Текст книги "Кто? (СИ)"
Автор книги: Grotten
Жанры:
Слеш
,сообщить о нарушении
Текущая страница: 15 (всего у книги 15 страниц)
– Илья, ты левша? – задаю я вопрос. Звучит он неожиданно, но Илья расплывается в улыбке и смущенно кивает. От открывшегося начинаю слегка заикаться. – Так это были твои записки? Но как?
– Да это я! Я всё расскажу, но рассказ будет длинным, – чуть отстраняясь от меня, говорит Илья.
– Я никуда не спешу, рассказывай.
– Я влюбился очень давно. Ты, может, не знаешь, но я учусь в той же школе, которую ты закончил, только с отставанием в год. Точнее изначально отставание было два года, но мне удалось сократить его до одного, перескочив один класс. Только вот, сколько я не пытался попадаться тебе на глаза, ты никогда меня не замечал. Для тебя существует только ближнее окружение, а все остальные как будто жители другой планеты. Мне повезло, что ты учился в одном классе с моим братом. Он стал первым, кто узнал о моей любви к тебе. Я часто забегал к нему на переменах, надеясь увидеть тебя и привлечь к себе внимание, но ничего не выходило, ты не воспринимал меня всерьёз. Время поджимало, я боялся, что покинув школу, ты найдешь себе кого-нибудь. Я решил действовать тайно. Началось всё с записи в твоей тетради по литературе, которую я досконально изучил, когда Егор брал её у тебя, чтобы переписать одну тему. Затем были записки, в которых я говорил о своих чувствах к тебе. Я сознательно цитировал классиков, чтобы заинтриговать тебя. Когда настало время поступления, я просматривал списки всех факультетов в поисках твоей фамилии и тут мне снова повезло. Ты пошёл на математический факультет, куда собирался после школы поступать и я. Я надеялся, что когда мы оба будем студентами, я смогу заставить тебя полюбить меня. Егор колебался между поступлением на физфак и матфак, мне пришлось приложить все силы, чтобы склонить его к выбору того же факультета, что и ты. Я не знал тогда, что он тоже влюбится в тебя.
Я чувствовал, как постепенно события прошедшего года начинали выстраиваться в логическую цепочку. Егор тоже с интересом слушал Илью, задумчиво кивая в некоторых местах, как бы соглашаясь. Тем временем Илья продолжал.
– Мне повезло, что ты оказался с Егором в одной группе. Я писал записки тебе, надеясь ими заинтриговать, заставить ждать. Мне нужно было, чтобы ты протянул год, пока я доучусь в школе и поступлю в университет. Не знаю, заметил ты или нет, но все записки доставлялись тебе по-разному. Я старался создать ощущение загадки, но вместо этого своими разговорами и восторгами привел к тому, что симпатией к тебе воспылал Егор. Я начал ревновать к своему собственному брату, ведь он проводил так много времени с тобой. На твой день рождения я попросил подсунуть тебе книжку Овидия в подарок, перед этим старательно заламывая страницу, чтоб ты случайно открыв, прочитал требуемые строки. Я уже не мог полностью доверять Егору, и часть записок приходилось подбрасывать самому в самых неожиданных местах.
– А потом брат мне рассказал о том, какими глазами ты смотришь на своего преподавателя Дмитрия Юрьевича. Я тогда ходил на занятия подготовительного отделения, и он преподавал у нас. Он был недостоин тебя, клеился к каждому симпатичному парню. Я подпустил его к себе, отвечал его знакам внимания, стараясь, чтобы он не переключился на кого-то еще. А потом от него я узнал, что между вами произошло. Это было последней каплей. Я подстроил так, чтобы нас застали на кафедре без штанов, изобразив при этом невинный вид. Заведующий кафедры был в бешенстве. Дмитрия Юрьевича вышибли из университета, а меня с подготовительного отделения. Тогда я и решил, что это мой шанс. Уговорил Егора договориться о репетиторстве с тобой. Он не хотел, пришлось действовать через маму. В итоге, брат сдался, и мы начали встречаться каждую субботу.
