Текст книги "Восемь оборотов (СИ)"

Автор книги: Harry Cantino

сообщить о нарушении

Текущая страница: 4 (всего у книги 5 страниц)

– Почему же, как раз объясняет. Тебе не приходило в голову, что холмы тоже могли быть формой органики?

Альбин на секунду замер, а потом нервно хохотнул:

– Ну да, мимикрия – так по полной. Чего мелочиться!

– Да, что-то в этом роде.

Альбин медленно поднял взгляд:

– Но… ты же не пытаешься сказать…

– Вероятно, ты думаешь о том же, о чем и я. И мне кажется, думаешь верно.

Повисла пауза. Террас какое-то время молча размышлял, а потом продолжил:

– Возможно, некое существо, которое наблюдает за нами и хочет вступить в контакт… не совсем похоже на живое в нашем понимании. Возможно, оно более текучее и изменчивое. Возможно, оно окружает нас, принимая различные формы, и мы даже не догадываемся о его присутствии.

Брови Альбина медленно поползли вверх.

– Ты… имеешь в виду… песок?

– Именно. Тот песок, что у нас под ногами. Подвижный и переменчивый. Который время от времени штормит.

– Но… это невозможно.

– Почему? Кто установил критерии невозможного?

– Да это же..

Альбин не знал, как сформулировать свою мысль, но такая гипотеза казалась ему бредовой.

– А мне казалось, юности свойственна гибкость мышления, – скрестив руки на груди, насмешливо заметил Террас.

– Да иди ты, – выплюнул Альбин и вышел из кабины. Ему нужно было какое-то время, чтобы обдумать это.

Когда спустя полчаса он вернулся в шаттл, Террас рисовал какую-то схему в блокноте, найденном среди сваленного в боковой нише барахла.

– Что ты делаешь?

– Садись. Сейчас объясню.

Альбин неохотно сполз по стене вниз, садясь рядом с неруанцем.

– Ну, и что это за узоры?

– Это не узоры. Я пытался понять, откуда этот… условно назовем его «песок», может черпать информацию для визуальных образов.

– Погоди… ты серьезно?

– Вполне.

– Ладно. Предположим, он действительно живой. Еще и разумный в каком-то смысле. Но тогда… что из того, что мы видели, является частью реального ландшафта этой планеты? Вероятно, ничего?

– Этого я не утверждал. Мы не может знать наверняка. Вероятно, под этим песком есть слой почвы. Возможно даже, что песок не покрывает всю поверхность этой планеты, и где-то есть места, которые заселены иными формами жизни.

– Как ты себе это представляешь?

– Пока смутно, – усмехнулся Террас.

– Ну, хорошо, что не только у меня скверное воображение.

– Дело не в воображении, а в научном обосновании. К сожалению, моих знаний в области расширенной биологии недостаточно, чтобы понять, насколько правдоподобна моя гипотеза. Здесь возникает сразу несколько вопросов.

– У меня возникает только один, но неважно. Что за вопросы?

– Например, как этот гигантский организм питается. Как взаимодействует с окружающей средой. Судя по всему, у него есть органы зрения или какой-то их аналог, хотя я могу и ошибаться – возможно, он черпает ту информацию, что мы получаем визуально, каким-то иным способом, например, при помощи тактильного контакта.

Альбин начал терять терпение.

– Слушай, все это безумно интересно, но какой нам от этого прок?

– Сейчас объясню. Если этот… песок действительно копирует все, что видит, как он скопировал тебя, например, а потом пытался копировать приборную панель, то, вероятно, он где-то видел и холмы, и хищника, который на нас напал, и деревья с красными листьями.

Альбин поперхнулся.

– И ручей, – вдруг сказал он, вспомнив загадочное нечто, лишь при поверхностном взгляде напоминавшее воду.

– Именно. И ручей. Тебе не кажется, что моя гипотеза многое объясняет?

– Ну… – Альбин немного помолчал, – может быть. Но на эту органику, как ни странно, не действует излучатель.

– Потому что, вероятно, это какая-то принципиально иная форма жизни. Судя по всему, даже основанная не на углероде.

– А на чем? На кремнии? – нервно хохотнул Альбин.

