Текст книги "Скрытая связь (СИ)"

Автор книги: green-rave

сообщить о нарушении

Текущая страница: 1 (всего у книги 3 страниц)

========== Часть 1 ==========

Моя мать – оружие. Она училась в Академии, но ей так и не нашли партнёра, так как у неё было серьёзное обсессивно-компульсивное расстройство, и из-за этого она не могла ни с кем резонировать. Я унаследовала от неё некоторые расстройства, но они не такие серьёзные, как у неё. Основные черты я унаследовала от своего отца. Я похожа на него внешне, по крайней мере, мне все так говорят. Я также унаследовала его обмен веществ, из-за чего многие мои друзья завидуют моей худобе.

Мой отец – человек, именно поэтому я не являюсь оружием. Моя душа имеет некоторые следы оружия в себе, но что-то их сдерживает. Любой человек, решивший завести ребёнка, играет с судьбой, и мои родители ей проиграли. Я родилась ведьмой. Я не понимаю, почему не родилась оружием, как мама, но, возможно, что даже и хорошо, что у меня гораздо больше общего с отцом.

На протяжении всей маминой беременности отец чувствовал, что что-то не так. У него есть странная для простого человека способность видеть души. Уже на третьем месяце беременности он знал, кто растёт в утробе матери. Опасаясь, что Шинигами-сама примет меры, они бежали в небольшую деревню, что находится примерно в двадцати милях от города. Конечно, это не так уж далеко, но для устранения беспокойства и этого оказалось достаточно.

Моя жизнь тщательно контролировалась родителями. Мне редко разрешали играть с другими детьми, только если отец не считал их слишком слабыми, чтобы заметить, кем я являюсь. Моё детство прошло без инцидентов. Но моя душа начала заявлять о себе, моя истинная природа начала проявляться. Многие ведьминские признаки начинают появляться в очень раннем возрасте, примерно в три-четыре года. У меня же они начали проявляться в десять лет. В этом виновата раздвоенность моей души.

Моя мама пыталась учить меня магии, фактически ничего о ней не зная. Она учила меня защитным заклинаниям. Я ясно помню эти уроки. Она говорила, что я должна искать свою душу внутри себя самой. Когда я сказала ей, что нашла её, она спросила, смогу ли я её скрыть. Она сказала, что надо набросить на неё одеяло, смести её под ковёр, запрятать в дальний ящик и закрыть его на ключ. Но самым важным было защитить душу. Она сказала мне, что я никогда не должна дать ведьме во мне проявиться.

Когда в моей душе сильнее проявились признаки оружия, я узнала, что как следует сконцентрировавшись могу превратиться в мощный двуручный меч. Вооружившись этим знанием, мама отправила меня в город, где я поступила в Академию в качестве оружия. Мама думала, что её план идеален, что я, скрытая ведьма, научусь быть оружием и никогда не раскрою свою природу. Она мечтала, что я стану лучшей из лучших. Но эти мечты оказались несбыточными. В конце концов, сильнейшая часть моей души была заперта в ящике, а значит, я никогда и ни с кем не смогу резонировать.

Чтобы компенсировать невозможность быть хорошим оружием, я бросилась в учёбу. Я была очень умным ребёнком, а моя интровертная природа дала мне много свободного времени, которое я могла занять чтением учебников. Но мне всё равно нужно было общение. Примерно через месяц после поступления в Академию я стала очень близким другом для одного студента, от которого мне было бы лучше держаться подальше: Шинигами-младший, он же Кид.

========== Часть 2 ==========

Я заметила Кида почти сразу. Я обратила внимание на его отвращение ко всему асимметричному и, хотя первое время он отмахивался от меня, мне кажется, что ему нравилось то, что я приняла его странность. Других его друзей раздражали его приступы паники, а я знала, как с ними справляться. Я делала всё возможное, чтобы исправить ситуацию и сделать всё вокруг него наиболее симметричным или же просто уводила его прочь, пыталась отвлечь. Я всегда хорошо справлялась с его приступами. По крайней мере, до определённого момента.

