Текст книги "Fatum (СИ)"

Автор книги: Happy demon

сообщить о нарушении

Текущая страница: 2 (всего у книги 5 страниц)

Новый взрыв сотряс дорогу, я вновь рефлекторно склонилась к рулю, чувствуя, как врывается в окно обжигающий жар, а громадный танк, едущий впереди, заслонил меня от взрывной волны, прокатившейся по обе стороны от меня. Автомобиль затрясло на разгромленной дороге, я едва справилась с управлением, с трудом выровняв свой Ford, а после до боли вцепилась в руль, во все глаза всматриваясь в лобовое стекло и почувствовав, как испуганный крик разрывает грудь:

– Роман!

– Роман, держись там! – отозвался передатчик голосом Брайана, а после я судорожно вздохнула, услышав раздраженный голос Пирса:

– Помогите мне кто-нибудь, у меня танк на заднице!

Еще один взрыв заглушил слова, тело привычно вздрогнуло, и я как-то отрешенно заметила, как обрушивается мост в нескольких десятках метров от нас. Очередной грохот, очередной скрежет железа и разлетающиеся вокруг машины. Безумные вопли, исполненные ужаса, ругательства и злость, пропитывающая голоса. Шум вокруг нарастал, какофония звуков слилась в один сплошной фон, и мне казалось, будто запах гари меня душит, не позволяя вздохнуть. Испуганный взгляд блуждал по дороге, на мгновение я повернулась вправо, заметив автомобиль Брайана, резко затормозивший у обвала, перегородившего дорогу, выхватила взглядом Charger Доминика, успевшего проскочить, а после словно пришла в себя, услышав безумный вопль Романа в наушнике:

– Да поможет мне кто-то?!

– Я сейчас, – отозвалась я, возвращая себе самообладание, а после, сменив передачу, резко рванула вперед, взяв влево и постепенно нагоняя чертов танк.

Поравнялась с ним, чувствуя, как поднимается в груди волна напряжения и натягиваются подобно струнам нервы, а после резко свернула вправо, увидев изрядно помятую машину Романа, виднеющегося на крыше автомобиля. Гусеницы танка постепенно подминали Ford сантиметр за сантиметром, отлетали в стороны металлические ошметки и целые куски краски, загрохотавшие по моей машине. Взгляд скользнул по громадной тени танка, нависающего прямо надо мной, и я сильнее вдавила педаль газа в пол, пытаясь пристроиться к машине Романа.

Нажала кнопку на приборной панели, наблюдая за тем, как медленно отползает назад крыша и мысленно поблагодарила небеса за то, что решила взять именно эту машину. Увидевший мой маневр Роман потянулся вперед, примеряясь, чтобы перепрыгнуть ко мне, я до боли закусила губу, подъехав как можно ближе, и в следующее мгновение вздрогнула, услышав безумный крик Доминика:

– Ана, уходи оттуда!

Взгляд испуганно метнулся к зеркалу заднего вида, и я буквально похолодела, увидев, как темное страшное дуло орудия повернулось в мою сторону. Вцепилась в руль, пытаясь уйти в сторону, однако тут же судорожно вздохнула, увидев рядом плотный поток встречных машин, спасающихся от танка. Справа был автомобиль Романа, слева – плотная колонна других машин, и я оказалась буквально в западне, не имея возможности выбраться.

Сердце загрохотало где-то в горле, пелена страха взметнулась перед глазами, и я, чувствуя, как бьет по лицу холодный ветер, всего лишь на мгновение оглянулась назад, глядя прямо на орудие, готовое к выстрелу. Волосы упали на лицо, заставив зажмуриться, горло перехватило спазмом, и я сжалась в жалкий комок, изо всех сил вдавливая в пол педаль газа и ожидая, когда же прогремит очередной взрыв.

Надсадный хрип, вырвавшийся из груди, капля крови, скользнувшая из прокушенной губы, глухой удар сердца о ребра и испуганный крик Брайана в наушнике, а потом…

Потом машина дернулась, рядом что-то с силой ударилось о сидение, и я испуганно вскрикнула, когда поверх моих ослабленных рук легли чужие ладони, сжимая до боли. В сознание ворвался панический вопль Романа:

– Ходу, ходу!!!

