Текст книги "О зиме и лете (СИ)"

Автор книги: Гиперболоид Гарина

сообщить о нарушении

Текущая страница: 4 (всего у книги 12 страниц)

– Нет! Юлиана, я так не могу. Это неудобно.

– Катюш, не стоит отказываться. Тебе самой понравится. Тебе же нужен человек, который помог бы тебе выбрать наряд?

– Юлиана, спасибо. – Катя неуверенно кивнула и взяла визитку.

– Пока не за что, но скажу, что она сама сочтёт за честь поработать над имиджем помощницы президента модного дома.

Послав Пушкаревой воздушный поцелуй, Юлиана направилась в конференц зал.

Катерина сидела с визиткой в руках и улыбалась, любуясь нежнейшими фиалками в вазочке на столе.

Андрей Павлович снова заседал в кабинете своего друга и верного оруженосца Романа Малиновского. Он снова был озадачен. На этот раз причиной его плохого настроения была законная невеста. Во время обсуждения их свадьбы Кира вела себя странно, словно ее мысли были где-то далеко, не здесь и не с ними. Она коротко отвечала на вопросы, воздерживалась от предложений и лишь соглашалась с Юлианой, которая демонстрировала результаты своей бурной деятельности по подготовке к мартовскому торжеству. Такое поведение было прерогативой Андрея, а вот Кире было совсем не свойственно. Она даже не устроила ему форменный допрос где он был в выходные, что делал, с кем и почему не брал трубку. А он бы и рад был взять трубку, но невеста звонила только один раз и то предупредить, что дома ее не будет – встречается с одноклассниками.

Обо всём об этом Жданов поведал своему личному «психотерапевту», ожидая, что последний что-нибудь посоветует в сложившейся ситуации.

Роман негодовал, а потом и вовсе разозлился.

– А ведь Р.Д. Малиновский тебе говорил! А ведь Р.Д. Малиновский тебя предупреждал! Что ты так смотришь на меня, Жданов? Ты что думал, я тебя по головке за это поглажу? Я же говорил, что не надо так с Кирой Юрьевной обращаться. Ведь говорил? Это же твой голос на совете, который между прочим не за горами. Это же щит между тобой и Сашкой, который так и норовит забрать свою долю из Zimaletto. А забирать то нечего, Палыч! Нет никакой доли! Компания не наша, а Пушкаревой, которая сегодня-завтра возьмёт да и бросит тебя вместе с твоей Никамодой, да и укатит с Герой в закат, и засядем мы с тобой сами за липовые отчёты. Снова напоминаю – совет директоров не за горами. А ты орешь на нее по поводу и без. Как дам щас!

Малиновский сымитировал удар в челюсть отмалчивающемуся президенту и безнадёжно махнул рукой. Дабы успокоиться, он налил виски себе и Андрею, а затем продолжил с воодушевлением читать другу нотации.

– Ты, Палыч, забываешь, что тебе надо Катю держать рядом, на таком коротком поводке, а с Кирочкой надо времени проводить побольше, чтобы у нее и в мыслях не появилось бросить тебя. Тебе всё понятно, я надеюсь?

– Не знаю я! Ты скажи, что делать то надо? – Жданов осушил одним глотком двойную порцию виски и внимательно ожидал предложений от друга.

– Жданов, ну что ж ты тугодум такой? Придётся тебе начать ухаживать за Кирой. Даа, ухаживать романтично, как в первый раз в первый класс. Надо вернуть былые чувства любой ценой.

– И что, открытки ей дарить с шоколадками что ли?

– Да ты же исправляешься прямо на глазах, Жданчик! – Открытки, шоколадки, цветы, всякую милую чушь, которую так любят женщины. Ведь Кира всего лишь женщина, слабая и уязвимая.

– Вот и займись этим тогда, раз всё у тебя так складно получается.

– Ты мне предлагаешь Кире букеты с открытками дарить от твоего имени что ли? Ты что уже пьяный, Жданчик?

– Дарить я сам буду, а ты будешь покупать, ну и открытки писать, я этого не люблю и не умею.

– А что же, прости, ты то будешь делать если не секрет?