– Я бы этого не исключал.

– То есть, это существо не просто напоминает песок, оно действительно… песок? Только живой и мыслящий?

– Не стоит все упрощать, но… да, что-то в этом роде.

– Рога мне в рот.

– Ты это уже говорил.

– Сейчас? – съязвил Альбин.

– Нет, раньше. Но на самом деле, ты повторяешь это довольно часто.

– Ну извини, что мои идиомы не блещут разнообразием.

– Неважно. Мы отвлеклись от темы.

– Верно. Так на чем мы остановились? Какой нам от всего этого прок, если не ошибаюсь.

– Именно. Давай подумаем, откуда песок мог черпать визуальную информацию. Возможно, он отобразил природу, скажем, другой местности. Или то, что было здесь раньше, до каких-то природных катаклизмов. Или… то, что ему показали гости этой планеты.

– Гости?

– Возможно, невольные гости. Как ты и я.

– Ты думаешь? – Альбин начинал понимать.

– Да. Тот шаттл, что мы видели, мог тоже быть ненастоящим. Существо могло видеть его где-то в другом месте, и воссоздать здесь его копию.

– То есть…

– Именно. Судя по внешнему виду копии, реальный шаттл почти не поврежден – разумеется, если считать, что моя гипотеза верна. Вполне возможно, если мы этот шаттл найдем, мы сможем воспользоваться им.

– Если не для того, чтобы свалить отсюда, то хотя бы для связи с базой, – закончил его мысль Альбин. – Знаешь, а твое предположение действительно многое объясняет. Я все думал, почему в этом шаттле вообще ничего не работает, хотя пострадал он при посадке гораздо меньше, чем наш. А если это просто бутафория… то все становится на свои места.

– Наконец-то ты начинаешь понимать. Должен сказать, тебе понадобилось на десять минут больше, чем я рассчитывал. Поначалу ты казался мне более сообразительным.

– Эй, не язви! Лучше скажи вот что…

– Что?

– Как мы, по-твоему, найдем этот шаттл. Мы же понятия не имеем, где это существо могло его видеть.

– А вот для этого я и предлагал тебе посмотреть на бумагу.

– Да, но ты так и не ответил, что это за абстрактная живопись.

– Я предположил, что тебе понадобится что-то вроде предисловия. И оказался прав.

– Ладно, над моей тупостью будешь иронизировать потом. Что это за схема?

– Помнишь те волны, что мы наблюдали?

– Когда песок штормило? Помню, как не помнить. У нашего гостеприимного хозяина было похмелье?

– Мы можем у него спросить. Потом. Но я заметил, что волны расходились от некоего центра, и положение этого центра время от времени менялось.

– И?

– И я предположил, что таким образом существо хочет что-то нам показать. Или отмечает что-то интересное для себя. Второе вероятнее.

– Почему ты так решил?

– Потому что сначала центром этих волн был наш челнок – несомненно, интересный для существа объект. Как минимум, своей новизной. А потом центр сместился куда-то к северо-западу. Я прикинул, что этот центр должен быть не очень далеко отсюда. Вполне возможно, там находится другой шаттл. И мы можем, руководствуясь этой схемой, попробовать его отыскать.

Альбин молчал. Он не мог решить, насколько все это правдоподобно звучит. Но терять им было нечего, и проверить гипотезу неруанца имело смысл.

– Ладно, предположим, что в этом есть зерно истины. Насколько это далеко? Сможем ли мы туда добраться пешим ходом и раньше, чем сдохнем от обезвоживания?

– Думаю, да. По приблизительным подсчетам, это около одного дня пути. В любом случае, стоит попробовать.

Альбин задумался. Других вариантов все равно не было. Тихо умирать, забившись в свою нору – то бишь челнок – теперь казалось глупым.

– Ты прав. Стоит попробовать.

До заката оставалось около получаса, и Альбин согласился с Террасом в том, что выходить в ночь неразумно. Решено было дождаться утра.

========== Через пески ==========

Ночь прошла как обычно – тихо и без происшествий. Возможно, песок тоже предпочитал спать по ночам? Трудно было сказать, но ночи здесь были самым спокойным временем, если не считать периодических легких штормов.

