Текст книги "История императорской власти после Марка"

Книга I

1. (1) Большинство занимавшихся составлением истории и стремившихся оживить память о давно прошедших делах, стараясь навеки прославить свою образованность, чтобы после безмолвной жизни не оказаться причисленными к многолюдной толпе, пренебрегали в своем повествовании истиной и в немалой степени позаботились о стиле и благозвучии, полагаясь на то, что, если им и случится рассказать что-либо баснословное, то все же приятность для слуха будет поставлена им в заслугу[1]1.
  Данное выражение относится к существовавшей практике публичных декламаций и чтений исторических сочинений. Подобная критика современной историографии (которую мы наблюдаем у Геродиана) была традиционной. Например, Лукиан в конце II в. нашей эры также резко выступал против большого количества историков софистов, писавших стилистически безупречные труды, достоверность содержания которых была весьма небольшой.


[Закрыть], а точность изложения проверяться не будет. (2) Некоторые, вследствие вражды или ненависти к тиранам, из лести и ради возвеличения императоров, государств и частных лиц, придали благодаря достоинствам своей речи обыкновенным и незначительным деяниям преувеличенную сравнительно с истиной славу.

(3) Я же не от других получил неизвестный и незасвидетельствованный исторический материал, а со всей тщательностью собрал для своего сочинения то, что еще свежо в памяти будущих читателей, предполагая, что познание многочисленных великих событий, произошедших в короткое время, не будет лишено приятности и для последующих поколений. (4) Коли сравнить с этим все время начиная с Августа, с тех пор как римская власть перешла в монархию[2]2.
  Подобное определение власти Августа (его res publica restituta) было дано современником Геродиана Дионом Кассием (LIII, 11, 5). Август (род. 23.09.63 г. до н. э. в Риме, ум. 19.08.14 г. н. э. в Ноле), сын Г. Октавия и Атии, дочери сестры Цезаря, Юлии; внучатый племянник Гая Юлия Цезаря. До 44 г. до н. э. носил имя Гай Октавий, с 44 г., после усыновления двоюродным дедом Гай Юлий Цезарь, с 27 г. до н. э. император Цезарь Август. Став в результате гражданских войн 43—31 гг. до н. э. фактически единоличным римским правителем, в юридическом смысле монархом не являлся. Он создал новую государственно-правовую систему власти – принципат, опиравшуюся на республиканские институты: империй (с 19 г. до н. э., до того – проконсульская власть над провинциями, то есть тоже республиканский институт власти) полная военная и гражданская власть высших римских магистратур, основное содержание которых составляли военная власть и юрисдикция; и пожизненная власть трибуна (с 27 г. до н.э.).


[Закрыть], то невозможно найти в течение почти двухсот лет до времен Марка[3]3.
  Марк Аврелий Антонин (121—180 гг. н. э.) римский император с 161 г.


[Закрыть] ни такой смены одного царствования другим, ни превратностей гражданских и внешних войн, движений племен, завоеваний городов, как в нашей стране, так и у многих варваров, землетрясений и заражений воздуха, вызывающих изумление жизней тиранов и государей[4]4.
  Разница между тираном и государем являлась одной из тем истории, опирающейся на традиции софистических и философских рассуждений о природе царской власти, популярных во II—III н. э. Вообще же противопоставление тирана и государя берет свое начало с греческих времен, точнее с IV в. до н. э., когда в Греции в результате кровавых деяний представителей «младшей» тирании термин «тиран», являвшийся до того нормальным титулом правителя-монарха, приобрел отрицательный, ругательный оттенок.


[Закрыть], о каких ранее упоминали редко или вовсе не упоминали; (5) из них одни держали в своих руках власть более продолжительное время, у других владычество было кратковременным, а были и такие, которые, достигнув лишь звания и почета на один день, сразу же были убиты[5]5.
  Один день – это небольшое преувеличение, но случаи правления в течение одного-двух месяцев известны: Авидий Кассий, наместник Сирии, получив в 175 г. ложное известие о смерти Марка Аврелия, провозгласил себя императором, а через несколько месяцев был убит своими солдатами; Гельвий Пертинакс, римский император (1.01.193—28.03.193 г.), пытался упорядочить воинскую дисциплину, за что был убит преторианцами; Дидий Юлиан, римский император (28.03.193—01.06.193 г.), был свергнут войсками Септимия Севера и убит; Гордиан I, проконсул Африки, был в 238 г. провозглашен императором и поддержан римским сенатом в противовес Максимину Фракийцу, римскому императору (235—238 гг.). Гордиан I сделал своим соправителем сына, Гордиана II, который вскоре был убит в битве с войсками Максимина, после чего Гордиан I покончил с собой; узнав о смерти Гордианов, сенат провозглашает императорами Максима (Пупиена) и Бальбина, а вскоре их соправителем, после смерти Максимина у Аквилеи, избирает Гордиана III, римского императора в 238—244 гг., и в том же 238 г. Пупиен и Бальбин были убиты. {177}


[Закрыть]. Ведь власть над римлянами, разделенная в течение шестидесяти лет между большим числом властителей, чем того требовал такой период времени[6]6.
  В течение 58 лет (180—238) Геродиан отмечает либо 16, либо 18 человек, которые получили императорскую власть.


[Закрыть], принесла много разнообразного и достойного удивления. (6) Из государей люди старшего возраста вследствие опытности в делах владели собой и управляли {5}[*]*
  В фигурные скобки здесь помещены номера (окончания) страниц издания-оригинала. – Ю. Ш.


[Закрыть] подданными более заботливо, а совсем молодые, проведя жизнь более беспечно, натворили много неслыханного; как это и естественно при различии возрастов и неодинаковой склонности к произволу, образ действий был неодинаковым. Как все это произошло, я расскажу в хронологическом порядке и по царствованиям.

2. (1) У императора Марка родилось несколько дочерей, а детей мужского пола двое[7]7.
  Здесь Геродиан несколько ошибается. Известно, что Марк имел, по крайней мере, 6 сыновей и 6 дочерей, однако в 161 г., когда он наследовал Антонину Пию, Марк имел 4-х выживших дочерей (Фаустина, Луцилла, Фадилла, Корнифиция) и, возможно, одного сына (Гардиан). Коммод и его близнец Аврелий Антонин родились в 161 г.; Марк Анний Вер в 162/163 г.; Вибия Сабина в 167 г.; но Гардиан умер в 162 г. (?), и Антонин в 165 г. Возможно, информатор Геродиана видел триумф в 166 г., во время которого народу были показаны 2 сына.


[Закрыть]. Из этих последних один ушел из жизни совсем молодым (имя ему было Вериссим), оставшегося же в живых, называвшегося Коммодом, отец вырастил с большой заботливостью, вызывая отовсюду людей, наиболее известных своей ученостью в провинциях[8]8.
  SHA, Comm., 1, 6.: было три учителя – Онесикрат, Капелла Антистий и Атей Санктус. По-видимому, домашним учителем был Клеандр (см. Herod., I, 12, 3).


[Закрыть], за весьма солидное вознаграждение, чтобы они воспитывали ему сына, постоянно с ним общаясь. (2) Дочерей, достигших зрелого возраста, он выдал замуж за лучших мужей сената, желая иметь зятьями не благородных по происхождению, с длинными родословными, и не блиставших огромными богатствами, а отличавшихся благопристойными нравами и воздержанным образом жизни[9]9.
  Приемный сын Марка, Клавдий Север женился на Аннии Аврелии Галерии Фаустине; Т.Клавдий Помпеян женился на Аннии Аврелии Галерии Луцилле (после смерти Луция Вера, ее первого мужа), М. Педиций Плавций Квинтилл женился на Фадилле, М. Петроний Сура Маммертин женился на Корнифиции, Л. Анистий Бур женился на Вибии Аврелии Сабине, возможно, после смерти Марка. По крайней мере двое из них происходили из патрицианских родов и были, видимо, также богаты (SHA, Marc., XX, 6—7), т. е. Геродиан здесь несколько идеализирует Марка.


