, что глупо и бесполезно. И на сцену поднималась все еще не приняв решения. Совершенно жуткое голубое платье где-то разыскала Алена. В этом наряде Леся была похожа на недоделанную Мальвину, только голубых волос не хватало. Зато хватало чудовищных завитых локонов, лезших в глаза и рот. 'Милая причесочка' была идеей директрисы, которая направила девушку в салон, где работала одна из школьных мам-активисток. Угрызений совести по поводу бесплатной работы у Олеси не было – за такое клиентам надо доплачивать. Но Колобок в паре с Тамарой Михайловной остались в полнейшем восторге, странно, что одноклассники не особенно плевались, а Дан даже сообщил, что она 'секси'. У некоторых очень странное представление о красоте!
Со сцены Лиска посмотрела в зал, подавила улыбку, найдя поднятые в пожатии руки Ростовцева, еще раз вспомнила его слова о совести, оценила самодовольную морду расплывшегося в кресле Колобка, вспомнила о Дине, которая не смогла сегодня приехать... Ну и прекрасно! Дина бы не оценила ее выходку. Очень уж хотелось стереть мерзкие лыбы новой классной и старой директрисы. Внезапно Леся успокоилась, перестала дрожать – она приняла решение. Теперь уже она улыбалась.
Утро. Октябрь. Дождь. Недотрах.
Серость за окнами. Люди как люди.
Пол-литра кофе. Сосиски на блюде.
Помню я губы твои на устах.
Листья. Скамейка. Я ближе к тебе.
В джинсах мешается скипетр счастья.
Нежно – губами по бороде.
Портит момент злобный ветер. Ненастье.
Кровать. Прочь рубашку. Я на тебе.
Тычу ладошкой в твое достояние.
Чувствую, буду опять на окне
Прятать он всех свои всхлипы, рыданья.
С воодушевлением читая этот 'шедевр' (для его сочинения не потребовалась ничья помощь), Олеся наблюдала перемены в лицах женщин, пришедших сюда, чтобы насладиться очередным триумфом. Тамара Михайловна в обязательном порядке присутствовала на всех награждениях своих учеников, непременно выходя на сцену с ними и толкая речь о том, как школа принимала участие в 'воспитании и становлении'. Казалось, Колобок даже в объемах уменьшилась, так она вжалась в свое кресло.
– Спасибо за внимание! – закончила Лиска. – На создание этого стихотворения меня вдохновила наша любимая классная руководитель, Карина Карапетовна Косян и директор нашей школы, Тамара Михайловна Агапова.
Она начала спускаться со сцены в полном молчании зала, успевая заметить лица непосредственных руководителей Тамары и даже заместителя мэра. О, скандал выйдет классный, не иначе. И тут тишина была мгновенно убита воплями восторга ее одноклассников, довольно быстро поддержанными учениками других школ. Пусть они не знали, против чего она выступала, сразу поняли, что это был протест, а уж поводов для этого у всех было больше, чем достаточно.
– Что ты хотела этим доказать, детка? – смеясь, вышел за ней Дан. – Что совесть все-таки существует?
– Что я не стану делать то, что мне противно, – пожала плечами Лиска. – Глупо, правда?
– Ужасно глупо, – согласился парень, – я ох****ю от восторга, когда ты делаешь глупости!.. Я горжусь тобой!
Глава 13
Конечно, ее безрассудство принесло плоды. Дело даже не в том, что общежитие она теперь могла получить только чудом и не в том, что много позже, на экзаменах ей припомнили ее фееричное выступление. Это только так говорится, что в ЕГЭ невозможно повлиять на результаты, все зависит только от сдающего. Отличные оценки легко можно было купить, и об этом знали все, а как можно балл понизить, Лиска узнала на собственном опыте. Поверить в то, что ей случайно дважды попались бракованные билеты, было очень сложно. Причем брак было практически невозможно заметить, пока не дойдешь до неправильных заданий, и, конечно, находились эти задания в конце части 'Б', так что, пока она их обнаружила, было упущено много времени. Ничего, даже с учетом всего этого, Олеся смогла набрать количество баллов, обеспечивающее ей поступление в любой медицинский, почти на сто процентов.