– Катя доработала антикризисный план, это

гениальные идеи, Ромка! Я тебе еще с утра хотел рассказать, да Гера сбил мне весь настрой. Потом еще Кира. В общем, план сказочный. – Андрей вкратце описал Малиновскому бизнес-идеи Пушкарёвой, но говорил так восторженно, что на лице Романа вновь появилась утренняя ирония. А Жданов продолжал:

– Это позволит нам досрочно расплатиться с долгами и даже выйти с прибылью в конце финансового года. Катя обещала скоро предоставить детальный план с цифрами. А завтра я встречаюсь с Зорькиным. Хочу предложить ему место финдира. Буду лично его контролировать.

– Новости обнадёживают. Молодец Катюшка. Прямо ангел-экономист. Вот с Зорькиным это хорошая идея. Держи друзей близко, а врагов еще ближе. Я тебе больше скажу, мы возьмём над ним шефство и покажем, как перспективно для него с нами дружить. Ведь лучше зарабатывать понемногу и долго, чем много и один раз, рискуя своей свободой.

Малиновский изрёк последнюю фразу с поднятым вверх пальцем и философским выражением лица, затем снова разлил по бокалам янтарный напиток.

– Значит всё, с завтрашнего дня действуем по плану.

– Ну хоть какая-то ясность. – Жданов немного успокоился.

– За это и выпьем. – Роман протянул Андрею стакан с виски.

Друзья отсалютовали друг другу бокалами и выпили за успех очередной операции.

========== Глава 16. Thank God it’s Friday ==========

Рабочий вторник достиг своей середины, пришло время обеденного перерыва и Zimaletto опустело. Секретари собрались возле лифта, чтобы отправиться обедать в “Ромашку”, Кира с Викой и Милко еще час назад уехали в свою любимую “Корицу”, в коридорах фирмы стало совсем тихо и только из кабинета вице-президента доносился громкий сардонический смех.

– Андрюх, прекрати ! Я больше не могу! Хватит меня смешить. Всё. Давай, соберись.

Красный от смеха Малиновский открыл бутылку с водой, жадно выпил половину и протянул остальное Жданову. Кое-как придя в себя после приступа смеха, Роман продолжил разговор уже серьёзно.

– Ну и Зорькин… Мошенник-рецидивист из него так себе, честно признаться. Зато документы по Никамоде в идеальном порядке.

– Да, я тоже оценил. Как думаешь, правильно мы сделали, что предложили ему должность финансового директора?

Прежде чем ответить, Ромка сделал задумчивый вид.

– Да, конечно, правильно, Палыч. Катя ведь не может всё время пахать на двух должностях. Тем более после того, как мы увидели с кем имеем дело, подозревать его в чем-то просто смешно. А я придумал, Жданов! В пятницу мы поведём Зорькина в бар отмечать его назначение и там, за бутылочкой хорошего виски, мы разговорим нашего Николая. Это и будет последней проверкой на вшивость.

– Вот и займись этим. А у меня с Кирой романтический ужин в “Лиссабоне”. Ты что забыл? Я же теперь примерный жених твоими стараниями.

– Да-да , точно. Прости, совсем забыл, что ты будешь на задании. Вечер пятницы это, конечно, святое, но долг, Жданов, превыше всего. Поэтому, поскучаешь в ресторане. Родина тебя не забудет. Кстати, Кира оценила вчерашний букетик и открытку с горячими признаниями?

– Спасибо, оценила. Конечно, не прыгала до потолка от счастья, но выглядела вполне довольной.

– Вот видишь, друг мой, твой Сирано де Бержерак творит чудеса. Сегодня отнесешь ей эту милую статуэтку балерины в память о ее балетном прошлом, ну и букет алых роз дополнит набор джентльмена.

– А не часто ли ты , то есть я делаю Кире презенты? Это как-то странно.

– Андрей, скажи мне, а ты вообще читал, что я ей вчера в открытке писал?

Жданов отрицательно покачал головой.

– И этому идиоту доверили должность президента компании! Жданов, да ты должен эти открытки наизусть учить. Я написал, что ты вел себя как последняя скотина, что ты исправишься и что медовый месяц будет у вас не только после свадьбы, а ещё и перед ней. Ну и всякие милые слова, о том, что любишь, жить не можешь. Ты не пугайся, терпеть осталось недолго. Скоро новогодние праздники, а там до февральского совета всего ничего. А после совета мы с тобой оттянемся по полной, как в старые добрые времена. Между прочим, Иветта , Мюзетта и Жоржетта уже подтвердили своё участие.

