Текст книги "Кто? (СИ)"

Автор книги: Grotten

сообщить о нарушении

Текущая страница: 14 (всего у книги 15 страниц)

У квартиры Егора и Ильи я оказался около трёх часов дня. Некоторое время мялся на пороге, не решаясь дать знать о своём приходе, но в итоге пересилил себя и нажал на кнопку звонка. Несколько минут ничего не происходило, после чего послышался звук открываемой двери и в образовавшуюся щель я увидел настороженный взгляд Ильи. Секунду он глядел на меня серьезным взглядом, а потом его лицо расплылось в улыбке.

– Привет, Кир, – воскликнул он, протягивая руку. – Ты как себя чувствуешь? Оправился от гулянки? Мой тупоумный брат два дня отходил, это ж надо было так нажраться.

– Привет, Илья, – улыбнулся я в ответ, радуясь тому, что Илья никак не комментирует нашу прошлую встречу. – Так я же не пью, так что у меня после гулянки пострадало только душевное равновесие, от вида моих друзей в непотребном виде.

– Да ты проходи, Кир, – спохватился Илья, пропуская меня в квартиру. Затем он мне подмигнул и хитро улыбнулся. – Только поиграть в шахматы не получится, как в прошлый раз. Этот тюлень, который считает себя моим старшим братом, сегодня ласты тут протирает.

– Этот тюлень тебе сейчас ластом по репе настучит, – раздался голос Егора, который в этот момент вышел из комнаты. Вид у друга был немного помятый, хотя прошло уже больше суток после нашего приезда, и он должен был давно оклематься. – Привет, Кирилл. Не слушай это мелкое бедствие. Пороть его надо было чаще, пока мелкий был, а теперь уже поздно. Что выросло, то выросло.

– Я ещё расту, между прочим, дылда-переросток, – возмутился Илья. Видно, невысокий рост по сравнению с братом был его больным местом. – Вымахал высоченный, а ума как у ребёнка.

– Так и скажи, что завидуешь, мелкий, – рассмеялся Егор над братом.

– Чему завидовать-то? – отозвался Илья, захлёбываясь слюной от гнева. Затем бросил уничижительный взгляд на Егора и пошел в комнату. На пороге он обернулся и с издёвкой бросил фразу. – Зато у меня член больше.

– Вы еще померьтесь, – со смехом сказал я, желая разрядить обстановку. Хотя если у Ильи действительно больше, то это ж сколько у него там? Примерный размер достоинства Егора я после последней гулянки представлял, теперь же появилось желание сравнить.

– Я согласен, – послышался голос Ильи из комнаты. – Только если мерить ты, Кир, будешь.

– Мелкий, ты нарываешься, – разозлился Егор, быстро проходя в комнату вслед за братом. Раздался очередной шлепок руки о макушку Ильи. – Запомни, важен не размер, а умение пользоваться.

– А ты прям такой умелец, что трудишься не покладая рук, – ехидно прокомментировал Илья, чем заработал ещё один подзатыльник.

– Ладно, давай уже заниматься, – сказал я своему подопечному, заходя в комнату. Лучше перейти к задачкам, пока братья друг друга не поубивали.

Егор взял какую-то книгу и завалился на кровать, намеренно игнорируя брата. Я же принялся объяснять одну из тем. До экзамена оставалось два занятия, и мы больше занимались отработкой навыков и закреплением уже изученного. Илья был прилежен и старался всё делать чётко и быстро. Только иногда я ловил на себе его взгляд и хитрую улыбку. Один раз он даже подмигнул и послал мне воздушный поцелуй губами. Похоже, мои предположения о том, что Илья всё забыл, не оправдались. Я же все сильнее мечтал прижаться к нему, обнять и поцеловать, но присутствие Егора не давало шанса на это.

Когда через пару часов все задачки были решены, я стал собираться домой, размышляя о том, что мне так и не удалось поговорить с Ильёй наедине, и наш откровенный разговор опять откладывается.

– Кирилл, я тебя провожу, – сказал Егор, заметив, что я начал собираться.

– Лежи и дрочи молча, я сам Кира провожу, – воскликнул Илья. Братья уставились друг на друга, в глазах обоих мелькали молнии. Похоже, сейчас я буду свидетелем продолжения ссоры.

