Текст книги "В разгаре лета (СИ)"

Автор книги: Gemini

сообщить о нарушении

Текущая страница: 2 (всего у книги 3 страниц)

– Не думал, что Север может быть таким тёплым, – признался Гаррольд.

– Вы видели только Север, объятый войной и зимой, милорд, – ответил лорд Сервин. – Но тут не всегда уныло и опасно.

– Тем более, когда правление в руках достойной девушки, – Гаррольд лукаво прищурился, одаривая её тёплым взглядом, и Санса слегка покраснела.

– Сейчас правление всех регионов в достойных руках, – в тон ответила она. – И правление страны тоже.

– Это точно. Первый северный король на железном троне. За короля, – тут же нашёлся лорд Сервин, и все трое пригубили сладкое красное вино. Санса оглядывала залу. Малыш Рейегар сидел за столом чуть поодаль, весело болтая ногами, и о чём-то важничал с Лиаррой Мандерли, гостившей здесь воспитанницей. Девочка чуть старше, ей уже семь лет, но общие темы для разговоров у детей все же нашлись. Джон стоял у помоста и оказался атакован лордом Виллисом Мандерли. У Мандерли росла ещё одна дочка – Вилла, которую уже впору выдавать замуж, и, как подозревала Санса, разговор мог крутиться около этой темы.

Она представила Виллу, высокую, стройную, с водопадом длинных светлых волос, куда закрались пряди, окрашенные в цвет моря. Джон под руку ведёт её по тропе, украшенной свечами, прямиком к лику Чардрева… И почему-то эти образы заставили сделать внушительный глоток вина.

Гаррольд, не иначе заметив хмурый вид Сансы, потянул её за руку.

– Не хотите ли потанцевать, миледи?

Она кивнула, отставляя кубок. Барды как раз играли весёлый мотив, бренчали лютни и тонкие, звонкие голоса заводили песню. Ладонь в ладони, Хардинг начал кружить её в танце. Но Санса ни на мгновение не расслаблялась. Носят ли служанки жаркое? Достаточно ли виночерпии льют вина? Не пора ли подавать пироги? Нет ли среди собравшихся особо захмелевшего северянина, готового затеять драку ради веселья?..

«Если что-то пойдёт не так, я со стыда сгорю».

– Расслабься, – Гаррольд провёл ладонью по её спине. – Ты замечательная хозяйка, и пир идеальный.

– Я не понимаю, как мать умудрялась всё контролировать.

– Я слышал о леди Кейтилин много хорошего, – он сочувственно улыбнулся.

– Она… – голос Сансы дрогнул, и она неосознанно сильнее вцепилась пальцами в плечо Хардинга. – Мне её не хватает. Но она успела дать мне очень многое.

«Как и все мои ныне покойные учителя», но именно голос матери настойчиво советовал ей сохранять рассудок, не поддаваясь обаянию правителя Долины. Она уже достаточно обожглась.

Гаррольд тут же попытался перевести разговор в более оптимистичное русло. Он болтал о Ролланде и их похождениях, но тут же замолк:

– А где он, кстати?

Санса покрутила головой. Улыбнулась, заметив, как неловко топчутся в своём детском танце Лиарра и Рейегар. Мальчик важно крутанул свою даму в небольшом пируэте.

– Пойду, поищу Ролланда. Если он выпьет лишнего, то может проснуться в загоне со свиньями. Это будет как-то совсем неловко, да?..

Хардинг проводил Сансу до её стола и помог присесть. Джона на месте не было, очевидно, он снова оказался в окружении важных вопросов, держал оборону перед лордом Мандерли или ещё кем-нибудь. Сансе оставалось только зачерпнуть ещё одну ложку салата и подпереть ладонью щёку. Пир удался, нужно это признать, она молодец. Теперь следовало подумать о завтрашних хлопотах, лорд Сервин и лорд Мандерли уезжают через пару дней, надо решить с ними вопрос о пашнях и ещё несколько мелочей.

Вино слегка кружило голову, но она не чувствовала себя захмелевшей. Решив, что можно позволить себе ещё чуть-чуть, она потянулась к кувшину… Но Джон ловко увёл сосуд прямо из-под её пальцев.

– Ты быстро пьянеешь, – спокойно сказал он, присаживаясь рядом.