– Хорошо , уговорил. Я потом это заберу. Я пойду, пожалуй, проверю как там Зорькин устроился в бывшем кабинете Ветрова.

– Иди, проверь. Я тут подумал, ты может переведёшь Катюшку к Зорькину в кабинет ? Долго она еще будет сидеть в своей темнице сырой? Смотри, как бы она не обиделась на тебя. Ты подумай об этом на досуге.

Андрей лишь молча махнул рукой и вышел из кабинета.

“Еще чего ! Переселить Катю к Зорькину. Хоть этот Зорькин и не представляет никакой опасности и невооружённым глазом видно, что они с Катей только друзья и ничего большего, всё равно нечего ей заседать по чужим кабинетам”.

Этим утром гора упала с плеч Андрея Жданова. Коварный Николай Зорькин, ослепленный идеей во что бы то ни стало завладеть компанией Zimaletto, оказался лишь плодом их с Малиновским бурного воображения. На деле же, Зорькин предстал перед ними щуплым пареньком в очках и старой заношенной одежде. Зато документация Никамоды говорила о нём, как о высококлассном финансисте. Отчётность была в идеальном порядке. Циферка к циферке. Представительские расходы фирмы были смешными, но Зорькин всё равно отчитывался за каждую копейку. Такой специалист был просто жизненно необходим для фирмы, особенно сейчас, когда они планировали смену стратегии и модернизацию производства. В такой период еще один хороший экономист в команде просто на вес золота. Правда, они с Ромкой потом еще пол дня за глаза потешались над новоиспеченным финдиром, но оба понимали, что Зорькин это скорее находка, чем угроза для Zimaletto.

***

Катя второй день ходила в раздумьях звонить ей или нет той самой Ирине – стилисту, что советовала Виноградова. Появились мысли попросить помочь с нарядом девочек из женсовета, но потом она вспомнила ярко-розовую неоновую помаду и огромные заколки в виде медуз или осьминожек, которыми ее “украсила” Маша Тропинкина перед их походом в клуб с Лёней и Рафиком. Таким образом, вариант просить помощи у женсовета отпал сам собой.

Утром она немного отвлеклась от своих мыслей, радуясь назначению лучшего друга на ответственный пост финансового директора, а также повышению своей зарплаты, о котором ей объявил с утра Андрей. Катя не понимала, чем был вызван этот неожиданный широкий жест со стороны начальника, но ей было приятно. Да и вообще, она заметила, что Андрей изменился. Он стал спокойнее, сдержанее, почти не раздражался и больше не кричал на неё. Катя связывала эти изменения с его наладившимися отношениями с невестой и высокими показателями по продажам новой коллекции.

В конце рабочего дня Пушкарёва всё-таки сдалась и решила набрать номер на визитке. Оказалось, Юлиана уже ввела подругу в курс дела и та была готова взяться за преображение помощника президента Zimaletto. Они договорились, что Катя возьмёт в пятницу выходной и весь день они посвятят работе над ее новым имиджем.

К счастью, на пятницу ничего важного на работе не намечалось. Оставалось только отпроситься у Жданова. Шеф, как ни странно, был не против и великодушно дал помощнице выходной.

***

Дни в Zimaletto пролетали один за другим и, наконец, наступила долгожданная пятница. Катя проснулась в чудесном настроении. Она предвкушала встречу со стилистом Ириной, с которой они договорились встретиться в одном небольшом уютном кафе рядом с ЦУМом. Еще вчера она объявила родителям, что пойдёт на презентацию коллекции одежды с одним из партнёров Zimaletto. Отец, конечно, поворчал для проформы , но потом дал добро, а вот мама весь вечер расспрашивала Катю о Германе. Елене Александровне уже очень хотелось, чтобы дочь начала встречаться с хорошим человеком, создала семью и подарила им внуков.

