Текст книги "Предназначение демона (СИ)"
Автор книги: Gvenwivar
сообщить о нарушении
Текущая страница: 18 (всего у книги 22 страниц)
Принц стоял неподвижно, опустив крылья и закрыв глаза, лишь четко очерченные скулы свидетельствовали о внутренней борьбе. Королевское сознание постепенно опустело, заполняясь запахом гари и жаром оранжевой ярости, медленно выпускаемой из стальных оков царственной воли. Бордовые крылья последовательно расправились во всю ширину. По самому краю маховых перьев, словно по сухому хворосту, вспыхивая, побежал огонек, покрывая весь контур пылающей каймой. Кожа на плечах Люцифера начала расползаться по черным линиям татуировок, словно трескалась по старым шрамам, обнажая чистое оранжевое пламя под ней. Сквозь все расширяющиеся полосы струился нестерпимый жар; ладонь больно ныла от ожога; нас со всех сторон окружал беснующийся океан ало-черных потоков, то сплетающихся, то смешивающихся, образуя густое, горячее марево. Понимая, что боль мешает сосредоточенности и не только моей, я аккуратно отстранила руку, усилием воли удерживая связь непрерывной, продолжая прижимать ладонь, но теперь мысленно. Это сработало, поток дрогнул и выровнялся, по прежнему соединяя нас.
Напряженная фигура демона начала увеличиваться в размерах, будто вырастая из своей старой оболочки, словно покидающая кокон бабочка. Из высоко вздымающийся груди с каждым вздохом вырывался тихий утробный рык, узловатые пальцы, увенчанные крупными изогнутыми когтями, медленно сжимались в кулаки и затем расслаблялись вновь. Огненная, нестерпимо горячая энергия, грозила задушить меня своей неуёмной мощью. Удерживать страх стало мучительно трудно. Я уже не могла уловить, где заканчивается его физическое тело и начинается аура, будто границы стали размытыми, и адский принц заполнял собой все пространство вокруг.
Светящийся оранжевыми языками пламени монстр стоял неподвижно, опустив голову, закрыв глаза. Все его существо было окутано и пропитано огнем, направление мыслей уловить не получалось, но я ощущала, что оно полнится властным желанием немедленного подчинения, потоки царственных страстей стремились только к одному – подавлению всего живого, что окружало демона.
Я ощутила движение прежде, чем светящиеся веки поднялись, открывая кровавый, темный, совершенно непрозрачный и абсолютно лишенный осмысленности взгляд. Неприятное чувство немедленной необходимости какого-нибудь действия заструилось дрожью по позвоночнику. Не понимая, что именно должна сделать, я запела. Глупое, интуитивное желание успокоить разбушевавшегося ребенка, что так неистово боится, вызвало в памяти мотив колыбельной, к которому даже не сохранилось слов. Тихие звуки разлились в пространстве и начали постепенно усиливаться, отражаясь в полыхающем сознании монстра. Прошло время, прежде чем отсветы трепетных воспоминаний стали угадываться в общем бессвязном мареве. Он помнил меня, ему нравился мой голос, всегда, ещё до того, как предназначение насильно сделало нас, таких разных и чужих, самыми близкими.
Все больше осмысленные образы проступали в царственной голове, возвращая способность реагировать на окружающих. Демон медленно закрыл глаза, тяжело вздохнул несколько раз, а когда открыл их вновь, меня встретил глубокий огонь знакомого до боли, рубинового взора предназначенного.
Наследник адского трона смотрел сосредоточенно, словно боясь потерять зрительный контакт, а я продолжала петь, удерживая его сознание ясным. По щекам катились горячие слезы облегчения, а душу переполняло безудержное счастье, сбивая дыхание, угрожая прервать поток простого, тихого напева.
У нас получилось! Мы смогли!
Я понимала, что он слышит меня, осознает, возможно он тоже рад произошедшему, но сосредоточенность не позволяла ему вступить в диалог, даже мысленный. Прошло ещё пару минут и в воздухе прозвучал голос. Раскатистый, громкий, почти звериный рык вырывался, казалось из самого центра полыхающей груди.