– Да, что с вами происходит? – спросил я, желая разрядить обстановку. Они что оба ревнуют? Только вот кто кого? Друг друга ко мне, или меня друг к другу? – Я и сам могу дойти прекрасно до остановки, не ссорьтесь вы.

Похоже, вариант, что меня не будет провожать никто, их устроил больше, чем открытая ссора. В итоге, на пороге квартиры я попрощался с обоими братьями. Илья долго жал мне руку, заглядывая в глаза и пытаясь своим взглядом донести до меня что-то. Егор странно косился на брата и, когда дверь за мной почти закрылась, сказал вслед:

– Кирилл, нам в понедельник нужно будет серьезно поговорить.

Я на секунду замешкался, надеясь, что он скажет что-то ещё, но Егор молчал. Дверь закрылась за моей спиной, голову заполонили мысли о странном поведении братьев сегодня. Они бранились и раньше, но до такого никогда не доходило.

Меня же ожидает интересный понедельник. Будет у меня день серьезных разговоров с тремя друзьями. Чувствую себя д`Артаньяном перед дуэлью с тремя мушкетерами. На роль графа Рошфора вполне подойдёт Илья, он также мне удачно выносит мозг, не хватает только Миледи. Как-то с врагами в моей жизни пока не порядок.

Ударившись мыслями во внезапно всплывшие аналогии с бессмертным романом Дюма, я не сразу почувствовал, как кто-то хлопнул меня по плечу. Я был уже почти около остановки, когда тычок в плечо повторился с ещё большей силой. Медленно поворачиваю голову направо – взгляд пронзает пустоту. Опускаю голову вниз и первая мысль, которая приходит в голову: «А вот и Миледи…»

Передо мной стоял невысокий парнишка с длинными белокурыми волосами, обрамляющими бледное лицо. Тонкие скулы, чуть пухлые губы и пронзительно голубые глаза, смотрящие на меня с ненавистью. Немного похожий на девочку, его можно было бы принять за спустившего с неба ангелочка, если бы не налитый фиолетово-красный фингал под правым глазом. Сразу стало ясно, кто передо мной. Неудачливый поклонник Ильи, Вова. По совместительству брат моих друзей Игоря и Андрея. Хотя, как я знал от Андрея, ангелочку было уже 17 лет, на вид я бы ему больше 15 не дал. Я продолжал задумчиво разглядывать парня – знатный ему фонарь Илья поставил, такой нескоро пройдёт.

– Ты зачем клеишься к Илье? – раздался красивый голосок, наполненный откровенным презрением. – Он мой!

– Тебя Вова зовут, если не ошибаюсь? – спросил я, желая простым вопросом немного сбить воинственный пыл моего собеседника. Он недовольно запыхтел, но всё-таки утвердительно кивнул в ответ. – Так вот, Вова, никого я не клею. С Ильёй я занимаюсь подготовкой к ЕГЭ.

– Знаю я Вашу подготовку, задурил Ильюхе голову. Он раньше нормальным был, а теперь чуть что сразу про тебя говорит, – продолжал изливать свой гнев ангелок. – Ты не смотри, что я маленький и выгляжу хрупко, как вмажу, мало не покажется.

– А ты не думаешь, что тебе нужно не со мной говорить, а с Ильёй, – попытался я обратиться к его разуму. – Если ты его так любишь, поговори с ним.

– Я уже много раз с ним говорил. Это всё ты виноват, – выкрикнул Вова, не дослушав меня. – Конечно, высокого красивого парня любить интересней, чем меня. От всех только и слышишь, девочка-девочка. Даже Илья меня, как потенциального парня не воспринимает, хотя мы с детского сада вместе. Я его люблю, а он …, а он … фонарь мне навесил.

Вова все сильнее распалялся, с ненавистью глядя на меня. Я же совершенно не понимал, что мне делать. Я был сантиметров на двадцать выше ангелочка и мог бы без проблем его скрутить, но мне было его жаль. Парень страдает от безответной любви, а тут я, бесчувственная скотина и главный конкурент в одном лице, еще одержу верх над ним. Это был бы слишком большой удар по его самолюбию. Тем временем Вова, устав искать доводы, с размаху налетел на меня, руками упираясь мне в грудь и пытаясь повалить. Однако массы его тела для этого оказалось недостаточно, и я крепко прижал его руками к своей груди, чтоб не дергался. Он пытался вырываться, но я не отпускал.

