Текст книги "Вдох (СИ)"

Автор книги: Ghost1985_08

сообщить о нарушении

Текущая страница: 15 (всего у книги 26 страниц)

Наши губы вновь соприкасаются в тусклом широком холе института.Я притягиваю его к себе, берясь за впалые щеки, и привстаю на мысочки.Чувствую руки Кирилла чуть ниже моей талии, из-за чего улыбаюсь.Он обвивает меня руками, переваливаясь с ноги на ногу.Мы отрываемся друг от друга, продолжая стоять в обнимку.Мои руки свисают у него на шее, его – хорошо схвачены не мое спине.Замечаю, что из-под кепки не свисают косички, она будто прикована к его белесой голове.Он весь в черном, будто собрался на похороны.Я улыбаюсь, снимая с него кепку.Провожу рукой теперь по волосам.Слишком долго я видела его с косичками, а теперь могу почувствовать шелковистую блондинистую шевелюру.

– Тебе идет, – говорю я, продолжая тонуть в его объятиях.Опять ощущаю прикосновение его губ.Поглаживаю его по щеке, все еще простаивая на мысочках.Какой же он, все-таки, высокий!

Напяливаю обратно на него кепку.Он целует меня в голову, поглаживая по волосам.Снова чувствую это приятное тепло от его прикосновений и горячих рук.

В коридоре темно, а на улице еще темнее, будто на часах около полуночи, хотя время не переваливает и за пять часов.Один несчастный фонарь освещает автомат с кофе в конце.Оборачиваюсь, когда слышу хлопнувшую дверь.Разглядываю силуэт той самой девочки, что подходила ко мне сегодня.Кирилл бросает на нее безразличный взгляд.Дальше он долго смотрит мне в глаза, хитро улыбаясь.

– Я вообще-то скучал, – выдает он, намекая на постель.Я смеюсь, повиснув у него на шее. – Ты нет? – он смотрит на меня, вздернув брови.Я постоянно стукаюсь лбом об козырек кепки, когда хочу приблизиться к нему, поэтому снимаю ее вовсе.

– Пошли, – говорю я, выводя его из универа. – Ты на машине? – спрашиваю я, вытягивая его на безлюдную парковку.

– Ну да, – отзывается он, не отпуская мою руку.Его ветровка одета на распашку, и поэтому развевается на сильном ветру.

Я опять подхожу ближе, обрыскивая руками его карманы, и достаю оттуда ключи.Открываю снова белую «BMW», тяну его за собой.Приземляюсь на пассажирское в то время, как Кирилл плюхается на водительское, не сводя с меня глаз.Я закрываю за собой дверь, свет гаснет.Долго пялимся друг на друга и, наконец, я корпусом перекидываюсь через бардачок, оставляя ноги на месте, лишь помогая приподняться ими, и впиваюсь в губы Незборецкого.Он хватает меня за талию, перетаскивая меня на себя так, что получается я сажусь на него сверху, оплетая его руками.Он бросает эту злоебучую кепку назад, прижимая мой зад к себе.Его руки ныряют в мои свисающие волосы, и он то и дело поправляет их.Дотрагиваясь руками до его головы, лица, больше не чувствую эти жесткие косички, теперь моя рука скользит по коротким волосам.Неожиданно, Кирилл отрывается от меня.

Я вопросительно смотрю на него.

– Ань, я,конечно же, с удовольствием бы тебе засадил, но нужно поговорить, – прерывает он.Лицо принимает серьезный вид, его руки все еще держатся за мою талию.Я продолжаю сидеть на нем, расположив руки у него по плечам. – Короче, – вздыхает он.Внутри меня все сжимается.Что, если он сейчас скажет, что он просто играл и ему надоело? Нет, нет, так не должно быть.Или попросит остаться друзьями.Это какое-то кощунство – дать полюбить себя, а потом оставить во френдзоне. – Я улетаю, – наконец говорит он.По моим глазам можно понять, что я знатно смутилась.Облокачиваюсь на руль позади меня.

– Куда? – расстроенно спрашиваю я.Поджимаю губы, синхронно трогаю его кулон «0372» у него на шее.Он потирает большим пальцем мою щеку.