Дело было совсем в другом: Дину вернули, под предлогом того, что кроме нее с этим безумным классом никто не справится. И все было бы прекрасно, но... Карину уволили и не приняли больше ни в одну из школ города – скандал-то в присутствии чиновников произошел. И пусть образование от отсутствия в нем Колобка только выиграло, пусть ее лучше держать от детей как можно дальше, а когда ты знаешь, что в неприятностях, свалившихся на человека, виноват именно ты, и никто другой, это, по меньшей мере, неприятно.
И, что вполне естественно, директриса старалась достать Лиску, как только могла. Ростовцев честно вставал на защиту, даже фильм тот самый снял и выставил все так, будто это – только Олесина заслуга, но толку от всех его ухищрений немного было.
Что было идеальным в жизни девушки, так это ее отношения с Даном. Она только удивлялась все больше, наблюдая за собой, за ним, за их отношениями. Нет, он не стал шелковым лапочкой, время от времени 'радовал' сюрпризами, хотя после того, как Олеся упорно игнорила его две недели, стал вести себя более обдумано.
В принципе, в тот раз он не отличился изобретательностью, просто, после почти двадцати дней отсутствия и постоянных звонков и сообщений в любое время суток, Дан явился в обнимку с Катей. И не то ее разозлило, что он пытался изображать бурную страсть, в это Лиска сразу не поверила, вывело из себя, что 'соперница' была уверена в том, что все – на самом деле. Олеся уже поняла, что Ростовцев получает удовольствие, ставя людей в странные, ненормальные ситуации, и наблюдая, как они поведут себя. Видно, возомнил себя психологом-самоучкой, не заморачивающимся по поводу профессиональных знаний и этики.
У него вообще, были несколько странные взгляды на жизнь и понятия вроде 'мораль', 'нравственность', 'порядочность' сильно отличались от того, что было непреложными истинами для большинства людей. К примеру, вышел у них однажды разговор, сильно озадачивший Лиску. В тот момент на нее накатил приступ неверия в свои силы, и она случайно проболталась, что думает о том, чтобы поступать не в Москву, а, к примеру, в Ростов. Там и жилье, и жизнь в целом – дешевле. Дан неожиданно вышел из себя и начал ее отчитывать за пессимизм.
– Послушай, везде есть хорошие преподаватели, все зависит от того, как учиться, а не где, – попыталась успокоить его девушка.
– Ты не понимаешь! Есть такое понятие, как база, есть медицинские заведения, где студенты проходят практику, и они очень сильно отличаются! Ты заслужила учиться в самом лучшем университете!
– Ты говоришь, как ребенок, не знающий реальной жизни! Сколько мне нужно зарабатывать, чтобы выжить в Москве, снимая жилье?! Ладно, я могу не поесть лишний раз, могу пройти пешком, вместо того, чтобы пользоваться транспортом, могу не ходить на вечеринки и так далее, но жить где-то бесплатно вряд ли получится.
– Ты могла бы не только найти бесплатное жилье! Тебя бы еще кормили и подарками заваливали, – поменял настрой на совершенно спокойный Ростовцев.
– Очень интересно! Где же такие райские кущи?! Может, расскажешь, как найти к ним дорогу?
– Конечно, расскажу. Я тебя привожу на приличное мероприятие, где собираются приличные люди, знакомлю с вменяемым богатым мужиком, и все, все твои проблемы решаются, как под действием волшебной палочки.
– Вот это здорово! То есть ты меня подложишь под чужого мужика? И что ты будешь при этом чувствовать? – вот тут Лиска заинтересовалась на самом деле. Нет, в любви он, ясное дело, ей не признавался, но вот всякими окольными путями не раз говорил, что она ему очень дорога.
