Текст книги "Родная кровь (СИ)"

Автор книги: Gierre

сообщить о нарушении

Текущая страница: 2 (всего у книги 6 страниц)

Многочисленные родственники Брандона были похожи на него, как две капли воды. Они звали Рейгара охотиться, хотели устроить шуточный турнир, стреляли в мишени прямо во дворе. Словом, вели себя как дети.

Ночью, плотно закрыв дверь и ставни, Рейгар садился вплотную к огню и доставал из сапога нож. Тот самый, что отобрали у Визериса. Перед отъездом он не смог отказать себе в удовольствии забрать сокровище у няньки. Даже уволенная за блуд в замке, она ухитрилась прибрать к рукам нож Визериса. Возможно, выполняла наказ королевы, но куда вероятнее хотела продать сокровище.

Рейгар позволил себе не сдерживаться – бил наотмашь, а потом выхватил нож и долго слушал пронзительные крики. В конце она проклинала его, совсем как Серала Дарклин, и от воспоминания возбуждение только усилилось. Он вышел из лачуги опустошенный, чувствуя удовлетворение, которого не было уже много лет.

Сидя возле очага Старков, он подбрасывал дерево в пасть пламени и протягивал руки к оранжевым лентам. Когда жар становился достаточно сильным, он закатывал рукав и, опустив лезвие в раскаленные угли, несколько секунд разглядывал переливы. Потом ждал, пока металл остынет и после прикладывал к тонкой коже на запястьях. Когда выступала кровь, он давил на лезвие чуть сильнее, чтобы рана не затянулась слишком быстро. Потом, отбросив нож, позволял себе облизать капли и вспоминал. Кровь, ее вкус, запах, все, что она принесла ему.

Старки медлили с доказательством. Рейгар терял терпение. Бесконечные попойки, не приносившие удовлетворения, больше похожие на пирушки простонародья, заставляли его, сцепив зубы, ждать. Король не хотел оскорбить своего преданного вассала, кронпринцу велено было выказывать уважение.

Прошла неделя, прежде чем в комнату Рейгара пришел Эддард Старк, младший брат, известный тихим, почти скромным характером.

– Если ваше высочество желает увидеть своими глазами существо, которое мой брат отыскал за Стеной, мы спустимся в усыпальницу.

Иметь дело с Эддардом было проще. В крошечной клетке в глубине древней крипты Рейгар увидел существо. Оно было мертвым, от него веяло холодом, стоять возле него было противно. Рейгар вытащил факел из крепления на стене и поднес ближе – существо завизжало и попыталось выбраться из клетки.

– Они боятся огня, ваше высочество, – сказал Эддард.

– Их много? – спросил Рейгар.

– Мой брат считает, что нет, – ответил Эддард.

– Как считаешь ты?

– Никак, ваше высочество, – Эддард смущенно нахмурился и отступил в сторону. Из сумрака вышла девочка, облаченная в легкий доспех.

– Я видела их, ваше высочество.

– Ты?

– Лианна видела их во сне, – сказал Эддард.

– Во сне?

– Они настоящие, ваше высочество, – Лианна подошла к клетке и достала из ножен легкий укороченный меч. Им она пронзила существо, но вреда не причинила. Раздался очередной визг.

– Мертвецы, – прошептал Рейгар.

– Армия мертвецов, – подтвердила Лианна.

Вернувшись в свою комнату, Рейгар понял, что видел достаточно.

Нужно было возвращаться.

***

История о мертвецах произвела на короля неизгладимое впечатление. Много раз Эйрис просил подробно повторить рассказ о крипте, мрачном создании, звуках, которое оно издавало, запахах, которые почувствовал Рейгар.

– Девчонка видела армию мертвецов, – бормотал Эйрис.

Король не был глуп, Рейгар знал это. И еще Рейгар знал, что именно по этой причине Эйрис верил в то, что иные считали чепухой. Он верил в драконов. В проклятые земли далеко на севере, от которых Семь Королевств защищала Стена.

– Драконы, – бормотал король, склонившись над картой. – Как нам нужны драконы.

– Ваше величество, позвольте мне отправиться за Стену, – это был Стеффон Баратеон, один из немногих приближенных короля, которым доверял Рейгар. Стеффон занял место десницы после того, как Ланнистеров выгнали из Гавани.