А ведь действительно я помнил тот слух, что Дмитрия вышибли за связь с учеником подготовительного отделения. Егор сам рассказывал, что его брата выгнали из-за тяжелого характера. Но я как-то до этого никогда не соотносил эти два события. А ведь мог догадаться. Наверное, я подсознательно старался забыть всё, что связывало меня с Дмитрием.
– Во время наших встреч я видел, что ты испытываешь симпатию ко мне, но этого было мало, чтобы открыться. К тому же Егор заявил свои претензии на тебя. Он требовал дать тебе возможность самому сделать выбор. В этом момент у меня начались еще и проблемы с Вовой, моим другом, который решил, что добьётся меня во чтобы то ни стало. Я рассказал ему, что люблю только тебя, но друга это не остановило. Его брат тоже учился с тобой и, расспрашивая его, Вова узнал о твоей регистрации на сайте знакомств. Всё это он выложил мне, говоря, что ты недостоин меня. Пришлось вынудить тебя зайти на этот сайт и удалить анкету. Это я писал тебе там под ником ЛКА. Ну а дальше ты, думаю, и сам понимаешь, что было. Ты подходил всё ближе к разгадке, все улики сходились на Егоре, я же чувствовал, что не безразличен тебе. А тот поцелуй, который между нами был, мне еще долго снился ночами. Я хотел открыться тебе, но Егор заявил, что ты должен сделать выбор сам и без давления. Мы дали тебе этот срок, и я рад, что ты выбрал меня. Я люблю тебя, Кирилл!
– А я люблю тебя, Илья, – искренне говорю я, понимая, что мой выбор был абсолютно правилен. Прижимаю к себе тело моего любимого и нежно целую. Я ответил на главный волновавший меня вопрос и нашёл свою любовь.
========== Послесловие от автора ==========
Вот и подошло к концу моё повествование. Хотя многое в этой истории было вымышлено, прототипы всех героев реально существуют, и их жизнь во многом соответствует описанному. Если говорить математическим языком, то правда и вымысел соотносятся в этом рассказе в соотношении 60% на 40%. Возможно, кто-то скажет, что всё слишком резко закончилось, но таков авторский замысел, и каждая недосказанность может потом вылиться в новую историю.
Сейчас уже прошло пять лет, как мы с Ильёй начали встречаться. Из них три года мы живём вместе. Конечно, было много разного, хорошего и плохого. Год назад мы чуть было не разошлись окончательно, но наша любовь жива, а это самое главное. Я окончил университет с красным дипломом и поступил в аспирантуру, работая при этом программистом. Илья заканчивает учиться в следующем году и старательно трудится над дипломом.
Егор по-прежнему один. Мы неплохо общаемся, несмотря на периодические всплески ревности Ильи, которые, между нами говоря, ничем не обоснованы. А уж, сколько он предпринял попыток, чтобы познакомить брата хоть с кем-нибудь и обеспечить себе защищенные тылы. Даже то желание, которое мы с Ильёй заработали отличной сдачей ЕГЭ, пришлось потратить, чтобы отправить Егора на свидание, но пока всё безрезультатно.
С Игорем мы общаемся мало. Он избегает каких-либо отношений, и все его знакомства оканчиваются сексом на одну ночь. Илья пытался даже свести его с Егором, но ничего хорошего из этого не вышло.
Серёга и Тима три года выглядели по-настоящему влюблённой парой. Но всему приходит конец, и они разошлись. При этом причин разрыва ни от одного, ни от другого я так и не узнал. Тима первое время очень сильно страдал и после окончания университета сразу уехал из города домой, хотя многие из приезжих студентов оставались тут. Серёга же на 5-ом курсе неожиданно женился и недавно у него родился сын, которого он назвал Тимофей.