– Успокойся немного, тогда отпущу. Пойми, если бы Илья хотел быть с тобой, если бы он тебя любил, то никто не смог бы вам помешать. А если он тебя не любит, то моё присутствие или отсутствие в его жизни ничего не изменит, – пытался я успокоить Вову. Под воздействием моего спокойного голоса он потихоньку затихал.

– И что это тут происходит? – раздался за спиной голос Ильи. – Истеричка, ты, что в объятиях моего парня делаешь? Сходил, мать вашу, за хлебушком.

– Илья, твой поклонник пытался мне устроить сцену ревности. Мне кажется, вам нужно откровенно поговорить, – ответил я, поворачиваясь к Илье. Вову я продолжал удерживать в своих руках. Он барахтался, пытаясь высвободиться, но у него ничего не получалось.

– Так ты отпусти его, и мы поговорим, – ответил Илья, злобно поглядывая на замершего в моих руках парня и стискивая кулаки. – Сейчас у кого-то будет второй фонарь под глазом.

– Я его отпускаю, но не смей трогать парня, он и так достаточно страдает, – бросил я Илье, разжимая руки.

Вова от неожиданности безвольно опустился, сев задом прямо на асфальт, и расплакался. Вид плачущего парня вызывал жалость, желание помочь и защитить. Даже Илью проняло, и его кулаки опустились.

– Вова, пойми меня, я тебя не люблю. Мы не сможем быть вместе, – заговорил Илья, стараясь не смотреть в глаза ангелочку. Вова же наоборот смотрел на Илью с немым обожанием. По его щекам текли слезы. Илья тем временем ткнул рукой в направлении меня и продолжил. – Кирилл мой парень, и другого мне не нужно.

А вот это уже интересно, с каких это пор я стал его парнем. Или Илья это говорит специально, чтобы успокоить своего неудачливого ухажёра. Ангелок тем временем печально поднялся и с немой мольбой посмотрел вначале на меня, потом на Илью.

– Илья, я буду тебя ждать, – заговорил Вова тихим голосом. Затем обернулся ко мне и, глядя прямо в глаза, сказал, – А ты только попробуй его обидеть.

После чего он отвернулся от нас и спешно начал удаляться. Я смотрел ему вслед и испытывал смешанные чувства. С одной стороны такая любовь и попытка бороться за любимого человека были достойны только восхищения. С другой стороны было очень жалко его разбитого сердца. Надеюсь, он найдёт свою любовь.

– А я за хлебом пошёл, а тут смотрю, стоите вместе, ругаетесь. Думал, ты уже давно уехал домой, – заулыбался Илья, когда мы остались с ним вдвоём.

– Как видишь, уехать мне не дали, – ответил я, разглядывая улыбающегося Илью. Затем вспомнил о его словах, сказанных при Вове, и насторожился. – А, с каких это пор я твоим парнем стал?

– Как это, с каких? – притворно изумился Илья. – Ты меня поцеловал, теперь обязан выйти замуж.

– Во-первых, ещё не понятно, кто кого поцеловал. Во-вторых, не выйти замуж, а жениться.

– Неее, – Илья засмеялся, высунув язык. – Жениться буду я, а ты моя барышня, так что замуж.

С этими словами он сократил отделяющее нас расстояние. Обнял меня и, притянув мою голову, поцеловал. Секунду я стоял в ступоре, не понимая, что происходит. После чего мои руки сами обвились вокруг его шеи, и я ответил на его поцелуй.

– Мне нужно идти, – проговорил Илья, отстраняясь от меня. – А то дома Егор один сидит и ждёт хлеб. Волноваться будет. Ты поговори с ним откровенно. Надеюсь, ты сможешь сделать правильный выбор.

Я хотел спросить, что за выбор он от меня ждёт, но Илья уже скрылся, чмокнув меня на прощание в щеку. Я же стоял, заторможено глядя по сторонам. Похоже, понедельник будет тяжелым днём.