[Закрыть]; только это он считал подлинным и неотъемлемым достоянием души. (3). Все виды добродетели были предметом его заботы; он любил старинную литературу, так что в этом не уступал никому из римлян, никому из эллинов; это видно из всех дошедших до нас его высказываний и писаний [10]10.
  Непонятно, имеет ли Геродиан здесь в виду «Размышления» Марка Аврелия. Возможно, этот трактат был известен Клименту Александрийскому (ум. ок. 210/220 г.), но прямо не цитировался до IV в. Однако Марк также ссылается на свои собственные записи по истории и литературе (III, 14).


[Закрыть]. (4) И по отношению к подвластным он выказывал себя благожелательным и мягким государем, приветствуя подходивших к нему и запрещая окружавшим его телохранителям отстранять встречных. Единственный из государей, он укрепил философию не словами и не познанием учения, а серьезным нравом и воздержанным образом жизни. Его время принесло большой урожай мудрых мужей: ведь подчиненные всегда любят жить, подражая образу жизни правящего. (5) Все его мужественные и разумные деяния, заключавшие в себе полководческую или государственную доблесть, совершенные как у варварских племен, населяющих северные части земли, так и у живущих на Востоке, – описаны многими мудрыми мужами[11]11.
  Дион Кассий (в эпитоме) является единственным сохранившимся историком-современником. Марий Максим описал жизнь Марка и других Цезарей до Гелиогабала; предположительно, его труд был использован в SHA.


[Закрыть]; а все то, что я после кончины Марка в течение всей своей жизни увидел и о чем услышал, а кое в чем и сам принимал участие, находясь на императорской или общественной службе, – это я описал.

3. (1) Марка, достигшего старости, изнуренного не только возрастом, но и трудами и заботами, в то время как он находился в области паннонцев[12]12.
  Вторая экспедиция против германцев (первая Маркоманская война 172—175 гг.) началась в августе 178 г. Марку было 58 лет. Возможное место описываемых событий Виндобона (совр. Вена) (Victor., Caes., XVI, 14; Epit. de Caes., XVI, 12), а не Сирмий, как говорит Тертуллиан (Apol., XXV, 5).


[Закрыть], постигает тяжелая болезнь. Подозревая, что надежды на спасение у него слабые, и видя, что сын начинает вступать в юношеский возраст, он испытывал {6} опасения, как бы цветущая юность, получив в сиротстве неограниченные и беспрепятственные возможности, не воспротивилась прекрасным наукам и занятиям и не предалась попойкам и кутежам (ведь души молодых людей очень легко скатываются к наслаждениям и отходят от всего прекрасного, прививаемого воспитанием). (2) Его, человека очень сведущего, тревожила память о тех, кто в молодости унаследовал царскую власть, – с одной стороны, о Дионисии, тиране сицилийском [13]13.
  Дионисий II Сиракузский, правил 367/6—345 гг. до н. э. унаследовал власть от отца в 30летнем возрасте, так что молодым человеком его можно назвать с трудом. Но и он, и его отец были популярными героями морализующих анекдотов и историй (см. Aelian, V. H., IX, 9; Athen., Deipn., VI, 249E).


[Закрыть], который вследствие чрезмерной невоздержанности гонялся за неслыханными наслаждениями ценой огромных трат, с другой стороны – о бесчинствах и насилиях по отношению к подданным преемников Александра[14]14.
  Имеется в виду Александр Македонский.


[Закрыть], которыми они позорили его власть. (3) Птолемей, дошедший до того, что в нарушение македонских и эллинских законов был в любовной связи с собственной сестрой[15]15.
  Видимо, имеется в виду Птолемей II Филадельф (308—246 гг. до н. э.), который, согласно Юстину, состоял в любовной связи со своей сестрой Арсиноей (XVII, 2, 7). Но Птолемей был царем эллинистического Египта, где традиционно брачные отношения между братьями и сестрами царствующей династии считались нормой. Зная это, Геродиан особо подчеркивает греческое и македонское происхождение законов, которые нарушил Птолемей.


[Закрыть], Антигон[16]16.
  Антигон I Одноглазый (ок. 380—301 г. до н. э.). Полководец Александра Македонского, один из диадохов. Впоследствии царь Македонии. Но из других источников неизвестно то, о чем Геродиан здесь говорит.


[Закрыть], во всем подражавший Дионису[17]17.
  Дионис – греческий бог виноградарства и виноделия, изображался с головой, увитой плющом.


[Закрыть], покрывавший свою голову плющом вместо македонской войлочной шляпы[18]18.
  Традиционный македонский головной убор, типа греческого петас – шляпы с полями различной формы.


[Закрыть] и повязки, носивший тирс[19]19.
  Тирс – палка, увитая плющом, листьями винограда и увенчанная сосновой шишкой; жезл Диониса и его спутников. {178}


[Закрыть] вместо скипетра. (4) Еще больше огорчали его события недавнего прошлого, свежие в памяти, – дела Нерона, который дошел до матереубийства[20]20.
  См. Tac., An., XV, 67; Suet., Nero, 21; 35; пр.; SHA, Comm., XIX, 2 (о возгласах сената); Marc., XXVIII, 10. Нерон римский император (54—68 гг. н. э.). Он был сильно недоволен претензиями на власть своей матери, Агриппины Младшей, которая будучи женой императора Клавдия (41—54 гг. н.э.), отравила его и, фактически, возвела на трон своего сына. Отношения Агриппины и Нерона неотвратимо ухудшались, пока не дошли до открытой вражды и ненависти. В 59 г. Нерон решился на убийство матери, и после неудавшегося покушения корабль Агриппины развалился в море благодаря специальному приспособлению, но мать императора чудом спаслась; позднее она была убита по приказу Нерона.


[Закрыть] и сделал себя посмешищем для народов, также – наглые поступки Домициана[21]21.
  См. Suet., Dom., 9—10; Pliny., Paneg., XLIII, 3; LII, 7. Домициан, римский император (81—96 гг.). Он первый сбросил республиканскую оболочку принципата и велел называть себя «господином и богом». После подавления восстания 89 г. резко возросло число процессов по обвинению в «оскорблении величия» и казней. Об отношении к нему современников свидетельствует лаконичная эпиграмма Марциала: «Флавиев род, как тебя обесчестил твой третий наследник! Из-за него не бывать лучше б и первым двоим» (Martial., 33).


[Закрыть], ничем не уступавшие проявлениям крайней свирепости. (5) Рисуя себе такие картины тирании, он был во власти страха и надежды. Немало тревожили его и соседи-германцы, не все еще им покоренные – одних он путем уговоров привлек в союз, других одолел оружием; были и такие, которые, обратившись в бегство, на время удалились, боясь присутствия столь великого государя. У него было подозрение, как бы они, презрев возраст юноши, не напали на него; ведь варвары обычно очень легко приходят в движение даже по случайным причинам.

4. (1) Тревожимый в душе столькими заботами, он, призвав друзей и всех находившихся при нем родственников[22]22.
  «Друзья» Марка составили Совет. Замечание Помпеяна (I, 6, 5) показывает, что Совет мог рассматривать себя как Сенат в миниатюре (ср. Suet., Galba, X, 2), однако он, по всей видимости не занимал юридически такого положения.


[Закрыть], поставив, когда все сошлись, перед ними сына, слегка приподнялся на ложе и начал такую речь: (2) «В том, что вы огорчаетесь, видя меня в таком положении, нет ничего удивительного: ведь люди в силу своей природы испытывают жалость при несчастиях себе подобных, а ужасное, когда оно перед глазами, вызывает еще большее сочувствие. Что же касается меня, то у вас, я думаю, по отношению ко мне имеется и нечто большее: на основании своего расположения к вам я, естественно, надеюсь на ответное расположение. (3). Теперь подходящее время мне – почувствовать, что я не напрасно в течение столь продолжительного времени почитал вас и старался ради вас, а вам – воздать мне благодарность, показав, что вы {7} не забываете то, что получили. Вы видите моего сына, которого вы сами вскормили[23]23.
  Гален (XIV, 651, слл.) делает понятным этот пассаж: Фаустина и Клавдий Север в 169 г. были оставлены в Италии, чтобы присматривать за Коммодом. По-видимому, Севером были призваны ко двору Адриан и Пифолай, домашние учителя детей Марка (см. Galen, XVI, 650). Север был спутником Марка и Коммода в 175—176 гг., когда они отправились на Восток (Philos., V. S., II, 10, 588).


