Текст книги "Серия 5. Книга 3. Новый мир, новые возможности (СИ)"

Автор книги: grvitaly

сообщить о нарушении

Текущая страница: 15 (всего у книги 19 страниц)

– Зря ты так. Маг должен развиваться во всех доступных ему направлениях. Настолько же хорошо, как убиваю, настолько же хорошо я и лечу. Практически от всего.

– Но ликантропию… это же…

– А что такого? Это магический вирус, совмещённый с проклятием. Вирус я вылечил, проклятие снял и всё.

– Так ты ещё и проклятия снимаешь?

– Ага. Снимаю порчу по фотографиям и навожу проклятия по голографиям, хех.

– Чего? – удивилась она.

– Да шучу я, шучу. Прикол такой. Ты какая-то вся серьёзная, вот, решил разрядить обстановку. Так что случилось-то? У тебя есть знакомые ликантропы?

– Знакомые? Да это же огромная проблема в Европе.

– Это я понимаю, только вот где они все? Не стану же я за ними гоняться и уговаривать вылечиться? Представляешь себе, как это звучит? Вот у тебя связи есть в вашей организации? Если у вас появятся кандидаты на излечение, свяжись со мной как обычно. Желательно сразу собрать их побольше в одном месте, чтобы за ними не носиться по всей географии. Я тогда всех сразу и вылечу, это не так долго.

– Тебе что-то для этого нужно? Какие-то материалы?

– Ничего. Только самих заражённых и всё.

– Что ты за это хочешь? – перешла на серьёзный тон она.

– Да если мне что надо будет, я могу создать, а денег теперь у меня на несколько поколений хватит, куда мне их? Я не из тех, кто гоняется за золотом просто ради самого золота. Мне достаточно. Вот если у вас есть знания, особенно по магии, специалисты, которые бы могли меня научить чему-нибудь… Вот такому я всегда буду рад, и, кстати, насчёт России, я знаю, что там сейчас бардак, но всё-таки, если я там останусь надолго, мне никакие документы, случаем, не понадобятся? Нет, я, конечно, могу и так, но может что-то нужно зарегистрировать? Всегда легче, когда никто не достаёт по пустякам. Там, насколько я помню, везде паспорт спрашивают.

– Поняла, – улыбнулась она, – я всё сделаю.

На этом мы и расстались. Сборы мне были без надобности. Даже дом свой я пока переносить и не думал. Возможно позже, когда это место мне надоест, я и перенесу его, но пока домик уже несколько штормов перенёс. Щитам было плевать на дождь, волны и ветер, а потому пусть пока стоит где стоит.

***

В хорошо освещённой и современно обставленной комнате за столом совещаний сидели четверо магов в церковных одеяниях, которые вдруг резко стали не популярны в последние дни после публикаций протоколов допросов и пыток, совершённых орденом псов господних. Немногие иерархи и посвящённые в тайны церкви успели избежать последней чистки, но некоторые всё же остались. Преданные, брошенные всеми, всеми фибрами души они желали одного – мести.

– Брат Андрэ, что удалось узнать нашим некромантам?

– Ритуалы вызова душ наших братьев ещё продолжаются, но все они приводят к некоторым характерным приметам.

Мужчина открыл небольшую папку, начав перечислять.

– Во всех нападениях участвовал лишь один человек.

– Всего один? – послышался вопрос от одного из скрытых капюшоном мантии мужчин.

– Да, один человек. Мало того, это мальчик пятнадцати-шестнадцати лет. Белый. Телосложение атлетическое. Явно проглядываются тренированные мышцы. Волосы – огненно-рыжие, глаза ярко-голубые. Рост – примерно метр шестьдесят.

Он осмотрел остальных.

– Теперь особые приметы. Способен оперировать магией без палочки. Вообще безо всякого концентратора и без слов. Очень силён. Очень быстр. Перемещается по полю боя практически мгновенно. Хорошо обучен бою с любым оружием и без него. Способен создавать сотни своих копий, которые и проводят операции за него. В случае, если такая копия разрушается, происходит хлопок, и от неё не остаётся ничего, кроме небольшого облачка дыма. Главная особенность – способен делать всё это под артефактами подавления магии, включенными в активный режим.