– Я уже выгляжу пьяной? – Санса улыбнулась.

– Пока нет. Но лучше остановиться.

Санса пожала плечами. Она не хотела с ним спорить.

– Виллис сватал тебе свою дочь?

– Не совсем. Он хотел бы отправить её фрейлиной в Красный замок…

– В принципе всё равно, что сосватать, – заключила Санса, и оба засмеялись.

Они замолчали. Джон вместо вина налил ей в кубок малиновый морс. Санса молча поправила ворот его дублета и стряхнула невидимые пылинки с плеча.

Гаррольд болтал без остановки весь вечер, и это было не то чтобы утомляюще, но… Тот комфорт в тишине, который она испытывала рядом с Джоном и только с ним одним, дарил ей ощущение дома.

Она отметила морщинку, пролегающую между его бровей, задумчивость в карих глазах. Проследила за его взглядом – и смотрел Джон, разумеется, на Гаррольда. Тот уже нашёл Ролланда, и они о чём-то весьма оживлённо спорили.

– Нам нужно поговорить, – наконец, произнёс Джон.

«Не здесь», – прочла она в его лице, и с готовностью вложила ладонь в его руку, вставая из-за стола.

Они покинули Великий чертог, лавируя между слугами, виночерпиями и гостями. Спустились по лестнице и вышли на улицу, остановились близ площадки для упражнений с мечом. Спинами опёрлись на деревянные ограждения. На замок опустился поздний вечер, и на небе цвета дождевой лужи уже появились первые звёзды.

– Что ты знаешь о Гаррольде? – прямо спросил Джон.

Санса сложила руки на груди и улыбнулась уголком рта.

– Он тебе не нравится.

Джон склонил голову набок и усмехнулся.

– Я не об этом.

– Что ж… У Гаррольда два бастарда в Долине, две девочки, он помогает обеим. – Она потёрла пальцем переносицу. – Рос воспитанником у леди Аньи, ну и в целом весьма благородный и милый юноша, разве нет?

Морщинка меж его бровей вновь вернулась, и он задумчиво посмотрел вдаль.

– Санса… – начал Джон, но она взмахнула рукой, останавливая его, поражённая своей внезапной догадкой.

«Два бастарда – и ни тени удивления на лице, никакой реакции…»

– Ты знал! Ты явно подготовился. Ты знал, что Хардинг может предложить себя в женихи!

Джон кашлянул, будто бы даже смутившись, но взгляд не отвёл. Он по-прежнему внимательно, спокойно глядел на неё карими глазами. Ей неуместно и отчаянно хотелось коснуться его лица, провести пальцем по шраму, пересекающему его бровь

– Тирион рассматривал некоторые варианты, которые могут для тебя подойти, и… – Он взмахнул руками. – Подожди, это всё неважно, не сбивай меня с мысли.

Санса шутливо стукнула его в плечо. Джон продолжил:

– Разве тебе не кажется странным, что Робин Аррен умер так… Удобно и скоропостижно?

Санса, мигом став серьёзной, неуютно поёжилась от порыва ветра, но ещё больше от произнесённых слов. Мурашки пробежали по коже.

– Робин не отличался здоровьем, был хлипким, страдал припадками… Это было ужасно, когда он падал и дёргался в конвульсиях, знаешь ли.

– Но его приступы прекратились.

Сансе тоже это было известно. Но то могло быть только временным улучшением, болезнь часто отступает перед тем, как нанести решающий удар, и это же вовсе не означает, что… Мысль, крутившаяся в её голове весь месяц, наконец обрела звучание:

– Ты хочешь сказать, Гаррольд его отравил?..

Джон выпрямился и успокаивающе положил руки ей на плечи.

– Я ничего не хочу сказать. Только то, что всё это странно.

– Королевская Гавань делает тебя чересчур подозрительным, – она фыркнула.

– Возможно, – он вздохнул. – Но ты должна быть осторожна. Брак, основанный на долге, штука опасная.

Санса не опускала взгляд. Он знал, о чём говорил. Брак Джона и Дейенерис был основан на чувствах, она никогда не спрашивала, насколько сильных, но в то же время ими двигал долг. Продолжение династии, управление страной, они должны были стать символами нового начала… И всё закончилось трагично, оставив Джона сшивать лоскуты своего истерзанного сердца.