Он время от времени приглашал меня к себе на обед и однажды я осталась у него жить. До этого я жила вместе с родителями, но от них было неудобно добираться до города. Сначала я спала на диване в гостиной у Кида. У него не было для меня отдельной комнаты. Но позже мне пришлось разделить с ним постель. Это вошло в привычку и мы даже не заметили, как сильно полюбили друг друга, хоть каждый в Академии видел это.

Я уже почти засыпала, когда почувствовала тёплое дыхание на своём ухе.

– Ты не спишь? – спросил Кид.

– Нет. – ответила я, повернувшись к нему.

Он обхватил мою талию и пододвинул ближе, покусывая мочку уха.

– Я люблю тебя. – сказал он.

Я позволила ему пододвинуться ко мне. Мне было приятно, что его губы прикасаются к моей шее. Я поцеловала его более яростно, мягко закусив нижнюю губу. Я чувствовала, что он возбуждён. Я дразнила его, игриво трогала любопытными руками. Я не была девственницей, у Кида же не было сексуального опыта. Я беспокоилась, что у него что-то не получится.

Но в эту ночь всё случилось. Кид был нежен и осторожен, я была дерзка и безрассудна. Он целовал мою шею, а я его – кусала. Он запускал пальцы в мои волосы, а я царапала его спину. Было бы разумнее повременить со своей агрессивностью, но Кид всем своим видом показывал, что ему нравилось то, что я делаю. Так что я продолжала.

Я достигла оргазма первой, сжав зубы на его шее. Я села на колени и восхищённо смотрела на него. С одной стороны шеи у него был большой синяк. Я наклонилась и прикусила с другой стороны, чтобы всё было симметрично.

Я начала засыпать. Последнее, что я помню – это похотливый голос Кида, шептавший мне на ухо:

– Ты порочная девушка, Эми.

Я улыбнулась прежде чем заснуть.

На следующий день профессор Штейн решил, что настало время экспериментов:

– Кто здесь может резонировать со своим партнёром?

Рука Маки немедленно взлетела вверх. Вместе с ней руки подняли Кид, Соул, Лиз и Патти, а также несколько других студентов. Это сделали все, кроме меня.

– Хорошо. – сказал профессор Штейн. – Это как раз то, над чем мы будем работать сегодня. Подойдите к вашему партнёру.

Я осталась сидеть на месте. Кид взглянул на меня прежде чем подойти к Лиз и Патти. Я слегка улыбнулась ему. Я осталась единственной, у кого не было партнёра.

Я наблюдала за остальными, пока профессор Штейн не подошёл ко мне:

– У тебя нет партнёра, Эмили?

– Да, профессор. Я не могу резонировать ни с кем.

– Я не верю в это.

– Это правда, профессор. Я пробовала.

Честно говоря, я не пробовала. Я боялась последствий. Ведьма в моей душе была заперта, но, как оружие, я не достаточно сильна. Любой, кто попытался бы резонировать со мной, заметил бы, что что-то не так. Я не могла рисковать.

Профессор Штейн оставил меня и наблюдал за попытками резонировать остальных учеников. Некоторые из тех, кто не мог этого раньше, сделали это. Я была рада за них, но при этом завидовала. Я чувствовала себя обманутой собственной судьбой. Я не должна была поступать в Академию, потому что не могу поучаствовать во многих практиках, таких, как эта. Потому что я не такая, как они. Почему я не могу практиковаться в Академии? Всё, что я тогда чувствовала – раздражённость и страх.

После урока профессор Штейн попросил меня остаться. Кид хотел было подождать меня, но я сказала, что догоню. Он неохотно ушёл.

– Эмили, мне очень хочется попытаться резонировать с тобой. Я считаю, что это должно получиться, если твой партнёр будет достаточно силён.

– Я ценю вашу заботу, профессор, но я действительно не…

– Ты учишься в Академии как оружие, Эмили. Ты должна уметь резонировать.

– Я не могу, профессор. Не сейчас. Я действительно, действительно не могу.

– Эмили, я не собираюсь смеяться над тобой, если у тебя не получится.

– Я не боюсь, что вы будете смеяться, профессор.

– Тогда что тебя беспокоит? Неудача?

– Вроде того. – пробормотала я.

– Я никому не скажу, если ты потерпишь неудачу.

Я сделала глубокий вдох. Он не собирался отпускать меня. Он силён. Он увидит разлом моей души, и, даже если сам не поймёт, что именно со мной не так, он начнёт задавать вопросы, на которые я буду не в состоянии ответить. Выхода не было.