Ошарашено распахнув глаза, я уставилась прямиком на большущий грузовик, несущийся мне навстречу, и дальше тело действовало абсолютно рефлекторно. До упора вывернула руль влево, проскочив в свободный просвет, перестроилась обратно, объезжая грузовик и слыша, как он скрежещет под гусеницами танка, и, не удержавшись, бросила взгляд в зеркало заднего вида, успев заметить, как поворачивается в другую сторону страшное дуло. В груди что-то неприятно затянуло, однако тут же сидящий на соседнем сидении Роман привлек внимание к себе.

– Детка, с меня пиво, – пробормотал темнокожий, похлопав меня по плечу и пытаясь отдышаться. – Только давай-ка сначала отсюда уберемся, а то у меня резко появилась аллергия на военную технику.

– Ты лучше скажи, чего на крышу взобрался, псих? – отозвалась я, после чего, перестроившись в сторону, резко сбавила скорость, пропуская танк вперед. За ним, прикрепленный стальным тросом, волочился покореженный Mustang Романа. – Ладно, можешь не отвечать.

– Из этого металлолома может получиться неплохой якорь, – послышался голос Доминика, и я, покосившись в сторону, заметила, как вровень с нами по соседней полосе движется его Charger. Где-то за Торетто, лишь чудом преодолев завал, ехал Брайан. Подмигнув им фарами в качестве согласия, я вновь вернулась в правый ряд, следуя за танком и заметив, как впереди автострада превращается в высокий раздвоенный мост.

Честь поймать ублюдка я решила предоставить брату и его другу, поэтому когда мы с Романом выбрались, наконец, на свою полосу, просто ехала за ними, держась на некотором отдалении и наблюдая за тем, как автомобили с силой бьют по превратившемуся в мусор Mustang. Страх, который я испытала на протяжении тех нескольких секунд, ставших для меня ловушкой, все еще эхом отдавался в сознании, и бояться я, как мне казалось, не могла уже физически, однако все равно сердце ушло в пятки, когда я увидела выбравшуюся на танк Летти, пытающуюся отцепить трос.

Именно в этот момент Брайан, наконец, сумел перебросить Mustang через ограждение, автомобиль резко полетел вниз, трос натянулся, послышался скрежет, а Доминик, этот сумасшедший идиот, распахнув дверцу своего Charger, погнал его прямиком в ограждение. Секунда, судорожный удар сердца, и этот сумасшедший просто… прыгнул.

– Психи… – пораженно выдохнула я, наблюдая за красочным падением друга, а в следующее мгновение события завертелись, словно в калейдоскопе.

Привычный скрежет стали и грохот бетона, шум ветра в ушах и застывший на губах вздох, превратившийся в шумное ругательство, когда я заметила, что и громадный танк, как и другие машины, легкой игрушкой взметнулся ввысь, перевернувшись в воздухе и рухнув на дорогу. Завизжали клаксоны, осыпались куски разгромленного моста, и я смогла заметить, как упали на какую-то машину Доминик с Летти. Из груди вырвался громкий, облегченный смех, тут же подхваченный Романом.

– А я думал, что лучшего развлечения, чем отдых в Монако, у меня не будет, – покачал он головой, закрывая лицо руками и подставляясь бьющему по глазам ветру. Крепкая хватка на сердце ослабла, я вновь смогла вздохнуть свободней, и единственное, чего мне хотелось, это вернуться домой, выпить, принять душ и завалиться спать на несколько суток.

Дрожащие руки сильнее сжали руль, и я на мгновение прикрыла глаза. Все было, наконец, кончено.

Уже спустя буквально пару минут над головой зашумели военные вертушки, и мы с Брайаном, развернувшись на другом конце моста, подъехали к перевернувшемуся танку как раз в тот момент, когда там было уже полно военных машин. Из с трудом приземлившегося прямо на дороге вертолета показался Хоббс, а я, едва успев остановить свою машину и выйти из нее, тут же попала в горячие объятия старшего брата.