Из замка донеслись протяжные, медленные напевы, во время которых гости скорее должны перекусить и предаться разговорам, чем веселиться и кружиться в танцах.

– Ты знаешь, что мы за этот вечер ни разу не потанцевали? – вдруг спросила Санса.

– И ты хочешь потанцевать? Прямо сейчас? – в его голосе отчётливо звучала смешинка. Но Санса не обратила на это особого внимания. Она с готовностью положила руки ему на плечи.

– Разве не полагается мне взять твою руку и…

Санса мотнула головой, хитро улыбаясь. Кажется, это вино говорило в ней, делало её легкомысленной и смелой, и какой-то кубок всё же был лишним, но…

Джон положил ладони ей на талию и нежно притянул к себе. Между ними почти не осталось пространства, её руки обвили его шею, тела прижались теснее, почти неприлично. Они начали топтаться на месте в осторожном, медленном танце.

– Ого, разве так танцуют? – спросила Санса, и смех Джона защекотал ей щеку.

– Не знаю. Но мы потанцуем так.

Очень многое из того, что казалось Сансе неправильным или невозможным, происходило с ней рядом с Джоном Сноу. Впрочем, Санса Старк ничего не имела против. Она уткнулась ему в плечо, вдыхая запах, всегда приносивший спокойствие, и впервые за вечер наконец-то отпустила бразды правления, расслабляясь и больше ни о чём не думая.

========== Глава 5 ==========

Санса устроилась в кресле и предавалась одному из своих любимых занятий – шитью. Кусок ткани ещё казался бесформенным, но совсем скоро превратится в тёмно-зелёное платье, рукава и лиф которого украшены мирийским кружевом, и юбка плавно струится к полу. Ей бы думать, оценит ли её в таком наряде Гаррольд… Но мысли почему-то возвращались к Джону.

«Я не Серсея Ланнистер». Санса сердито воткнула иголку и подтолкнула её напёрстком. Признать, что эти жутко неправильные чувства не испарились со временем, означало бы дать слабину. Означало бы, что она приняла и поняла даже золотую львицу, ступила бы на похожий путь. Они не единокровные брат и сестра, всего лишь кузены, не росли как близкие родственники, и даже не дружили в детстве, но они были детьми Эддарда Старка, и… Иголка всё же уколола её палец, и Санса поморщилась, поднося ранку к губам.

За столом, прямо напротив, сидели мейстер Волкан, воспитательница из Королевской гавани Алина и принц Рейегар. Мальчик подпирал пухлой ладошкой щёку и всеми силами старался сосредоточить внимание на именах, девизах и гербах северных домов. Он не капризничал, стойко принимал свою незавидную участь, и морщинка между его бровей (совсем как у Джона!) выражала высшую степень концентрации.

– Карстарки, «Солнце зимы», – хорошо поставленным голосом вещала Алина, женщина с твёрдой линией губ, сеткой морщинок на строгом лице и пшеничными волосами, убранными в пучок. Наверняка, она до приезда на родину короля понятия не имела о половине этих семей, для чего и призвала на помощь Волкана, но излучала каменную уверенность.

Рейегар уныло повторил за воспитательницей. Мейстер перевернул лист толстой книги «История Севера», переходя к следующему дому. Мальчик, грустно вздохнув, провёл пальчиком по страницам, которых осталось больше половины. Он отчаянно напоминал Брана, коему мейстер Лювин всеми силами прививал усидчивость и любовь к истории, но выходило не слишком-то успешно.

– Знаете что, – Санса отложила шитьё. – Я бы хотела предложить свой способ.

– Мы все во внимании, леди Старк, – ответил Волкан, и Рейегар обернул к ней лицо, исполненное надеждой, что его скучнейшее занятие скоро закончится. Санса улыбнулась и присела рядом с племянником на лавку. Она вытащила из-под книги чистый лист бумаги и жестом попросила Алину подать мелок.

– Срисовывай гербы, как получится, – сказала она Рейегару. Фиалковые глаза мальчика (как у Дейенерис, совсем как у неё) наполнились сомнением, и он неодобрительно прищурился в лучших традициях матери, когда Санса смела предлагать свои идеи. А Джон ещё и соглашался.

