Текст книги "Горечь твоей любви (СИ)"

Автор книги: Глория Клим

сообщить о нарушении

Текущая страница: 4 (всего у книги 10 страниц)

Я понимал, что все эти рассуждения ничего не дадут. Нечего кроме новой боли. Недолго думая, я развернулся лицом к бассейну и прыгнул в его теплую ласковую воду. По телу побежала судорога, резкая смена температуры явно не пошла мне на пользу. Через несколько секунд легкие словно обожгло огнем. Мне катастрофически не хватало воздуха. Нужно было выплывать туда на поверхность, к проблемам, Чету и своей никому не нужной любви. В голову плотно закралась мысль не всплывать и, когда в легких закончился кислород, я стал терять сознание. Сквозь пелену, которая окутала глаза и разум, я почувствовал сильные любимые руки. Я спятил? Откуда? Хотя, все ясно, я просто умер. Вот почему он пришел. Просто мне так хотелось… И это мой предсмертный бред. Или бред умершего… Разве великий и могучий первый секретарь согласится прыгать в бассейн за такой мерзостью, как я? Да и зачем, если меня не будет все намного проще. Проще… а как же Саша… я его тоже брошу? Я забыл, что у меня есть Саша, я не один я не слаб! Что, черт возьми, я делаю? Я не могу умереть! Саша меня не простит, не поймет…

Я не хочу умирать, я хочу жить, у меня есть друг… ОТПУСТИТЕ…

***

– Твою мать! Куда понесло этого придурка в такой дождь? Ну чего ты стоишь и смотришь на мои окна? Иди в свой корпус, ты же простудишься, заболеешь и сорвешь весь наш план!

Мои окна выходят на задний двор там, где бассейн. Туда редко кто приходит, у всех в корпусах есть свой. Ну разве что утопиться. Бассейн глубокий и широкий находится в таком месте, что еще и не сразу найдут. Я посмеялся с этих мыслей. Не, Эв же не придурок, он же понимает, что так нельзя. Или нет?

Я видел, как он долго смотрел, подняв голову вверх. Видел, как капли хлестали его по лицу. А он даже не моргал. Потом резкий поворот и прыжок в бассейн. И все, тишина. Пять секунд… шесть… семь…

Я бежал по коридору и считал… двадцать три… двадцать четыре…

Если я успею вытащить тебя, я сам собственными руками тебя придушу. Скотина, урод… Ты решил мне таким образом отомстить? Просто утопиться и оставить меня одного? Чтобы я всю жизнь знал, что тебя единственного не сберег?.. тридцать два… тридцать три… Господи, только бы успеть… сорок один…

Вода в бассейне горячая. После ледяного дождя кажется, что обжегся…

Ну, где же ты… Вот! НАШЕЛ! Ты легкий, как пушинка. Сейчас, мой хороший, сейчас. ОЙ, ты чего? Не вырывайся, подожди. Вот уже всплыли, сейчас будет легче.

Покидать горячую воду не хотелось, но я должен был привести его в чувство. Положив кафельный пол около бассейна, я зажал твой нос двумя пальцами, открыл рот и сильно в него вдохнул воздух. Внутри тебя что-то забулькало и ты начал кашлять и отплевываться водой. Да мой хороший, вот так, давай, дыши… Дыши, иначе я тебя и на том свете достану и еще раз убью… а потом себя…

Ты прекратил кашлять и откинулся обессилено на холодный кафель. Твоя грудь поднималась и опускалась в бешеном ритме. Я, молча, смотрел на тебя и ждал… Потом, как будто пришел в себя, ледяной дождь, ты же заболеешь. Не задумываясь, поднял тебя на руки и побежал к себе в корпус. Думая только о горячей ванной и о том, как уложить тебя в постель, чтоб ты согрелся. Никакого сопротивления с твоей стороны не было. И я понял, что ты еще не совсем пришел в себя.

– Чет, что случилось? Почему этот убогий у тебя на руках? Да с него же грязная жижа капает, ты что, хочешь тут все перемазать? – возмущенный крик Брэдли.

– Ты меня… – договорить ему не дал Роб. Со всего маху он ткнул его локтем в бок и Брэд, охнув, сложился пополам.

– Какого ты…

– Прекрати! Ты почему лезешь туда, куда не следует? Тебе что ли полы мыть или ты собственноручно ковры чистишь?