– Подумать только, один пацан разрушил структуру, которая выстраивалась тысячелетие.

– Какие действия предпринимаются?

– Как вы знаете, мы весьма ограничены в ресурсах, большинство наших братьев погибли, а во многих странах мы объявлены вне закона…

– Мы все тут осведомлены обо всём этом. Что, разве ничего нельзя сделать?

– Наши люди ищут во всех компактных поселениях магов везде, где это возможно, по тем приметам, которые мы тут перечислили в магических сообществах Европы и Америки. Пока нет результатов. Точнее, они есть. Под такие критерии подходят сотни людей, но ни один из них особо не выделяется. Среди подозреваемых можно особо отметить только одного. Его зовут Гарри Поттер. Учился в Хогвартсе до недавних пор, но экстерном сдал экзамены за седьмой курс и покинул школу.

– Вы пробовали показать его фотографии при вызове душ наших усопших братьев?

– Фотографий нет. Никаких данных о нём – нет. Где он живёт – никто из наших осведомителей не знает, и куда он делся после Хогвартса – тоже неизвестно.

– Моя интуиция подсказывает мне, что это именно то, что мы ищем.

– Где же взять его фотографию?

– Нет ничего проще, попросить кого из его одноклассников показать его изображение в омуте памяти с проектором и сделать фотографию, которую можно показать другим.

– Думаете, его одноклассники захотят с нами сотрудничать?

– Когда это нас интересовало мнение проклятых колдунов? Особенно в таких вопросах? У нас приказ от самой королевы Англии, так что действуйте как обычно.

***

Неделя ушла на то, чтобы уладить дела с документами, и я даже чинно и благородно сел на самолёт, как белый человек, проследовал через аэропорт, а не просто появился в стране из ниоткуда, и, соблюдая все нужные процедуры, зарегистрировался где надо. Ну то есть, не я сам, а мой клон. Не стоит мне лично проходить все бюрократические процедуры в Советском Союзе. Ну или у них может случиться резкое сокращение кадров по причине преждевременной смерти. Да, перестройка уже вовсю шагает по Союзу, но бюрократия всё ещё на месте, чиновники всё ещё совковые, а КГБ всё ещё следит. К чему их всех нервировать?

Зато вот после того, как я приехал в Москву из аэропорта, я мог делать всё, что захочу. На самом деле, это враньё, что за каждым иностранным туристом круглосуточно следило КГБ. Да кому они нужны те туристы? Нет, агенты там точно были. Пристальный интерес с тем самым привкусом я почувствовал, но агенты просто стояли в разных точках аэропорта и следили за всеми, а не только за мной лично. Естественно, так никаких агентов не хватит, тем более я просто накинул на себя отвлечение внимания, и даже если какие агенты и были, они меня потеряли сразу после обменника, где я разменял десяток тысяч рублей.

Потерялся я очень вовремя, потому как хотя возле обменника и стояли агенты КГБ, этот эмоциональный фон ожившего чемодана ни с чем не спутать, но они, как и любые государственные служащие, филонили по-чёрному. Зато вот кто не филонил, это стоявшие рядом пару братков с чёрными душами, чёрными мыслями и злыми, сверлящими мою спину глазами.

Поковырявшись у них в головах, глянул обоим в глаза. Они тут же развернулись и поехали “на хату”. Думаю, сегодня хотя бы у нескольких бандитов в головах появятся новые дырки. Ведь в глаза я им глянул не просто так, а внушил им намерение перебить как можно больше своих братков. Самому мне с ними не по чину общаться, а вот так это мне ничего не стоило.

***

Тёмно-зелёная буханка с чиханием и прострелами подкатила к концу дороги. Вот в самом буквальном смысле “концу дороги”. Даже та самая “какая-никакая” дорога, по которой ещё мог проехать мой знакомый и новый лучший друг на эту поездку Вася, завершилась и упёрлась в никуда.

За это время парень успел рассказать моему клону ну вот практически всё о своей трудной жизни. Всё о трудной жизни его жены. Всё о не менее трудной жизни его малолетней дочурки и даже почти всё о недолгой жизни его собаки. И это очень хорошо, что дорога закончилась, иначе перед Васей начали маячить совсем незавидные перспективы. Ему бы больше не пришлось жалеть о своей жизни по причине окончания оной.