– Я совсем не умею рисовать, – смущённо буркнул он.

– Но это ведь интереснее, чем просто зубрить, ты согласен?

Рейегар кивнул, тряхнув тёмными кудрями. Покрутив в пальцах мелок, он старательно принялся срисовывать два скрещенных ключа – герб Локков. Получились две кривые закорючки, и это вновь ностальгически напомнило ей Брана. И Арью, которая точно так же сгибалась над листком и от напряжения слегка высовывала кончик языка, выводя линии. Когда с ключами было покончено, мейстер и воспитательница рассыпались в похвалах, перевернув страницу… Где красовался водяной с трезубцем. Глаза Рейегара наполнились ужасом, он в поисках поддержки вновь обернулся к Сансе.

– Герб слишком красивый, – тактично произнёс он, упорно маскируя паническое «у меня так никогда не получится!».

– Ну, если ты позволишь тебе помочь… – не дожидаясь окончания фразы, он часто закивал, и Санса не смогла сдержать смеха. Она усадила мальчика к себе на колени и, взяв его ладошку в свою, принялась водить мелком по бумаге. Рука у него оказалась уверенная, твёрдая, и с возрастом он, конечно же, смог бы освоить рисование в совершенстве.

– Если не будешь давить так сильно и размахивать так резко, то линии будут получаться более плавными. Видишь? – объясняла Санса. Она знала – её мать никогда не тратила времени на Джона, правильнее сказать – всеми силами старалась сделать вид, будто его вовсе не существует. Но Санса запрятала осуждение в самый дальний угол своих мыслей. В конце концов, фиалковые глаза племянника тоже будили в сердце весьма двойственные чувства.

Дверь распахнулась, и на пороге появился Джон. Санса на краткое мгновение поймала его замешательство, удивление на грани шока, будто бы это сказочные грамкины и снарки пировали за столом, или на землю спустилось какое-то неведомое чудо света. В каком-то роде именно так для него и случилось, как ещё объяснить отражения Кейтилин Старк и пятилетнего Джона Сноу у неё на коленях?

Алина и мейстер, как истинные блюстители рамок приличия, соскочили со своих мест при появлении короля. Он, впрочем, мгновенно принял свой обычный серьёзный вид, и едва ли хоть кто-то в комнате, кроме Сансы, заметил трещины его самообладания.

– Если позволите, я бы хотел остаться с семьей наедине, – твёрдым голосом объявил Джон.

– Конечно, ваша Светлость, – ответила Алина, присаживаясь в изящном реверансе. Волкан кивнул сначала Сансе, затем королю, и последовал в коридор за воспитательницей.

Джон уселся напротив Сансы, и хоть на его лице уже не читалось прежнего замешательства, но глаза выражали едва ли не сомнение в собственном рассудке. Малыш все еще сидел у нее на коленях и дорисовывал трезубец в руках водяного. Почти безотчётно Санса перехватила племянника поудобнее и прижала к себе поближе.

– Я не моя мать, ты ведь понимаешь это? – мягко произнесла Санса.

– Я и не имел в виду ничего такого. Я это знаю, – ответил он, все еще не отводя взгляд, и в его голосе, в его глазах сквозила нежность, отчего-то заставляющая смутиться и почти покраснеть. Она не всегда могла прочесть Джона. Но различала в тех редких мгновениях, когда он оказывался эмоционально обезоружен, слишком многое, заставлявшее сердце пропускать удар.

– Смотри, это мы нарисовали, – гордо сказал Рейегар, размахивая перед отцом рисунком. – Герб Мандерли! Красиво?

– И правда, – Джон внимательно рассмотрел рисунок перед тем, как вернуть обратно. – Очень красиво, – он одобрительно улыбнулся, и малыш довольно хмыкнул, вновь принимаясь рисовать. Кажется, этот северный дом отложится в его памяти на долгие годы.

– Добрые вести из столицы? – поинтересовалась Санса. На заре прилетел ворон от Тириона, с одним милым, вежливым посланием для леди Винтерфелла – и с другим, уже не для её ума.

– Все в порядке. Несколько обычных вопросов, про дотракийцев и Дорн, – Джон устало ущипнул пальцами переносицу.