С Андреем мы продолжаем дружить, но его личная жизнь для меня по-прежнему остаётся загадкой. Он часто бывает у нас с Ильёй в гостях, но всегда один. Стоит ли говорить, что попытка моего любимого, свести Андрея с Егором тоже провалилась.
Со временем мы довольно близко подружились с Вовой, который первое время доставлял большое количество неприятностей. Он всё-таки нашел своё счастье, причем довольно необычным способом. Может быть, в будущем я решусь написать историю его любви.
========== P.S. Предновогодняя рапсодия ==========
Секс – это скучно: я читала!
В. Новодворская
История эта началась полгода назад, летом, когда я с Ильёй отмечал пятилетие начала наших отношений. Я как раз окончил университет, а Илья досрочно сдал сессию. Я сидел на кухне на высоком стуле, поедал очередной кулинарный шедевр Ильи, приготовленный специально для меня, и читал какую-то розово-сопливую слэш историю со своего планшета. Читать что-то более серьёзное не было ни сил, ни желания, а лёгкое чтиво обеспечивало разгрузку ума после напряжённой защиты дипломной работы.
Илья, которому надоело моё молчание, подкрался сзади и заглянул через плечо. Несколько минут он вчитывался в текст, после чего, презрительно хмыкнув, уселся напротив.
– Как ты можешь читать эту бредятину? Это ж девочки пишут, которые даже не знают, как секс между парнями выглядит, – принялся он отчитывать меня.
– Ну, почему? Ты зря так категоричен. Тут больше, чем тысяча лайков. Значит, людям нравится, – попытался оправдаться я, поднимая глаза от планшета.
– Не смеши меня, такие же девочки и лайкают. Там же ни одна нормальная история больше сотни «нравится» не наберёт.
– Раз такой умный, попробовал бы сам написать, хотя бы, например, нашу историю, а я бы потом почитал и поиздевался, – не остался я в долгу.
– Я не писатель, я – критик по натуре! – гордо заявил Илья. – Во мне, может, Белинский дремлет.
Его самоуверенность начала меня раздражать. Придётся проучить.
– Спорим, я напишу повесть о том, как мы встретились, и она соберёт больше ста лайков? – закинул я идею. – Полную достоверность не гарантирую, но и сильно приукрашивать не буду.
Давно он уже как-то мои извращённые желания не исполнял. Осторожным стал. В последнее время вообще на предложения поспорить на что-то сразу отказом отвечает. Боится связываться. Правильно делает, конечно, ведь фантазия у меня богатая.
– На что спорим? – попался Илья на мою провокацию
– Если до нового года моё произведение соберёт 100 лайков, то ты мне должен три желания, – ответил я.
– Хорошо, но без твоих программистских штучек, чтобы всё честно и никакой накрутки, – согласился Илья.
– Отлично, договорились!
*
Приближалось празднование Нового Года. Илья мучился со сдачей зачётов, а я с их приёмкой. После поступления в аспирантуру мне выделили несколько групп студентов, и теперь я осваивал университетскую жизнь с совершенно новой стороны.
Рассказ о нашем знакомстве был давно написан. Правда, пока необходимого количества лайков так и не получил, но заветная цифра была очень близка. Неожиданно, графомания меня затянула, и я умудрился написать ещё несколько произведений. Если честно, сам от себя такого не ожидал. Качество, конечно, хромало, но в принципе не так сильно, как я думал. Просто оказалось, что описание тех или иных событий, позволяет структурировать свои собственные мысли и идеи.
Мой персональный критик устраивал мне разносы на пустом месте, потрясая томами классиков и упрекая в бездарности. Время шло и по мере приближения к заветному числу Илья всё сильнее хмурился, а в моей голове вынашивались всё более коварные планы.
За одиннадцать дней до нового года условия спора были достигнуты. Правда, Илья так просто не сдался, заявив, что три лайка из ста принадлежат знакомым, которым я давал ссылку (ему, Егору и Вове), а, значит, их нельзя учитывать. Пришлось в очередной раз помещать повесть в раздел «Жду критики» и ждать еще пять долгих дней. Я уже даже сам начинал беспокоиться, потому что догадывался, какие желания могут прийти в голову моему любимому.