Тормознул я его прямо возле аэропорта и попросил за сто рублей довезти меня по нужному адресу, на что Вася сказал, что так далеко будет стоить явно подороже. В принципе, эта дыра находилась аж за двести семьдесят километров от центра Москвы. Препираться я не стал и согласился. Зря, наверное. В общем, если у меня ещё прослеживалась ностальгия по России-матушке, эти пару часов езды на гремящем, визжащем, скрипящем ведре с гвоздями у меня её отбили капитально и накрепко. Хорошо, что в машине ехал клон. Иначе мой позвоночник грозил осыпаться в трусы от этой дороги в этой машине.

Конечно же, советское – значит отличное, а буханка – самая советская машина, собранная при помощи лома и такой-то матери группой пьяных механиков из деталей от самоходной установки залпового огня, скрещённой с самогонным аппаратом, и да, я знаю, что она не работала даже тогда, когда только сошла новенькой с конвейера Ульяновского Автостроительного Завода, но должны же быть пределы идиотизму. Дорога клону запомнилась слабо, и когда Вася остановился, тот с радостью не глядя всучил ему две сотенных купюры и вприпрыжку побежал дальше в лес, не слушая предупреждения об опасности от моего временного водителя.

Подходил я к довольно большому двухэтажному дому на курьих ножках уже ближе к вечеру, и такой вид комфортабельной избушки на курьих ножках меня слегка обескуражил. Нет, ну я понимаю, мой дом летает, но этот ходит? А нафига?

– Хто таков? По какой надобности пришёл? – вопросила меня… ИЗБУШКА НА КУРЬИХ НОЖКАХ.

– Бля! Говорящий дом, – я с удивлением рассматривал магические структуры, оплетающие этот шедевр големостроителя. Дом был… големом. Ну да, значит я точно по адресу попал.

– А! Говорящий человек! – прикололся надо мной дом.

Окна изображали хлопающие глаза, двери были похожи на кривящийся рот, а вязаная соломенная крыша напоминала причёску на голове.

– Ну вот прям очень смешно. Юморист хренов, – пробурчал я.

Заметив, что я переборол первичный испуг, дом перешёл в деловое русло.

– Так чего припёрся-то?

– Я к Прохору Потаповичу. Письмо ему от одного его знакомого принёс, – помахал я письмом.

– А, тогда ты завтра с утра приходи. Сейчас вообще никого дома нету, – ответил дом, – хозяин в Питер отправился, к друзьям своим, а внучка в лесу… она по ягоды пошла.

– Внучка? В лесу? А не опасно ей одной? Может, помощь какая нужна?

– Ей-то? Да она сама кому хошь “поможет”.

– Ну хорошо, раз так, лезть не стану, приду завтра с утра, – ответил я.

Точку перехода я засёк, теперь могу прыгать сюда хоть каждый день. Нет, Васю с его буханкой я больше не выдержу. Я в принципе и сам уже понял, что никого дома не застал. Аур внутри не чувствовалось. Зато магических структур вокруг было просто море.

На следующее утро проснулся я рано. Разница во времени всё ещё сбивала с толка, но интуиция предлагала поторопиться. Переместился я на место рядом с избушкой как раз к моменту, когда трое здоровенных парней посылали заклятия с палочек в девушку лет шестнадцати. Она стояла ко мне спиной и изо всех сил уворачивалась, пытаясь огрызаться огненными шариками, но маги не давали ей опомниться, загоняя и подставляя под заклинания, прикрываясь щитами.

Быстрее, чем я даже успел обдумать ситуацию, я тут же переключился на магическое зрение, осмотрев поляну, а один из магов, заметив меня, послал какое-то заклинание.

Скачок и короткий, цельный нож остаётся в виске у молодчика, попытавшегося навредить мне. Мгновенная смерть. Он даже дёрнуться не успел. Бытность убийцей в клане отучила меня долго раздумывать. На тебя напали с целью навредить или убить? Убей в ответ! Убей, а потом разбирайся. Все эти рефлексии, торможение, неприятие, переживания даже не промелькнули в мыслях. Это всё может быть будет потом. Не сейчас. Сейчас для этого нет места и времени.