– Мне будет неприятно, но речь не обо мне, мы говорим о тебе. Пока я не в состоянии тебя обеспечить, а ты стоишь того, чтобы иметь все.
– Может, я стою того, чтобы меня любили? Или, хотя бы, не врали в лицо, прикрываясь заботой обо мне же? – с горечью спросила Олеся, заканчивая беседу. Этот разговор послужил причиной еще одной серьезной ссоры.
Если бы Ростовцев не приходил мириться каждый раз, не выждав и пяти минут, если бы не был каждый раз настолько настойчив, они давно бы расстались. К сожалению, Лиска чувствовала, что ее все глубже затягивает в эти отношения, хотя для того, чтобы они могли быть хоть немного стабильными и прочными, было слишком мало опор.
Когда съемки закончились, и Дан уехал, девушка знала, что все закончилось, поревела, погрустила и, как всегда, погрузилась в учебу и работу. К сожалению, ей сейчас не приходилось тратить столько времени, сколько раньше на дом и детей – одна дама вдруг решила изображать из себя любящую жену и мать, и хорошую хозяйку. Понятно, что это дело долго не продлится, но пусть развлекается, этот вид развлечений намного лучше того, чем то, чем она занята обычно. В общих чертах, была даже решена проблема с очередным новорожденным, крестная обещала присматривать за ним, как за своим, и Лиска поняла, что Алена потеряла надежду на самом деле обзавестись детьми, так что это было не одолжение, а скорее, наоборот, что-то вроде осуществления мечты. Только спустя несколько месяцев Олеся поняла, что помощь крестной не нужна. Во всяком случае, пока не нужна. У ее блудливой мамаши на восьмом ребенке вдруг проснулся материнский инстинкт. Лиска, правда, не особо верила, что это – по-настоящему, но вдруг... Бывают же чудеса на свете?!
Так вот, Олеся старалась вычеркнуть актеришку из своих мыслей, но только он этому никак не помогал. Парень звонил ежедневного, не обращая внимание на неохоту, с которой она разговаривает, писал сообщения, даже если она не отвечала. Со временем, Лиска сдалась, и они стали общаться почти как раньше, даром что между ними были сотни километров. В ход шли все средства связи, и им ничуть не мешало ни то, что оба находятся на уроках или общаются с друзьями, ни глубокая ночь, ни отсутствие средств на счетах. Друзья уже махнули рукой и перестали подкалывать, когда, отключившись от общего разговора, Лиска зависала в телефоне с улыбкой идиотки.
А уж когда он приехал, просто на выходные, чтобы побыть с ней, заплатив чуть ли не последние деньги за билеты и гостиницу (впрочем, по поводу последнего он легко и наврать мог), Олеся вообще голову потеряла. Они так ни разу и не вышли из гостиничного номера за двое суток, и говорили, говорили... Впрочем, делали тоже много чего, но об этом не будем.
А когда закончилась вся суета с экзаменами и так далее, Дан сообщил, что снял ей комнату и оплатил за нее на полгода вперед. Теперь у нее уже не оставалось другого пути, кроме Первого МЕДа. Тем более, что цена за аренду жилья была настолько смехотворной, что и обсуждать нечего. И пусть Ростовцев предупредил, что это – далеко не хоромы, главное, недалеко от университета.
В первую неделю после приезда Леся жила у Дана (его отец очень кстати укатил куда-то), и у нее было достаточно времени наиграться в семейную жизнь. Лиска с удовольствием готовила, убирала, стирала и гладила, но поняла, как же замечательно, что ей не нужно делать все это, когда начнутся занятия. Вернее, нужно, но только для себя и только тогда, когда сама этого захочет, а это, согласитесь, совсем другое дело. Ей даже повезло настолько, что она умудрилась устроиться в книжный магазинчик на вечернюю смену, и то, что работать нужно было с одним выходным, ее ничуть не огорчало: Олеся привыкла к вечной занятости и недосыпу, а магазин располагался неподалеку от ее нового жилья. В общем, она попала почти в сказку: все складывалось на удивление гладко, а чувство свободы окрыляло и делало ее полностью счастливой.