На рассвете Альбин и Террас немного поели и выпили по несколько глотков воды – для перехода нужны были силы. Затем Альбин положил в рюкзак остатки сухпайка, две фляги, на дне которых еще что-то уныло плескалось, мини-дроида и аптечку.

– Будем нести по очереди. Разделить ношу не получится, второго рюкзака нет.

Террас пожал плечами:

– Могу нести я.

– Это еще почему?

– Неруанцы выносливее. На Неру жизнь развивалась в довольно неблагоприятных условиях…

– Только не начинай толкать теорию о расовом превосходстве, – выразительно скривился Альбин.

– Даже не думал, – усмехнулся Террас.

Он без дальнейших дискуссий закинул на плечо уже застегнутый рюкзак и вышел наружу. Альбин хотел отпустить колкость, но передумал; окинул кабину задумчивым взглядом и, молча постояв секунду, вышел следом.

– Теперь все зависит от того, верна ли твоя теория, – сказал он, глядя на быстро светлеющий горизонт.

– У тебя есть другие идеи?

Альбин пожал плечами:

– Нет.

– Тогда пойдем.

Кассианин кивнул. Террас еще раз сверился со своей схемой и электронным компасом, а затем кивком указал направление:

– Нам нужно все время идти на северо-запад.

– И насколько далеко?

– Порядка двадцати стандартных единиц.

– Я не понимаю в ваших стандартных единицах, – поморщился Альбин.

– Это не очень много, – обтекаемо отозвался Террас.

Альбин взъерошил волосы на затылке и без лишних слов зашагал в указанном направлении. Террас поудобнее закинул на плечо рюкзак и, быстро нагнав кассианина, пошел рядом. Две пары ног в высоких военных ботинках проваливались глубоко в сыпучий песок, а бледно-красное солнце величественно выплывало из-за горизонта.

***

Первые два часа дорога была спокойной и даже скучноватой. Террас время от времени сверялся с компасом и при необходимости корректировал направление. Идти было тяжело, и особого желания разговаривать не возникало – лишь изредка они перебрасывались короткими фразами, после чего диалог затухал сам собой, как вялый костерок, в который забыли подбросить дров.

– Не будь у нас компаса, мы бы потерялись в этом море песка. Никаких ориентиров. Интересно, этому… песку не скучно так жить?

– Вероятно, нет. Как мы могли заметить, он вполне успешно сам себя развлекает.

– Ну да, если верить твоей гипотезе.

– Если она не верна, мы, вероятно, скоро об этом узнаем.

После подобной короткой, но содержательной беседы Альбин негромко фыркал и замолкал, не видя смысла попусту тратить силы. Они ненадолго останавливались, немного отдыхали и снова двигались дальше.

– А ты уверен, что мы правильно идем?

– А можно ходить правильно и неправильно?

– Ой, не язви, все равно не получается.

– Я и не пытался.

Когда солнце достигло апогея, они остановились на привал и достали фляги с водой. Жажда стала невыносимой, и Альбин, сделав три коротких глотка, с трудом удержался от желания проглотить и последние драгоценные капли. Если догадка Терраса ошибочна и они не найдут чужой шаттл, то их шансы выжить все равно устремятся к нулю. Впрочем, даже если они найдут челнок, он может оказаться таким же мертвым и бесполезным, как и его копия. Сколько у них осталось времени? Альбин невольно задавал себе этот вопрос и, глядя на Терраса, пытался угадать, думает ли он о том же.

Угадать было невозможно. Неруанец оставался невозмутимым, словно ученый, со стороны наблюдающий за тем, как в бескрайнем море песка копошится пара загадочных насекомых. Альбин чуть слышно вздохнул, с трудом заставил себя закрыть флягу и медленно поднялся на ноги.

– Пойдем. Будем считать, отдохнули.

Террас кивнул:

– По моим подсчетам, уже недалеко.

Он тоже поднялся и вдруг замер на секунду, как будто прислушиваясь. Альбин насторожился:

– Что случилось?

– Пока не знаю.

Впрочем, спустя пару мгновений Альбин тоже это услышал. Странный звук, как будто поднимающийся из-под земли. Тихий, протяжный, ни на что не похожий. Тревожный.