– Мы с братками в Казахстан, – я поддергиваю брови наверх, не поднимая глаз на парня. – Не грусти, мы клип снимать будем, – пытается выдавить из себя хоть что-то веселое, но все оборачивается крахом.Я томно вздыхаю, теребя его кулон.Кирилл продолжает ёрзать руками по мне, даже умудряется поднять футболку.Его глаза словно тухнут, когда он дотрагивается до шрама, что остался от того полудурка, что сейчас сидит в дурке. – Я думал, что убью его, – говорит он, поглаживая шрам.Я усмехаюсь.Кирилл поднимает на меня серьезный взгляд.Снова учуиваю запах табака и терпких духов.Улыбаясь, двигаюсь лицом ближе к нему.Вновь отрывисто целую губы, опираясь на спинку сидения, на котором сидит он.

– На какой трек будет клип? – ради интереса спрашиваю.Кирилл расплывается в улыбке, в его глазах появляются огоньки.Видно, что он любит свое дело, музыка – его все.

– «Улети», – спокойно, в полголоса говорит он.Я киваю, облизывая губы. – Местечко-то богатое на локации, там охеренно, – рассказывает Кир. – Вылет сегодня ночью, я напишу тебе, ладно? – он еще раз целует меня.Я прищурив глаза, пытаясь рассмотреть его в темноте, киваю.

– Давай я приеду проводить тебя, если хочешь, – предлагаю я, вновь упираясь в руль.

– Смотри, какая тема, – он сглатывает слюну. – В аэропорту очень много людей, тем более тех, кому повезет меня встретить, и вот если они увидят нас вдвоем, то фаны порвут тебя на мелкие кусочки, – смеется Кирилл.Я закатываю глаза, скалясь. – В общем, пока не нужно никому ничего говорить, мои пацаны до сих пор думают, что я ебу шлюх, а тут вот не-е-т, – он опять улыбается, смотря на меня влюбленными глазами.За этот взгляд я готова простить ему все, что угодно.

– Ладно, ты ебешь шлюх, – подтверждаю я. – А я тогда где-нибудь в подворотне с бомжами, – саркастически насмехаюсь, заставляя Кирилла склонить голову вбок.

– Умница, – он целует меня в лоб.Я лишь добродушно фыркаю. – Тебе удобно так сидеть? – он кивает на меня.

– Вполне, – соглашаюсь я, прожигая его взглядом.

– Ладно, слезай, – говорит Незборецкий, усаживая меня обратно на пассажирское сидение.

– У нас еще есть время, – язвлю я, снова поворачиваясь к нему.Кирилл только улыбается, держась за руль незаведенной машины.

– Не, я не могу, я после дома-то отхожу еще день, а тут.Представь только себе, – он жестикулирует, чуть ли не задевая меня.Я заливаюсь смехом, ловя на себе насмешливый взгляд парня.

– Тогда рука – твой друг, – шучу я, снова целуя его.Приоткрываю дверцу авто.Чувствую на шее его руку, он крепко притягивает меня к себе и долго целует.Я отвечаю на его сладкий поцелуй, дотрагиваясь до щеки.Улыбаюсь ему, выпрыгивая из машины.

– Люблю тебя, – бросает он, пока я не успела закрыть дверь.Я останавливаюсь на месте, как вкопанная.Долго смотрю на его красивое лицо, освещенное светом с потолка.Пялюсь на него около минуты, дальше делаю шаг.

– И я тебя, – отвечаю ему и, наконец, захлопываю, успев увидеть радостную улыбку Ти.Надо же, он впервые в жизни сказал мне, что что-то чувствует ко мне.Именно признался.Я польщена.Внутри все горит ярким пламенем.Я остановилась около бампера его машины, выжидая, когда же проедут другие тачки, чтобы я смогла перейти дорогу.Слышу звук открывающегося окна, откуда выглядывает голова Кирилла.

– А куда ты пойдешь-то в такую темень? Прыгай внутрь, я довезу тебя, – я сутулюсь, закидывая голову назад.Снова залезаю вперед, закидывая ногу на ногу. – Тебе домой? Если хочешь, можем поехать ко мне, я тебе ключ оставлю, ты уйдешь, а потом вернешь его? – он предлагает весьма выгодную сделку, на которую я соглашаюсь.В конце концов мы едем к нему домой, но уже в квартиру, что находится почти в самом центре Москвы.Неимоверный изумительный вид на «Москву Сити» оправдывает ее цену.Сновв проходим тот путь на нужный этаж, только сейчас мы оба стоим на ногах, никто из нас не шатается из-за того, что накачался таблетками или алкашкой.Так и живем.