К желанию Кати сменить гардероб и причёску родители тоже отнеслись с пониманием. Елена Александровна, правда, немного расстроилась, когда узнала, что дочка хочет пойти по магазинам одна, ведь любящая мама была уверена, что только она может помочь дочери выбрать хорошие вещи, да и папу можно было бы взять с собой. И потом, она уже сделала выкройку на очередную “чудесную” юбочку и очень сожалела, что не успеет ее сшить для Катюши до завтрашнего дня.

И вот она-долгожданная пятница и воодушевленная Пушкарева уже сидела в кафе “Симфония” с той самой Ириной Арт, подругой Юлианы Виноградовой, которая оказалась личностью довольно эксцентричной и экзальтированной. Она чем-то напомнила Кате Кристину Воропаеву. Ирина оказалась настоящим профессионалом своего дела и с первого взгляда заявила Кате, что этот ее винтажный стиль в одежде невероятно миленький, но носить ей такое нельзя. Далее последовала лекция о стиле, индивидуальности и моде, о том, как правильно выбирать одежду и обувь, как следовать тенденциям, но при этом оставаться собой. Теоретическая часть продолжилась в ЦУМе, плавно переходя в практическую. Как выяснилось, Катя совершенно ничего не смыслила в шоппинге, но спустя несколько часов походов по магазинам, методом проб и ошибок, а еще, используя бесценные советы Ирины, Пушкарёва начала делать первые успехи. Они купили пару симпатичных платьев для офиса, которые выгодно подчёркивали достоинства Катиной фигуры, несколько пар обуви и главное – шикарное бордовое платье безупречного кроя для предстоящего вечера.

Платье невероятно шло Катерине. Средней длины, оно было сдержанным и лаконичным, подчёркивало изящность силуэта девушки, а круглое декольте делало удачный акцент на красивой груди, но отнюдь не было вульгарным или пошлым. Округлые формы, плавные изгибы-Катя была восхитительной в этом творении Dolce&Gabbana,за которое ей пришлось выложить все свои сбережения. Ну что же, красота требует жертв, в данном случае финансовых.

Затем последовал поход в салон красоты, где ей сделали завивку, укладку и лёгкий макияж, а Ирина вместе с визажистом Эдиком взяли с Пушкарёвой клятву, что та никогда больше не будет заплетать косички. Катя поклялась.

Финальным штрихом была оптика и подбор линз. Катя протестовала, уверяя, что ей не удобно и она сто раз уже пробовала их носить. Ирина была непреклонна. Она напомнила, что брекеты носить тоже не очень то удобно, особенно вначале, но потом человек ко всему привыкает, вот и к линзам Катерина обязана привыкнуть, а очки свои передать в музей Джона Леннона или Гарри Поттера, смотря кто ей больше нравится.

На прощание икона стиля московской тусовки взяла со своей подопечной слово, что с каждой зарплаты та будет покупать себе что-нибудь красивое и элегантное, чтобы знания , которые она сегодня получила не были жестоко преданы забвению. Катя слово дала. Теперь придётся его сдержать-она же Пушкарёва.

========== Глава 17. Время открытий ==========

Полянский приехал за Катей в семь.

Всю дорогу от её дома до зала, где проводился показ Герман осыпал Катерину комплиментами. Это были не банальные фразы, не высокопарные эпитеты и не за уши подтянутые восхищения. Это были искренние слова, исходящие от сердца, вселяющие уверенность. Пушкарёва комплиментов не любила, но сейчас верила, что Герман был откровенным. Об этом говорили его глаза, смотрящие на нее с трепетом и нежностью.

Зал был роскошный. Свет, звук , оформление – всё было на высшем уровне. Организацией вечера занималось пиар-агенство Юлианы Виноградовой, а к чему бы пиарщица не прикасалась своим волшебным зонтиком, всё преображалось и сияло.

Юлиана увидела Катю с Германом и подошла, чтобы их поприветствовать. В какой-то момент мужчина отвлёкся на разговор с отцом, а Виноградова поспешила поделиться своими впечатлениями от внешнего вида Катерины. Она была женщиной мудрой и тактичной, поэтому умолчала при Полянском о своей причастности к изменению Катиного облика.

– Катюша, ты превосходно, замечательно выглядишь! Какое платье! Боже мой, какая у тебя в нём фигура. А этот цвет. Он поистине твой.