– Больше не смей меня так пугать, – горячо выдохнул он мне в макушку, и я с силой смежила веки, устало привалившись к Брайану и чувствуя, как дрожат колени. В ушах все еще шумел ветер и ревел двигатель, но теперь все оставалось позади, я сумела выжить, и наша команда победила. Вновь.

– Я хочу домой, Брайан, – прошептала я так тихо, чтобы услышал только он. Подняла голову, заглядывая брату в глаза, как маленькая девочка, а после улыбнулась. – Разберемся здесь и вернемся обратно. Я соскучилась по племяннику.

– Испания резко перестала мне нравиться, – послышался голос Доминика, а оглянувшись, я заметила, как мужчина приблизился к нам, прихрамывая на одну ногу и опираясь на поддерживающую его Летти. Девушка выглядела смущенной и сконфуженной, однако обнимала Торетто вполне уверенно, из чего я заключила, что дела у нас очень даже неплохи.

– Рада видеть тебя, Летти, – улыбнулась я, подмигнув старой знакомой. Она нахмурилась, глядя на меня, но не узнавая, а я, услышав отборный мат откуда-то из-за спины, резко оглянулась, чувствуя, как в груди словно что-то оборвалось.

Военные, с помощью техники приподняв танк, сумели вытащить оттуда потрепанных двоих ребят из преступной группировки, а после вытянули и самого Шоу, тут же защелкнув на нем наручники. Мужчина, пусть и пойманный, совсем не выглядел побежденным, он стоял, уверенно распрямив спину и вскинув подбородок, а пронзительный холодный взгляд ореховых глаз скользил по окружающим его солдатам с нескрываемым пренебрежением и презрением. Зло поджав губы, Оуэн сплюнул, нахмурившись, когда стоящий рядом Хоббс толкнул его в спину, а после направился к припаркованному рядом грузовику для перевозки преступников. Словно упиваясь всеобщим вниманием, Шоу держался самоуверенно и преувеличено спокойно, а его взгляд, окинувший пространство, наткнулся на меня.

Наверное, если бы не теплые объятия брата, я бы испуганно вздрогнула, вновь ощутив то подавляющее темное чувство, которое в присутствии Оуэна заполняло сознание и не позволяло спокойно вдохнуть. Мужчина смотрел спокойно, внимательно, чуть прищурившись, и я, растворяясь в ореховых глазах, никак не могла понять, почему же разливается по телу мерзкая слабость. Губы разомкнулись, словно я хотела что-то сказать, однако горло перехватило спазмом, и все, что я могла делать, это молча всматриваться в лицо опасного ублюдка, едва меня сегодня не убившего.

Брайан прижал меня к себе покрепче, ероша рукой волосы и заставив вздрогнуть, спутанные испуганные мысли улетучились, а Шоу, словно поняв, о чем я думаю, коротко усмехнулся, лукаво подмигнув мне, как и тогда, в Лондоне. Хоббс, недовольный секундной задержкой, вновь толкнул мужчину, и Оуэн, мгновенно позабыв обо мне, вновь вернул на лицо хладнокровную равнодушную маску, продолжив свой путь.

Я же, отвернувшись и спрятав лицо на груди брата, думала лишь об одном.

Этот чокнутый ублюдок не убил меня.

У него был шанс. Но он этого не сделал…

***

Шоу прекрасно знал, что Торетто и его компания последуют за ним в Испанию, прекрасно знал, что Хоббс не успокоится, пока не поймает его, и подозревал, что беглые преступники окажутся поумнее идиотов из числа военных, однако никак не мог понять, действительно ли Брайан столь безалаберен, раз потащил за собой на ту чертову автостраду родную сестру.

Ему не было смысла угрожать, О’Коннор и так прекрасно справлялся с тем, чтобы угробить семью.

Оуэн даже не заметил, кто летит по встречной полосе, ему хватило лишь вскользь брошенного взгляда, выхватившего мчащийся по дороге Charger, чтобы отдать приказ открыть огонь. Сидящий впереди Джа коротко усмехнулся, над головой зарокотал механизм, а спустя мгновение снаружи прогремел мощный взрыв. Взметнулась стена огня, осыпались на дорогу камни и пыль, а по губам Шоу скользнула довольная короткая усмешка, которая, впрочем, несколько увяла, когда из клубов угольно-черного дыма на огромной скорости вылетел ярко-алый Ford, яростно взвизгнувший шинами и устремившийся вслед за автомобилем Торетто.