– Да причем тут это, я…

– Притом, что ты сейчас вторгаешься в личную жизнь человека!

– Он мой секретарь!

– Не твой, а Кая! Твой секретарь я и еще твой любовник, и я старше тебя! Так что прекрати вести себя как малолетний идиот и не суй свой милый носик туда, куда тебя не просят. Надеюсь, ясно выражаюсь?

Брэд смотрел на Роба так, будто тот спятил.

– Ты что, заболел?

– Нет, я просто устал от твоих глупых выходок. И да, еще одно, если ты не прекратишь свои козни, и я про это узнаю, то пощады не жди, ты же знаешь. Правда?

– Знаю. Но если кто-то узнает еще, тебе точно не жить!

– Уверен? Не угрожай мне малыш. Я не твой добрый брат, я тебя не пожалею.

Роб улыбнулся своему любовнику, который сидел в полном ступоре. Нагнулся и поцеловал его в лоб. Развернулся и вышел из зала.

***

Тепло, уютно и так хорошо. Где я? Ах да, я же утонул. Неужели я попал в рай? Так, стоп! Я, может, и чуть не утонул, но не спятил же. Или… Стоп, Стоп, Стоп. Бред какой-то!

Я открыл глаза, и первое что увидел шикарную напольную вазу с огромным подсолнухом в ней. Сознание подсказало, что если это и рай, то чересчур материальный. Медленно откинув одеяло, я поморщился от боли в плече. Меня явно из воды вынимали не очень ласково. Осторожно спустив ноги на пол, я почувствовал, как мои пальцы утонули в мягком ворсе ковра. Вся комната была в теплых шоколадных тонах, на стене напротив кровати висел огромный плазменный телевизор. Мебели было минимум одна кровать, два прикроватные тумбы и большой зеркальный шкаф. По интерьеру я никак не мог определить хозяина. Ни вещей, ни фотографий в комнате не было, только ваза с подсолнухом была единственным её украшением. И, наверное, постельное белье. Черное с красными разводами, как по воде, когда камень уронишь. Огромные портьеры были закрыты, и что происходило, на улице видно не было. Я встал, намереваясь открыть их и посмотреть на улицу. Но тут мой взгляд наткнулся на отражение в большом зеркале шкафа. Мое тело было полностью обнажено. То есть с меня сняли даже трусы. Почему-то внутри зародилось чувство беспокойства за собственную добродетель. Я подошел к кровати, резким движением сдернул с нее плед и обвернул его вокруг себя. Так мне стало намного комфортней, и я решил исследовать комнату дальше. Сбоку от кровати была дверь, видимо, это ванна. Больше ничего особенного в этой комнате не было.

Портьеры, оказалось, просто так не осилить. Сколько я их не дергал, но с места так и не сдвинул.

– Пультом не пробовал воспользоваться?

От неожиданности я подпрыгнул и резко развернулся.

Чет стоял в дверях и плечом опирался о косяк, на губах играла полуулыбка, а в руках он держал мою высушенную и выглаженную одежду. Из чего смог сделать вывод, что я тут часа четыре, пять. Сашка, наверное, всю школу на уши поставил. Отсюда нужно выбираться. И как можно быстрей.

– Спасибо, что спас. Увидеть тебя в роли моего спасателя не ожидал. Тем более, если учесть, что благодаря тебе, меня теперь постоянно нужно спасать. О, мои вещи, спасибо. Мне понадобится пять минут, чтобы переодеться. Саша…

– Саша сидит в кабинете Кая, не переживай за него. Правда, он тут чуть все не разнес, но я все объяснил. И, кажется, тебя ждет выволочка. Но ничего, полезно для тебя.

– Это тебя не касается, дай мне одежду я замерз.

– Бери, – Чет стоял не двигаясь. Я понимал, что если подойду к нему ближе, то непременно попаду в очередную ловушку. Но стоять перед ним голым, завернутым в один плед, было еще хуже. Я кожей чувствовал каждый его взгляд. Мне стало страшно оттого, что мое тело реагирует на него, как и раньше. И пусть головой я понимал, что это совсем не правильно, тело меня не слушалось. На ватных ногах я подошел к секретарю и попытался выдернуть одежду из его рук. Естественно это у меня не получилось. Чет оттолкнулся плечом от косяка и одним быстрым движение кинул вещи на пол. Я не успел отреагировать, как был прижат двумя руками к его груди. Ухом я ощущал его теплое дыхание.