– Профессор, пожалуйста, что бы ни случилось… – нужно было предупредить его, но не сказав при этом, что я ведьма. Как?

– Эмили, всё, что произойдёт в этой комнате, останется между нами.

– Вы обещаете, профессор?

Он утвердительно кивнул.

– Хорошо. – сказала я. – Сделаем это.

Я закрыла глаза и расслабилась, а профессор Штейн приступил к резонации. Я чувствовала, как запертая в ящике ведьма пытается выбраться. Профессор Штейн увидел разлом моей души и немедленно прекратил резонировать.

– Где остальное? – спросил он.

– Я должна была скрыть.

– Позволь мне увидеть.

– Я не могу, профессор. Я не могу показать. Я должна скрывать.

– Почему? Скажи мне, что это. Я сохраню твою тайну.

– Я не могу сказать, профессор.

Он присел на стол. Было ясно – он разочарован.

– Как хочешь, Эмили. Но мир не против тебя.

– Как раз против, профессор.

– Очень сомневаюсь.

– Профессор, вы не знаете…

– Пойдём на улицу.

Мы вышли на крышу. Большинство студентов были в классе или в библиотеке, поэтому мы были здесь одни. Мне было не по себе. Впервые, за всё время пребывания в Академии.

Профессор Штейн вытащил очки, протёр их стёкла рубашкой и после этого надел. Он хотел что-то сказать, но вместо этого закурил:

– Ты куришь? – он протянул мне сигарету.

Я взяла её, поблагодарив собеседника. Мы сидели некоторое время в тишине. Это было неловкое молчание. Мне было не комфортно, но я чувствовала, что профессор настроен доброжелательно.

– Эмили, знаешь ли ты, как появляется Кишин?

– Кишин? Когда повреждённая человеческая душа потребляет невинные души.

– Неправильно. Причиной появления Кишин являются повреждённые души, да, но это редко человеческие души. И одного только потребления душ недостаточно, чтобы создать Кишин. Знаешь ли ты, что происходит, когда кто-то пожирает душу?

Я не знала, поэтому он продолжил:

– В душе есть сила. Если кто-то употребит душу, то её сила перейдёт к нему. Оружия являются инструментами для пожирателей душ. Человека в этой цепочке нет, поэтому человеческая душа не может стать Кишин.

Он сделал паузу, видимо, чтобы дать этой информации дойти до меня. Я кивнула, чтобы он продолжил.

– Эта сила развращает души, Эмили.

Я вновь кивнула.

– Скажи мне вот что. Почему ведьмы злы?

Я пыталась как можно тщательнее подобрать слова, чтобы скрыть своё волнение:

– Я не знаю, какие они, профессор. Большинство ведьм рождаются у людей, не так ли?

– Да. Ведьмы не рождаются злыми. Большинство из них становятся такими, когда их сила начинает проявляться.

– Сила портит их…

– Именно. Так что если ведьма никогда не использует свои способности… Если она, скажем, держит их далеко в душе, запертыми в ящике… – он посмотрел мне прямо в глаза, ожидая, что я сама продолжу.

– Я оружие, профессор.

– Я видел тот ящик, Эмили. Не лги мне.

Я молчала, отдав всё внимание своей сигарете. Профессор Штейн сделал то же самое.

– Так. – сказала я наконец, гася свою сигарету. – Если я никогда не буду использовать свои способности, то всё будет в порядке. Я буду скрывать их ото всех, кого я знаю, от друзей, от любимого. Тогда всё будет в порядке?

– Это не то, о чём я говорил. Подумай об этом другим образом. Сколько раз в жизни ты была настолько зла, что тебе хотелось кого-то убить?

Я отвела взгляд.

– Всё в порядке, Эмили, у каждого бывают такие моменты. Уверен, твои друзья часто говорят, как ненавидят своих родителей, или какого-то учителя, или ученика-соперника.

– Я много раз слышала такое. Мне кажется, что это слишком.