– Мне кажется, начинается буря, – негромко сказал Террас.

– Буря? Откуда ты знаешь? Здесь не бывает бурь.

Неруанец покачал головой.

– Мы не можем этого знать. Мы здесь всего около восьми суток по местному времени.

– Ладно, но почему ты решил, что это буря?

Террас не ответил. Он лишь повернулся в сторону звука, а в следующую секунду Альбин понял, что неруанец прав. Резкий порыв ветра рванул его форменную куртку и взметнул облако песка; им обоим пришлось зажмуриться и отвернуться, чтобы уберечь глаза от колких, как стеклянная крошка, песчинок.

– Рога мн… здесь даже укрыться негде, – едва открыв рот, Альбин тут же пожалел об этом.

– Поэтому придется идти дальше, – отозвался Террас, прикрывая лицо рукой.

– А вдруг здесь бывают дожди? – Альбину тоже пришлось прикрыться рукавом и повысить голос, потому что ветер быстро усиливался.

– Я бы на это слишком не рассчитывал, но небольшая вероятность есть.

Пряча глаза от пыли, Террас попытался свериться с компасом. Теперь, в непредсказуемых объятиях просыпающейся стихии, потерять направление было еще легче, чем прежде. Спустя несколько секунд неруанцу с трудом удалось сориентироваться.

– Иди за мной, – бросил он Альбину и, пригнув голову, пошел против ветра.

Минут двадцать им удавалось идти почти с прежней скоростью, прикрывая глаза и нос рукавами. Но ветер усиливался с каждой минутой, и двигаться становилось все труднее; ноги вязли в песке, глаза слезились, колючий воздух царапал горло. Приступы кашля вынуждали обоих время от времени приостанавливаться и сгибаться почти пополам, в рефлекторной попытке избавиться от проникающей в легкие пыли. Становилось очевидным, что еще немного – и продираться сквозь бурю станет невозможно. Хорошо, если песчаный туман позволит хотя бы дышать.

– Погоди, – прохрипел Альбин, замедляя шаг. – Так… не выйдет. Надо что-то придумать.

Террас тоже остановился и пригнулся, сипло кашляя.

– Можно… попробовать… замотать лицо куском ткани, – наконец, с трудом выговорил он. – Но… глаза все равно нельзя закрывать.

– Я скоро… не смогу идти, – пробормотал кассианин, с очередным порывом ветра обессилено опускаясь на песок.

Террас немного помолчал и медленно опустился с ним рядом.

– Я помогу, – тихо сказал он. – Надо двигаться. Мы не можем знать, когда это закончится. Если мы остановимся… нас просто занесет песком.

И он снова был прав. Их ноги уже погрузились в песок практически полностью, и каждый порыв ветра приносил новую порцию мелкой пыли. Альбин вяло шевельнулся, пытаясь вытащить увязший ботинок. Террас покачал головой и начал молча отдирать от своей куртки рукав.

– Это… не особо… поможет, – просипел кассианин, снова заходясь в приступе кашля. Террас, ничего не ответив, быстро разорвал рукав по шву, а затем – на две длинные узкие полосы. Плотная ткань хлопала под ветром в его руках, как несуразной формы парус. Альбин уже почти ничего не видел, только слышал эти хлопки; потом что-то грубое коснулось его лица, и ловкие пальцы завязали жесткий узел на затылке. Дышать сразу стало немного легче; глаза все еще застилала пелена из пыли и рефлекторных слез, но удушливый кашель немного отпустил, и теперь можно было хотя бы попытаться двигаться дальше. Не идти, потому что это уже не представлялось возможным, а именно двигаться – на четвереньках, ползком, как получится. Пока ветер не заставит их упасть окончательно и не зароет в песчаную пыль.