Ана говорила, что это ее любимый цвет.

Все такая же упрямая, такая же бесшабашная и отчаянная, какой он запомнил ее после их первой встречи. Выжимая из своей машины все, что могла, она летела прямо за танком, и пусть Шоу не видел ее лица, однако ему почему-то казалось, что она едва заметно хмурится, закусывая пухлую губу, сверкает потемневшими от предвкушения серыми глазами, и сжимает тонкими пальчиками руль.

Забавно, он почти не знал ее, и все равно Ана была такой знакомой.

Подобные мысли неожиданно злили, мужчина чувствовал себя уязвленным, и, возможно, именно поэтому желал поскорее оказаться подальше от уже приевшихся преследователей. Шоу словно пытался показать всем, на что он способен, пытался показать ей, кто он на самом деле, и отдавал короткие, злые приказы, словно не замечая, как смотрит на него Летти, и как довольно улыбающийся Джа то и дело оглядывается на главаря, уже не торопясь усмехаться.

Еще один выстрел, грохот рушащегося моста и скрежет разлетающихся в стороны машин, по которым танк приносился без особого вреда для себя. Случайных водителей жалко не было, как не было и неловкости за свои действия, подобных чувств Шоу не испытывал, наверное, никогда, и ядовитая усмешка не сползала с его губ. Не задумываясь о последствиях, не думая о разрухе, которую он оставляет за собой, мужчина следовал своему плану, и его совсем не волновали глупые, такие наивные члены «семьи» Торетто, не волновало то, что могут сказать или подумать о нем другие.

Он боролся за то, что считал нужным, и так было правильно.

Заскрежетал под гусеницами тяжелого танка металл, мелькнула на крыше постепенно сминаемого автомобиля фигура темнокожего мужчины, и в груди вспыхнуло раздражение – этот клоун уже успел его откровенно достать.

– Кончай с этим парнем, – коротко бросил Шоу, начиная чувствовать определенную досаду. Игры надоели, хвост утомлял, и от всего этого уже хотелось избавиться. Танк ускорился, насколько это было возможно, искореженный Ford еще немного продвинулся под гусеницы, а Шоу неуловимо подался вперед, дожидаясь, когда же настанет тот, решающий момент.

Мелькнуло ярко-алое пятно, привлекая внимание, взгляд скользнул в сторону, и брюнет невольно заскрежетал зубами, увидев на экране знакомый автомобиль, вильнувший по дороге и оказавшийся прямо перед танком. Медленно откинулась назад крыша, и взметнулись светлым пятном длинные волосы, подхваченные ветром. Абсолютно сумасшедшая Ана вновь демонстрировала чудеса бесшабашности, пытаясь пристроиться к машине своего темнокожего друга. Разгадать их маневр не составило труда, и Шоу никак не мог понять, что же толкает блондинку на столь безумные вещи.

А потом увидел, как Джа наводит на алый Ford орудие, собираясь выстрелить.

Всего лишь на короткое мгновение дыхание неожиданно сбилось, Оуэн сильно нахмурился, упрямо дернув подбородком, словно пытаясь сбросить наваждение, до боли смежил веки, никак не осознавая, что только что произошло, а после вновь вгляделся в экран, где Ана, осознав, что происходит, упрямо взглянула прямо в лицо приближающейся смерти. С двух сторон ее автомобиль зажали другие, и выхода у девушки не было, что она отлично понимала.

Внезапно Шоу осознал, что Ана не просто боится. Она напугана до смерти.

Серые глаза потемнели, на мгновение мужчине показалось, что он увидел блеснувшие на солнце слезы, скользнувшие по щеке, а в следующее мгновение Оуэн словно со стороны услышал свой собственный глухой голос:

– Отставить.

– Шоу… – Джа, уже готовящийся выстрелить, в недоумении оглянулся на брюнета, и тут же потупился, перехватив яростный, буквально безумный взгляд загнанного зверя.

– Хватит забавляться, нам пора убираться отсюда, и поживее. Оставь девчонку в покое, не она наша проблема.