Соседи, в коммуналке, куда ее заселил Дан тоже не вызывали никаких нареканий: два брата-студента, Ник и Тим, молоденькая медсестра, Аня, модель, Лолка, странный тип, покрытый наколками со взглядом дикого зверя, Влад (он, к счастью, почти не бывал дома) и Арина с Сашей, работавшие на ближайшем рынке. Кроме Влада и Лолки, все общались очень близко и частенько устраивали совместные ужины, а порой даже завтраки и обеды. Модель держалась особняком, но Лиску, по непонятной причине, приняла за свою и время от времени приглашала пробежаться по магазинам (правда, Олеся могла только наблюдать и давать советы) или просто поболтать, если у них оказывалась свободная минута.
Началась учеба, а с ней и период непроходящего кайфа. Лиска получала удовольствие, проводя время с Даном, и радовалась, когда он уезжал на съемки: у нее появлялась возможность полностью погрузиться в учебу. Разве нормально, когда человек постоянно чувствует себя счастливым? Похоже, у нее первая стадия усиленно развивающегося идиотизма. Ведь только идиот может быть все время счастлив!
Кстати, Дан тоже поступил, конечно же, на экономический. И он еще говорит, что не собирается идти на поводу у отца и заниматься бизнесом! Ха-ха, очередной экономист насущно необходим нашей стране! Вопрос только, как он сессии сдавать будет, посещая чуть меньше трети лекций и семинаров. После выхода того первого сериала, который Лиска честно посмотрела почти целиком (по крайней мере, у нее была возможность лицезреть Ростовцева, пока он был далеко), его пригласили в еще один, и даже шли переговоры о съемках в настоящем фильме.
Даже работа ей нравилась: во-первых, он всегда любила книжные магазины, во-вторых, хозяин был довольно приятный и не жадный, в-третьих, труд необременительный. Иногда даже удавалось перечитать лекцию или учебник из запасов магазина, имевшего довольно много специальной литературы, так как располагался рядом с университетом.
Видно, слишком много она радовалась и слишком мало благодарила Бога или судьбу за то, что имела, потому что в один момент все посыпалось. Насколько месяцев спустя все пошло наперекосяк. Сначала их дружной компании квартирантов сообщили, что их чудесную коммуналку собираются выставлять на продажу, так что пора подыскивать новое жилье. Потом хозяин магазина осчастливил тем, что с ним не хотят продлевать договор аренды и работать он будет и дальше, только в совершенно другом районе, и Лиске просто не доехать до работы после занятий физически, на езду ушел бы весь день. Хорошо, с учебой все было пока в порядке, пусть сессия еще не началась, но ей уже удалось зарекомендовать себя.
Дан тогда как раз приехал на недельку и старался поддержать ее, как мог, только Леся совсем загрустила, хотя и ругала сама себя за то, что сдулась при первых трудностях. Он позвал ее на какой-то там благотворительный бал, посвященный наступающему Новому году. Ростовцев был уверен, что такое мероприятие обязательно поднимет ей настроение, ведь там будут 'самые красивые женщины, самые богатые мужчины и самые крутые парни, как я'. Возможно, так и есть, только Олеся не вписывалась в общество самых-самых никаким боком.
Наверняка, если бы в тот вечер она не повелась, как всегда, и не согласилась на уговоры Дана, все было бы по-другому. Вопрос один: было бы это лучше для нее?