– Ты, придурок! Идиот, кретин. Ты хоть понимаешь, как меня напугал? Я думал все, потерял тебя. Думал, не успею! А что бы ты делал, не выгляни я в окно в тот момент!

– Отпусти меня. Может, я не хотел, чтоб меня спасали. Тем более ты.

Слова были обидные, я это знал, понимал, что делаю больно. Но делал это намеренно, мне хотелось сделать больно хотелось, унизить и растоптать его гордость. Как когда-то он мою.

– Не хотел, значит. Еще скажи, что не из-за меня поперся топиться.

– Да я топиться и не собирался…

Договорить мне не дали, Чет закрыл мне рот поцелуем. Я почувствовал, как меня подняли на руки и нежно опустили на кровать. Губы переместили с губ на шею и спускались ниже. Я понимал еще чуть-чуть, и я сдамся. Нет! Вопил мой мозг. А тело требовало продолжения.

– Нет, нет, нет прекрати. Я не хочу! Отпусти меня, мне противно! Чет!

Я схватил его за волосы и начал оттаскивать от себя. Он поднял голову, глубоко вздохнул и встал с кровати.

– Эв, я тебя люблю и без тебя не могу. Прости, я веду себя как скотина. Но ты….. ты меня игнорируешь, делаешь вид, что тебе плевать, и я схожу с ума.

Я сел на кровать и плотней закутался в плед.

– Ты не понял Чет, мне действительно плевать. Я тебя презираю. Все, пойми. Между нами все кончено. Хотя звучит это смешно. Между нами и не было ничего. Просто ты развлекался с игрушкой, которую ломал и бросал где хотел и с кем хотел. А теперь тебе скучно. А я больше не манерен тебя, развлекать. Не сейчас не потом. Прошу верни мне, одежду, я хочу к себе.

– Нет, слышишь, нет. Я так просто тебя не отпущу. Ты мой, был моим, и моим останешься.

Чет опустился передо мной на колени и руками обхватил мои ноги.

– Я был не прав. Я всегда любил тебя, с третьего класса младшей школы. А ты никогда не обращал на меня внимания. Я лез из шкуры, чтоб ты хоть краем глаза на меня глянул. А ты всегда ходил с этим, как его звали, Шоном. Всегда ему улыбался…

– И поэтому ты приложил все усилия, чтоб Шона отсюда вышвырнули. И не просто выгнали, а с волчьим билетом, чтоб не одна приличная школа не взяла его на обучение. И то же самое ты сделал с Ридом и Кори. Потом были Макс и Эд. Все, кто хоть капельку мне нравился. Все, кто был рядом, ты всех уничтожил. Пока я не остался один. А потом ты просто меня сломал, сделал своей подстилкой и при каждом удобном случае меня унижал. Знал, что родителям я никогда не скажу, не причиню такой боли. И издевался долгих четыре года. А теперь ни с того ни с сего решил, что меня любишь? А хочешь, я расскажу причину твоей любви? Нет? Но я скажу все равно.

Чет положил голову мне на колени и, не отпуская мои ноги, молча, вздрагивал от каждого моего слова.

– Саша – вот в чем причина, ты просто не смог его сломить, напугать, выгнать. И, вуаля, ты вдруг вспомнил, что меня любишь. Нет, не верю, не прощу! Я тебя ненавижу, слышишь, ненавижу больше всего на свете. И приложу все усилия, чтобы тебя больше никогда не было в моей жизни!

Я кричал, а предательские слезы капали из глаз прямо на голову Чета.

Он молчал, потом отпустил мои ноги и, не вставая с колен только лишь немного отодвинувшись, поклонился мне.

– Прости меня. Я понимаю. Такого, как я, простить и любить нельзя. Я понимаю, что тебе противен и глубоко безразличен. Но я прошу тебя, стоя на коленях. Дай мне шанс хотя бы, если не завоевать твою любовь, то просто добиться твоей дружбы. И твоего прощения.

Вид коленопреклоненного Чета вызвал шок. Но я ему не верил и не хотел верить, в груди кипела обида и многолетняя боль.

– Нет, ни за что. Я просто хочу, чтобы ты испарился, исчез и больше никогда, ни при каких обстоятельствах ко мне не подходил…

Чет встал с колен и медленно направился к выходу. Поднял мою одежду и с силой швырнул в меня.