– Ты просто выросла из такого возраста. Ты уже поняла, что жизнь несправедлива, но ты не настолько мудра, чтобы понять, почему. Ты можешь отомстить всем, кто когда-то обидел тебя, получить мгновенное удовлетворение. Ты можешь нанести серьёзный, непоправимый вред любому, кто сделал тебе больно. Но ты не хочешь этого. Злоба заперта в том ящике, ты никогда не выпускала её. И, я надеюсь, что никогда не выпустишь.

Он закурил ещё одну сигарету и вновь любезно предложил мне. Я её взяла. Просто потому, что мне нужно было чем-то занять руки.

– Я сдерживаю силу, хотя люди постоянно делают мне больно. Когда-нибудь я не выдержу…

– Это не правда, Эмили. Я мог бы убить тебя прямо сейчас, съесть твою душу. Оружие проявляет свою настоящую силу в пятнадцать или шестнадцать лет. И оно имеет гораздо больше самообладания, чем десятилетняя ведьма. У тебя есть выбор, Эмили. Ты можешь использовать свои силы во благо, но ты можешь использовать их и во зло. Но я предлагаю тебе, в конце концов, использовать их. Если ты будешь держать ведьму взаперти слишком долго, то она попытается освободиться сама, и тогда ты не сможешь контролировать ситуацию.

– Но если я высвобожу свою силу, то меня исключат из Академии.

– Ты внимательно меня слушала? Ты не злая. И найдутся те, кто поддержит тебя.

– Но… Люди предвзято относятся к ведьмам. Любой сразу предположит самое худшее.

– Тогда мы должны искоренить эти предрассудки. Ведь так?

– Я не думаю, что это так уж просто, профессор.

– Нет. – сказал он и сделал глубокую затяжку. – Всё легче, чем ты думаешь.

========== Часть 3 ==========

В ту ночь я плохо спала. Мне снились кошмары. Я слышала голоса вдали, но не могла понять, что они говорят. Я несколько раз просыпалась в холодном поту только для того, чтобы провалиться в другой сон, более страшный, чем предыдущий. И вот, когда я уснула в очередной раз, я попала в комнату. Оглядевшись, я поняла, что это комната Кида. Я стояла около кровати и наблюдала, как он спит. Я протянула руку, попыталась коснуться его, но не смогла. Затем я услышала шум позади, лёгкий скрип. Я обернулась.

Я пришла в Академию после Асуры и никогда не видела его в живую. Я видела фотографии. Он был худощав, волосы были черны и неаккуратно уложены, глаза – безумны.

И вот теперь Асура стоял позади меня, на расстоянии около фута. Я чуть не вскрикнула, но в последний момент вспомнила, что Кид спит и не захотела будить его. Асура склонил голову на бок, рассматривал меня. Потом он улыбнулся так, как улыбалась мне мать. У него было доброе лицо, и я не могла понять, почему так много людей его боялось.

Он прижал палец к губам, потом указал на Кида. Я кивнула. Лучше не будить его. Я провела Асуру к столу Кида, на котором лежала какая-то коробка. Асура взял её и протянул мне. Моя душа была в этой коробке. Душа ведьмы. Я не могла позволить себе открыть её, но Асура этого хотел. Я отрицательно покачала головой. Он хмуро взглянул на меня и протянул руки к коробке. Я лишь крепче прижала её к груди.

– Отдай её мне. – приказал он.

– Я не могу. Если мы откроем её, то Кид проснётся. Он может воспринимать души. Ты сказал, что его нельзя будить.

– Тебе здесь не место. Ты должна пойти со мной и другими ведьмами. В другой мир, в твой собственный мир. Открой коробку и иди со мной.

– Нет. – сказала я и повернулась, чтобы уйти. Я подошла к двери, но вдруг заметила, что коробки больше нет у меня в руках. Я обернулась и увидела, что Асура медленно открывает её.

– Нет! – закричала я, но коробка уже была открыта.

Я проснулась. Два пистолета было приставлено к моей голове. Я разглядела голые руки, плечи, лицо Кида. Его рот был сжат сердитой линией, а в глазах не было и намёка на раскаяние за то, как он ведёт себя со своей девушкой.

Я попыталась сесть, но он направил один из пистолетов мне на грудь и прижал к кровати.

– Кид… – начала я, но меня прервали:

– Кто ты? – спросил он.

– Я Эми, Кид, неужели ты меня не узнаёшь?