Кирилл пропускает меня вперед, закрывая дверь и включая свет на кухне.Я усаживаюсь на диван, пока парень шарится в шкафах.Он уходит в какую-то комнату чуть дальше туалета, что похожа на кладовку.Вытаскивает оттуда маленький компактный черный чемодан, раскрывая его на полу перед журнальным столиком.Я поджимаю под себя колени, наблюдая за хаотичными движениями Незборецкого, который еще не успел собрать чемодан.Он долго возится со всякими вещами, и я вижу, что все-таки, ему сложно дается собирать чертову сумку.

– Давай помогу, – предлагаю я, поднимаясь с мягкого дивана.Кирилл добродушно улыбается, расставляя руки по бокам. – Какие тебе вещи нужны? Тащи их сюда, – удивляюсь, как легко им манипулировать.Сама же усмехаюсь своим мыслям.

– Спасибо, – отзывается Ти, скрываясь в той самой спальне.Он тащит на себе гору черной одежды с элементами белых футболок.

– Бо-о-же, – тяну я, – Даже у меня нет столько вещей, – смеюсь, усаживаясь на колени.Кирилл кидает вещи рядом, присаживаясь на корточки параллельно мне.

Я рассматриваю каждую вещь, обговаривая с Незборецким, мол, зачем ему в Казахстане на неделю четыре кепки? В общем, от души посмеяться и завалиться на диван с бутылкой Сидра, как раз мне по душе.Собрав его сумку, мы вместе сидим на диване, попивая яблочный сидр, и смотрим мультики, а именно «Фиксиков»,«Фиксиков», черт возьми.Нам обоим по двадцать лет, а мы занимаемся какой-то херью в час ночи.

А еще мне чертовски непривычно видеть Кира без косичек.Они больше не свисают ему в глаза, только блондинистые волосы прилизаны гелем назад, но виски по-прежнему выбриты.

– Так, мне через час нужно быть во «Внуково».Я пошел собираться, – он отставляет бутылку на стеклянный стол и уходит за арку.Я жмурюсь от слабого алкоголя, ударившего мне в нос.

Опять слежу за ним, оперевшись на стенку высокой арки, откуда могу видеть длинный коридор, и как Кирилл плутает туда-сюда в поисках одежды и зарядки для мобильника.Перевожу свой взгляд на выпирающие ключицы, венки и жилки, когда он снимает с себя футболку.В первый раз вижу его на расстоянии двух метров без одежды.Он натягивает на себя белую футболку «GUCCI», следом серые спортивные штаны и белые кеды.Парень мельком посматривает на наручные часы и пытается поторопиться.Попутно набирает какой-то номер в телефоне.

– Да, Ади, ты уже там, что ли? Я скоро буду, тут секунда, – по всей видимости он разговаривает с Адилем, проще говоря со Скриптонитом.Вау, да я через одно рукопожатие уже знакома с половиной Газа.Делаю маленькие глотки из бутылки. – Оля же потом прилетит, да? В общем, на месте разберемся, – уверенно говорит он, прощается и сбрасывает трубку.Выдыхая, Кирилл смотрит на меня.

– Наверное, зря я тебя сегодня в тачке остановил, – говорит, смеясь он.Я улыбаюсь подходя ближе.Кирилл вынимает из моих рук бутылку, ставя ее на стол, и подтягивает меня к себе. – Вот тебе ключи, уйдешь – закроешься, – он читает мне долгую нотацию по поводу того, чего я не должна и должна делать.Потом он опять смотрит на время, подходя к двери.Снимает с вешалки куртку и вешает себе на плечо. – Ну, пока, – говорит он, крепко обнимая меня.

Я вцепляюсь в него губами, долго не отпуская.Но сквозь поцелуй слышу тихие мычания.Кирилл смеется. – Ну все-все, пока, а то я сейчас не выдержу и останусь, – он трепит меня по голове, открывая входную дверь. – Черт! – кричит он, пробираясь снова на кухню.Скрещиваю руки на груди, провожая его взглядом.Незборецкий приседает на корточки, наклоняясь к плинтусу.Оттопыривает его, вынимая оттуда пакет с уже готовыми джоинтами.

Я закатываю глаза.

– Угощайся, – предлагает он.Я возмущенно смотрю на него. – Травка не вредная, как ты, – он язвит и засовывает одну самокрутку в мой карман джинс. – Чекнешь – расскажешь, как ощущения, – он еще раз целует меня, выходя за дверь и выставляя ладонь вперед, прощаясь со мной.Я киваю, поджимая губы.