– Спасибо, Юлиана . Я даже не знаю как вас благодарить.

– Ты, кажется, что-то пообещала Ирочке? Так вот, этого будет достаточно в качестве благодарности – постепенная смена гардероба и забудь про косички.

Катя рассмеялась, а Виноградова, хитро улыбнулась и, пожелав Кате хорошего вечера, подобно вихрю, скрылась в толпе гостей.

***

– Лиза, познакомься, пожалуйста, с моей прекрасной спутницей. Это Екатерина Пушкарёва, помощник президента компании Zimaletto. Я рассказывал тебе о ней.

Герман нежно держал Катю за плечо, чем вызвал одобрительный взгляд сестры.

– Здравствуйте, Катя. Мне очень приятно с вами познакомиться. Честно признаться, мне было любопытно посмотреть на девушку, которая вызывает такое восхищение у моего брата. Теперь я вижу, что восхищаться действительно есть чем. Вы очаровательны.

Катя тихо поблагодарила Лизу и постаралась непринуждённо улыбнуться.

– Мне тоже очень приятно. Ваша коллекция прекрасна. Такой лёгкий крой и видно, что ткани потрясающие.

Кате действительно нравились модели из коллекции Елиазаветы Полянской, которые в данный момент демонстрировались на подиуме. Они были ни чуть не хуже работ знаменитого Милко Вукановича, но у арт-директора Zimaletto было имя, заслуженное годами, и теперь это имя работало на него.

– Я очень рада, что вам нравится. Все модели уже отшиты и скоро первые партии товара поступят в магазины. Надеюсь, Катя, вы что-нибудь обязательно найдёте для себя. У вас потрясающая фигура и мои платья будут на вас просто восхитительно смотреться.

Катя снова смутилась. Она всегда чувствовала себя не в своей тарелке на подобных мероприятиях, а сегодня к ее персоне было столько внимания, что было для нее совсем непривычным.

Зато Герман чувствовал себя прекрасно. Он познакомил Катю с родителями, с друзьями, представил деловым партнёрам. Весь вечер он буквально не отходил от Катерины ни на шаг, чтобы та вдруг не почувствовала себя одиноко. Он видел, что для девушки такая обстановка была необычной и даже несколько тяготила ее.

К середине вечера его спутница всё же успокоилась, а на фуршете окончательно расслабилась. Пара бокалов вина, забота и внимание Германа вселили в нее еще больше уверенности. Она уже и сама ощущала себя красивой, привлекательной, умеющей поддержать беседу. Особенно, после того, как случайно столкнулась с Валерией Изотовой. Та одарила Пушкарёву таким говорящим взглядом, полным удивления и даже некоторого восторга, что сомнений не оставалось – она выглядит потрясающе.

Катя даже почти привыкла к линзам и подумала, что если дело так пойдёт и дальше, она непременно будет их носить на работу.

Катя стояла перед большим зеркалом в дамской уборной и любовалась собой. Девушка в отражении смотрела на нее открыто и кокетливо улыбалась: большие красивые глаза, распахнутый взгляд, чувственные губы, подчеркнутые помадой цвета спелой вишни, изящные локоны волос в идеальной укладке.

” Неужели это я? – Да, Пушкарёва, это ты! И ты красивая. Запомни это.” – прошептала Катя, и эти слова положили начало большой любви. Любви, на которой всё строится-любви к самой себе.

Фуршет завершился к полуночи. На обратном пути они с Германом весело болтали, обсуждая показ, моделей, поставщиков тканей, с которыми девушка была знакома по работе в Zimaletto. Полянский рассказывал, как сестра ездила в Непал искать вдохновение для создания эскизов, а Катя выдавала один за другим перлы Милко и забавные истории из их повседневной жизни с гениальным кутюрье. И всё-таки наблюдать за творческими людьми вещь очень занимательная.

Автомобиль Германа подъехал к подъезду дома на улице Авдеенко. Катя хотела уже поблагодарить мужчину за чудесный вечер, но Герман заговорил первый.