[Закрыть]; он как раз вступает в юношеский возраст и нуждается – словно в бурю и во время качки – в кормчих, чтобы, носясь по волнам из-за недостаточной опытности в должных делах, не быть брошенным на дурные занятия. (4) Станьте вы ему, вместо одного меня, многими отцами, оберегая его и давая ему наилучшие советы. Ведь ни изобилие денег само по себе не предотвращает тираническую необузданность, ни защита телохранителей недостаточна для охраны правителя, если вдобавок не будет приобретено расположение подданных. (5) Больше всего продлили без опасности свою власть все те, кто вселил в души управляемых не страх перед их жестокостью, а любовь к их порядочности. Ведь не те, кто испытывает рабство по принуждению, а те, кто подчиняется в силу убеждения, постоянно действуют и терпят, не вызывая подозрений; будучи свободными от притворной лести, они никогда не выйдут из повиновения, если только не будут принуждены к этому насилием или наглостью. (6) Трудно соблюсти умеренность и положить предел страстям, когда им служат неограниченные возможности. Давая ему такие советы и напоминая ему о том, что он, присутствуя здесь, слышит, вы сделаете из него наилучшего государя для вас и для всех, а также воздадите величайшую дань памяти обо мне и только таким образом сможете сделать ее вечной». (7) После этих слов наступило обморочное состояние, лишившее Марка возможности говорить; от слабости и терзаний духа он опять упал навзничь. Всех присутствовавших охватила жалость, так что некоторые из них не сдержались и испустили громкий вопль. Прожив еще одну ночь и один день, он почил[24]24.
  17 марта 180 г., в возрасте 58 лет и 11 месяцев (Dio. Cass. Apud Xiph., LXXI, 33, 4). Геродиан здесь описывает события весьма подробно, но ничего не говорит ни о слухах об убийстве Марка, о которых сообщает Дион Кассий, ни о 7 днях его болезни (см. SHA, Marc., XXVIII, 8). Считается, что Марк умер от чумы, которую в империю занесли римские войска, возвращаясь в 166 г. из похода против парфян.


[Закрыть], оставив скорбь своим современникам и вечную память о своей добродетели на будущие века. (8) После кончины Марка, когда молва о ней распространилась, все бывшее там войско, а равно и масса простого народа были охвачены скорбью, и не было никого из подвластных Риму людей, кто бы без слез услышал такую весть; все как бы в один голос громко называли его: одни – превосходным отцом, другие добрым государем, третьи – замечательным полководцем, иные – воздержанным и скромным властителем, и никто не ошибался.

5. (1) По прошествии немногих дней, в течение которых друзья[25]25.
  Этими «друзьями» были Клавдий Помпеян, Ветрасий Поллион, Бруттий Презент, два кузена Квинтилии, М. Валерий Максим, Гельвий Пертинакс (?); кроме того, если верить Геродиану, были и другие при дворе в Виндобоне, включая, по-видимому, большую часть приемных сыновей императора (см. далее I, 6, 6).


[Закрыть] занимали сына похоронами отца, они решили вывести юношу в лагерь, чтобы он побеседовал с воинами и, одарив их деньгами, как это в обычае у наследующих императорскую власть, щедрой раздачей привлек к себе войско[26]26.
  Формальное обращение с речью и персональная раздача денег (donativa) по вполне понятным причинам обыкновенна для преторианской гвардии в Риме, но в это время подобные церемонии все больше и больше становились характерными и для провинциальных армий. За donativa следовали провозглашения главнокомандующим и даровались другие императорские титулы.


[Закрыть]. (2) Всем было объявлено прийти на равнину, обычно их вмещавшую[27]27.
  В Риме за пределами казарм преторианцев, во время войны на открытом участке земли за границами лагерных укреплений; хотя в данном случае использовался сам лагерь, что, по-видимому, являлось исключением.


[Закрыть]. {8}

Коммод, выступив, совершал полагающиеся государю жертвоприношения, и так как для него было сооружено посреди лагеря высокое возвышение, он, войдя на него и поставив вокруг себя друзей отца (при нем было много образованных людей), сказал следующее: (3) «Что у меня с вами общая скорбь из-за постигшего нас горя и вы не меньше меня страдаете – в этом я вполне уверен. Ведь при жизни моего отца я не требовал никакого преимущества перед вами. Он любил вас всех как одного. С большей радостью он называл меня соратником[28]28.
  Ср. Suet., Jul., 67; Aug., 25; Тас., Н., I, 29; 1, 37; Agric., 33: а также Геродиан IV, 7,6; IV, 14,4; VI, 8,4, пр.


[Закрыть], нежели сыном; второе, по его мнению, обозначало общность природы, первое – общность доблести. Держа меня на руках, он часто препоручал меня, еще младенца, вашей верности[29]29.
  Ср. VI, 9,3; Геродиан является фактически единственным источником, сообщающим, что Коммод действительно находился на северной границе до 175 г. {179}


[Закрыть]. (4) Поэтому я надеюсь, что буду очень легко пользоваться всяческим вашим расположением, так как со стороны старших это по отношению ко мне долг пестунов, а сверстников я по справедливости назвал бы соучениками в военных делах; ведь отец любил нас всех как одного и воспитывал вас во всяческой доблести. (5) После него судьба дала вам государем меня, не введенного со стороны, подобно тем, что до меня гордился благоприобретенной властью[30]30.
  Фактически Коммод был первым римским императором, родившимся у правящего императора: Август (27 г. до н.э. – 14 г. н. э.) стал императором по завещанию Цезаря в 36 лет; Тиберий (14—37 гг.) был усыновлен Августом; Калигула (37—41 гг.) был сыном Германика, племянника Тиберия; Клавдий (41—54 гг.) был племянником Тиберия; Нерон (54—68 гг.), сын сенатора Домиция Агенобарба, был усыновлен Клавдием; Гальба (68—69 гг.), римский полководец из патрицианского рода, как Отон (69 г.) и Вителлий (69 г.); Флавии – династия несенаторского происхождения, римские полководцы: Веспасиан (69—79 гг.) и его сыновья Тит (79—81 гг.) и Домициан (81—96 гг.); Нерва (96—98 гг.) из сенаторского рода; Траян (98—117 гг.) и Адриан (117—138 гг.) были родом из южной Испании, римские полководцы (Адриан был родственником Траяна), Антонин Пий (138—161 гг.) из галльского сенаторского рода, усыновлен Адрианом; Марк Аврелий из сенаторской семьи испанского происхождения, по желанию Адриана усыновлен Антонином Пием.


[Закрыть], – я единственный у вас был зачат в императорском дворце и императорская порфира[31]31.
  Т. е. красная ткань; согласно традиции императорского Рима, носить одежду из красной ткани могли только императоры и члены их семей.


[Закрыть] приняла меня, не знавшего обыкновенных пеленок, сразу же по выходе из материнского чрева; солнце увидело меня одновременно и человеком, и государем. (6) Принимая все это во внимание, вы, естественно, могли бы полюбить меня, не дарованного вам, а рожденного императора. Ведь отец, вознесшись на небо, является уже спутником богов и участником их советов[32]32.
  Обожествление Марка было провозглашено на чрезвычайном собрании сената и народа (см. SHA, Marc., XXVIII, 2—3), а традиция эта началась еще с Цезаря и Августа.


[Закрыть], нам же полагается заботиться о человеческих делах и устраивать то, что на земле. Успешно же завершать и упрочивать их – ваше дело, если вы со всяческим мужеством покончите с остатками войны и продвинете Римскую державу до океана[33]33.
  Под «океаном» понимались моря севера Европы.


[Закрыть]. (7) Ведь вам это принесет славу, и вы таким образом воздадите достойную благодарность памяти общего отца, о котором вы должны думать, что он внемлет тому, что говорится, и взирает на то, что совершается. Мы могли бы преуспевать, поступая должным образом и имея такого свидетеля. Прежние ваши мужественные подвиги приписываются его мудрости и командованию, а за рвение, проявленное вами вместе со мной, молодым государем, славу доброй верности и мужества приобретете вы сами. Нашей молодости вы придадите достоинство благодаря доблести ваших дел. Варвары же, обузданные в самом начале молодого правления, и в настоящее время не дерзнут презирать наш возраст и впредь будут испытывать страх, опасаясь того, что они уже {9} испытали». Сказав так и щедрыми раздачами денег расположив к себе войско, Коммод возвратился в императорский дворец.