Лиска так никуда и не собиралась идти, только Ростовцев принес платье, совершенно невероятной красоты, туфли на не менее невероятных каблучищах и украшения, подозрительно напоминающие настоящее золото с мелкими бриллиантами, а Лолка специально прибежала, чтобы ее накрасить и сделать прическу. У соседки с Ростовцевым было подозрительное взаимопонимание, но Олеся никогда не спрашивала ни одну, ни другого об их отношениях. На вопрос, откуда взялась вся эта 'бальная униформа', ответ был более, чем расплывчатый, что-то вроде 'взял напрокат'.
Когда преображение Золушки в принцессу было закончено, Олеся на мгновение подумала, что, если судить чисто внешне, она могла бы войти в списки тех самых-самых, но тут в голову пришла фраза 'ни ступить, ни молвить не умеешь', и девушка сама поставила себя на место. Что же, можно и помолчать! Будет изображать глухонемую и загадочно улыбаться. Или изображать дуру, улыбаться и хлопать глазками. Если сможет: Лола наложила такой слой туши, что для того, чтобы глаза открыть, приходилось прикладывать немалые усилия. А, точно! Будет молчать и томно смотреть из-под полуоткрытых век!
Они подъехали к одной из самых роскошных гостиниц столицы, и Дан повел ее в направлении, ему явно знакомом, уверенно, но легко надавливая на спину. Лиске ужасно не понравился этот жест, не любила она давление, и пусть то, что Ростовцев успешно манипулирует и давит в переносном смысле, стало почти привычным, этот откровенный жест сейчас взбесил. Может, просто, потому, что она так и не смирилась с этим мероприятием, вернее, собственным на нем присутствием? Вот-вот, еще один пример того, как она прекрасно сопротивляется его давлению!
– Не дергайся! Поверь, здесь ты будешь самой красивой! – ну, вот, ей снова не понравилось! Не понравилось, как он выделил слово 'здесь' и то, что он совершенно не понимает до сих пор, что в своей внешности Леся не сомневается.
Почему-то, когда вошли в огромный, богато украшенный зал, она сразу расслабилась, возможно, потому, что теперь Дан положил ее руку на свой локоть. Господи, какие глупости! Теперь уже ее состояние не просто зависит от этого парня, а от того, как они идут?!
К Олесиному удовольствию, зал не был весь в золоте, как она, почему-то себе представляла. Все было украшено белым, только огромная зеленая елка, но не в центре, а чуть сбоку, но и украшения на ней тоже сплошь белоснежные. Девушка даже задумалась, не стоит ли съездить домой на праздники, все же, каким бы дом ни был, а елка там не сравнится ни с какими дизайнерскими шедеврами. Каждый декабрь она, мальчишки и крестная (Маня больше наблюдала и мешала, что-либо мастерить у нее пока не особо получалось) делали какие-нибудь игрушки и украшения из того, что было под рукой. Алена имела явные наклонности художника и иногда придумывала такие вещички, что все только ахали. Интересно, они там хоть елку без нее поставили? Надо спросить Маню, впрочем, если бы поставили, малышка обязательно поделилась бы впечатлениями. Им там сейчас не до праздников: кое-кто решил поиграть в мамочку.
Лиска чуть встряхнула головой, пытаясь избавиться от неуместных мыслей, и продолжила изучать зал и гостей, стараясь не делать это слишком откровенно. Люди были как люди, ничем не отличающиеся от толпы на улице, разве только более дорогими шмотками и более ухоженной внешностью, но разве это что-то меняет? Хотя, если присмотреться, понаблюдать и проанализировать, вполне возможно, что эти 'обычные люди' покажут себя монстрами. А может, как раз самыми-самыми, как обещал Ростовцев, умными, благородными и так далее. В любом случае, лучше не рисковать: в первом – зачем себе настроение портить, а во втором – она же больше с ними никогда не пересечется, а с умными, благородными и так далее хочется общаться, как можно дольше.