========== Глава 41. Чёрно-белый понедельник ==========

Счастье такая трудная штука,

То дальнозорко, то близоруко,

Часто простое кажется вздорным,

Чёрное белым, белое чёрным.

М. Танич

Я ждал понедельника в особенном предвкушении. Три разговора с тремя друзьями и, наконец, я смогу полностью определиться. Узнать, что каждый из них чувствует ко мне. Понять смысл тех записок, что я получаю уже почти год. В итоге в университет я летел на всех парах, решая с кем из друзей поговорить первым. По всему выходило, что делать это нужно вначале с Игорем, чтобы узнать автора записок. Надеюсь, он не откажется назвать мне имя, как обещал. Затем Серёга, ну и напоследок Егор, разговор с которым я сознательно пытался оттянуть. Как быть, если он узнает о том, что произошло между Ильёй и мной?

В универ я пришел довольно рано и занял наблюдательную позицию у входа в корпус. Главное, чтобы Игорь пришёл на занятия. Первым из друзей появился Егор.

– Кирилл, привет, – поздоровался друг. – Мне очень нужно поговорить с тобой.

– Привет и тебе. Егор, давай поговорим попозже, – попросил я друга, за его спиной замечая Игоря, двигающегося в нашу сторону. – Задержимся после пар и обо всём поговорим. Согласен?

– Хорошо, – ответил друг, задумчиво глядя мне в глаза. Затем кинул еще один прощальный взгляд, развернулся и зашел в корпус.

В это время ко мне подошел Игорь. Вид у него был весьма не весёлый, под правым глазом красовался фингал, хотя и не такой сильный как у Вовы.

– Привет, Игорь. Как ты? – заговорил я. – Ты так быстро уехал с дачи, что мы даже не попрощались и не успели поговорить.

– Привет. Настроения не было оставаться, – вздохнув ответил друг. Даже его взгляд обычно такой внимательный и проникающий в самую глубь, сейчас был рассеян. – Столько составлял планы на этот день, а в итоге всё закончилось полным крахом. Наверное, мне нужно просто смириться, что мы просто братья.

– Может быть, тебе стоило с ним просто откровенно поговорить?

– Теперь уже поздно, – ответил Игорь, потирая рукой фингал под глазом. – Как-то в нашей семье не ладится с влюблённостями. Что я, что мой младший брат – оба в пролёте. Одному Андрею всё нипочём.

– Ну, я старался, как мог, чтобы вам помочь, – заметил я. Хотя, если разобраться, то не очень-то я и старался. Не нравилась мне эта идея Игоря изначально, но сейчас главное, чтоб он мне рассказал все, что знает о записках.

– Спасибо тебе, – искренне сказал Игорь, пребывая в сильной задумчивости. – Касательно записок, которые ты получаешь, я обещал тебе рассказать всё, что знаю.

– Да, слушаю тебя, – еле выдохнул я в ожидании.

– Несколько раз я видел, как записки тебе подсовывал Егор. Я спрашивал его об этом, но он сказал, что это личное, и просил ничего тебе не говорить.

– Спасибо за откровенность, – только и смог ответить я. В голове все мысли смешались. Во что же я вляпался? Целуюсь с одним братом, а любовные записки мне пишет другой. И что же теперь делать?

– Это еще не всё, – продолжал Игорь. – Позавчера я сообщил Егору, что буду вынужден всё тебе рассказать. Так что он в курсе. Я не знаю, что между вами назревает, но, надеюсь, вы не повторите моего печального опыта.

Я только задумчиво кивнул Игорю и погрузился в размышления. Значит, Егор уже в курсе. Это всё еще более усложняет. Как мне теперь с ним себя вести? Что сказать? А самое главное, что мне делать? Но вначале нужно поговорить с Серёгой, как обещал Тиме.

Первые две пары пролетели практически незаметно. Хотя Егор сидел рядом, я старался гнать от себя мысли о приближающемся разговоре. Друг периодически косился на меня, но при этом сохранял абсолютно спокойный вид. Из всех нас Серёга единственный был в приподнятом настроении и просто лучился энергией. При этом иногда я замечал настороженные взгляды, которые он бросал на Тиму. Третьей парой был английский, после которого я решил поговорить.