– Глупости, – тихо отозвался король – он был так погружен в свои мысли, что Рейгар засомневался, понял ли отец, что просил у него десница.

– Старки защищали Север много зим, – сказал Рейгар, дав королю время подумать. Советники посмотрели на кронпринца. – Девочка не была напугана, она была уверена, как бывают уверены жрецы и пророки. Брандону удалось поймать одного мертвеца, и он считает, что нужно открыть замки, а она… Лианна, она считает, что даже замки не помогут нам, когда придет зима.

– Можем ли мы рисковать, отправляя людей на смерть? Не лучше ли на время отступить, ваше высочество? – Мизинец болезненно воспринял отказ Кейтилин и даже не пытался скрыть это в присутствии Рейгара. Он смял письмо и выбросил его, но, по всей видимости, продолжал волноваться за своего «друга».

– Стену построили не просто так, Петир, – ответил Рейгар. – Мертвецы не остановятся сами. Если Лианна хоть отчасти права, нам предстоит сражение. Тяжелый бой, возможно, десятки тяжелых стычек.

– Нам нужны драконы, – повторил Эйрис и очнулся. – Где Варис?

– Я здесь, ваше величество, – Паук вышел из тени колонны.

– Ты рассказывал мне о сокровище, которое твой знакомый отыскал на богатом рынке. Помнишь наш разговор?

– Помню, ваше величество, – Паук поклонился.

– Пусть назовет цену. В казне достаточно средств, чтобы заплатить ее.

– Ваше величество, это просто миф, – встрял Стеффон.

– Миф? – Эйрис бросил на него исполненный ярости взгляд, но сдержался. Он сдерживался уже много лет, и они все видели это – ежедневную борьбу, которую король вел с собой. – Пусть миф. Считайте это моей блажью. Варис, заплати сколько потребуется.

После совета Рейгар дождался возможности поговорить с королем наедине и спросил, о чем говорили Паук и десница.

– Драконы, – Эйрис устало вздохнул – каждый бой отнимал у него много сил. – Варис рассказал мне, что в Эссосе его давний друг отыскал три яйца.

– Они настоящие?

– Вне всяких сомнений. Но толку от них мало, разве не так? Даже если это настоящие яйца, это не настоящие драконы. А они нужны нам, Рейгар, теперь я знаю, зачем. У меня всегда было это чувство. Знание, что я должен найти способ разжечь огонь. Может для этого мы нужны? Как думаешь? Впрочем, неважно. Если у Вариса получится, нам придется потратить много сил на то, чтобы разгадать их секрет.

В другое время мысли о драконах заняли бы Рейгара надолго, но теперь он вынужден был бороться с собственной матерью. Получив свободу от супруга, Рейла проявила характер. Когда Рейгар вернулся, возле Визериса толклись уже не две, а четыре няньки. У каждой была своя задача, одна учила его валирийскому, другая одевала и причесывала, третья следила, чтобы принц выполнял задания учителей, а четвертая готовила и приносила еду.

– У меня от них голова кругом, – пожаловался Визерис, когда Рейгар выгнал нянек прочь. У них было время, пока они не добежали до башни Рейлы и не вернулись обратно.

– Ты говорил отцу?

– Отцу? – Визерис нахмурился. – Он – король, а ты отправился на север. Происходит что-то важное, так? Зачем ему разбираться с моими няньками? Если уж я с ними не справлюсь, как я буду помогать тебе управлять Королевствами, когда его не станет?

– Ты собрался мне помогать?

– Сир Барристан говорит, это мой долг.

– Долг?

– Нет, – Визерис нахмурился еще сильнее, – ты не подумай, я не жалуюсь! Нет, я не так сказал. Он умеет говорить по-другому. Я хочу помогать тебе.

– Они больше не рылись в твоих вещах? – Рейгар решил сменить тему разговора. К чему говорить о том, что произойдет спустя десятилетия?

– Нет, – Визерис отвернулся.

Соврал. Лгать, глядя Рейгару в глаза, принц не мог.

– Они забрали нож?

– Так лучше, – Визерис не поворачивался.

– Лучше?

– Да, мне так лучше, – он провел по волосам, украдкой смахивая слезы, стараясь, чтобы Рейгар не заметил. – Зачем мне нож? Меня же охраняют.