И что я только буду делать целую неделю? Зато смогу провести себе тур по его роскошной квартире.Тут один телек, чего стоит.Бросаю ключи на стол, плюхаюсь на диван.Флер из сна окутывает мою голову.Я проваливаюсь в невесомую дремоту и потихоньку засыпаю.

Комментарий к 28.Улетаю

Ловите часть)Следующую подгоню через пару-тройку дней.Заваливаюсь учебой.

========== 29.Моя тоска меня и убьет ==========

Бледно-белые розы тронута,

В бледно-белом цвете тонут города.

Повседневная жизнь стала намного расслабленней, но одновременно взболомутной с появлением Незборецкого.Третий раз в жизни я поджигаю косяк у себя во рту.Первый был в 16 лет с друзьями за школой, второй – в злосчастном баре, третий – сейчас.Положив голову на плечо друга, сижу с полузакрытыми глазами, созерцая вид безлюдной утренней правобережки.А Ваня – наоборот, стал каким-то замученным и нервным за эти две недели.Видимо, его Соня из ряда вон выводит его из себя.Он постоянно задумчивый и уставший.

Прохладный мартовский ветер раздувает локоны его черных волос.Кстати говоря, благодаря одинаковому цвету волос и схожей внешности, все думают, что мы брат с сестрой.Но для меня так и есть.Я считаю его свои старшим братом, который всегда может прийти на помощь.Но в этом случае на помощь прихожу я, пытаясь всячески вытянуть из него хоть слово.На что Ваня только мямлит, не давая однозначного ответа.Следом, он начинает злиться.После долгих минут молчания он, все-таки, решается поинтересоваться моей жизнью.

– Как там Кирюха? – совершенно спокойно спрашивает он.Я поднимаю голову с его плеча, прожигая друга недопонимающим взглядом, ведь я помню, что не говорила ничего о нашей связи.

– Мне-то откуда знать? – выворачиваюсь я, отвечая грубым тоном.Друг улыбается.

– В смысле, откуда? Не я же с ним встречаюсь, – смеется Ваня, постукивая костяшками пальцев по деревянной спинке лавочки.Я застываю на месте, пиля взглядом сухой кафель.

– Что? Мы не… – не успеваю договорить, как приятель заливается смехом.

– Ну нет, так нет, – он перебивает меня и снова подрагивает плечами, смеясь.

– Откуда ты знаешь? – решаю признаться я, полуоборачиваясь к нему лицом.В голове всплывает вопрос.Все-таки Незборецкий проговорился.Балбес.

– У нас с тобой есть общий друг, – он язвит, вздергивая брови.Я хмурюсь, пытаясь вдуматься в только что сказанное. – Имя начинается на «К», – подсказывает Ваня, усмехаясь.

– Кирилл? – своим вопросом заставляю друга закатить глаза.Он смотрит на меня, как на ополоумевшую, выжидая еще одной попытки. – Черт возьми, Кристина? – парирую я, хлопая ладонями по коленям.Евстигнеев расплывается в широкой улыбке, пожимая плечами.Да уж, подруга выдала мою «тайну» нашему общему другу.Наверное, она решила рассказать чисто по-дружески, при условии, что Ваня никому не разнесет слухи об этом.Он не такой.Ладно, я не против.

Иван продолжает пилить меня взглядом, ждя ответа на первый вопрос.Я слегка закидываю надоедливо голову, прищуривая глаза.

– Он в Казахстане, – выдаю я, погружаясь внутри себя в уныние.Оно оплетает меня с ног до головы, отчего я передергиваюсь.

– Я знаю, – сухо отвечает закадычный друг, отводя взгляд.Я не придаю его словам большого значения и затягиваюсь блантом, пытаясь расслабиться.В голову лезут непонятные мысли, что заставляют нервничать, но веселые пары меня быстро выводят из строя, и через пару минут я уже ни на что не обращаю внимания. – Надо же, Дорофеева мусолит косяк, причем на трезвую, – Ваня машет передо мной пальцами, пока я залипаю в одну точку.Я слабо натянуто ему улыбаюсь, не поднимая глаз.

Мир замедляет свои действия.Облака плывут медленней.Зрачки расширяются, и от этого чувствую, как мозг отрывками показывает мне разные цветные огни перед глазами.Я почти съезжаю с лавочки, складывая руки на животе.Моя голова обездвижено лежит на плече у друга, что истерично смеется, глядя на меня.По телу то вверх, то вниз бегают противные мурашки.Кажется, что эта дрожь сведет меня с ума.Как только Незборецкий курит эту дрянь почти каждый день?