Он медленно покачал головой. Теперь я поняла, что произошло. Асура действительно открыл тот тайный ящик и моя душа вырвалась. Кид чувствовал это. Слёзы появились на моих глазах, но я быстро смахнула их, одновременно засовывая душу обратно в коробку и закрывая её.

– Тебе не скрыться, ведьма. Я знаю, кто ты. – сказал парень, вновь направляя оружие мне на голову.

– Я знаю, Кид. Но я не могу использовать заклинания, пока моя сила контролируема. Давай сделаем вот что. Ты просто дашь мне уйти. Я никогда не пыталась сделать тебе больно. Просто отпусти меня, пожалуйста.

– И куда ты пойдёшь?

Я была потрясена – он не выказывал никакого беспокойства за меня. Но всё же я нашла в себе силы ответить:

– Я пойду в дом Маки и Соула. Уверена, они позволят мне остаться на ночь.

Он покачал головой:

– Это не достаточно далеко от меня.

Моё сердце на мгновенье остановилось. Он не хотел, чтобы я просто ушла, он хотел, чтобы я ушла из города, и это как минимум. Я качнула головой:

– Почему, Кид?

– Ты ведьма. – презрительно произнёс он.

– Я не сделала ничего плохого!

– Ты ведьма. – сказал он уже более мягко, с намёком на сожаление.

– Я не виновата в этом, Кид.

Он ударил меня стволом одного из орудий:

– Убирайся отсюда. – сказал он.

Я встала, начала искать свою одежду, а пушки всё это время целились мне в голову. Я собиралась так быстро, как только могла. Я не хотела, чтобы Кид видел, как я плачу. Я собрала все вещи в сумку и направилась к двери. В последний момент он окликнул меня. Я обернулась и сердито посмотрела на него.

– У тебя есть месяц, Эмили. Я буду держать тебя очень близко к себе. Тебе должно хватить месяца, чтобы доказать свои добрые намерения. Расскажи всё остальным студентам или это сделаю я. Если попытаешься сделать что-то плохое – умрёшь.

Месяц. Я кивнула, затем повернулась и ушла.

========== Часть 4 ==========

Я не знала, куда иду. Я пошла было к дому Маки, но не знала, что сказать ей. Я не могла сказать ей правду о том, почему Кид выгнал меня, но и лгать я не могла тоже. Так что я продолжала идти, куда глаза глядят, открывая для себя переулки и закоулки, которых не видела раньше. Через некоторое время пошёл дождь, сначала тихий, но с каждой секундой он становился сильнее. У меня не было денег, чтобы переночевать в гостинице. Я поняла, что потерялась. Я села прямо на асфальт, мокрый и холодный, и стала плакать.

Именно тогда профессор Штейн нашёл меня.

Я не сразу заметила его, потому что закрывала лицо руками. Я поняла, что он здесь, когда услышала щелчок зажигалки. Он стоял под зонтом, глядел на меня сверху вниз, на лице его была еле ощутимая усмешка. Я улыбнулась ему, обрадовалась, что меня нашли. Он протянул мне руку и помог встать.

– Ты дрожишь, – сказал он.

– Да, я промокла насквозь, – мои гнев, печаль и тупая боль отступили, и я почувствовала себя куда лучше.

– Возьми, – сказал профессор Штейн, предлагая мне свой лабораторный халат.

Я взяла его и закуталась, поблагодарив профессора. Халат был тёплым и слегка пах сигаретным дымом. Был ещё какой-то аромат, который я не могла различить. Возможно, это был запах профессора Штейна, что халат давно уже впитал в себя. Он мне нравился. Профессор Штейн приобнял меня за плечи и потянул под зонт. Мы пошли туда, откуда я пришла.

– Как я понимаю, мне не стоит вести тебя обратно в дом Кида? – спросил Штейн.

– Да… Мы поссорились.

– Он узнал?

Я кивнула.

– И он выгнал тебя? Мне придётся поговорить с ним.

– Нет, пожалуйста, не нужно. Я… Я не рассказывала ему. Он узнал случайно. Он имеет право злиться. Я не могла объяснить. Мне не чем было оправдаться.

– Как он мог узнать случайно? Что произошло?