Спорить с прямым приказом было себе дороже, член команды вновь повернулся к своей панели, а Шоу опять взглянул на экран, успев заметить, как темнокожий, уже запрыгнувший в Ford, поспешно помогает подруге вывернуть руль в сторону, чтобы проскочить в возникший просвет.

Совершенно неожиданно захлестнула сознание ярость, рука сжалась в кулак так сильно, что побелели костяшки пальцев, и Шоу почувствовал, как клокочет в груди настоящий животный рык, готовый вырваться на свободу. Странные, незнакомые доселе противоречивые чувства сводили с ума, отвлекали от всего происходящего, а подобного чувства Оуэн не любил. Желание исчезнуть из автострады как можно скорее было, фактически, неодолимым, и из-за чертовой, возникшей из ниоткуда погони все полетело псу под хвост.

Жалкая попытка сбросить балласт, попытка исправить то, что исправить невозможно было, и в какой-то момент Шоу просто понял, что проиграл. А в следующее мгновение их непробиваемый танк просто взлетел в небо, словно игрушечный.

Сильный удар, боль во всем теле, такая привычная, которую терпеть было куда легче, чем ярость и бессилие от собственной глупости. Стон Джа, раздавшийся где-то рядом, нарастающий шум вокруг, вязкая кровь из рассеченной брови, застилающая взор, а спустя, кажется, бесчисленное количество времени – надсадный скрежет металла и яркий солнечный свет, буквально ослепивший.

– Вытаскивайте этого красавца, – послышался где-то над головой зычный окрик Хоббса, и не успевшего сориентироваться Шоу просто вздернули за шкирки, наподдав по ребрам. С тихим щелчком защелкнулись на запястьях браслеты наручников.

Вокруг царил настоящий хаос, громко перекрикивались военные, слышались крики и шумные голоса гражданских, высыпавших из своих машин, в воздухе стоял удушающий запах гари и жженой резины, однако, не смотря на это, Оуэн улыбался. Он был пойман, был побежден, был захвачен тупицей-Хоббсом, но он все равно улыбался, прекрасно понимая, что даже сейчас он оказался умнее.

Торетто думал, что ему удалось победить, и упоительно сладким было осознание того, что противник даже не подозревает о том, как ошибается. Шоу смотрел на окружающих его людей с презрением и нескрываемой ненавистью, но не испытывал ничего, кроме легкой досады. Это была лишь временная задержка, не более.

Неуловимое жжение в затылке, выработанное с годами чутье подсказало, что кто-то смотрит на него, и брюнет оглянулся, скользнув взглядом по толпе и безошибочно выхватив нескладную хрупкую фигурку в знакомой мужской куртке.

Доверчиво прижимаясь к груди старшего брата и сжимая тонкими пальчиками серую футболку, на Шоу почти не мигая смотрела Ана. Лицо было бледным, глаза чуть припухли, и Оуэн вдруг понял, что тогда действительно видел ее слезы. В груди неприятным комком свернулось странное незнакомое ощущение, от которого хотелось избавиться. Заметив, что и сам мужчина смотрит на нее, блондинка отчаянно нахмурилась, поджав губы, и по выражению ее лица было сложно понять что-либо, но серые кристально-чистые глаза позволяли читать девчонку, словно раскрытую книжку.

В эти самых глазах он легко видел сомнение и неуверенность.

Ана разомкнула губы, на мгновение Шоу показалось, что она хочет ему что-то сказать, и тело рефлекторно напряглось, словно в ожидании удара, но вот разговаривающий с Торетто О’Коннор сильнее прижал сестру к себе, потрепав ее по спутанным волосам, и девушка, словно опомнившись, поспешно отвела взгляд, пряча лицо на широкой груди.

Оуэн почувствовал, как дышать стало неуловимо легче, словно все это время что-то душило его изнутри.

Хоббс недовольно пнул его в спину, заставив шагать дальше, в груди вскинулось желание вмазать идиоту, чтобы неповадно было, однако хладнокровие не подвело, позволив удержать на лице равнодушную маску, скрывающую мрачное торжество. Пусть сейчас они радуются, пусть думают, что у них все схвачено.