– Уходи. – Звук непривычно гремел в помещении, отражаясь от стен стократным эхом.
Ответить я не могла, потому что боялась прервать мелодию.
Верни себе облик.
– Не могу.
Спорить было неуместно, по этому я подчинилась. Крепко сжав в руках ключ, подумала о холоде камеры в недрах подземелья и мгновенно провалилась в кромешную, непроглядную тьму.
***
Наверное прошло много времени, полная тишина и мгла удручали, но и приносили облегчение, поскольку желающих поболтать не находилось.
Наконец свет коснулся глаз, возвещая о том, что Люцифер вновь готов к общению со мной. Я устало потерла переносицу и огляделась. Постепенно, светлеющему взору предстала моя комната: теплая, уютная и такая знакомая. Тихий стук в дверь прервал состояние лёгкого помутнения сознания от резкой перемены места пребывания. За дверью оказался он, предназначенный демон, без рубашки, в черных джинсах и босой.
– Твое приглашение на ночевку все ещё в силе? – он протянул мне одну из кружек с кофе, что держал в руках. Я приняла ее и отошла в сторону.
– Ты странно выглядишь.
– Мне жарко в одежде каждый раз после преображения, будто кожа стягивает тело.
– Неудивительно, учитывая размеры твоего демонического облика.
Алоглазый иронично усмехнулся, он был спокоен и собран, сознание полнилось различными эмоциями, но надолго ни одна не задерживалась.
– Время для третьей глупости?
Люцифер развернулся ко мне и внимательно посмотрел прямо в глаза. Голова наследника вскипела странными, болезненными переживаниями, словно ему предстояло неизбежное расставание. Тревога мгновенно втекла в мою душу, переполняя ее волнением.
– Не говори, что вновь уходишь.
Рыдания уже готовы были хлынуть из груди, но демон спокойно поставил свою чашку на стол и крепко обнял меня, прижимая до хруста суставов.
– Нет, птичка. Конечно нет.
– Что тогда? – попытка вырваться успехом не увенчалась.
– Я не привык позволять эмоциям владеть собой, они путаются, замещаются и разобраться в них сложно даже мне самому.
– И что же ты чувствуешь сейчас?
– Думаю, смятение. – Наследник вновь усмехнулся ослабляя объятия. – И мне это определенно несвойственно.
Выпустив меня окончательно, алоглазый прошел вглубь комнаты и легко опустился на ковер. Я последовала его примеру, с наслаждением погружаясь в знакомое тепло крепких рук. Лишь слегка повернув голову в сторону камина, Люцифер щёлкнул пальцами, высекая прозрачный огонек, отразившийся странным, словно восхищённым блеском в кроваво-красных глазах. Пару секунд рубиновый взор горел отсветами отражающегося в нем пламени, а потом принц стряхнул оранжевый сгусток на дрова, наблюдая, как резво занимаются широкие сполохи.
– Ты любишь свою силу, радуешься ее проявлениям. – Его поведение смущало меня, поскольку было простым и непринуждённым, непривычно личным, недосягаемым для других… Доверительным.
– Так и должно быть. Иначе энергия разорвет тебя. – Наследник неотрывно следил за расползающимися по дереву огоньками: на губах появилась улыбка, красноватые отсветы падали на ровные черты красивого лица, делая их мягче и словно счастливее.
Я тихонько вздохнула, наслаждаясь теплом очага и его присутствия.
– Чуть не забыл. – Демон убрал прядь моих волос за ухо и воткнул в них белую розу, на коротком, лишенном шипов черешке.
– Он тебя убьет. – Конечно я не могла не узнать её, это были цветы королевы с балкона Сатаны.
Люцифер задумчиво усмехнулся.
– Черешок будет кровоточить пару дней, а потом на месте срезанного бутона вырастет новый.
– Для чего ты взял ее?
– Захотел. – Наследник внимательно, не отрываясь смотрел на меня. – Если и ты захочешь – только попроси.
– Чего?
– Чего угодно. – Алый взор вспыхнул янтарным пламенем. – Пожелай, и я это сделаю.
По позвоночнику потекла дрожь, горячими волнами сбивая дыхание, ускоряя сердце настолько, что гром его ударов отражался эхом в ушах.