На дворе нет и полудня, а я уже снова хочу завалиться в постель и проваляться там до самого приезда Кира.Но вместо этого я должна сдавать нужные зачеты и зубрить конспекты.Нужно было идти в какое-нибудь ПТУ, а не МГУ.Но спасибо, хотя бы на этом.

Я начинаю нервно постукивать ногой, отбивая ритм в моей голове.Глаза бегают по пустым тротуарам.Я срываюсь с места, лениво подходя к мраморной ограде, что отделяет проток Москвы-реки и дорожки набережной.Внутри все сжимается, подобно толстому жгуту, когда перед глазами предстает странное дежавю.Я вспоминаю точно такие же ограждения дома, в Питере.Когда сворачиваешь на Конюшенную и идешь, куда глаза глядят.Никто тебя не дергает, ничего тебя не заботит.Прекрасное было время.Но обратно я не вернусь.Я пытаюсь вытянуть из своей долгосрочной памяти моменты, когда я еще в душе не чаяла, кто такой Кирилл Незборецкий.А если уже и знала, то относилась совершенно скептически.Я была категорически не готова к такому повороту событий.Судьба явно не останавливается на этом.Она еще много раз будет дико прикалываться и толкать меня в спину.

Я небрежно поправляю волосы за ухо.Смотрю на быстрое течение и рябь воды.

Чувствую, человеческое тепло позади себя.Ваня точно также, как и я, облокотился на влажные перила, тяжело вздохнув.

– Наверное, мне стоит порвать с Соней, – угрюмо говорит он.Я поднимаю на него хмурый взгляд. – Она – обычная курица, которой только бы тратить наличку.Мою наличку, – друг обреченно потирает ладони.Я поглаживаю его по плечу кожаной куртки.

– Я до сих пор удивляюсь тому, что ты все еще холостяк, – смеюсь я, натянуто улыбаясь.Ваня фыркает, обнажая оскал.

– В том-то и дело, девиц – херова туча, и всем им нужно только бабло, – на одном дыхании выдает приятель. – Мне-то не нравится, – щурится он, поднимая глаза на неяркое солнце.Я поджимаю губы, отворачиваясь на воду.

– Найдешь еще, – треплю его густую шевелюру, заставляя улыбнуться.Мельком смотрю на свои наручные часы. – Ладно, друг, мне уже пора, – тянусь к Ване за объятиями.Взаимно обнимаемся, в конец ухмыляясь друг другу.

Размещаю руки по карманам, лениво плетусь по проспекту.Обдумываю опять-таки произошедшее за неделю.Крис и Рома смотались вчера в Мадрид.Подруга была безумно рада, а Ромка был рад тому, что он понимает, что вместе с собой он видит только ее.Я благодарна ему за то, что он делает ее счастливой.Я знаю, когда ей по-настоящему хорошо, и сейчас, как раз-таки, этот самый случай.

Мой лучший друг изрядно расстроен из-за этой дамочки, что вытягивает из него деньги.Видимо, она ему точно понравилась, и барышня решила воспользоваться столь дивным шансом.Программа дала сбой.Ваня – не дурак, и поэтому сразу понимает, в чем подвох.Из-за его суперской способности, он всегда меня раскалывает, когда хочу соврать или не договариваю.Сейчас же он забросил универ и не высовывается из дома.Сидит себе в одиночестве и попивает бутыль Джека.

Получается, я остаюсь одна.Одна скитаюсь по городу, одна сплю, одна думаю.Внутри опять будто что-то угасает.Когда я не ощущаю на себе внимания нужных людей, во мне затихают чувства, и я словно перестаю любить этих людей.Мне становится все равно на то, где и с кем они, как у них дела, и чем они занимаются.

Чертовски корю себя за такое умение.Но больше всего начинаю гадать, думать и закрываться ото всего, когда человек, что три дня назад сказал, что любит меня, больше не пишет.Тупо не до меня.Прочитывает сообщения и молчит.Вот тогда я заканчиваю подавать сигналы и отворачиваюсь.