– Северяне до сих пор не привыкли к соседству с одичалыми. Не жди, что южане приспособятся к своим соседям быстрее. «Почему мы должны делить с этими дикарями нашу еду», – низким голосом, близким к интонациям лорда Гловера, сказала она.

Джон фыркнул.

– Так и есть. Быть правителем иногда тоже самое, что быть нянькой у кучи детей, которые не могут поделить пирог, – он замолчал на пару мгновений и будто бы невзначай проронил: – Кстати, о правителях. Ты подумала насчет Гаррольда?

Санса поерзала на скамье, устраиваясь чуть удобнее. Рейегар недовольно ойкнул, и она извиняющеся провела пальцами по его плечам.

– Вернее, о твоих странных подозрениях?

– Называй как угодно, – Джон пожал плечами. – Я знаю только слухи. Ты знаешь самого Хардинга куда лучше.

– У меня нет поводов думать, что он мог бы сделать что-то подобное.

Джон снял плащ и аккуратно сложил его подле себя на скамье. Казалось, его движения стали раздражёнными, едва ли не сердитыми.

– Просто тебя вводит в заблуждение его улыбка.

Санса вспыхнула. Это что, тычок в её давно потерянную мечтательность, в увлечение принцами, песнями и сказками о любви?!

– Ты так говоришь, только потому что тебе не нравится Гаррольд, – ядовито парировала она.

– Что я и не скрываю, – ответил он. – Я волнуюсь за тебя и твое будущее.

– Может, любой вариант будет недостаточно хорош, может, ты только хочешь, чтобы жених оказался бракованным? – с вызовом выпалила она, гордо подняв подбородок.

– Угу. А может, – Джон будто бы с интересом покосился в «Историю Севера» и почти развернул книгу к себе, потерев пальцами заросший бородой подбородок. – Может, я вообще не хочу, чтобы ты выходила замуж.

На несколько мгновений тишина стала почти осязаема, слышался лишь скрип мелка о бумагу. Если её лицо до сей поры не было цвета помидора, то сейчас точно стало.

– Может, я вообще считаю это ужасной затеей, – буркнул он, и, наконец, поднял на неё взгляд, отрываясь от дико увлекательных строк какого-то мейстера, имя которого напрочь вылетело из её головы в этот момент. Сансе показалось, что воздуха не хватает, и пылают уже не только щеки, но и уши, и сердце стучит так сильно, что готово проломить ребра.

– Ты так считаешь, потому что?..

Джон открыл было рот, но…

– Мне тоже не нравится сир Гаррольд, – вдруг подал голос Рейегар.

– Да вы, верно, сговорились! – воскликнула Санса, Джон только покачал головой, вскидывая руки в примирительном жесте.

– Что бы сейчас ни сказал мой сын, я не имею к этому никакого отношения.

– Ну, а тебе почему не нравится этот милый юноша? – Санса чуть наклонилась, заглядывая в лицо малыша. Тот закусил нижнюю губу, до боли напоминая Арью. Нет, она никогда не смогла бы вести себя словно злая мачеха, ледяная сосулька, какого бы цвета ни были глаза этого ребенка.

– Лиарра сказала, что об этом лучше молчать, иначе будут проблемы, но ведь иногда лучше все равно сказать, да? – протараторил Рейегар. Санса и Джон встревоженно переглянулись.

– Пообещай, что ты меня не накажешь, папа! – сходу выдвинул условие принц. Санса успокаивающе провела ладонью по его волосам, почти материнским жестом убирая прядь ему за ухо.

– У тебя не будет никаких проблем, это обещаю я, леди Винтерфелла, а мне можно верить, – она подмигнула Рейегару, и тот кивнул, будто соглашаясь. Он глубоко вздохнул, словно перед прыжком в реку.

– Мы с Лиаррой убежали с пира вчера вечером и почти дошли до большого дерева.

«Девчонке нужно надавать по заду, что зовет ее на поиски приключений». Судя по тяжкому вздоху Джона, он подумал о том же.

– Мы хотели посмотреть на озеро. Там же озеро, да? Лиарра рассказала, – он потер ладошкой кончик носа. – Но мы туда не дошли. Там ругались сир Гарродьд и тот, другой сир.

– Ролланд? – подсказал Джон, и сын часто закивал.

– Он, да. Они спорили про какого-то сбитого сокола. И говорили нехорошие слова. Вот так.