– Ты… Подчинишься? Чего бы я не попросила? Сам принц Люцифер?
Демон сосредоточенно смотрел прямо в мои глаза, но не было в его взгляде привычного высокомерного или издевательского блеска, даже насмешки, только спокойная, уверенная собранность. Он сознательно склонял голову, демонстрируя, таким образом чувства, которым не мог дать другого выхода или названия. Королевскую душу рвали в клочья эмоции, сплетаясь так туго, что мне не удавалось определить их направление. Ярость и боль мешались с облегчением и благодарностью, гордость со смирением, злость с нежностью. Я понимала только одно: как неуёмно сильны царственные страсти и как же трудно предназначенному давалась его последняя глупость, такая неимоверно важная для меня.
Взгляд скользнул по жёстким волнам смольных волос, опустился на скулы, чуть задержался на губах, перешёл на ключицы по плечам, достиг краев крыльев, я словно ласкала его. Тело Люцифера напряглось, лицо приобрело привычную, натянутую грубость, но пурпурных сполохов в ауре так и не появилось. Он напряжённо ждал моих действий, слов – чего угодно, готовый выполнить любое желание. Потому что хотел этого. Его кипящее сопротивлением и гордостью сознание, под жестким давлением воли медленно, с усилием, начинало демонстрировать привязанность. Глубоко в душе Люцифер уже понимал, что можно испытывать трепетные чувства, не рискуя гордостью, статусом или принципами, но ему было трудно смириться с подчинением, даже добровольным. Как же долго мы шли к этому. Оба.
Мои губы легко коснулись горячей щеки, все в той же попытке успокоить, облегчить такую сложную задачу.
Я понимаю тебя.
Демон порывисто повернул голову, с шумным вздохом переводя мимолётный, невинный поцелуй в иную, более личную плоскость. Крепкие руки легко сомкнулись, прижимая меня к напряжённому торсу. Ощущения вновь стали нестерпимо острыми, но быстро пришло неприятное озарение: они лишь только мои. Люцифер исполнял желания предназначенной, но сам не чувствовал похоти, его сердце рвалось наружу совсем по другому поводу. Придя к такому выводу, я уперлась ладонями в широкую грудь, прерывая поток страстных ласк.
– Мне не нужно твоего подчинения, – слова срывались с губ тихо, едва различимо. – Не хочу тебя использовать.
Крупные крылья наследника дрогнули, раскрываясь. Жаркая, удушливая волна царственной мощи со сладким, приторным запахом клубники накрыла огнем, угрожая утопить меня в этом мареве. Яркие, нестерпимо острые эмоции захлестнули смольную голову настолько, что оранжевые сполохи соскользнули по черным узорам татуировок широкими полосами в попытке вновь разорвать кожу, меняя облик предназначенного.
Я порывисто прижалась к горячему виску демона, унимая бушующий ураган королевских страстей. Больше не было страшно, показалось, что моя роль в этой странной паре наконец найдена, она заключается в управлении буйным характером пылкого, полукровного адского принца.
– Ты – мое самообладание, птичка. – Иронично усмехнулся Люцифер. – А я – твоя сила.
– Не поспоришь. – Счастливая улыбка с облегчением проступила на губах, выдавая удовлетворение от обретенной, наконец значимости, в глазах заносчивого, могучего наследника преисподней.
Сильные руки с нажимом огладили плечи, спустились по спине и замерли на бедрах. Знакомый, пурпурный огонь в алых глазах возвестил о проявлениях королевского настроя, но это совсем не вязалось с моими собственными переживаниями.
– Не сейчас Люцифер. – Я аккуратно соскользнула дрожащими пальцами по рельефным рукам, отстраняя их. – Физическая близость – не единственный способ выражения привязанности… Заботы… – Нестерпимо хотелось сказать: «Любви», но, поймав эту мысль, алоглазый прервал меня, не позволяя произнести ее вслух.
– Не думаю, что когда-нибудь смогу выразиться яснее или… Иначе.
– Понимаю. – Меланхолично улыбнулась я.