– Серёга, нам нужно поговорить, – остановил я друга, прежде чем он успел покинуть аудиторию.

– О чём? Что-то случилось?

– О том, что произошло между тобой и Тимой на твой день рождения, – я решил сходу пойти в наступление. Серёга заметно побледнел и опустил глаза в пол. – Меня Тима просил поговорить с тобой об этом.

– Так он помнит? – вскликнул Серёга и залился румянцем. – Что ж я наделал? Я думал, он и не вспомнил ничего, мы же пьяные были. Почему он не подошел ко мне и не поговорил? Что он тебе рассказал?

– Он мало что рассказывал, всё самое интересное я видел своими глазами, – продолжил я вгонять в краску друга. – Место вы выбрали не самое удачное. А Тиме очень интересно, почему ему ты рассказываешь о влюблённости в меня, а спишь с ним?

– Понимаешь, Кирилл, так вышло, – замялся Серёга.

– Расскажи всё откровенно, – попросил я.

– Хорошо, я расскажу. Ты мне нравился ещё со школы, да думаю и не только мне. Только вот подойти к тебе и объясниться я не решался. Боялся твоей реакции, на то, что в тебя влюбился парень. Особый удар был, когда нас распределил в разные группы на курсе. Мы стали видеться реже, только когда были общие пары. Все поводы для пари между нами я и придумывал, чтобы больше общаться с тобой. А потом было твоё желание после спора, чтобы я пошел на свидание с Тимой в кафе и поцеловал его. Там в кафе я всё рассказал Тиме и попросил помочь. Он рассказывал мне о тебе, но постепенно я все более привязывался к моему информатору. Чувства к тебе, Кирилл, угасли, зато к Тиме наоборот. Ты из моей цели стал средством общаться с Тимой. Я вынуждал его встречаться со мной, под предлогом, что мне нужно больше узнать о тебе. Не знаю, смог бы я открыто объясниться с ним, но в мой день рождения произошло то, что произошло. Виной тому алкогольное опьянение или что-то другое, не берусь судить, но, когда мы оказались рядом в одной постели, сдерживать себя я уже не мог. Я думал, что Тима ничего не помнит, решил спустить всё на тормозах. Теперь же я не знаю, что делать…

– Тебе нужно откровенно поговорить с ним. Ты ему нравишься, но поступил ты по-свински. Нельзя было молчать, после того, что произошло.

– Я понимаю, – понурив голову, сказал Серёга. – Думаешь, он меня простит?

– Я б не простил, а Тима обязательно простит, даже ругаться не будет. Только расскажи ему всё как есть, – искренне ответил я. В целом всё было понятно, однако у меня еще оставался один вопрос. – Только вот объясни мне одну вещь: как получилось, что вы утром были по разные стороны кровати, а не вместе лежали?

– После секса Тима сразу же заснул, я его на руках в спальню нёс. Но оказалось, что пока отсутствовали, Виктор и Егор сдвинулись в сторону центра кровати, и мы бы вместе просто не поместились. Пришлось положить Тиму с одной стороны, а самому лечь с другой. Я до сих пор не понимаю, откуда у нас в кровати посреди ночи появился Егор. Это он от тебя сбежал? Поссорились?

– Нет, мы не ссорились. Поругались Игорь с Андреем и вовлекли Егора в какой-то обмен кроватями. Но подробностей до конца я не знаю. Я спал всю ночь на одном и том же месте, – ответил я. – А ты лучше, чем меня расспрашивать, иди Тиму ищи. Из вас получится хорошая пара.

Серёга стремительно унесся на поиски своего будущего парня. Я смотрел ему в след и немного завидовал, как же всё просто у него получается.

Остался один разговор, но какой же он сложный для меня. Последнюю пару я уже не мог ни о чём другом думать, как о предстоящей беседе. Егор выглядел абсолютно спокойным, но если присмотреться, было видно, что ручка слегка дрожит в его руке. Прозвенел звонок, Егор быстро вышел, но я не торопился собирать вещи и выходить из аудитории. Что я могу ему сейчас сказать? Почему у меня всегда такие большие проблемы с пониманием своих желаний? Дальше тянуть не было смысла, и, прихватив рюкзак, я вышел из аудитории. Егор ждал меня возле дверей и только кивнул вверх по лестнице. Мы поднялись на пятый этаж. Тут располагались лаборатории химического факультета, и почти никто не ходил.