Прошло меньше секунды, и два других успели только развернуться, но палочки уже вылетели у них из рук, а грудь одного пронзила ледяная стрела, и он с хлопком исчез. Видимо, сработал аварийный портал. Зато вот голову второго взорвало несколько огненных шаров, которые выпустила девушка, и он тоже упал замертво.

Девушка так и осталась стоять в центре поляны. Высокая, стройная фигурка с виду лет шестнадцати. Зелёные глаза, чёрные волосы, полные розовые губки, прелестное круглое личико, и всё это собрано вместе очень пропорционально и красиво. Тело так и пышет здоровьем и сексуальностью. Полная, высокая грудь, округлая, подтянутая попка и весьма атлетическое телосложение. Одета она была в простые джинсы и испачканную, порванную майку, из-под которой виднелся лифчик.

– Так и будешь пялиться? – разозлилась она.

Ух… она меня боится. Видимо, хватанула моей силы, когда я слегка развернул ауру.

– Привет, меня зовут Гарри. А ты кто?

– Ая. Так кто же ты такой? И зачем ты убил этого урода? – ткнула она пальцем в труп человека, лежавшего на земле.

– Двух. Тот, второй просто смог воспользоваться аварийным телепортом перед смертью.

Я подошёл и накинул на два трупа заклинания, которые уничтожили всю органику, избавившись от улик.

– Но тогда сейчас сюда придут ещё. Это банда Князя.

– Да хоть короля и премьер-министра вместе взятых. Пусть приходят, – пожал плечами я.

– У него десятки сильных магов.

– Ну значит очень скоро будут десятки трупов. Не люблю таких уродов. Так кто это?

– Бандиты. Отбросы. В основном, с Кавказа. Грузия, Чечня, Абхазия. Они промышляют на рынках рабов в арабских странах. У них там завязки. Похищают наших девушек и продают туда. Вот и за мной они пришли. Раньше они сидели тихо и прятались, а сейчас, когда в России безвластие, они повылазили. Скажи, Гарри, у тебя такой акцент. Ты из Прибалтики?

– Из Англии. Но ничего, надеюсь, скоро и этот акцент пропадёт. Ты ведь мне поможешь в этом?

– Пф-ф.

Она осмотрела меня с головы до ног и хмыкнула, что-то для себя решив и как-то меня классифицировав.

– И не мечтай. Я с первыми встречными не якшаюсь.

– Так я ведь представился, – улыбнулся я.

– Думаешь, всё вот так быстро? Ты представишься, и я растаю?

– Знаю, что нет, – подмигнул я ей.

Девушка хмыкнула и пошла по направлению к дому.

– Ая, погоди.

– Чего тебе?

– Да просто постой здесь.

– Зачем это?

– Так легче тебя защитить будет.

– От чего? – напряглась она.

– Да сейчас эти придут, – махнул я головой в то место, где были трупы.

– Откуда знаешь?

На поляне послышались хлопки, и начали появляться потенциальные трупы. Низкорослые, загорелые, заросшие с чёрными острыми волосами и тёмными ненавидящими глазами.

– Чувствую, – запоздало произнёс я.

На местность легло просто ужасающее давление магии и чакры, потом чары против аппарации. Эти абреки даже дёрнуться не успели. Из-под земли вылезли ветви мокутона, которые моментально проросли их насквозь, а с левой стороны на новоприбывших магов обрушились огненные шары от девушки. Не успели они даже опомниться, как ветви тут же выпили из них всю магию, а я подошёл и поглотил их души. Всё равно они уже пошли на перерождение, а мне нужно было узнать, кто это здесь такой умный выискался. Через несколько секунд все останки были уничтожены, а на полянке вновь воцарился мир и покой.

Я повернулся и увидел девушку, стоящую в своей боевой стойке с палочкой на изготовку, она была готова к бою и смотрела на меня с некоторым страхом.

– Да кто ты такой? – спросила девушка.

– Меня зовут Гарри, – тяжело вздохнул я, – я искал для себя учителя по Големостроению, и мои знакомые порекомендовали мне Прохора Потаповича. Я к нему пришёл, а тут… такое. Всякие мрази пытаются навредить такой красавице.