Предназначенный медленно, словно сомневаясь, опустил голову на мои колени и обнял крепкими руками, как подушку, удобнее устраиваясь на полу.
– Спой мне.
Я стала тихо напевать ту самую колыбельную без слов из далёкой, забытой, прошлой жизни, медленно перебирая пальцами жёсткие пряди смольных волос. Песня закончилась, началась следующая, и ещё, и ещё. Скоро голова Люцифера стала невероятно тяжёлой, а ровное, мерное дыхание и медленно расползающиеся волны его алой энергии возвестили о том, что принц тьмы спит на моих коленях.
Впервые я берегла царственный отдых, а не наоборот – это казалось таким важным и волнующим. Он позволил мне наблюдать свою уязвимость, и хотя передо мной на полу лежал взрослый демон, сосредоточивший в себе больше мощи, чем Везувий перед извержением. Я чувствовала, что могу защитить его, уберечь от той, всепоглощающей боли, которая ежедневно заполняла несчастную душу до краев.
Откинувшись на подушку, приложенную к стене, я продолжала слушать мерные удары сердца своего демона, ощущая жар его дыхания, обжигающий колени, боясь пошевелиться, чтобы не нарушить покоя глубокого сна самого важного бессмертного в моей жизни.
***
Люцифер пробудился, испытывая странную, необъяснимую тревогу. Он лежал на полу, возле подушки, горько пахнущей его предназначением. Ничего вокруг не изменилось, с момента, как убаюканный мелодичным пением, наследник закрыл алые глаза, накануне вечером. Кроме одного: здесь не было ее. Нигде – в пределах досягаемости королевского взгляда, слуха, даже чувства.
Его предназначенной больше не было с ним. Он остался совершенно один.
========== Подруга ==========
Я вымученно зажмурилась и снова открыла глаза. Ничего не поменялось, полная кромешная тьма окружала со всех сторон.
– Люцифер? Люцифер!
Тишина была не менее всепоглощающей, чем темнота. Необходимость самоконтроля стала очевиднее способности дышать или двигаться. Я собралась, сделала несколько судорожных вдохов и стала мысленно искать отголоски алой энергии предназначенного, но ничего, даже отдаленно напоминающего отсветы чужих аур не обнаруживалось. Слезы отчаяния потекли по щекам, давая выход страху, и не было рядом сильных, горячих рук, чтобы подхватить, остановив падение в бездну, успокоить, согреть.
Как же так вышло? Сама не осознавая этого, я привыкла полагаться на алую энергию в любой непонятной ситуации. Ответ был прост: Люцифер мчался ко мне отовсюду, стоило… Нет, даже не попросить, просто испугаться, вздохнуть глубже обычного… И тут же полыхающий ненавистью ко всему миру наследник адского трона появлялся за моей спиной, чтобы спалить на месте любого, кто посмел угрожать его предназначению. Так было всегда. Но не сейчас.
Никто мне больше не поможет. Я осталась одна.
Вопреки ожиданию, подобные безрадостные мысли прояснили сознание и позволили сосредоточиться. Кто бы не перенес меня сюда из объятий Люцифера, вряд ли он желал, чтобы пропажу сразу обнаружили.
– Зигза! Ты тут? – Слабая надежда на соседство с заключённым утонула в кромешном молчании.
Что ж, попробовать стоило.
Следующей неудачной попыткой стало обследование стен. Помещение оказалось большим и холодным, но даже намека на трещину и уж тем более дверь, тут не обнаружилось. Цельно рубленный куб, внутри которого я. Оставалось лишь одно средство выбраться – телепорт, навыками которого, без помощи алоглазого демона, воспользоваться не представлялось возможным.
Темнота окружала со всех сторон, такая черная… Меня осенило! Черная, ну конечно! Усевшись на пол, я попыталась впитать тьму. Энергия не была живой, потому мою ауру расширяла лишь незначительно, но понемногу мне удалось собрать силы настолько, чтобы эффективно использовать их.