Наступило католическое рождество. Проснувшись рано утром, я первым делом залез на сайт. «Аллилуйя», – в сердцах вскричал я. За ночь добавилось несколько лайков, и теперь эта мелкая заноза от меня не отвертится. Нацепив на лицо самую ехидную улыбку, пошёл будить своего любимого.
– Рота подъём! – ору на ухо Илье и сдёргиваю одеяло.
Он шокировано открывает глаза и первое, что видит, это мою довольную физиономию. Понимание в его лохматую голову пока не снизошло. Удивлённо хлопает глазками, не осознавая, что происходит.
– Кир, падла длинноногая, ты что творишь! – наконец, отходит он от шока. Подозрительно косится на моё скалящееся лицо. На лице отражается лихорадочная работа мысли. – Эээ… Я ничего такого не делал… Твоя зубная щётка сама в унитаз упала, я её помыл, честно-честно.
– Что? – тут уже оторопел я.
– А-а-а, то есть об этом ты ещё не знаешь? – прошептал Илья, глядя на мой ошарашенный вид. – Но я больше нигде не косячил!
– Кролик ты мой лопоухий, а ты погляди на экран ноутбука, может тогда до тебя дойдёт.
– Ничего я не лопоухий, – обиженно откликнулся Илья, но, поднявшись, потопал в сторону ноутбука.
Ему хватило одного взгляда, чтобы понять всю тяжесть своего положения.
– Ой! – только и смог вымолвить он.
– Вот тебе и «Ой», – говорю ему на ухо, прижимаясь со спины. – С тебя три желания!
– А может не надо? Или давай что-нибудь простенькое. Новый год же: время добра и чудес, – пытается он разжалобить меня. И смотрит, главное, так невинно.
– Вот и будешь моим персональным дедом морозом, а теперь иди в ванну, умойся и почисть зубы… моей щёткой.
– Не-не-не, так нельзя, это не гигиенично, – пытается оправдываться Илья.
– А уронить в унитаз её было гигиенично?
– Я тебе новую куплю, – пытается он меня успокоить.
– Конечно, купишь. Куда ты денешься? И не только её.
– А что ещё? – с опаской поинтересовался Илья.
– Вообще, вот тебе моё первое желание, золотая рыбка. Купишь мне новую зубную щётку и хорошую смазку, она нам для третьего желания понадобится. Причём именно хорошую, а не ту что подешевле!
– Да без проблем, – повеселел Илья. Думает, желание такое простое. Какой же он наивный. – Давай денег, после учёбы забегу – всё куплю.
– На, – протягиваю ему свою гитару, – в переходе заработаешь. Да и смазку лучше всего брать американскую или немецкую, тысячи полторы или две хватит.
– Ты что издеваешься? Я что в переходе петь должен? – вспыхнул моментально Илья. – Да я такую сумму там буду неделю зарабатывать.
– А ты пой лучше, старайся. Глядишь и получится. Короче, спор – это святое.
– Ладно, а второе желание какое? – поинтересовался он.
– Ты перестаёшь меня ревновать к Егору. Ну, сколько можно? Уже больше пяти лет прошло, а ты всё не успокоишься.
– А что эта туша околачивается возле тебя? Так и норовит урвать моего парня, – разволновался Илья.
– Я люблю только тебя, – успокаиваю я его, обнимаю и прижимаю к себе.
– Хорошо, – нехотя соглашается он. – Я постараюсь. Но давай первое желание как-нибудь подкорректируем? Пожалуйста!
А в голосе такие просительные интонации, что еле сдерживаю себя, чтобы не поддаться. Но тогда будет не интересно.
– Нет, Илья. Желание озвучено – обратной дороги нет.
– Ты ещё об этом пожалеешь, – бросает он мне, вылезает из моих рук и гордо удаляется в ванную.