6. (1) В течение некоторого недолгого времени все делалось в соответствии с замыслами отцовских друзей, которые весь день были при нем, давая ему наилучшие советы и предоставляя ему столько свободного времени, сколько, по их мнению, было достаточно для разумной заботы о теле. Втершиеся к нему некоторые из придворных служителей пытались испортить молодой нрав государя – все те, кто льстит за столом и измеряет блаженство желудком и постыднейшими делами; они напоминали ему о роскошной жизни в Риме, рассказывая об усладах зрения и слуха, перечисляли изобилие съестного, бранили весь климат на берегах Истра[34]34.
  Истр – древнее фракийское название Дуная, прежде всего в его нижнем течении.


[Закрыть], где нет урожая плодов и всегда морозно и хмуро. (2) «Довольно тебе, – говорили они, – владыка, пить мерзлую и выкапываемую из земли воду! Что же, другие будут пользоваться теплыми источниками и прохладными струями, испарениями и воздухом, какие приносит одна только Италия?»[35]35.
  Ср. Aelian, V. H., IX, 16 о подобном описании климата Италии.


[Закрыть]. Представляя юноше такие картины, они возбуждали в нем стремление вкушать наслаждения. (3) Неожиданно созвав друзей, он стал говорить, что тоскует по родине[36]36.
  Дион и другие авторы (apud Xiph. LXXII., 1, 2; Exc. Urs. LXXII, 2, 2; SHA, Comm., III, 5) говорят, что Коммод ненавидел тяжелую работу и согласился на условия врагов. Но см. далее I, 6, 8. Как кажется, среди «друзей» не было единодушия по вопросу возвращения. Хотя возможно, что зрелое решение Коммода возвращаться было впоследствии искажено из-за политической коньюктуры и господствующего общественного мнения личности императора. На эту мысль наводит описание Геродианом действий, предпринятых Коммодом перед уходом (см. I, 6, 8), где он предстает вполне разумным правителем.


[Закрыть], однако, стыдясь открыто признать причину внезапного порыва, он притворялся, будто опасается, как бы кто-нибудь из богатых патрициев не завладел в Риме императорским жилищем, а затем, как из неприступной крепости, обеспечив себе силу и сторонников, не попытался захватить власть; ведь народ в состоянии доставить множество отборных юношей[37]37.
  Неизвестно, были ли эти страхи Коммода оправданными. Первый заговор 183 г. был в основном поддержан людьми, находящимися в это время на северной границе (см. I, 8, 8). Но известно, что некоторые считали Коммода плохой кандидатурой на пост императора, которого следует заменить, как полагал Север (Dio. apud Xiph. LXXVI, 14, 7). Кроме того, стимулом для подобного решения юного императора мог послужить мятеж Авдия Кассия, произошедший за 5 лет до описываемых событий (Dio. apud Xiph. LХXI, 22, 2; 23, 1; SHA, Marc., XXIV, 6). Вообще, следует заметить, что Геродиан подчеркивает важность возвращения нового императора в Рим в других случаях (III, 15, 6; V, 5, 1).


[Закрыть]. (4) В то время как юноша выставлял такие предлоги, другие, внутренне подавленные, мрачно потупили взор в землю; Помпеян же, который был старше всех и приходился ему свойственником по браку (он был мужем старшей сестры Коммода)[38]38.
  Т. Клавдий Помпеян, происходил из сирийского всаднического рода, и возвысился во время войны, став приемным сыном Марка и верховным командующим войсками на севере в 170 г. Судя по словам Геродиана («…который был старше всех…»), можно предположить, что Клавдий Север умер, вероятно, от дел, оставив Помпеяна старшим. К Помпеяну испытывали антипатию сестры Коммода Фаустина (вплоть до своей смерти) и Луцилла, его жена. См. SHA, Marc., XX. 7; Dio. apud Xiph., LXXII, 4,5; Herod., I, 8,4.


[Закрыть], сказал: «Естественно, что ты, дитя мое и владыка, тоскуешь по родине; ведь и мы охвачены такой же тоской по тому, что мы оставили дома. (5) Однако здешние дела, более существенные и более настоятельные, сдерживают нашу тоску. Ведь тем, что там, ты будешь наслаждаться и впоследствии в течение долгой жизни – а Рим там, где находится государь. Оставить же войну незаконченной не только постыдно, но и опасно: ведь мы придадим смелость варварам, которые будут осуждать нас не за жажду возвратиться домой, а за бегство и страх. (6) Прекрасно было бы для тебя, взяв их всех под свою руку и сделав границей державы на севере океан, возвратиться домой, справляя триумф[39]39.
  Триумф – торжество в честь полководца-победителя. Триумф мог состояться только с разрешения сената и только в случае достойной победы: это значило, что в ходе сражения должно быть уничтожено не менее 5 тыс. врагов. Триумфальное шествие, приветствуемое народом, начиналось на Марсовом поле и, пройдя через весь город к Форуму, заканчивалось у Капито-{180}лия. Шествие возглавляли сенаторы и магистраты, за ними несли военные трофеи. Потом следовал сам триумфатор на богато украшенной колеснице, которую везли лошади белой масти. За ним следовали воевавшие под его командой солдаты, шли пленные, прежде всего, самые знатные из них. Заканчивалось торжество религиозными обрядами и угощением народа и воинов.


[Закрыть] и ведя в оковах пленными варварских царей и правителей[40]40.
  В тексте употреблен термин «сатрап» – обычное для Персии и Парфии название правителей областей. Но из контекста видно, что речь в отрывке идет о северных варварах, у которых подобного термина не существовало. По всей видимости, в данном случае Геродиан подобрал греческий эквивалент латинскому reges et duces (см. Тас., Germ., VII, 1).


[Закрыть]. {10} Этим ведь жившие до тебя римляне стали великими и славными. Не следует тебе опасаться, как кто-нибудь там не попытался бы захватить государственные дела. Ведь лучшие люди сената здесь с тобой, вся имеющаяся военная сила служит тебе щитом; все казнохранилища императорских денег находятся здесь, а память об отце обеспечила тебе вечную верность и расположение подвластных». (7) Сказав такую речь для ободрения и пробуждения лучших стремлений, Помпеян ненадолго сдержал юношу; пристыженный этими словами, не найдя разумного ответа, Коммод отпустил друзей, заявив, что тщательно обдумает наедине, как следует поступить. (8) Ввиду настояний окружавших его служителей[41]41.
  Ср. II, 5, 3; эти служители были личными слугами Коммода и включали вольноотпущенников спальников; в SHA, Comm., II, 6—8 они именуются «…надзирателями самыми дурными»; несомненно, что среди них был Саотер (Dio. apud Xiph., LXXII, 12, 2), возможно Феокрит (Dio. apud Exc. Val., LXXVII, 21, 2) и Клеандр. Примечательно, что ни Геродиан, ни Дион Кассий не находят другой причины поступка Коммода, кроме как влияние вольноотпущенников-советников; см. Dio. apud Xiph., LXXII, 1, 1; Exc. Urs., LXXII, 2, 1—4 о слабом характере Коммода.


[Закрыть], он уже ни о чем более не посоветовался с друзьями, но, разослав письма и распределив попечение о берегах Истра между назначенными им по своему усмотрению лицами, приказав им сдерживать набеги варваров, объявляет об отбытии. Они и стали заниматься тем, что им было поручено; в скором времени они одолели оружием большую часть варваров, а некоторых привлекли к дружбе большими денежными пособиями[42]42.
  Поздние писатели сохранили сведения об успехах Коммода против германцев: Victor, Caes., XVII, 2 («[в] войне вполне усердствующий», «которую [против] квадов счастливо вел»). Eutrop., VIII, 15 («против германцев счастливо [воевал] и их победил»). Коммод не оставил северные границы на произвол судьбы; в SHA, Comm., XII, 8 отмечается возможность третьего германского похода. Одной из основных задач на севере было создание военной зоны вдоль границы Нижней Паннонии, что, возможно, было делом Перенниса в 185 г.


[Закрыть] – убедить их было очень легко. (9) Ведь варвары по природе корыстолюбивы и, презрев опасности, либо набегами и нашествиями добывают себе необходимое для жизни, либо соглашаются на мир в обмен на большую плату. Зная это и покупая себе свободу от забот, Коммод, обладая в изобилии деньгами, давал им все, что они требовали.