Двигая в пустом пространстве пальцем – словно карандашом, моя рука очертила камин, огонь, что так радостно плясал на дровах и, наконец, мирно спящего Люцифера. Боль в душе зашевелилась словно живое существо, но не обращая на это внимания, кисть продолжала оживлять воспоминание, наполняя его красками. Когда сгусток полностью сформировался, мне оставалось только добежать до стены, а потом резко упасть на пол и прикрыть руками голову. Взрыв прогремел прямо надо мной, сверху посыпались камни: один больно ударил в висок.
***
Я, похоже, на время потеряла сознание, потому что, когда вновь открыла глаза, вокруг были полное звёзд ночное небо и неистово бушующий океан. Ощущения подсказывали, что это все же земля, но тут пришло болезненное понимание – Люцифер не мог отправить меня одну, не предупредив, а значит он в опасности и нужно как можно скорее выяснить причины произошедшего, чтобы попасть назад. К нему.
Если окружающая местность и правда принадлежада миру людей, то, возможно, водоворот смог бы вернуть меня обратно. Где-то на задворках сознания горела мысль: ничего не получится, но попробовать все же стоило. Я подняла глаза к небу, в попытке призвать связующий мост, как и ожидалось – чуда не произошло, кто-то закрыл мне дорогу домой, окончательно и бесповоротно.
Ощущение дома больше не связывалось в взволнованном сознании с землей. Теперь трепетные чувства уюта и защищённости ассоциировались лишь с адом, местом где был он – мой предназначенный демон.
Ну что ж, вперёд.
Намеренно подавив тоску, я расправила крылья и полетела, уже в процессе понимая, что совершенно не знаю, в какую сторону нужно отправиться.
Дура, вернее не так. Глупая птичка.
Истеричный смешок сорвался с губ, немного унимая волнение. Без особого труда, я определила полярную звезду и взяла курс на нее, в надежде случайно наткнуться на корабль или остров.
От мучительного полета ломило спину, выключалась голова. Довольно скоро стало очевидным, что моих сил недостаточно для продолжения сопротивления. Тогда, скорее интуитивно, я начала тянуть энергию из любого живого существа в округе, благо, их оказалось в избытке: рыбы, дельфины, медузы – все шло в ход… Правда бедные животные, по большей части, погибали, оставляя за мной шлейф мелких трупов на воде.
Прошло так много времени. Суть происходящего стала теряться от усталости, но тут на глаза попалась чайка. Сердце счастливо забилось, ведь если появилась птица, то и берег находится где-то поблизости. Скоро, действительно, из розоватой, рассветной воды показалась линия прибоя. Едва дотянув до песчаной бухты, я упала на землю и потеряла сознание.
***
Пробуждение не было приятным: я лежала на песке, а с неба обжигающе горячо светило солнце. Ну, хотя бы тропики. Здравый смысл уговаривал отползти в тень, но тело шевелиться отказывалось. Сделав над собой усилие, я добралась до густой пальмовой рощи и снова выключилась.
Наверное прошло много времени прежде, чем силы наконец вернулись, а вместе с ними возможность думать. Я села, по-турецки сложив ноги, и стала рассуждать вслух, стягивая спортивную кофту.
– Что ж, если мне закрыли дорогу домой, значит хотят разделить предназначенных. Боятся силы, над которой обрёл контроль Люцифер, но кто мог знать о ходе наших тренировок?
Неприятная догадка сразу посетила голову.
– Сатана. Только он имел возможность, видеть все происходящее глазами сына, и ему есть чего бояться, ведь могущество правителя больше не всеобъемлюще. Но все же…
Не верилось, что король мог так поступить. При всем непонимании между нами, в глубине души я сочувствовала ему.
– Как же долго «мохнатое сердце» было в ларце, если его рука поднялась на самую дорогую ее жертву, на ребенка.
Необходимость в пресной воде и пище побудила отложить грустные мысли на потом. Голод и жажда особенно не докучали, но слабость была определенно неуместна.
Чистый, пригодный для питья источник нашелся быстро, а вот ловить рыбу, вернее глушить ее сгустками энергии, я научилась только к вечеру. Тропические сумерки наступают внезапно, а вместе с ними приходит холод. На берегу нашлось много сухих веток, но где раздобыть огонь? Вспомнив Люцифера, я закрыла глаза, поискала в голове нужный оттенок и, воспроизведя его, щёлкнула пальцами в воздухе. Счастье хлынуло в душу, а терпкий запах фернета разлился в пространстве вокруг – на кончиках пальцев плясал маленький, словно от зажигалки, огонек.