– Ты принц, – Рейгар развернул его лицом к себе и заставил посмотреть в глаза. – Ты от крови дракона. Они не имеют права. Ты понял?

– Мама расстроится, – Визерис виновато улыбнулся.

– Она говорила с тобой?

– Нет, – принц потряс головой, – так няньки говорят.

– Если ей так хочется, чтобы ты не держал при себе оружия, пусть спустится и скажет сама. Она твоя мать.

– Твоя тоже, – с сомнением сказал Визерис.

– Хватит с тебя нянек, пойдем.

Разговор с королем дорого обошелся им. Королева пришла в ужас. Она отказалась есть и заявила, что не станет кормить дочь, пока ее старшие дети не образумятся.

«Безумие ходит за нами по пятам, оно касается даже тех, кто живет взаперти», – думал Рейгар.

Король поднялся в башню в окружении гвардейцев, заставил сира Барристана выломать дверь, подхватил на руки маленькую Дейенерис и с ней вместе спустился в замок. Девочка растерянно обнимала его и без остановки плакала. Сначала от криков матери, потом от яркого света и шума столпившейся поглазеть прислуги.

– Она сошла с ума, – губы короля дрожали, когда он говорил об этом Рейгару. – Я думал, она не хочет видеть моего безумия, и решил дать ей свободу. Она сошла с ума вместо меня. – Он много выпил тем вечером и велел Рейгару увезти брата и сестру на Драконий Камень.

Дейенерис, прощаясь с отцом, плакала вдвое сильнее. Она никак не могли разжать руки, Эйрису пришлось причинить ей боль, чтобы поставить на землю.

– Нет, пожалуйста! – тонкий голос, исполненный отчаяния и страха, мог заставить кого угодно сжалиться, но Рейгар знал, что чем дальше девочка будет от матери, тем лучше.

Эйрис не мог покинуть Гавань, как не мог расстаться с Рейлой, забравшей часть его безумия себе.

Рейгар остался в старой крепости предков на пять полных лет. Сир Барристан, которого Эйрис отправил вместе с детьми, а еще Эртур и Освелл научили Визериса владеть мечом, луком и сражаться верхом, а Дейенерис, глядя на брата, не вылезала из седла. Рейгар подарил ей кобылу, и узнав об этом многочисленные вассалы стали отправлять лучших лошадей к Драконьему Камню.

Маленькая, заплаканная девочка быстро окрепла. Когда ей стало ясно, что она может гулять по замку, на побережье, вдоль обтесанных ветром скал, слезы высохли сами. Иногда она скучала по матери, но скорее по привычке или из-за того, что редкие гости Камня спрашивали ее об этом.

Глядя на подросшую Дейенерис, Рейгар пытался представить себе их будущее. Каждый вечер, листая книги, просматривая карты, он представлял себе, что через два, три десятка лет они с Дейенерис станут королем и королевой.

Чем старше она становилась, тем страшнее было Рейгару.

Он не любил ее.

Не так, как один дракон любит другого. Не так, как он представлял, когда Рейла носила Дейенерис в своем животе.

Он думал, что будет готов ради нее на все, но даже глупые, мелкие просьбы сбивали его с толку.

Она ничего не знала о его сомнениях, Рейла не рассказала дочери о природе. Пришлось позвать мудрую фрейлину королевы, частую гостью Камня, Элию Мартелл, для важного разговора. Рейгар знал, что деликатная, добрая Элия найдет нужные слова, и после их беседы Дейенерис ничуть не расстроилась, не испугалась. Она вела себя, как и прежде, будто не знала, что ей предстоит, когда она вырастет.

– Она красивая, – сказал однажды Визерис, наблюдая за сестрой. Дейенерис скакала на любимой лошади вдоль побережья. В такие минуты она обо всем забывала и порой закрывала глаза.

– Кто? – забывшись, спросил Рейгар.

– Дени, – Визерис удивленно посмотрел на брата. Ему было двадцать, он развлекал себя поединками с гвардейцами, подолгу сидел на каменных стенах, глядя за горизонт, и кропотливо изучал историю своей семьи, иной раз целыми днями сидел за книгами.

– Да, конечно.

Рейгар согласился из вежливости, а сам представил себе, что Визерис может влюбиться в нее. По-настоящему, как влюбился Эйгон Завоеватель в своих сестер.