Вдвойне приятней будет их обыграть.

По губам расплылась привычная усмешка, и лишь одно омрачало сейчас настроение Оуэна Шоу. Он так и не смог понять, почему не позволил открыть огонь по ярко-алому Ford…

***

Впервые за долгое время я могла позволить себе расслабиться, сидя на холодных бетонных ступенях и с наслаждением вытянув ноющие от усталости ноги. Нервный мандраж, преследовавший меня после головокружительной гонки со смертью, сейчас прошел, я была спокойна, как удав, и единственное, что мне оставалось делать, это дожидаться, пока Хоббс закончит с допросом пойманного Шоу и позволит нам убраться с этой чертовой базы, которая действовала на меня угнетающе. Вокруг сновало множество хмурых мужчин в форме, и я предпочитала рассматривать членов своей команды, радующихся скорому возвращению домой.

Агент Хоббс обещал, что обвинения с нас всех будут сняты, и я уже предвкушала, как мы всей семьей вернемся в старенький, но такой родной и знакомый дом в Лос-Анджелесе. В паре метров от меня тихо ворковали Жизель с Ханом, где-то на верхнем уровне негромко переговаривались Доминик с Летти, а откуда-то неподалеку доносились громкие голоса и смех брата с Романом. Военные косились на нас с недоумением и плохо скрываемой досадой, однако мне, по большому счету, было плевать.

В своих мечтах я уже давно была на полпути домой, что не могло не радовать.

Откуда-то издалека раздалось эхо тяжелых шагов и громкие голоса, я удивленно вскинула голову, привлеченная шумом, и тут же помрачнела, чувствуя, как под ложечкой мерзко засосало.

Хмурый, как грозовая туча, Хоббс тащил за собой скованного наручниками Шоу, который, впрочем, на несчастного побежденного пленника похож не был. Все тот же темный взгляд пробирал до дрожи, губы зло изгибались, превращая лицо в некрасивую маску, однако каким-то невероятным образом этот ублюдок по-прежнему завораживал, лишая воли, и я чувствовала, как мелко дрожат руки.

– Торетто! – крикнул Хоббс, привлекая всеобщее внимание. За спецагентом еще несколько военных вели остальных членов команды Шоу, а оглянувшись, я заметила, как подобрались мои друзья, не понимая, в чем причина заминки. В идеале мы уже давно должны были с сумками и подписанными бумагами о помиловании топать в сторону прибывшего за нами самолета. – Ты должен это услышать.

Не ожидая ничего хорошего, я медленно поднялась на ноги, вздрогнув, когда темный взгляд Оуэна мазнул по мне, однако в следующее мгновение из-за спины ко мне приблизился такой же хмурый Брайан, сопровождаемый Романом и Теджем, сверху спустился Доминик, внимательно наблюдающий за приближающейся к нам компанией, и поднялся со своего места Хан. Жизель осталась сидеть на ступеньках, однако я заметила, как девушка рефлекторно положила ладонь на рукоять прикрепленного к поясу пистолета.

Оуэн остановился прямо посреди помещения, окруженный военными, однако, кажется, его не смущало абсолютно ничего. Выровняв спину и самодовольно усмехаясь, он обводил взглядом каждого из присутствующих, и чем дольше я всматривалась в его лицо, тем яснее осознавала, что ничего хорошего сейчас не услышишь. Похолодевшие от волнения пальцы сжались на запястье стоящего рядом Брайана, и я шумно вздохнула, когда Шоу улыбнулся еще шире, будоража сознание поистине дьявольской усмешкой, от которой кровь стыла в жилах.

На горле словно сжалась чужая невидимая рука.

– Вы думаете, что победили, – лениво, упиваясь своей призрачной властью, произнес мужчина, ни к кому конкретно не обращаясь, и его хриплый голос эхом отбился от холодных стен. – Законы семьи… Я играл с вами, – он взглянул на Доминика с вопросительной усмешкой, словно не веря в то, что мужчина вот так легко повелся на его обман, и я встревожено переглянулась с Романом, стоящим неподалеку, – но из-за своих законов вы не заметили этого, – взгляд потемнел, в нем полыхнуло торжество, заметив которое, я подобралась, словно зверь перед прыжком. В горле пересохло от волнения. – Я предупредил, что сделаю, если ты не отступишь, Торетто, но ты не послушался.