– Дан! – услышала Лиска довольно неприятный женский голос. Если совсем уж честно, ей все женские голоса, которые обращались к Ростовцеву, казались в последнее время неприятными: похоже, она и ревновать понемногу учится. – Привет, дорогой! – и слюнявить ее парня (да-да, ее парня!) принялась аппетитная блондинка. Ну, почему повсюду одни блондинки?! Не шатенки, не рыженькие, не брюнетки, почему вокруг него вечно перекрашенные блонди вертятся?! – Представишь свою девушку? – уже не пропищала, как поначалу, а злобно прошипела очередная поклонница таланта. Олеся не удержалась и, закатив глаза, обреченно вздохнула.
– Это – сестренка моя! – жизнерадостно поведал Дан. Не сказать, чтобы они специально прятались, но и демонстрировать свои отношения даже не думали: Ростовцеву предпочтительно быть в вечном поиске, а Лиска не собиралась быть объектом зависти и тупых расспросов.
– Двоюродная, – добавила Леся и поняла, что в ее слове слишком много желчи, Дан удивился и посмотрел на нее, будто интересуясь, что не так. Только она уже не могла остановиться. – Мой милый братишка решил сжалиться над провинциалкой и показать ей свет.
– Так ты сестра Данечки?! – 'Данечка' сжал зубы, как всегда, когда слышал этот вариант собственного имени. – Пошли, я тебя со всеми познакомлю! Здесь такие интересные люди встречаются, не поверишь! – и блондинка потащила слегка ошалевшую девушку к группе тех, кого та уже про себя окрестила 'модельками', очень уж они чем-то неуловимо напоминали Лолу. Возможно, уверенностью в собственном превосходстве?
Девушки приняли новенькую вполне нормально, и Лиска сразу поняла, чем заслужила подобную доброжелательность: 'модельки' начали активно выспрашивать у нее все, что только можно о Ростовцеве. Надо же, а она думала, что все эти девочки ищут себе в жертвы олигарха и никак не меньше. Впрочем... папаша у Дана тоже вроде человек состоятельный и если правильно направить парня, перспективы у него вполне себе. Не вечно же он будет по съемкам мотаться. А если вечно, то уж, наверняка, заработает и сам себе на безбедное существование со временем. Так что, перспективный жених, нечего прибедняться.
– Ох, Олеся! Ты только посмотри, кто с тебя глаз не спускает! – вдруг поменяла тему разговора одна из девушек. – Только не вздумайте все вместе сейчас начать оглядываться! Там слева группа мужчин.
Лиска перевела взгляд, нашла ту самую группу и сразу обнаружила того, кто пялился на нее неотрывно и совершенно беззастенчиво. Ничего так мужик, не настолько смазлив, как Ростовцев, зато гораздо... какое же слово подошло бы ему? 'Брутальный' Олесе ужасно не нравилось, но то, что в мужчине чувствуется сила, это – без сомнений. Сила и зашкаливающая уверенность. Нет, не самоуверенность, а вера в себя, в то, что будет завтра. Последнего как раз Лесе и не хватало. А Дан вообще был как изнеженный принц, которому во всем требуется поддержка. Интересно, с таким мужчиной чувствуешь себя как за каменной стеной, или как птица в клетке? Тут он приподнял бокал, вроде как, приветствуя ее и обворожительно улыбнулся. И вроде она уже давно привыкла к знакам внимания с мужской стороны, но этот жест ее смутил. Она и не знала, как реагировать на приветствие и, когда поняла, что отрицательно качает головой, удивилась сама себе: это, по крайней мере, не вежливо! Мужчина только слегка усмехнулся, как бы не соглашаясь с ее жестом, и полностью забыв о ней, начал разговаривать с кем-то из группы, в которой стоял.
Лиска выдохнула, только сейчас поняв, что, непонятно почему, все это время не дышала.
– Ты знаешь, кто это? – зашептала ей в ухо высокая длинноволосая брюнетка. Именами Олеся заморачиваться не стала, ей с ними дружбу не водить, она в такой компании в первый и в последний раз.