Ему стало тошно. Он не хотел видеть Визериса рядом с ней. Он не хотел видеть Визериса рядом с любой женщиной. И с мужчиной – это было бы еще хуже. Однажды навестить Элию приезжал ее брат, Оберин, и то, как он смотрел на принца, заставляло Рейгара скрипеть зубами от злости.

Возможно, Элия так часто бывала в замке неспроста. Вряд ли Мартеллы отправили ее так далеко из чувства долга перед своим королем. Она могла бы соблазнить Рейгара.

Или Визериса, подсказал голосок внутри.

– Она похожа на маму? – спросил вдруг Визерис.

– Дени?

– Да. Я иногда стараюсь вспомнить, как она выглядела. Ты помнишь?

Рейгар помнил похудевшую от бесконечных обетов Богам Рейлу, которая тянула к Дейенерис скрюченные пальцы, заламывала руки и выла, как животное.

– Нет, – сказал он, отвернувшись.

– А я вот не помню, – ответил Визерис. Не упрекнул брата за ложь, никак не заострил на ней внимания. Просто не услышал ее.

Вдали от Гавани он стал спокойнее. С ним остались лишь импульсивность и любознательность. Вооружившись ими, Визерис мог разбудить брата посреди ночи, чтобы показать древнее созвездие, по которому моряки ориентировались, когда пересекали море.

«Оно изменилось, видишь?» – Визерис указывал тонким пальцем на россыпь точек, но Рейгар не мог думать о звездах, когда брат был так близко.

– Она станет твоей женой? – спросил Визерис.

Рейгар долго разглядывал его безупречное лицо:

– Нет, – сказал он. – Не станет.

Элия зря тратит время. Все они. Он не сможет связать себя узами священного брака, пока это лицо существует на свете.

– Почему?

Рейгар достал из сапога нож – старый подарок Эртура Визерису. Нож, который путешествовал в Винтерфелл.

– Откуда он у тебя? – заинтересовался Визерис.

– Он твой, – Рейгар передал сокровище.

– Я думал, она забрала его себе.

– Так и было.

– Ты вернул его? Когда? Ты ведь все время здесь, с нами.

– Много лет назад, – ответил Рейгар. – Перед отъездом на Север.

– Он был у тебя? Все эти годы?

Визерис вертел на ладони старый подарок. Теперь он умел ловко обращаться с оружием – лезвие блестело в его руке.

– Да, – ответил Рейгар.

Он не знал, поймет ли Визерис, что он хочет сказать ему. Он даже не знал, что именно хочет сказать.

– Тебе не скучно здесь? – спросил Визерис, спрятав нож в сапог.

– Нет, – это было частью ответа.

– Раньше я думал, ты здесь из-за нее, – он снова посмотрел на фигурку сестры. Лошадь и всадница замерли возле кромки воды.

– Раньше я тоже так думал.

– Значит дело не в ней?

– Нет, – люди считали его красноречивым, но он не мог подобрать нужных слов.

– Во мне? – Визерис отвернулся, а Рейгар не мог выдавить из себя ни слова.

Они долго стояли на побережье, Дейенерис устала, она спешилась и повела лошадь к замку. На братьев она не обратила внимания – ее прогулки были не для них. Ей просто нравилось скакать верхом и разговаривать с лошадью. Они понимали друг друга.

«Животных она понимает лучше, чем людей» – подумал Рейгар.

Солнце подкатилось к кромке воды. Рейгар вспомнил, как много лет назад стоял точно так же и разглядывал горизонт.

– Посмотри вперед, – он обошел Визериса, взял его правую руку и вытянул к солнцу, – вот сюда. Видишь? В детстве я воображал, что солнце – это огромный дракон, который защищает землю от холода. И когда солнце садилось, я пытался разглядеть его фигуру. Смотри внимательно.

– Он спит, – прошептал Визерис. – Свернулся клубком, как кошка, и спит.

Рейгар положил голову на плечо брата. Раньше он думал, что на месте Визериса будет стоять маленькая Дени, но они не были созданы друг для друга. Она была его родственницей, он желал ей добра, но не хотел, чтобы она знала этот секрет.

– Я боялся, что однажды дракон проснется, – сказал он Визерису.

Тонкие горячие пальцы легли ему на шею.

– Если он проснется, он станет твоим другом. Чего тут бояться? Ты сам дракон.