Получилось!
От радости я неумело встряхнула рукой и обожглась. Боль быстро отрезвила, призывая к осторожности. Но прежде чем удалось получить ещё одну искру, пришлось не раз начинать сначала.
Скоро костер весело потрескивал, согревая и умножая силы. Странно, но тепло огня мне тоже было подвластно, почти любая энергия легко втекала в лёгкие, позволяя воспроизводить различные манипуляции. То ли от напряжения, то ли от частого использования, подчинять, перенаправлять и преобразовывать потоки получалось уже автоматически, не задумываясь о последовательности действий.
Освоившись, я улеглась перед костром и стала напряжённо искать сознанием, хотя бы слабые отсветы родной алой энергии. Густая, непроглядная мгла за пределами оранжевого круга смешивалась с моей собственной, мерными волнами исходящей от расслабленного тела. Ничего, хоть отдаленно напоминающего алую мощь предназначенного, в пределах досягаемости не было, однако вдалеке мне померещилась аура другого бессмертного, такая слабая, едва различимая. Меня, от неожиданности, словно подбросило в воздух. Захлебываясь биением собственного сердца, я неслась, не разбирая дороги на отсвет, пока не почувствовала, что он стал сильнее ощутим.
Наконец деревья расступились, обнажая такой же пляж, только на другой стороне острова. На песке, спиной ко мне, сидела девушка, черные волосы струились плащом, укрывая хрупкие плечи, спину и растекаясь по песку. Мне стало страшно напугать ее, ведь она была бессмертной, а значит могла помочь вернуться домой. Ровная энергия незнакомки переливалась, словно жемчужина, но основа ее была абсолютно белой.
– Иди сюда, чего стоять в тени. – Девушка не оборачивалась, но ее красивый мелодичный голос звучал совершенно спокойно.
Я неуверенно приблизилась, села на песок рядом с ней. Незнакомка повернула голову и внимательно осмотрела меня от макушки до самых пяток. У нее были тонкие, изящные черты лица, исключение составляли лишь губы – чувственные и словно очерченные по краю. Большие темные, глаза светились мягкой, податливой нежностью из-под тени густых пышных ресниц. Я поймала себя на мысли, что любуюсь ею.
– Ты – демон. – Чистый, мелодичный голос не обнаруживал радости или разочарования, просто, безразлично констатировал факт.
– Да. А ты?
– Уже и не помню. Это было так давно.
– Давно?
Красавица, длинными пальчиками убрала с оголенной спины густые черные локоны и мне открылись два крупных шрама, словно от ожога, пересекающие ее спину.
– Я падшая.
Мне стало до слез жаль ее. Захотелось утешить, приободрить, но слов не находилось. Заметив мое смущение, она невесело улыбнулась такой располагающей, внушающей дружбу улыбкой, словно мы с ней были давно знакомы.
– Меня зовут Ева. А тебя?
– Вики.
Повисла пауза. Девушка вновь устремила томный взор к морю, наблюдая, как волны бегут к песку, стремясь затопить его, а потом разбиваются и неизбежно отступают.
– Значит ты новая подруга Азаила? – в тихом голосе послышались стальные нотки раздражения.
– Кого?
Она резко повернулась ко мне всем телом. Едва трепещущая энергия сгустилась, в воздухе на миг запахло свежестью, как после грозы.
– Не притворяйся, ты не можешь его не знать, раз носишь принадлежащий ему амулет. – Ева указала на красный камень, на моей шее.
– Нет… Медальон мне подарили… – Совсем не хотелось рассказывать первой встречной обо всем, что предшествовало подарку. – В общем я не знаю откуда взялся этот Глаз Ведьмы, и кому принадлежал раньше, тоже.
Брюнетка вновь рассеянно отвернулась к воде, в больших, глубоких глазах появилась грусть, хрупкие плечи опустились, демонстрируя усталость.