«Герб Арренов сокол», пронеслось в голове прежде, чем Джон озвучил ее дальнейшую мысль:

– Они либо говорили об охоте, либо…

– Мы этого не знаем, – испуганно возразила Санса. – Мы не можем строить предположения только по слухам твоих “пташек”, или откуда ты их берёшь, и какой-то непонятной фразе.

Джон протянул руку через стол и взял ее ладонь, доверительно сжал пальцы. Её снова наполнило чувство, что ей по силам разобраться в любом, даже в самом невыносимо запутанном деле.

– Ты права. Сейчас, конечно, не можем. Но ты прекрасно знаешь, где мы получим все ответы, – твердо произнес он.

Пальцы похолодели, мурашки пробежали от шеи до поясницы, и она нашла в себе силы лишь кивнуть, соглашаясь. Конечно, Санса знала. Ответом всегда был Бран Старк.

========== Глава 6 ==========

Санса и Джон, держась за руки, стояли в Богороще перед белоснежным Чардревом. Его кровавый лик бесстрастно взирал на явившихся за ответами, и в пышной багряной кроне шелестел тёплый, летний ветер. Пространство наполнял шёпот листвы, который никогда нельзя разобрать, но прояснявший мысли, вселяющий умиротворение и уверенность.

Перед глазами Сансы всё ещё пугающе ясно представали воспоминания о первом годе после победы, когда сердце-дерево казалось безнадёжно мёртвым, с голыми, будто старческие изломанные руки, ветвями; с словно выжженной у корней травой; с потускневшим на стволе кровавым ликом. Даже птицы облетали Чардрево, больше не ютились на ветках.

Тогда всё было очевидно: магия мертва. И Бран Старк мёртв. Обманул Сансу, Арью и Джона надеждой на продолжение своей жизни, когда давал им время сбежать из Винтерфелла. «Я – трёхглазый ворон и не могу умереть», – сказал он. – «Я буду жить, пока стоит хотя бы одно Чардрево». Королю Ночи нужен был Бран. Он знал это. Так же понимал, что калека будет только мешать бегству, задержит семью, всё равно не скроется от мертвецов. И настоял на своём, встретил врага в Винтерфелле. До сих пор никто не знал, что произошло дальше. Им оставалось лишь оплакать Брана и поставить в крипте статую над пустой могилой.

Но спустя год дерево вновь обросло листьями, зелёная трава, ромашки и васильки вновь пробились сквозь землю. Санса и Арья исправно приходили в Богорощу в надежде найти ответы, но встречали лишь шёпот листьев. Иногда обеим казалось, что сквозь них различается голос Брана – но этим сердце успокаивалось лишь отчасти. Однажды Арья сказала, будто почувствовала что-то, коснувшись дерева, но Санса не ощущала ничего.

– Ты был здесь пару дней назад, так? – Санса с надеждой посмотрела на Джона. – Бран ответил тебе?

– Нет, – Джон мотнул головой. – Но я чувствую, что он здесь. Разве ты не чувствуешь?

Она ещё сильнее сжала ладонь Джона, словно цеплялась за верёвку, брошенную утопающему. Хватаясь за надежду, которую он вселял в её сердце.

– Иногда мне кажется, что да, – она судорожно выдохнула. – Но с чего ты взял, что даже если Бран здесь, то ответит нам? Магия мертва. Кем бы ни стал Бран, его поддерживала магия, и мы не можем…

Джон уверенно зашагал к Чардреву и потянул Сансу за собой. Она покорно последовала за ним.

– Магия не может быть мертва. Асшай стоит на магии. Край Теней стоит на магии. Если бы волшебство ушло из нашего мира, поверь, мы бы узнали об этом.

Она думала об этом множество раз. Но Асшай и Семь Королевств разделяли годы пути, моря и десятки стран. Та магия была далека и чужда Северу, и могла бы ничего не значить.

Они опустились на колени перед кровавым ликом, оказались плечом к плечу, все ещё сжимая ладони друг друга. Она видела в лице Джона те же сомнения, что испытывала сама. Нужно ли им поговорить с братом? Нужно ли помолиться? Сделать хоть что-нибудь?.. Они растеряно переглянулись, безмолвно обмениваясь вопросами. Но всё же… Джон будто бы знал, что нужно делать.