Что же он задумал? Но сейчас не время предаваться размышлениям. Нужно ехать в университет, меня студенты ждут. Хорошо хоть с работой уже успел разделаться и сдать программу, которую разрабатывал.
Почему-то считается, что во время сессии и зачётной недели преподаватели отдыхают и расслабляются, а студенты наоборот пашут как лошади. Сам так думал долгое время, пока не стал вести пары. Теперь понимаю, что зачётная неделя для преподавателя – это просто ужас. Может быть, когда-нибудь опишу все перипетии своей преподавательской деятельности в отдельном произведении, слишком уж много происходит интересного и необычного.
Сегодняшний день был даже хуже, чем обычно. Пришлось долго и упорно отбиваться от одной особо настойчивой студентки, которая решила, что можно получить зачёт через постель. В итоге домой я шел уже затемно, злой и раздражённый. Запоздало пришла мысль, что Илья уже должен был давно закончить с учёбой и заняться демонстрацией своих вокальных данных в близлежащем подземном переходе.
Предвкушая феерическое зрелище, свернул к переходу. Голос Ильи я услышал, стоило мне только спуститься под землю. Он громко пел в испанской манере.
У доньи Лауры, испанки беспечной,
Имеется домик, с балконом конечно.
И вот, под балкон, хоть его и не звали,
Явился с гитарою дон Паскуале
И, взявши аккорд, за отсутствием дел
О розах и грезах немедля запел:
Гуэрреро! Дреймадера!
Кабалеро! Два сомбреро!
Эспланада! Баррикада!
Серенада! Па д’эспань! Олэ!
Я пошёл на звук, завернув в одно из боковых ответвлений перехода. Я хотел феерического зрелища – я его получил. Только вот совсем не так себе это изначально представлял. Илья стоял вытянувшись как струна, устремив свой взор в потолок. Голубые обтягивающие джинсы (как он в них только влез) демонстрировали все достоинства нижней части его тела: от довольно большого члена до аппетитной подтянутой задницы. Вместо тёплой куртки, он был одет в толстовку ярко красного цвета, хорошо хоть зима сейчас не очень суровая, около нуля градусов, а в переходе так ещё теплее. Волосы были взъерошены, придавая ещё больше сексуальности. Вот вырядился блин, где он только такие вызывающие вещи нашёл? Раньше я ничего подобного в его гардеробе не видел. Перед Ильёй стояло несколько молодых парней, смотрящих масляными от похоти глазами. Посмотрел им под ноги, слюной вроде пол перехода не забрызгали, но судя по всему скоро и до этого дойдёт. Илья продолжал петь.
И шепчет Лаура, вздыхая влюбленно:
– Как времени много у этого дона!
Скорей бы, скорей бы вы с песней кончали,
И к делу приступим мы, дон Паскуале!
А дон Паскуале, воззрясь в небосвод,
О розах и грезах поет и поет:
Гуэрреро! Дреймадера!
Кабалеро! Два сомбреро!
Эспланада! Баррикада!
Серенада! Па д’эспань! Олэ!
Я подошёл и присоединился к группе смотрящих. Глаза Ильи заметно дрогнули – меня он заметил. Однако вида не подал. Вот засранец, это кто над кем здесь издевается? Как-то я себе это по-другому представлял. В лежащем у его ног чехле от гитары была рассыпана мелочь. Навскидку рублей 70-80, не больше. Такими темпами долго ему ещё петь. А эти похабные взгляды от зрителей меня раздражают. Надо его уводить отсюда.
Одна за другой проходили недели,
Настала зима, и завыли метели.
И, хмуро взглянувши на ртуть Реомюра,
С балкона давно удалилась Лаура.
А дон Паскуале, воззрясь в небосвод,
О розах и грезах поет и поет:
Гуэрреро! Дреймадера!
Кабалеро! Два сомбреро!
Эспланада! Баррикада!