– Знаешь, сегодня просто удивительная атмосфера. Я давно читал в одной книге, что человеку необходимо всего 72 часа, чтобы понять хочет ли он быть всю жизнь с понравившимся человеком или нет. Тогда мне показалось это чуть ли не бредом, а сейчас… Катя, мне никогда и ни с кем не было так хорошо, как с тобой. Просто находиться рядом.

Катя почувствовала, как ее лицо заливает алый румянец, руки вспотели, а пальцы уже нервно перебирали старенький драп пальто. Она не знала, что ответить. Что вообще говорят в таких ситуациях? Почему-то вспомнила, как Андрей на этом же месте, клянясь луной, говорил ей о любви. Андрей… В тот момент ей хотелось броситься к нему в объятия, хоть ненадолго ощутить его запах, его вкус, раствориться в его поцелуе. Тогда её останавливало лишь то, что она просто не могла поверить во всё это. Даже в самых смелых мечтах Катя не могла представить, что Андрей Жданов будет признаваться ей в своих чувствах.

А сейчас…Она не знала, чего ей хотелось сейчас. Не знала, что ей ответить на слова Германа.

Мужчина ответа ждать не стал. Он нежно провёл пальцами по её щеке, ласково, едва ощутимо притянул девушку к себе и коснулся ее губ мягким поцелуем.

Flashback

С самого раннего утра пятницы президент Zimaletto был на своем рабочем месте. Всему виной была очередная бессонная ночь. Несмотря на то, что коварный Зорькин оказался святой простотой, продажи росли, а Кира вела себя в последнее время более, чем адекватно, бессонница не хотела отпускать Андрея. Всю неделю он изо всех сил сдерживал свой необузданный холерический темперамент, чтобы в сердцах не наговорить Екатерине Валерьевне лишнего. Были такие моменты, когда очень хотелось как следует накричать на неё, но всякий раз Андрей представлял себя на рыбалке, как завещал сэнсэй Малиновский, и желание ненадолго отступало. Он сам себя неоднократно спрашивал, что, собственно говоря, происходит и почему он взъелся на бедную девушку, но ответа не получал. Точнее сказать, ответ находился на поверхности, но категорически его не устраивал. И только этой ночью, сидя перед камином с бокалом в руке, Жданов сдался и решил признаться. Пока только самому себе, но зато во всём и сразу:

Да, он не любит Киру и не хочет её, он не хочет на ней жениться, не хочет от нее детей, но в то же время жениться на ней ему придётся во благо интересам компании, иначе дело жизни отца будет раздроблено на две части, капиталы поделены, а звучный бренд Zimaletto, возможно, вообще прекратит своё существование.

Да, он больше не может отрицать, что ревнует свою помощницу и верную соратницу Катерину, причём ревнует ее ко всем, будь то Зорькин, Полянский или даже Потапкин. Нахождение любого мужчины рядом с Катей вызывает в нем вспышку необузданной ревности и дикого раздражения.

Третье по списку “да” являлось самым главным и самым смелым из признаний.

Да, он влюбился. Влюбился в первый раз в жизни. В Катю Пушкарёву. Это чувство было для него совершенно новым, чужим, неизведанным и даже пугающим, но бороться с ним больше не было сил. Оно уже проникло вглубь сознания, пустило цепкие корни в его душе и сердце. Он чувствовал будто его самого разбирают на кусочки, дабы потом собрать заново. Вот только после такого он уже никогда не будет прежним Андреем Ждановым и с этим ему придётся смириться. Как и придётся смириться с тем, что быть с Катей ему не суждено. Он вынужден жениться на Кире, а на роль любовницы Пушкарева никогда не согласится. Они ведь уже проходили это.

Кто бы мог подумать, что всё так повернётся. Андрей уже проклял тот день, когда ввязался в игру Малиновского с ее соблазнением.

***

– Доброе утро, мистер президент!

Малиновский, как всегда, был весел, бодр и полон сил. Видимо, очередная демонстрация коллекции марок накануне прошла на ура.

– Доброе. – Хмуро пробубнил Жданов.

– А что это ты не весел , что ты буйну голову повесил?

– Не знаю. Бессонница. Голова болит.

– Понятно. А я то думал, Кира снова буянит. Хотя я всю неделю тружусь аки Купидон, чтобы наша принцесса Zimaletto пребывала в добром расположении духа. Цветочки, подарочки, милые записки. Я ради себя так не стараюсь, Жданов.