– Я не знаю, помнишь ли ты, – начал он, обращаясь к Брану – или тому, что теперь представлял из себя Бран, – ты мечтал стать рыцарем. Ты бегал за мной и Роббом, наверное, неделю, прося научить одному приёму с мечом. Ты буквально доставал нас. За ужинами, завтраками, когда мы собирались на конные прогулки – везде! Ты говорил, что пируэт жутко сложный, и тебе никак не удаётся поймать равновесие. Робб отшучивался, что всему своё время, и ты обязательно выучишься. Но ты хотел всё узнать прямо сейчас. И тогда я сдался. И когда у тебя наконец-то получилось… Ты здорово заехал мне прямо в живот. Я думал, что никогда больше не смогу нормально дышать, но мы так смеялись, помнишь? Смеялись, потому что всё оказалось так просто.

Десятки воспоминаний пронеслись перед ней. Вот Бран кидает в неё муку, а Арья заливисто смеётся. Вот она помогает Брану завязывать плащ под подбородком. А вот ведёт его за руку к матери по тёмным коридорам замка, рассказывая ужасные истории про призраков. Санса сглотнула комок в горле и кашлянула, восстанавливая голос. Джон кивнул, подбадривая её.

– Я читала тебе сказки в детстве. Рикону никогда не хватало терпения, он постоянно убегал играть со своими солдатиками и корабликами, не дослушав и до средины. Но не ты. Тебе особенно нравилось про Дункана Высокого. Ты забирался ко мне в кровать после ужина, подпирал щёки ладошками и просил прочитать ещё раз. Снова и снова про то, как Дункан путешествовал по стране, помогая людям. В итоге я даже выучила всю книжку наизусть, – её голос дрогнул, и Санса часто заморгала, пытаясь прогнать с глаз слёзы. – Ты так любил эти истории о рыцарях, так хотел стать таким же героем, благородным, смелым…

Ведомая скорее инстинктом, нежели знанием, Санса протянула руку и коснулась дерева. Тёплое, шершавое, в детстве она множество раз рисовала пальцами узоры по белой коре, исследовала трещинки, сколы. Она любила богорощу, в отличии от матери. Хоть Санса и знала гимны и молитвы Семерых, но всегда была ребёнком от веры Старых Богов, как отец, как Арья и братья. Как Джон.

– И ты стал рыцарем, Бран, – продолжил Джон. – Всё-таки стал. Рыцари защищают людей, в этом их суть. Это ты и сделал. Защитил нас. Я уверен, что это благодаря тебе мы смогли победить Короля Ночи. Что бы ты ни сделал, это ты ослабил его.

Слёзы потекли по щекам Сансы, она всхлипнула, расплылась богороща, Чардрево, зелень травы, оранжевые одуванчики и синева небес потеряли свои очертания. Осталось только ощущение древесины под пальцами, напряжённое дыхание Джона и теплота его руки, и ветер, обдувающий лицо. Она плакала так, как не плакала уже долгое время, а потом увидела…

Увидела комнату в Орлином Гнезде. Она уже бывала там, когда носила имя Алейны Стоун, и Мизинец плёл сеть своих интриг.

Высокая, стройная девушка с рыжими, как закатное солнце, волосами раскупорила пузырёк и незаметно пролила несколько капель в глиняную чашу, над которой взвивался лёгкий пар. Она взяла поднос в руки и направилась к столу.

Санса никогда не видела одну из любовниц Гаррольда – Шафран, но безошибочно узнала её. Хардинг рассказывал однажды, ещё на войне, о девушке, которая недавно родила ему дитя.

– Мой отец привез лучшие пряности для вас, милорд Аррен. Я буду готовить этот чай столько, столько захотите.

– Даже если я буду хотеть его каждый час? – спросил Робин. На его бледное лицо падала чёлка, под глазами пролегали глубокие, болезненные тени, но выглядел он все же лучше чем обычно.

– Даже каждые полчаса, милорд, – девушка заботливо протянула ему чашу.

– О, – глаза мальчика округлились, когда он сделал глоток. – Очень вкусно. Я приказываю вашему отцу, чтобы он привез два сундука таких пряностей.

– Как пожелаете, милорд, – девушка очаровательно улыбнулась.