– Одевайся, ты простудишься, – его голос был холодным и полностью соответствовал его должности. – Разговор мы не закончили, как только приведешь себя в порядок, выходи в гостиную, там договорим. И учти, пока не придем хоть к какому-то решению, ты отсюда не выйдешь.

Больше он не счел нужным мне что-то говорить, просто вышел и плотно закрыл за собой дверь.

***

– Черт, черт, черт! Ну почему, почему ты меня совсем не хочешь слушать? Что же мне делать? Думай Чет, думай. Иначе он просто уйдет и тебе больше такой шанс не представится.

Я ходил как взбесившийся лев из стороны в сторону перед дверью своей спальни и никак не мог придумать, что же сделать, чтобы хоть как-то объявить между нами перемирие. Я готов был на любые условия.

– Вот бля…

Обед. Его нужно накормить совсем стал как дистрофик. Заказ обеда к себе в комнату занял какое-то время, и я немного успокоился. Мысли собрались обратно в какую-то логическую цепочку. Я понял, как буду действовать дальше. И пусть ты опять меня назовешь сволочью, но я уверен, потом когда мой план сработает, скажешь мне спасибо.

На обед я заказал все, что тебе нравиться, все, что ты любишь. Я так паршиво себя чувствовал от того, что ты мне сказал. Да, я всю школьную жизнь портил тебе нервы, и не потому что тебя ненавидел, а потому что ты не обращал на меня никакого внимания. Сколько бы я не пытался, чтоб хоть как-то ты обратил свой взгляд в мою сторону, все впустую, ты всегда был в обществе этих неудачников и еще один тебе был ни к чему. Вот тогда-то я и сказал своему лучшему другу, что если мы не попадем в класс «Золотых», то нам тут делать нечего. И Кай со мной согласился. Долгих два года я пахал, как раб на плантации. Учебники, репетиторы, библиотека. Я зарабатывал баллы, чтобы стать одним из лучших, быть достойным тебя и твоего внимания. И вот мои труды вознаградились. В восьмом классе мы с Каем были уже «Золотыми». Еще через год Кай стал Принцем, самый молодой президент за всю историю школы. У меня было все. Любовники, внимание, обожание, сила и власть. Только вот тебя не было. Тебе было все равно. Ты был рядом со своими неудачниками, и тебя все устраивало.

И вот тогда я понял, что должен их всех убрать, уничтожить, да что угодно, только бы не видеть их рядом с тобой. Банальная ревность. И мои старания скоро дали результат. В нашей школе все знали, что ты мой и что ни одна живая душа не имеет право тебя трогать.

Я достиг своего и вот ты стал моим любовником. Я тебя вынудил, фактически заставил. Я прекрасно понимал, насколько тебе противен, но сделать с собой нечего не мог. Я проводил с тобой каждый день и пол ночи. Потом потихоньку собирался и бежал заниматься. Прекрасно понимая, что Кай не потерпит моего провала. И я бы на все забил, но прекрасно знал, что если я стану, просто обычным студентом, ты от меня уйдешь, почувствовав, что я слаб. А этого я себе позволить не мог.

И так год за годом. Я ревновал, сходил с ума и строил козни. Я распустил слух, что ты моя шлюха, и тогда ты просто взял и при всех послал меня. Я знал, что если с таким клеймом ты останешься один, тебя будут иметь все кому не лень. А главное, это знал ты и держался за меня изо всех сил. И это меня устраивало. Но потом появился, этот вестник справедливости и все рухнуло в один момент. Все, что я строил, годами просто сломалось.

И вот теперь, я коленопреклоненный готов на все ради тебя. Только, похоже, уже поздно и добровольно ты со мной не пойдешь. И поэтому я должен быть сильнее гранита, умнее и хитрее. Чтобы снова научить тебя верить мне и главное научить тебя любить меня. Ты прав малыш, любить меня, того меня, не за что. Но я изменился, я вырос. И я покажу тебе себя настоящего, который ради тебя пойдет на все от убийства до самоубийства.

Но, похоже, для этого мне все же придется побыть еще сволочью. Придется тебя заставить кое-что сделать. И я сам себя за это ненавижу, но ты мне не оставил выбора.