– Не надо! Мне не интересно! – резко остановила Лиска, продолжая рассматривать мужчину, так чтобы никто (а главное – объект наблюдения) этого не заметил.
Он имел достаточно резкие черт лица, немного крупноватый нос и слишком пронзительные глаза, взгляд которых вызывал неприятие. Он будто пытался просверлить этим взглядом, как рентгеном. Темные волосы, цвет глаз отсюда не различить, ниже Дана, без неестественной накачанности. Мужчина точно хлюпиком не был, и если мускулатура Ростовцева всегда ей казалась немного неестественной, то у этого типа тело было, как у зверя: ничего лишнего и ничего недостающего. Как будто приобретал мышцы он не в спортзале, а в дикой природе, борясь за пропитание. В общем, как ни крути, брюнет был интересным... очень интересным. Нет, нет, не в том смысле, Боже упаси! Ей Ростовцева хватало за глаза! А вот понаблюдать за ним со стороны было бы занятно. Может, даже познакомится, так, минут пять пообщаться не больше. Интересно, какой у него голос?.. Определенно, не больше пяти минут, иначе это может быть опасным для нее.
Глава 14
Лиска почувствовала себя вовсе не в своей тарелке, раньше это ощущение немного беспокоило, а сейчас стало тревожить по-настоящему. И это чувство, будто за ней непрерывно кто-то наблюдает! Глупо, конечно, думать, что такой мужчина мог ею заинтересоваться и продолжает пялиться, но чувство никуда не исчезало, доставляя страшный дискомфорт. Надо найти Ростовцева, в его присутствии никто не станет глазеть на нее настолько очевидно!
Дан появился сам, словно услышал ее призыв и встал точно между ней и брюнетом. Нет, уж в чем ему не откажешь, так это в интуиции. Парень потащил ее по залу, с кем-то непрерывно знакомя, перебрасываясь ничего не значащими фразами с самыми разными людьми. Лиска чувствовала себя совершенно лишней и ненужной среди этих людей, ни малейшего обещанного улучшения настроения не наблюдалось вовсе, и она начала думать о том, как бы убедительно попросить вызвать ей такси.
– Простите за беспокойство, Вы можете принять участие в аукционе? – к ним подошел мужчина в возрасте. Смотрел подошедший не на Дана, а, почему-то, на нее. Неужели она похожа на человека, который может что-то купить или продать на аукционе? Возможно, ее с кем-то перепутали...
– Конечно, моя спутница примет участие? – тут же ответил Дан, и пока Лиска пялилась на Ростовцева в недоумении, мужчина удалился.
– В чем это я должна принять участие по твоему мнению?! Можно было и у меня спросить!
– Я не мог сомневаться в том, что моя девочка захочет помочь несчастным детям, которые живут в детдомах!
– Каким образом?
– Да не напрягайся ты так, ничего страшного! Это – просто игра: девушки выставляются на аукцион и за них платят деньги.
– Ты – больной?! Решил меня продать?! Так много на мне не заработаешь! – нет, у этих актеров мозги явно набекрень!
– А ну, хватит психовать! Никто тебя не продает! Люди пришли сюда специально, чтобы выложить деньги на благотворительность, это – только развлечение. В аукционе участвуют девушки из состоятельных семей, все понимают, что это – важно. Тебе только нужно будет провести некоторое время с 'покупателем', все в рамках приличий, разговоры, танцы, улыбочки и так далее.
– Тебе не кажется, что в наших российских условиях рамки приличий бывают не совсем приличными?
– Если только в твоем извращенном восприятии.
– Где-то я уже такое слышала, или у меня дежавю? Точно! – Лиска попыталась убить истерический смех, но ничего не получалось. – Это же гребанные '50 оттенков'! Только мой принц вряд ли расщедрится, чтобы меня выкупить.