Хочу зарыться в своем выдуманном мире и сидеть, никого не трогать.И чтобы меня не трогали.Не понимаю одного: зачем говорить, если тебе не нужно ничего в этой гребаной жизни? Боже мой, я опять начинаю винить кого-то, и всячески пытаться растолкать чувства внутри себя, но попытки остаются тщетными и бесполезными.Только все налаживается и опять рушится со всеми возложенными надеждами.Наверное, самое сложное в моей жизни было закрыть некоторые двери и закрыть свое сердце от иных людей.Не потому что я – высокомерная эгоистка и не из-за того, что не люблю их.Я сделала это лишь потому, что знаю, что эти двери не ведут никуда и ничего хорошего в мою жизнь не приносят.Так вот в этом случае, я не понимаю, какие двери стоит оставить открытыми, а какие – нет.Этот человек не дает мне думать, он занимает большую часть моего сознания.Из-за этого внутри все колобродит, переворачивается с ног на голову, я не могу терпеть, я должна выплескивать свои чувства, а некому.Хочется забиться в угол и плакать, плакать крокодильими слезами, чтобы затопить весь чертов мир.

***

Клип дропнули еще день назад.Прошло ровно две недели с момента, как мы не виделись, не созванивались, не списывались.Я осознаю, что веду себя, как маленькая девчонка, что хочет поскорее почувствовать взаимность и получить ромашку в весенний вечер.Нет.Я как-то должна избавляться от этого.Я поняла.Поняла, что не нужна никому в этом чертовом мире, кроме… Нет таких.Мама уже подавно вылечилась, отцу и вовсе нет до меня дела, он проводит все свое время с нафуфыренной любовницей, что только сдирает с него кучу бабла.

Меня осенило.Лиля… Лиличка.Она заканчивает школу в этом году и норовит отправиться в Москву, возможности искать.Лиля, знай, что возможностей здесь полно, но все, что окружает их, втопчет тебя в такую грязь, что тебе и не снилось.Я не знаю, как они там ее обеспечивают, но пока что она и не жалуется.Ей некогда.Мы с ней списываемся максимум раз в две недели.Это крайне редко и непривычно для сестер, но таковы наши отношения.Кто-то один постоянно впадает в разные передряги, а кто-то другой постоянно вытаскивает первого оттуда.Я помню, что мама звонила мне, но я так и не взяла трубку.Я тупо проигнорировала этот маловажный звонок, хотя я даже не знаю, о чем она хотела поговорить со мной.

Дрожащими руками набираю вызубренный номер.

– Да? – слышу этот до боли родной голосок. – Аня? Привет, дочка, – мама будто расплывается в тепле от моего незапланированного звонка.

– Привет, ма, ты звонила мне, – я констатирую факт и выжидаю ответа.Она будто читает мои мысли, соскребая их со стенок моей головы.Речь заходит про Лилю.

– Твоя сестра наведается к тебе завтра.Да, уже завтра, нужно было брать от меня трубку, – поучительным тоном разговаривает мать. – Через два месяца у нее начинаются экзамены, а сейчас на выходных ей нужно развеяться, поэтому, я думаю, ты не против, чтобы она навестила тебя, – долгая, быстрая и монотонная речь льется на меня сплошным потоком. – Покажешь Лиличке Москву, с друзьями познакомь, – заканчивает мама.

– Ей 17,какие друзья? Ее даже в бар не пустят, – возмущаюсь я, размахивая рукой.В голове всплывает сразу же тысяча мыслей о том, что все мои выходные будут заняты экскурсиями по городу для сестрички.Да уж, свои отпускные я провалила.Никак мне не дают провалять дурака одной дома с задернутыми шторами.Хотя, при таком раскладе, я вполне бы могла выйти из окна, например.Если Бог есть, то он отводит меня.

– То, что она приедет к тебе – не обсуждается.Целую, пока, – слышу противные долгие гудки, доносящиеся из мобильника.Я устало закатываю глаза, убирая телефон в карман толстовки.

Забираю готовый кофе из теплых рук кассира в Макдональдсе и плетусь за первый свободный стол.Погода вовсе не радует солнцезависимых, а наоборот, поощряет меланхоличных холериков, таких, как я, например.Через маленько отверстие в крышке потягиваю кипяточный напиток, обжигая кончик языка, резко отстраняясь от бумажного стакана.