– Кирилл, я в курсе, о чём тебе сказал Игорь, и думаю у тебя очень много вопросов. Я прав? – спросил Егор. Мы стояли возле окна, достаточно близко друг к другу, а его глаза пристально всматривались вглубь меня. Взгляд Егора был какой-то странный, немного отрешённый.

– Очень много, все эти записки долго не дают мне покоя? Ты, правда, так меня любишь? – задал я свой главный вопрос.

– Всё не так просто, как ты думаешь, – со вздохом ответил Егор. – Ты мне очень нравишься, Кирилл. Но я в курсе того, что произошло между тобой и Ильёй.

– Он тебе рассказал? – выдохнул я. И как же теперь быть. Вот откуда эта боль во взгляде Егора.

– Да, у нас нет с братом тайн друг от друга. Тебе придётся сделать выбор, – с напором сказал друг.

– Я не знаю, мне нужно время, чтобы разобраться в себе, – ответил я. Хотя уверенности, что время поможет мне определиться с желаниями, не было. Боюсь, что понять правильный ли сделал выбор, я смогу только после того, как совершу его.

– Мы обсуждали это с Ильёй. У тебя месяц сроку. У Ильи будут ЕГЭ, у нас с тобой сессия, но после нам хотелось бы узнать твоё решение, – продолжал говорить Егор, стараясь сохранить серьезность.

– Хорошо, я постараюсь. Но у меня по-прежнему очень много вопросов по поводу записок, – спохватился я.

– Все вопросы потом, когда сделаешь свой выбор, – отрезал Егор. – Есть только две вещи, которыми я могу тебе помочь.

– Какие? – заинтересовался я.

– Во-первых, записка. Последняя из всех, надеюсь, она тебе поможет, – проговорил Егор, протягивая синий лист знакомой бумаги. – Потом прочтешь.

– А вторая вещь? – спросил я, убирая лист в карман.

Глаза Егора блеснули, и вместо ответа он притянул меня к себе и с силой впился в мои губы. Его поцелуй был порывист и страстен. Если с Ильёй в поцелуе мы были равны, лаская друг друга и принимая ласки, то с Егором я чувствовал его необузданную страсть и желание, которая поглощала меня полностью. Я забыл о времени, отрешившись от всего. Для меня в данный момент существовал только Егор, я просто растворялся в нём. Его руки гладили мою спину, тело, а я выгибался в ответ на его касания. Не знаю, как далеко бы мы смогли зайти, но Егор внезапно отстранился от меня.

– Вот это и была вторая вещь. Теперь у тебя есть с чем сравнить свои поцелуи с Ильёй, – сказал Егор полушепотом, не торопясь разрывать дистанцию между нами. – Постарайся сделать правильный выбор, мы будем ждать твоего решения.

Сказав это, друг отстранился и, не проронив больше ни слова, двинулся вниз по лестнице, оставляя меня одного. В голове было абсолютно пусто. Мне дали месяц, но как же определиться, особенно, после того как Егор меня поцеловал. Вспомнив о записке, я развернул листок и разобрал знакомый красивый почерк.

Всё передумываю снова,

Всем перемучиваюсь вновь.

В том, для чего не знаю слова,

Была ль любовь?

Кто был охотник? Кто – добыча?

Все дьявольски-наоборот!

Что понял, длительно мурлыча,

Сибирский кот?

В том поединке своеволий

Кто, в чьей руке был только мяч?

Чье сердце – Ваше ли, моё ли

Летело вскачь?(1)

Как это точно. Практически те же самые вопросы сейчас вставали в моей голове. С кем из братьев моё сердце было более искренне в своих ощущениях. К кому меня действительно тянет. Где говорит любовь, а где похоть? Снизу под стихотворением было написано только два слова: «Выбирай сердцем!». Но как же сделать правильный выбор? Срок мне дали не маленький, но ведь и вопрос не прост.

Комментарий к Глава 41. Чёрно-белый понедельник

1) М. Цветаева

========== Глава 42. Выбор ==========

И только сердце знает, мечтает и ждет

И вечно нас куда-то зовет,

Туда, где улетает и тает печаль,

Туда, где зацветает миндаль.