– Мне снился сон. В нём Асура открыл мой ящик. А потом Кид разбудил меня, приставив оружие к моей голове.

– То есть, ты бессознательно освободила свою душу?

– Думаю, что да. Я даже не знаю, как это могло случиться.

– Это всё, что происходило в твоём сне?

– Нет… Асура сказал ещё кое-что. Он сказал, что мне здесь не место, – я вздрогнула, вспомнив, как он сверлил меня взглядом, как видел все мои секреты.

Мы шли в тишине несколько минут. Профессор Штейн вытащил ещё одну сигарету, зажёг её и предложил мне.

– Ты ведь понимаешь, что это не так, правда? – спросил он.

– Простите?

– Ты нам нужна. Ты не зло.

Он боялся, что я поддамся уговорам и уйду. Он заботился обо мне. Профессор Штейн понимал, что по-настоящему плохо мне может быть только за стенами города. Но я не уйду. Я чувствую себя здесь хорошо, я чувствую, что нужна кому-то, даже если этот кто-то – взрослый человек, мой преподаватель. Я смущённо улыбнулась и отвела взгляд:

– Да, я знаю. Я никуда не уйду.

Он вздохнул с облегчением. Я взглянула на него. Было невозможно понять, о чём он думает.

– Куда мы идём? – спросила я.

Он пристально посмотрел вперёд. Казалось, что он подумал об этом только сейчас.

– Я собирался отвести тебя к себе домой.

– Хорошо, – ответила я равнодушно, хотя внутри всё пылало.

– Разве это нормально? – спросил он.

– Да, всё нормально. В любом случае, мне больше некуда идти.

Мы пошли дальше. Мы молчали до самого его дома, каждый из нас был занят собственными мыслями. Я поняла, что привязалась к нему больше, чем к кому бы то ни было ещё. Я любила Кида, но он не знал, кто я на самом деле. А как только узнал – отказался от меня. А профессор Штейн знает и, кажется, любит меня за это только больше. Эта мысль дала мне надежду. Студенты любят профессора Штейна. Он молод для своей работы, поэтому он лучше понимает их. Возможно, если он скажет им, что ведьмы по сути не являются плохими, они послушают. Может быть всё будет хорошо.

Профессор Штейн открыл дверь, пропустил меня вперёд и закрыл её, прежде чем включить свет. Я осматривала коридор, а он в это время прошёл мимо меня в комнату. Я пошла за ним. Та комната оказалась кухней. Он поставил чайник.

– Думаю, что ты ужинала, – сказал он. – Но я могу сделать чай, если хочешь.

– Я была бы не против, но сначала я хотела бы принять душ.

– Конечно, ванная находится в конце коридора. Под раковиной должны быть чистые полотенца.

– Спасибо, – сказала я.

Прижав свою спортивную сумку к груди, я направилась в ванную. Я включила душ, чтобы обогреть помещение, и начала раздеваться. Халат профессора Штейна я повесила на крючок на двери, свои же вещи бросила в кучу в углу.

Я стояла по душем довольно долго, позволяя теплу возвращаться в моё тело. Потом быстро помылась, используя то, что нашла. Я чувствовала себя подлой воровкой, когда использовала шампунь и мыло профессора Штейна.

Когда я отмылась, я открыла свою сумку, ища пижаму. Но сумка промокла насквозь, и вся одежда была влажной. Я выругалась. Я должна была попросить одежду. То есть, я должна выйти из душа в доме профессора голой. Я накинула было лабораторный халат, но потом передумала, плотно обернулась полотенцем и выбежала из ванной.

Профессора Штейна не было ни на кухне, ни в гостиной. Я пошла обратно к ванной и заметила, что дверь в одну из комнат была приоткрыта. Я осторожно толкнула её.

Профессор был там. Переодевался. На нём не было рубашки, а мешковатые спортивные штаны висели так низко на бёдрах, что я возбудилась.

– К сожалению… – пробормотала я. – Просто… – Я отвела взгляд, чтобы сосредоточиться на своей речи. – Моя одежда промокла и мне нужно что-то, в чём я могла бы лечь спать.