Террас молча повязал себе такой же импровизированный платок, какой только что повязал Альбину, и с трудом выбрался из образовавшегося песчаного заноса. Затем помог выбраться кассианину и с силой потянул его вперед. Альбин с трудом заставлял себя шевелиться; теперь они преодолевали расстояние в пару шагов в лучшем случае за минуту, пот валил с них градом и мгновенно высыхал, не успевая впитаться в одежду. Неруанец дважды пытался подняться во весь рост, и дважды ветер сбивал его с ног; тогда он оставил попытки встать и теперь оба скорее ползли, опираясь на локти и то и дело опуская головы, тщетно пытаясь уберечь глаза. Террас несколько раз порывался свериться с компасом, чуть слышно ругался – Альбин не понимал ни слова. Он снова и снова ловил себя на мысли, что ему уже все равно. Все равно, чем это закончится, лишь бы оно закончилось, и наступила долгожданная тишина.

– Мы… не найдем этот вонючий шаттл… – пробормотал он, в который раз падая лицом в песок и с усилием выбираясь из мгновенно образовавшегося заноса. – Хватит. Это… бессмысленно…

– Прекрати, – хрипло перебил его Террас.

– Мы… даже не знаем… что ищем…

– Молчи и двигайся. Я хочу, чтобы ты мне верил.

Это прозвучало так неожиданно, что Альбин даже перестал спорить. Да и сил спорить не было. Их вообще практически не было. Мгновениями кассианин почти отключался, и ржавую мглу перед глазами сменяла темнота.

– Я… больше не могу… иди сам, – едва различимо выдохнул он и уронил голову на руки. Террас хотел что-то ответить, но вдруг замер, смаргивая мутную пелену и вглядываясь куда-то вперед.

– Альбин…

Кассианин даже не шевельнулся. Террас еще секунду молчал, продолжая всматриваться в беснующуюся пыль, а потом решительно встряхнул его за плечо.

– Там… что-то есть.

***

У Альбина даже не было сил удивиться, когда он вслед за Террасом смутно разглядел темный, обтекаемой формы силуэт, до которого оставалось около полутора десятков шагов. «Что-то» действительно оказалось шаттлом. Изящный удлиненный челнок – точная копия того, что они уже видели, – был наполовину занесен песком. Чтобы преодолеть оставшееся до него расстояние, потребовалось ползти, захлебываясь пылью, долгих пятнадцать минут. К счастью, люк, как и в случае с копией, оказался приоткрыт; втолкнув внутрь Альбина, Террас с усилием вполз следом и тяжело привалился к прохладной переборке.

– Я… сказал же – верь мне, – чуть отдышавшись, прохрипел он. На него снова напал кашель – дыхательные пути пытались избавиться от набившихся внутрь колких песчинок. Альбин коротко глянул на него и тоже закашлялся, но сквозь кашель и слезы его губы исказила короткая усмешка.

– Невероятно… если честно, я думал… нас просто занесет песком. Я… точно не сплю? Рога мне… но кажется, ты оказался прав. Неужели мы сможем убраться отсюда?

Он помолчал, пытаясь восстановить дыхание, а потом заговорил снова:

– Знаешь… – его голос был похож на скрежет, и ему пришлось сделать паузу, прежде чем продолжить, – я тут подумал. Раз твоя теория верна… а теперь мне сложно с этим спорить, хотя еще кое-что надо проверить…

– И что, если она верна?

– Тогда, получается, те песчинки, которых мы наглотались… пустят в нас корни и будут жить внутри, как паразиты?

Террас усмехнулся.

– Не думаю. Мне кажется… это не паразит.

– А что оно тогда? Существо, состоящее из отдельных песчинок? Я… не понимаю.

– Возможно… какая-то форма коллективного разума.

– Ладно, – Альбин, почти восстановив дыхание, осмотрелся. – Сейчас… мне на это плевать.

Террас кивнул:

– Сейчас надо разобраться с панелью управления этого чуда техники. Если нам повезет, возможно, эта посудина даже сможет взлететь. Но сначала…

Он тяжело поднялся и, подойдя к неподвижному телу пилота – абсолютно такому же и лежащему в той же позе, в какой они видели его в шаттле-близнеце несколько суток назад, – на всякий случай осмотрел его.

– Ты думаешь, он может быть жив? – удивленно спросил Альбин.

Террас молча перевернул тело, окинул его еще одним коротким взглядом и выпрямился:

– Нет. Уже не думаю. На теле появились признаки трупных изменений. Обнаружить его живым априори было маловероятно, но… раз уж мы здесь, я должен был проверить.