Рейгар закрыл глаза и втянул носом запах чужого тела. Перемешавшись с солью моря, травами, растущими на холмах, кожей доспеха, этот запах казался самым прекрасным на свете.

– Помнишь, я сказал тебе, что хочу помогать, когда вырасту? – тихо спросил Визерис.

– Помню, – Рейгар не открывал глаза, наслаждаясь мгновеньем.

– Я вырос, – сказал Визерис. – Мы зря сидим здесь. Мы можем помочь на войне.

– Ты хочешь на войну? – Рейгар обнял брата левой рукой и прижал к себе.

– Я хочу туда, где до нас никому не будет дела, – ответил Визерис. – Мне надоело, что они возятся вокруг меня.

– Отец не позволит оставить Дени одну, – Рейгар не считал свои аргументы серьезными, он просто хотел продолжить разговор, чтобы еще дольше держать Визериса в своих руках.

– Ланнистеры готовят атаку, Брандон просит больше черных плащей, Дорн собирается оставить нас.

– Ты много знаешь.

– У меня есть глаза и уши.

– Самые красивые на свете.

– Рейгар, – Визерис был недоволен. – Отец отправил нас сюда, чтобы мать не превратила Дени в затворницу. Теперь сестра обгонит любого верхом. Ты выполнил поручение, разве не так?

– В Королевской Гавани много людей, брат. Не все желают нам добра.

– Боишься?

– Не за себя.

Визерис оттолкнул его и, указывая пальцем в лицо, сделал пару шагов назад:

– Вы не желаете видеть во мне ничего, кроме куклы. Мать наряжала меня в новое платье каждый день, как будто я был игрушкой. Отец едва не запер. И теперь ты? Ты? Я – дракон, и если вы думаете, что меня нужно защищать…

Рейгар подошел ближе и обнял его, игнорируя попытки Визериса вырваться.

– Я хочу защитить тебя, потому что ты дракон, – прошептал он. – Единственный дракон, который мне нужен. Слышишь? Ты не кукла. Но если я потеряю тебя, я не знаю, зачем мне нужно будет все остальное.

Визерис перестал вырываться. Он плакал. Рейгер не знал, от чего. Визерис плакал редко, всегда только в его обществе, когда другие не видели. Чаще всего от бессилия. Он давно хотел вырваться, каждое известие из Гавани он встречал надеждой, что король позволит им вернуться.

– Я напишу ему, – пообещал Рейгар. – Обещаю, завтра же я напишу ему.

– Он не позволит.

– Я найду слова.

Визерис обнял его и прижался, как будто боялся упасть с обрыва.

– Мне здесь не скучно, – прошептал он. – Честное слово, брат, мне не скучно. Мне душно. Мне нечем дышать. Я люблю тебя. Если бы не это, я сошел бы с ума. Как мама.

Эйрис ответил быстрее, чем они ожидали. Он обещал отправить пару кораблей, чтобы путешествие было безопасным. Он разрешил им вернуться.

«Не рассказывай сестре о Рейле», – просил король. Рейгар не слышал его слов, но на пергаменте они казались не приказом, а просьбой. Рейлу ежедневно поили снадобьям помощники мейстера, но несмотря на их усилия королева почти все время находилась в бреду. Она звала дочь, велела казнить заговорщиков, вспоминала годы, проведенные с Визерисом. Пламя и кровь сломали ее, превратили в подобие разумного существа. Рейгар уже не надеялся, что она поправится. Чудом было хотя бы то, что она оставалась жива.

Уже на следующий день после получения письма Визерис собрал в сундук все необходимые вещи и забрался на самую высокую стену – следить за горизонтом. Рейгар знал, что корабли не прибудут так скоро, но не смог заставить себя сказать об этом брату. Казалось, стоя на стене, тот ненадолго обрел крылья.

Они не говорили больше, только смотрели друг на друга, не пересекаясь взглядами, хотя никто не обещал другому «ждать». Рейгар знал, что даже их выходку на побережье заметили, но один раз люди могут списать на тяжелый разговор и родственные узы, и все же второго быть не должно. Ни словом, ни жестом – ничем нельзя намекать «им», остальным, тем, кто никогда не поймет их, что происходит.