– Конечно, – сказал он, открыв шкаф и вытащив оттуда хлопковые шорты и мешковатую рубашку. Он выглядел очень уверенно, когда шагал ко мне, полуголый. А вот я робела. С моих волос всё ещё капала вода, текла по моей спине ручьями, заставляя содрогнуться. По крайней мере, я думаю, что это именно из-за воды, а не из-за того, что ко мне идёт красивый мужчина и предлагает надеть его собственную одежду.

Я взяла вещи и пробормотала слова благодарности, но, когда я повернулась, чтобы уйти, он остановил меня. Я обернулась, а он прижал к моим щекам ладони. Он посмотрел мне в глаза, спрашивая разрешения. Я подошла ближе к нему и подняла лицо так, что наши губы оказались очень близко друг к другу.

Он воспринял это, как согласие, и страстно поцеловал меня. Я не ожидала этого, пыталась что-то сказать, но это заставило его углубить поцелуй. Его руки двигались по моей спине, мои пальцы запутались у него в волосах.

Он отстранился и улыбнулся мне, а я улыбнулась в ответ, как дура.

– Я люблю тебя, Эмили. Я не знаю, почему, но это так.

Я засмеялась:

– Не знаю почему, но я рада, профессор. И я тоже вас люблю, – добавила я, погладив его по щеке.

– Пока мы не в школе, можешь называть меня просто Штейн.

Моё сердце трепетало. Штейн. Я не сразу поняла, что он имеет ввиду. Нет больше профессора, только Штейн.

– Хорошо, Штейн.

– Вода закипела. Какой чай хочешь?

– Есть фруктовый?

– Да, у меня должен быть персиковый чёрный чай.

– Звучит вкусно.

– Хорошо. Я пойду его сделаю. Можешь переодеться здесь. Выйдешь, когда будешь готова, – он нежно поцеловал меня, прежде чем уйти и закрыть за собой дверь.

Я слушала, как звук его шагов становится дальше. Когда я была уверенна, что он меня не услышит, я взвизгнула от восторга. Я быстро переоделась и заплела волосы, а потом пошла на кухню. Штейн вручил мне чашку чая и провёл к столу. Он разложил крекеры на тарелке и поставил её между нами. Когда мы выпили чай и съели печенья, он повёл меня в свою комнату.

Он сел на край кровати и протянул ко мне руки. Я села к нему на колени, обхватив ногами его бёдра. Он положил руки на поясницу и посмотрел на меня. Я медленно сняла с него очки и положила их на тумбочку, после чело толкнула его на кровать и глубоко поцеловала.

Я услышала его стон и почувствовала, что у него встал. Я сползла с него и потянула на себя, так, чтобы он был сверху. Он устроился между моих ног и погладил мои бёдра. Я вздохнула и отодвинула его руки, остановила это:

– Мне очень жаль, Штейн, но я очень устала. Сегодняшняя ночь была длинной.

Он улыбнулся мне:

– Конечно. Уже поздно, – он взглянул на часы, которые висели на стене. Они показывали половину третьего. – Или рано, – поправился он. – В любом случае, тебе завтра в школу.

– Тебе тоже, – напомнила я, а он рассмеялся.

– Да, я помню. Значит, мы оба должны лечь спать.

Я кивнула и отодвинулась, чтобы он смог удобно устроится, а затем свернулась рядом с ним, вдыхая его запах. Он поцеловал меня в лоб и погладил мою талию. Это последнее, что произошло перед тем, как я заснула.

========== Часть 5 ==========

Когда я проснулась, Штейна уже не было. Я пошла на кухню. На столе были булочки, кружка чая, коричневый бумажный пакет и записка:

“Эми,

Я постирал одежду и теперь она сушится. Булочки магазинные, но довольно хорошие. Если чай остынет, то подогрей его в микроволновке. Я собрал для тебя обед, он в пакете. На другой стороне записки я нарисовал, как дойти от моего дома до школы. Если дождь ещё будет идти, то возьми зонт в шкафу в коридоре. Возьми его в любом случае, на всякий пожарный. Я оставил запасной ключ на моей тумбочке. Не забудь запереть дверь, когда будешь уходить.

Увидимся на уроке.

С любовью, Штейн.”

Я сложила записку и пошла одеваться. Сунула записку в задний карман, быстро выпила чай и съела булочку, схватила свой обед в пакете.