7. (1) После объявления об отбытии величайшее волнение охватывает лагерь; все хотели возвратиться вместе с ним, чтобы избавиться от пребывания во вражеской стране и вкусить роскошную жизнь в Риме. Когда же молва распространилась и прибыли вестники, сообщая о предстоящем прибытии государя, римский народ чрезвычайно обрадовался и возлагал добрые надежды на пребывание молодого императора в Риме, полагая, что юноша будет следовать примеру отца. (2) Совершив путь с юношеской поспешностью и быстро пройдя промежуточные города, повсюду встреченный по-царски, и явив себя ликующему населению, Коммод показался всем любезным и желанным. (3) Когда он приблизился к Риму, весь сенат со всем народом и все обитавшие в Риме люди, не сдерживая себя, но всякий желая опередить других, неся лавровые ветви[43]43.
  Лавр был завезен в Италию из Греции, и в эпоху Римской империи стал символом могущества, победы и мира. На триумфатора в расположенном на Капитолийском холме храме Юпитера надевали в качестве благодарственного дара лавровый венок. Солдатам победившей армии также вручали лавровые венки.


[Закрыть] и держа разнообразные расцветшие в ту пору цветы, встречали его, насколько это было для каждого возможно, на далеком расстоянии от города, чтобы увидеть молодого благородного государя. (4) Ведь они тосковали по нему благодаря истинному душевному расположению, так как он родился и {11} был вскормлен у них[44]44.
  Неизвестно, сколько времени Коммод провел в Риме или его округе в 161—175 гг. SHA, Comm., I, 9 отсылает к событию в Центумцеллах в 171/172 г., когда Коммод в возрасте 12 лет велел бросить в печь банщика за то, что вода для его омовения оказалась слишком горячей.


[Закрыть] и был государем в третьем поколении[45]45.
  Отец Коммода император Марк Аврелий, хоть и происходил из семьи сенатора и был сыном претора Анния Вера, считался императором, поскольку в 138 г. был усыновлен своим дядей, императором Антонином Пием, на дочери которого, Фаустине, он и женился в 145 г., а в 146 г. был провозглашен соправителем Антонина.


[Закрыть]и римским патрицием. Его род по отцу происходил из сенатской знати, мать же Фаустина родилась государыней как дочь Антонина, прозванного Благочестивым, и потомок Адриана по женской линии, а род свой она возводила к прадеду Траяну [46]46.
  Марк Аврелий, отец Коммода, был женат на Фаустине, дочери императора Антонина Пия (138—161 гг.). Но сам Антонин Пий в 138г. был усыновлен императором Адрианом, так что Коммод считался потомком Адриана по женской линии (после смерти Адриана в 138 г. новый император Антонин добился причисления его к богам и построил мавзолей Адриана; по этой причине сенат, к которому благоволил новый император, нарек его Пием, т. е. «Благочестивым». С другой стороны, у сестры императора Траяна (98—117 гг.) Ульпии Марцианы была дочь Матидия Старшая, дочь которой, Сабина, стала женой императора Адриана. Таким образом, Фаустина, мать Коммода, была правнучкой Траяна).


[Закрыть]. (5) Таково было происхождение Коммода. Вдобавок, к цветущему возрасту он имел привлекательную наружность благодаря стройному телосложению и красивому лицу, в соединении с мужественностью. Взор у него был ласковым и огненным, волосы от природы белокурыми и вьющимися, так что, когда он шел, освещенный солнцем, от него исходило нечто столь огнеподобное, что одни думали, будто его перед выходом посыпают золотыми стружками, другие обожествляли его, говоря, что вокруг головы с самого его рождения появилось некое небесное сияние; расцветал и спускавшийся по его щекам первый пушок. Увидя такого государя, римляне принимали его со всевозможным славословием, бросая ему венки и цветы. (6) Въехав в Рим, сразу же посетив святилище Юпитера [47]47.
  Юпитер – верховное божество римлян. Его храм стоял на Капитолии, где происходили важнейшие акты государственной жизни. Триумфатор после шествия в одеянии Юпитера передавал свой лавровый венок в этот храм. {181}


[Закрыть] и другие храмы, выразив сенату[48]48.
  Геродиан ничего не говорит о бестактной речи, которую Коммод произнес (Dio. apud Xiph., LXXII, 4, 2—3).


[Закрыть] и оставленным в Риме воинам благодарность за сохранение верности, он удалился в императорский дворец[49]49.
  По-видимому, это дворец на Палатинском холме; позже Коммод переселился в domus Vectiliana на Целианском холме.


[Закрыть].

8. (1) В течение немногих лет он оказывал всяческий почет отцовским друзьям[50]50.
  Список консулов, избранных в начале года показывает роль «друзей» в эти годы и их дальнейшую судьбу: 181 г. Л. Антистий Бур (муж Вибии Сабины); 182 г. М. Петроний Сура Маммертин (муж Корнифиции); 183 г. К. Аффидий Викторин (школьный товарищ Марка Аврелия). После падения Перенниса в 185 г. происходит восстановление влияния «друзей»: 186 г. Ацилий Глабрий; 187 г. Л. Бруттий Квинтий Криспин; 188 г. П. Сей Фусциан и М. Сервилий Силан; 189 г. Кв. Сервилий Силин; 190 г. М. Петроний Сура.


[Закрыть] и во всех делах пользовался их советами; когда же он взял в свои руки попечение о государстве, поставив во главе лагерей Перенниса[51]51.
  Назначение Тигидия Перенниса следует отнести к 182 г.: Дион (apud Xiph., LXX, 10,1) говорит, что он был коллегой Патерна (М. Таррутений Патерн был казнен в 182 г. SHA, Comm., XIV, 8), и в SHA, Comm., XIV, 8 сказано, что «из тех префектов, которых он сам (т. е. Коммод) назначил, никто не продержался в течении 3-х лет», а Переннис был убит в 185 г.


[Закрыть], родом италийца, слывшего дельным воином (главным образом поэтому он и сделал его префектом претория)[52]52.
  Префект претория – командир императорской гвардии (преторианцев), 9 когорт которых располагались в специальном лагере в Риме (Castra praetoria) перед Виминальскими воротами.


[Закрыть], тот, злоупотребляя возрастом юноши, дозволил ему заниматься удовольствиями и попойками, отвратил его от забот и подобающих государю трудов, (2) а все управление государством взял на себя, руководимый неодолимой жаждой богатства, пренебрежением к тому, чем он в каждый данный момент владел, и ненасытным стремлением к тому, чего у него еще не было. Он первый начал клеветать на отцовских друзей и, возбуждая подозрение против всех, кто был богат и знатен, пугал юношу с той целью, чтобы тот умертвил их и дал ему основание и возможность грабить их достояние. (3) До каких-то пор юношу сдерживали память об отце и уважение к друзьям. Однако, словно некая злая и завистливая судьба стремилась опрокинуть остатки его благоразумия и порядочности, случилось следующее. Луцилла была у Коммода старшей из всех сестер[53]53.
  По всей видимости, Фаустина, старшая дочь Марка Аврелия, уже к тому времени умерла.


[Закрыть]. Она была раньше супругой императора Луция Вера[54]54.
  Луций Вер соправитель Марка Аврелия, римский император (161—169 гг.). Он был сыном Элия Вера, усыновленного императором Адрианом. По настоянию Адриана Луций Вер был усыновлен Антонином Пием вместе с Марком Аврелием. В противоположность Марку Луций Вер отличался распущенностью нравов и чрезмерной склонностью к разгульной жизни (см. SHA, Ver., I, 4; V, 1—5; X, 8). Вер внезапно скончался зимой 169 г. во время похода на германцев. Ходили слухи, что Марк Аврелий с помощью хитрости сумел избавиться от недостойного брата (Herod., IV, 5,6), либо был отравлен тещей Фаустиной или женой Луциллой (см. SHA, Ver., X, 1—5).


[Закрыть], которого Марк сделал своим соправителем и, выдав за него замуж дочь, создал благодаря этому браку надежнейшие узы взаимной привязанно-{12}сти. Когда же случилась смерть Луция, отец, оставив Луцилле знаки императорского достоинства[55]55.
  Т. е. инсигнии. Кроме почестей, перечисленных ниже, она в театрах сидела в императорских креслах, и перед ней несли факел; она также имела право на то, чтобы перед ней несли знамя в процессиях и право на увенчание лавровым венком.