Альбин ничего не сказал, но у него невольно мелькнула мысль, что он сам вряд ли даже подумал бы о чем-то подобном. Наверное. Слишком ничтожны были шансы, что пилот мог оказаться жив. И потом, у него могла быть совершенно иная физиология. И эта простая гуманность – гуманность неруанца, одного из тех, кого кассиане привыкли считать монстрами – оставила в душе Альбина странный, ему самому непонятный след.

Тем временем Террас обошел мертвое тело и подошел к панели управления.

– На вид все не так плохо, – заметил он, разглядывая приборы. – Во всяком случае, явных повреждений я пока не вижу.

С третьей попытки он сумел включить систему освещения, и по бокам кабины вспыхнули две полосы ровного белого света. Бросив на одну из них короткий удовлетворенный взгляд, неруанец принялся более подробно изучать приборную панель.

– Да, челнок был скопирован во всех подробностях. Но, в отличие от копии, здесь, к счастью, кое-что работает.

Под его пальцами на панели один за другим загорались индикаторы, оживали крохотные мониторы, вспыхивали цифровые табло. В душе Альбина, который уже едва мог пошевелиться и лишь молча наблюдал, с каждой секундой крепла надежда.

– Эта штука немного напоминает мой старый шаттл, – задумчиво заметил Террас, легко касаясь сенсорных клавиш.

– Ты думаешь… она сможет оторвать свой зад от поверхности? – тихо и недоверчиво спросил Альбин.

– Это пока под вопросом. Пытаюсь выяснить.

Альбин невольно задержал дыхание, ожидая вердикта. Террас еще с минуту колдовал над приборной панелью, а потом покачал головой:

– Нет, взлететь мы на этом не сможем. Хотя на это я особо и не рассчитывал, если честно. Для аварийной посадки нужны веские причины. Но…

– Но?

– Но связь…

Террас еще раз пробежался пальцами по сенсорным клавишам и закончил:

– Связь, похоже, работает.

Альбин хотел что-то сказать, но только шумно выдохнул. После нескольких суток почти полной безнадежности в это трудно было поверить – у них наконец появилась возможность отправить сообщение, просьбу о помощи. Реальный, почти осязаемый шанс выбраться. Выжить, оставить позади абсурдный мир живого песка и вернуться домой.

========== Там, за холмом ==========

Спустя полчаса Террас полностью наладил связь. От Альбина помощи было мало – слишком здесь все было незнакомо, и каждое движение все еще давалось кассианину с трудом.

– Если бы я был один… я бы не справился, – тихо признался он, наблюдая за ловкими смуглыми пальцами неруанца.

– Если бы ты был один… точнее, если бы тогда, во время патрулирования, ты за мной не погнался, ты бы сюда не попал, – со странной интонацией отозвался Террас.

– Резонно.

Неруанец выпрямился:

– Ну вот, все работает.

– Так странно… даже не верится. Я уже думал, мы никогда отсюда не выберемся, – тихо пробормотал Альбин. Террас секунду внимательно смотрел на него, а потом отошел от приборной панели, уступая ему место пилота.

– Ты можешь отправить сигнал своим.

Альбин на секунду замер.

– А ты?

– Что я?

– Мы же…

– «Враги» – ты хотел сказать?

– Рога мне… – вспылил Альбин, но тут же остыл: – я не знаю.

На несколько минут между ними повисло тяжелое молчание. Альбин не мог знать, о чем думает неруанец, но сам он в который раз думал о том, как странно все изменилось. Кто теперь чей пленник? Учитывая явное физическое превосходство Терраса и то, насколько сейчас он, Альбин, вымотан, неруанец вполне мог не дать ему возможности связаться с кассианской базой. Он мог подать сигнал своим и захватить Альбина в качестве… кого? Источника информации? Почему бы нет. Это был вполне логичный вариант развития событий, но Террас почему-то не делал ничего, чтобы его реализовать. Напротив, спустя пару минут он отошел в угол кабины и с бесстрастным видом уселся там, словно давая понять, что не намерен даже наблюдать за действиями кассианина. Так, словно они не вчерашние враги, а просто случайные товарищи по несчастью, у которых появился шанс выбраться из одной на двоих передряги.