Выйдя за дверь, я первым делом сверилась с картой. Дом Штейна был отмечен словом “ты”, а Академия – словом “я” и маленьким сердцем. Хоть это и было очень наивно, моя душа всё равно отозвалась теплом на этот жест. Он пытался доказать мне, что эта ночь не была случайностью, доказать, что действительно любит меня и не хочет терять. С такими мыслями я отправилась в путь.

По дороге я зашла в магазин и купила пачку сигарет. Я была должна несколько Штейну.

У меня не было времени зайти к нему перед первым уроком, так что я не видела его всё утро. Когда время подошло к обеду, я вспомнила, как оказалась в доме Штейна. Появились опасения. Я должна поговорить с Кидом. Определённо, если меня не будет за столом с остальными, то они спросят его, почему меня нет. Он дал мне месяц на исправление, но это не помешает ему рассказать всё остальным ученикам. Молчать он мне не обещал.

Раздался звонок на большую перемену, и я быстро вышла из класса, чтобы перехватить Кида по дороге в столовую, пока с ним рядом никого не будет. Я подумала, что он уже видел своих друзей сегодня и мог им всё рассказать, но это лишь добавило мне решимости. Мака, Соул, Блэк Стар и Цубаки уже были на месте, но Кида и его оружия нигде не было видно. Я неловко подошла и села. Они поприветствовали меня, как ни в чём ни бывало. Значит, Кид ещё ничего не рассказал. Я расслабилась и открыла свой обед.

В нём была ещё одна записка. Остальные были увлечены разговором, поэтому я разложила её на коленях и стала читать:

“Эми,

Возможно, что ты не видела Кида до обеда. Если он попытается сделать тебе что-то плохое, вспоминай, о чём я тебе говорил. Ты нам нужна. И я люблю тебя.

Штейн.”

– Что читаешь? – спросил Соул.

Я испуганно вскочила:

– Ничего. Это мой список покупок. Я думала, что потеряла его.

Соул посмотрел на меня так, что стало понятно, что он не верит ни одному моему слову. Оно и понятно – я совсем не умею лгать. Но он не сказал мне больше ничего, а вернулся к разговору. Тогда я снова взглянула на записку и улыбка озарила моё лицо. “И я тоже тебя люблю, Штейн.” – думала я.

– Почему ты улыбаешься? – голос Кида не звучал столь сурово, как ночью. Я подняла глаза, надеясь увидеть в его глазах былую доброту, увидеть, что он меня прощает, что он больше не ненавидит меня.

То, что я увидела, было хуже ненависти. В его глазах был лишь холодный интерес.

– Просто так, – пробормотала я.

Он сел на другом конце стола.

– Что с вами случилось, ребята? – спросила Лиз так, будто пыталась вывести меня на чистую воду.

Кид встретил мой умоляющий взгляд и немного смягчился:

– У нас был бой, – коротко сказал он.

Все недоверчиво уставились на него, но он никому не смотрел в глаза, вместо этого глядя на еду. Тогда взгляды устремились ко мне, но я тоже отвела глаза, смотрев на другой край столовой, туда, где сидел Штейн. Я сначала немного удивилась тому, как пристально он на меня смотрел, но потом вспомнила про записку. Конечно, он будет присматривать за мной. Я слегка кивнула ему, и он снова вернулся к разговору с другими учителями. Я видела, как Мака пытается определить, куда я смотрю, но Штейн был далеко и она сдалась.

Остальная часть обеда прошла в относительной неловкости, но никто больше не спрашивал о том, что произошло между мной и Кидом. Когда оставалось совсем немного до звонка, я встала, чтобы уйти так быстро, как это только возможно, но почувствовала, как меня схватили за запястье. Это был Кид. Он почувствовал мой испуг и поэтому говорил уверенно:

– Почему ты здесь? – спросил он.

Я стала лихорадочно искать глазами Штейна, но его уже не было за столом для учителей. Кид снова дёрнул мою руку, требуя внимания.

– Больно! – сказала я жалобней, чем мне хотелось бы.

– Мне всё равно, ведьма.

Я отчаянно осмотрелась вокруг, молясь, чтобы никто нас не слышал. К счастью, никто не заметил.

– Отпусти меня, – сказала я тоном, требующим к себе уважения.