Началась бессонница. С наступлением темноты к Рейгару приходили воспоминания, они перетекали в фантазии, а те превращались в настойчивое желание, и что бы он ни делал, заснуть не удавалось. Ему казалось, что он слышит, как в другом крыле, за десятком стен бьется родное сердце.

Все, что они могли себе позволить – смотреть. Не друг на друга, а один на другого. Взглядом родственника, который следит за братом. Коротко, бегло, не привлекая внимания.

– Элия сказала, Оберин снова собрался в гости, – сообщил Эртур на рассвете очередного бесконечного дня после беспокойной ночи.

Рейгар рассеянно спросил:

– Зачем?

– Она написала ему, что вы собираетесь…

– Что? – сонливость как рукой сняло, он впился взглядом в Эртура. – Что ты сказал?

– Она написала ему, что вы собираетесь в Королевскую Гавань.

– Она передала письмо? Своему брату? В Дорн?

– Да, – растерянно ответил Эртур.

– Проклятье, – Рейгар скрипнул зубами. – Хотя бы теперь ты понимаешь, что произошло?

Эртур замешкался, ему нужно было больше времени, чтобы сообразить, но потом он все же понял:

– Ланнистеры все знают.

– Молодец, – ядовито похвалил Рейгар, – теперь мы легкая мишень. Они не отпустят нас просто так. Раньше им не о чем было волноваться, мы всегда были неподалеку, но теперь… Кто надоумил ее сделать такую глупость?

– Я, ваше высочество, – Эртур понуро опустил голову. Этим он выдал свой «особый» интерес к Элии и свою глупость, одновременно.

– Собирайтесь, мы выступим немедленно.

– Ваше высочество, почему бы не дождаться дорнийцев, – предложил Эртур.

– Дать Ланнистерам больше времени?

– Оберин прибудет быстро, он не хотел оставлять ее одну в замке.

– Одну? С чего ты взял, что мы не взяли бы ее с собой?

– Ваше высочество, – Дейн говорил все тише, – я хотел просить вас…

– Что ты мелешь, Эртур? Времени в обрез, говори толком!

– Я хочу просить у короля разрешения…

– Нарушить клятву?

– Простите меня, ваше высочество.

– Как же все некстати. Давно?

– Ваше высочество, я бы не посмел, – Эртур опустился на колено. – Я пообещал ей, что спрошу разрешения у короля. Она хотела увидеть старшего брата, просить у него благословения. Оберин должен был помочь. Они будут скоро, обещаю. Ваше высочество, я не забывал о клятве ни на минуту, я только…

Рейгар никогда не видел гвардейца в таком положении. С возрастом Дейн стал еще строже к себе и окружающим, огрубел и, казалось, превратился в настоящего циника. Оказалось, долгая изоляция сводила с ума не только Визериса.

– Ты хорошо подумал, Эртур?

– Если король откажет, я пойму. Она тоже поймет. Но если нам повезет, мы будем счастливы.

– Я слышал, она часто бывает нездорова.

– Пустяки, людям лишь бы посудачить. Она лучшее, что есть на свете.

Рейгар протянул Эртуру руку:

– Вставай, я поговорю с королем. После того, как мы благополучно вернемся в Гавань. Ты знаешь, где Тайвин оставил отряды арьергарда?

Больше об Элии они не говорили. Она же, узнав от Эртура об этом коротком разговоре, посвятила себя заботам о Дейенерис. Вместе они собрали самое необходимое для быстрого путешествия верхом. Сестра повеселела, в компании Элии ей было легко.

Оберин прибыл через две недели. Вместе с ним, опоздав не больше чем на полдня, на горизонте показался флот Ланнистеров. Яркие знамена развевались над кораблями.

Бросив вещи, переправив только коней, запас еды и теплые вещи для женщин, Рейгар отправился в Гавань. Позади осталась надежная крепость, к которой тянулись корабли львиного прайда.

– Нужно было остаться, – Эртур до последнего не хотел слушать приказ, Рейгару пришлось крикнуть на него, чтобы он опомнился.

Дело было в Элии – она плохо переносила путешествие верхом. Их спас Оберин – он назвал Эртура «трусливым рыцаришкой» и помог сестре оседлать лошадь. Дени скакала рядом с Элией, не отставая ни на шаг, держалась рядом на случай, если той станет плохо.