[Закрыть], выдал ее замуж за Помпеяна [56]56.
  Согласно Диону (apud Xiph., LXXII, 4, 5) и SHA, Marc., XX, 6—7, это было сделано против воли Луциллы и ее матери Фаустины, и с неприличной поспешностью после смерти Луция Вера в 169 г.


[Закрыть]. (4) Тем не менее и Коммод сохранил за сестрой почести: она и в театрах сидела в императорском кресле, и перед ней несли факел. После того как Коммод взял жену по имени Криспина[57]57.
  Бруттия Криспина стала женой Коммода в 178 г. Дочь К. Бруттия Презента, второго консула в 180 г. и сестра Л. Бруттия Квинтия Криспина, консула 187 г. По-видимому, в 187 г. была обвинена в прелюбодеянии, изгнана и позже убита (см. Dio. apud Xiph., LXXII, 4, 7; SHA, V, 9).


[Закрыть] и стало необходимым предоставить первенство жене царствовавшего государя, Луцилла тяжело переживала это и считала почести той поношением себе; зная, что ее муж Помпеян любит Коммода, она не делится с ним мыслями о захвате власти, Кодрату[58]58.
  Считается сыном Клавдия Севера, второго консула 173 г., от первого брака, до женитьбы Севера на дочери Марка. Он, по-видимому, был усыновлен М. Уммидием Кодратом, племянником Марка Аврелия. Подобная родословная, а также участие Кодрата в заговоре против императора показывает, что, возможно, опасения Коммода в Паннонии были оправданными (см. Herod., I, 6,3).


[Закрыть] же, знатному и богатому юноше (ее обвиняли в тайной связи с ним), она, испытывая образ его мыслей, беспрерывно жаловалась по поводу первенства и понемногу внушила юноше замысел, гибельный для него и для всего сената. (5) Взяв в соучастники своего заговора[59]59.
  Дату событий можно установить по титулу «Почтительный», принятому Коммодом после раскрытия заговора: впервые этот титул появляется 7 января 183 г.; таким образом, время существования заговора следует отнести к 182 г.


[Закрыть] некоторых из видных лиц, он уговаривает одного молодого человека, также принадлежавшего к сенату, по имени Квинтиан[60]60.
  Клавдий Помпеян Квитиан (Dio. apud Xiph., LXXII, 4, 4; SHA, Comm., IV, 2; Amm. Marc., XXIX, 1, 17). Считается либо пасынком Луциллы, либо {182} сыном брата Т. Клавдия Помпеяна (позже убитого по приказу Коммода, SHA, Comm., V, 12), а следовательно, племянником Луциллы. Согласно Диону, он был помолвлен с дочерью Луциллы (от Луция Вера) и был любовником самой Луциллы.


[Закрыть], опрометчивого и дерзкого, спрятать за пазуху кинжал, подстеречь подходящее время и место, напасть на Коммода и убить его; остальное, сказал он, он сам уладит путем раздачи денег[61]61.
  Имеется в виду раздача денег солдатам (donativum).


[Закрыть]. (6) Тот, незаметно став у входа в амфитеатр (а там темно, поэтому он понадеялся остаться незамеченным), обнажив кинжал, внезапно подступил к Коммоду и громким голосом объявил, что это послано ему сенатом; не успев нанести рану, он, теряя время на произнесение слов и показ оружия, был схвачен телохранителями[62]62.
  Возможно, equites singulares отряд отборных всадников. Геродиан хорошо осведомлен о разнице между основными силами преторианских когорт и специальными личными отрядами телохранителей императора.


[Закрыть] государя и поплатился за свое неразумие, так как, объявив о своем замысле раньше, чем выполнить его, он дал возможность себя, заранее уличенного, задержать, а тому, заранее предупрежденному, – остеречься. (7) Это было первой и главной причиной ненависти юноши к сенату; сказанное ранило его душу, и он стал считать всех сенаторов вместе врагами, постоянно помня о речи напавшего на него. (8) И у Перенниса оказался подходящий предлог и основание: ведь он всегда советовал Коммоду обрывать и обрубать всех, кто выдавался среди других; грабя их имущество, он очень легко стал богатейшим из современных ему людей. Благодаря Переннису расследование было произведено очень тщательно, и Коммод казнил свою сестру[63]63.
  Она была сослана на Капри и там казнена (Dio. apud Xiph., LXXII, 4, 6). В SHA, Comm., VIII, 3 сказано, что этот заговор и заговор Александра были единственными бывшими при Коммоде; о заговоре Александра ничего неизвестно, но событие, по-видимому, имело место позже заговора Луциллы.


[Закрыть], а также беспощадно всех, кто состоял в заговоре, и тех, кто подвергся каким бы то ни было подозрениям[64]64.
  Геродиан ошибочно идентифицирует эту акцию Коммода с репрессиями против всего сената. Имена некоторых из тех, кто пал жертвой расправы над заговорщиками, представлены у Диона Кассия (Exc. Val., LXXII, 5, 1—2; Xiph, LXXII, 5, 3) и в SHA, Comm., IV, 4—11: П. Сальвий Юлиан (консул 175 г.); Таррутений Патерн (префект претория, чья дочь была обручена с сыном Юлиана); двоюродные братья Квинтилии, Секст Кондиан и Секст Максим (консулы 180 и 172 гг.); Ветрувий Секунд (секретарь императора). Были вынуждены удалиться в изгнание Гельвий Пертинакс, Дидий Юлиан, консулы Антилий Север и Эмилий Юнк; Аффидий Викторин (префект Рима и второй консул в 183 г.) был слишком могущественным, чтобы его тронули, но был враждебен Переннису (Dio. apud Exc. Val., LXXII, 11, 1). В основном репрессированы были люди, близкие к Коммоду и его отцу, т. е. «друзья». Но следует отметить, что были убиты также и некоторые представители сенатской аристократии: Норбан, Паралий, Велий Руф, консуляр Эгнатий Капитон, Витразия Фаустина (SHA, Comm., IV, 4, 10).


[Закрыть].

9. (1) Устранив всех, кого уважал Коммод и кто выказывал ему отеческое расположение и заботился о его спасении, Переннис, сделавшись всемогущим, начал замышлять захватить власть; он убеждает Коммода вручить командование иллирийскими войсками[65]65.
  Иллирия – первоначальное название средней части Адриатического побережья около Шкодера (Северная Албания), распространившееся затем на весь северо-запад Балканского полуострова от побережья Адриатики до Моравии и от Эпира до среднего течения Дуная. В начале I в. н. э. была поделена на Нижнюю Иллирию – Паннонию и Верхнюю Иллирию – Далмацию. В тексте, по-видимому, речь идет о Паннонии.


[Закрыть] его сыновьям[66]66.
  Далее у Геродиана (I, 9,8) упоминается лишь один сын, так же как и в SHA, Comm., VI, 1, а у Диона (apud Xiph., LXXII, 9) два. При этом в SHA сын Перенниса действует как военачальник в Сарматии, на территории Восточной Европы, прилегавшей к Германии или Дакии восточнее Вислы и севернее Карпат, хотя имелась и Сарматия азиатская, лежавшая за Доном, и из текста SHA сложно понять, какая из них имелась в данном случае в виду.


[Закрыть], еще молодым людям, а {13} сам собирает огромные деньги, чтобы великолепными раздачами склонить войско к отпадению. Сыновья же его тайно накапливали силы, чтобы попытаться захватить власть, после того как Переннис умертвит Коммода. (2) Замысел стал известен удивительным образом. Римляне устраивают священные игры в честь Юпитера Капитолийского[67]67.
  Они проходили 15 октября (Plut., Rom., XXV).


[Закрыть]; при этом соединяются все зрелища, в которых обнаруживается умение и сила, как это и подобает, когда императорский город справляет празднество. Вместе с другими жрецами, которых призывает к этому очередь по прошествии определенного срока, зрителем и судьей бывает государь. (3) Когда Коммод прибыл, чтобы послушать знаменитых участников состязания, и занял императорское кресло, а театр наполнился при соблюдении полного порядка и высокопоставленные лица сели в выделенные для них кресла, как каждому полагалось, прежде чем на сцене что-либо было сказано или сделано, человек, по виду философ (у него в руках был посох, и на нем, полуобнаженном, висела сума)[68]68.
  Это, по-видимому, один из странствующих киников, чьей характерной одеждой были паллий (просторный греческий плащ) и посох.