Члены нашей команды встревожено переглядывались, не понимая, к чему ведет Шоу, а я, почувствовав, как взмокли от волнения ладони, бросила быстрый взгляд на Дома. Он стоял молча, всматриваясь в глаза Оуэна, и лишь крепко сжатые кулаки и играющие на скулах желваки выдавали его волнение. Вновь взглянув на врага, я все никак не могла понять, о чем же он говорит, а воспоминания возвращали меня в тот холодный промозглый вечер, на маленькую площадку под мостом, где шипящим подавляющим шепотом Шоу обещал расправиться с семьей, если мы не уберемся из Лондона.

– Я ведь говорил тебе, что могу достать тебя и сломать, – продолжил Оуэн тем же вкрадчивым, похожим на рычание зверя голосом, и по телу пробежалась холодная дрожь, от которой стало не по себе. – А ведь так и вышло.

Он улыбался, упиваясь страхом, упиваясь отчаянием и тревогой, охватившими вашу семью, напряжение буквально достигло апогея, и я боялась даже вздохнуть, словно бы это могло как-то повлиять на ситуацию. Шоу, покачав головой, перевел взгляд мне за спину, рассматривая взбудораженного и натянутого, как струна, Брайана, а после, склонив голову набок, даже как-то участливо поинтересовался:

– Мие не желаешь позвонить?

Сердце словно оборвалось, я шумно выдохнула, чувствуя, как стальной ошейник ужаса стягивает горло, и панически оглянулась на тут же побелевшего, как полотно, брата. Мужчина отступил на шаг, словно не веря в то, что только что услышал, неверной дрожащей рукой потянулся к карману, вытащив мобильный, а после в два клика набрал знакомый номер. Время застыло, я забыла о том, как дышать, чувствуя, что взгляды абсолютно всех сейчас направлены в сторону О’Коннора, и неизвестность буквально убивала, доставляя тупую ноющую боль. Пальцы сжались на руке брата с такой силой, что ногти оставили алые полумесяцы на загорелой коже, однако Брайан, кажется, этого даже не заметил.

Прошла секунда, затем еще одна, тихий хрип, сорвавшийся с губ, заменил полноценный вздох, а в следующее мгновение я буквально похолодела, услышав истошный, исполненный искреннего ужаса вопль, раздавшийся из динамика:

– Брайан!

Смазанная тень рванула вперед, я отлетела от сильного толчка прямо на стоящего рядом Торетто, и успела заметить лишь то, как мой брат, мало что соображая под воздействием плотной пелены бешенства, набросился на Шоу с твердым намерением убить его на месте. Послышался глухой удар, когда в лицо брюнета прилетел кулак О’Коннора, на мгновение растерявшиеся друзья и солдаты поспешили растащить мужчин, пока связанного Оуэна не убили, а по ушам ударила какофония откровенно грязной ругани. Роман, попавший под горячую руку, получил по ребрам, отступив подальше, а я, рванув вперед, буквально вцепилась в брата мертвой хваткой, изо всех сил прижимаясь к его груди и слыша, как заходится в истерике чужое сердце.

– Брайан, пожалуйста! – взмолилась я, пытаясь достучаться до здравого разума мужчины, однако он, пусть и легко, все же оттолкнул меня от себя, заметавшись по помещению, словно загнанный зверь. Вцепился пальцами в волосы, с силой сжимая их у самых корней, и у меня до боли защемило сердце, когда я увидела блеснувшие на глазах брата слезы. С шумом втянула в себя воздух, чувствуя, что легким не хватает кислорода, а после резко оглянулась на Шоу, которого взбешенный О’Коннор умудрился пару раз ударить со всей имеющейся у него силой. – Ты ублюдок…

– Все верно, малышка! – рявкнул внезапно пришедший в ярость брюнет, сверкнув темными глазами. Сплюнул на пол скопившуюся у него во рту кровь и жестко, пугающе усмехнулся, сделав шаг мне навстречу. Качнулся за спиной Доминик, напряглись вооруженные военные. – Я не герой из сказки и не добрый самаритянин, моя дорогая Ана. Неприятно, не так ли?