Альбин с трудом поднялся и подошел к приборной панели. Ладно, думал он, Террас проявил очевидное благородство и дал ему возможность связаться со своей базой. Но тогда как неруанец собирается вести себя дальше? Отправит сообщение на неруанскую базу? Логично. И что тогда? Кто явится сюда первым – неруанцы или кассиане? Планета находится в нейтральной зоне, и расстояние отсюда до их баз примерно одинаковое. Получается, тот, кто явится первым, не только получит назад своего солдата, но еще и пленника в качестве бонуса. Или нет?

Террас, устало прикрыв глаза, сидел с отсутствующим видом. Казалось, его мысли витали не здесь, а где-то в другом, очень далеком месте, и где именно – Альбину никогда не узнать. На секунду кассианин ощутил укол сожаления. Он действительно ничего о Террасе не знает. И, наверное, уже не узнает.

В плотной, как туман, тишине Альбин передал на базу стандартное сообщение. Согласно инструкциям, его передавал любой солдат, который не имел возможности вернуться к месту дислокации сам – в случае отказа техники, серьезного ранения или иных непредвиденных обстоятельств. Отправив сигнал, Альбин отошел от пульта и вдруг с легким недоумением отметил, что кабина начинает странное вращательное движение. Медленное и какое-то… неправильное. Он покачнулся, краем глаза увидел Терраса, который почему-то двигался к нему с обеспокоенным лицом, а потом наступила темнота.

***

Звуки – слишком резкие, от которых хотелось зажать уши – вернулись первыми. Сначала из их какафонии нельзя было вычленить ничего сколько-нибудь вразумительного, но потом Альбин начал смутно различать знакомые интонации. Голос… чей-то голос что-то говорил, и, похоже, обращался к нему.

С трудом разлепив глаза, Альбин увидел над собой сначала только размытую тень. Он несколько раз моргнул, с некоторым усилием сфокусировал взгляд; тень начала обретать более четкие контуры, и наконец, превратилась в темную, склонившуюся над ним фигуру. На секунду он подумал, что это Террас.

– Что… случилось? – едва шевеля губами, пробормотал он.

– Это я хотела бы знать, что случилось, – в знакомом голосе звучали до боли привычные, одновременно и недовольные, и встревоженные интонации. – Как ты оказался на этом всеми забытом куске камня? Тебя подбили в перестрелке? И что это за челнок? Где твой шаттл?

Несмотря на то, что его явно отчитывали, сквозь недовольство прорывались нотки заботы. Либия. Ну конечно, это Либия. Она всегда ругала его, когда волновалась.

Его приподняли за плечи, и у губ оказалась фляга с водой. Сделав несколько жадных глотков, он прочистил горло и попытался ухмыльнуться.

– Это… долго рассказывать.

В голове калейдоскопом промелькнули последние минуты перед тем, как он отключился – отправка сообщения, неожиданно поплывшая картинка и почему-то – беспокойные глаза Терраса. Альбин понял, что, наверно, провалялся в отключке довольно долго – минимум, пару часов, пока с базы за ним не прислали шаттл. Разумеется, за ним прилетела Либия. И он был почти по-детски рад ее видеть, но вдруг ощутил настойчивую потребность выяснить, где неруанец.

– Ты… не видела здесь… – он с усилием повернул голову, пытаясь окинуть взглядом кабину.

– Что?

– Не «что», а «кого»… Человека… он…

Либия чуть нахмурилась.

– Ты имеешь в виду – гуманоида? Да… я видела труп. Я имею в виду еще один, помимо этого, – она выразительно кивнула в сторону неподвижного тела пилота.

Альбин замер, внезапно ощутив ком в горле.

– Труп? В смысле… снаружи?

– Да, в паре десятков шагов от шаттла. У него разорваны правый бок и горло. Похоже, работа местного хищника.

Альбин попытался сглотнуть ком, но не достиг больших успехов.

– Как… как он выглядел?

– Хищник? Я его не видела.

– Нет… человек.