«Она дракон, – отстраненно думал Рейгар, – и у нее есть крылья, но эти крылья не для меня. Какая ужасная глупость, ведь раньше все было так ясно»

Визерис молчал. Узнав о приближении флота он не сказал ни слова. Слушал Рейгара и делал все, что от него требовалось. Оружие, доспехи, книги, записи – все он оставил в крепости. До первой стоянки Рейгар не знал, хорошо ли, что брат молчит, или плохо, а потом увидел, как аккуратно Визерис пьет драгоценную воду и отдает большую часть коню.

Хорошо – он знает, что делает. И сделает все, что потребуется, чтобы они выжили.

Несколько разведчиков, отправленных вдоль главного тракта, вернулись раньше нужного. Ланнистеры отправили несколько отрядов. Стычка с любым из них была для Рейгара пустяком, но пока они будут сражаться, противник узнает об их расположении, прибудет подмога, они окажутся в ловушке. Их единственный шанс – не останавливаться и избегать тракта.

Оберин предложил свернуть на север, в лес, а там подойти к заливу и двинуться на запад.

– Пойдем, – Рейгар отвел его подальше от костра, возле которого стояли Элия и Дени. – Видишь их?

– Дракон и солнце, – Оберин усмехнулся.

– Я бы сказал иначе, – ответил Рейгар. – Они захотят пить. Ты сам захочешь. Потом наступит голод. Ты предлагаешь разумный выход, который подойдет хорошо обученным воинам. Нет, Оберин, раз уж ты хочешь уберечь сестру, ты пойдешь за мной.

– Куда?

– В Сумеречный Дол, – настал черед Рейгара усмехаться. Оберин утратил всю веселость и до самого рассвета держался в хвосте отряда.

Они часто путали следы, ушло несколько дней, прежде чем им удалось добраться до выжженных руин.

– Что здесь произошло? – спросил Визерис. Эртур, Освелл, Барристан не сговариваясь посмотрели на Рейгара. Никто не проронил ни слова.

Визерис, уловив невысказанный намек, не стал повторять вопрос. Он задал его перед сном, шепотом.

– Ты был здесь раньше?

Рейгар все еще чувствовал на губах вкус сажи вперемешку с чужой кровью.

– Да.

– Расскажешь?

– Позже.

– Оберин сказал, это место называли Сумеречным Долом.

– Раньше здесь был город.

– Я помню, как отец отправил тебя сюда. Помню тот день. Ты взял меня на руки. В первый раз.

– Он боялся, что я хочу занять трон. Держал нас порознь.

– Ты не хотел?

– Нет.

– Никогда?

– Никогда. Он мой отец. Я не пойду против него.

– Мама так и говорила.

– Что?

– Мама. Она говорила ему, что ты никогда не предашь его. Каждый вечер.

– Откуда ты знаешь?

– Она приходила к нему со мной на руках.

Рейгар замолчал. Значит Рейла боролась. До последнего, даже когда никто уже не мог возразить Эйрису, она продолжала верить, что король сможет преодолеть безумие. А они бросили ее.

Сцепив зубы, он отвернулся. Впервые в жизни ему стало стыдно. Она осталась одна, они забрали у нее даже дочь.

– Ты расстроен?

– Спи.

– Ты ничего не смог бы сделать.

– Я сказал, спи.

– Ты спас нас.

Он промолчал. Визерис говорил искренне, но лишь потому, что не понимал всех обстоятельств. Возможно, Рейгар спас брата и сестру, но какой ценой? Наверняка был выход лучше, а он попросту опустил руки. Сделал именно то, в чем обвинял мать, хотя она была невиновна.

Заснуть не удалось, запах паленой плоти преследовал его до рассвета. Пришлось скакать вдвое дольше, отряд Ланнистеров сел на хвост. Эртур и несколько рыцарей под его началом отделились от отряда, чтобы попытаться сбить противника со следа. Рядом с Рейгаром теперь скакал сир Барристан.

– Вы поступили правильно, ваше высочество, – сказал Барристан, когда они остановились возле ручья напоить лошадей.

– Когда?

– Вы всегда поступали правильно.

– Вряд ли это правда.

– Люди верят в это.

– Вы тоже?

– Я тоже. Вы спасли их. И нас. Драконий Камень выдержит осаду, но король не смог бы оставить вас одних. Каждый воин на счету, почти все ушли на Север.