А. Вертинский

Пошел обратный отсчёт срока, данного мне на размышления. Я по-прежнему общался с Егором как с другом и проводил субботние занятия с Ильёй. Братья никак не напоминали, что ожидают от меня решения. Только иногда я ловил на себе пристальные взгляды Егора или замечал проскальзывающую при виде меня улыбку Ильи. Все мои попытки поговорить на личные темы с любым из них пресекались на корню. Мне вновь и вновь напоминали о необходимости выбрать. Чувствовал я себя при этом как шарик рулетки, который крутится по кругу, а игроки ждут, куда он упадёт. Только если от шарика не зависит ничего, то я обладал правом выбора.

История с записками всё не шла у меня из головы. Теперь я знал, что записки я получал от Егора, но ведь я дважды спрашивал его об этом в течение года. Почему он тогда всё отрицал? Он мне врал? Или до сих пор что-то не договаривает? Почему он избегает всех моих расспросов, говоря, что ответы я получу только после своего выбора?

Определить же свои желания я не мог. Хоть монетку бросай. Я даже попытался сделать это: Егор – орёл, Илья – решка. Монетка выпала на орла. В груди поднялся непонятный протест, и я подумал, что определять всё одним броском неправильно. Решил бросать до трёх совпадений. Бросил монетку 5 раз – три орла и две решки. Нет, так не пойдёт, не нравится мне этот способ.

Тем временем дни летели, закончились наши занятия с Ильёй, у него начались ЕГЭ, а у меня настало время сессии. В летнюю сессию сдавать нужно было четыре экзамена: алгебра, математическая логика, математический анализ и аналитическая геометрия. Первые два сдавались в форме контрольной. По математическому анализу мне неожиданно поставили автомат. За последний же экзамен я не переживал совершенно, с геометрией у меня было всё отлично. Вообще со временем я стал всё сильнее интересоваться этим разделом математики. Если школьный курс геометрии не вызывает ничего кроме отвращения, то, постигая более глубокие разделы, начинаешь любить этот предмет. Конечно, до того чтобы испытывать оргазм при виде псевдосферы у меня пока не доходило, но эстетическое удовольствие уже получать начал.

С началом сессии Егора я стал видеть крайне редко, с Ильёй же мы вообще не пересекались. Единственной весточкой от него в это время была смска, полученная в день сдачи школьниками ЕГЭ по математике.

«Закончил сдавать экзамен. Спасибо за всё. Думаю, балл будет отличный. Целую».

Вроде ничего особенного, но от этих слов в груди приятно защемило. Значит, вспоминает обо мне, ждёт. В этот момент я бы, не задумываясь, выбрал Илью. Но шло время, первая эйфория спала, и я вспомнил, что есть еще Егор, который всё это время был рядом, добивался меня своими записками. Не мог я обмануть его чувств. Если бы с каждым из них я прожил хотя бы месяц, то смог сделать осмысленный выбор, а так оставалось положиться только на интуицию.

Сессия у меня протекала выше всяких похвал, все экзамены были сданы на «отлично» и без особых напрягов. После последнего экзамена ко мне подошёл Егор.

– Поздравляю, Кирилл, – сказал он, одобрительно хлопнув по плечу. – Завтра будут обнародованы результаты ЕГЭ. Мы с братом ждём тебя в гости.

– Спасибо, – поблагодарил я, думая о том, что вот и настал момент выбора. Что же я скажу им завтра? Я ведь так ничего и не решил. – Во сколько встречаемся?

– Подходи часам к двенадцати. Надеюсь, ты уже определился? – с тоской в голосе сказал Егор и пристально посмотрел мне в глаза.

– Не совсем, но тянуть более я не намерен, – уверенно ответил я.

Наступило 17 июня, день Выбора, как я мысленно его окрестил. Ночь была бессонной, но свой выбор я сделал. Правда, уверенности в правильности решения не было. Знакомый путь до квартиры Егора и Ильи занял не более получаса, и вот я уже стою напротив двери, не в силах нажать на кнопку звонка. Как же неприятно, что одному из них мне придётся ответить отказом. Шли секунды, и я всё более укреплялся в своём решении. Как ни странно, всё-таки решил принять во внимание мои броски монетки. Один раз схожий способ уже помог мне выбрать место учебы. Ведь главное не то, как падает монетка, а то, какие чувства и мысли всплывают в этот момент, есть ли внутренний протест или только согласие с судьбой.