Девушка всё ещё была в шоке, не понимая, кто это вот так запросто заявился к ним в гости. Она пришла к деду в лесной домик, когда её мать убили, и маленькая девочка смогла сбежать из дома и голодала уже который день, бродя по лесу в одиночестве. На ней были какие-то тряпки. Так было всё-таки теплее и удобнее. Вот тогда она и встретила Прохора Потаповича. Тёплые руки мужчины обогрели её, дали поесть и оставили в покое маленькую девочку. Так она в тот день и заснула в тепле и тишине в чужом доме.

Многое изменилось с тех пор, маленькая девочка выросла, а Прохор стал заботиться о ней. Он всегда брал её с собой в лес. Иногда к ним приходили люди с заказами, иногда захаживали знакомые и друзья, но всегда он относился к девочке как к дочке или внучке.

Растил, обучал и грамоте, и магии. Защищал, оберегал. Одевал и обувал и делился тем немногим, что у него было. Он не был богатым, но и не голодали они ни в советское время, ни даже сейчас.

– Ая, погоди одну секунду, – улыбнулся я.

Тихий хлопок, и рядом со мной появилась пятёрка моих клонов, которые тут же исчезли.

– Что это было только что?

– Мои клоны. Они сейчас пойдут потолкуют с некоторыми непонятливыми князями, которым надо объяснить, где их место.

– Убьёшь их?

– Убью, – кивнул я, – такие уроды другого обращения не понимают. Если я их пожалею, подумай, сколько чужих судеб они смогут испоганить? А я буду знать, что мог это остановить, но смалодушничал. Зачем мне это? А ты что, против?

– Вот вообще ни капельки. Мы от него и им подобных бегаем уже третий год.

– Ну а я о чём? У людей всегда имеются сотни способов выразиться. Быть хорошим артистом. Хорошим учёным. Да даже хорошим слесарем, в конце концов. Но если ты не способен жить как человек и дать жить другим, значит не засоряй собой генофонд и не мешай остальным. Освободи место для нормальных людей.

– А как же тюрьмы, молодой человек? – послышался старческий голос сзади и сбоку.

То, что к нам наконец пришёл и сам хозяин этих мест, я уже почувствовал и ауру его ощутил. Он несомненно был весьма сильным магом по местным меркам, но было там и что-то ещё. Опасности он не представлял, да и не собирался нападать, а потому я не поворачивался к нему, зато одним глазком всё же присматривал. Так, на всякий случай.

– А разве вы когда-нибудь слышали о том, что в тюрьмах хоть кто-нибудь, хоть кого-нибудь исправил? Оттуда люди выходят лишь ещё более ожесточённые, более обозлённые, жестокие и единственное их желание не исправиться, а не попадаться больше, да и не дадут им исправиться. С судимостью же ни на одну работу не возьмут. Вот и выходит, что нет у них никакого выхода.

Я уже успел развернуться к нему и поклониться. Высокий, но сухощавый старик, с окладистой седой бородой и подсушенной пергаментной кожей. Высокий рост, но видно, что тело слегка усохло и сгорбилось. Черты лица были правильные и пропорциональные, а глаза тёмно-голубые.

– Добрый день, Прохор Потапович. Меня зовут Гарри. Вот письмо от вашего знакомого, – передал я ему письмо с небольшим поклоном.

– Да ты не кланяйся. Не нужно это, – принял он письмо от меня.

– Я от уважения к вашему опыту, – улыбнулся я.

– Да у тебя ведь тоже… опыт. Да и мощи магической на несколько сотен таких, как я, да и ещё чего-то этакое, чего я не понимаю, – сказал он и раскрыл конверт с письмом.

– Вы и это видите? – удивился я.

– Вижу, да.

– Дедушка, но как? Как это возможно? – послышался удивлённый возглас.

– Да вот так. Ты это у него спроси, внучка. Не знаю только, расскажет или нет.

Девушка перевела свой вопросительный взгляд на меня. Ох, уж это женское любопытство. Хотя, а какая мне, собственно, разница? Ничего криминального в этом нет.

– Я умею перерождаться с сохранением памяти. Вот и всё, – пожал я плечами. – Как видите, ничего особо криминального.