[Закрыть], вбежал и, став посреди сцены, заставив движением руки умолкнуть народ, сказал: (4) «Не время тебе, Коммод, теперь справлять празднество и заниматься зрелищами и торжествами; к твоей шее приставлен меч Перенниса, и если ты не убережешься от опасности, которая не нависает, а уже надвинулась, ты сам не заметишь, как погибнешь. Ведь сам он здесь собирает против тебя силу и деньги, а дети его подговаривают иллирийское войско. Если ты не предупредишь их, ты пропал». (5) Когда он это сказал либо под воздействием роковой неизбежности, либо осмелев ради снискания славы, тогда как раньше он был неизвестен и незаметен, либо понадеявшись получить от государя щедрую награду, Коммод впадает в безмолвие. И все начали подозревать то, о чем было сказано, но притворялись, что не верят. Переннис приказывает схватить его и как безумного и говорящего ложь предать сожжению. Такому наказанию тот подвергся за несвоевременную откровенную речь. (6) Те из окружения Коммода, кто притворялся преданным ему, уже давно ненавидя Перенниса (ведь он был неприятен и невыносим из-за своего высокомерия и наглости), получив теперь удобный случай, пытались очернить его[69]69.
  Согласно Диону Кассию (apud Xiph., LXXII, 9, 3) и SHA (Comm., VI, 4) ими предводительствовал спальник Клеандр (см. о нем далее I, 12, 3).


[Закрыть]. Значит, суждено было Переннису вместе с его сыновьями погибнуть злой смертью. (7) Прибыли немного времени спустя какие-то воины, тайно от сына Перенниса, и привезли монеты с выбитым его изображением; не замеченные Переннисом, хотя он и был начальником, и показав монеты Коммоду и сообщив ему о тайных замыслах, сами они получили большие награды; (8) к Переннису же, не знавшему об {14} этом и ничего подобного не ожидавшему, Коммод ночью подсылает людей и отрубает ему голову; высылает людей, которые мчались бы стремительнее молвы и могли бы предстать перед сыном Перенниса, еще не знавшем о том, что произошло в Риме; написав дружеское письмо и сказав, что зовет его, подавая надежды на более высокое положение, он велит ему прибыть. (9) Тот, ничего не ведая ни о приготовлениях и замыслах, ни о том, что с его отцом, так как вестники сказали, что отец на словах дал такое же приказание, письма же никакого не прислал, считая достаточным императорское послание – поверив этому, молодой человек, хотя и досадуя и негодуя из-за того, что оставляет свои замыслы неосуществленными, все же полагаясь на будто бы еще прочное могущество отца, решается выехать. (10) Когда он был уже в Италии, люди, которым это было приказано, умертвили его[70]70.
  Другую версию падения Перенниса мы находим у Диона (apud Xiph., LXXII, 9): он сообщает, что поведение Коммода, увлекавшегося ездой на колеснице и предававшегося всяким излишествам, вынудило Перенниса взять на себя все управление государством. Но при этом воины были недовольны Переннисом и ставили ему в вину все то, что им не нравилось. Войско, находящееся в Британии, выбрало из своей среды 1500 стрелков и послало их в Италию. В окрестностях Рима их встретил Коммод. На его вопрос о причине появления они ответили жалобой на Перенниса, который, по их мнению, злоумышляет против Коммода, желая сделать императором своего сына. Это {183} обвинение поддерживает и Клеандр, ненавидевший Перенниса. Коммод, убежденный всем этим, выдал префекта воинам, которыми он командовал, и они убили Перенниса, его жену, сестру и двоих сыновей. Третью версию тех же событий мы находим в SHA, Comm., V—VI, 2: Переннис посоветовал Коммоду предаться наслаждениям и возложить все труды правления на него, на что Коммод радостно согласился. И далее Переннис, как и у Геродиана, изображается в очень мрачных тонах: он «распоряжался всем полновластно: кого хотел убивал, очень многих грабил, не считался ни с какими законами, захваченное имущество присваивал себе». Но во время войны в Британии он поставил во главе войск лиц всаднического сословия, отстранив сенаторов. После того, как это раскрылось, Переннис был объявлен врагом и отдан на растерзание воинам.


[Закрыть]. Такой конец постиг их[71]71.
  Мы можем датировать эти события, опираясь на сообщение SHA, Comm., VIII, 1, где сказано, что Коммод получил титул «Счастливый» вскоре после падения Перенниса. Этот титул впервые появляется на монетах в 185 г.


[Закрыть]. Коммод же поставил двух префектов[72]72.
  По-видимому, это Т. Лонгий Руф и Нигер (SHA, Comm., VI, 6, слл.). Как сказано далее в SHA, «префекты претория сменялись через несколько дней и даже часов, так как Коммод вел себя все хуже и хуже… Их преемников держали на этой должности или убивали по произволу Клеандра».


[Закрыть], полагая, что безопаснее не вверять столь высокую должность одному; он надеялся, что, разделенная, она слабее будет внушать желание захватить императорскую власть.

10. (1) По прошествии недолгого времени возник против него другой злой умысел такого рода. Был некий Матерн, прежде воин, осмелившийся на многие ужасные поступки, покинувший ряды войска и уговоривший других бежать вместе с ним от тех же обязанностей; собрав в короткое время большую шайку злодеев, он сначала разбойничал, делая набеги на деревни и поля, завладев же множеством денег, он с помощью щедрых обещаний даров и участия в дележе добычи собрал большее число злодеев, так что их оценивали уже не как разбойников, а как военных преступников. (2) Они нападали уже на крупнейшие города и, насильно взламывая имевшиеся в них тюрьмы, освобождая от оков и выпуская заключенных по любым обвинениям, обещая им безнаказанность, своими благодеяниями привлекали их к своему союзу. Опустошая всю страну кельтов и иберов [73]73.
  В данном случае имеются в виду кельты, населявшие Францию, северо-западную Испанию, и иберы, населявшие Испанию и часть Аквитании. Таким образом, описываемые события имели место в римских провинциях – Галлиях Аквитании, Галлии Лугдунской и Бельгике.


[Закрыть], вторгаясь в крупнейшие города, частично сжигая их, прочее же подвергая разграблению, они уходили. (3) Когда об этом было сообщено Коммоду, он рассылает наместникам провинций послания, преисполненные гнева и угроз, обвиняя их в беспечности, и приказывает им собрать против тех войско[74]74.
  Речь идет о наместниках провинций Галлий: Песценнии Нигере в Аквитании, Клодии Альбине в Бельгике, Септимии Севере в Галлии Лугдунской. В результате этих действий началась так называемая «война с дезертирами» (SHA, Comm., XVI, 2), подавление мятежа 186 г. под руководством Матерна, которое было поручено Песценнию Нигеру (SHA, Nig., III, 4).


[Закрыть]. Те, узнав, что против них стягиваются силы, удалились из тех местностей, которые они опустошали, и тайком самыми скорыми и недоступными путями небольшими группами начали проникать в Италию; Матерн стал уже задумываться об императорской власти и более великих делах. {15}

(4) Вследствие того, что в прежних его начинаниях удача превзошла все ожидания, он счел необходимым, совершив нечто великое, добиться успеха или, раз уже он подвергся опасности, погибнуть не незаметно и не без славы. Полагая, что сила у него не столь большая, чтобы в столкновении при равных условиях и при открытом нападении устоять против Коммода (он принимал в расчет, что масса римского народа еще продолжает быть преданной Коммоду, а также преданность окружавших его телохранителей), он надеялся одолеть его с помощью хитрости и ума. И он придумывает следующее. (5) В начале весны каждого года, в определенный день римляне совершают шествие в честь матери богов[75]75.
  Имеются в виду Гиларии, празднества в честь Кибелы, длинное празднование, пик которого приходится на день весеннего равноденствия 25 марта. На 27 марта приходится процессия омовения (см. Amm. Marc., XXII, 9, 6), а 28 марта начинаются Мегалезии – празднества в честь Кибелы (Мегала греч. «Великая», эпитет Кибелы). А на 25 число приходится маскарад, о котором Геродиан далее говорит, но который относит к процессии. Кибела – богиня фригийского происхождения, Великая мать, богиня материнской силы и плодородия.