Мою исповедь прервал щелчок открывающейся двери. Из спальни вышло мое сокровище одетый и застегнутый на все пуговицы. Глупый, если бы я хотел хоть что-то сделать, меня твои пуговички не остановили бы. Он остановился посреди комнаты и с вызовом посмотрел мне в глаза. Вон оно как. Ты изменился, стал уверенным. Неужели это все заслуга Саши, за столь короткое время он сумел вселить в тебя уверенность. Ты стал сильнее, и это не могло меня не радовать. И самое главное, я понимал, что теперь мне будет намного сложнее тобой манипулировать. Ну… и почему меня это радует? Я мазохист? Похоже. Хотя ты бы назвал меня садистом.

– Присаживайся, принесли обед.

– Я не голоден. И мне нужно к Саше, он переживает.

– Я бы на твоем месте так к нему не спешил, он злой, как черт, а после того как узнал какую глупость ты отмочил вообще сказал, что придушит тебя. Вот по этой причине я все же советую тебя поесть, а то гляди вдруг это последняя трапеза в твоей жизни.

Мой мальчик задумался над моими словами и присел на краешек предложенного ему стула.

– Он так зол?

– Сказать зол, это не сказать ничего. Он так за тебя перепугался, что когда Кай попытался его остановить, чтобы он сюда не ворвался, он его ударил, да так, что Принц отлетел и рухнул на стол в гостиной.

– ОН УДАРИЛ ПРИНЦА!

– Не кричи. – Чет улыбнулся, вспомнив выражения лица друга. И то, как он пытался убедить своего голубоглазого, что его драгоценному другу в его владениях ничего не угрожает, его наоборот спасли, откачали и теперь он просто спит.

– Но Принц его просто уничтожит. Господи, что же я наделал, я должен был знать, что Саша первого кого обвинит, это будет Принц.

Мой любимый стукнул, себя ладошкой по лбу и закрыл глаза руками, явно собираясь заплакать. И до чего же мне хотелось встать и обнять его. Но я знал, нельзя, не сейчас.

– Прекрати нюни распускать. Кай ничего не сделает Саше. Он прекрасно понимает, что тот переживал за тебя.

Эв убрал руки от своего лица и внимательно посмотрел на меня. Так, будто бы я только что сказал не на английском, а на иврите.

– Так, ладно, давай ешь, и вернемся к нашему разговору. Я же предупреждал, что ты отсюда никуда не уйдешь, пока мы не придем хоть к какому-то решению.

– Я не голоден, – сказал мое солнце и, не задумываясь о своих действиях, взял из моих рук бутерброд, стал медленно его жевать. Так же незаметно для малыша мне удалось впихнуть в него салат мясо и его любимый чай с тортом.

– Так, замечательно, теперь ты не голоден и мы можем продолжить, – мой голос явно был как гром средь ясного неба. Эв повернулся и посмотрел на меня, потом на чашку, что держал у себя в руках. Он явно никак не мог понять, как она оказалась у него в руках. Я, хмыкнув, отобрал чашку и поставил ее на стол.

– Значит так малыш, расклад такой. Как ты просил, исчезнуть я не могу по двум причинам. Первая, я этого не хочу, и вторая, у нас с вами, то есть с тобой и Сашей, договор. Ты не забыл? Игра и потом обед. Совместные, конечно. Так вот, мое предложение таково. Если ты будешь пай мальчиком, будешь играть и ходить на обеды, вести себя как мой друг. Заметь, я говорю друг, а не любовник. Я даю слово, что пока ты сам меня не попросишь, не прикоснусь. Я буду тебе просто другом.

– А если я не попрошу до выпуска, да и потом, что тогда?

Эти слова меня ранили, мне хотелось кричать и ломать всё вокруг, но я молча сидел и смотрел своему любимому в глаза.

– Если не попросишь, после выпуска я отпущу тебя. И больше никогда не появлюсь в твоей жизни. Такой расклад устраивает?

Эв задумался. Я буду видеть его каждый день. И мне будет немного легче. Конечно, я не попрошу, чтобы он поменял отношение, так все останется, но уж лучше видеть его в роли друга, чем врага. Ведь так?

– Хорошо, я согласен, но предупреждаю, если ты нарушишь данное мне слово, я уеду, и ты больше меня не уведешь, понял?

– Да.

– Вот и хорошо. Это все, что ты хотел со мной решить?