Наблюдаю за кучей разноцветный зонтов, хаотично бегающих по хлюпающему тротуару с лужами глубиной в Марианскую впадину.Лавочки для посиделок на улице истекают ручьем грязной воды.Капли противно и громко бьют по стеклу, отдавая в такт музыке в кафе.Впервые чувствую себя чересчур убито в такую пору.Упоминаю тоже самое одиночество, что так люблю, но тут совсем не оно.Мне нравится спокойное одиночество, но не когда оно слишком импульсивное и вредное, и не когда ты знаешь, что где-то есть человек, из-за которого ты, априори, не можешь быть меланхолично одинок.

Дожидаюсь, пока надоедливый ливень закончится, чтобы я смогла выйти из помещения на свежий воздух, еле переплетая ноги.Кто-нибудь, да подумает, что я только что выбежала их психушки, где меня благородно лечили от затянутой маниакальной депрессии, но им это так и не удалось, поэтому я сбежала.

Не обращаю внимания на глубокие лужи, что попадаются на каждом шагу.То и дело, хлюпаю ногами, испытывая скверный холод от попавшей воды.Спускаюсь вниз по дороге, обходя открытые колодцы, и сворачиваю в подворотню, срезая путь к дому.Этот путь изрядно измотался в моей голове.Я хочу чего-то нового, чего-то сверхнеобычного.Я хочу переехать, переехать с гребаной Тверской на какой-нибудь Кутузовский.Хоть куда, но увезите меня отсюда, молю.

Никто не будет знать мой адрес, никто не достанет меня.Никто и нигде.Я знаю, что Лиличка хорошо сможет помочь мне в этих махинациях.Этим и займусь.

***

На голове небрежно собран пучок, я сижу за стеклянным столом, поджав под себя колени и что-то усердно разглядывая на белом листке, погрызывая грифель карандаша.Лямки серой трикотажной майки то и дело сваливаются с меня, поэтому я давно забила на свой внешний вид дома.Такие же серые шорты с белой резинкой на талии свободно мотаются на мне.

На бумажке – список станций метро и самых подходящих вариантов для съема квартиры.Муторно, конечно, но что мне мешает заняться полезным для себя делом.Ах, да! Мне мешает то, что через двадцать минут на Ленинградском вокзале мне нужно встретить сестру.Я пулей вскакиваю с кожаного кухонного стула, метаясь по квартире.

Забываю надеть верхнее белье, поэтому белая футболка висит на мне, прикрываясь сверху черной кожанкой.Черные скинни-джинсы подтягиваю до талии, на ноги по-быстрому напяливаю замызганные Олд Скулы.В кармане укладываю телефон, пару тысяч рублей, связку ключей, а из пачки сигарет достаю последнюю, располагая ее у себя во рту.Подпирая коленкой дверь, закрываю квартиру и выбегаю на улицу.Проходящие мимо люди даже вздрагивают от моего внезапного появления на свет.Будто черт из табакерки, я лечу к первому такси, усаживаясь назад.Сразу протягиваю водителю триста рублей, тараторя адрес.

Через долгих двадцать минут мы только подъезжаем к вокзалу.Я несусь со всех ног к платформе №1.Поезд припоздал, как и я.Успеваю остановиться у 10-го вагона, упираясь ладонями в колени, и пытаюсь отдышаться.

Стройная и высокая проводница открывает металлическую дверь, откуда первым делом вываливается куча китайцев, которые какого-то черта забыли в Петербурге и едут в Москву.Где-то в середине я выдергиваю из толпы худощавую молоденькую девочку, на вид лет 14,а на самом деле уже целых 17.Куда летит время?

– Приве-ет, – тянет она, зажимая меня в крепких объятиях.Я утыкаюсь ей в макушку, зажмуриваясь и прижимая к себе.

– Как доехала? – спрашиваю ее по пути домой на заднем сидении такси.Лиля только кивает, убирая гаджет в карман какой-то поддергайки.

– Ты же познакомишь меня со своими друзьями, да? Я хочу отдохнуть по полной, – она упирается руками в потолок, расплываясь счастливой улыбкой.

– Мать убьет меня, – причитаю себе под нос, закрывая глаза руками и усмехаюсь.Сестра мягко толкает меня в плечо, подбадривая.Мне никогда не было тяжело с ней, поэтому в этот раз, я надеюсь на то же самое, что и всегда.

Дальше мы молча едем всю дорогу.Я мельком поглядываю на сонное личико сестрицы, что подперто бледной ладонью.Сложа руки в карманах, ощущая звонок телефона.Тело Лили дергается от резкого звука, она недовольно смотрит на сотовый.