[Закрыть], и все имеющиеся у кого бы то ни было драгоценные вещи и императорские сокровища, все, что замечательно благодаря материалу или искусству, проносится в шествии впереди богини. Всем предоставляется неограниченная возможность всяких шуток, и каждый принимает вид, какой хочет; нет столь большого и высокого звания, облекшись в одежды которого, всякий желающий не мог бы шутить и скрывать истину, так что нелегко различить подлинного и представляемого.

(6) Матерн решил, что это – подходящее время для незаметного осуществления его злого умысла; ведь он надеялся, приняв вид телохранителя и таким же образом вооружив своих людей, смешав их с толпой копейщиков так, чтобы их считали участниками шествия, внезапно напасть на никем не охраняемого Коммода и убить его. (7) Однако вследствие того, что произошло предательство и некоторые из его людей раньше проникли в город и выдали его замысел (их к тому побудила зависть, так как им предстояло иметь его уже не главарем разбойников, а господином и государем), Матерн до наступления праздника был схвачен и обезглавлен, а его сообщники подверглись заслуженному наказанию. Коммод же, совершив жертвоприношение богине и пообещав благодарственные дары, с ликованием справлял торжество и сопровождал богиню. Народ одновременно с торжеством праздновал спасение государя.

11. (1) Римляне особенно почитают эту богиню по следующей причине, как мы узнали из исторического предания; упомянуть о ней мы решили вследствие незнакомства с ней некоторых эллинов. Сама статуя, как говорят, является ниспосланной от Зевса – неизвестны ни материал ее, ни мастер, который ее сделал, и к ней не прикасалась рука человеческая. Есть молва, что она была спущена с неба в одну местность во {16} Фригии[76]76.
  Фригия – область в центральной части Малой Азии.


[Закрыть] (имя ей Пессинунт, а это название место получило от упавшей с неба статуи) [77]77.
  Название «Пессинунт» связывали с формой аориста глагола «падать» (epeson). Вообще же, город Пессинунт располагался почти на границе Фригии и Галатии, и был «самый большой торговый центр в этой части света»; известен прежде всего «весьма почитаемым святилищем Матери богов» (Strabo, XII, 5, 2—3).


[Закрыть] и впервые была там увидена.

(2) У других же мы находим, что там, как говорят, произошла война между фригийцем Илом и лидийцем Танталом – согласно одним, из-за границ, согласно другим – в связи с похищением Ганимеда; вследствие того, что битва длилась долго без чьего-либо перевеса, с обеих сторон пало порядочно людей; и это несчастье дало название месту. Там, говорят, исчез и похищенный Ганимед, когда брат и любовник тащили его в разные стороны; так как тело его исчезло, то происшествие с юношей стало предметом мифа о божественном вмешательстве и о похищении Зевсом[78]78.
  Здесь Геродиан излагает широко известную легенду (см. Strabo, XIII, 1,11; Paus., II, 22,3; Diod., IV, 74; Apollod., Bibl., III, 12,2; Ovid., Met., X, 155; Lucian., Dial. Deor., 4; пр.). Согласно этому мифу у Троя, царя Троады (области на северо-западе Малой Азии), были сыновья Ил и Ганимед. Ил ушел во Фригию, соседнюю с Троадой область, где, приняв участие в уже начавшихся играх, стал победителем и получил в качестве награды 50 юношей и 50 девушек. Фригийский царь также дал ему пятнистую корову и посоветовал основать город там, где корова первый раз ляжет на землю. Ил пошел за ней и основал город Илион. Город был построен уже в Троаде, но некоторые авторы называют Ила царем фригийцев (см., например, Paus., II, 22,3), поскольку после разрушения Трои Троаду иногда называли Фригией из-за того, что {184} фригийцы, будучи соседями Троады, захватили эту область (см. Strabo, X, 3, 22). А брат Ила Ганимед был похищен Зевсом, поскольку был очень красив, и, согласно одной версии, был сделан на небе виночерпием. Согласно другой версии, вначале Ганимеда похитила Эос, богиня утренней зари, чтобы сделать своим возлюбленным, но Зевс отнял у нее юношу. Согласно третьей версии, Ганимеда сначала похитил Тантал, сын Зевса, царь горы Сипила в Лидии, области на западе Малой Азии.


[Закрыть]. В названном выше Пессинунте в древности фригийцы справляли оргии у протекающей там реки Галла, от которой носят название кастрированные жрецы богини[79]79.
  Речь идет о галлах, жрецах Кибелы, которые все были кастрированы, что было частью этого экстатического культа (кроме того, в культовых обрядах для приведения себя в состояние экстаза жрецами использовались возбуждающая музыка, танцы, самобичевания). Ту же этимологию см. Plin., NH., V, 147; Ovid., Fasti, IV, 361—4.


[Закрыть]; (3) когда же стало возвышаться государство римлян, им, говорят, было дано предсказание, что их держава пребудет прочной и очень возвеличится, если они привезут к себе пессинунтскую богиню. Отправив послов к фригийцам, они потребовали статую; согласия они добились легко, ссылаясь на родство и перечисляя преемственность поколений от фригийца Энея[80]80.
  Эней – в греко-римской мифологии сын троянца Анхиса и Афродиты. После захвата греками Трои Эней покинул горящий город и после долгих странствий приплыл в Италию, в Лаций, где женился на дочери царя области Лаций Латина, Лавинии, и основал город Лавиний. После смерти Энея его сын Асканий (или Юл) основал город Альбу Лонгу. Примерно через 400 лет власть над Альбой Лонгой получили потомки Аскания Амул и Нумитор. Амул сверг Нумитора, а его дочь, Рею Сильвию, сделал жрицей-весталкой, чтобы она, сохраняя девственность, осталась бездетной. Но в Рею Сильвию влюбился бог войны Марс, и она от него родила близнецов Ромула и Рема, которые основали город Рим. Такова, по-видимому, была использованная римлянами генеалогия их происхождения. Эней, будучи троянцем, здесь называется фригийцем, поскольку после падения Трои область Троада стала называться Фригией.


[Закрыть] до них самих. Доставленная на корабле и находившаяся в устье Тибра (римляне пользовались им вместо гавани)[81]81.
  В конце IV в. до н. э. в устье Тибра был основан город Остия, который фактически являлся гаванью Рима.


[Закрыть], статуя остановила божественной силой судно. (4) Хотя римляне всем народом долго тянули корабль, последний из-за сопротивления ила поплыл вверх не раньше, чем была приведена жрица Весты[82]82.
  Веста – римская богиня домашнего очага и очага римской общины. Внутри храма Весты на римском Форуме находился очаг, в котором жрицы Весты весталки поддерживали вечный огонь. В весталки отбирались девочки 6—10 лет, которые в течении 30 лет должны были исполнять жреческие обязанности. Весталки пользовались исключительными почестями и привилегиями, но были обязаны блюсти строгий обет целомудрия, при нарушении которого их заживо закапывали в землю.


[Закрыть]. Ей полагалось сохранять девственность, но ее обвиняли в нарушении чистоты. Вследствие того, что ей предстоял суд, она умоляет народ передать решение пессинунтской богине; сняв с себя пояс, она привязала его к носу корабля, произнеся молитву, чтобы, если она девственна и чиста, судно поддалось ей. (5) Привязанный к поясу корабль легко поддался, и римляне удивлялись одновременно и обнаружению воли богини и непорочности девушки[83]83.
  Главное святилище богини Кибелы в 204 г. до н. э. было перенесено из Пессинунта в Рим, куда римляне доставили культовый символ богини – черный камень в форме фаллоса, желая тем самым отвратить поражение во II-й Пунической войне (218—201 гг. до н. э.). Согласно преданию, судно с камнем село на мель в русле Тибра и лишь девственница смогла помочь доставить его в город.


[Закрыть]. Пусть это будет с благоговением рассказано о пессинунтской богине; в этом будет не лишенное приятности познание для тех, кто недостаточно осведомлен в римских делах. Коммод же, избежав злого умысла Матерна, усилил свою охрану и стал редко показываться народу, проводя большую часть времени в предместьях и императорских имениях вдали от города и отстраняясь от участия в судах и в государственных делах.