– Ну… как гуманоид. Удлиненный безволосый череп. По четыре пальца на руках. Он сильно изуродован, думаю, более точно не опишу.

Только теперь Альбин сумел перевести дыхание, с легким удивлением осознав, что все это время почти не дышал.

– Наверно… ты видела второго пилота этого челнока.

– Может быть. Но все-таки, что случилось?

– Я расскажу… потом. Это правда долгая история.

– Но ты спрашивал о каком-то человеке. Ты имел в виду этого гуманоида? Или здесь был кто-то еще?

– Да, был… но тот, кого я имел в виду, выглядит немного по-другому.

Либия снова нахмурилась.

– Еще я видела какую-то тень возле люка, но, когда я вошла в кабину, здесь уже никого не было. Я решила, что мне показалось.

«Не показалось», – хотел сказать Альбин, но передумал. Это вызвало бы слишком много вопросов, а у него сейчас не было сил на них отвечать.

Впрочем, на свой вопрос ответ он все же получил, правда, не от Либии. Резкий гул стартового двигателя, неожиданно донесшийся снаружи, заставил его вздрогнуть и рефлекторно повернуть голову в сторону звука.

– Что это? – Либия напряженно обернулась к люку, привычным движением положив ладонь на излучатель. – Похоже… отсюда только что взлетел шаттл.

Альбин прикрыл глаза и пожал плечами, не комментируя. Звук стартового двигателя неруанского шаттла все еще отдавался у него в ушах, очень медленно затихая. Отдавался странно, как-то болезненно. Слишком громкий. А еще он означал, что Альбин, скорее всего, уже никогда не увидит своего бывшего пленника. И даже, наверное, не узнает его настоящего имени.

– Кто здесь был? Ты поймал того неруанца? – нахмурилась Либия, снова наклоняясь к нему. – Объясни мне хоть что-нибудь!

– Потом… – устало пробормотал Альбин. – Все потом. А сейчас… давай лучше уберемся отсюда.

– Очень хорошая мысль. Как ты себя чувствуешь? Идти сможешь?

– Да… наверное, смогу.

Либия подставила ему плечо и, обхватив за талию, помогла подняться. Он выпрямился, немного постоял и, поняв, что может обходиться без опоры, медленно двинулся к люку. Лишь у самого выхода он вдруг спохватился:

– Там, снаружи, была буря. Она…

– Когда я заходила на посадку, видимость была неважной – висел какой-то песчаный туман, – кивнула Либия. – Наверно, это и была буря? Если бы у меня не было твоих точных координат, я бы, скорее всего, не знала, куда садиться. Но потом, когда я приземлилась и открыла люк, никакой бури уже не было. Похоже, погода здесь меняется очень быстро. Странное явление.

Альбин молча кивнул и толкнул люк. Оранжевый свет хлынул в кабину, словно поток воды, внезапно освобожденной от плотины. Снаружи действительно было на удивление тихо. Красноватый песок простирался безмятежной гладью до самого горизонта, спокойный и неподвижный, словно никогда и не знал ветров; солнце, уже готовое упасть за горизонт, задумчиво скользило косыми лучами по его поверхности, не то ощупывая, не то лаская. Буря как будто пронеслась в ином измерении, не оставив здесь следа; лишь справа и слева от шаттла, создавая ощущение дежавю, высились два одинаковых остроконечных холма, которые то ли выросли за те пару часов, что Альбин провел в отключке, то ли уже были здесь, когда они с Террасом обнаружили челнок. Скользя отрешенным взглядом по уже привычному ржаво-красному однообразию, Альбин вдруг поймал себя на мысли, что в этом пейзаже есть что-то медитативное, и даже резкий силуэт «охотника», темневший в паре десятков шагов, не нарушал этой своеобразной гармонии.

– Ты точно расскажешь мне, что произошло? – тихо спросила Либия, убирая с его лба прядь волос.

– Конечно, расскажу, сестренка, – улыбнулся он, легко толкнув ее локтем. – Но когда доберемся до базы, ладно?

– И почему у меня такой непутевый младший брат? – наигранно вздохнула она. – Ладно, на базе так на базе. Рапорт тебе все равно писать придется.