Видение дрогнуло рябью на безупречной глади озера, всё отдалялось, отдалялось, размываясь… И Санса ощутила ласковые прикосновение к своей ладони, той, что упиралась в Чардрево, подушечка пальца к подушечке пальца. Прикосновения Брана. В нос почему-то ударил запах крипты, она услышала детский смех, и…

Она будто вынырнула на поверхность, тяжело дыша, на несколько мгновений полностью утратив чувство пространства и времени. Слёзы, почти истерика, захлестнули её, будто штормовые волны Узкого Моря, которые она так часто наблюдала из окна Красного Замка. И она не могла контролировать свой собственный шторм.

Санса смутно понимала, что Джон стирал слёзы с её щек, обнимал и гладил по спине, шептал «тише, тише, я с тобой». Чувствовала теплоту его рук и его дыхание. Но она будто выпускала на волю всё, что накопилось внутри за пять лет, все свои страхи за благополучное будущее, всю горечь потерь, преследовавшие по ночам кошмары. Она дрожала всем телом, как в лихорадке.

Она плакала по Зяблику, вредному мальчишке, доводившему её до белого каления, но никто, никто не заслужил такой смерти. Никто не заслуживал предательства.

Она плакала по Брану. Её милому Брану, который навечно останется жить как трёхглазый ворон. Да и разве это жизнь? Существование.

– Бран всё ещё здесь, ты понимаешь? – неразборчиво, всхлипывая, шептала она, уткнувшись в плечо Джона. – Он же всё ещё…

Она совершенно упустила мгновение, когда всё закончилось, когда слезы наконец начали иссякать, рыдания сходили на нет. Пропустила тот момент, когда они с Джоном устроились на земле, и простыней им служила зелёная трава, а навесом стала крона Чардрева. Санса прильнула к Джону, прижавшись щекой к его груди, слушая его ровное, сильное сердцебиение, находя в этом успокоение. Джон обнимал её, прижимая к себе так, будто готов защитить от любой напасти, и его пальцы ласково перебирали её рыжие локоны.

Время утратило какое-либо значение. Её хватало только на то, чтобы глубоко дышать и окончательно вынырнуть из пучин своих эмоций. Джон Сноу оказался островком спокойствия в её шторме.

– Прости, я не должна была… – наконец произнесла она.

– Даже не вздумай извиняться. Всё нормально. Бран… Я не знаю, – он тяжело вздохнул, передавая всё своё смятение, боль и печаль. – Тут есть над чем подумать. И это ужасно.

Она судорожно выдохнула.

– Ты видел?

– Да.

«Что нам теперь делать? Возвести тут алтарь?» Но она с усилием (и боясь очередной своей истерики) вернула себя к более насущному вопросу.

– Мы ведь должны все рассказать лордам Долины? Мы должны, – пролепетала она, сама не особо веря в эти слова.

– Ага, конечно. «Понимаете, Бран Старк, частичка сознания которого осталась в Чардреве, показал нам убийство Робина Аррена. Виновата рыжая девчонка».

Она лишь вздохнула, принимая его правоту. Что они могут сделать? Что они могут доказать? Ровным счетом ничего. Лорды Долины любят Гаррольда, и вряд ли они сильно скорбели о смерти нерадивого, странного лорда, когда Хардинг уже завоевал определённый авторитет у народа своей доблестью во время войны.

– Это была Шафран. Мать бастарда Гаррольда, – Санса сердито смахнула со щеки очередную слезинку. – Как ты думаешь, Гарри знал об этом? Это его план?

– Шафран осталась жить при замке, Гарри отослал её обратно к отцу только незадолго до визита к тебе. Никакого наказания не последовало, так что…

Санса приподняла голову и, недоверчиво прищурившись, поглядела на Джона.

– Как долго ваши «пташки» следили за Хардингом?

Джон улыбнулся. Его глаза были красными, будто он тоже плакал. Они оба оказались совершенно разбиты и не готовы к тому, что произошло. Он нежно убрал локон с её щеки.

– Я же говорил, что считаю твой брак с Хардингом ужасной затей. Думаешь, то было шуткой?

– Нет, не думаю, – она вновь прижалась к груди Джона. Она на ощупь нашла его ладонь, и их пальцы переплелись.