На секунду все вокруг меня буквально перестало существовать, и я, попав в плен потемневших от ярости ореховых глаз, чувствовала, как тело превратилось в неподвижный камень. Сердце билось где-то в горле, мешая дышать, страх и злость захлестывали с головой, а ненависть буквально выжигала грудь изнутри, однако отвести взгляд от лица Шоу я не могла. Он смотрел внимательно, пронзительно, почти не мигая, словно опасный хищник на свою добычу, и уже не первый раз за время нашего знакомства я почувствовала, как что-то внутри меня словно ломается с громким треском, причиняя почти физическую боль. Руки дрожали, язык невольно скользнул по пересохшим от волнения губам, и привычный для меня мир просто перестал существовать.

Я смотрела в глаза настоящему психу, ублюдку-социопату, вполне способному меня убить, и прекрасно понимала, что не будь на нем сейчас наручников, он бы с удовольствием свернул мне шею одним легким движением. Безумное, жадное, темное желание горело огнем в его глазах, и я должна была ненавидеть этого мужчину так сильно, как только способна.

Только вот ненавидеть не получалось.

Крепкая рука Доминика перехватила мое запястье, вырывая из оцепенения, и я шумно вздохнула, приходя в себя. Легкие горели огнем, я сообразила, что эти несколько секунд даже не дышала, и невольно отступила на шаг, чувствуя, как формируется в груди чувство страха. С силой сжала веки, боясь вновь взглянуть на Шоу, и даже не стала сопротивляться, когда Торетто задвинул меня себе за спину, надежно скрывая от пронзительного взгляда карих глаз. Грудь тяжело поднялась и опустилась от вынужденного вздоха.

– Вот, как мы сейчас поступим, – голос Оуэна отбился от холодных стен, заставив вздрогнуть, и я лишь сильнее сжалась в комок, борясь с желанием зажать уши ладонями, как в детстве, – вы снимете с меня наручники и отдадите мне чип. Я уйду отсюда, и вы не станете за мной следить.

– Вы, верно, шутите, – впервые подал голос главнокомандующий военной базой, взглянув на преступника, как на психа. Выйдя из-за спин своих ребят, где все это время скрывался, седеющий крепкий мужчина обошел Шоу по дуге, переводя взгляд с одного члена нашей команды на другого. – Угроза заложнице ничто, когда речь идет о целом государстве. Простите, но это ничего не меняет.

Сердце оборвалось, ухнув куда-то в пятки, взгляд пересекся с воспаленным тревогой взглядом Брайана, едва сдерживающего рвущиеся наружу эмоции, однако прежде, чем кто-то из нас успел сказать хоть слово, щелкнул снятый с предохранителя пистолет.

– Еще как меняет, – отрывисто произнес Хоббс, приставив оружие к голове главнокомандующего.

Атмосфера в помещении неуловимо изменилась, военные вскинули свои автоматы, вполне готовые стрелять на поражение при первой же отмашке, со своих ступенек резко поднялась Жизель, выхватив пистолет, да и я, почувствовав, как воют натянутые подобно нервам струны, опустила ладонь на рукоять своего пистолета, спрятанного на поясе. Кто-то из солдат резко нацелился на меня, я краем глаза заметила, как странно дернулся Шоу, качнувшись навстречу, однако внимание тут же сосредоточилось на Хоббсе, демонстрирующем завидное упрямство.

– Отдайте приказ «отставить», – холодно отозвался он, скрежетнув зубами. По его лицу сложно было что-то понять, однако каждый из нас знал, что он не шутит. Очевидно, к такому же выводу пришел и сам главнокомандующий, зло сощурившись, но послушно скомандовав своим ребятам. Военные отступили, опустив оружие, однако атмосфера все еще была напряжена до предела, и я разжимать пальцы не спешила, затравленно переводя взгляд с одного действующего лица на другое. – Торетто, я хочу, чтобы ты знал, – начал Люк, по-прежнему глядя на главнокомандующего, которого держал под прицелом, – в тот момент, когда мы выпустим его с этим чипом, о словах амнистии и помилования можете забыть.