Вдруг Рома резко замолчал и, сделав небольшую паузу, продолжил уже шёпотом.

– Что-то я разорался, Палыч. А монашка наша в келье? – Малиновский указал на Катину каморку.

– Нет. Сегодня ее не будет. Отпросилась. Личные планы. Идет на показ коллекции к Елизавете Полянской. Я тебе говорил.

– Ага, что-то припоминаю. Наш Гера, значит, её пригласил. Вот не могу поверить, она что ему в самом деле нравится что ли?

– Мне нет до этого никакого дела! – Рявкнул Жданов.

Роман, тем не менее, продолжал свои размышления вслух.

– А Катя то наша оказалась девушкой очень дальновидной. Вон какого парня окрутила. Главное, чтобы до сентября она не покинула нас и не навострила лыжи в “Севен Групп”. Они то ее в каморку не посадят. Да, Жданов?

Андрей перебирал бумаги на столе, что-то подписывал и всячески делал вид, что не слушает друга.

– Значит на презентацию пойдёт. Ну, ну… Фуршет, пара бокалов вина. Потом захотят продолжить вечер в тихом местечке, а там уж и до ночи рукой подать. Я слышал, что страшилки ненасытны в плане секса.

– Заткнись, Малиновский! Не смей оскорблять Катю и вообще говорить о ней в таком тоне! – Андрей резко вскочил из-за стола, бумаги посыпались на пол, а Малиновский опешил на мгновение от такой неожиданной вспышки ждановского гнева, но тут же пришёл в себя. Уж у него то был давно иммунитет на такие вспышки.

– А как я ее оскорбил ?

– Хватит! Ты прекрасно знаешь. Я не хочу это повторять. Катя близкий для меня человек и я не позволю о ней так отзываться. Если я еще раз услышу что-то подобное, я забуду, что ты мой друг.

Из уст Жданова предупреждение прозвучало крайне убедительно и Роман в свойственной ему манере решил перевести всё в шутку.

– Никого я не оскорблял, Палыч. Просто констатировал факты. Ты, вон, для меня тоже близкий человек, но если тебя при мне кто-то назовёт Жданов, я в драку не полезу. Это же факт. Ну не красотка у нас Пушкарёва, но мы всё равно ее очень любим. И впредь обещаю говорить о Катюшке только цензурными, то есть хорошими словами.

Жданов молча работал, периодически посылая Роману колючий взгляд , под гнётом которого Малиновский долго не высидел и решил отправиться восвояси тоже немного поработать на благо фирмы, за которую у вице-президента, как ему казалось, больше всех болело сердце.

Весь день прошёл для Андрея, словно в тумане. Он не мог выбросить из головы слова Ромки. Ведь Катя же общается с Германом не первый день и это не первая их встреча. Что им мешает продолжить вечер где-нибудь в уютном месте, чтобы побыть наедине? Жданов живо представил, как Полянский держит Катю за руку, говорит ей комплименты, смотрит ей в глаза.

– Нет, лучше об этом не думать. Черт бы побрал Малиновского с его фантазиями. Еще этот ужин с Кирой.

Хотя Последнее разрешилось само собой.

Невеста вошла в кабинет с холодными пустыми глазами и сообщила, что прилетела Кристина, они хотят вдвоем навестить Сашеньку, а по сему поход в “Лиссабон” отменяется. Голос Воропаевой звучал спокойно и доброжелательно, поэтому не вызвал у Андрея никаких подозрений, а отмена похода в ресторан только порадовала, ведь в таком состоянии душевного раздрая ему было совсем не до романтических встреч с Кирой.

Андрей не заметил, как стемнело. Заходил Малиновский, предлагал поехать с ним и Зорькиным оттянуться в крутое столичное заведение-клуб “У Севы”. Жданов отказался, сославшись на усталость и бессонницу. Ему безумно хотелось поехать на показ коллекции к Полянским. Почему Лиза не прислала ему пригласительный? Они же с ней были знакомы, да и с Германом дружили много лет. Конечно, он мог бы поехать туда без пригласительного и его бы пропустили, ведь Андрей Жданов был не последним человеком в большой тусовке и многие двери были для него открыты, минуя всякие формальности. Другой вопрос был в том, как это всё будет выглядеть со стороны и не испортит ли он своим появлением Кате вечер.