– Пока, да. Ты свободен. Беги, пока я не передумал и не оставил тебя тут до утра. Не переживай, просто иди прямо по коридору к огромной коричневой двери, я догоню тебя через минуту.

Дважды Эву повторять не нужно было. Он вылетел из-за стола, как пробка из бутылки. Ему до сих пор не верилось, что он так легко отделался. Теперь бы еще пережить встречу с другом. А то, что ему влетит, он даже не сомневался.

***

– Кай, прости, я не хотел…

– Да ладно, меня не били с детского сада, давно забытое ощущение. Все нормально. А у тебя хороший удар. Ты занимаешь, каким-то единоборством?

Саша усмехнулся. А потом задумался на секунду и улыбнулся так широко и заразительно, что мне захотелось прямо сейчас сорваться с места и зацеловать его до полусмерти…

– Ага, занимаюсь, знаешь, как называется?

– Нет, не знаю как?

– Умудрись не получить в морду от старшего во дворе, в школе и т.д.

Кай засмеялся. Да, этот парень сама непосредственность.

– Видно ты преуспел в этом деле…

– Извини!

– Да ладно, все хорошо. Тем более я сам виноват. Не удивительно, что ты с таким подозрением ко мне относишься. Я же сделал все для того, чтобы ты видел во мне не просто президента, а морального урода.

– Да уж, тут я с тобой не могу не согласиться. Хотя ты и сейчас меня не очень-то переубедил в том, что не являешься таковым, как только что себя назвал. Но если уж на чистоту, я тебе благодарен за то, что позволил Чету помочь Эву и не наделать еще больших глупостей.

– Вот спасибо, что всегда говоришь прямо все, что обо мне думаешь…

– Ну да, ты же не привык к критике.

– Да, вот этого мне как раз и не хватало, – Кай улыбнулся и сам себе удивился, еще неделю назад он просто сжил бы со свету того, кто посмел с ним так разговаривать. И не важно, кто бы это был. А сейчас сидит и улыбается, как придурок.

– Что-то они долго. Как думаешь, там все нормально может, стоит вмешаться? Чет парень вспыльчивый гляди, чего отмочит.

– Не переживай. Чет любит этого убогого. Хоть до сих пор не пойму за что. Причем поверь, чувства эти не вчерашние. Он любит его с третьего класса младшей школы. Все, что ты сейчас видишь его должность, популярность, власть – это все нажито непосильным трудом. И чтобы не говорили, я это знаю, лучше всех. Я с ним прошел этот путь от начала до конца. Да, он вспыльчивый. Иногда делает поступки, за которые сам себя потом готов удушить. Но он всегда придет на помощь другу. И могу с полной уверенностью сказать, он не такая сволочь как я.

Я следил краем глаза за Сашей, который внимательно слушал, что я говорю. И тихо сходил с ума. Он сидел в кресле, откинувшись на его спинку. Закинув, ногу на ногу и что-то внимательно разглядывал на стене напротив. Светлые волосы уже высохли, и челка постоянно падала ему на глаза. Он пытался ее сдуть, но безрезультатно. На лице было легкое беспокойство об этом убогом. Блин, я явно почувствовал, как ревную. Ревную к тому, что этот живет с ним в одной комнате. Ревную, что он может с ним завтракать. И прикасаться когда захочет. Но он, Кай, приложит все усилия, чтобы стать единственным человеком в его жизни. И даже прекрасна понимая, что это будет не просто соблазнение, а фактически заманивание тигра в клетку. Принц ни за что бы не отказался от своего новенького и…

– Кай, я больше ждать не могу, он там уже больше трех часов! Все, я иду туда сам и ты меня не остановишь, быстро встав с кресла и в два прыжка преодолев расстояние между ним и дверью, Саша дернул за ручку и лбом налетел на Чета.

– Ой, прости! А вы что, уже закончили? Так быстро? И что котенок жив? И ты даже не устроил ему головомойку? – Чет улыбался, задавая свои вопросы, пытаясь заглянуть в кабинет, чтобы понять, что сделали с его любимым и почему он молчит. На него не похоже.

– Чет, ты о чем? Какую головомойку? Кому? Ты вообще сколько собираешься Эва держать у себя? Уже почти девять вечера!

– Да я его уже минут десять как отправил к вам! Вот зараза, убежал!