– Но это же… это очень интересно. А меня можешь научить?

– Да запросто, – пожал плечами я, – и научить, и потренировать. Не вижу проблем.

Прохор аккуратно свернул письмо и вложил его обратно в конверт.

– Н-да… впечатлил ты моего друга. Впечатлил и сильно помог. Просит он за тебя. Сердечно просит. А от меня ты чего хочешь?

– Обучаться у вас хочу.

– У меня? – весьма сильно удивился он.

– А что в этом такого? Учиться никогда не зазорно, я так считаю. Что может быть лучше, чем самосовершенствование?

– Экий ты прыткий. Я уже почитай лет восемьдесят учеников не имел. Стар я стал.

– Это поправимо. Мои познания в целительстве весьма обширны. Я вас подлатаю и омоложу, насколько смогу.

– Ого. Ты и это умеешь?

– Да, до определённого предела.

– Как я посмотрю, способности у тебя не только в целительстве? – кивнул он головой на поляну, где мы с Аей только что перебили два десятка бандитов.

Это он ещё не знал о уже пошедших на убыль группировках бандитов, которых мои клоны под невидимостью оперативно подчищали. Нашли у них в подвалах деньги, оружие и трёх молоденьких девушек, которых я подлечил и отпустил, разделив между ними деньги, лежавшие тут. Теперь мои клоны под невидимостью пошли дальше, по знакомым из других банд. Потом пойдут по знакомым их знакомых и так пока у клонов чакры хватит. Сейчас в Советском Союзе всплыло столько дерьма, что хоть чуть-чуть, хоть немного проредить эту взвесь, этот налёт, эту мерзость будет только на пользу. Клоны приходили в эти притоны, тихо, из-под невидимости, уничтожали всех, разлагали трупы и забирали все деньги. Ни улик, ни свидетелей, ничего. Просто были бандиты и исчезли.

– Конечно, я развиваюсь всесторонне. Насколько это только возможно.

– Не жалко было столько людей убивать?

– Людей, я не убил ни одного, – возразил я. – Это были бандиты, убийцы, рабовладельцы и просто генетический мусор. Ни пользы, ни толка от них не было никакого. Поверьте, людей среди них не было ни одного. Я их память прочитал.

– О как? Интересно. Ну хорошо, а что мне от твоего обучения? – спросил он.

– Помимо излечения от всех болезней и омоложения? – хитро спросил я улыбаясь. – Могу заплатить за него. Сколько вы запросите?

– А миллион долларов дашь?

– Дам. Мне не жалко.

– Эк тебя прижало парень.

– Совсем не прижало, просто знания, особенно знания по магии, ценнее обычных денег. У меня эти деньги есть, и мне не жалко их вам дать, – пожал плечами я.

– Нет, миллиона не надо. Да вообще денег не надо, это я так… проверить думал. А зачем тебе знания? Что делать станешь?

– Хочу строить компьютеры на базе големики. Электроника это конечно хорошо, но это громоздкие, неудобные и ограниченные разработки. На магии всё гораздо перспективнее.

– Компьютеры? Но я же ничего в этом не понимаю, – удивился он.

– Ничего, зато я понимаю. Я уже начал, но мне не хватает базовых знаний. У меня есть куча рецептов, как сделать некоторые вещи, но что именно они делают и как, я не знаю. Я так не привык. Я должен знать, что происходит при том или ином моём заклинании.

– Хм-м, тогда ладно. Раз так, беру тебя в ученики. Тем более, если ты будешь здесь, эти ребятки Князя больше не полезут. Ты же защитишь девочку? – хитро подмигнул он мне, косясь на девушку.

– Уже защитил, – пожал плечами я, – Князь вас больше не побеспокоит… эта мразь вообще больше никогда и никого не побеспокоит. Как и ещё двенадцать бандитских группировок Москвы, о которых он и его люди знали.

– Ты, может, это… – забеспокоился он, – ну… не выходи на тропу войны?