Погруженный в свои размышления, Андрей не заметил как открыл бутылку Johnnie Walker, и как спустя непродолжительное время та опустела. Такая же участь постигла половину уже второй за вечер бутылки виски.

Часы показывали начало двенадцатого. Показ, вероятно, закончился и ехать туда уже смысла не было. Зато можно было поехать к дому Пушкарёвых и подождать Катю там.

Андрей чувствовал острую необходимость поговорить с ней. Черт возьми, человек имеет право знать , что его любят!

Жданов поднялся с кресла в намерении взять пальто и поехать к своей помощнице прямо сейчас. Его резко повело в сторону. Андрей понял, что выпил слишком много, для того, чтобы садиться за руль. Он вызвал такси и опустился в красное кресло.

Он колебался. Правильно ли он вообще поступает, нужно ли это всё Кате и захочет ли она разговаривать с ним вот в таком состоянии?

“Да ты становишься цикличным, Андрей Павлович! Ты сначала напиваешься, как скотина, а потом лезешь к ней со своими признаниями. Ничего нового. Это уже становится традицией.”

Андрей рассмеялся пьяным смехом, посмотрел на полупустую бутылку виски на столе, и она будто шепнула ему – “Надо ехать , Жданов.”

– Надо. – Согласился он и вышел из кабинета.

========== Глава 18. Между двух огней ==========

Катя отстранилась первой. Девушка была в крайнем смятении, она никак не ожидала, что Герман ее поцелует. Ей был приятен его поцелуй, его трепет и осторожность, словно у него в руках была хрупкая статуэтка из тонкого китайского фарфора.

Снова в памяти всплыл поцелуй Андрея, такой же осторожный, невесомый, едва касавшийся уголка ее губ, но тогда всё ее существо пронзило электрическим импульсом, который, утихая, разливался по всему телу, даря неземное блаженство. Ощущения от поцелуя с Германом были далеки от тех, но всё равно отозвались в её сердце теплотой и нежностью.

Мужчина, заметив Катину растерянность, поспешил извиниться, но девушка прервала его.

– Не надо, не извиняйся. Это просто было так неожиданно, я … – Пушкарёва старалась подобрать слова, чтобы избежать двусмысленных и неловких трактовок.

– Катя, я всё понимаю. Я не хочу давить на тебя. Я хочу, чтобы всё было естественно. Я подожду. Просто хочу, чтобы ты знала о моих чувствах и намерениях. Я хочу быть честным с тобой с самого начала. – Герман взял ее руку и нежно поцеловал.

– Спасибо тебе и спасибо за этот вечер. Я чудесно провела время. А теперь мне пора. Мои родители наверняка не спят, они всегда очень волнуются за меня.

– Это тебе спасибо за чудесный вечер. Я надеюсь, что это не последняя наша встреча. Спокойной ночи.

Герман вновь потянулся за поцелуем и нежно коснулся губами Катиной щеки.

– Спокойной ночи.

Катя вышла из машины и, помахав Герману рукой, вошла в подъезд. Она заметила мужчину, сидящего на лестнице с опущенной головой, будто тот что-то рассматривал на ступеньках. По всей видимости, мужчина был пьян. На какое-то мгновение Кате стало страшно и даже захотелось выбежать обратно на улицу. Подойдя ближе и присмотревшись внимательнее, Пушкарёва с облегчением выдохнула. Она узнала в пугающем пьяном незнакомце своего начальника.

– Андрей Палыч, что вы здесь делаете? Как вы вошли?

– О, Катенька! Где ж вы так долго ходите? Я вот вас тут жду. – Жданов поднял голову и замер. Если бы не старое пальто, он бы ни за что не узнал в стоящей перед ним девушке Катю Пушкарёву. Его взгляд ненадолго остановился на ее лице. Было очень непривычно видеть ее без круглых очков, а с умелым макияжем еще непривычнее. Взгляд медленно скользнул вниз, где распахнутое пальто открывало еще более соблазнительную картину. Круглое декольте подчёркивало красивую высокую грудь, а крой платья тонкую талию.