– Какой он сейчас?
– Кто?
– Азаил.
– Говорю же: я не знаю такого бессмертного.
– Тогда кто тебе дал его амулет?
– Люцифер, – сознаваться, обнаруживая свою причастность к Династии правителя ада не хотелось, но ожидаемой оживленной реакции не последовало.
Ева лишь удивлённо подняла брови.
– А такого не знаю я.
Напряжение, повисшее в воздухе, развеялось, брюнетка откинула руки назад и оперлась на них.
– Давно ты тут? – мне совсем не хотелось разговаривать, но слова полились из груди, будто против воли.
– Наверное. Счёт времени пропал – это не имеет смысла.
– А мне надо выбираться.
– Зачем?
Я снова замолчала. На миг и правда показалось, что незачем.
***
Следующие несколько дней мы с Евой провели вместе, было так легко и естественно общаться с ней, казалось, будто я всегда стремилась именно сюда, в компанию этой странной девушки, такой подвижной, слабой, невесомой, но при этом сильной и смелой одновременно. Где-то в глубине души прочно поселилась мысль о том, что брюнетка воздействует на меня. Стоило бархатному, черному взору покрыться тонкой пеленой грусти, как я сразу бросалась утешать ее. Старалась поднять настроение, готова была пообещать что угодно, лишь бы моя новая подруга улыбалась, порхала вокруг, словно бабочка и щебетала, как самая красивая птица на свете. Мы много купались в чистой прозрачной воде лагуны, потом лежали на песке, под обжигающе горячими лучами солнца, а я все гнала из головы настойчивое ощущение, что знала ее раньше, была привязана к ней, любила… Манеры, черты, движения, все казалось таким узнаваемым, родным. В груди мгновенно поднималась необъяснимая тоска, стоило красотке надменно поднять тонкую, черную бровь или самодовольно усмехнуться, взирая как-будто свысока… Я решительно не находила разумного объяснения своим чувствам, но пребывание здесь больше не казалось тягостным, хотя оставалось напряжённым.
Вечер, как обычно наступил сразу, обрушился без предупреждения, наполняя воздух вязкой тропической мглой.
– Зажги его! Ну пожалуйста! – Ева приплясывала вокруг меня, умоляя разжечь собранные в лесу дрова.
Я выбила пламя из пальцев и стряхнула, на ветки. Подруга тут же уселась перед занимающимся костром и стала внимательно смотреть на огонь. Ее лицо преображалось каждый раз, когда она так делала. В красивых чертах появлялась странная, чуть безумная радость, но при этом она выглядела счастливее и спокойнее, когда в черных глазах светили оранжевые сполохи.
– Почему тебе так нравится пламя?
– Напоминает о доме. – Брюнетка помедлила. – Я так скучаю, Вики. – И вдруг рассмеялась чистым, облегченным смехом. – Вот видишь, созналась.
– Мне или себе?
Красивое личико развернулось в мою сторону, встречая долгим испытующим взглядом.
– Думаю, нам обеим.
Она легла на песок, не отрывая взгляда от костра.
– Расскажи о своем Люцифере?
– Моем?
– Это он и есть твое предназначение?
Я удивлённо подняла бровь, демонстрируя крайнюю степень отстранённости.
– С чего ты взяла?
Девушка перевернула мою ладонь и раскрыла, аккуратно касаясь печати. В груди словно зашевелилось почти забытое чувство отчаяния, мне совсем не хотелось больше скрывать от нее свою боль.
– Ты наверное на части от тоски рвешься. – Ровный голос звучал сочувственно.
– Да. – Тихо выдохнула я, борясь с подступающими слезами.
– Понимаю.
– Правда? – мое сердце часто забилось, согреваемое странной догадкой.
Красавица отодвинула черный локон и потерла маленький, сходный с иероглифом шрам, сразу под левой ключицей. Мое предположение переросло в уверенность.
– Азаил?
– Да. – Сполохи пламени в черных глазах стали ярче, словно даже боль разлуки доставляла ей удовольствие, потому что объединяла с ним.
Я сняла кулон с алым камнем и протянула ей.
– Тогда, это твое.