– Я должен был уйти вместе с ними.

– Нет, – сир Барристан наклонился, чтобы зачерпнуть воды для себя, – вы должны выжить, ваше высочество. Вестерос не выдержит междоусобицы, только не сейчас. Мертвецы на Севере, львы на западе – врагов уже слишком много.

– Ответь мне честно на один вопрос.

– Спрашивайте, ваше высочество, – гвардеец спокойно посмотрел в глаза Рейгара. Это был взгляд человека, которому нечего скрывать, хотя Барристан знал о драконах достаточно, чтобы выглядеть совсем по-другому.

– Как ты считаешь, Тайвин действительно намеренно держал войско рядом с Долом? Он надеялся, что отца убьют?

– Вам нужно мое мнение?

– Да. Я знаю, что ты можешь ошибаться. Как любой человек.

– Он готов был помешать мне в тот день. Если бы на моем месте был другой человек, он не позволил бы ему пройти в город. Он хотел, чтобы король оставался внутри как можно дольше. Я не знаю, чего он ждал. Может быть, он надеялся, это излечит короля от…

Барристан запнулся.

– От безумия, – закончил за него Рейгар. – Вряд ли. Но даже несмотря на это война началась не вовремя.

– Наоборот, ваше высочество, – возразил Барристан. – Если бы не Север, король легко подавил бы восстание, а теперь… теперь вы вынуждены пить из ручья.

– Не самое тяжелое испытание.

– Для вас – может быть.

– Дейенерис справится, ей нравится путешествие.

– Я говорю не о ней, ваше высочество, – Барристан нахмурился. На секунду Рейгара пронзила догадка. Неужели гвардеец знает о том, что он и Визерис…

– Я говорю не о вашем брате, – на лице Барристана не дрогнул ни один мускул. – Молодая госпожа.

– Ей тяжело, я знаю, – Рейгар не смог сдержать выдох, исполненный облегчением. Барристан знает, он не станет возражать и не сделает глупость. Заполучить такого союзника – почти победа.

Но Элия бледнела с каждым переходом. Теперь она ехала позади Дейенерис, на ее лошади, из-за них пришлось ограничить скорость, и даже так Элия слабела все сильнее.

– Сколько еще? – Дени подбегала каждое утро. Глаза ее становились печальнее.

Рейгар, стиснув зубы, пытался сократить путь. Одна вылазка, один рывок по дороге, и они дома. Отец откроет для них ворота, и все закончится. Элия сможет отдохнуть, к ней пришлют верховного мейстера, а рядом будет брат и забота знакомых фрейлин Рейлы.

Но потом он размышлял о цене и представлял себе, что будет, если их схватят. Возможно, они ничего не сделают Элии – на нее тяжело смотреть, даже если ты год не видел женщины. Возможно даже Дени сумеет постоять за себя. Но потом он смотрел на Визериса. Дорога никак не коснулась его, он выглядел свежо и бодро, не выказывал никакого беспокойства и ехал позади брата, вовремя переводя коня с галопа на рысь и обратно. Он стал тенью Рейгара, но если их схватят… Нужно быть истинным праведником, чтобы отказаться от такого искушения. Даже Оберин, несмотря на все свое беспокойство за сестру, не сводит с Визериса глаз.

– Ей нужно потерпеть еще немного, – отвечал он, глядя в честные взволнованные глаза сестры. И она терпеливо кивала, уговаривая Элию выпить еще немного настоя, который сама заваривала над огнем.

После долгого пути им остался последний рывок. Они обогнули Хейфорд и надеялись, что преследователям не хватит ума поджидать их с запада. Ланнистеры не могли бросить все силы на поиски одного отряда. Им нужно было защищать несколько крепостей, кроме того, так близко к Гавани можно было наткнуться на войска короля. В тайне Рейгар надеялся, что они столкнутся с отрядом союзников. Но им не везло. Или везло – это зависело от удачи охотников. На сытый желудок Рейгар считал, что удача благоволит им, ведь они до сих пор живы, хотя любая серьезная стычка может стать для них последней. Ланнистеры не станут торговаться с Эйрисом – лишить корону наследников для них важнее.

Утром, когда все легли спать, а дозорные разошлись по постам, Визерис положил рядом с Рейгаром нож. Тот, что заполучил совсем недавно.