– Мои клоны только что вытащили из подвалов троих молоденьких девушек лишь на пару лет старше вашей внучки, которых эти уроды уже третий месяц беспрестанно избивали и насиловали. Я их полностью вылечил, дал денег и отпустил. Прохор Потапович, простите, но это уже принципиально. Я могу их остановить. Я могу прекратить этот кошмар, и я его прекращу. Знать о том, чем занимаются эти твари, быть способным легко это прекратить почти без усилий и проходить мимо, закрывая глаза, отговариваясь отмазками, типа “всем не помочь” или “это не моё дело” и не помочь девушкам, которых эти уроды пытали, такое выше меня. Так что давайте сразу договоримся. Пройти мимо я не смогу. Да, в общем-то, уже не прошёл. Могу только пообещать вам не рассказывать и не показывать этого ужаса. Вы останетесь полностью изолированы от всего.

Он тяжело вздохнул и отвернулся.

– Не нравятся мне убийства. Не нравятся.

– Дедушка! – это вступила в разговор Ая. – Да этих уродов всех сгноить надо! Нелюди они! Нелюди и мрази!

– Всё равно не люблю я этого, – пробубнил он.

– Так я вас и не заставляю это делать. Это сделал я.

– Ты так легко убиваешь людей.

– Я же уже говорил. Людей там не было, Прохор Потапович.

– Всё равно… – тяжко вздохнул он.

– Вот не пойму я, что за дурацкий подход у вас. Я бы понял, если бы вы и я были обычными людьми. Не магами. Слабыми, обычными потребителями. Тогда ещё как-то можно было бы смириться с этим. Но почему, почему мне нужно закрывать глаза на такое? Они взяли в руки оружие. Они решили, что им всё дозволено. Они напали на Аю и, как я понимаю, уже не впервые. Эти сволочи решили, что раз они вооружены, и они сильнее, им разрешено ломать судьбу молоденьким девочкам?

Я прошёлся из стороны в сторону.

– Но раз так, то почему я не смогу решить, что они не достойны жизни и эту жизнь отнять? Кто дал им право, и почему это у них это право есть, а у меня его нет?

– Ну есть же власть, суды, прокуроры, и это их дело, это они должны решать.

– Ну хорошо, оставим такой философский вопрос, а кто же дал власть этим судам и прокурорам, и почему это именно они должны решать? Слишком этот вопрос сложный и всеобъемлющий. Спрошу другое. В условиях, когда та самая власть полностью или частично не работает. Суды парализованы. Власти в растерянности. Чиновники насквозь коррумпированы, что делать? Что вы должны делать? Вот что будет, если вы пойдёте и принесёте заявление во власть. В вашу… как её там… милицию?

– Пф-ф… да приносили уже. И не раз. Ничего они не сделали, – послышался голос Аи.

– Вот и я о чём. Мне что, плюнуть на всё, повернуться к таким “хозяевам жизни” спиной, снять штаны и нагнуться, чтобы им было удобно меня поиметь в задницу? Включить психологию забитого раба? Закрыть глаза и уши? Убежать? Спрятаться, чтобы до меня не достали? Продолжать смотреть, как по вине нескольких сотен моральных уродов страдают миллионы, и надеяться, что вот ко мне не придут? Да с чего это вдруг? Гораздо лучше будет, если я их всех закопаю, причём демонстративно. С кровищей на стенах и на потолке. С кишками, развешанными по окрестностям. С головами, насаженными на пики. Так, чтобы когда другие бандиты, убийцы и моральные уроды только подумают сделать нечто похожее, у них от ужаса тряслись поджилки, и сразу становилось мокро в штанах. Чтобы знали, что следующая голова, насаженная на пику, будет оторвана от их тела. Чтобы десять… сто раз подумали, перед тем как продолжать.

Прохор Потапович ещё раз тяжело вздохнул, однако в эмоциях у него царил раздрай. Он понимал, что я полностью прав, но его натура противилась этому. Ну так он не воин. Его никто это делать и не заставляет.

– Что это вообще за непротивление злу насилием? А что случилось бы, если бы советские суды работали так, как это им и полагалось? Именно так, как они работали каких-то пять или шесть лет назад? Разве этим уродам грозило бы что-то другое? Нет. За такое их бы сослали на урановые рудники лет на десять, что равносильно пожизненному заключению, ведь больше трёх лет там никто не выдерживал. Но ваши суды не работают. Они продажны и коррумпированы до основания. Да их всех почти поголовно и самих на рудники сослать надо. Ну так я делаю всё то же самое, только быстро, чётко, без траты кучи государственных денег, без бюрократии и проволочек. А главное, не нужны никакие расследования, свидетели, долгие судебные процессы. Я просто читаю их память и вижу всё, чем они занимались за свою жизнь. Всё быстро, чётко и неотвратимо.