– Спасибо.
Она дрожащими пальцами взяла амулет в руки.
– Я помню, как он создал его.
– Для тебя?
– Нет, – она улыбалась, а по щекам текли слезы. – Нет, но я помню…
Повинуясь порыву мои ладони бережно сомкнулись на ее плечах. Тонкие, горячие пальчики Евы прижались к моим, сладкий, пьянящий запах мягких, смольных волос дурманил голову. Нас объединяла тоска, боль потери, только у меня была надежда на возвращение, а у нее нет.
– Почему Азаил не нашел тебя?
– Он не может. Не знает где искать.
– Я бы весь мир перевернула.
– Мир велик. А мы слабы. – Брюнетка вновь наполнилась своей меланхоличной грустью.
– Ты поможешь мне выбраться? – взор сверкнул решительностью. – А я найду твоего предназначенного и расскажу о том, где ты ждёшь его.
– Правда? – тихий голос дрожал, в глазах появился дикий, безумный блеск. – Ты сделаешь это для меня?
– Для вас обоих.
– Но как мне помочь тебе? Я ведь падшая, даже ауры твоей не увижу. У меня нет сил, Вики.
Мои пальцы порывисто сомкнулись на ее хрупких плечах. Томный, бархатный взгляд Евы наполнял душу теплом, словно очаровывал, воздействовал.
– Мы придумаем, как выбраться. Обещаю.
Костер догорал, небо светилось звёздами, а подруга взахлёб рассказывала о своем предназначенном. Кроме того, что он самый сильный, смелый, благородный и отважный, а так же добрый и красивый, я особенно ничего внятного выяснить не смогла.
– Дорогая сосредоточься, как выглядит твой Азаил?
– Ох, это самый красивый демон на свете.
Облегчение всколыхнулось теплой волной в груди.
– Так всё-таки демон! Прекрасно: не так широк поиск, да и в аду у меня больше связей.
– Связей?
– В общем да. – Я замялась, не желая выдавать своего положения. – Расскажи ещё.
– Мой Азаил такой серьезный, даже суровый. Он часто ругает меня за безрассудство, призывает быть бдительной, ответственной, все делать по правилам, считает, что так убережёт нас обоих. А я лишь подбиваю его на шалости и глупости – это так весело! И предназначенный всегда прощает меня… Прощал… Всегда…
Лицо Евы просветлело от воспоминаний, глубокий взор наполнился счастливым, мягким сиянием причастности.
– Однажды, мы сбежали от обязанностей и неусыпного контроля окружающих, чтобы погулять среди парящих скал. Побыть только вдвоем. Сидели на обрыве, Азаил обнимал меня, укрывал крыльями и так улыбался… – Она закрыла глаза и по щекам вновь потекли слезы. – А потом я все испортила.
– Что ты сделала? За что тебя лишили крыльев?
Девушка сурово поджала губы.
– Я не могу сказать тебе, Вики. – Брюнетка горестно вздохнула и ее хрупкие плечи покрылись мурашками, выдавая дрожь. – Не спрашивай меня пожалуйста. Мне страшно вспоминать об этом.
– Хорошо. Но твой предназначенный, почему он не пошел за тобой?
– Ему не дали. Мой Азаил разделил наказание со мной, как всегда. Но он не был виноват! В нем нет лицемерия, фальши, подлости, только прямолинейная, бескомпромиссная честность! Лучший из всех демонов, которых я когда-либо видела.
– Ну мы это уже выяснили… Сотню раз… – Попытка чуть смягчить боль утраты удалась, брюнетка улыбнулась, отирая мокрые щеки.
– Я говорю, а ты все молчишь. Ах как жаль, что вы никогда не встречались с ним! Ты бы тут же влюбилась.
– Как ты?
– Да! Увидев Азаила впервые, я сразу поняла – он главное, что случилось в моей жизни!
– И как ты поступила?
– Бросилась со всех ног обнимать его! Родители конечно запрещали мне приближаться к незнакомым юным демонам, особенно к нему, но… Это больше не имело никакого значения.
– И ты так с лету прижалась к неизвестному парню? Не будучи представленной? Шальная.