Внутри меня все снова скручивается в тяжелый ком, что мешает проходу воздуха.А кровь изнутри накаляется и покалывает мою кожу, словно заточенными иглами.На дисплее загорает входящий «Кирилл».Я нервно сглатываю, сбрасывая вызов.Сестра улыбается, поглядывая на меня.

Очнулся, что ли? Ах да! Мне же нужно отдать ключи от его квартиры.Думаю он обойдется без одной пары, вторую-то он точно прихватил с собой.Я отворачиваюсь к мокрому стеклу, ядовито ухмыляясь.Но тут же испытываю ноющую боль слева.Мне так не хватает его.Боже, это невыносимо.Должно быть уголовнонакозуемо – влюблять, а потом оставлять мучаться человека.Он бы давно сидел за решеткой, уже как полгода с хвостом за такие проделки.

– Что за Кирилл? – смеется Лиля. – T-fest, что ли? – слышу, как справа от меня девчушка заливается звонким смехом.До меня не сразу доходит, что это шутка.

– Откуда ты знаешь? – удивленно спрашиваю я, на секунду мои глаза превращаются в огромные шары.Замечаю, как меняется лицо сестренки.Она смотрит на меня, как на сумасшедшую, воспринимая мои слова за неудавшийся прикол.За несколько секунд после до меня доходит, что она пошутила, а я чуть ли не выдала, чем я занималась в Москве все свое время.Боже, только бы она не узнала, иначе она заебет меня со своими просьбами и расспросами.

Звонок снова повторяется, на экране высвечивается количество пропущенных «2».За время, пока мы докажем до дома, оно увеличивается в три раза – «6».Шесть пропущенных! Если бы ему нужны были ключи, он бы написал, я думаю.

Выходим из машины, забирая сумку «Луи Винтон» из багажника.Лиля оценивающе осматривает улицу, следом заходя за мной в подъезд.Звука закрывшейся подъездной двери я не услышала, но не придала этому значения.Мы заходим в лифт.Перед тем, как закрылись двери, я смогла углядеть подоспевшего парня, но не смогла рассмотреть его лица.

Я захлопываю за собой дверь, пропуская сестру вперед.Она восхищенно охает, оглядывая мебель и вид из окна, опираясь на тонкие рамы.Я усмехаюсь, небрежно оставляя обувь на пороге, и бросаю сумку девочки на кухонную тумбу.Мы еще долго разговаривали, погружаясь в дебри моей головы, откуда я вытаскивала интересные рассказы и события, приключавшиеся со мной.Так же уютно мы ужинаем крылышками из КФС, дальше я ухожу в спальню, оставляя сестру по ее просьбе на диване.Наконец-таки я могу поспать, крепко, но совсем недолго.

Просыпаюсь от какого-то присутствия рядом со мной.Я лежу на левом боку, повернутой к окну, и накрыта одеялом.Я словно зарылась в белоснежный сугроб, и меня не видно.Открываю глаза и тут же закрываю их из-за яркого дневного света, что почти ослепляет меня.Кто-то позади меня замечает это, поправляя мои запутанные волосы, нависшие на лицо.Горячие пальцы руки задевают мою щеку.Продолжаю лежать неподвижно, авось еще усну.Вспоминаю, что руки моей сестры – всегда холодные, как лед.Будто она – Снежная Королева, словно из мультика, вышла из старинного ящика.Такие горячие, постоянно горячие руки только у одного человека.Только не…

Я резко оборачиваюсь за себя, вздрагивая от человека во всем черном, лежащем рядом со мной и подперев голову той самой теплой ладонью.Его голубые глаза испепеляют меня, выжигая дыру.

– Привет, – говорит парень, слабо улыбаясь.Я лишь нервно сглатываю слюну.

– Как ты вошел? – слегка перехожу на грубый тон, не обращая внимания на его добродушность.Кирилл закатывает глаза и снова улыбается.

– Твоя очень хорошая сестрица впустила меня, – выдает он все карты, переворачиваясь на живот и упираясь локтями в мягкий матрац.Он бережно поправляет мою лямку от спавшей майки, переводя на меня взгляд. – Я думал, у тебя нет ни сестер, ни братьев, – Незборецкий пожимает плечами, опять супер-пошло облизывая нижнюю губу.Чувствую что-то жгучее в груди, словно во мне горят угли, раскаляясь еще сильней.Я настолько хочу заплакать, что скорее не выдержу, прежде чем он уйдет.Я не слышу в квартире посторонних звуков, значит, Лили нет дома.Где она?