Саша перестал, потирать ушибленный, лоб медленно развернулся ко мне лицом, на его губах играла улыбка.

– Сбежал, значит.

– Похоже,– Чет улыбнулся и зашел в кабинет. – Что делать будешь?

– Да нечего пойду к себе, рано или поздно вернется. Тогда и поговорим.

Тон, с которым Саша сказал эти слова, заставил меня рассмеяться. Я не сомневался, что разговор будет длинным и морально мучительным.

– Принц, позвольте откланяться.

– А как же наш обед?

– Обед? – Саша многозначительно глянул на часы.

– Хорошо, ужин! Ты же дал слово! Или я что-то не так понял?

– Сегодня форс-мажор, так что Принц наша совместная трапеза отменяется, но завтра…

Он не договорил, развернулся и вышел.

Да, так со мной еще никто себя не вел. Смелости не хватало. И те чувства, что сейчас бурлили у меня в груди, грозились превратиться в вулкан с кипящей лавой. Что тогда Алекс ты будешь делать? А я что буду с этим делать, а вдруг ему это не нужно?..

– Пока может и не нужно, но ты же не сдашься?

Я подпрыгнул на кресле, совсем забыл, что Чет еще тут.

– Я все сказал вслух?

– Да. Но разве это сейчас важно. Что будем делать? Маленькая гадость перетасовал все карты, среди которых потеряны и наши козыри. Теперь отыскать их просто невозможно…

– За себя говори, мои еще при мне. И я ими непременно воспользуюсь. Вот увидишь.

Чет смотрел в окно на дождь, стекающий по стеклу, и хотел верить, что будет именно так.

========== Тебя не любить не возможно. (Я тебя завоюю.) (Часть 1): Глава 6 ==========

Шаги по коридору осторожные и явно с большой опаской. Наивный, неужели думал я лягу спать, тебя не дождавшись? Нет, дорогой мой друг, сегодняшнюю твою выходку я тебе не прощу просто так.

Дверь за моей спиной тихо открылась, и в комнату полился луч света из коридора. Тоненькой тенью Эв просочился в эту щелку и прикрыл за собой дверь. Начал очень аккуратно пробираться к своей кровати.

– Интересно, а что свет включить нельзя?

Эв вскрикнул и, что-то уронив, замер на месте.

– Да уж, дожились, крадешься как вор. Что ж ты так, дружок? И где столько пропадал?

Я поднялся с кресла, в котором сидел последние два часа и включил свет. Мое горе стояло, прижавшись к стене, на полу лежал, как я понял, его ужин, а глаза Эва смотрели в пол.

– Так и будешь стоять? Я тут тебе ужин принес со столовой. Ты голоден?

Молчание.

– Ну хорошо, давай переодевайся, а то простудишься одежда все мокрая…

И опять молчание…

– Эв ты меня слышишь? Эв…

– Саш, прости меня…

– Что?

– Говорю, прости меня… я сегодня поступил как эгоистичная скотина. Я просто… Мне было так больно. И я, правда, не собирался топиться… Я просто хотел поплавать, понимаешь, смыть с себя всю грязь… Душевную грязь…

– Давай, снимай куртку и разувайся. Поешь, а потом поговорим.

– Ты меня не простишь?

– Уже… снимай свитер, – я раздевал его, как маленького. Куртка, свитер, рубашка… Он молча поднимал руки и поворачивался, даже не пытаясь мне препятствовать.

Когда он остался в одном белье, я достал из шкафа махровый халат и плотно в нем его укутал. Посадил на кресло и включил сильнее обогреватель. Все это время горе-самоубийца молчал и не смотрел мне в глаза.

– Саш… Ты от меня откажешься, да? Я понимаю, кому нужно столько проблем из-за одного истерика…

– Угу, давай поешь, потом поговорим.

– Нет, давай поговорим сейчас, я не смогу есть, пока ты меня не простишь…

– За что я должен тебя простить? За то, что бегал два часа по школе в поисках тебя? Или за то, что врезал Принцу, а может за то, что чуть не поседел пока ждал тебя в кабинете Кая, а ты так и не пришел? Хотя нет, я знаю! За то, что просидел тут три часа, чтобы дождаться тебя. Так? Пойми, я твой друг, я переживу все это. Да я переживу намного больше. Только как, скажи мне, пережить, что мой друг мне не доверяет. Как пережить факт, что ты предпочел утопиться, а не прийти ко мне? Вот ответь мне…

– Это не правда, – Эв отвечал шепотом. Я знал, что он сейчас плачет… Видел, как слезы падают на безвольно лежащие на коленях руки… В голове, как сирена, звенела мысль пожалеть, успокоить… Но нельзя, нужно дождаться пока он осознает, поймет, что сделал.