Серенада! Па д’эспань! Олэ!
Я терпеливо ждал, пока Илья закончит петь. Проходящие кидали монетки неохотно, хотя пение совсем не плохое. Каково же было моё удивление, когда Илья, допев песню, бросил на меня ехидный взгляд и вновь запел. Причём то же самое. Он тут что, одну песню по кругу поёт?
– Илья, пора уже домой, – пытаюсь обратить его внимание.
Результата – ноль. Видать сильно обиделся. Ничего, зайчик, в эту игру можно играть вдвоём. Отхожу в сторонку и набираю номер Егора. Кратко ввожу его в курс дела и прошу, чтобы через десять минут он был возле перехода. Хорошо, что он лишних вопросов не задаёт. Знает, на какие выкрутасы способен его братец. Да и мне ни в чём отказать не может.
Пока появился Егор, я успел прослушать песню четыре раза и вытолкать взашей одного не в меру буйного поклонника творчества Ильи. Правда даже взгляда от своего любимого так и не дождался. Егор появился в самый нужный момент, когда Илья пел предпоследний куплет.
Меж тем, проходивший дон Педро ди Перца,
Увидев Лауру, схватился за сердце
И, будучи доном особого рода,
Немедля забрался к ней с черного хода.
А дон Паскуале, воззрясь в небосвод,
О розах и грезах поет и поет:
Гуэрреро! Дреймадера!
Кабалеро! Два сомбреро!
Эспланада! Баррикада!
Серенада! Па д’эспань! Олэ!
Егор подошёл ко мне сзади и чуть приобнял, положив подбородок мне на плечо. Меня прожгли два потемневших от гнева глаза Ильи. Ой, похоже, мысль позвать Егора была слишком смелой. Интересно, меня прямо тут убьют, или отведут до ближайшей подворотни?
– Илья, пойдём домой. Уже поздно, – постарался я загладить ситуацию. Похоже, в этот раз мои слова достигли его ушей.
– Это твоё третье желание? – поинтересовался он.
Желания было откровенно жалко, тем более у меня на него были большие планы. Только вот, если сейчас не согласиться, то меня прямо тут растерзают, и Егор меня точно не спасёт.
– Хорошо, забудь про желания, – сдался я.
Слушатели смотрели на наш разговор с недоумением, но я не обращал никакого внимания на них. Главное сейчас, чтобы с Ильёй отношения нормализовались.
– Держи, – протянул он мне гитару. Затем махнул рукой в сторону чехла, – это тебе на зубную щётку. А остальное – сам купишь, вечером понадобится. Причем для твоего же здоровья лучше, чтобы ОНА была хорошей. Как ты там говорил – американская или немецкая.
Эх, вот вечно он вертит мной, как хочет. И ведь ничего не могу с этим поделать. Люблю я его, засранца.
– А чем песня закончилась? – поинтересовался Егор, который уже привык к нашим разборкам и взирал на них со смирением.
Я взял гитару поудобнее и запел последний куплет. Правда, смотрел уже не в потолок, а на своего любимого. Если сейчас меня увидит кто-нибудь из моих студентов, то позор будет на весь университет. Однако эта мысль меня не остановила.
При первой улыбке весенней лазури
Дон Педро женился на донье Лауре.
Года друг за дружкою шли без отсрочки,
У доньи Лауры две взрослые дочки…
А дон Паскуале, воззрясь в небосвод,
О розах и грезах все так же поет:
Гуэрреро! Дреймадера!
Кабалеро! Два сомбреро!
Эспланада! Баррикада!
Серенада! Па д’эспань! Олэ!
Проходящий мимо мужчина бросил в чехол сторублёвую бумажку. Илья захлебнулся от возмущения, он-то тут уже часа три поёт, а одна мелочь. Егор весело рассмеялся и рукой разворошил волосы брата. Илья строго зыркнул на него, но промолчал. Надеюсь, хоть одним желанием я правильно воспользовался, и сцены ревности прекратятся.