Дверь открылась раньше, чем я позвонил, похоже, меня караулили. Вижу озорную мордашку Ильи, смотрящую на меня с осторожностью.

– Кир, приветик, – радостно кричит он. Только вот за этой внешней радостью я успеваю заметить напряжение.

За спиной Ильи появляется Егор, лицо его сохраняет серьёзность. Здесь уже напряжение видно невооруженным взглядом. Я понимаю, что не только я мучился в неопределённости этот месяц. Пожалуй, для братьев он был еще тяжелее. И любое моё решение будет разрядкой для них, для кого-то радостной, для кого-то грустной.

– Привет, Илья. Привет, Егор, – здороваюсь я, старательно подавляя свой страх перед предстоящим объяснением.

– 98, Кир, – радостно орёт Илья, называя свой балл ЕГЭ по математике. – Правда, я молодец.

– Молодец, конечно, – искренне отвечаю я, про себя отмечая, что спор я всё-таки выиграл.

– Пойдёмте в комнату, – раздаётся голос Егора.

Молча разуваюсь и прохожу в комнату. Егор и Илья располагаются на кровати, оставляя кресло в центре комнаты мне. Под их пытливыми взглядами чувствую себя неуютно.

– Кирилл, мы понимаем, что тебе тоже не просто. Назови имя, и мы всё поймём, – говорит Егор, прерывая затянувшееся молчание.

Собираюсь с силами. Почему же так тяжело? Во рту пересохло, и язык еле двигается. Смотрю в глаза Егору и громко озвучиваю своё решение.

– Илья!

Егор шумно вздыхает и опускает глаза. Он расстроен, но по его виду ясно, что он ожидал подобного решения. Зато Илья с визгом бросается мне на шею.

– Кир, теперь ты мой, – радостно заявляет он, очутившись у меня на коленях и прижавшись ко мне всем телом. Затем оборачивается к брату и с издёвкой заявляет. – А тебе, утырок, нечего зариться на чужих парней.

С недоумением смотрю на братьев, похоже я чего-то не понимаю. Но всё это после, сейчас, наверное, надо как-то объяснить свой выбор.

– Егор, ты мне действительно нравишься, но как друг, – начал объяснение я. – По тем запискам, что получал от тебя, я понимаю всю глубину твоих чувств, но сердце тянет меня к Илье.

– Кирилл, я понимаю тебя. Да и ты зря приписываешь мне лишнее. Записка от меня была только одна. В ней я писал о том, что знаю о твоём поклоннике и считаю, что подхожу тебе лучше. Я писал там, что буду бороться за тебя, – с грустью произносит друг. – Я попытался, хотя у меня ничего и не вышло. Думаю, ты и по почерку должен был понять, что писать записки со стихами я не мог, – Егор говорил, а я всё сильнее ощущал, что теряю смысл с реальностью. Я помнил эту записку. Она была одной из тех, что я нашел после празднования восьмого марта в футляре своей гитары. – Помнишь, прошлой осенью, когда мы ездили за город, я рассказывал тебе анекдот. Ты до этого спросил, писал ли я кому-нибудь стихи, и я ответил отрицательно. Этот анекдот о путешествии биолога, физика и математика по Австралии был моим намёком тебе. Потом ты еще раз спрашивал, не видел ли я, чтобы кто-нибудь подбрасывал тебе записки. Я вновь ответил отрицательно, потому что я не видел это со стороны, я делал это.

Я сразу вспомнил всё, о чём мне говорит Егор. Какой я был идиот. Егор просто выступал посредником, он не писал эти записки со стихами, а выступал в роли своеобразного почтальона. Почерк я действительно упустил из виду. Если бы Егор писал левой рукой в этих записках, то почерк был бы корявый, а не такой ровный и красивый. Стоп! Корявый почерк … Взгляд перевожу на притихшего на коленях Илью. Он во время занятий со мной всегда писал правой рукой, но, что если он левша, и основная рука у него левая.