– Я… не топился… От перепада температуры потерял сознание… А к тебе не пришел… ну я же понимаю, что уже достал тебя… Ты только и делаешь, что спасаешь меня… И…

– ХВАТИТ! Эв, ты хоть сам понимаешь, что сейчас говоришь?.. Да во всей этой школе ты мне самое родное существо… Ты мне брат… И клянусь, если ты еще раз так сделаешь, утоплю сам! А теперь ешь, я пойду в душ. И попробуй все не съесть!

Я уже почти дошел до двери как меня привлек, какой-то странный звук. Я развернулся, и все что успел сделать, это поймать тело, которое неслось прямо на меня. Парень прижался ко мне и горько заплакал. Мне ничего не оставалось, как прижать его к себе и дождаться конца истерики. Я понимал, все, что он не смог сказать и показать Чету, он сейчас рассказывает мне. Без слов одними слезами… И я знал, что это самый лучший способ при излечении душевных ран. Пройдет время, и его раны затянутся и зарубцуются, и тогда он сможет жить дальше, не оглядываясь назад, а пока плачь Эвели Браун, плачь, а я тебя поддержу. И приложу все усилия, чтобы ты быстрее выздоровел, ведь вокруг столько всего, что пока проходит мимо. И я непременно это тебе покажу, вот увидишь, все будет хорошо… А пока плачь…

***

Гроза, наконец, закончилась. Но сюрпризы и потрясения на сегодняшний день видно еще были не исчерпаны. Ровно в одиннадцать ночи в мою дверь постучали. Я тихонько прикрыл дверь в спальню, где мирно сопел мой друг и пошел открывать дверь. Вот кого могло принести в такое время? Наверное опять Принц со своими кознями. И чего ему неймется-то?

– Кто там?

– Чет.

Чет? Вот это новость, впускать или нет? А вдруг что-то случилось, хотя, если бы и случилось, то я-то чем могу помочь. Да, таки впустить придется.

– Что случилось? – приоткрыв дверь, спросил я.

– Вы уже спите?

– Нет, в шахматы играем…

– Смешно, ладно, я ненадолго. Как Эв?

– Спит.

– А ты?

– А я вот тебя слушаю…

– Прости, вот держи,– секретарь протянул мне коробочку небольшого размера.

– Бомба?

– Почему бомба? – на лице Чета было такое удивление, что я еле удержался, чтобы не рассмеяться. – Мобильный. Я видел, у тебя нет. А то, что тебе предложат в вашем отделение… Ну, в общем бери.

– Это от Кая?

– А что, от Кая бы не взял?

– Не знаю, может и не взял…

– Расслабься, Принц тут не причем, это от меня лично…

– И за что такие подарки? В чем подвох?

– Нет подвоха, я хочу, чтобы ты мне стал другом, – Чет опустил взгляд в пол. – Если честно ты второй человек в моей жизни, которому я это говорю…

Мне стало неловко, я держал его на пороге, не пригласил в комнату, а он… Блин, я вдруг осознал, что при всем пафосе и жутком (на первый взгляд) характере он не плохой парень. Вот до чего же я ненавижу это чувство…

– Чет, заходи. Эв спит, а мы можем попить чаю. И знаешь я… Я наверное не приму твой подарок… Ты только не подумай, мне действительно нужен телефон но…

– Я так и думал. Спасибо за предложение, я с удовольствием попью с тобой чаю.

Закрывая за ним дверь, я увидел, как уверенно и главное со знанием, Чет пошел в сторону журнального столика, за которым мы пили чай. Из чего можно было сделать вывод, что он тут был частым гостем.

– Знаешь Алекс, я знал, что ты не примешь от меня подарок. Я бы тоже не принял, и не потому что ты меня считаешь каким-то не таким, я понимаю. Поэтому я перестраховался, вот телефон, а вот на него чек. Считай, что я купил его тебе в долг, завтра деньги отдашь. Я прекрасно понимаю, что ты тут нормального аппарата не купишь. Считай это услугой друга.