– Ладно. Делай как знаешь, – ответил он махнув рукой.

– А я и делаю. Так что, обучить меня сможете?

– Смогу, конечно, – встрепенулся он, – только это будет нелегко и займёт много времени.

– Ничего. Времени у меня как раз очень много.

========== Часть 15 ==========

Что может быть проще, чем разучить очередные, новые для меня заклинания? Да ничего особенного. Если я вижу всё, что происходит магическим зрением, а мои чудо-глазки позволяют вбить всё, что угодно сразу напрямую в память, минуя осознание и даже подсознание, что может быть проще?

Вот только проблема была в том, что я НЕ видел то, что делал мой новый учитель, который после нескольких дней разрешил называть себя просто Прохором и на ты.

Да-да, я именно что, НЕ видел ничего из того, что он делал, когда создавал новых разумных големов и после недели обучения я теперь понимал почему. Я как раз и получил тот отсутствующий кусочек теории. Тот недостающий элемент картины. Я наконец узнал, как работают все те поделки, которые обычные маги создавали и описывали в своих книгах. На самом деле, начал я догадываться верно и даже начал идти к цели в верном направлении, но мне банально не хватало остроты магического зрения, чтобы заметить более тонкие структуры на других “слоях”… “срезах” реальности. Даже не знаю, как это назвать, за неимением правильной терминологии. Ну хорошо, пусть будет “срезах” реальности.

Остальные маги создавали и пользовались готовыми структурами, подключаясь к ним напрямую. Например, искусственный разум умной двери, которая могла распознать, кто к ней подошёл, и в зависимости от определённого действия подать сигнал на открытие или не подать его, были когда-то давно созданы такими големостроителями, и именно к ним, уже готовым, могли подключаться остальные заклинания или артефакты. Именно поэтому было так много уже готовых рецептов, и было нереально создать хоть что-то, принципиально отличающееся по своему функционалу от существующего рецепта.

Разум, умения, возможности обдумывания, анализа и принятия решений строились именно там. Память тоже находилась в тонком срезе. Да там вообще находились все события и память обо всём. Нужно было только получить ссылку на эту память. Организовано это всё было очень хитро, и мне ещё предстояло научиться тому, как именно, но первым этапом мне предстояло научиться “видеть” эти срезы реальности. Ну а если уж быть совсем точным, к видению это никак не относилось. Это было больше похоже на ощущения. Это если верить заявлениям Прохора, который периодически забегал проведать меня.

Да-да, именно забегал. Уж для него я расстарался, и теперь он никак не походил на трёхсотлетнюю развалину, а больше смахивал на солидного парня лет двадцати восьми-тридцати. Он был абсолютно здоров по всем параметрам, и теперь вместо того, чтобы степенно перемещаться с места на место, слегка кряхтя, он носился чуть ли не бегом по всему дому.

О деталях моего обучения мы смогли договориться очень быстро. Остановились мы на том, что я могу перемещаться сюда хоть каждый день. От меня не убудет, но жить в его халупе мне не очень хотелось. У меня, в конце концов, и свой дом есть.

Чего мне стоило уговорить его слиться с ним ментально в мысленном пространстве, которое давали мои глазки, только для того, чтобы он показал мне, что, где и как он видит, не знает никто. Раз за разом он показывал то, что он имеет в виду, когда упоминает своё более тонкое видение. Прохор потел, ругался, матерился, клял меня всеми словами, но продолжал показывать. Ведь оплата обучения уже получена, и его молодое, не устающее тело тому подтверждение. Да и что лучше, сидеть годами у него на голове или за один или два дня научить меня своему видению? Как сказал мне сам Прохор, когда он учился у своего деда, впервые он по настоящему “увидел” через три года с момента начала обучения. На это я сказал, что мне проще убиться веником, чем пытаться увидеть то-не знаю что, причём так-не знаю как, и ему пришлось смириться.